Гаражная история

В Краснодаре зима. Канун Нового года. Снега нет и в помине. С лёгкой руки классика, домочадцы прозвали такую погоду-ужиной! (Мне здесь прекрасно... тепло и сыро!*). Как в старушке Европе.

Чем занимаются тамошние мужики, в преддверии Рождества? Топают в бары и таверны. И за порцией доброго эля или винца, судачат о делах и событиях уходящего года, строят планы на ближайшее, и не очень, будущее. А наши-то, чем хуже? Только у нас традиция иная, гаражная.

Вон там, внизу, свет пробивается через неплотно прикрытые массивные ворота. Популярный в нашем квартале клуб, мастера на все руки, Коляныча.

Автомобиля у меня нет, ни личного, ни персонального. Однако гаражные посиделки, порой, посещаю и я. Читаю завсегдатаям главы из новых книг. Выслушиваю, нелицеприятную, но объективную, критику. А случается, что и скупую, мужскую похвалу, более значимую, для меня, чем диплом лауреата престижного литературного конкурса.

В общем, засиделся я в трёхкомнатной каморке. Пора, туда, на огонёк. Тем более, что Коляныч давно собирался показать какую-то старинную штуковину.

***

— Полюбуйся!- Хозяин гаража протянул наклеенную на толстый картон, пожелтевшую фотографию. -Вишь мужика в кожанке, рядом с аэропланом. Знаш, кто?

Я всмотрелся в волевое лицо, залихватские усы и припоминал, что видел изображение этого человек и даже наводил о нём, кое-какие справки. Потёр лоб и нерешительно произнёс — Вячеслав Ткачёв?

— Тут, такое дело. Чинил я машину ра-ри-тет-ную, одному толстосуму. Занятная бегалка. Пришлось разобрать до винтика, а в багажнике я вот это и нарыл. - Он показал на пухлую папку, лежащую на верстаке. Хозяин авто хотел выбросить, да я не дал. Приберёг. В общем, мы с мужиками покалякали, да и решили тебе подарить. На Новый год. Коль железным конём не обзавёлся и авто штучки, дрючки, твоей личности, точно -без надобности.

Я открыл рот, чтобы оповестить собравшихся, что мол за мной не заржавеет. И бутылка, понятное дело... Но Коляныч опередил.- За это, с тебя, подробный сказ. О летуне. Интересно, каким ветром белопогонника на Кубань занесло? Была ли от него польза? Или кидал с высоты бомбы на головы дедов наших, то бишь, на красноармейцев?

Мы сейчас с хлопцами вон ту колымагу, как это по научному? Вспомнил! Ре-а-ни-ми-ро-вать будем, а ты ступай, почитай бумаги. К субботе разгрести успеешь?

Я кивнул.

— Вот и ладно. Тады заглядывай на огонёк. Да, чуть не забыл. Супруге привет, от нашей частной компании, передавай! И ещё просьбу. Уж больно вкусные она пирожки стряпает. Ежели не затруднит, пусть сварганет десяток-другой, для закуски. Под них твои рассказы в сто раз лучше воспринимаются. Всё правильно излагаю, мужики?- Хозяин гаража окинул взглядом присутствующих. И те дружно закивали, в знак согласия. -А водяру или там, коньяк не тащи. Не надо. Этого добра у здеся, хоть магазин открывай. Кажный клиент, так и норовит, пойло заграничное всучить. Нам, понимаш, духовное питьё о как, необходимо. -Коляныч красноречиво провёл рукой по горлу.

Суббота. Вечер.

Дал слово-держи. Тем более, что мне самому, ой как хотелось разобраться в судьбе этого удивительного человека.

Супруга заглянула в кабинет, держа в руках в руках увесистый пакет с аппетитно пахнущей выпечкой. Покачала головой и удалялась, не вымолив, ни слова.

Гараж.

Коляныч, как мог, облагородил «клуб». Натаскал табуреток и строго, настрого запретил «шмалять цыгарки». - Кому невмоготу, марш за порог! Чай морозу нету, не окоченете! А писателя надобно не только слухать, но и видеть! Поди, не меньше нашего пахал. Умственный труд, он того, не легче рукастого!

Я вытащил из папки фотографию мемориальной доски и показал присутствующим.

— Знаем. Видали. На Рашпилевской висит. Там, что ли, проживал? - Раздалось со всех сторон. Так он же беляком был! За что доску, то?

Пожилой токарь Фадеич вернул фото и цыкнул на собравшихся.

Гомон разом стих. Собравшиеся ждали ответа на вопрос.

— Весной 1965 года в тусклой комнатке, в коммунальной квартиры тихо скончался старик, Вячеслав Матвеевич Ткачев. Соседи даже и не предполагали, что рядом с ними жил человек, много лет тому назад носивший на своих плечах генеральские погоны!

— Сколь раз мимо этого домишки на базар шастал! Возможно и видал старикашку. Да я в те годы ещё сопливым пацаном был. Вот ежели мне кто сказал, что он бывший белый генерал, так я бы и камнем запустить мог! Или плюнуть в спину.- Перебил Коляныч.

— Ткачёв. Наш, кубанский. Вернее Адыгейский. Родился в станице Келермесской Майкопского отдела Кубанской области. Служил вместе с легендарным Нестеровым. Они вместе, первые в мире совершили групповой полёт. А некоторое время спустя Вячеслав Матвеевич блестяще исполнил сверхдальний перелёт из Киева через Одессу и Тамань в Екатеринодар. Всем городом тогда встречали покорителя неба.

Спустя год началась первая мировая война. И асс прославился тем, что смог нанести на карту расположение немецкой артиллерии. Но при этом попал под плотный огонь врага. Раненный в ногу сумел таки дотянуть до своих и передать в штаб важнейшую информацию. За что и был награждён орденом Святого Георгия, первым среди лётчиков Российской империи!

Однажды Ткачёв, вооружённый лишь наганом, повёл свой самолёт в атаку, на немецкий «Альбатрос» и вынудил того повернуть назад. А спустя полгода сбил австрийский аэроплан, причём сделал это так лихо, что оба лётчика остались живы и угодили в плен.

— А в революцию к большевикам не примкнул! Сам же говорил!- Выкрикнул с места один из присутствующих.

— Что правда, то правда. В ноябре семнадцатого, получив известие, что штаб верховного командования занят большевиками, немедленно подал рапорт об отставке! И не дожидаясь приказа, покинул авиачасть. Решил пробираться на Кубань. По пути его арестовывали дважды. И каждый раз Ткачёву удавалось бежать. Добравшись, примкнул к отряду полковника Кузнецова. Воевал рядовым солдатом против Северо-Кавказской Советской республики. При переправе через Кубань, чуть не утонул. Был арестован и оказался в Майкопской тюрьме.

Спустя некоторое время белая армия перешла в наступление. Большевики оставляли один город за другим. Лётчика освободили. Приказали сформировать в Екатеринодаре авиаотряд. Перерыли весь край, и отыскали несколько, видавших виды, аэропланов. Помогли англичане. Доставили по морю новые самолёты и необходимые запчасти.

Сменивший Деникина генерал Врангель назначил маститого лётчика командующим авиацией. Однако, справедливости ради, хочу сказать, что и красные, отмечали его талант. Именно Ткачёв впервые применил на практике совместные удары броневиков, конницы и аэропланов. После войны курсанты лётных училищ Красной Армии изучали его разработки в области тактических действий самолётов, против конных частей неприятеля.

— И что с того! Не пригодилась вражинам их тактика. Выгнал Фрунзе беляков из Крыма! И аэропланы заграничные не помогли.- Не унимался оппонент.

— Как сказать. Количество самолётов уменьшалась с каждым днём. Их сбивали, но чаще машины выходили из строя из-за поломок. Чинить их было нечем. Союзники, предвидя печальный финал гражданской войны, прекратили поставки запчастей. С таким воздушным флотом противостоять всё возрастающей мощи Красной армии было нереально. И осенью двадцатого года уцелевших лётчиков эвакуировали Турцию. Ткачёв пожил там недолго, да и перебрался в Югославию. Благодарные сербы помнили кто оказывал им помощь в первую мировую. Служил в инспекции югославской авиации.

— Мог бы и на Родину вернуться. Такие ассы нашей стране всегда надобны.- Буркнул Фадеич.

— Сдаётся, что Вячеслав Матвеевич был осведомлён о печальной судьбе тех военспецов, которые остались в Красной армии. Думаю, что их славные имена вы не хуже моего знаете.

Поэтому уйдя в отставку он поселился в старинном городке Нови Саде и жил на зарплату учителя гимназии. Получил гражданство Югославии. Создал общество «русских соколов» - организацию, для патриотического воспитания молодых эмигрантов. И даже написал книгу «Памятка русского сокола».

— А когда немцы Югославию захватили, небось, им бросился помогать? Красные, я так кумекаю, ему поперёк горла завсегда были!- Фадеич ткнул пальцем в фотографию. - Такие, как он и создали, этот, как его? Ну в общем Власовец! Предатель, одним словом!

— Оккупанты предлагали ему сотрудничество, но Ткачёв наотрез отказался надеть немецкий мундир. Однако СМЕРШ оставил этот факт без внимания. После освобождения Югославии лётчика арестовали, вывезли в Советский Союз, разлучив с супругой. Судили. Дали десять лет лагерей.

Бывший генерал отбыл наказание «от звонка до звонка», и после тридцати пяти лет скитаний, вернулся в родной Краснодар. С большим трудом нашёл работу. Переплетал книги в артели инвалидов.

— А как же верная жена? Перебралась к мужу?- Коляныч всматривался в снимки, ища её фотокарточку.

— Обосновалась в Париже. Писала Вячеславу Матвеевичу. Уговаривала эмигрировать. Обещала, что обязательно добьётся, через советское посольство, разрешения на выезд. Старый лётчик ответил коротко:

«Мне слишком тяжело далось возвращение на родину, и я не хочу вновь её потерять».

— И что, наших пацанов не учил летать?

— По всей видимости, ему просто не позволили. Но книгу «Русский сокол» о друге молодости — Нестерове написал. Но главный труд всей жизни старик увидеть так и не успел. Его книга «Крылья России: воспоминания о прошлом русской военной авиации 1910-1917 гг.» опубликовали уже после его кончины.

Одни из слушателей поднялся с места.- Мужики, а помните, какой переполох был в девяносто четвёртом? На этом домишке тогда открывали мемориальную доску! Лично сам главком авиации России покрывало сдёрнул. О, как!

Все разом зашумели соглашаясь.

Коляныч смахнул предательскую слезинку — Как сейчас помню! В тот день над городом носились самолёты эскадрильи «Русские витязи». А эти ребята абы кого такой чести, уж точно, не удостаивают!

---------------------------------------------------------------

* -Максим Горький «Песня о Соколе»

1. Тётя

***

А теперь, дорогой мой читатель, пришло время признаться тебе, что Виктор Щуров — мой отец.
Пока он был жив, я пытался разговорить его, выспросить о войне, о его пребывании в подполье, о разведроте, в которой служил бравый вояка.
— Что, один я воевал? Вся страна воевала. А когда награды у всех, что же, их на показ выставлять? Если бы такая сестричка, как наша Валечка, не вынесла меня из боя, то помер бы я там, на нейтральной полосе от потери крови. Вот девчонки наши — вот они точно, все до одной героини.
Моя бабушка выслушала монолог сына, потом смахнула слезу, вытерла лицо чистым платком и ушла в другую комнату. Так же молча, не проронив ни одного слова, протянула отцу свёрнутую вчетверо похоронку. Лишь после этого не выдержала, уткнулась лицом в платок и зарыдала во весь голос.
«Ваша дочь, Щурова Валентина, пала смертью храбрых в боях под…», — серая, уже пожелтевшая казённая бумажка. Этот клочок бумаги в мгновение ока лишил моего отца, да и меня тоже, последней надежды свидеться с сестрой и родной никогда не виданной тётей.

Последнее желание

Глава первая. Весеннее везение 

Элеонора Лерура

Глава 1.

Начальник «Республиканского управления по контролю за литературой, культурой и их проявлениями», Иван Семёнович Разгоняйко, неспешно передвигался, по гулкому коридору, в сторону актового зала. Семенящий рядом референт, пытался вручить шефу текст предстоящего доклада.
— Вот об этом сокращении финансирования, конечно же придётся поведать, но только не в начале выступления, а в середине. И ни в коем случае, не в конце. Помните как говорил незабвенный Штирлиц- «Запоминается, последнее».
Разгоняйко, мельком взглянув на бумагу, сунул её в карман.- Если бы ты знал, как надоели все нынешние доклады, заседания, собрания. Везде одно и тоже. Талдычишь этим создателям, творите поменьше, а лучше совсем... А они пишуть и пишуть, рисують и рисують. А может их за это штрафовать? - Он многозначительно поднял палец вверх и открыл рот, чтобы развить гениальную мысль, но разношёрстная толпа, окружившая плотным кольцом хрупкую женщину, мимоходом, бесцеремонно швырнула их к стенке.
— Что происходит? Это вообще кто такая?- Иван Семёнович, двумя руками пытался, отодрать от себя, придавленного толпой, референта.
— Поклонники и почитатели Элеоноры Леруры.
— Кого? Не понял? Какой Леруры? Откуда она свалилась, на мою голову?
— Из Краснодара.-Сконфуженно пробормотал подчинённый.-Известная в тамошних кругах поэтесса. Член лито «Крылья пегаса»
— Прекрати сейчас же!
— Не понял, чего прекратить?
— Загадками изъясняться! Что ещё за лито? Прибалты? Литовцы? Секта? Не запрещённая? Дозволенная?
— Иван Семёнович это сокращение. От словосочетания Литературное объединение. Собираются по выходным, стихи декламируют, песни распевают. Ну, случается, что и распивают. Не без этого.
— Вот я сейчас им выдам! По число по первое. Вместо того, чтобы, понимаешь!.. Они поэзию читают! Песни, всякие. - При этих словах Разгоняйко, что есть силы, рванул на себя ручку массивной двери, ведущей в актовый зал.
На мгновение собравшиеся оторвали взгляд от сцены, на которой выступала Лерура и уставились на опоздавших.
Элеонора, нисколечки не растерявшись, стремглав покинула трибуну, и секунду спустя, уже теребила массивную пуговицу Ивана Семёновича.
— Так! Господин хороший! Извольте здесь и сейчас, при честном народе назвать цифру! И как можно громче! Чтобы все слышали!- Лерура, нежно, по-женски, поправила начальствующий галстук и заботливо смахнула с пиджака невидимую пылинку.
— Ну, допустим, миллион. А к чему этот допрос? И вообще! Кто тут из нас двоих, главный?
Поэтесса пропустила мимо ушей произнесённое чиновником. Ухватив за галстук, с невероятной лёгкостью, потащила начальствующее тело к сцене.
— И так! Извольте представиться честному люду. Как вас звать, величать?- Поэтесса показала рукой на заполненные до отказа ряды. Здесь сегодня аншлаг!
На Элеонору и Разгоняйко, с софитов, обрушились световые реки.
— Иван Семёнович. И я вообще-то.
— Присутствующие, в основном, осведомлены кто вы вообще-то. А по сему, извольте громко и чётко повторить ту цифру, которую промямлили у двери.
— Ну, допустим — мил-ли-он.- Начальник управления одной рукой прикрывал галстук, а другой пуговицу ожидая очередной атаки, не на шутку разбушевавшейся поэтессы.
Однако рукоприкладства не последовало. Наоборот. Женщина улыбнулась самой обаятельной из своих улыбок.
— Какой же вы всё-таки, няшка! По возвращении на Кубань напишу лично вам прелестную оду! Ославлю, то есть я хотела сказать, прославлю на весь фейсбук, да что так фейсбук, на целый интернет! -Лерура поднялась на цыпочки и звонко чмокнула в чиновника в, пахнущую дорогим парфюмом, щёку. - Ещё раз повторите циферку. Пожалуйста. Не для меня. Вот для них.- Она кокетливо кивнула в притихший зал.
Иван Семёнович щурился в свете прожекторов и таял, как мороженое, от нежного поцелуя женщины.
— «Моя так не умеет»- пронеслось в начальственной голове. И набрав полные лёгкие воздуха и прекратив себя контролировать он что есть силы гаркнул -МИЛЛИОН!
Если бы, в это мгновение, в зал влетело не миллион, а лишь одна муха, то её жужжание было бы слышно во всех концах помещения.
— Вы слышали? Нет вы это слышали? Он выделяет целый миллион! На издание наших сборников! На ремонт зданий! На призы победителям! На проведение фестиваля. Хотя, нет! На него не хватит. Но всё равно, спасибо. Женщина бросилась на шею Разгоняйко и стала осыпать благодарными поцелуями.
А тот, окончательно растаяв в нежных объятиях, шептал. - А для тебя, моя дорогая, персональный сборник стихов, в твёрдом переплёте, с золотым тиснением. Стотысячным тиражом! И ещё, сегодня же, выдвигаю на литературную премию. И...и... я с тобой. Мы едем в Канны. В те самые, где кинофестиваль.
Услужливый референт минуту назад принёс и поставил перед шефом стойку с включённым микрофоном.
Зал неистовствовал. Лишь одинокая женщина тихо стояла рядом со сценой. Она вела прямую трансляцию. Нет, не во всемогущий интернет. Персонально в смартфон лучшей подруги, по совместительству приходящейся Ивану Семёновичу Разгоняйко, законной супругой!

