Степан Белобородько по пыльной дороге тихонько перегонял табун лошадей на другое пастбище. Ему навстречу шел высокий мужчина с седой бородой и с длинными, до плеч волосами. Одет он был во все черное. За плечами был военный вещмешок, в руках большая палка. По пыльным старым сапогам и такой же пыльной одежде, видно было,  что путник шел из далека.

  - Здравствуй мил человек, - пробасил он.
 -Здравствуй, коль не шутишь, - ответил пастух, искоссо глянув на чужака.
 -У тебя глотка воды не найдется? А то во рту пересохло.
 -От чего не найдется, найдется, - сказал Степан и подавая фляжку, спросил:
 -А ты куда путь держишь?
Отпив несколько глотков, путник ответил:
 -Так сам знаешь, что в ту сторону дорога ведет в деревню, а за ней, на сколько я помню, кроме леса ничего нет.
 -Ты что, бывал в наших местах? Что-то я тебя не припомню. 
 -Бывал, правда давно. Спасибо за воду. Я смотрю кони у тебя хорошие, породистые. Колхозные?- потрепав у коня гриву, спросил незнакомец.
 -  А то, наши. 
 -Ладно, прощай, мил человек. Надеюсь еще увидимся.
- До свидания.

  Путник поправил вещмешок и побрел дальше, а Степан стоял и все смотрел ему вслед. Кого то этот человек ему напоминал, но вот кого, пастух не мог вспомнить. Дойдя до деревни, незнакомец осмотрелся по сторонам, вздохнул и перекрестившись, пошел дальше. Он шел уверено, широким твердым шагом. Подошел к тому месту, где раньше была землянка Устиньи с Михасем и увидел там новый детский сад. Ребятишки играли во дворе, воспитатели стояли рядом, присматривая за ними. Но сейчас все внимание их занимал странный человек, которого они увидели за забором. 

  - Извините, - спросил он, - а как мне найти Лещинских?
 -Марту Михаловну? Так она у себя в кабинете. Проходите, зайдете внутрь, а там по коридору налево. Увидите.
 -Спасибо, - открывая калитку, сказал мужчина и прошел дальше.
В детском саду, он сразу нашел нужный ему кабинет и постучавшись, открыл дверь.
В кабинете за столом сидела худощавая женщина, с седыми волосами и что-то писала.
 -Здравствуй, Марта, - тихо пробасил незнакомец.

  Она мельком глянула на мужчину, желая сказать, что она пока занята, но потом вглядевшись в него, вскрикнула:
 -Гриня! – и бросилась к брату.
 -Узнала сестренка, - обнимая сестру, улыбаясь сказал он, - узнала. А я грешным делом думал, что никто теперь меня не узнает.
 -Да как же тебя не узнать, - прижимаясь к брату, сквозь слезы, удивилась она, - ты совсем не изменился. Только возмужал и бороду отпустил.
 -И немного постарел, - ухмыляясь, сказал Григорий.
 -Да это нас всех жизнь то не баловала. Где же ты был все это время? 

  -Где я только сестренка не был, всю Колыму прошел, от одного лагеря, до другого, потом опять до другого. Сколько я их переменял. И даже на Сахалине был. Да что мы все обо мне? Где отец? Мать? Как братья?
Марта взглянула на брата, как затравленная собачонка и потом увидев сотрудников, стоявших в дверях, вытиравших свои слезы, тихо сказала:
- Не здесь, потом, все потом. А сейчас подожди, я подпишу документы, дам распоряжение и пойдем домой. Там обо всем и поговорим. Садись. Я быстро. А вы, - обращаясь к своим сотрудницам, -  идите к детям. 

  Григорий молча сел на стул и стал смотреть на сестру, которая стала больше походить на мать, только ростом Марта была выше. Он ждал сестру и понимал, что не зря она не стала говорить о семье, значит что-то здесь было не ладно. Марта подписав документы и калькуляцию на день, дала распоряжение и сказав, что ее сегодня больше не будет, вышла с братом на улицу.
До дома шли молча. Над ними тянулся невидимый тяжелый шлейф молчания, который с каждым шагом все больше и больше давил их. Подойдя к дому, Григорий увидел молодую девушку похожую на его мать – Устинью.

  - Мама, ты что пришла, что-то забыла? – удивленно спросила она.
-Дочка, знакомься, это твой дядя, мой старший брат – Григорий.
Маруся ойкнув, смотрела на мужчину, который молча подошел к ней и прижав ее к себе, дрогнувшим голосом сказал:
 -Ну, здравствуй, племяшка. Как тебя звать то?
 -Маруся, - тихо сказала девушка.

  Мать, сдерживая рыдания, смотрела на своих родных и шмыгая носом, сказала:
 -Что ж мы на улице стоим то? Идемте в дом.
Марта с дочкой быстро накрыли стол. Хозяйка достала бутыль с самогонкой, на что брат сразу заметил:
 -Бутыль не доставай, не надо. Я не пью.
 -Как же это? – растерялась сестра, - за встречу!
 -Нет Марта, я в Бога верую, поэтому и не пью.
 -А-а, понятно. А я Гриня, после всего, что с нами случилось, наоборот перестала в Него верить. Нет Его. Если б Он был, разве Он допустил бы, чтобы было столько горя?
-Все, что нам дается, хорошее, или плохое, все дается по грехам нашим. За все мы в ответе.
-За какие такие грехи? – вдруг, сорвавшись, стала кричать Марта, - какие грехи были у наших родителей? У Степушки с Митюшкой? У Коли с Лешей? А какой такой грех был у моего Никитушки, который от голода еще младенцем у меня на руках умер? 

  Григорий молча смотрел на сестру, которая сгорала от злости и ненависти. Он видел, что от перенесенного горя в ней надломился тот стержень, который не дает человеку превратится в животного. 
 -Ты прости меня, - прервав ее, сказал он, - может ты сначала нас покормишь? А то я три дня ничего не ел. 

  Марта остановившись на полуслове, от негодования не поняла, что сказал брат и молча смотрела на него. Перепуганная Маруся, никогда не видевшая мать в таком состоянии, прижалась к печи и смотрела на Марту с дядей.
 -Покорми нас, - повторил Григорий.

  Спохватившись, сестра засуетилась и стала по чашкам разливать суп. Ели молча. После еды Григорий помолился, а сестра вспомнив, как отец читал молитвы, а они внимательно слушали и тихо повторяли их за отцом. Тяжело было у нее на сердце. По окончании молитвы она повела брата на кладбище. Там, сидя у могилок, рассказала, что сама, много лет назад узнала от чужих людей. Григорий встал, перекрестился. 
Достал из вещь мешка кадило с ладаном, надел рясу и стал совершать обряд отпевания. 

  Марта слушая брата, изредка крестилась и плакала. Весть о возвращении брата Марты вмиг облетела весь поселок и люди стали собираться у могил их родных. Одни молча смотрели как совершалось отпевание, другие подпевали священнику. Когда отец Григорий отпел своих родных, все стали просить отпеть всех усопших земляков покоившихся на этом кладбище. До позднего вечера шло отпевание. Он ходил от могилки к могилке читая молитвы. Отец Григорий видел на сколько вырос этот городок, где была тишь и только вороны, летавшие над могилами своими криками разрывали эту тишину. 

  Все, кто помнил и знал Григория, помнил Устинью с Михасем и их остальными сыновьями, все пришли к Марте домой, чтобы поговорить со своим  односельчанином. Даже Ганна приковыляла. Охая и ахая, вытирая слезы краем платка, причитала:
- Ох, Матки Божья, вот радость то кака! Гриня, сынок, наш вернулся. Вот мамка с братями то были рады, увидев тебя. Да и мы все рады! Тем более у нас тапереча будет свой батюшка. Деток наших нехристей окрестим. Я то все думкала и почто Господь меня одну в живых оставил, а тапереча поняла. 
 
  О многом поведал  односельчанам отец Григорий. Слушали его, затаив дыхание. О многом сами рассказывали, а прощаться стали, все просили батюшку придти к ним домой, еще поговорить. Вот и Ганна, попросила его завтра зайти к ним . 
На следующий день, с самого раннего утра, сначала отец Григорий отправился в сельсовет. 

  - Здравствуйте, - протягивая руку, улыбаясь, сказал председатель, - наслышан, наслышан. Очень рад, что такие люди возвращаются в родные места. Присаживайтесь.
 - Здравствуйте. Спасибо, - пробасил батюшка.
 - Извините, как к вам обращаться? Впервые приходится разговаривать со священником.
 - Отец Григорий.
 - Не буду юлить, Отец Григорий, сразу спрошу, - с каким намерением вы пожаловали в родные места? В гости, или думаете здесь остаться?
 - Когда ехал сюда, надеялся здесь повидаться с семьей: c родителями и братьями, а оказалось, что Господь то давно их прибрал. Теперь не знаю. Мне предлагали остаться на севере. Предложили создать приход, я сказал, что подумаю.  Теперь наверно вернусь назад. 
 
