Личная страница пользователя «paw»

За окном сплошной стеной лил дождь. Туристический автобус стоял в ворот кладбища Сент-Женевьев-де-Буа, но желающих покинуть тёплое и сухое убежище не находилось.
— Этот небольшой населённый пункт нашей республики не похож ни на один из городов огромной России. Однако именно здесь покоится прах десятков тысяч русских людей. И мы приехали сюда, чтобы поклониться великим могилам.- Гид старался, как мог. Погода, погодой, но его первоочередная задача вытащить всех наружу. Сделать круг по кладбищу. Показать усыпальницы великих князей и прочих знаменитостей. Ивана Бунина, Мережковского, Гиппиус, Тэффи. Быстренько отметить путёвку и отбыть в Париж. К неоновому блеску витрин, вину, сыру и музыкантам с аккордеонами.
— А я хочу увидеть могилу Нуриева, — прошептала мне в ухо супруга. — Говорят, это нечто. Упавший театральный занавес. Утверждают, как настоящий. Пойдём, посмотрим. Зря, что ли, приехали. — Она настойчиво теребила меня за руку.
Я вынул зонтик и решительно поднялся с места.
— Браво, месье. Браво, мадам. — Гид захлопал в ладоши. — Господа, давайте же последуем примеру этих отважных путешественников.
Однако за нами последовала лишь стайка бесшабашных студентов с автобусной галёрки. Остальные обитатели транспортного средства дружно отвернулись к окну, продолжая изучать следы, оставляемые дождевыми каплями.

***
— Зиновий Пешков, это кто? Уж часом не родственник основоположника социалистического реализма или что-то в этом роде? — Жена прижалась ко мне, стараясь спрятаться от ливня под большим зонтом.
— Приёмный сын, — буркнул я, стараясь побыстрее завершить экскурсию.
— Не слышала о таком родственнике. И он что, правда, был генералом Франции?
— Был. И ещё личным другом Шарля де Голя.
— Вот это да! Расскажи. Ты же писатель. Всё, обо всех знаешь. А как он вообще здесь оказался? Насколько мне известно, его отец жил в Советском Союзе, ну ещё на острове Капри.
Дорогая. Ты вроде бы хотела увидеть могилу маэстро Нуриева. Или уже бог с ней? — съязвил я.
— Успеется. Нас к ней обязательно гид приведёт. А пока мы будем топать по лужам, ты мне про этого Зиновия поведаешь. А я тебе за это отдам свою порцию виноградных улиток или лягушечьи лапки, на выбор. — Она решительно отобрала зонтик и закрыла его. — Вот видишь, сама природа нам знак даёт. Дождь прекратился. Так что, давай! Просвещай!

***
— То, что ты не знаешь о Зиновии Пешкове, не мудрено. До середины восьмидесятых готов прошлого века это имя в СССР, было под запретом. Вроде бы, как и не жил человек вовсе. — Я снял пиджак и накинул его на плечи супруги. Весна во Франции похожа на нашу, Краснодарскую. Прохладно. Не зря же оба города на одной параллели расположены.
— В самом начале двадцатого века буревестнику революции, то есть Максиму Горькому, во время пребывания в Нижнем Новгороде срочно понадобились визитки. Мэтр обратился в гравёрную мастерскую господина Свердлова. Визит к старому еврею оказался судьбоносным.
— То есть? Поясни пожалуйста. — Горький его завербовал?
— Получается, что так. Сыновья Свердлова стали расклеивать по городу прокламации, а папаша безвозмездно, то есть, даром, изготавливать для революционеров бланки документов.
Год спустя писатель закончил свою знаменитую пьесу «На дне» и в связи с приездом в Арзамас самого Немировича-Данченко устроил публичное чтение. По ролям. Зиновию достался текст Васьки Пепла. Помнишь такого?
— Не-а, — честно призналась супруга. — А это важно?
— Как сказать? На мой взгляд, очень. Знаменитый режиссёр наговорил молодому дарованию кучу комплиментов и пригласил в белокаменную. Посулил быструю карьеру артиста.
— И он, поехал? У юноши действительно был талант? Немирович не ошибся?
— Уф. Сколько вопросов сразу. Имей же терпение. Мне нужно время, чтобы вспомнить. Давно ведь дело было. Почитай, больше века прошло. — Я хотел опуститься на скамейку, но передумал. Мой карманный носовой платок не смог бы впитать всю влагу, оставшуюся на ней после дождя. — Дорогая, ты, наверное, знаешь, что в российской империи существовал постыдный закон. Назывался «Ценз оседлости». Согласно ему Иешуа-Залман Мовшевич Свердлов, а именно так нарекли Зиновия при рождении, был лишён права проживания в обеих столицах. Однако Горький выход нашёл. Молодого парня крестили. Юноша принял православие. Следовательно, на него ценз оседлости уже не распространялся. Алексей Максимович стал крестным отцом бывшего иудея и усыновил юношу. Родной отец, узнав об этом факте, проклял сына-вероотступника. Категорически запретил ему даже приближаться к родному дому. Алексею Максимовичу пришлось дать парню свою фамилию и отчество.