Глава 2

Известная, (в узких кругах) поэтесса Элеонора Лерура, из популярного (у некоторых) южного города, закусив губу, нервно теребила смартфон. - «Надо же! Угодила в Обсерватор! Слово то, какое, неприличное. На две недели! Прилетела в столицу чин-чинарём, по приглашению, на семинар «Мужчины, как объект женской мысли. Поэтической». И нате! Коронавирус! Его вообще кто-нибудь видел? Только рисунки и аниме с утра до вечера по телеку крутят.»- Женщина замерла, ошарашенная догадкой.- «Мама! Она же там! Ей же больше шестидесяти пяти! Ой! И с утра до вечера ящик смотрит! А там! Надо её срочно занять. Пусть срочно начинает чему-нибудь учится. Английскому, например. Нет. Этот язык не захочет. Хинди? Тем более. Грамотность. Но не русского языка, а компьютерная. Пусть хотя бы азы осваивает, раз я её внуками не удосужилась, загрузить.» - Палец, без команды из привлекательной головки, уже давил на цифру быстрого набора любимых номеров.

— Муль привет. У меня всё хорошо. Нет, мужика ещё не подцепила. Я же в маске. Кто на такую бандитку кусится? Питаюсь крабами. Конкретно, их палочками. Дай же, наконец, слово молвить. Помолчи, пожалуйста, минутку. В общем так. Требуется файл из компьютера. Пришли его по мылу. Срочно.

Трубка вещала тишину. Секунд двадцать. Потом рыкнула, голосом далёкой, близкой родственницы.- Доча! С каким мылом послать? С «Земляничным» или лучше с «Дегтярным»? Может и шампуньку в ящик кинуть? В столице, почитай, всё уже смели, вместе с гречкой, солью и спичками. Тока, не знаю, как нынче, почта работает.

— Мамуля. По мылу, это значить, по электронке, то есть по е-мейл. Из квартиры выходить не надо. Включаешь компьютер и отправляешь.

— Доча! Ты там с товарками-поэтесса лишку-то не употребляй. Врачи, постоянно твердят, что алкоголь для женского организму. А тебе ещё в роддом топать. И, даст бог, не один раз. Как я этот целлофан в машинку, чёртову засуну? Ни в какую дырочку не влезет. И вообще они не пустые. Внутри кажного бумажка имеется.

— Ты, только, не горячись. Успокойся. Файл уже внутри.

***

Женщина, в южном городе, подняла ноутбук. Осмотрела со всех сторон, пожала плечами. Поставила на место.- Ну, внутри, так внутри. - Дальше то, что?

— Для начала компьютер необходимо включить. Нажми на кнопочку «Повер».

— Девочка моя. Я тебе и так верю. Толком объясни на какую из них жать.

— На самую большую.

— Нажала. И ничего. Тьма, тьмущая.

— На какую давила?

— Как и просила. На самую главную. Длинную. Внизу, которая.

— Муль. Это пробел. Нажми, на ту, что вверху, справа. С синей каёмочкой.

— Ура! Заработало! Засветился! А это, что за мужчина на экране? Ничего так. Фигуристый. Зятька бы такого. Он зараз, всю картошку из погреба перетащил. Да и по части детишек, видать не промах. Мужик в доме, завсегда для тёщи отдушина! При чём, круглосуточная и всегодичная!

— Не обращай внимания. Это Шварценеггер. В молодости. Видишь мой компьютер.

— Эля! Ты всё-таки с похмелья! Он же и так твой. Конечно я его вижу. Подслеповатая. Но не на столько.

— Мама. Слушай внимательно. Повторяю по слогам. Запоминай. На эк-ра-не. В уг-лу име-ет-ся квад-ра-тик жёл-тый. Под ним надпись «Мой компьютер». Нажми на неё.

— Схожу, руки вымою. А то пальцы в тесте. Пельмешки заморочила. Жаль родненькой поэтессы нет. Придётся с бабулей твоей уписывать. Если доберётся. Троллейбусы с трамваями того. Отдыхають. Только по ночам и ездють. Алкашей развозят.

— Мамочка. На экран давить бесполезно. Это не смартфон и не планшет. На папку надо наехать мышей и щёлкнуть. Дважды.

— Дочь! Я не кошка! Но мышеловку ставить с измальства умею. Впрочем. Те, кто в неё попадаются, уже никогда ни на кого наезжать не смогут.

— Так. Давай вместе успокоимся. Дышим! Глубоко и ровно. Теперь ты медленно опускаешь палец на чёрный квадрат, который ниже клавиатуры. Нашла?

— Ой. Стрелка зашевелилась! Надо же. А я думала она на экране типа компаса. Направление на север показывает.

— Замечательно. Веди пальчиком по квадратику, пока стрелочка не упрётся в папку, а потом два раза.

— Поняла. Не дура. Ура! Открылось. Аж два новых квадратика выскочили. На одном написано. «Мои хахали. ХХХ». А на другой «Стихи и поэмы». На кокой жать?

— Только не на три икса. Туда нельзя!

— Погодь, доча. В дверь звонят. Пойду открою. Принесла же нелёгкая, несмотря на карантин. Из ЖЭКа! Не иначе.

***

— Мама? Как добралась? Ведь транспорт же не ходит. Совсем!

— А Яндекс-такси на что народу даден? Включила геолокацию и вуаля. Оно конечно на метле сподручнее, но на них, как и на дроны, специальное разрешение получать полагается.

Элеонора, услышав в динамике голос родной бабули, возликовала.- Ура! И ещё раз ура!- Муль. Сейчас же передай бабушке трубку или включи громкую.

— На. Поговори с внучкой. Вместо того, чтобы о личном счастье день и ночь беспокоиться, родную мать, аки мышь, подопытную, дрессирует.

— Унучка хелоу. Чего коннектишься? Нужда какая? Или просто так, початиться?

— Вообще-то я хотела маму компьютерной грамотности, но раз уж ты пришла, будь добра, перекинь файл «Поэзия_Леруры_ избранное.» Он лежит в пап..

— Эскейпи подробности. Кинь мне на Вотсап учётную запись, да парольчик. Сейчас на компе удалёнку сварганю. Сама сыщешь. Делов-то.

***

Женщина, с открытым ртом, смотрела на морщинистую старушку, в павлопосадском платке.- Откуда ты всё это знаешь? Неуж-то в Собесе таким премудростям обучают?

— И там тоже. А ещё в жэке. И в водоканале. И в мусорной компании. Пока на их сайтах, поганых, личные кабинеты создашь, программирование на С++ на отлично освоишь! Да и не только его одного.

«Земли и воды»

Стратег* всматривался в даль моря. Бескрайняя синь и белые облачка на небе рождали в душе Фемистокла ощущение покоя. - «Как хорошо жилось на берегах Эллады, если бы боги, в наказание за грехи наши, не породили несметные полчища персов. И вдобавок к этому, помутили разум, предателей. Таких же, как и он, греков. Сколько полисов, могущих дать воинов для борьбы с врагом, предпочли позорное унижение. Безропотно признали над собой власть ненавистного Дария. Лишь спартанцы молодцы. Одно слово, герои от мала до велика. И на требование пришельцев «Земли и воды»* швырнули негодяев колодец. При этом, горожане, позабыв обычаи, не убивать парламентёров, кричали:- «Сами наберёте там, внизу, земли и воды сколько, сможете утащить в Аид».

Услышав позади себя шорох, правитель обернулся с намерением, отчитать наглеца, посмевшего прервать утреннее созерцание.

Тщедушный посланец Ареопага* переминался с ноги на ногу. Боялся открыть рот.

Глядя на него, Фемистокл улыбнулся.- «И с такими вояками, предстоит победить полчища варваров?»- Не дрожи, как лист на холодном ветру, пред тобой, всего лишь, Стратег. Не перс, поганный. Какую весть принёс?

— Ппппп-плохую.

— Пала Спарта?

— Нет.

— Зевс громовержец, вместе с Афиной отвернулись от горожан?

Посланник отрицательно покачал головой.

— Значит, ничего страшного ещё не произошло. Не томи, выкладывай. Чего припёрся?

— Ппппп-прибыли персидские послы.

— И что с того? Препроводи их в Ареопаг. Пусть выслушают, да и гонят в шею.

— Народ, на улицах, требует их немедленной смерти.

— Это невозможно. Закон не позволяет.

Несколько часов спустя

Архонты* голдели разом. Ссылаясь на народ, требовал смерти послов.

— Стратег увещевал собравшихся и требовал соблюдения правил ораторских выступлений.

Спустя некоторое время это удалось. - Врагов надобно казнить!- Начал он монолог.- Это угодно Олимпийским жителям! Тем более, что у нас есть достойный пример спартанцев. Однако они прибыли добровольно! Их не захватывали в плен! А парламентёры — неприкосновенны! Негоже нарушать законы, принятые на этом священном месте.

— Значит ты за то, чтобы, отпустить? - Выкрикнул один из присутствующих.- Может быть петицию Дарию с ними передать? Мол приходите. Забирайте «Землю и воду». Отныне и навеки мы твои подданные, то есть, попросту рабы. Предлагаю персов казнить, а за одно и этого! Их пособника!

Наступила тишина. Народные избранники тёрли виски, не зная чью сторону принять.

— Экклесия*- Рявкнул Фемистокл. Как решат, так и будет. Устами народа говорят боги.

***

Несмотря на ненависть к врагам, в полисе не нашлось палача, готового поднять руку на парламентёров. Толпа горожан просто вытеснила несчастных с высокого утёса. Выкрикивая вдогонку летящим вниз, на острые камни— Смерть! Не за то, что послы, а за то, что осмелились требовать «Земли и воды» на великом эллинском языке! Тем самым, осквернив его!

***

К селению Марафон афиняне шли по хорошей, но длинной дороге. Считая, что этим же путём станут двигаться и персы, высадившиеся с кораблей. Неподалёку от места будущей битвы, соединились с подмогой, прибывшей из Платеи и заняли позицию, именуемую «воротами», за узкий проход между горой и болотами. Вступать в бой не торопились. Выждали, когда варвары первыми ринутся в атаку.

Афиняне надеялись, что к ним доберутся доблестные спартанцы, которые серьёзно усилили бы эллинское войско. Знал об этом и командующий персидской армией Датис. Несколько раз пытался выманить противника на битву. Безуспешно. Тогда решил, погрузить часть войск на корабли. Перевезти в тыл и одновременно ударить с двух сторон.

***

Столетия в Греции была популярна поговорка «конница ушла». То есть произошло изменение планов. И родилась она в дни Марафонского сражения. Ибо ионийские греки, из покорённых городов, поневоле пребывая в персидском войске, сообщили сородичам, о планах неприятеля. Главенство у эллинов осуществлялось стратегами по очереди. В тот памятный день, войсками руководил Мильтиад. Он и отдал команду к атаке.

***

Знаменитое сражение завершилось у берега моря. Там, в бухте, стояли персидские корабли, ожидавшие гонцов с известием о победе соплеменников и начать погрузку уставших воинов и новых рабов.

Полк греков устремился к ним. Захватил семь, не успевших отчалить.

О том, как воин, впервые в истории, пробежавший олимпийскую дистанцию, и сообщивший радостную весть, ведомо всему миру!

***

Ненавистных персов отогнали от родных берегов. Для местных жителей наступило время приносить щедрые благодарственные жертвы обитателям Олимпа и наслаждаться победой. А как же Фемистокл?

***

Судьба повернулась к великому горожанину чёрной стороной. Враги и завистники обид не прощали. Изыскали способ подвергнуть его остракизму.*

Бывший стратег был вынужден покинуть родную Элладу. Скитался по городам и странам. В конце концов нашёл пристанище у врагов – персов. Во дворце царя его приняли с подобающими почестями. Не мешкая, назначили правителем трёх городов. Прошли годы. И царь призвал воина во дворец. Повелел своему подданному принять командование персидским флотом и готовить воинов к походу на греческие земли.

Старый стратег предать соплеменников не мог. Посчитал за благо самостоятельно свести счёты с жизнью.

----------------

*- Стратег -в древнегреческих городах-государствах главнокомандующий войском с полномочиями распоряжаться финансами и вершить суд.

* - Земли и воды — ультиматум, заключавшийся в требовании полнейшего подчинения.

*- Ареопаг — орган власти в Древних Афинах

*-Архонт — высшее должностное лицо в древнегреческих полисах

*- Экклесия — в Древней Греции высший орган государственной власти, народное собрание.

* -Остракизм — народное голосование, во время которого граждане на глиняных черепках писали имя гражданина, который угрожал демократии государства. Сначала архонты пересчитывали общее количество черепков.

«Признать несчастным случаем»

На основе реальных событий

Сотрудники двух конкурирующих фирм, по оказанию ритуальных услуг, забыв об антагонизме с недоумением смотрели друг на друга. Дюжие мужики, в камуфляжной форме, без церемоний, выдворили их, а за одно и штатных сотрудников кладбища, посёлка Рингово, за ограду.

Там, за аллеей тоненьких сосенок, происходило невероятное. Сверкающий на солнце, закрытый цинковый гроб, тщательно обработали из ранцевых распылителей, похожие на инопланетян, люди. Они же, прибегнув к помощи дюжины прощающихся, облачённых в такие же странные одеяния, опустили его в могилу.

— Тяжёлый -Буркнул один из наблюдателей.

— Двойной! Первый, дубовый. Второй цинковый. Герметичный.- Уточнил другой.- По всему видать, оттуда покойник.- Он махнул в сторону мрачного строения, окружённого высоченным забором.

— А я слыхал, ежели у них, что случится, то из области вертолёты прилетят и всё тут зараз! Вакуумными бомбами!

— Да, ну! Не может быть. Сплетни это.

— Сплетни говоришь? Посмотри туда. Ты такую церемонию когда-нибудь видел?

Вдали, люди в комбинезонах засыпав землёй могилу снова включили помпы. На этот раз, обстоятельно, поливали раствором друг друга.

***

Начальник отдела кадров внимательно рассматривал девушку.

— Сударыня. Вы хорошо подумали? - Он уже собрался перейти с претенденткой на ты, но передумал и продолжил.- Вам известен профиль работы в институте? Догадываетесь, с какими питомцами предстоит иметь дело?

Лиза молча кивнула.

— В таком случае можете быть свободной.

— То есть. - Претендентка округлила глаза.