 - Отец Григорий, а что если вы останетесь на Родине, в родном селе? Храм восстановим. Я уже думал об этом, да руки никак не доходили. Да и ничего в этом не понимаю. Что вы на это скажите?
 - Храм восстанавливать, это святое дело. Что сейчас в нем находится?
 - Сейчас МТС, раньше птичник был. 
 -Работы много предстоит, - задумчиво сказал батюшка.
 -Я дам людей. Да и колхозники, думаю для благого дела, согласятся устроить субботник. Финансы выбьем. Решайтесь.
 - Ну, что, - впервые улыбнувшись, сказал отец Григорий, - я согласен. Не зря же сюда приехал.
 -Вот и хорошо. Под МТС я давно уже присмотрел место на окраине села. А то вся грязь в поселке в основном из-за них. Додумались же, чуть ли не в центре такую мастерскую соорудить. Значит договорились. Неделю даем им на переезд, а там за это время и моя строительная бригада как раз освободится. Приходите завтра к семи часам утра на планерку, этот вопрос все вместе и обсудим.

  Попрощавшись, батюшка пошел к Ганне. Старушка, увидев его в окно,  радостно встретила у порога. 
 - Проходи батюшка, проходи. 
 - Мир вашему дому матушка, - сказал священник и перекрестился в красный угол.
 -С миром принимаем, - ответила хозяйка и подставила гостю большой табурет.
 -Ну, матушка, говори, какой такой разговор у тебя ко мне?
 - Батюшка, давай чайку попьем? А за чайком и разговор побалакаем.
 - Ну чайку, так чайку, - согласился отец Григорий.
 -Вот и ладушки, - обрадовалась старушка, - у меня как раз оладушки есть.

  Через несколько минут, кряхтя, она накрыла стол и пригласила гостя к столу.
 -У меня вот како дело. Давно енто было, в окураз,  когда нашего батюшку убили. Ефрем, муж мой прибежал и сказал, чобы я быстро сбиралась и помогла им в одном деле. Сразу скажу, и напужалась я, как узнала, чо оне надумали. Муж мой смелый был и справедливый, поэтому присовестил меня и поплелась я за нем, как заячий хвост. 
  
  Привел он меня во двор нашей церквы, а там убитые лежат наши сельчане, а возле нех обгоревшие иконы разны валяются. Мужики по одному телу клали на носилки и уносили, а мы с Ефремом остались, чобы енти иконы схоронить. Вот мы и схоронили.
 -Как схоронили? – слушая рассказ, спросил священник.
 -Да енто, в пещерку одну мужик мой их попрятал.
 - И вы можете показать ее?
 
  -Так для чего же я тебе все енто сказываю, пуста твова бошка, - удивилась Ганна, - раньше то я не могла об ентом говорить, сам понимашь, - боялась. Не за себя, за деток, вот и молчала. А потом кому говорить то? Не кому было. А тебе говорю, ты слуга Божий, тебе и нести этот крест. А мне пора уже идти к месту. Заждались меня сынок мой с мужиком. Вот только я и боялась, чо уйду и тайну с собой унесу. Слава Богу, Господь энто не допустил. Теперь и померать можно.

  -Матушка, - обрадованно воскликнул отец Григорий, - золотой наш человек, да ты даже не представляешь, что ты сейчас сделала. Ведь мне только что председатель предложил храм восстанавливать. А я подумал, что восстановить дело хорошее, но где все остальное брать? Дай я тебя расцелую.

  -Да, ладно тебе, есчо чо удумал, - довольно хмыкнув, сказала Ганна, - а чо и правда Иваныч тебе предложил храм поднять?
 - Предложил, говорит, все село поможет в этом деле.
 -Во дела, - удивилась старушка, - один пресадатель все крушил, а ентот все делат.
 -Благодаря таким людям с Божьей помощью  страна наша держится и возрождается. Ну, пошли матушка, покажешь, где вы все спрятали.
 -Да ты чо, батюшка, Господь с тобой, я же не дойду. Сам все найдешь, я тебе укажу, а ты найдешь. Это не трудно. Слухай…

  И Ганна подробно рассказала, как можно найти спрятанное церковное имущество, а в конце разговора добавила:
 - Я когда помоложе была, специально на лодке мимо по реке проплывала, чтобы посмотреть, видно ту пещеру или нет. Ее аккурат кусты прячут, поентому никто об ней не знат.
 - Спасибо мать, огромное спасибо!
 - Да чо я, энто все мой мужик, он все схоронил. А я от страха даже думать об ентом себе запрещала.
Проводив отца Григория, Ганна села на лавку и перекрестившись, поблагодарила Господа, что позволил перед смертью снять с нее такой груз. Который пол жизни она пронесла в себе.

 

   От Ганны батюшка пошел домой. Марусю он застал за учебниками, которая готовилась к сдачи сессии.
 - Машенька, скажи, у кого можно лодку взять?
 -Так они почти у всех есть. Только самая лучшая лодка у дядь Паши Шелудько. У него даже двигатель стоит.
 -Шелудько говоришь? Они там же живут, у центральной запруды?
 -Да.
 -Ладно, спасибо тебе,  - поблагодарив племянницу и выпив кружку холодного кваса, вышел на улицу.

  К этому времени, солнце уже выкатилось на середину небосвода и безжалостно палило. Лето было как никогда, жарким и сухим. Даже птахи спрятались в гуще листвы и не пели своих звонких песен. Открыв маленькие клювики и распушив перья, тихо сидели на ветках и отдыхали. Из-за жары поселок будто вымер, на улицах не было ни души. Взрослые были на работе, старики сидели в избах, а ребятишки все дни проводили на речке. Пройдя через все село, отец Григорий нашел нужный ему дом и открыл калитку. По привычке, священник беглым взглядом оглядел двор, который был чисто выметен. 

  Под навесом находился стол, около которого стояла лавка. От одной яблони, до другой тянулась тонкая веревка, на которой сушилась рыба. Когда то, еще в детстве, он часто бывал в этом дворе. Здесь жил его друг, Николай Шелудько , который погиб на фронте. В этой семье детей было немного, трое всего: Николай был самый старший, потом шла Матрена, в детстве все ее звали Мотькой и Павел, младшенький.
 Родители, Василий с Валентиной, были люди бедные. 
  Всю жизнь им пришлось батрачить с зари до зари на одного местного богача. Единственно, что они имели, так это был этот дом, который, перед самой их свадьбой строили всем селом. Старый дом жениха сгорел. Тогда в деревне был сильный пожар. Пришел огонь ночью из леса и сгорело несколько домов. Родители Василия заживо сгорели и еще погибла полностью одна семья. 

  Их дом стоял самый первый, с него  и пошло все полыхать. Если бы не было ветра, было бы легче, но налетевший ветер, во все стороны начал метать искры и горящую солому, выхваченную им из соломенных крыш. Много тогда бед и горя натворил пожар. Некоторые семьи, после него так и не смогли толком подняться на ноги. 

  Чтобы хоть как-то выжить, погорельцам пришлось работать на богатых. Хорошо еще лес, да речка были рядом. Грибы с ягодой несли из леса, а рыбу ловили зимой и летом в реке. Так они и жили  до самой революции. Конечно, им земляки, как могли, помогли, но все равно из нужды так и не смогли вылезти Василий с Валентиной. Потому что все дни они трудились на чужих полях, а за своим клочком земли ухаживать им было некогда.

  Стоял Отец Григорий во дворе своего друга и быстро пролетела перед глазами вся жизнь этой семьи. Он видел, что ничего с тех пор здесь не изменилось. Ему казалось,  что даже стол стоял прежний. В это время открылась дверь и на улицу средних лет вышел мужчина . Он посмотрел на батюшку, улыбнулся и сказал:
 - Здравствуй, отец. Слышал, что ты вернулся, да все времени не было зайти. Ты так зашел, или по делу, нужно что?
 - Здравствуй, Павел, - пробасил священник, - по  делу. Сказывали, что у тебя лодка хорошая есть. Дай мне ее на некоторое время, а то если есть время, вместе съездим. Мне все равно помощь понадобится. 

 -Зачем тебе лодка? Куда батюшка собрался?
 -Нужно одно дело проверить. Ну, что, как на счет лодки и помощи?
 - Хорошо, я сегодня свободный, с ночного пришел.
 -Вот и хорошо, только председателя нужно сначала позвать. 
 -Да, вон, мальца сейчас крикну, он и сбегает. Витька, слыш, - крикнул отец сына, который нехотя выглянул из-за двери.
 
  -Ну чо?
- Чо? Председателю сбегать надобно, сказать, что отец Григорий его зовет. 
 -Ммм, - уже желая отказаться, скривился мальчонка.
 -Я те покажу, ммм! Быстро давай, чоб мне одна нога была здесь, одна там! Понял?
 -Понял, - протянул Витька и побежал к калитке.
 -Да направь его сразу к нашей лодке, - вдогонку крикнул отец, - мы там будем.
 - У тебя длинная толстая веревка есть?
 - Есть. В сарайке нужно глянуть, тебе какую?
 