Забегая вперёд скажу, что согласно древним иудейским поверьям, сын, которого проклял родитель, обязательно лишится руки. Правой. Поэтому, узнав, что его отпрыск потерял на войне правую руку, чрезвычайно обрадовался. Проклятие сработало.

***
— Что-то я не припомню такого артиста Зиновий Пешков. Или он выходил на подмостки под сценическим псевдонимом?
— Ты права. Впрочем, как всегда. Выдающегося артиста из юноши не получилось. Он некоторое время обучался в школе Московского художественного театра. Но в воздухе уже пахло войной. Была объявлена мобилизация.
Сдаётся мне, что участие в русско-японской войне в жизненные планы будущего актёра не входило. А как откосить от призыва? Только эмигрировать. Именно так Зиновий и поступил.
Трудился на кирпичном заводе. Подрабатывал в меховой мастерской. Жил впроголодь, практически нищенствовал. В поисках лучшей доли перебрался в Соединённые штаты. В дороге у молодого человека украли все деньги. Жил в ночлежках. Ненавидел капитализм.
В 1906 году названый отец прибыл в Америку. Зиновий примчался в порт. Встречу известного русского писателя и неприметного юноши в потёртой курточке, запечатлел не один десяток фотографов. Сын сопровождал Горького повсюду. Был переводчиком. Пронырливые журналюги совсем скоро прознали, что приехавшая вместе с писателем госпожа Андреева не является законной супругой литератора. И что в далёкой России осталась венчанная жена и пятеро детей. Пешковых перестали пускать в гостиницы. Спустя некоторое время Горький отправился в Италию на Капри. Зиновий последовал за ним.
— Странно. — Супруга остановилась и посмотрела на могилу какого-то белогвардейского генерала.
— Что странно?
— А то, что у Горького на острове перебывали практически все видные революционеры того времени. Почему же приёмный сын не стал коммунистом?
— Сдаётся мне, что этому помешала любовь.
— Как это?
— На острове молодой человек познакомился с девушкой и всего спустя неделю сделал ей предложение. Знаменитый папаша был категорически против. Но сын стоял на своём. Через год у молодых родилась дочь. А спустя три года в Европе началась первая мировая война. И очередная размолвка с отцом. Несмотря на все протесты Горького, Зиновий записался во французский иностранный легион. Это была единственная возможность стать военным. Французского гражданства у сына литератора, увы, не было. А без него в регулярную армию никого не брали. Мечтал как можно скорее сразиться с врагом России.
— Дорогой. А что это за легион такой? Поясни, будь добр.
— Наёмники. Со всего света. Без роду и племени. В основном, уголовники. Анкету о своём прошлом они не заполняли. Назывались любым именем. И всё. Вперёд на врага. Во славу Французской республики. Не забыла, что я тебе рассказывал про правую руку?
— Конечно.
— В боях под Арасом Зиновия тяжело ранили. Он самостоятельно выбрался из окопа. Добрел до железнодорожных путей. Дождался поезда. Угрожая оружием заставил вести себя в госпиталь. Потерял очень много крови, но выжил.
— Погоди! Он же по своей главной фамилии Свердлов! Ведь так! Выходит, что его родной брат в эти годы был Председателем ВЦИКа. То есть номинальным главой страны. Я ничего не путаю? Скажи мне, а братья после эмиграции Зиновия не встречались?
— Было дело. Отставной легионер приезжал в Советскую Россию. В составе Французской делегации. И конечно встретился с братом. Насколько мне известно, руки они друг другу не подали. Оба сделали вид, что незнакомы. Да собственно, Пешкову и подавать было нечего. Из госпиталя он вышел с пустым рукавом и с письмом в кармане. Жена писала, что уходит от инвалида по причине того, что калека не сможет её содержать должным образом.
— Выходит, он как и прежде? Бродяжничал? Нищенствовал?
— На этот раз нет. Ещё в 1915 году легионера наградили военным орденом. И как иностранец, проливший кровь за новую Родину, Пешков получил право на гражданство. Удивительное дело, но безрукого инвалида оставили в армии. А в каком качестве может быть полезен однорукий?
Супруга молча пожала плечами.
— Я предполагаю, что служил сын Буревестника во Втором бюро, то бишь в разведке. Английским владел превосходно. И его послали в Америку. Чем Зиновий там занимался, мне неведомо. Но по возвращению во Франципю его удостоили высшей правительственной награды — Ордена почётного легиона.