— У нас порядок! -Кадровик замешкался, подбирая нужное слово.- Иной, чем в других научных организациях. От трёх месяцев, до полугода. Всесторонняя проверка! Иначе никак нельзя.- Мужчина развёл руки в стороны и поднялся с места. Показывая, что аудиенция окончена.

— Но.

— Не волнуйтесь. В любом случае мы вас найдём и сообщим о принятом решении.

Три десятка лет спустя

Сотрудница отдела сверх опасных инфекции НИИ "Азимут" Елизавета Андреевна, облачённая в спец. костюм, общалась с новой партией журналистов. Исхоженной, «миллион раз», дорогой провела  в виварий. Наглядно продемонстрировала специфику работы института. И в сотый раз ответила на набивший оскомину вопрос.- Не страшно? Ведь малейшая ошибка и всё! Противоядия нет! И не будет до тех пор, пока вы, с коллегами, его не создадите!

— Я здесь для того, чтобы работать, а не бояться. Идёмте дальше. Мне есть, что ещё показать.

Май 200.. года

Лиза открыла рабочий журнал.

— «На сегодня запланировано?»

Всё как обычно. Обязательный плановый инструктаж. Мало приятная процедура. Облачение в громоздкий пневмокостюм. На руки аж две пары резиновых перчаток. Начальство утверждает, что подобные меры исключат саму возможность воздействия смертоносного материала на кожу сотрудников.

— «Интересно, кто это проверял?» - подумала женщина и продолжила чтение.

«Отобрать кровь из сердца у подопытного животного.»

За годы работы довела каждое движение до автоматизма. Выполнив всё, что предписывалось, взяла шприц и намеривалась ввести иглу в кожу зверька, но вдруг заметила. Игла забита. В ней присутствуют остатки свернувшейся крови. Проблема. Не критическая. Инструмент незамедлительно отправился в ёмкость с дезинфицирующим раствором.

Второй шприц работал исправно. Отобранный биоматериал отправился в специальную лабораторию, на дальнейшие исследования. Теперь необходимо привести в порядок рабочее место. Животных вернуть в клетки. Вытащить из «дезактиватора» не использованный шприц. Да, чуть не забыла. Конец иглы, согласно требованиям, надо закрыть защитным колпачком.

И в ту же секунду сердце рухнуло далеко вниз. Руку, что-то кольнуло.

— Промахнулась.-Пронеслось в голове.- Укололась!

Стремглав бросилась к внутреннему телефону.

Трубка гаркнула, голосом директора. - Немедленно в изолятор! И не паниковать! Шприц находился в дезинфекцирующем растворе. Всё живое, однозначно, погибло. Но домой не отпущу. Порядок есть порядок. Отлежишься в спецбоксе. Отдохнёшь положенное время. Впредь будешь внимательнее.

***

В течение первой недели к ней пускали посетителей. Правда в защитных одеждах. Затем чуть поднялась температура. Каких-то 37.2. И горло маленько запершило.

— С кем не бывает. Поймала банальный вирус, по дороге на работу. Вот инкубационный период и провалялась в боксе.- Успокоил институтский врач.- Однако, затруднение при глотании, скажу честно, настораживает. Если к завтрашнему дню, температура не спадёт, переведём на интенсивную терапию. Мы, красивых женщин, за здоров живёшь, этим хищникам на съедение не отдаём. Пусть и не надеются.

На следующий день в институт привезли детей Елизаветы Андреевны. Подвели к окну, так, чтобы они смогли помахать друг другу. Женщина поднялась с кровати, но уже с трудом.

Руководство НИИ било во все колокола. Электронные депеши, с просьбой о помощи, летели по миру. Экстренно стали вводить иммуноглобулин. В далёкой Африке сотрудники Российского посольства отыскали врача, который лечил больных, с подобным диагнозом. Его рекомендации и предложения днём и ночью передавались по каналам специальной связи, в далёкий посёлок Рингово.

Ничего не помогало. Лиза таяла на глазах. Начались кровоизлияния.

Потом ей стало легче. Врачи разом выдохнули. Организм победил. Поборол таки, заморскую заразу! Наступил перелом!

Но той же ночью по пустынному зданию, разрывая тишину, завыла сирена. Это не был сигнал институтской тревоги. Мощные «ревуны» извещали о смерти всеобщей любимицы.

***

После похорон в институт приехали специалисты. Нет, не военные. Психологи. Беседовали с каждым сотрудником. Сотрудники НИИ испытывали сильнейший стресс. Очень боялись ошибиться. И всё же понимали, что вакцину разработать надо. В память о ней! И для спасения живущих на планете Земля.

***

Год спустя прокуратура закрыла уголовное дело по факту смерти лаборантки. Инцидент в НИИ был квалифицирован как несчастный случай.

Страсти по Воланду (зачёркнуто) Водоканалу

Декабрь. 2019 года. Нашей эры

Мужики, скажите, только честно! (Это не к тем, кто счастливо живёт в стоэтажных скворечниках, именуемых высотками. А к личностям, которым не повезло обладать несколькими сотками земли). Вас сильно волнует не высыхающее пятно, во дворе, на асфальте? Вот и меня тоже. Ну, лужа и чего? Лягушки же не квакают. А что не просыхает, так у нас некоторые особи повсеместно и аналогично.

— Ты в, конце концов, разберёшься с феноменом? - Моя половинка, в который уж раз, указывает перстом на тёмное пятно.

— Дорогая. Да плюнь. Не в неё, а на неё. К лету сама собой исчезнет.

— Смерти моей хочешь или увечий, с жизнью несовместимых!

— Ну, что ты такое говоришь. Живи, назло этому миниводоёму.

— Ага. Как же. Это замёрзнет. И я обязательно поскользнусь! И бац! Открытый перелом гипс. Выбирай! Или она, или я.

— Ну, я тебя выбираю. Много лет под одной крышей обитаем. А эта, жидкая, не так давно появилась. Правда она молчаливая, а ...

— Ещё слово и ужин будешь готовить себе сам! Тащи железяку и открывай люк. Или соседа позову.

Весомый аргумент. Мужики! Вы меня понимаете?

***

Сказать, что он (я имею в виду, колодец) был доверху, не сказать ничего. Помните в школе проходили эффект «Поверхностного натяжения». Во дворе образовалась его наглядная демонстрация.

***

— Девушка! Караул! Заливает! Хлещет! - Это я трубке, соединяющей с дежурной по Водоканалу.

— Сдаётся, что это вы заливаете! Колодец где?

— Во дворе.

— А он чей?

— Мой. Кажется.

— Мужчина, не морочьте голову. Что за забором - ваши проблемы.

— Да. Но ведь из него хлещет вода. А она водоканальная!

— Если до счётчика, то да. А если после, то уже не наша. И делайте с ней что вздумается. Хотите чай кипятите, хотите земляные углубления затапливайте.

— Так у меня как раз колодец для счётчика. И я не вижу, до или после. Воды в нём по самое... Уж не знаю, чьей.

— Откачаете её и поймёте. А когда разберётесь, тогда и звоните. У меня смена заканчивается. И вообще! У нас, на семнадцатом этаже, таких проблем не бывает. Так вам, «кулакам-богатеям», и надо! - Трубка запищала сигналами отбоя.

***

- Хозяин, мы того, - нанятые в спешке жители Средней Азии синхронно чесали головы под тюбетейками. - В общем, воду откачали.

— И замечательно.

— Так мы же того.

— Чего того?

— Пломбу на водомере сорвали. Не-ча-я-нно.

Офис Водоканала

Отстояв двухчасовую очередь к окошку, я протянул дородной сотруднице Горводоканала челобитную (зачёркнуто) заявление с нижайшей просьбой прислать служащего их учреждения для опломбирования счётчика учёта воды. К сей бумаге присовокупил (Нет, не взятку. Упаси бог!) Экземпляр своей книги, с автографом.

За амбразурой минут пять молчали. Потом буркнули: «За это спасибо. Конфеты дарили. Цветы тоже. А книжку впервые. Ладно, так уж и быть. Прилюдно материть не стану. Пишите объяснительную и приходите завтра. Покамест подумаю, как тебя штрафануть, чтобы другим неповадно было».

— А можно уточнить?

— Чего не понятного? А ещё писатель!

— Поэтому я и прошу разъяснить. Что, конкретно, к утру сочинить надобно? Эссе, рассказ или повесть. Если требуется роман, то к означенной дате, не успею.

— Мужик, вали отсюда. Пока не наваляли. Час уже бакланишь! - Толпа жаждущих добраться до заветного окна напирала, как орда Чингисхана.

Сутки спустя

Заняв очередь, я дрожащей рукой перелистывал состряпанный опус. «Вечерело. Холодало. Искусственно образовавшаяся водная поверхность на глазах изменяла физическое свойство, переходя из жидкого в твёрдое состояние. Соседи, видя эту метаморфозу, разом вспомнили о наличии в богатом русском языке значительного количества непечатных выражений. Они и были высказаны вашему покорному слуге, а также в адрес глубокочтимой организации, именуемой Водоканал!»

— Мужчина! Да! Вы! В шляпе и очках. Ходь сюды. Расступитесь! Он по записи!- Из амбразуры улыбалась старая знакомая. - Книжку всем отделом читаем. Вслух. Ну, даёте! А про любовь дальше будет? Давайте сюда писульку. Интересно, что там нацарапали? Я начальнице оттарабаню. Лично желает, ознакомиться. - И выхватив свёрток, исчезла за дверью.

Полчаса спустя

— Очкастый. В рожу давно не получал? Мало того, что без очереди писульку сунул, так ещё и баба водоканальная куда-то пропала! Если через пять минут не появится, мы из тебя «аж два о» по капле выжмем. - Представители, семейства заявителей, демонстрировали отменные знания в области химии, а также наличие положительных оценок по физкультуре.

— Начальство экстренно собрало планёрку. Объяснительную вслух читало! - Спасла меня от суда Линча вернувшаяся на место служащая Водоканала. - Постановили единогласно. Первое. Объяснительную взять в рамку и повесить в качестве образца на стенд. Второе. Штраф за срыв пломбы, в размере одной тысячи рублей, отменить!

А сейчас - бегом в кассу. Плати тыщу за внеплановый вызов пломбировщика!

— Это же совсем другое дело. Прям от сердца отлегло, - промямлил я, разворачиваясь в сторону толпы, стоящей в соседнюю амбразуру.

— Везунчик!- неслось вслед. – А все потому, что в шляпе и в очках припёрся!

Май 2020 года. Юг России

У внука Тимохи (прошу прощения — Тимофея Александровича!) созерцание зелёного буйства за окном и невозможность выскочить из опостылевшей квартиры, домчаться до детской площадки, облазить, отпрыгать и обегать её вдоль и поперёк (Коронавирус! Будь неладен! Полная самоизоляция, до особого распоряжения!) вызвала внезапный приступ любви к домашнему заданию. Проявился он в том, что человек (одиннадцати лет отроду) без усилия спрыгнул с подоконника и бросился к секретеру. Вытащил двухцветную шариковую ручку, погрыз колпачок и, уставившись на мою незаконченную рукопись, молвил.

— Везёт же писателям. На компе имеют право тексты набирать, а наша училка требует, чтобы только ручкой, потом надо сфотографировать и ей на Вотсап послать, - тяжко вздохнул. — Удалёнка. Не пришлёшь к указанному часу - пару вкатит!

— И что ты должен написать? Сочинение?

— Без разницы. Свободная тема. — Почерк вырабатывать надо. А зачем? Всё равно, через несколько лет эти штуки, - Тимофей ткнул пальцем в авторучку, — исчезнут. За ненадобностью. Все будут в смартфонах или компах писать. Или появится голосовой ввод. Болтай сколько влезет, программа сама всё в текст преобразует. И знаки препинания, согласно правилам русского языка, расставит.;

— Тимофей Александрович, а изложение написать слабо?

— Запросто! Только что излагать?

— Одну историю. Я её сейчас поведаю. А ты слушай и мотай на усы. Или на то место, где они, лет этак через пять, появятся.

***

— Пожалуй, начну с того, что первоклашки первой половины шестидесятых годов прошлого столетия носили в школу чернилки - непроливайки.

— Что-то я об этих предметах слышал. Кажется, в старинном фильме пацаны экспериментировали. Действительно они непроливаемые или нет, - перебил потомок.

— С твоего разрешения я продолжу. Топаешь в школу. В одной руке портфель, а в другой «чернилка».

— Дед, а разве ранцев тогда ещё не изобрели?

— Изобрели, конечно. Но мы их принципиально не носили. Игнорировали. Дело в том, что отцы вернувшиеся с войны рассказывали: с ранцами ходили немецкие солдаты. А пацаны, да и девчонки, даже в мелочах не желали...

— Понятно. Извини. Больше перебивать не буду. Продолжай, пожалуйста.

— Для тех, кто эту самую «чернилку» забывал или у кого вдруг в ней заканчивались чернила, в каждом классе имелись «дежурки». То есть «казённые чернильницы». Мы в них мух бросали, чтобы потом кляксы ставить. Знаешь, что такое клякса?

Внук удивлённо посмотрел на меня. Промолчал. Мол, дал слово!

— Про «страшные» уроки чистописания я уже рассказывал. Повторяться не стану. 

Этак в классе пятом, у некоторых учеников стали появляться авторучки. И ходить с «чернилкой» уже считалось моветоном. Твой прадед купил мне такую. На барахолке, не новую, конечно, но пишущую. В неё надо было каждый вечер закачивать чернила и на все уроки следующего дня хватало. Наступила у меня не жизнь, а «малина». Даже, если чернила заканчивались, друг или сосед по парте, всегда на «промокашку» накапает капли три, а ты своей авторучкой втянешь, делов-то.

Внук открыл рот, но потом просто написал: - А что такое промокашка?

Я хотел было рассказать, но вместо этого рука уже вывела на том же листке ответ: «Погулишь. Позже».

— Счастье, как известно, вечным не бывает. И в один не прекрасный день Антоха Сморчков притащил в класс невиданное. Маленькую прозрачную ручку, со стержнем внутри. И эта «холера заморская» вообще не требовала ежевечерней заправки. А писала до тех пор, пока в этом «гвоздике» не заканчивалась паста.

 Наша классная, не мешкая, выставила наглеца за дверь. С требованием впредь приносить в школу то, что дозволено, а не всякую заграничную гадость! Ибо с ней нет никакой возможности вывести «ни нажим, ни волосяную!» (Как будто бы советской авторучкой можно!)

Радостный Смочок вылетел из класса, но вскорости вернулся, понурый и с запиской от нашего Завуча Михаила Фёдоровича. Которая гласила:«Прогресс в отдельном взятом классе остановить невозможно. Пусть отрок пишет, чем хочет, но только без ошибок!»

Прошёл месяц, в течение которого мы выпрашивали у Антохи волшебную ручку. Пописать. Не за так, конечно, а за почитать «Шерлока Холмса» до понедельника, за домашку по географии или ботанике. Да, мало ли за что.

Но однажды «Сморчковая» монополия всё-таки закончилась. Знакомый десятиклассник по секрету шепнул: «В «Детском мире» сегодня, в одиннадцать выбросят «шариковые». Очередь сумасшедшая! По записи и не больше двух штук в руки. Если прям счас рванёшь - успеешь.

И твой дед поступил плохо. Даже более чем. Но желание обладать заморским чудом победило. Я удрал с уроков. Выстоял пару часов. И наконец приобрёл её. Заветную.

— Это взрослым в одни руки две авторучки! А такой мелюзге, как ты, вообще не положено! Ладно. Так и быть, плати в кассу семьдесят копеек. За одну. И проваливай. Пока я добрая. - Продавщица зыркнула так, что мой язык прирос к нёбу и, получив тридцать копеек сдачи, я быстренько испариться. Пока тётенька не передумала. На последний урок, любимой истории, успел. Все сорок пять минут демонстрировал одноклассникам драгоценное приобретение.