  -Чтобы председателя нашего выдержала. Павел, возьми еще лампу керосиновую со спичками, а то кто его знает, что там и как.
 -Хорошо, и веревку  найдем, как раз недавно такую по случаю приобрел. 
- Вот и чудно.
Все взяв, Павел повел отца Григория к реке, где спустившись по тропинке, они сразу подошли к большой лодке, стоявшей у самодельного причала.
 - Хороша-а, - сказал батюшка, - и где ты такую красавицу взял? Неужто сам смастерил?
 
 - Ага, смастерил. Старая – то  лодка в негодность пришла, вот и решил вспомнить отцовскую школу. Ты, батюшка, наверно помнишь, что отец на всю округу славился своим мастерством. Только делать ему было некогда, нас нужно было поднимать. А это дело он считал баловством, да и материал был очень дорогой, где денег было ему на это взять? Вот и приходилось родителям батрачить. 
 - Да, помню, Павел, все помню. 

  В этот момент к ним подошел председатель.
 - Здравствуй, Васильич, - протягивая руку, поздоровался он, - ну, что случилось?
Отец Григорий рассказал все, что узнал от Ганны.
 -Во-о, дела! – удивился Павел, - да, я помню этот случай, когда нашего батюшку убили, хоть  совсем еще мальцом был. Помню, как у нас что-то искали, весь дом переворошили, а что искали не могу сказать. А теперь понятно. Ох и лютовал тогда наш председатель, матерился на чем свет стоит.

  -Вот и лютовал, что не смог достать то, что ему не принадлежало. Ну что, тогда не будем терять времени? – сказал Свиягин, - поплыли? 
 -А может сделаем так, - посоветовал Павел, - вы поднимайтесь на верх, а я вас буду с реки направлять?
 -И то верно.

  Пока Павел ставил к лодке движок, председатель со священником уже поднялись по тропинке на верх и пошли в сторону могилы Сатанкина.
Подойдя к обрыву, отец Григорий на минутку отвлекся и залюбовался открывшимся видом. 

 -Красота какая, - глядя на реку, растянувшуюся извилистой лентой до самого горизонта, по берегам которой начинался простираться лес, сказал он.
 -Мне здесь тоже очень нравится, - ответил Борис Иванович, - такую красоту не везде увидишь. 
 - Все эти годы я часто во сне видел, почему-то не мать с отцом и братьями, а именно ее во время ледокола и себя барахтавшегося в ней, из последних сил стараясь выбраться из воды. 

 Председатель посмотрел на своего собеседника, хотел что-то спросить, но потом, оглянувшись на могилу Сатанкина, вздохнул и промолчал. Этот взгляд и молчаливый вздох красноречивей всякого диалога показал, что творится в душе молодого человека.
 -Ну что, Борис Иванович, начнем спуск? – спросил отец Григорий.
 -Начнем, только удержишь ли ты меня, батюшка?
 -Удержу, - ухмыльнувшись, сказал священник, - не бойтесь, у меня закалка и тренировка были хорошие, - и обвязав председателя,  вручил ему лампу.
Узнав у Павла, где лучше начинать спуск, Свиягин, цепляясь за камни,  ловко стал спускаться. 
  
 Через какое – то время он увидел небольшую ровную площадку, искусно спрятавшуюся в зарослях кустарника. Отвязавшись, он пробрался сквозь высокую траву и в скале обнаружил расщелину, сквозь которую пролез внутрь.
Не успев еще привыкнуть к темноте, как услышал писк и кто-то махая крыльями, вихрем пронесся над его головой. От неожиданности председатель присел, потом ругнулся и сплюнув, зажег лампу. 
  
 При свете оказалось, что пещерка совсем маленькая и в глубине ее, у самой стены, все в паутине,  стояло большое распятие, рядом было семь мешков. Развязав один из них,  увидел икону. Стерев с нее пыль, он рассмотрел Деву с Младенцем на руках. На удивление, икона сохранилась хорошо, не смотря, что она была слегка обгоревшей. Положив ее обратно в мешок и аккуратно завязав, Свиягин подал знак его поднимать.

 - Ну что, - с волнением спросил отец Григорий, - стоят?
 -Стоят, - утвердительно махнул головой председатель, - хорошо сохранилось, будто недавно их туда поставили.
- Слава Богу. Я думаю, Борис Иванович, что пока не отремонтируем храм, трогать их не будем. Пусть еще немного там побудут, а то хранить то их не где.
 - Да, правильно, - согласился со священником председатель, - ну а я тогда пойду, а то через пятнадцать минут мне нужно ехать в район. Как раз там поговорю в отношении восстановления церкви. Может еще помощь окажут.

  - С Богом. Ну а я с Павлом переговорю, чтобы языком то сильно не трепал.
Попрощавшись, отец Григорий спустился к реке и увидел Павла, который уже возился с сетью.
 - Что, решил порыбачить? 
 -Да, думаю, поставлю, раз сюда пришел, чтобы потом лишний раз не ходить. 
 -Давай помогу. Ты где ее ставишь?
 -Да поднимаюсь до лосиного острова там всегда и ставлю. 
 
  -Далековато.
 -Зато рыбы много.
 -А лоси то есть, не всех еще перебили?
 - А куда им деться? – удивляясь, спросил Павел.
 -Так в войну наверно всех съели, я представляю, какая голодуха здесь была.
 -Да, голодали шибко, это верно, а вот лосей ни одного не тронули, всех сберегли. 
  
 Наоборот, бабы да дети зимой ходили на остров, да их подкармливали. Однажды бабку Аплесничиху с теткой Санькой, когда они уже возвращались с острова, волки чуть не загрызли. Хорошо, мальчишки с охоты возвращались, так отбили. 
Нет, за лосями следили, пуще чем за своими детьми. Одна лосиха с лосенком вообще ручными стали, так наши даже клички им дали. Зайдешь на остров, только посвистишь, да позовешь:

  -Мишка, Мишка и бежит малой, аж спотыкается. А мать чинно следом за ним вышагивает. С рук ели морковь, свеклу, картошку. Смешно. Как дети радовались и оне и бабы с ними. Скотина ест, а бабы смотрют на нех, да сопли на кулак мотают. Тяжело было, шибко тяжело. С войны то, почитай в каждый двор похоронку принесли. 
Я вон вроде здоров, руки, ноги на месте, а кровью харкаю. Не знаю, сколько еще протяну, год, иль два. 

  Хотелось бы успеть еще внучат поняньчить, но видно не успею. Темка малой еще, а Ритка глупой родилась. Клашка моя беременной напугалась чего то, вот Ритулька и родилась такой. Жалко ее, красивая дивчина, а умом как малое дитя. Ходит, все цветочки рвет, да веночек плетет. Наденет на голову и кружится, поглаживая себя по голове,  - хорошая мол, красивая. А потом веник возьмет и двор подметает. Пылюку таку подымет, что чихать начинает и смеется потом. Так вот и живем.

  -А она у вас крещенная?
 -Да откуда ж? Где попа то было взять? Как нашего батюшку убили, да церковь разворотили, больше даже думать об этом нельзя было. Да я и сейчас дивлюсь, как это тебе наш председатель навстречу пошел? Если б Сатанкин был, то не сносить бы тебе головы, в первый же день открутили бы. А вообще, отец Григорий, ты бы поосторожней был, мало ли что.

 -Вот и я хочу тебя попросить, что бы ты пока никому не говорил о сегодняшнем дне. А вот детей надо покрестить.
 -Да надо, мы уже говорили как-то об этом со своей, но не знали куда везти.
 -Так давай сегодня их и покрестим, что тянуть?
 -Да с Ритулей проблем ни каких не будет, а вот с пацанами, дело другое, - один комсомолец, другой пионер. Ни за что не согласятся.
 -Сегодня не согласятся, потом сами придут. 

 Расставляя сети, отец Григорий увидел, как к берегу вышли лоси и без страха стали пить воду.
 -А вон и Мишка, - улыбаясь, сказал Павел, - нас встречают. Я им три горбушки приготовил, - и навалившись на весла, погреб к берегу.
Лось гордо поднял голову, поглядел в сторону лодки и вошел в воду. Подплыв к Мишке, Павел отломил кусок хлеба и протянул. Своими пухлыми губами сохатый аккуратно взял хлеб и стал медленно жевать. 

  -Батюшка, хочешь? – протягивая краюху, спросил Павел.
 -Давай. 

   Отец Григорий взял кусок и протянул лосихе стоявшей поодаль от лося. Лосиха настороженно смотрела на незнакомца, но услышав знакомый посвист Павла, тоже вошла в воду и подошла к лодке. За ней следом пошел и малыш.  Съев хлеб, лоси тыкались в ладоши, выпрашивая еще гостинец.
 -Вот хитрецы, - улыбаясь, бормотал Павел, поглаживая каждого по бокам, - знают, что у меня для них всегда припрятана кора осины и вытащив из под сиденья мешок, достал кору. Лосенок, смешно расталкивая родителей, первый схватил зеленоватую ленту.