***
Супруга стояла возле великолепной могилы Рудольфа Нуриева. Но слушала она не гида, а меня. И торопила.
— А дальше? Нам скоро в автобус возвращаться, ты мне далеко не всё рассказал.
— Конец службы Зиновия в легионе совпал с началом второй мировой войны. Отставной вояка категорически отказался признать капитуляцию Франции и выполнять приказы командира-коллаборациониста. Был схвачен и приговорён военным трибуналом к расстрелу. В ожидании казни ему удалось столковаться с часовым и обменять подарок приёмного отца — золотые часы — на гранату. Зажав её в единственной руке и вырвав зубами чеку, бросился к командиру. Взял его в заложники. Велел посадить себя в машину и отвезти на аэродром. Захватив с той же гранатой самолёт, приказал пилоту взять курс на Гибралтар, где находился Комитет Национального Спасения — правительство Франции в изгнании. Здесь Пешков вновь встретился со старым боевым другом — Шарлем де Голлем.

***
Спустя много лет полк солдат сопровождал гроб русского человека и генерала Франции. Зиновия Пешкова похоронили, как он и просил. В изножии могилы княгини Оболенской. Ну, а что написано на надгробном камне ты видела — «Легионер».

Весна на Кубани. Надеюсь, что на этот раз настоящая. Не какие-нибудь февральские «окна», когда, вдруг, ни с того ни с сего, плюс двадцать. А на следующий день минус три. Почки на деревья вот-вот лопнут, и тогда заметёт по улицам моего родного Краснодара метель. Но не из холодных снежинок, а из тёплых бледно-кремовых лепестков абрикоса и жердёлы.

Сижу на лавочке возле маленького литературного музея. До боли люблю это место. А всё потому, что когда-то жил рядом. Бабушка рассказывала, что отец, прихрамывая (даже спустя девять лет после окончания страшной войны раненая нога давала о себе знать), нёс вякающий комочек, то бишь, меня, на руках. Целых восемь кварталов от роддома. Во дворе соседней пятиэтажки я постигал свои первые мальчишеские университеты. Ребята постарше уже ходили в ФЗУ (Фабрично-заводское училище) или в школу рабочей молодёжи. От их спецовок приятно пахло машинным маслом и соляркой. Играли в Пожар, на самые настоящие деньги. Монетки клались одна на другую, образовывая столбик. Его разбивали свинцовой битой (вызывали пожар), а затем его тушили. Битой стучали по краю монеты, стараясь её перевернуть. Если удавалось, то деньга по праву — твоя. А мы, мелочь пузатая, наблюдали, хлюпали носами и жутко завидовали. Наши просьбы дать денюшку для игры заканчивались одинаково, то есть материнским подзатыльником.