 Увы. Счастье оказалось недолгим. Не заметил, как паста закончилась. Запасных стержней в продаже никто из моих знакомых никогда не видел. И новые «шариковые» в магазинах города больше не выбрасывали.

***

Тимоха обратился в слух, внимательно рассматривая подставку с канцелярской мелочью, из которой торчали с десяток разного рода ручек. Наконец, не выдержал и спросил: «Дед, неужели выкинул, за ненадобностью?»

— На такое святотатство ни у кого из моих сверстников рука бы не поднялась. Дело в том, что паста заканчивалась не только у меня, но и ещё у ответственных работников. А посему в городе, в спешном порядке, организовали пункт заправки стержней. И выстояв как обычно длиннющую очередь и уплатив две копейки, можно было отдать в руки мастера стержень. Дальше происходило чудо. «Заправщик» тонкой проволокой выталкивал малюсенький шарик на тёмную копирку, затем из специальной ёмкости наливал в него чёрную или синюю пасту (уж какая, в тот день была) и, надев часовую лупу, вставлял шарик на место.

Ну а что случилось позже, тебе ведомо. Появились толстые многоцветные, маленькие карманные, подарочные с фирменным логотипом.

Тимофей Александрович согласно кивнул, а потом спросил: «А когда я напишу изложение, расскажешь, что такое копирка?»

Загадка от стечения обстоятельств

Изгой

Май 2020 г. Юг России. Самоизоляция. Коронавирус (Будь он трижды неладен!)

Жарко. Речка в ста метрах от дома протекает. Правда купаться в ней нежелательно, (Потому как изгадил родимую, близлежащий завод!) но посидеть на бережку, в тени раскидистой ивы было бы неплохо. Глядишь и муза посетит. Ибо за столом не пишется, ничего. Но низзя! Из квартиры разрешено только в магазин или в аптеку! Не припоминаю, чтобы эта капризная дама посещала писателей во время их движения в сторону вышеозначенных точек.

***

Тем не менее муза явилась таки! В образе любимой супруги.

— Радио слушаешь? Газет.., впрочем, их сейчас днём с огнём не сыщешь. По телеку сказали, что скоро того.

— Кого того? - уточняю я, приподнимаясь с дивана. Ибо дальнейшее созерцание потолка, в присутствии дамы, категорически невозможно.

— Карантин, со дня на день отменят! А это что значит?

— Шопинг или ресторан. А вернее и то и другое.

— Неплохо. Но нет. Гости придут.

— Так это же прекрасно. И гораздо дешевле.

— Ты когда займёшься нашими, вернее — своими Авгиевыми конюшнями?

— Какими, конкретно? -Уточняю я. С тайной надеждой, что супруга на этот раз в полемику вступать не будет и ретируется на кухню, ворча под нос дежурный монолог.- «Послал же бог муженька. У других рыбаки, да охотники. Нет-нет, да и чего съестного в дом припрут, а у меня писатель. Только исписанные листки по квартире разбрасывать способен. Раньше ими хоть печку растапливать можно, а теперь даже в макулатуру сдать и то проблема».

Но на этот раз моя благоверная была настроена решительно.

— А те конюшни, которые на антресоли. Марш с дивана. Стремянку в руки и вперёд. Иначе, я сама Гераклом стану и мигом совершу очередной номерной подвиг. Давеча в интернете статью про итальянский новый год читала. Они там в канун праздника старую мебель из окон швыряют. Ходить страшно. Того и гляди под шкаф или комод времён раннего ампира угодишь. Вот уподоблюсь им. Выброшу всё, сам знаешь к какой матери.

Она хотела продолжить монолог, но я уже понял, что дело на этот раз принимает серьёзный оборот и нежно отодвинув супругу стремглав метнулся к тем самым конюшням, то бишь к антресолям.

— Пылесос захвати — неслось вслед. - Иначе, чего доброго чахотку, подхватишь!

***

Грампластинка. Ещё одна и ещё.

Супруга подаёт снизу влажную тряпку.

— Сотри с них пыль, прежде чем выкидывать. Крутить их всё равно не на чем! Разве, что на карандаше.

Осторожно, чтобы не поднять в воздух многолетнюю пыль, беру в руки очередной раритет. «Мелодия» 78 оборотов. «Рассказы Михаила Зощенко читает Народный артист Владимир Хенкин»

Память мгновенно переносит меня на пол века назад. Отец, инвалид войны, обожал эту запись. Слушал помногу раз. Говорил, что такая же была у них в блиндаже. И мне, «олуху царя небесного», категорически запрещается, выносить эту, а заодно и другие пластинки из дома. «Ибо они хрупкие и ещё не известно какими иглами их будут играть!» Но раз нельзя, но хочется, то можно. И однажды, когда Батя отбыл на свою швейную фабрику имени товарища Кирова я «Зощенко-Хенкина» утащил в школу. Наш класс участвовал в конкурсе театральных постановок. И на мой, тогдашний взгляд, короткие миниатюры, «неизвестного» автора очень даже... И конечно же в пылу творческих дискуссий пластинку уронили. Спас от смерти (зачёркнуто), от отцовского ремня, друг Сморчёк, то бишь, Лёха Сморчков. В фантастическом броске поймал эбонитовый дефицит у самого пола.

— Ты, чего в соляной столб превратился?- Вернула меня в двадцать первый век супруга.

— Михмиха вспомнил.

Жена взяла пластинку. Повертела в руках и отложила в сторону. - Ладно. Так уж и быть. Объявляю перекур. Слышишь чайник свистит. Пойду заварю твой любимый, девяносто пятый. Спускайся на грешную землю. Мой руки и на кухню. Совместим приятное с полезным. Ты мне о нём,- ткнула в пластинку. - А я, нам, сырники и чай.

Десять минут спустя

Мне кажется, дорогая, что всё началось с того, что в часть, где служил прапорщик Михаил Зощенко однажды занесло гипнотизёра. Офицеры обступили гастролёра. - Господин хороший! А наше будущее предсказать слабо?

— Отчего же. Это не трудно, но поверьте, крайне неприятно.

— Говори. - Слушатели полезли за кошельками.

Помолчав с минуту, мужчина тихо произнёс:- Вы все умрёте. Кроме него.- Палец упёрся в грудь Михаила. - «Он, с трудом, но выживет.

Станет писателем. Правда, кончит плохо».

— Врёшь ты всё! Прорицатель! - Возмутился Зощенко.- Мне за выпускное сочинение в гимназии влепили кол! Да ещё приписали — «Полная чушь». От такого позора я отраву выпил. Слава богу, откачали!

Реакция присутствующих тоже была неожиданной. Они расхохотались.- Надо же! В самую точку. А известно тебе, прорицатель, что прапора окопные, живут на фронте двенадцать дней, а ежели повезёт, то аж целых две недели. - Я замолчал и налил в пиалу ароматный напиток.

— Сбылось?- Жена протянула тарелку с сырниками.

— Что?

— Предсказание.

— Да.

— Тогда не томи. Продолжай.

— Не сразу. И по иному.

Моя половинка быстренько сбегала к шкафу и вернулась держа в руках книжицу, с пожелтевшими страницами.- Я слушаю. Очень даже внимательно.

— Позиции русских немцы травили газом. Многие погибли. Михаил чудом выжил. Лечился в госпитале. Едва оклемавшись вернулся на фронт, командовал ротой. А потом, в семнадцатом, одна революция, затем другая. Будущий писатель пошёл добровольцем в Красную армию. Но навоеваться вдоволь не получилось. После сердечного приступа, угодил на больничную койку. Выписался из госпиталя имея на руках бумагу, с синим штампом — «К службе непригоден».

Перепробовал множество профессий. Трудился в суде, сапожничал, выращивал кроликов. Некоторое время числился сотрудником уголовного розыска. И возможно сделал бы там карьеру. Но последствие газовой атаки не прошло бесследно. Отныне и до конца дней Михаил сосуществовал с приобретённым пороком сердца. Ещё будучи кадровым «уголовником», Михаил стал захаживать в литературную студию. Сидел в углу. В спорах и дискуссиях, не участвовал. Но однажды решился. Прочёл рассказ. Слушатели хохотали до слёз. Чуковский попросил Зощенко принести ещё. И ознакомившись, вынес вердикт – молодой человек обладает несомненными способностями к литературе.

Будущие знаменитости растворяли в крутом кипятке странный порошок, носивший гордое название «Кофе». И дабы согреться, кидали в камин пачки эсеровских листовок.

На занятиях присутствовала самая разношёрстная публика. Завсегдатаем считался бездомный старик. Являлся на заседание исключительно для того, чтобы подремать в тёплом помещении.

— «Вполне прелестный старичок!» - однажды высказался о нём Зощенко. Породив новое словосочетание. Его перлы мгновенно становились крылатыми и уходили в народ. «Довольно свинство с вашей стороны». «Блекота и слабое развитие техники». «Подпоручик ничего себе, но — сволочь». Ценили Зощенко за неповторимый стиль изложения, а ещё за отвагу. Случилось так, что ему, безоружному и щуплому, пришлось сцепиться с бугаём, вооружённым шашкой. Тот, будучи в стельку пьяным, размахивал ею во дворе студии.

— А тут написано, что он был женат один раз и прожил целых тридцать восемь лет со своей Верой Владимировной. Неужели такое возможно для популярного человека? -бесцеремонно перебила супруга.

— Вообще-то я хотел поведать о его творчестве, о необычайном таланте. Но ежели эта сторона жизни, более интересна, то...

— Дорогой. У нас в доме имеется собрание сочинений, в пяти томах. Я конечно кое-что читала, но не всё. И даст бог, ещё наверстаю упущенное. Но я же женщина! И меня больше интересует всякие там ля мур. Мужик был, видный. - Супруга открыла титульную страницу книги.- По всему выходит, с деньгами у него наблюдался полный ажур. А значит и от поклонниц, вернее, от почитательниц таланта отбоя, как говорится... Я права?

— И да, и нет. Михаилу платили много и щедро. Писатель быстро стал одним из самых популярных горожан. Кондуктора трамваев специально выкрикивали «Улица Зощенко. Росси», вместо «Зодчего Росси». Ему не раз пришлось оправдываться в судах, доказывая, что младенцы произведённые на свет различными дамочками вовсе не от него, а от проходимцев беспардонно паразитирующих на добром имени литератора. Само собой хорошим семьянином Зощенко не был. Исчезал из супружеского гнезда с завидной регулярностью. А потом и вовсе поселился в Дом искусств. Тем не менее частенько навещал жену и сына. Считая, что там он всегда имеет возможность отменно отобедать и возложить на свою законную Верочку хлопоты по литературной переписке.

***

Супруга внимательно слушала, делала над собой усилие, чтобы не перебивать. Но не выдержала и спросила.

— Я где-то читала, что Михаил Михайлович в конце жизни зарабатывал на пропитание тем, что вырезал стельки для обуви. Это из-за распутной и разгульной жизни?

— Должен тебя огорчить. Его многочисленные «офицерские романы», краткие и яркие здесь не причём. Всё началось с того, в сорок третьем году «Огонёк» отважился опубликовать главы его автобиографического произведения. В журнале «Большевик», тут же появилась разгромная рецензия. Автор которой утверждал, что советский человек не имеет права страдать от таких недугов, как «психологические ковыряние». Это был первый «камешек». Через три года вышло постановление ЦК ВКП(б) "О журналах "Звезда" и "Ленинград". Зощенко незамедлительно исключили из Союза писателей и отобрали продуктовую карточку. Повод был совершенно ничтожен – детский рассказ "Приключения обезьяны". Издательства, журналы и театры разом расторгли уже заключённые договора и потребовали немедленно вернуть выданные авансы. Михаил Михайлович и жена жили на деньги, вырученные от продажи личных вещей и на мизерный доход от заказов сапожной артели.

— И никто не посмел за него заступиться? Смельчаков в стране совсем не нашлось?

— Константин Симонов похлопотал. Да и то, после смерти Вождя народов. Билет члена Союза писателей вернули, но там значилось, что товарищ Зощенко не писатель, а всё лишь переводчик.

Пробыл в этом союзе Михаил Михайлович недолго.

Однажды его и Ахматову пригласили на встречу с группой иностранных студентов. И там Зощенко не сдержался. Во всеуслышание заявил о несогласии с обвинениями в свой адрес. В те годы подобного не прощали. И травля возобновилась с новой силой.

Градоначальники не позволили похоронить писателя в Ленинграде. Местом его упокоения стало маленькое Сестрорецкое кладбище.

***

Чай остыл. Супруга больше вопросов не задавала. Надела очки и читала старенькую книгу.

Я переместился в кабинет. Включил компьютер. Нашёл в интернете старинную запись выступления артиста Хенкина. Динамики доносили до уха хохот зрительного зала. Но мне почему смеяться совсем не хотелось.

Из цикла «Коты поэтессы». Левитация

Белый без единой цветной волосинки, серый в полосочку и чёрный хвосты синхронно покачивались из стороны в сторону. Три пушистых зверька, взобравшись на подоконник, предавались размышлениям. О сущности бытия.

— Барончик, ты только погляди. В городе карантин, а эту бульдожью морду из соседнего подъезда выгуливают. Хозяин намордник на себя нацепил, а на зверюгу, бесхвостую — нет. Вот смехота! — беспородная кошка Мурка фыркнула от негодования.

— Радио надо слушать, — огрызнулся породистый Барон. — Правительство разрешило животных собачьей породы выгуливать. Но не далее, чем за сто метров от мест их обитания.

— А котов, значит, не разрешило! Дискриминация целого семейства. Мы ведь тоже из отряда хищных!

— Кошки гуляют сами по себе! — вступил в разговор котёнок Черныш.

— Кто это сказал? Желаю, чтобы хозяйка и нас выгуливала! По очереди или пусть запрягает, словно лошадей.

Мурка выгнула спину. Демонстрируя то место, на которое можно надеть оглоблю.

Котёнок поднял переднюю лапку:

— Эх вы, а ещё взрослые животные. Редьярд Киплинг много лет назад так в книжке написал. Целую сказку о свободной кошке сочинил. Неужели не помните. И, вообще. Хватит на это чудище бесхвостое таращиться, айда стихи сочинять. Поэтесса вот-вот придёт. Что мы ей покажем? Ни одного катрена с утра не придумали.

— Так ведь не сочиняется, — буркнул Барон.

— Ну, ни строчечки, — поддержала супруга Мурка.

— А что мы делаем, когда нет вдохновения? — громко мяукнул Черныш.

— Зовём Музу! Кошачью, — хором ответили взрослые.

И тут же, в три глотки, завопили заветное заклинание:

— Муззззза приди! Мяуууу! Муза приди! Мяууууу!

В это мгновение бульдог за окном, что есть силы, натянул поводок и чуть не вырвался из рук разомлевшего на солнышке хозяина. Но одумался. Прыгать на балкон первого этажа, чтобы прекратить жуткий концерт, расхотел. Тонкий слух различал аж три партии. А драться одновременно с таким количеством исполнителей? Нет уж, своя шкурка — ближе к телу!

***

— Бездари хвостатые! Вам опять неймётся? Учтите, я, как летучие обезьяны из «Волшебной страны», выполняю просьбы исключительно три раза. Потом всё! Зовите — не зовите, только меня и видели. Никакое жалобное мяууу не поможет. Усекли! Сочинители усатые. Сегодня второй мой визит к литературным бездарям. Кормить будете? Или, как обычно? Без промедления станете эксплуатировать голодную кису с крылышками?

Барон, Мурка и Черныш разом бухнулись на задние лапы, сложив передние в молельном жесте.

— Музочка. Прости мя, то есть, нас грешных. Корм имеется в достатке. Пока. Но он упрятан в жестяную банку. Нам ни когтями, ни зубами, не открыть. Хозяйку ждём.