  -Вот наглец, - заметил мужчина, - совсем старость не уважает.
А лосенок, будто понял, что сказал человек, быстро отошел в сторону, тем самым давая возможность подойти и родителям. Угостив лосей, рыбаки довольные поплыли в поселок. Отец Григорий сходил домой, взял свой мешок и вернулся к Павлу. Дома у Павла, кроме дочери никого не было. Жена была на работе, а сыновья убежали купаться на речку. 

  -Вот и хорошо, что пацанов нет, - обрадовался отец, - меньше глаз и ушей будет. 
Приготовив все для крещения, отец Григорий позвал Риту, которая с любопытством наблюдала  со стороны. Размахивая руками, она подошла и тыча рукой в воду, что-то спрашивала. Павел осторожно взял дочь за руку и начал объяснять, что сейчас она будет умываться. А отец Григорий, зажигая свечи, стал читать молитвы.

  -Ну, Маргарита, не бойся, подойди ко мне, - как можно мягче, сказал батюшка. 
Ритуля улыбаясь, подошла, сразу сунула в таз руки и побултыхав ими в воде, весело стала расплескивать ее в разные стороны. Изрядно вымокнув отец со священником, наконец, закончили обряд крещения и надев крестик на шею, облегченно вздохнули. А Маргарита, увидев маленький крестик на белой веревочке, так ему обрадовалась, что стала его целовать и прижимать к груди. 

  Потом подбежала к отцу Григорию, и что-то быстро затараторив на своем языке, поцеловала его в щеку. Священник смутился и кашлянув, неуклюже, огромной ручищей погладил ее по голове.
-Ну вот, Господи, еще одна овечка прибилась к Твоему стаду. Помоги ей, Господи, возьми это дитя под Свое покровительство.

                                                             
- Ты что, охренел? – негодовал Твердолоб, услышав просьбу Свиягина по поводу ремонта церкви, - совсем мозги свои растерял от семейного счастья?
-  А причем здесь моя семья? 
- А притом, товарищ председатель! Я смотрю, у тебя не только мозгов нет, но и глаза поволокой застило! Совсем перестал соображать в своей глуши! Газет не читаешь и радио не слушаешь, раз не знаком с планами ЦК КПССС! Не знаешь, что говорилось на пленуме ХХ съезда!

  - Почему не читал? Читал. И что?
- А то, мой дорогой, как только узнают, что ты собираешься восстанавливать храм, тебе даже я  ни чем не смогу помочь! Упрячут туда, где Макар телят не пас! О себе не думаешь, так хоть о детях подумай, да о своей беременной жене! Как им жить? Им ведь тоже не сладко будет! И вообще, я не допущу в своем районе церкови! Мозги молодежи затуманивать не дам!

  - Но ведь, Анатолий Федорович, вы же сами рассказывали, как на фронте вас дважды  только чудо спасло и что неверующих на фронте не бывает! 
- Когда это было? Там, на фронте, не только в Бога поверишь, но и в черта! Да мало ли что на войне бывает! И что теперь верить в антисоветчину и везде ее пропагандировать? Не-ет, дорогой, я еще из ума не выжил, чтобы ИЗ-ЗА этого головы лишиться! Спасибо тебе, удружил! 

  - Значит, не поможете?
- Не помогу! И мало того, я тебе запрещаю этим заниматься! Слышишь? – уже вдогонку кричал Твердолоб Свиягину, который хлопнув дверью, быстро вышел из кабинета.
- Ну, ты посмотри какой, он еще дверьми хлопает! – возмутился председатель райкома, - ведь наломает дров! Самому головы не сносить, и у других полетят! Сопляк!

  А председатель на своем мотоцикле уже мчался обратно в колхоз. Он понимал, что после такого разговора  на своем месте долго он не задержится, поэтому нужно торопиться и успеть еще до темноты добраться до села.
Приехав в сельсовет, он сразу позвонил в МТС и спросил, как идут дела по поводу переезда на новое место.

  - Да, как? – недовольно пробурчал Васильев, начальник МТС, - слишком маленький срок на переезд вы дали. К сроку не успеваем. 
- Нужно успеть, товарищ Васильев, нужно. Для вас же это лучше будет.  Сами говорили, что там  вам места мало. Да и не успеем глазом моргнуть, как уборочная страда начнется, тогда уже будет не до этого. 

 -  Да я понимаю, но сомневаюсь, что успеем.
- А вы постарайтесь.
- Ладно, постараемся. До свидания.
- До завтра, Иван Васильевич.
Положив трубку, председатель, взял папку с документами и стал их просматривать.
А в это время, отец Григорий вернулся домой. Марта уже пришла с работы и хлопотала у плиты.

  - Что братик, устал? – спросила она, увидев, как брат тяжело присел на табурет и потирал ногу.
- Да, нет, не устал, просто погода наверно меняться будет, она всегда у меня болит на перемену погоды. 
- А что у тебя с ней?
- Ранение. 
- Ранение? – удивленно спросила сестра, - откуда?
- Как откуда, с фронта конечно.
- Ты что, воевал?
- Да сестренка, и мне предоставилась такая честь, как защищать Родину.

  - Но ты же сидел, ничего не понимаю, расскажи. Да и вообще, братишка, не пора ли нам обо всем поговорить? Ты обо мне ничего не знаешь, я о тебе.
-Хорошо, давай поговорим, только может, сначала поедим? Я такой голодный, да и ты ж наверно, еще с работы не ела.
-Да, ты прав, мне еще не удалось поесть, - призналась Марта и быстро стала накрывать на стол. 
-А где Мария?
-К Нюрке побежала. Сегодня весь день занималась, так вечером решила немного развеяться. 

  -Хорошая она у тебя выросла. Молодец. Только я не понял, почему она занимается летом? На осень оставили?
-Нет, что ты! Она решила техникум закончить экстерном и поступать в институт. Говорила я ей, чтобы заканчивала десятилетку, так нет, после восьмого класса поступила в техникум, за один год обучения она прошла два курса. Теперь хочет сдать экзамен за третий курс и осенью поступать в институт на заочное отделение и пойти работать. Что за спешка у нее, не пойму. Опять хочет меня ослушаться.
-Есть в кого, - угрюмо сказал брат.

  Марта быстро взглянув на него и поджав губу, ответила:
-Да, наверно ты прав, что ослушалась отца и сбежала с Максимом, но в отношении того, что произошло с нашей семьей, ты меня обвинить в этом не сможешь. Не виновата я в этом!
-А я разве тебя виню? Ты сама себе судья и во всем себя винишь. Я ж вижу сестренка, какой мешок ты носишь за собой. А ты его сбрось, исповедуйся, вот увидишь, легче станет. 

  -Я тебе уже сказала, что не верю больше в твоего Бога. Умер Он для меня, или может быть я для него, не знаю. Да и какая разница, главное, я поняла, что во всем нужно доверять только себе и верить в свои силы.
-Хорошо, в Бога ты не веришь, тогда во что ты веришь? И как же партия, социализм? Ты что не веришь, как все в лучшую жизнь?

  -Нет, не верю! У нас  хватит на семерых той веры, с какой жил Максим. Он нашу любовь и семью променял на строительство этой самой лучшей жизни и социализма, только вожди не поверили ему и перед самой войной расстреляли, оставив меня с двумя малыми детьми на руках и больной свекровью. Сколько меня таскали в Кресты.  Каждый раз, как приходила черная машина, думала все, больше не увижу своих деток. Да, слава Богу, повозили, повозили и отпустили. Вскоре свекровь умерла, а в блокаду и сыночка  похоронила. Нас с Маруськой вывозили из Ленинграда уже по Ладоге. Потом лежали с ней в госпитале, а после выписки из госпиталя, три  месяца добирались домой.  Только дома то не оказалось. Дед Семен сжалился над нами и отдал свой, с тех пор так здесь и живем. 

  -А выучилась где, там или здесь уже?
-Там, в Ленинграде. Когда туда приехали, Максим, как и обещал, сразу устроил меня на завод. Там я вступила в комсомол и райком комсомола, лучшим работникам завода выдал несколько рекомендаций для поступления в институт. Я поступила в педагогический, закончила его на пятерки, но приехав сюда, работать с детьми меня не допустили. Об этом постарался Сатанкин. 

  Пришлось идти работать дояркой. Заведующей я стала при новом нашем председателе. Он просмотрев дела всех своих односельчан, увидел, что у меня высшее образование и сразу предложил эту должность, с хорошей зарплатой. Веришь, нет, когда первый раз получила деньги, даже не знала что с ними делать, в колхозе то все работали за палочки, деньги в руках можно сказать и не держали. Зарплату больше всего фуражом выдавали. Вот мне и показалось, что их много. И первое, что мы с Маруськой в районе купили, это торт и мороженое. Ведь их в последний раз мы ели еще до войны. Радости было, правда, потом обе заболели ангиной. Так братик, мы и жили. Ну, а ты как попал на фронт?