«Ишь, чего удумали. В азартные игры потом и кровью заработанные спускать. Хочешь денег? Бери. И ступай быстренько за керосином. У меня примус вот-вот потухнет. Чем батю твого кормить буду? И чтобы одна нога здесь, а другая там. Иначе отцу вечером всё расскажу. Он тебе от себя ещё леща добавит!».

Почему мне от уставшего отца достанется рыба, было не понятно, но интонацию материнского голоса я начал понимать с самого «пупенка». А посему хватал бидон и мчался на звук гудящего рожка. Таким нехитрым способом продавец горючего созывал к себе покупателей, разъезжая по району на бричке.

***
Наши отцы были мужчинами суровыми, но понятливыми. Посовещавшись, они придумали для нас «Детский пожар». Монетки заменили на крышечки от пивных бутылок. (Хмельной напиток в жестяных банках появится у нас в стране лет через сорок). Стояли рядом и смотрели, чтобы орудуя тяжеленным слесарным молотком, пацанята, ненароком, не тюкнули себя по пальцу. Частенько случалось и таковое. Ор пресекался на корню. — «Мужик ты ли нет! Терпи и мотай на ус. Стучать надо по краю крышечки, чтобы, значит, края, которые загибаешь, ровненькие были. А у тебя не монетка получается, а этот, как его, прямоугольник или кривоугольник. Давай сын, старайся. В жизни, старик, всё пригодится! Мотай себе на ус!» –

Мы с ребятами дружно крутили головами, ища старика. И смотрели друг на дружку. Но признаков усов не наблюдалось ни у одного из нас. Взрослые пацаны посмеивались над самопальными денюшками, но тоже внесли в правила игры свою лепту. Постановили, что простая белая крышечка — это копейка. Если жёлтая, то её номинал уже гривенник. То бишь, десять крышечек. А от воды с мудрёным словом «Нарзан» стоит целых пятьдесят. А ежели у кого вдруг отыщется крышка от импортного напитка, то такая одна будет стоить целых сто нашенских. Но это вряд ли. Разноцветные только в кино и бывают.

***
Спустя пару месяцев во дворе уже были ассы «Детского Пожара». У удальцов, по их словам, были заговоренные камни. (Свинчатки, те самые биты из мягкого металла, понятное дело, нам никто не давал!) Именно такие камни всегда летели точно в цель, вызывая пожар. И с их помощью вихрастый счастливчик становился богаче на пять, а если сильно повезёт, то и на целых десять крышечек.

***
Догадайтесь с трёх раз, кто в нашем двое был самым главным неудачником-неумехой. Правильно — ваш покорный слуга. Сколько я камней перепробовал. И на берегу реки собирал. И на соседнюю стройку бегал. Даже смолой их обмазывал, чтобы лучше к крышечкам прилипали. Всё бестолку. И с правой руки кидал, и с левой. Без разницы. Мои каменные биты всегда летели не туда. Пожара не было. И даже когда до меня доходила очередь стучать по крышечкам, загнутые кругляшки упорно не желали переворачиваться. Наконец наступил тот «ужасный» день, когда в нашем доме не нашлось ни единой крышечки. На мои мольбы: «Мама дай копеечку на Ситро. Пить дюже хочется», последовал мгновенный ответ: — «Во дворе кран имеется. Пей, хоть залейся».

Только бабушка всегда входила в моё положение. Но она приезжала в гости исключительно по воскресеньям, да и то не всегда. Значит, до выходного мне остаётся одно. Стоять. Смотреть или бегать за камушком для удачливого игрока, в надежде на то, что тот от щедрот своих, милостиво подарит одни-два заветных кругляшка.

***
Мир не без добрых людей. Проверенно. Скажу вам больше, в нём даже случаются чудеса. Вот таким чудом была наша соседка тётя Клава. Своих детей у неё не было. Но вся детвора любила и ждала её больше чем деда Мороза. Ибо этот невидимый дед появляется исключительно под Новый год, да и то ночью. Так что дождаться его и увидеть хоть одним глазком мочи не было никакой. А тётя Клава вот она. Совершенно живая, улыбающаяся с кульком конфет-подушечек. Каждого угостит. По голове погладит, как маленького.