При этих словах Барон бухнулся мордочкой в пол и начал отбивать поклоны.

— Что ты мелешь? Встань по-человечески, ну, или по-кошачьи. На все четыре лапы. Тебя что, даже элементарной магии не обучали? А с виду такой интеллигентный, учёный.

Барон, а за ним и остальные кошки отрицательно замотали головами.

— Ну, и что мне с вами, прикажите, делать? Простеньким заклинаниям учить или катрены за вас сочинять? Чего пялитесь? Вы же меня второй раз лицезреете? Отомрите. И бегом на кухню за едой.

Барон, Мурка и Черныш чуть было не поцапались за право принести Музе заветную банку. Но грозное «Брысь, бездари, неучи!» заставило их замереть на месте.

— Сама пойду. Ведите меня к жрач.., то есть, к вкусняшке, заточенной жалкими людишками в капсулу. По моему велению, по желудку хотения, эни, бени, банка! Откупорсь!

Произнеся это Муза, словно заморский ковбой, ловко щёлкнула пушистым хвостом. И банка не только открылась, но и проплыв к ней по воздуху, высыпала содержимое в вылизанную до зеркального блеска миску.

Пять минут спустя, прикончив угощение, Муза доплелась до дивана и развалилась на нём, свесив хвост. Через секунду по квартире разнеслось довольное посапывание и урчание.

Черныш в нетерпении, наматывал круги по дивану и вокруг него.

— Брысь, негодник. Дай челов.., то есть, Музе поспать. Видишь, умаялась кисуля, то есть, я хотела сказать, волшебница.

Мурка отвесила котёнку подзатыльник, и тот, сделав в воздухе кульбит, приземлился всеми четырьмя лапами на тушку охраняемого существа.

— А! Что? Как вы смеете? Мать вашу кошку! Будить меня! Неслыханно! Сейчас же превращу вас в эти, как их, в статуэтки-копилки. Будете стоять на полке и пыль собирать. Ибо монеток у вашей хозяйки отродясь не водилось.

Но котёнок ничуть не испугался. Наоборот. Он заглянул в глаза гостье и прошептал:

— Тётя, так Вы волшебница или просто Муза?

— Чудак чел.., то есть, животное. Я и то и, другое. Между прочим, дипломированное. Школу магии окончила. С отличием. Бумагу с печатью имею. Не помню, куда задевала…

Она хотела ещё что-то сказать, но в это время в двери раздался шум поворачивающегося ключа. «Поэтесса!» — пронеслось в головах кошек. В квартиру вошла хозяйка в сопровождении упитанного дяденьки в очках и с лысиной.

— Ты же помнишь, что я для них не видима, — прошептала Муза в самое ухо Чернышу. — Поэтому веди себя подобающе. Валяйся на диване, то есть, на мне. Только не щекочи. Могу не удержаться и мяукнуть заклинание. А для людей я, всё же, слышимая. Усёк?

— Ага, — буркнул котёнок. — Сотворите чудо. Пожалуйста.

— Что? Не поняла.

— Ну, Вы же волшебница. Сделайте что-нибудь этакое. Необычное.

— А банку с кормом кто заклинанием открыл? Этого тебе недостаточно?

— Не-а. Оно маленькое. Несерьёзное. А я хочу волшебства большого. Ну, что Вам стоит. Вы же отличницей были.

Стоящие возле дивана Барон и Мурка одобрительно кивали и в нетерпении виляли хвостами, уподобившись своим вечным соперникам собакам.

Муза широко зевнула и, уставившись на хозяйку дома, промурлыкала:

— Леви, леви, левитируй. Муууррр.

Поэтесса грациозно взмыла под потолок, стукнулась о пыльную люстру, повисела с минуту и аккуратно опустилась на место.

— Виталий Егорович, Вы видели? Что это было? Можете объяснить с точки зрения доктора математических наук?

— Понимаете. Мы, учёные, утверждаем, что с научной точки зрения в левитации нет ничего необычного. Правда, для человека она недоступна. Но отдельные индивидуумы, например, поэтессы, иногда могут позволить себе. Так сказать, силой мысли. В общем, гравитация, или всемирное тяготение, открытое достопочтенным Исааком Ньютоном в конкретном случае исчезло на одном квадратном метре. На очень непродолжительное время. Я понятно изъясняюсь?

— Мало и не убедительно. Похоже на банальный фокус. В цирке и больше и выше трюкач Копперфильд летает. — промурлыкала Мурка. Сама по телевизору сто раз видела. — Хотим ещё. Чтобы совсем необычно.

Ошалевшая от услышанного Муза с негодованием выгнула спину: - Нате, смотрите. Только потом, на себя пеняйте!

Женщина стала быстро таять и покрываться шерстью. Через секунду она превратилась в маленькую зелёную кошечку с огромными (от удивления!) глазами. Взглянула на любимый продавленный диван. Там, кроме Черныша, возлежало такое же, как она, существо, но только розовое и с прозрачными крылышками. Хотела заорать. Позвать на помощь. Не успела, так как, стремительно стала принимать прежний облик.

— Вы, вы! — хозяйка квартиры хватала ртом воздух не в силах произнести что-нибудь членораздельное.

— Трансфигурация или попросту — видоизменение — это способ превращения одного в другое. В частном случае женщины в кошку. Хотя Вы как существа млекопитающие в чём-то похожи. Я хотел сказать, вас только помани. Потом уже не отвязаться! То есть, я что-то не то излагаю. В общем, мозг женщины и кошки... Конечно, есть такие особи вашего пола, у которых серое вещество размером... Но это ни в коем случае не относится к присутствующей здесь особе. Короче. Дорогая соседушка, мне надо срочно промочить горло. Банально выпить. И как можно быстрее и крепче! Ибо без этого мой математический склад ума… Ну, в общем, Вы меня понимаете. На кухне найдётся, что-нибудь этакое, трёхзвёздное, но лучше пяти?

Час спустя

Раскрасневшаяся поэтесса в обнимку с гостем вернулись в комнату. Кошки сидели за компьютером и шестью лапами стучали по клавишам. По экрану, догоняя друг друга, неслись строчки:

Кот Агат, как уголёк,

Чёрный и пушистый бок,

Уши чёрные и нос,

И, конечно, чёрный хвост.

Если мы погасим свет,

То кота, как будто нет.

Если включим свет потом,

Вновь Агата не найдём.

(Автор: frensis)

Профессор хлопал глазами и делал глотательные движения.

— Бррр. Животные сочиняют стихи. Такого просто не может быть! Это волшебство.

Поэтесса ничего не сказала, она просто посильнее прижалась к тёплому, пахнущему элитным алкоголем мужчине.

Не знаю, как у тебя, дорогой читатель, а в нашем семейном гнёздышке ещё имеется старый альбом с фотографиями. В бархатном переплёте. Тяжеленный, жуть.

— Супруже! Я когда ещё просила распечатать и вложить в него фотографии, которые сделали во время прошлогодней поездки в Финляндию? С какого раза исполнишь малую просьбу?! — Это моя половина оторвалась от предновогодней стряпни и взяла в руки «бархатный раритет».

— Я тут с утра до вечера кручусь на кухне как векша — грызун из семейства этих, запамятовала — беличьих. А он сидит, бумагу марает, рассказы пописывает. Давай, живо включай принтер и выдай, что просила. Иначе… Сам знаешь, что иначе. Будешь, как холостяк, банальной яичницей давиться. Гастрит зарабатывать.

— Но, дорогая, — нехотя огрызнулся я. — Кругом же планшеты, ноуты и смартфоны. На них же можно всё посмотреть и друзьям, подругам мигом переслать. Чего же дорогую фотобумагу за зря изводить.

— А на память оставить! Детям, внукам. Потомкам нашим. О них подумал? — Жена с любовью и нежностью перелистывает альбом, каждый лист которого переложен пожелтевшей папиросной бумагой. — Вот смотри, для Финляндии две страницы специально отведено.

— Но наши дети уже давно позабыли про толстенные альбомы с фотографиями. Если вообще знали об их существовании. У них для этих целей Инстаграмм и социальные сети имеются.

— И что за манера такая — постоянно перечить! К нам скоро приедет тётя Маша. Она этих гаджетов, ужас как боится. У родственницы даже сотового нет. Вот специально для неё фото и напечатаешь.

— Если у тёти телефона нет, откуда же ты знаешь, что приезжает? — из последних сил сопротивляюсь я.

— Телеграмму почтальон принёс. На, почитай. Если запамятовал, то информирую, в стране существует такой анахронизм, как почтовые отделения. Вот наша тётя пошла туда и отбила телеграмму.

***

Старенький принтер, кряхтя, ожил, нехотя помигал светодиодами, поскрипел шестерёнками и наконец выдал серию фотографий, столь необходимых для семейного альбома.

— А это что за вывеска у меня за спиной? Памятное место? Что в нём особого? Сделай милость, растолкуй, пожалуйста. В противном случае лично будешь тёте Маше разъяснять.

Нехотя поднимаюсь из-за стола, нежно обнимаю ненаглядную, всматриваясь в фотографию.

«Ателье по стрижке собак господ Бориса и Ирины Бьёркелунд. Общество защиты животных Финляндии», — читаю я вслух.

— Ничего не понимаю. И что за достопримечательность? Собачье ателье. Почему ты меня запечатлел на фоне этого дома?

— Дорогая, в самом доме ничего особого нет. Дом как дом. Особенность кроется в фамилии владельца. Борис Бьёркелунд, человек-легенда, только о нём мало кто знает.

Жена с глухим стуком закрывает альбом.

— Вот вечно так. Я должна информацию клещами вытягивать. Под пытками. Пошли на кухню. Ещё немного и тесто из квашни вывалится. Так и быть, тебя от тяжёлой кулинарной работы на сей раз освобожу. Но, в знак благодарности, всё про финскую вывеску расскажешь. Это много лучше, чем в ящик телевизионный пялиться, что на холодильнике примостился.

Я молча киваю. Беру со стола папку с надписью «Бьёркелунд» и покорно следую за супругой.

***

Жил в начале двадцатого века в славном городе Санкт-Петербурге русский человек, правда, из семьи финляндских шведов. За два года до революции окончил Морской Корпус, получил первое офицерское звание.

— Ты о Борисе Бьёркелунде? — уточнила жена, раскатывая тесто.

— О нём. Будь добра, не перебивай, пожалуйста, — попросил я. — Потом, если захочешь, отвечу на вопросы.

Итак, продолжаю. Молодой офицер успел повоевать в Первой мировой войне. Некоторое время служил на линкоре «Петропавловск». В бою получил ранение. Выздоровление пришлось как раз на дни Февральской революции. Второй морской балтийский экипаж, к которому был приписан Борис, в полном составе, с красными бантами в петлицах, отправился к зимнему дворцу выразить одобрение Временному правительству. Один Бьёркелунд не пошёл. Недавно он торжественно присягал царю и Отечеству и от той клятвы отказываться не желал.

Так уж случилось, что в этот день мичмана назначили дежурным по казарме. Вернувшись с дворцовой площади, матросы устроили диспут с распитием спиртного, на тему «Будущее России и флота».

— Что здесь происходит? Почему в здании посторонние? — обратился дежурный офицер к старшему по комнате.

— Это наши братья по революционной борьбе. Их только что выпустили из тюрьмы, — сквозь зубы, не вынимая папиросы изо рта, нехотя процедил матрос.

— Освободите помещение от гражданских! Будьте любезны соблюдать устав! — повышая голос, произнёс Борис и повернулся, чтобы уйти, но ему это сделать не дали. Десятки рук подхватили Бориса и понесли к окну. Казарма располагалась на четвёртом этаже старинного здания с высоченными потолками. Упасть с такой высоты означало только одно — верную смерть. И Бьёркелунд её уже ощущал всем телом. Ещё секунда, другая, короткий полёт, холодная февральская мостовая и...

Невероятным усилием воли он заставил себя развернуться. Затем заорал, что есть мочи:

— Дорогу офицеру, мать вашу………!!!

Удивительно, но послушали. Расступились. Мичман прошёл мимо толпы матросов, не чуя ног. Перепрыгивая через пролёты, помчался прочь. В казарму, да и на флот, морской офицер Борис Бьёркелунд больше не вернулся.

***

Жена перестала лепить пирожки. Вытерла о фартук руки. Налила в пиалы зелёного чая.

— А дальше? Сам говорил, что у него была семья. Люди, по всей видимости, не бедные, обеспеченные. Да и девушка у такого красавца, конечно же, должна быть. Короче, давай, рассказывай! Не томи, а то мигом за изготовление пельменей примешься. После чего сам же будешь лопать «крокодилы». Потому как желающих полакомиться гигантами в нашем доме не сыщется.

— А теперь, дорогая, представь себе глаза молодого человека, добравшегося до дома, — не вступая в полемику, продолжил я. — И увидевшего на груди родной матери точно такой красный бант, как и у тех матросов, которые в пьяном угаре могли убить его за сделанное замечание! Ты спрашиваешь, была ли у Бориса девушка? — Обручение имело место. В этом направлении дело уверенно двигалось к свадьбе. Но судьба новой ячейки общества оказалась печальной. Не буду забегать вперёд. — Я достал из папки листок с воспоминаниями человека, современника Бориса — тоже мичмана российского флота.

«Матросы в распахнутых настежь бушлатах вёдрами таскали из винных подвалов и магазинов спиртное. Пили на ходу, дрались и падали на холодную февральскую землю».

— Бьёркелунд женился и стал подумывать о том, чтобы перебраться на постоянное место жительства — соседнюю Финляндию.

***

Прошло четыре года. Началась и закончилась гражданская война. Отставной мичман не пошёл воевать ни за белых, ни за красных. Не находил себе места в новой России. Перебивался случайными заработками и подачками от дальних и близких родственников. У четы Бьёркелундов родился ребёнок — девочка. Наконец Бориса после долгих мытарств выпустили за границу. Но жену и дочь оставили в заложниках. Отец семейства постоянно курсировал между двумя городами — Петроградом и Хельсинки. В Финляндии он быстро получил работу. Стал разведчиком при финском генеральном штабе.

— Собирал информацию о Красной армии? — поинтересовалась супруга. — Работал против бывших соотечественников?

— Дорогая, сама понимаешь, что подтвердить это или опровергнуть я не могу. Разведки умеют хранить секреты. Но после очередного посещения нашей страны всех, с кем контактировал Бьёркелунд, арестовали.

— И жену с дочкой? — уточнила супруга.

— И их тоже. Такое было время. ЧК не щадила никого. А самого Бориса в одночасье объявили персоной нон гранта. Больше границу Страны Советов он уже пересекать не мог. Пять лет офицер финского генерального штаба, используя связи, в том числе на самом высоком уровне, добивался того, чтобы семью выпустили из тюрьмы и разрешили выехать в Финляндию. И, в конце концов, безнадёжное дело закончилось успехом. Жену Бьёркелунда освободили. Вручили загранпаспорт и даже выделили сопровождающего аж до города Хельсинки. А знаешь, почему? Потому, что от пяти лет пребывания в тюремных застенках обожаемая супруга Мария сошла с ума.

— А дочь? — жена перестала заниматься пирожками. Села напротив и листала папку.

— Девочка к тому времени умерла. Дети есть дети. Они в неволе почти не живут. Им свобода нужна.

Жить с родным, но душевнобольным человеком разведчик не смог. Супруги расстались. Спустя некоторое время Борис сочетался законным браком с дочерью русского полковника. Вышел в отставку и поселился в тихой финской провинции. Открыл магазинчик антикварных товаров и зажил в удовольствие.