  - Да, как? Как все. Когда меня забрали, я думал, что в городе разберутся и отпустят, а они мне бумагу под нос тычат, чтобы я на отца да братьев донос подписал. Ну, когда я отказался подписывать, получил свое на хорошие пряники, думал, что уже и не выйду больше оттуда, не увижу солнышка ясного. 
И только стал мысленно со всеми прощаться и просить прощение, как заходит в кабинет один майор, оглядел меня с ног до головы, как коня на рынке, даже в рот заглянул,и сказал, что с меня этого достаточно. Я им живой нужен. Поработал, говорит, шкура на себя, пусть теперь на новое государство поработает.  Больше меня не били и на допросы не водили. Не знаю, сколько я там пробыл, время суток потерял. 

  Потому что  держали меня в потемках. Однажды ночью, открыли дверь, вывели во двор, а там уже люду было, что камешку упасть было не куда. Построили нас и повели на вокзал. Засунули, как скот в товарные вагоны и повезли. Много нас по дороге померло, а с тех, кто доехал, сняли нашу одежду, дали старую, да рваную и отвезли дорогу прокладывать, лес валить. 

  Много горя я видел сестренка. Видел, как здоровые одни мужики зубами скрипели, но остались людьми, а другие, не выдержав издевательств и голода, ломались, и в животных превращались. Так из лагеря, в лагерь я и переходил, лесоповальщиком. Как – то завалило меня деревом, не знаю, как попал в лагерный лазарет, очнулся, говорят, на третьи сутки. Открываю глаза, гляжу, сидит на соседней кровати  маленький седенький старичок и нежно так на меня смотрит. Я уже думал, что на тот свет попал, а он перекрестился, улыбнулся и говорит:
-Ну, слава Богу, смилостивился Всевышний над тобой. 

  Он еще что-то сказал, да я его уже не слышал, опять потерял сознание. Так я познакомился с отцом Тихоном. Каким - то образом ему удалось упросить начальника лазарета оставить меня после выписки. Якобы ему одному тяжело таскать тела умерших, а я мужик вроде и здоровый, но после того, как меня деревом придавило, не работник больше на лесоповале. Всю жизнь молить Бога за него буду и то не вымолю, что он сделал для меня. Сколько рассказывал он о своем паломничестве. 
Где он только не был. 

  Однажды Господь ему позволил отслужить службу у самого гроба Господня. Сколько отец Тихон повидал святых мест и славных православных мужей наших. Много он мне рассказал об их жизни.  Всегда, не переставая, батюшка читал молитву Господню. Так пять лет мы рядом и прожили. А перед тем, как ему уйти, тихо назвал адрес, куда на свободе я должен буду в первую очередь обратиться.
 
  Сказал, чтобы домой не торопился, Господь Сам управит дела мои и подскажет,  когда можно будет возвращаться. Сказал мне это, встал на молитву, а утром обнаружили его уже мертвым. Вскоре нас направили на фронт, где мы были живым щитом и пушечным мясом. Однажды, во время одной операции, за один бой из пятисот человек, осталось нас семеро, да и то все были штопанные. 

  Я Бога благодарил за то, что остался жив. И я знал, что жив остался еще молитвами отца Тихона.  Там, на небесах, он молится о чадах своих и молитвами нас защищает. После ранения меня списали и опять направили в лагерь, откуда освободился уже после смерти Сталина. Вышел и поехал по адресу, который мне дал батюшка. Приехал я в Саратовскую область, в одну деревеньку, нашел нужный мне дом и постучался. Вошел и обомлел, сидит в горнице на лавке отец Тихон, и читает книгу. Оказывается, это был его брат близнец, отец Василий.

  Из большого города ему пришлось уехать в глухую деревню. Так он здесь и проживал. Отец Василий учил меня петь псалмы, как вести службу и любой молебен. Учил проповедовать и как правильно исповедовать. Так мы с ним прожили полгода. Потом, оставив меня одного хозяйничать по дому, уехал в Саратов. Вернулся он на второй день и сказал, что договорился с ректором Саратовской семинарии о принятии меня в школу. 

  - Только сначала, - говорит, -  сдашь ему экзамены. Подготовлен ты хорошо, поэтому я за тебя не волнуюсь. Бог поможет. 
На следующий день отец Василий благословил меня в дальний путь . Экзамены, я c Божьей помощью, сдал легко. По окончании, стал священником. Погостив у отца Василия, поехал на Дальний Восток, куда меня пригласил один знакомый. Люди там были нужны, поэтому меня встретили с большим радушием. У них я перезимовал, а к лету, поехал домой.  Теперь, сестренка, ты знаешь все.
 
  -Да-а, помотала тебя жизнь, - с горечью, сказала Марта.
- Я не жалуюсь, на все воля Божья. 
- А я до сих пор успокоиться не могу! Вот скажи, пожалуйста, за что мы все пострадали? За что?  - возбужденно зашептала сестра.

- За предательство, родная, за предательство, - тихо, глядя в глаза сестре, сказал отец Григорий, - за то, что отреклись от самого главного в жизни – от Бога. За это и дети наши страдают, воспитываясь без веры. Что впереди еще их ждет, один Он знает. И чтобы Господь всех простил, молиться нужно. Слезно вымаливать за все грехи наши, может тогда еще Господь простит нас всех.
-О чем ты говоришь? – с болью в голосе произнесла сестра.

  Рано утром, когда еще все спали, Николай Сатанкин тихонько вошел во двор Нюркиного дома и подойдя к раскрытому окну,отодвигая занавеску,просунул длинную палку. 
 - Нюр, - тихо позвал он, слегка толкая девушку в плечо концом палки, - вставай, слышь? 
 - Коль, ты? 
 - Конечно. Вставай засоня. Я тебя полчаса прождал на нашем месте, а тебя все нет. Понял тогда, что проспала. 
 - Прости, даже не знаю, как так получилось. Наверно потому-что поздно спать легла. Ты отойди подальше от окна, я оденусь.
 - Ладно, только быстро, а то опоздаем.

  Буквально через минуту, Нюрка уже выпрыгнула из окна и взявшись за руки, молодая пара выбежала на улицу. Они бежали к обрыву, к старой плакучей иве, навстречу новому дню, встречать рассвет. 
 - Смотри, смотри, - взволнованно заговорила девушка, показывая на горизонт, который слегка уже тронуло розовым оттенком, - оно просыпается…
 - Ага, еще немного и мы с тобой уже опоздали бы.
 - Тише, давай послушаем.

  Девушка сделала шаг вперед и стала слушать мелодию пробуждающего утра.Внизу, под обрывом протекала река. Волны, набегая на берег, мягко шуршали по мокрому песку. Свежий утренний ветерок, перелетая с ветки на ветку, весело играл с листвой старой ивы. Сквозь шелест листвы был слышен легкий скрип дерева. Потом ветерок подлетел к ромашке, задел ее и та, вздрогнув, качнула головкой бутона. Маленькая божья коровка, прятавшаяся под листом, не удержалась и упала в мягкую, зеленую траву. А вот и первый золотой луч. Он скользнул по воде и быстро побежал дальше, лаская и радуя все живое своим теплом. Высоко в небе уже летали жаворонки и заливисто пели свои песни. Им подпевая, стрекотали кузнечики.

  -Красота какая, - сказала Нюра и тихо запела:
 - Я вижу просторы отчизны моей,
   И снится мне сон, что хожу я по ней. 
   Цветы и цветы окружают меня, 
   И, кажется, сон тот приснился не зря…
 
  Дослушав песню, молодой человек подошел к девушке, слегка обнял и первый раз поцеловал. Нюра смутилась и покраснев, сказала:
 - Зачем ты все испортил?
 - Почему испортил? – удивленно спросил он, потом тихо добавил, - тебе не понравилось?
 - Нет, почему, просто нам еще рано об этом думать. Нужно сначала учебу закончить. Ясно?

  И чмокнув его в щеку, быстро сорвалась с места и убежала. Прибежав домой, девушка упала на кровать, казалось, что от переполнявшего ее счастья, она сейчас задохнется. Больше всего на свете девушке хотелось петь, танцевать… и целоваться с любимым.  В комнату вошла бабуська.

 - И кто тот несчастный, о ком ты щас думкаешь?
 - Что?
 - Да, Нюрка, вижу, совсем ты голову потеряла, что дажеть бабуську свою не слышишь.
 - Ничего я не теряла.  Просто я немного задумалась.
- Ага, задумалась она. Ты глянь девка в зеркало! Светишься так, впору в самую темную ночь можно будет смело идти без фонаря, - ухмыляясь, заметила старушка.
- Ну, ба-а, что Вы такое говорите? - смутившись, стала оправдываться внучка.
 - А то и говорю, чо светишься, как начищенный пятак. Ну, говори, ягодка мова, кто он? И чем токмо он тебя так завлек?
 - Мы, бабусь, с ним сегодня первый раз поцеловались,- закатив глаза, улыбаясь, сказала Нюра.
 - С кем енто? – настороженно спросила старушка.
 -С Николкой.
 -Я так и знала, - схватившись за сердце, запричитала она, - вот оказник, вот какой интюлюлюй получается, - ковыляя прочь из комнаты внучки, размахивая руками, бубнила Ганна.