— Идём со мной.- Тётя Клава взяла меня за руку.- Не могу смотреть на твои страдания. Сделаю из тебя Креза. Все пацаны будут тебе завидовать.

— А мамка не заругает? — Для вида поинтересовался я. Прекрасно понимая, что не пойти с тётей Клавой совершенно невозможно. Кто такой Крез я тогда, понятное дело, не знал. Но быть им уже хотел. И уж точно без кулёчка конфет я назад не вернусь. Иначе и быть не может.

Оказалось, что может. Конфетами в тот раз меня не одарили. Благодетельница повела на соседнюю улицу. Там располагался ларёк «Пиво-воды». Завела за него и открыла деревянный ящик.

Вот скажите, только честно. Вам, хоть раз в жизни доводилось видеть клад? А мне несказанно повезло. Ящик был доверху забит крышечки. В основном, конечно, простыми белыми, но попадались и жёлтые и даже со странной надписью «Нарзан».
— Бери сколько хочешь. Всё это твоё! — Тетю Клаву кто-то окликнул и она растворилась в папиросном дыме и шуме нетрезвых голосов.

— Выбирать или брать все подряд? Пока меня не оттащили от клада.- Пронеслось у меня в голове.- Беру подряд. Дома буду молотком обрабатывать, тогда и рассортирую. Вот только куда складывать? Ни сумки, ни хотя бы фанерного посылочного ящика у меня с собой не было. Постояв с минуту, я решил, что можно и за пазуху. Поцарапаюсь маленько. Не беда. Зато отныне я действительно этот, как его? Вспомнил — Крез. Скорее всего, этот неведомый дядечка работает на крышечной фабрике. Вечером обязательно у папы спрошу. Он-то наверняка с Крезом знаком. А может быть даже в одном цеху с ним работает.

За шиворот полетело сильно пахнущие пивом металлическое счастье.

***
Домой шёл обеими руками поддерживая спадающие штаны. Не дай бог, растерять по дороге бесценный клад. — Надо, как можно скорее сделать домашнее задание и за работу. Вот пацаны ахнут. Сразу «Нарзана» на простые менять не стану. Пусть полежит про запас. И ещё выменяю у Витьки его заговоренный камушек. Сдаётся мне, за сто крышечек отдаст. Не устоит.

***
— Мама! Посмотри, что у меня есть! Я теперь богаче всех во дворе. Я знаешь кто? Я дяденька Крез! Вот кто.

Но мама, моя любимая и самая лучшая на свете только всплеснула руками и тихо заплакала. — Рубаха. Единственная. Белая. В чём завтра в школу пойдёшь?

***
Простое хозяйское мыло, несмотря на все мамины старания, не справилось с жёлтыми пивными пятнами. В школе одноклассники пытались дразнить пятнистой гиеной. Но, в отличие от «Пожара», в драке за кочегаркой, равных мне в соответствующей весовой категории, не наблюдалось. Товарищи быстренько привыкли к моей, мягко скажем, не слишком белой рубахе. Учителя принюхивались, шептались между собой. Ребёнок, по всему видать, из неблагополучной семьи. Но оценки ставили исключительно по заслугам, невзирая на непрезентабельный внешний вид.

***
Прошли годы. Однажды я показал своему «потомку» игру в «Пожар». Дал с великим трудом раздобытые крышечки и молоток. Спустя полчаса сынуля вернул всё в неизменном виде. — Я погуглил и никакого «Пожара» в инете не нашёл. Значит, его не существует. И ты всё это выдумал. С тебя станется. Ты же у нас — писатель.

Приглашаем в наши проекты

Приглашаем на наши конкурсы

Приветствуем новых авторов

Поздравляем
с днём рождения!

Форум

Страница «paw»Показать только стихотворения этого автора
Показать все сообщения

Испания, Каталония, Монсерат и прочие сыры

Блинчики «французские»

«Перлюстратор»

Косичка подвела

Монетки

Антананариву

О книге