***

Несмотря на настойчивые уговоры, он не вернулся на службу ни в тридцать девятом, когда началась Советско-финская война, ни в годы Великой Отечественной. Однако, после того как войны были завершены, Советское правительство потребовало от Финляндии арестовать и выдать в СССР двадцать человек. Почему столько — мне неизвестно. Но в числе этих несчастных оказался и Борис Бьёркелунд. Так уж судьбе было угодно. Ему ещё повезло — осудили только на десять лет, вместо обычного в таких случаях четвертака. Наверное, учли почтенный возраст «врага советской страны». В пятьдесят пятом больной и измученный, инвалид, вернулся на вторую Родину. Однако нашёл в себе силы прожить ещё двадцать один год, написать удивительные мемуары о лагерной жизни, увидеть на полках финских магазинов свою книгу и умереть в семьдесят шестом.

***

В прихожей раздался звонок. Супруга поднялась со стула.

— Ой, это, наверное, тётя Маша приехала, а ещё пирожки не готовы. Иди, открой! Покажи нашей гостье альбом с фотографиями, пока я тут со стряпнёй закончу. Повтори ей всё, что рассказал. Мой дядя, её муж, тоже после войны в лагере оказался. Только он не вернулся, сгинул там навсегда. Недавно бумагу о полной реабилитации прислали. А потом давайте за стол, и захвати ту бутылку водки, что из Финляндии привезли. Помянем тех, кто прошёл через ГУЛАГ. Пусть будет земля им пухом. И вечная память. Да, ещё вот что — спасибо за фото! И за то, что ты у меня есть!

Боудикка

43 год нашей эры

Консул-суффект Авл Плавтий расхаживал по гулкому коридору императорского дворца. Взглянул на застывших, словно соляные столбы Мёртвого моря, охранников. Подошёл к окну. Внизу, на площади, солнечные часы показывали чуть заметную тень.

— «Полдень. А император не зовёт.» - Пронеслось в голове у вельможи. - Если я впал в немилость, то зачем приглашать во дворец? Да и грехов великих, не припоминаю. Управляемая мною Панония регулярно и в полном размере присылает дань в казну империи, строительство дороги между Триестом и Риекой тоже идёт согласно графику.» - Додумать до конца эту мысль Авл не успел.

Заветная дверь распахнулась и он, прошептав имя Юпитера, робко шагнул в палаты главы империи.

Ставший правителем после смерти Калигулы император Клавдий был хмур.

— Тебе известно отношение ко мне патрициев* и плебса *? - Вместо приветствия молвил хозяин замка.

Вошедший кивнул. Боясь произнести неугодное повелителю слово.

— Для укрепления императорского влияния в Риме, срочно требуется новая победоносная война. Подойди сюда. - Император ткнул в карту, висевшую на стене. — Британия. Даже Юлию Цезарю не удалось покорить племена островитян. Но ты это сделаешь! Принимай командование над четырьмя легионами. К тому же тебе будут подчиняться ещё двадцать тысяч вспомогательных войск. Империя просит взамен немного. Металл, зерно, выносливых рабов, красивых рабынь и конечно же побольше редких охотничьих собак. Эти товары оживят торговлю, принесут римским купцам немалые барыши. От налогов пополнится казна. Значит патриции и плебс... Ступай. С тобой поедет секретарь Нарцисс. Детали похода обсудишь с ним. Да и языки местных племён ему ведомы.

***

Сорок тысяч солдат, пройдя маршем покорённую Галлию, высадились на остров и не встречая серьёзного сопротивления захватили юго-восток. После этого в Британию пожаловал сам Клавдий. Принял заявление о капитуляции от предводителей английских племён.

Восемнадцать лет спустя

Жители «вечного города» ликовали. Ещё бы. Столица готовилась к очередному триумфу. По велению императора каждый квартал украшали гирляндами и флагами. В честь победы над жителями далёкого острова рыбы устанавливали триумфальную арку. На которой искусные камнетёсы высекли названия покорённых племён.

60 год нашей эры. Британия

Под властью империи пребывала большая часть острова. Некоторые жители юго-востока ещё сохраняли свободу, но она была номинальна. Севернее Темзы, на территории Норфолка племенем иценов правил Прасутаг. Он считался союзником Рима и это позволяло сохранять собственные законы и не платить подати в казну.

***

— Прокуратор Дециан у меня плохая новость.- Вошедший преклонил колено перед наместником Рима и доверенным самого Нерона.

Тот дал знак, и гонец продолжил. - Скончался вождь иценов, старый Прасутаг.

— И прекрасно. Не мешкая, забираем их земли и людей под крыло священного Рима.

— Но он завещал нам лишь половину земель, вторую унаследует жена Боудикка и две дочери.

— Разве тебе неизвестно что римское право не признаёт за женщинами такое. Даже за патрицианками! Я, а в моём лице и император и слышать не желаем о том, что иценами будет править вдова.

Я сам поеду и объявлю «туземцам» волю Рима.

Неделю спустя. Остров Британия. Норфольк

— Прокуратор. Ты прибыл, чтобы выразить соболезнование по поводу смерти любимого Прасутага. И признать наше право наследования.- Рыжеволосая вдова, не мигая смотрела на Дециана.

— Нет женщина. Я прибыл сюда, чтобы известить о том, что отныне всё что видят мои глаза — собственность Священной римской империи. Всё здесь будет тщательно описано и передано в казну. Отныне вы все собственность Нерона.

— Но как же завещание?

— Прасутаг нарушил вековые законы империи. Он не имел права завещать что-либо жене и девкам.

— Ты оскорбил его память. - Глаза Боудикки сверкали гневом. Стоящие за ней люди вскинули руки вверх, в знак согласия. — Убери грязные римские ноги с нашей священной земли.- Рыжеволосая что есть силы толкнула прокуратора, но тот устоял. Повернулся к сопровождавшим солдатам и выкрикнул, так, чтобы слышали все. — Земли иценов передать для нужд легионеров, ветеранов. Заставить непокорных выплатить римской казне десять миллионов денариев за подарки, присланные их вождю императором Клавдием. Её выпороть, дочерей изнасиловать, но оставить в живых! Это распоряжение должны услышать во всех племенах. Пусть знают — перечить посланнику великого Рима нельзя! Другим, за подобную дерзость, я могу жизни и не даровать!

***

— Приний, скажи честно тебе приходилось наказывать особ королевских кровей?- Легионер, по имени Месим, ловко привязал женщину к столбу.

— Нет дружище. Буду делать это впервые, но с большим удовольствием. Потом, по завершении службы, когда прокуратор выделит земельный надел на британских землях и я обзаведусь семьёй, расскажу об этом славном денёчке детям и внукам.

— Ицены твердят, что у тебя ума больше, чем полагается бабе? - Обратился Месим к Боудикке. - Так мы сейчас его отобьём. За ненадобностью.

— Приний, а чем бить будем? - легионер, снял шлем и почесал затылок. - Если бы она была свободной римской гражданкой, то, согласно закону, её следовало наказывать палкой. Рабы же удостаиваются кнута или плети.

К ним приблизился декурион * Стилг. - Приказ Дециана поручено исполнить мне! Как члену капитулы бичевателей*. - При этих словах он извлёк из специального мешочка пыточную плеть.

Солдаты разом умолкли.

— Да не смотрите так. Вам предстоит приятная миссия.

Даже завидую. Ступайте в дом и быстренько лишите невинности двух дочерей этой стервы. Потом расскажите, какие ицкенки на вкус.

Услышав эти слова женщина дёрнулась. Из горла вырвался душераздирающий крик.

Стилг поморщился. Сорвал с несчастной торквес*, золотую брошь и занёс руку для удара.

После нескольких ударов плетью изо рта Боудикки слышался лишь стон.

Месяц спустя. Остров Британия. Земли соседнего племени Триноватнов

— Я королева иценов и приехала говорить с вашим королём.

— У нас его нет. Рим наш повелитель. - Ответил здоровенный детина и сплюнул.

— Моё племя больше не подчиняется прокуратору. Будем сражаться. И я не прошу помочь людьми. Отдайте свои мечи. Ведь вы не всё отвезли проклятым римлянам. Мы будем счастливы сделать за вас святую работу по изгнанию чужеземцев с Британской земли.

— Но почему мы должны их отдавать? Они могут, пригодятся нашим детям или внукам.

Боудикка притянула к себе верзилу и зашептала на ухо. - Не отдадите по-хорошему, мои люди у вас их заберут. А если кого покалечат или зашибут, то уж простите великодушно.

Стоящие триноваты радостно загалдели. - Мечей не отдадим. Отныне мы с братьями иценами. Твой позор — наш позор. И пусть пришельцы заплатят за него своей поганой кровью.

***

Вдова не зря славилась умом. Искусно раздувала пламя мятежа. С утра до вечера, не жалея сил, в сопровождении дочерей спешила из одного селения в другое, призывая жителей острова присоединиться к борьбе против римлян.

61 год нашей эры. Британия

— Слушайте! - Боудикка взобралась на колесницу.

— Я, жрица богини Андрасты! Только что провела обряд. Можете быть уверены, небеса нам благоволят! Победа не за горами.

Оскорблённые и ограбленные будут отомщены.

***

Под натиском объединённых племён пал Камулодун. Его не успели укрепить. Римские легионы были далеко. Занимались тем, что захватывали для императора всё новые и новые земли. Находившиеся в городе, ветераны, узнав о приближении войск Боудикки послали гонца, просить помощи у прокуратора. Тот смог наскрести двести легионеров, полагая, что этого количества хватит разогнать разношёрстное воинство. Меж тем, вдова привлекла на свою сторону сто двадцать тысяч недовольных британцев. Атака началась внезапно. Выжившие забаррикадировались в храме. Сопротивлялись два дня. Затем восставшие подожгли здание, не оставив в живых никого.

Войдя во вкус повстанцы захватили Лондиний и Веруламий уничтожили не менее семидесяти тысяч римлян и их союзников. Не щадили никого. Вешали, топили, сажали на кол.

***

Командующий легионами Светоний Паулин с большим трудом сумел собрать под знамёна десять тысяч воинов. В десять раз меньше армии Боудикки. Однако военачальник рассчитывал на дисциплину и проверенную в боях тактику построения превосходящим силам противника.

***

Бой начался по правилам военного искусства. Восставших закидали дротиками. Британцы бросились в отчаянную атаку. Но их волны одна за другой разбивались о стройные ряды римлян. Не выдержав, армия островитян побежала с поля боя. Повстанцы повсеместно натыкались на собственные обозы, с семьями. Легионеры воспользовались этим, устроили беспощадную резню.

Королева иценов спаслась. Вместе с дочерьми покинула этот мир позже. Приняла яд, когда верные люди донесли о том, что римлянам из-за моря прибыло подкрепление.

Второе десятилетие третьего тысячилетия. Из газет

Лондон под надуманным предлогом отказывается возвращать на Родину венесуэльское золото, которое хранится на территории Великобритании.

***

Власти США назначили награду "за голову" президента суверенной республики Венесуэла — пятнадцать миллионов долларов.

***

Соединённые штаты Америки нанесли удар по Багдаду, вследствие чего погиб глава элитного иранского подразделения Касем Сулеймани.

И.Т.Д.

Читатель, ты тоже считаешь, что история не повторяется?

------------------------------------------------------------------------

* Торквес — массивное шейное украшение из золота

* Декурион — Командир конного отряда

* Капитула бичевателей — союз палачей

* Патриции — лицо, принадлежавшее к исконным римским родам, составлявшим правящий класс

* Плебс — население Древнего Рима, первоначально не пользовавшееся политическими правами в отличие от патрициев

Раз они долетели, то и мы дойти обязаны!

(На основе реальных событий)

Тёплый дождь превратил окопы и траншеи защитников города в песчано-глиняное месиво. Но обитатели этих укрытий не обращали на это ни малейшего внимания. Продолжавшийся с раннего утра артобстрел стих, и теперь шум падающей воды заглушали безобидные раскаты грома.
Перепачканные с ног до головы бойцы сгрудились под накатом из брёвен. Раскуривали самокрутки и ловили каждое слово старшины, читавшего вслух заметку из фронтовой газеты.
«Ночью наши самолёты совершили налёт на Берлин и сбросили зажигательные и фугасные бомбы. В городе наблюдались пожары и взрывы. Машины вернулись к местам постоянной дислокации, кроме одной, которая разыскивается».

ИЮЛЬ 1941 ГОДА. ШТАБ НАРКОМА ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА НИКОЛАЯ ГЕРАСИМОВИЧА КУЗНЕЦОВА

– Разрешите? – дежурный офицер, вытянувшись по стойке смирно, остановился в дверях.
– Что у тебя? – произнёс адмирал, не отрывая глаз от пухлой папки с бумагами.
– Сводка и переводы вражеской прессы. Как вы просили.
– Читай. Чем фашисты хвастают? Только кратко.
– «Рейхсминистр пропаганд Йозеф Геббельс: “Советская авиация полностью уничтожена!” Главнокомандующий люфтваффе Геринг: “Ни одна бомба никогда не упадёт на столицу рейха!”».
– Достаточно, – прервал офицера адмирал. – Пиши приказ: «Секретно. Разработать план…»

ТРЕТЬЯ ДЕКАДА ИЮЛЯ 1941 ГОДА. МОСКВА. СТАВКА ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО

Хозяин кабинета с неизменной трубкой в руке расхаживал возле огромной карты страны. 
– Советские люди ждут от нас решительного ответа на бомбардировки любимой столицы. Враг должен быть наказан. Пусть на своей шкуре почувствуют. Адмирал Кузнецов и генерал-лейтенант Жаворонков, ставка изучила ваш план. И одобрила. Выберите аэродром, с которого наши «красные соколы» дотянутся до вражеского горла, и действуйте.

АВГУСТ 1941 ГОДА. ОСТРОВ СААРЕМАА (МООНЗУНДСКИЙ АРХИПЕЛАГ

Лётчики из полка дальней авиации, получив разрешение, закидали вопросами прибывшего аж из самой Москвы генерала.
– Мы будем первыми, или до нас кто-то уже пытался?
– Первыми были французы. Летом прошлого года. Правда один раз и всего одним самолётом. Кстати, у этой крылатой машины было имя собственное – Жюль Верн. Немцы вскорости оккупировали их страну. Какие уж тут налёты. Затем в ответ на бомбардировки Лондона до Берлина дотянулись англичане. Теперь вот настал ваш черёд. Так что готовьте расчёты.
– Уже, – вступил в разговор командир полка.
– Что уже? Поясните, полковник Преображенский.
– Наш штаб подготовил необходимые расчёты. На всякий случай. Вот он и настал. Идёмте в блиндаж. Там всё увидите.

***

– Отсюда до Берлина долетят и смогут вернуться только бомбардировщики ПЕ-8 и ЕР-2. Дальность их полёта позволяет, – докладывал начальник штаба. – Но моторы слабоваты. Мы рекомендуем использовать ДБ-3Б.
– У них меньшая дальность, – возразил гость.
– Однако моторы проверенные. Обкатанные, – горячился докладчик. – Наши «Букашки» (ДБ-3Б) могут девятьсот километров пролететь, как следует угостить фрицев и вернуться.
– А их тихоходность не смущает? Это устаревшая модель. И вообще, товарищи офицеры, вы забыли про лётный ресурс. Моторы «Букашек» изношены ещё с финской. Радионавигации нет, как, впрочем, и других авиановинок.
– Зато у нас лучшие лётчики дальней авиации. Полетим ночью. Над морем. Оттуда враг нас не ждёт.

***

Экипажи нервничали. Вылет откладывался из-за метеоусловий в точке цели. В качестве тренировки слетали к Штеттину. (Он ближе Берлина километров на сто тридцать). Сбросили бомбы там. И поняли – долетим. Дотянемся!