 - Бабуська, да что вы такое говорите?  Он хороший, самый лучший, - уже вслед возмутилась внучка, - а не интюлюлюй какой-то там. 

  Но Нюрку насторожило беспокойство бабуськи и она призадумавшись, вспомнила, как в детстве, она краем уха слышала сплетни, будто мать нагуляла ее от председателя. Тогда Нюрка сильно возмутилась и плакала, но бабуська ее успокоила и она обо всем быстро забыла. А здесь ее удивила реакция старушки. <<  А что если, Николка и правда мой брат по отцу? >> - уже со страхом подумала девушка.
Ганна, как только могла, торопилась к дочке. Ступив на порог, она заголосила:

  - Таська, бяда у нас, бяда стряслась!
 - Что случилось? – не на шутку испугавшись, спросила дочь, держась одной рукой за живот.
 - Нюрка наша влюбилась.
 - В Николку... Она же знает, что он ее брат! – закрыв лицо руками, подавленно сказала Таисия.
 -Да енто туточки ужо я виновата. Уж сильно ягодка наша переживала за тех сплетень. Так мне жалко стало девку и я решила ее успокоить, сказав, чо энто люди по своей злобе тако болтають про тебя. Я ж как думкала, поедет учиться, все забудется и Николка ентот тоже, другой какой-нибудь Николка выещится. Ан нет, вон как получатся. И чо тепереча нам делать? Как девку будем спасать?
 - Нужно Борису все рассказать. Сейчас, крикну его.

  Через несколько минут на веранду вышел Свиягин и серьезно сказал:
 - Вы не переживайте, я сегодня же ее отправлю в район. До учебы поживет  там, а потом придется, если ничего у нас не получится, все им рассказать, такое скрывать никак нельзя.
 - Нет, нет, нельзя, - соглашаясь с зятем, поддакивала теща.
 - Идите мама и передайте, чтобы Нюра собиралась. К десяти я подъеду.
 -Ага, бягу я, бягу, - поднимаясь с лавки, сказала старушка и направилась к выходу. Придя домой, Ганна нашла внучку всю в слезах. 
 -Лександровна, лучик мой золотенький, ты чо так плакаешь?
 -Бабуська, признайтесь, Николка мой брат?

  С болью посмотрев на внучку, старушка села на краешек кровати и погладив ее по голове, сказала:
 -Понимаешь, внучечка, в жизни так случатся, чо мы не в праве ничего изменить. Бог управлят нашими судьбами и как бы мы не хотели, ни боролись, для чего- то Он посылат нам разны испытания. Не каждому суждено их пройти, но кто их пройдет, тот всеми уважаем будет. Это така награда Божья. Так чо ясноглазка мова, потерпи, вот побудешь в районе до своей школы, а там глядишь и встретишь свою настоящу любовь.
 
  -Бабуська, как же это..., - внучка хотела сказать что-то еще, но посмотрев на свою бабуську, упала на кровать, и опять разрыдалась. 
Старушке ничего не оставалось, как подняться, похлопать внучку по плечу и кончиком платка вытирая слезы, подумала: << За что девка страдат? Господи, не уж то мы еще не за все грехи свои ответили? Не уж то мало горя было на нашем пути? Пощади, Гоподи, тростинку нашу! Дай ей лучшей доли, чем нам!>>

  К десяти часам, как и обещал, к дому подъехал Свиягин. Из машины тяжело вышла Таисия. Обняв дочь, она, еле сдерживая рыдания, тихо произнесла:
-Прости меня доченька, что принесла тебе столько боли. Прости свою мать…
-Не надо, мама, успокойся. Тебе же нельзя волноваться, лучше береги себя и бабуську, а за меня не беспокойся, я справлюсь. Ты же знаешь, я сильная, - обняв мать и чмокнув ее в щеку, дочь быстро села в машину, - поехали.
Борис Иванович взглянул на свою падчерицу и увидел, как у нее из глаз градом потекли слезы.

  Проезжая мимо дома Сатанкиных, им навстречу шла Клавдия, мать Николая. В знак приветствия, она наклонила голову, машина просигналив, проехала мимо нее и женщина, оглянувшись, долго смотрела вслед уходящей машине.
Вечером Клавдия, подоив корову и процедив молоко, сначала им напоила детей, потом разлила его по мискам кошке с собакой. В этот момент во двор вбежал взъерошенный Николай. 
 - Сынок, молоко будешь? – спросила мать.
 - Нет, - буркнув в ответ, он бросился в свою комнату.
 - Ну, что, выпили свое молоко? Бегите тогда во двор, - сказала Клавдия и отправив малышей на улицу, сама зашла к сыну.
 - Ну что, с тобой? Расскажи, что случилось? Я только сегодня порадовалась, увидев тебя таким счастливым, а сейчас на тебе ж лица нет. Говори, сынок, что произошло. Ты переживаешь, утром я видела, как увозили в машине Нюру зареванную. Вы что поссорились?

   - Правда, ты ее видела? – услышав имя любимой девушки, отозвался Николай.
 - Да, видела.
 - Она плакала, это правда? – обрадовано спросил он, - значит все не правда, что у нее есть другой! Я знал, я верил, что этого не может быть!
 - Да ты скажи, в чем дело?
 -Я пошел сейчас к ней домой, а там теть Тася сидит, будто ждет кого, ну я попросил ее позвать Нюру. А она мне сказала, что дочка уехала в город, к своему парню.
 
  -О-о, Господи, - воскликнула Клавдия, - это ж надо же что они творят, даже не постыдились девчонку оклеветать! Подожди сынок, не переживай, знаю я чего они боятся, но я развею все страхи. Вот увидишь! Вы с Нюрой еще самой прекрасной парой у нас будете! Все завидовать вам будут! Видно пришло время сказать сынок, правду,    - здесь мать поперхнулась, будто воздуха ей не хватило, потом вдохнула глубже и продолжила, - Ты прости меня, дуру старую, что столько лет молчала. Боялась я, боялась, что не поймешь. 

  Сын смотрел на мать и не мог понять, о чем она говорит. 
 -Дело в том, что не родной ты нам. Я в роддоме тебя подменила. Отец ничего об этом не знал. Когда я была беременной, он очередной раз меня сильно побил, несколько раз пнул в живот. Через какое-то время у меня открылось кровотечение, отец отвез в районную больницу, а сам  уехал, даже не поинтересовался о состоянии своего ребенка, ни говоря уже обо мне. Тогда меня кое-как спасли, а вот ребенок умер. Мальчик был. 

  Я когда узнала, что малыш умер, испугалась до полусмерти, ведь если б он узнал, что я не смогла родить здорового ребенка, не говоря уже о мертвом, он бы меня бросил. А куда я пойду с пятью детьми? Пускай трое были уже большими, но им ведь тоже где-то нужно было жить. Лежу, реву, а нянька, старенькая такая, ласковая старушка, сжалилась надо мной и проболталась, что есть в их больнице один новорожденный малыш и тоже мальчик. Когда я это услышала, поняла, что Господь нам двоим, тебе и мне посылает спасение. 

  Спрашиваю тогда я о твоей маме и узнаю, что сняли ее с поезда. Куда ехала и кто она такая никто не знает. В спешке забыли взять ее вещи, привезли в больницу, она вскоре родила и здесь же умерла. Пошла я к главному врачу, упала на колени и слезно попросила подменить детей. Похоронили мы твою маму с моим малышом в районе. Дали им имена. Поставили на могилке крестик. Я всегда заезжаю к ним на кладбище, когда езжу в район. 

  Николай смотрел на мать и поражался ее любви, ведь за все это время у него ни разу даже мысли не появлялось, что он ей был не родной. Проглотив комок в горле, он взял ее руку и крепко поцеловал. Мать, обняв голову сына, разрыдалась.
 -Ты прости, что столько лет молчала.
 -Что ты, ты же вырастила меня наровне с другими своими детьми, а значит ты моя мама. Спасибо тебе, родная за все!

  Клавдия долго не могла успокоиться, а когда успокоилась, сказала:
-Ложись спать, а завтра я сама схожу к Таисии, - поцеловав сына, мать устало поднялась и вышла из комнаты.
Уложив детей спасть, легла сама, но никак не могла уснуть. Вся жизнь у нее промелькнула, как на ладони. Родилась она в Пскове, в одной дворянской семье. Жили они весело, дружно, но однажды отец пришел весь не свой, места не мог себе найти. Удалились они с матерью в дальнюю комнату, детей с нянькой оставили, что там произошло, никто не знает. Только на следующее утро приехали жандармы, еще какие-то люди и вынесли на носилках, из той комнаты, где были родители, два прикрытых с головой тела. 