СЕДЬМОЕ АВГУСТА. 21-00 ПО МЕСТНОМУ ВРЕМЕНИ

Перед взлётной полосой выстроились тринадцать самолётов с максимально возможной бомбовой нагрузкой для этого класса машин. Поднимались в воздух двумя группами. Цель – Берлин. Запасная (на случай, если не удастся пробиться к вражеской столице) – Штеттин. Высота полёта – семь километров. Температура за бортом – минус сорок градусов. Очки шлемофонов и стекла кабин обледенели. Дышать разряжённым воздухом, да ещё удерживать тяжёлые машины на курсе позволяли только огромное желание мстить врагу и отличная лётная подготовка (почти все участники операции имели более трёх тысяч часов налёта). Приходилось прибегать к помощи аварийных кислородных приборов. Во всё время выполнения задания выход в эфир участникам операции был категорически запрещён.
Спустя три часа полёта группа вышла к границе Германии. Несмотря на тёмное время суток, самолёты неоднократно попадали в поле зрения вражеских наблюдательных постов. Однако зенитки молчали. Прожекторами указывали путь на ближайшие аэродромы. Их принимали за асов люфтваффе, возвращающихся с очередного задания.
На основные цели (военные заводы на северо-восточной окраине города) вышли только пять самолётов. Остальные машины отбомбились по запасной.

***

Утром немецкое радио сообщило ошарашенным горожанам: «Доблестными защитниками Берлина отбита попытка прорыва ста пятидесяти английских самолётов».
На что жители туманного Альбиона ответили: «Сообщение немецкого радио о бомбёжке столицы Рейха загадочно, так как в ночь с 7 на 8 августа английская авиация с аэродромов не поднималась, ввиду неблагоприятных метеоусловий»

СЕМЬ ЧАСОВ СПУСТЯ

Обессилевшие лётчики, приземлившись, в изнеможении опускались на взлётную полосу. Ликующие техники подхватывали их на руки, подбрасывали вверх. Но у тех было одно желание – в блиндаж, в постель!

***

Пожилой старшина дочитал заметку. Вытер мокрое то ли от капель дождя, то ли от слёз лицо. Молвил:
– Хлопцы. Значится так. Раз они долетели, то и мы дойти обязаны!

Река Тола

Я принадлежу к особям мужского пола, которое не любятрыбалку. Крайне редко, но встречаются такие мужики — неловят рыбу и все тут.

С малых лет, живя рядом с Кубанью, предпочитал книги, банальному лицезрению удилища. И на зов мальчишек — пойти и наловить пескарей, помахивал им в ответ томом Майн Рида.

Окончил школу, затем Политех, и угодил в МНР.

Жители этой страны рыбу не ловят и в пищу не употребляют. Согласно канонамламаизма она считается священной так как не ходит по ещёболеесвятойземле.

Поэтому речке Толарыбы скопилось хотьпруд, пруди.

Зимыв Монголии, не приведи господь. - 30 считается так себе, слабый морозец. Уши сворачиваются в трубочку, щеки белеют, а болееничего.

Предстояло группе советских спецов, в том числе и мне, съездить в аймак Рашаанттот самый, в котором родился космонавт ЖугдэрдэмидийнГуррагча. Руководитель нашей группы спросил меня:

—Как ты относишьсяк зимней рыбалке?

Я честно ответил, что никакне отношусь, да и удочекнет.

—Понятно. — Но хотябыкиркау тебя найдётся?

—Конечно. А то вы не знаете. Мы ведь элеватор строим, как же безкирки? Никак не построить.

—Возьмиеё. Непременно. Самувидишь в дорогеобязательно пригодится.

Я же из Улан-Батора никуда не выезжал, что там в дорогеможет понадобиться понятия не имел, да и с начальством, как известно, лучше не спорить. Сказал взять сей строительный инструмент, значит надо брать. Ему, то бишь начальству, завсегда виднее.

И вотнастал день нашей поездки. Выехали затемно. Часа через четыре,рассвело. Сделали санитарную остановку. Путешественники взяли припасённые киркии отправилисьна берег реки. Пошёли я, нельзя жеот коллектива отрываться. Приходилось ли тебе, читатель, долбить лёд реки, промёрзший метра этак на два? Ещё таработенка. Когдагде-то там внизупослышался треск самый бывалый из нас скомандовал.

—Всем назад! Бегомв машину.

Дваждыему повторять не потребовалось. Раскрасневшиеся и уставшие до нельзя мы мигомочутились в тёплом УАЗике. Сзадисильно треснуло и громыхнуло. Моё местобыло на самом заднем ряду, любопытство пересилило, и я кое-какрассмотрел в заиндевевшее автобусное окно, что на том месте, где мы минуту назад стоялипоявиться высокий столбводы.

Водительрванул с места, какпилот команды, участвующейв заездах «Формулы-1».

День в аймаке Рашаантпролетел незаметно, возвращались затемно. Водительостановил машинуна местеутренней каторжной работы. Включил все фары.

В радиусе двадцати метров, от «лунки» на льду валялась замёршая рыба.

Дело в том, что зимой водав Толе промерзает на две трети глубины. Давление у днарекистановится много большим, чемодна атмосфера. Вотводафонтаном и вылетает черезрукотворное отверстие, увлекая за собой скопившуюся там рыбу.

Вернулись домойс солидным уловом добытым не припомощиудочки или на худой конец рыболовнойсети, а исключительноспомощьюобычнойкирки и знания физики.

Река Урюм

Лет через пять после описанных событий судьба забросиламеня наСахалин.

Островестьостров. Быть его жителем и не рыбалить невозможно. Даже помидоры тут пахнут рыбой. Потому, что рядом с каждым кустом островитяне втыкают в землю по мойве или корюшке. Лучшего удобрения природа не придумала. Ну, а то, чтозапах у овоща не тот, так тутвообще всёпахнет рыбой. Проголодаешься — привыкнешь.

В небольших речкахнерестятся лососевые. Погуляю в океане пару лет и домой. В то места где вылупились из икринок. И никакиепороги итечение им не помеха. Инстинкт!

Однажды приехалико мне гости с материка.

—Слыхалимы, что в здешних местахрыбалка знатная. Хозяин свози нас наречку. Посидим, порыбачим. Отойдём душой и телом.

Закон гостеприимства обязывает. Повез я их речку Урум. Шириной эта водная артерия метровдесять неболее, да и глубиной метрадва.

Спрашиваю их по дороге.

—Вам как сподручнее ловить, с берега или с мостика.

—С мостика. Так сподручнее наблюдать.

Зашли мы на мостик. Гости достали импортные спиннингии глянули вниз.

Там сколькохватало глаз от берегадо берегакасаясь друг друга боками шёл на нерестлосось. В это период у рыбвырастает зуб, с помощью которого они копают ямки. Куда самкиоткладывают икру. Все рыбы приобретают красныйцвет.

Под нами нескончаемым потокомтекла сплошная краснаярыбнаямасса. Зачарованныезрелищем мои спутники напрочь забыли о снастях, досталифотоаппараты и занялись «Селфи» с зубатками.

Вернулись мы домойтак без улова.

Во дворе откинув задний борт стояла машина рыбсовхоза.

Продавец лениво отгонял газетой мух, он привезённого товара. Покупателей не было.

—По чем рыбешка? - с ехидством в голосе спросил я.

—Рупьштука — не глядя ответил продавец.

—А ты мил человек, самцаот самкиотличить можешь? — не унимался я.

—Запросто!

—Тогда мнедесяток самок. Я рядом живу, ежели будут самцы,вернуназад.

—Без проблем. Я тебе пару штук сверхунакину, на всякий случай.

Дома, к великой радости своих гостей, я быстренько сварганил красную икру — пятиминутку. Но прежде чеммазатьеё на хлеб, мои гости устроили «селфи»,с тазикомикры.

Сегодня в нашем доме с утра незапланированное стихийное бедствие. Цунами и торнадо в одном флаконе. Явление племяшки Катерины народу. Неугомонный подросток представляется дяде и тёте по случаю получения "краснокожей паспортины", правда уже без молоткасто— серпастого тиснения. Вследствие знаменательного события, плановые мероприятия отменяются! А домочадцы обязаны незамедлительно отвечать на многочисленные вопросы неугомонного существа, с хвостиком на симпатичной русой головке.

Моя мудрейшая половина, деликатным образом, избавилась от родственницы. Предложила девушке оказать посильную помощь в приготовлении голубцов и замесе теста.

Поморщив носик, племянница гордо продемонстрировала тёте маникюр, разрешённый по случаю вышеописанного эпохального события. Дескать, какие там банальные голубцы и тем более тесто, когда на пальчиках такая "неземная" красота.

***

Спустя секунду за спиной раздалось:— Дядь Саш, а расскажи, как книжки сочиняешь? Сидишь, сидишь и вдруг возьмёшь и выдумаешь. Вот ежели бы ты был физиком или химиком, то не открой закон или формулу, ничего бы страшненького не произошло. Другие учёные их бы в конце— концов на свет божий, явили. А с книгами не так. Не написал повесть или даже книжицу и никто, такое не напишет. Ой! Какая девушка! Красивая!— Катерина схватила со стола фотографию. Не говори, кто это. Сама догадаюсь. Как её? Дай вспомню— французская королевна Мария Антуанетта. Вот. Она там, что— то невпопад ляпнула. Про тортик или пирожное, а народ за это! Раз, два и на гильотину! Училка по истории, рассказывала.

— Катюша, в чём— то ты права. Женщине, запечатлённой на старом фото, тоже отрубили голову. Но не во Франции, а в Германии. И в другую эпоху.

— Как интересно. Расскажи, пожалуйста. За что с ней так поступили?— Катерина немедленно забралась с ногами на диван. Всем видом показывая — готова слушать минут десять или даже больше.

***

Я протянул Катюше стопку пожелтевших фотокарточек.

— Вера Оболенская. В девичестве Макарова. Дочь вице— губернатора. Во годы революции и гражданской войны, ещё совсем юной девочкой была вынуждена эмигрировать во Францию. Блестяще окончила школу. Обладала феноменальной памятью.

— К тому же она прехорошенькая. Мне бы такую внешность! Бегом бы в манекенщицы, подалась.— Племяшка перебирала одну фотографию за другой.

— Вот и Вера — подалась. В те годы Францию наводнили беженцы из растерзанной России. И многие наши красавицы при первой возможности шли трудиться в модельные дома и агентства.

— Наверное Вере такая работа нравилась? Всегда на виду. Подиум. Демонстрация модной одежды. Шик, блеск, красота. И вокруг постоянно крутятся молодые люди. Я имею в виду мужчин.— Катюша кокетливо передёрнула худенькими плечиками.

— Ты права. Макаровой предрекали стремительную карьеру. Но девушка неожиданно взяла да и поменяла место работы. Устроилась секретарём на одном из предприятий богатого француза Жака Артюиса.

— И конечно же, быстренько выскочила за него замуж. Ведь так? Я права?

— Под венец Верочка пошла. Но, не с работодателем, а с князем Николаем Оболенским. Супруг владел солидным бизнесом на юге страны. О нём со вздохом и завистью судачили:- « Русский эмигрант постоянно перемещается на таксомоторе и сам не сидит за рулём!»

— Ваууууу! И у них началась светская жизнь. Курорты летние и зимние. Приёмы. Балы. Красивые платья. Рассказывай.

Племянница по удобней расположилась на диване и затихла в предвкушении подробностей о сладкой жизни молодожёнов.

— Увы, Катюша. Должен разочаровать. Безмятежного бытия не получилось. Школьные педагоги, надеюсь, донесли до тебя информацию о том, что в 1939 году началась Вторая мировая война. А уже в следующем немцы оккупировали Францию. Красавица княгиня сразу же вступила в отряд сопротивления бывшего шефа, Жака. Началась беспощадная борьба с захватчиками. Подпольщицу знали по псевдонимам "Вики" и "Катрин"!

Княгинюшка и товарищи занимались сбором разведданных, помогали английским военнопленным бежать на родину. "Вики" вела тайную переписку с другими группами сопротивления. Координировала совместные действия партизан и подпольщиков. Однако фашистам удалось захватить Артюиса. Его отправили в концлагерь. Где старик и умер. В скорости попал в гестаповские застенки ещё один руководитель подпольной организации, Ролан Фаржон. При обыске в складках его одежды обнаружили квитанцию телефонного счёта с указанием адреса одной из конспиративных квартир. Через несколько часов враги получили в своё распоряжение данные на многих участников Сопротивления. Их клички и явки.

***

"Катрин" арестовали незадолго до наступления нового 1944 года. Княгиня шла на встречу с подпольщицей Софьей Носович. Хотела уговорить, исчезнуть из города. Женщин сковали одной парой наручников. Доставили в тюрьму Френ, в предместье Парижа. Чуть позже там же оказался и муж княгини Николай. На допросах "Вики" утверждала, что развелась с князем много лет назад. И бывший супруг понятия не имеет ни о каком движении Сопротивления.

Выжившие сокамерники позже рассказывали:- «Следователь на допросе спросил Оболенскую. Почему русские эмигранты, антикоммунисты воюют великой Германией? Она же ведёт кровопролитные бои с коммунистами? Женщина, слабым голосом, отвечала:- «Ваш Гитлер воюет не только против большевизма, он жаждет уничтожить Россию, а заодно и славян. Как вам известно, я по рождению русская, христианка по вероисповеданию. Выросла во Франции. Это правда. А по сему ни за что не предам ни бывшей родины, ни страны, давшей мне приют!

На допросах княгинюшка молчала. Враги прозвали её "Princessin — ich weiss nicht" ("Княгиня – ничего не знаю").

«Особо опасную преступницу», "Катрин" перевели в специальную немецкую тюрьму Плетцензее.

В начале августа 1944 года, женщину без предупреждения забрали с ежедневной прогулки во внутреннем дворе.

Связали руки и втолкнули в «комнату смерти». Палач опустил на шею женщины нож гильотины. Работал он сдельно. За каждую голову получал восемьдесят рейхсмарок. С подручными рассчитывались не деньгами, а папиросами. Восемь штук за казнённого.

На кладбище Сент— Женевьев установлена плита. Условное надгробие убиенной Веры Аполлоновны Оболенской. Однако её тела там нет. Никто не знает, где княгинюшка обрела покой, на самом деле.

***

Племянница молчала. Шмыгала носом и тыкала пальчиком в смартфон. Затем подняла голову с глазами полными слез, через силу проговорила:

— Посмотри.— Протянула гаджет.

На экране светились буквы:

"Французское правительство наградило княгиню Оболенскую орденом Военного креста, медалью Сопротивления и орденом кавалера Почётного легиона с пальмовой ветвью."

В 1965 году руководство Советского Союза также наградило подпольщицу орденом Отечественной войны первой степени.

***

— Дядя, а как же муж, Николай? Выжил или тоже под гильотину?— вытирая глаза, поинтересовалась племяшка.

— Князя Николая, отправили в концентрационный лагерь Бухенвальд. Однако, выжил. Узнав о смерти возлюбленной, стал священником. Служил настоятелем собора Святого Александра Невского в Париже. Дожил до старости и завещал, чтобы имя его княгинюшки было выбито на надгробной плите.

— И что, исполнили?

— Конечно. На, посмотри. — Я протянул девочке ещё одну фотокарточку.

— А у нас, в учебнике истории, про вторую мировую войну мало чего сказано, — преодолевая комок в горле, сообщила племянница.

— У вас всегда под рукой интернет, — парировал я.

— У меня есть ты! — Племяшка соскочила с дивана и чмокнула в щеку.

— Можно я возьму её фотографию? На память! И не дождавшись ответа стала фотографировать княгинюшку, мгновенно отправляя изображение по многочисленным электронным адресам.

Блошка с моей дамы

Апрель 2020 года. Карантин (будь он неладен!)

Сижу, смотрю в экран монитора и завидую Александру Сергеевичу. Жил себе припеваючи на самоизоляции в Болдине. Творил в своё удовольствие. Попишет, посмотрит в окно да и крикнет Арину Родионовну

— Выпьем, добрая подружка

Бедной юности моей,

Выпьем с горя; где же кружка?

Сердцу будет веселей.

(Автор: А. С. Пушкин).