  Родителей унесли, а детей оставили на попечение няньки. Прожив с детьми год, ей пришлось раздать их дальним родственникам, так Клавдия и попала в эту деревню. Всю жизнь она не могла понять, что случилось с родителями. И где сейчас ее брат с сестренкой? Живы ли они? Ее саму отдали в одну семью. Хозяйка доводилась троюродной сестрой по матери и была добрым человеком, чего нельзя было сказать о ее муже, и двух сыновьях. Ее попрекали куском хлеба и за малейшую провинность, дядя ставил в угол на соль или горох. Но больше всего в детстве она боялась темного чулана. Когда ее там запирали, всегда старалась быстрей уснуть.
 Забьется в угол, накроется какой-нибудь тряпкой и закрывала глаза. Пока она не уснет, ей казались разные приведения, которые тянули свои длинные прозрачные руки.

  Жилось Клавдии очень тяжело. Днем она работала на ровне со взрослыми, а ночью часто плакала о своей семье, пока не поняла, что плач, не плач, слезами горю не поможешь и смирилась она со своей нелегкой судьбой. Когда выросла и исполнилось ей 16 лет, не спрашивая ее согласия,  хозяева выдали замуж за младшего своего сына. В первый же день после свадьбы, муж напился и избил свою молодую жену, на что свекор, улыбаясь, сказал:
-Бьет, значит любит.

  Так и катилась ее жизнь, как горошинка с бугорка, чем дольше они жили, тем сильней муж над ней издевался. Только сейчас она и стала жить. Все было бы хорошо, если б найти еще сыночка своего, как он, живой ли? С такими мыслями Клавдия и уснула уже ближе к утру. А утром, накормив детей, она пошла к Таисии. Таисия, увидев в окно гостю, сама вышла к ней навстречу, но не успев еще и слова сказать, как Клавдия остановила ее взмахом руки и сказала:
-Погоди, что ты хочешь мне сказать, я знаю. Лучше слушай, что я тебе скажу…

  Долго рассказывала Клавдия о своей жизни, о том, что только и мечтает, чтобы дети ее были счастливы и для этого она пойдет на все. Даже на то, чтобы рассказать один секрет, который  хранила многие эти годы и если бы не случилось, что их дети полюбили друг друга, никогда бы никто не узнал. 

  Таисия, молча,  слушала и слегка потерала себе разболевшуюся поясницу, наверно на непогоду. И только Клавдия ей рассказала ошеломляющее известие, как вдруг, по низу живота, будто ножом полоснули. От резкой боли, схватившись за живот, она вскрикнула и по стенке стала медленно оседать на пол. Кладия подхватила Таисию и поддерживая, стала звать на помощь. Но дома кроме Мишутки никого не было. Тогда положив роженицу на кровать, она подбежала к печке, налила кипятка, нашла ножницы, все обработала и с улыбкой подошла к кровати.
-Ну, что, начнем, благоловлясь? Тужся, родная! 

  Через  час, счастливая мамочка уже первый раз приложила малышку к своей груди.
-Клав, будешь нашей Настеньке, крестной? – улыбаясь, спросила Таисия.
-Крестной? – удивилась Клавдия и немного подумав, сказала, - конечно буду,  даже с большой радостью! 
                                   ПРОДОЛЖЕНИЕ РОМАНА НА 15 СТРАНИЦЕ.

  КАТРТИНКА ВЗЯТА ИЗ ИНТЕРНЕТА


Вечерело. Кровавый закат, перемежаясь с желто-синими красками, медленно покрыл небо. Солнце, в последние минуты уходящего дня, своими лучами нежно обволакивало каждую травинку на земле, каждый листочек на дереве, пытаясь еще раз обогреть их своим теплом  и пожелать всем  теплой ночи.  Воробьи стайкой  весело возвращались в свои гнезда. Ворона сидела на заборе и тщательно чистила свой клюв, потом посмотрела по сторонам, громко каркнула и, взмахнув крыльями, тяжело полетела в сторону городского сада.

 А в саду, на скамейке  сидел молодой человек. Опустив голову и обхватив ее двумя руками, тихо раскачивался. Мимо проходили люди, кинув на него мимолетный взгляд, прибавляли шаг и старались быстрее пройти это место. А парень, никого не видел и не слышал. 

 Он был погружен в свои печальные раздумья. Как так получилось, что совсем еще недавно они с Маришей, его невестой, были самыми счастливыми людьми, а через год после свадьбы, перестали понимать друг друга? Что произошло между ними? Валентин, так звали молодого человека, невольно вспомнил, как они познакомились. Он с другом Алексеем, сидел на этой самой скамейке. Они ели мороженое и обсуждали ответный матч по футболу местной команды ,,Лидер” c командой ,, Рассвет” , которые приехали из соседнего города.

 По аллее шла девушка. Валентин, случайно взглянув на нее, и уже не мог оторвать  глаз. Ему казалось, что краше ее он не видел никого, а она шла, в белых босоножках на высоком каблуке, в нежно голубом платье c широким поясом на талии, расклешенная юбка, легкими волнами спадала к низу и густые тяжелые каштановые волосы, как падающий водопад, рассыпались по спине, переливаясь на солнце. Молодой человек, отдав мороженое другу и быстро приведя себя в порядок, окликнув девушку, поднялся и направился к ней.

 До глубокой ночи они гуляли по городу. Огромная луна, с ярко выраженными сверкающими звездами на темном небе, освещали им дорогу. Теплый ветер, шелестя зеленой листвой, тихо пел свою песню. Мелодия, которую слышал Валентин и слегка горьковатый запах духов,  исходящий от Мариши, его пьянил.

 Взяв девушку за руку и прижав ее к себе, он вдохнул запах ее волос, коснулся нежной мочки  ушка с маленькой серьгой, проведя губами по шее и подбородку, наконец,  дошел до полных губ, которые уже трепетно ждали горячего поцелуя. Но молодой человек по-настоящему еще никогда не целовался, свою практику он проходил, лишь читая художественную литературу.

 И сейчас, нежно поцеловав, слегка прикусив нижнюю губу, и еще крепче прижав хрупкое тело девушки, его язык, коснувшись белых зубок, осторожно пополз дальше в то таинственное и неизведанное, но так пьянящее и будоражащее.

 Его резко обдало жаром и он, впившись, горячим поцелуем, одной рукой теребя волосы на затылке девушки, а другой судорожно стал искать молнию на спине платья. Расстегнув замок, платье с легкостью слетело вниз. Валентин осторожно приподнял Маришу и, не прерывая поцелуя, одной рукой изучал каждую клеточку ее тела.

 Упругие  груди, как переспевшие два яблока прижимались к нему, а торчащие к верху бархатные соски, предательски выдавали желание девушки. Поцеловав каждый сосочек, рука медленно поползла вниз живота к пупку. Проведя по нему пальцем, осторожно стала спускаться ниже, дошла до резиночки шелковых трусиков, остановилась.

 Потом провела поверх трусиков по тому месту, о котором  он не позволял себе и думать, застонав, еще крепче впился губами, а дальше мы подглядывать не станем, оставим их одних, под открытым небом с ярко светящими звездами, на мягкой шелковой траве, которая была им брачной постелью. Домой они возвращались счастливыми, крепко держась за руки. 

-Здесь я живу, - показывая на новый девяти этажный дом, сказала девушка.
-Мы завтра увидимся? – в надежде, спросил молодой человек.
-Нет, - твердо ответила Мариша, и немного понизив голос, добавила, - потому что до завтра я не доживу, если сегодня тебя не увижу.

Валентин улыбнулся и, крепко обняв любимую, радостно сказал:
-Конечно сегодня, мне без тебя тоже долго не прожить. И поцеловал.
Домой он шел, как в пьяном бреду, ему хотелось петь, кричать, чтобы все слышали и все знали, что наконец-то и у него есть девушка, и она самая- самая лучшая!
Открыв дверь, молодой человек хотел тихонько пройти в свою комнату, но навстречу ему бежал рыжий сибирский кот, который громко выказывал свое недовольство, по поводу того, что хозяин так поздно вернулся домой.

-Ладно, Василий, не ворчи, - шепотом сказал Валентин, - а то маму нашу разбудишь.
Здесь открывается дверь и из своей комнаты выходит пожилая женщина, мать Валентина.
-А можешь, сынок не шептать, потому - что ни кто не спит. Ты где был? Разве так можно? Я уже не знала куда бежать.

-Мамуль, прости меня, пожалуйста, я не заметил, как пролетела ночь. Она прошла как одно мгновение! – закрыв глаза и что-то вспоминая, улыбаясь, сказал сын.
Мать внимательно посмотрела на сына и с улыбкой спросила:
-Что сынок, я гляжу, не миновали тебя стрелы амура, прямо в сердце попали, да? И как ее зовут?

Молодой человек, нежно поцеловал свою мать и  сказал:
-Мариша. 
-Красивое имя. Познакомишь? Или еще рано?
-Нет, не рано, завтра  обязательно придем.
-Вот и хорошо, а сейчас, иди, кушай  и ложись спать, а то, как ты будешь сидеть на лекциях? 