***

А собственно какое у него горе. В столицу не пускают? Так разве это беда? Смартфонов — нет. Скайпа — тоже. Никто не названивает ежеминутно. Когда ещё ямщик почту привезёт, одному ему и ведомо. И внук за спиной не маячил, с большущей книгой под мышкой.

Стоп! Тимоха, то есть внук Тимофей Александрович взял в руки книгу. Это событие! И не дёргает меня за рукав, а терпеливо ждёт когда я сам повернусь. Надо же! Мужчина растёт, выдержка появилась. Требуется оценить. И немедленно.

— И чего это мы, дорогой товарищ ученик читаем?

Тимофей протягивает «талмуд» -"Полная энциклопедия. Насекомые"

— Похвально. Одобряю. Только почему ты её с полки достал, а не полез, по своему обыкновению за инфой в Гугл?

— Училка велела. - Буркнул потомок.

— И когда сей факт тебя останавливал? Что конкретно требуется отыскать?

— Не что, а почему?

— Не понял? Можешь толком объяснить задание.

— Дед. Ну, как ты не поймёшь. У нас сейчас удалётка. Вот она и выдумывает. Этакое. Позаковырестее.

Помолчал с минуту, почесал вихрастый затылок и продолжил.

— Хочет, чтобы мы докопались почему Левша именно блоху подковал?

Я уже было открыл рот, желая побыстрее отослать отрока к произведению незабвенного Николая Семёновича Лескова под названием «Сказ о тульском косом Левше и о стальной блохе», но внук поняв мои намерения, затараторил.

— Киношку и мультик я уже посмотрел. Там всё интересно, но ответа нет. Почему блоху? Не кузнечика, не таракана и не комара?

Теперь уже затылок (правда не волосатый, а похожий на варёное яйцо) пришлось чесать мне.

— Эк, твоя учительница завернула. Хвала ей! Побольше бы таких.

Тимоха насупился. — Тебе хорошо. Ты — пенсионер. Пару не схлопочешь, а кое-кто, запросто.

— Я её за то хвалю, что она своим заданием не только биологию учить заставляет, но ещё и историю.

— Это почему? - Внук от удивления даже подпрыгнул. - Нам подобного не задавали!

— А разве тебе не интересно узнать почему в прошлые века состоятельные европейцы за немалые деньги покупали русские меха? Согласись. У них зимы гораздо мягче наших. С чего бы им в соболя да норки укутываться?

— Так ведь, красиво. Баб.., то есть женщины везде одинаковые. Им бы по красивее вырядится.

— А ты гравюры и картины тех лет видел. По Гугли. Все богатеи, обеих полов, в мехах маются. Жарко, а не снимают. - Я вывел на экран монитора репродукции.

— В основном воротники. Правда громадные. Подумаешь. — возразил Тимофей. — Для понта, наверное.

— Ошибаешься. Дело в том, что температура в меховых изделиях на несколько градусов выше чем у человека.

— И что с этого?

— Блохи любят тепло. Вот и перепрыгивают на меха. К тому же им нравятся места, где волос побольше и погуще. Скажу больше. Дамская мода носить на руках карликовых собачек из той же серии. Температура у бедных животные выше нашей. В общем служили они этакими блохоприманками. Предметами повышенного спроса были и различные блохоловки. Носили их под одеждой. И даже украшали застёжками с драгоценными камнями. Посмотри на портрет Елизаветы английской, с ней наш царь Иван переписку вёл. Одно время даже хотел жениться. У неё в руках разукрашенная блохоловочка. Не расставалась с ней даже позируя художнику.

— Дед. А как же эта штуковина работала. Не сыр же туда клали, как приманку.

— Мешочек или коробочка с прорезями. Внутри кусочек шерсти или меха. Позже выкидывали или сжигали его вместе с уловом. Дело в том, что в отличие от нашей лапотной России прогрессивные европейцы, даже из высшего общества, крайне редко мыли тело и принимали ванны. Считалось, что таким образом смывается вода в которую окунали младенцев при обряде крещения. А это может навредить здоровью и поколебать веру в бога.

— Совсем что ли чумазыми ходили?

— Мылись, но редко. В тазах. Чаще лицо и руки, а остальное, протирали влажными тканями.

— Представляю чем пахли эти бароны и герцогини.

— Запах перебивали духами. Создали даже целую индустрию. Парфюмерия. Слыхал про такую.

— Ага. У бабули этого добра. - он хотел ещё добавить, но в кабинет вошла супруга.

— Мужчины! Вот уж не ожидала, что тут разговор на тему крайне далёкую от футбола и автомобилей.

— Да это мы Левшу вспоминаем, вернее блох. Садись, послушай деда, он тут такое...- внук усадил бабулю на диван.

— А хотите я тоже про этих кровососов поведаю?

Мы, как по команде кивнули и превратились вслух.

— Дело в том, что блохи не вызывали у средневековых жителей такого отвращения как вши. - Супруга выдержала театральную паузу и продолжила. - Эти создания даже служили предметом экстравагантных развлечений. Про блошиный цирк, надеюсь, слышали? Но меня, как женщину, поражает иное. У тогдашних ловеласов существовала мода на блошки дамы сердца. Считалось шиком при свидании с особой женского пола изловить на ней блошку и поместить её в мини шкатулку на своём теле. Более того, дабы насекомое не откинуло лапки от голода, в темнице делалось специальное отверстие позволяющее время от времени попить кровушки тюремщика.

— Но ведь блохи долго не живут. — возмутился я.

— Согласна. И это служило убедительным поводом навестить даму сердца ещё раз.

Тимоха листал книгу, сопел, молчал. Наконец не вытерпел. - Это интересно, но как быть с Левшой? Он же мылся регулярно. В бане. С паром и вениками. У нас с этим запросто, без какой-то ненужной парфюмерии.

— Понимаешь Тимофей Александрович наш русский умелец, мог и вошь подковать. Но англичане такого робота, увы, не создали.

Два дня спустя. 19-00 по московскому времени

Внук стоял в дверях кабинета и вертел в руках книгу «Переносчики чумы».

— Что на этот раз училке угодно? — съязвил я.

— Дважды по «Зуму» читал доклад о блохах. Класс смеялся так, что компы и планшеты зависали. Теперь вот продолжение требуется. Поможешь?

Я усадил потомка рядом с собой. Понимаешь Тимофей. Не любили в те дремучие времена ворон и особенно чёрных кошек. Истребляли повсеместно. Соответственно..

— Крысам и мышам — лафа — тут же перебил внук. А они переносчики чумы и прочих...

***

Вечер обещал быть нескучным.

Глава 1

Париж. 1924 год. Торгпредство Советского Союза

— Любезнейший. Соизволите доложить вашему руководителю господину Леониду Красину, что с ним имеет честь беседовать дворянин с родословной в семь столетий, генерал-майор Генерального штаба Императорской Армии Алексей Алексеевич Игнатьев.

— Никакой я не любезнейший, не добитая белогвардейская сволочь. Попадись ты мне под Перекопом — огрызнулся сотрудник торгпредства.

— Проваливай отсюда, пока шею тебе прям здесь не намылил. Небось проигрался в казино или пропил и вспомнил о Родине — матушке, денег пришёл просить. Сколько вас тут таких «патриотов» шастает. Из-за стола поднялся дежурный по офису, демонстрируя отличную выправку.

— Не хотел вступать в спор, извините не знаю какого вы звания. Мундира на вас, увы нет. Но придётся. Я здесь не денег клянчить. А наоборот, предложить. И замечу, деньги немалые, можно сказать, громадные. — Последнюю фразу посетитель выкрикнул в спину, спешно удаляющегося чиновника.

***

Леонид Борисович Красин нарком внешней торговли молодого государства, а по совместительству ещё и торгпред во Франции принял гостя незамедлительно. Справки о нём наводить не потребовалось. Личность графа была хорошо известна.

***

  — Скажу вкратце — после обязательных приветствий и крепкого рукопожатия произнёс Алексей Игнатьев. — Мне было высочайше поручено распоряжаться деньгами Российской империи, выделенными казной на закупки для нужд армии. Однако Государь нарушил клятву, данную под древними сводами Успенского собора при короновании. Самодержец отречься от престола и народа не может! После чего я счёл для себя возможным переоформить счета на собственное имя. Более того, свёл их в один. На нём двести двадцать пять миллионов золотых франков.* Я принял для себя непростое решение! Передаю эти деньги, до последнего сантима, Советскому государству.

Торгпред молчал. Наконец поднял голову, ещё раз посмотрел на собеседника и тихо, еле слышно произнёс.

— Что хотите получить взамен, за столь щедрый дар?

— Наградой для меня будет советский паспорт и возможность вернуться на Родину.

***

Весть о поступке Алексея Алексеевича Игнатьева мгновенно облетела эмигрантский Париж. Мать прислала телеграмму — «На мои похороны даже не являйся. Проклинаю.» Позже в него стрелял родной брат. Пуля пробила фуражку в сантиметре от головы. Роскошные апартаменты пришлось срочно сменить на маленькую комнатку в том самом торгпредстве, где его так неласково принял советский чиновник. Слишком много было во Франции желающих отправить «Красного графа» на тот свет.

Глава 2

Ваш покорный слуга долго рылся в пыльных архивах, чтобы отыскать родословную своего героя. Но лучше его собственных слов о предках ничего не нашёл. Поэтому привожу здесь цитату целиком: — «Прадед мой, генерал-майор артиллерии, состоял в 1812 году комендантом крепости Бобруйск и с пятитысячным гарнизоном успешно оборонялся против двенадцатитысячного польского корпуса генерала Домбровского. Выйдя в отставку, генерал-майор рано умер, оставив вдову и единственного сына, Павла Николаевича — моего деда. Павел Николаевич окончил Московский университет, что впоследствии выделяло его среди сослуживцев и повлияло на его служебную карьеру.»

***

В одно декабрьское утро, в аккурат после того памятного восстания на Сенатской площади, всё ещё окончательно не пришедший в себя молодой император Николай первый вышел из Зимнего дворца. Его приветствовала первая рота Преображенского полка. Командовал ротой капитан Игнатьев.

Император поманил его.

— Поздравляю тебя с флигель-адъютантом, — самодержец протянул монаршую руку.

***

Отец «Красного графа» — Алексей Павлович оставил свой след в российской истории тем, что, став членом государственного совета, как мог, мешал политике министра Витте в делах кредитно-финансовой системы.

Главным пунктом этих разногласий было введение золотой валюты.

Игнатьев-старший считал этот шаг не соответствующим интересам земледельческой России и облегчающей иностранцам колонизацию русской промышленности и торговли.

Члена Государственного совета Игнатьева Алексея Павловича — убили на выездном заседании в Твери в декабре 1906 года.

***

Четырнадцатилетнего Алёшу Игнатьева отправили учиться в привилегированный Пажеский Его Величества корпус. Преподаваемые там предметы и учебные программы практически не отличались от курсов кадетских корпусов, но огромное значение уделялось иностранным языкам, французскому и немецкому. Для зачисления в корпус был обязателен высочайший указ.

Год спустя

Младший Игнатьев был представлен Николаю второму и даже прислуживал императрице.

***

Выпускники корпуса имели уникальную возможность.

Правом выбора полка, в котором будет проходить их служба. Алексей пополнил ряды кавалергардов. В сверкающих кирасах и каске с плюмажем он и его товарищи регулярно гарцевали на парадах перед самим Императором и свитой.

В ту пору ходило выражение, что даже чистокровный арабский скакун рядом с лошадью кавалергарда выглядел жалко. Каждая лошадка подбиралась индивидуально и зачастую весила почти тонну. Во время войны такие всадники в считанные минуты сметали пехоту и даже конницу врага.

***

Карьера Алексея развивается стремительно. Он даже дирижировал военным оркестром на придворных балах. По его команде мазурка сменяла котильон. И не где-нибудь, а в самом Зимнем Дворце, в присутствии императорской четы.

***

1916 год

Один из политических деятелей того времени Павел Милюков, однажды выступая в Государственной думе с критикой царского правительства, вдруг неожиданно рассказал об агентурной сети Игнатьевых в Европе.

Информации об этой стороне жизни героя этого рассказа крайне мало, но кое, что всё же удалось нарыть.

***

В период Первой мировой войны он и его брат работали в области внешней разведки. Им удалось создать агентурную сеть в странах Западной Европы..

Я искренне уверен, что эти люди помогли русской армии одержать несколько побед. Знаменитый Брусиловский прорыв состоялся, в том числе благодаря информации одной из агентнесс Игнатьева, которая смогла начертать схему вражеского расположения на подошвах ног, и таким образом доставила её, преодолев не одну границу.

Глава 3

В начале двадцатых годов прошлого столетия русская эмиграция выживала, как могла. Остатки белой армии оказалась на Балканах. Бывшие кадровые офицеры зарабатывали гроши трудясь в угольных шахтах в Болгарии, строили дороги в Югославии. Счастливчики, которым удалось добраться до Бельгии и Франции, поступали работать на автомобильные заводы. Бывшие полковники и генералы познавали тяжёлый пролетарский труд.

***

Игнатьев понимал — в таких условиях для него главное – обеспечить собственную безопасность. И если его, эмигранта — миллионера, до сих пор не убили, то лишь потому, что он один имеет доступ к банковскому счёту. В любой день вместо банального убийства может состояться не менее банальное похищение. Выход один — отдать миллионы большевикам и наконец вздохнуть свободно.

***

Несмотря на столь щедрый подарок. Правительство Советского Союза приехать в Россию Игнатьеву не позволило. Доход бывшего миллионера сократился до минимума. И бывший миллионер начал выращивать грибы, на продажу.

1937 год

«Красный граф» числился клерком в торгпредстве, однако на самом деле занимался агентурной работой, теперь уже выполняя сложные поручения советской разведки. Как и в былые годы, в его ведении десятки нелегалов.

***

Наконец «клерка» пригласили в Москву. И сразу на парад, посвящённый первомайской годовщине.

— «Я оказался на брусчатой мостовой Красной площади, за малиновым бархатным канатом у Мавзолея. Какая честь. Какая честь».

Четыре года спустя. Великая Отечественная война

В газете «Известия» от 25 октября 1941 можно отыскать следующее: — «Быстро расходятся только что вышедшие воспоминания генерал-майора Игнатьева «50 лет в строю».

И с чего бы это бывшему белогвардейцу такая честь?

В Москве «Красный граф» официально вёл курсы для командного состава Красной Армии. Заведовал кафедрой иностранных языков Военно-медицинской академии. По сравнению с прошлой кипучей деятельностью, явно не масштабная работа.

Но бывших разведчиков не бывает.

Доподлинно известно, что он имел постоянный и прямой доступ к Сталину, а это дорогого стоит. Как бы обладал титулом «личного разведчика». Не он первый, не он последний. Имели подобных «карманных шпионов» и другие «великие».

Были личные тайные осведомители у кардинала Ришелье. Эти люди составляли основу его политического влияния. Уинстон Черчилль тоже имел личную разведгруппу под названием «Фокус». В неё входили влиятельные банкиры Великобритании.

***

Один из руководителей личной разведки Сталина — Мартиросян. Вспоминал:

— «Был у Сталина человек под псевдонимом — Константин Мефодьевич. Специальность этого человека заключалась в умении виртуозно взламывать секретные архивы.»

Оттуда черпали сведения способные раскрыть механизм управления рядом стан.

***

Дважды генерал-майору удалось избежать самого страшного для русского человека — смерти на чужбине. Ветерана двух войн и кавалера Ордена Почётного Легиона похоронили на престижном кладбище Москвы.

С момента его смерти прошло более полувека, однако и до настоящего времени трудно дать оценку его поступкам.

«Красный граф» за огромные деньги смог купить возвращение на Родину и сделал много чего, до сих пор мало известного, в интересах его и моей страны.

_______________

* — На эти деньги можно было приобрести сто семьдесят четыре тонны сто пятьдесят килограммов драгоценного металла! Или купить остров, солидных размеров в Средиземном море.