-Нет, только спать, - сказал сын и, не раздеваясь, поверх покрывала, лег на кровать.
Кот Василий, сразу запрыгнул на кровать, вытянув лапы вдоль туловища и положив голову на подушку, прижался к хозяину и от удовольствия запел песню.

-Ладно, братишка, прости, давай спать, - сонно сказал Валентин и, обняв кота, сразу уснул.
Как прозвонил  будильник, Валентин не слышал и Василий, прибежав к хозяину, стал  тереться о свисавшую руку, но молодой человек на это  не реагировал, тогда кот, ворча, стал покусывать пальцы и куснул один раз так, что Валентин, вскрикнув от боли,  быстро поднялся. 

-Ты что, делаешь, мне ведь больно, - недовольным сонным голосом сказал он и, посмотрев на часы, понял, что если еще немного протянет время, то может опоздать на занятия.
-Ладно, прощен, спасибо, что разбудил, - улыбаясь, сказал Валентин и погладил Василия. 

 Кот подставил свою спину, чтобы его погладили, а потом посмотрел на хозяина, задрал хвост трубой, важно вышел из комнаты. Как прошел день, Валентин плохо помнит. В ожидании свидания с любимой, он ходил как во сне. Встретив ее после института, они гуляли по городу, сидели на той самой скамеечке, с которой началось их знакомство и ели мороженое.

 А когда близко никого не было, они украдкой целовались, после чего, смущено не громко смеялись. В этот день Мариша долго гулять не могла, ей мама сказала, чтобы в шесть часов вечера она была уже дома.  Делать не чего, время стремительно приближалось и молодые, попрощавшись у подъезда, расстались. 

На следующий день после занятий, Валентин встретил Маришу возле института и они, взявшись за руки, пошли в кафе, которое находилось буквально  в пятидесяти метрах в подвале жилого дома. Оно было небольшое, но очень уютное, а главное, доступное для студентов. 

Поэтому молодежь любила забегать сюда после лекций. Слегка перекусить, послушать музыку, льющуюся из катушечного магнитофона ,,Комета”, пообщаться и отдохнуть. Сделав заказ, молодой человек осторожно, из – за пазухи, достал белую розу на длинном стебле, к которому, золотой нитью, было привязано небольшое золотое колечко с маленьким нефритом. Девушка, увидев колечко, покраснела. А Валентин, глядя в глаза своей любимой,  и вложив всю свою душу, стал тихо читать  стихотворение:
                           Счастлив я, когда ты голубые 
                           Очи поднимаешь на меня:
                            Светят в них надежды молодые – 
                             Небеса безоблачного дня.
                             Горько мне, когда ты опуская
                             Темные ресницы, замолчишь:
                             Любишь ты, сама того не зная, 
                             И любовь застенчиво таишь.
                             Но всегда, везде и неизменно
                             Близ тебя светла душа моя…
                             Милый друг! О,  будь благословенна 
                            Красота и молодость твоя!

-Мариша, выходи за меня замуж. Без тебя мне нет жизни. Я полюбил тебя с первого взгляда.
Девушка улыбаясь, смотрела на любимого и тихо сказала:
-Я согласна.

У Валентина перехватило дыхание и он, взяв руку Мариши, крепко поцеловал. В это время официант принес заказ, увидев, как молодая пара смутилась, извинился, быстро все расставил и загадочно улыбаясь, оставил молодых.

 А парень с девушкой уже весело что-то обсуждали, не забывая при этом работать приборами. После кафе они зашли в загс и подали заявление. Немного погуляв в парке, пошли к Валентину домой. Светлана Николаевна, давно уже все приготовила и с нетерпением ждала сына с подругой. Первый, своего хозяина услышал Василий. 

Он соскочил с дивана и чинно пошел его встречать. Но увидев девушку, у кота дыбором встала шерсть на загривке,  и он недовольно вдруг заурчал, как на непрошенного, чужого кота. Светлана Николаевна тогда этому очень удивилась. А Валентин засмеялся:
-Что, брат, ревнуешь? Ты не ревнуй, а лучше быстрей знакомься и принимай новую хозяйку.
  
И нагнувшись, хотел погладить своего любимца, но кот увернулся и недовольно ворча, ушел в другую комнату.
-Ух ты какой, а я и не подозревал, что ты такой у нас не воспитанный, - все еще шутил Валентин.

И посмотрев, горевшими от счастья глазами,  на мать, сказал:
-Мамуль, знакомься, это моя Мариша. Сегодня мы подали заявление в загс.
Мать посмотрела на сына, на девушку и с волнением спросила:
-А не поторопились ли вы? Мне кажется, что вы совсем еще друг друга не знаете, да и учебу нужно сначала закончить.
 
Сын, обняв мать, весело сказал:
-Родная моя, не переживай, я переведусь на вечерний факультет. Днем буду работать, а вечером учиться. Жилье, не обижайся, мы будем снимать. 
-Но зачем? – удивилась мать, - ведь у нас замечательная  двух комнатная квартира.
-Нет, мам, прости, мы хотим жить отдельно, самостоятельно. 
-Мариша, а ваши родители, что говорят по этому поводу?
-А они, Светлана Николаевна, еще ничего не знают.
-Да, мамуль, завтра пойдем знакомиться с родителями Мариши.

Светлана Николаевна поглядела на счастливую молодую пару, тяжело вздохнула, смахнула, набежавшую, вдруг, слезу и с печалью в голосе сказала:
-И все-таки, ребятишки, вы торопитесь. Ну, что поделаешь, свадьба, так свадьба.
Дальше вечер был  более живой, где все шутили и смеялись. 

А на следующий день пошли знакомиться с родителями Мариши. Сваты, Светлане Николаевне понравились, особенно сват. Он был сдержан, рассудителен, давал дельные советы по поводу свадьбы и жизни молодоженов. А так же сват предложил, своему будущему зятю, работу у себя на заводе. Валентин с радостью согласился. Сватовство затянулось, на улице было уже темно, когда решив все вопросы, мать с сыном возвращались домой.
 
-Мам, как тебе наши новые родственники, по-моему, не плохие люди, правда?
-Да, кажется, не плохие. Что-то тревожно мне, сынок, так сердце ноет и что ему нужно, не пойму.
-Не переживай, - обняв одной рукой свою мать за плечо, весело сказал сын, - все у нас с Маришей будет хорошо. Вот увидишь.
-Дай Бог, - тяжело вздохнув, сказала мать.

 

                                                      

 Через месяц сыграли пышную свадьбу и свою брачную ночь молодожены провели уже в однокомнатной квартире, которую сняли недалеко от института Мариши. От матери Валентин ничего не взял, кроме своего любимца, Василия. Полгода молодые прожили душа в душу, но потом, для молодого человека, что-то не понятное стало происходить в их семье. 

Мариша постоянно была нервной, все ее раздражало, и чтобы ни сделал муж, все было не так. Сначала она недовольно ворчала, а потом уже стала покрикивать, часто срывая свою злость на бедном коте, которому доставалось полотенцем и веником.  
 
Однажды, уставший и голодный Валентин после работы забежал домой, чтобы покушать и перед занятиями немного отдохнуть. Открыв дверь, он услышал смех жены. Пройдя в комнату, увидел ее с подругой.
-Девчонки, привет, - улыбаясь, сказал он и наклонился, чтобы поцеловать Маришу.
Но она резко соскочила с дивана и брезгливо закричала:
-Ты, что? Не лезь ко мне со своими поцелуями! От тебя за версту разит потом! Иди сначала помойся!
Покраснев и кое-как себя, сдерживая, Валентин молча пошел в ванную.
-Маринка, - удивленно  возмутилась подруга, - ты что? Так же нельзя!
А Марина улыбаясь, ответила:

-Ничего, пусть знает, кто в доме хозяин!
-Ты же говорила, что вы любите друг друга и он у тебя хороший, во всем помогает.
-Да, это правда. Мы очень любим друг друга, я представляешь, его даже к коту ревную. Он носится с этим котом, как дурень с торбой. Ненавижу этого кота, своими бы руками его задавила! Мне мама сказала, что мужиков с первых дней на место нужно ставить, чтобы потом не плакать.

-Ну, я не знаю,  - растерянно сказала подруга, - мне, кажется, так нельзя. Ты же своими руками счастье свое губишь. Ты думаешь, он долго  твои нападки выдержит?
-Ничего, если любит, выдержит.

Валентин помылся в душе, переоделся и ни с кем не попрощавшись, вышел.
-Поглядите на него, он обиделся! – недовольно сказала Марина.
-Марин, он же не поел. 
-Ну и что, - делая вид, что это ее не касается, - значит, на работе ел. Да я толстых мужиков терпеть не могу.

-Гляди, Маринка, ты кажись, перегибаешь палку. Останешься одна, надоест ему такая жизнь и уйдет.
- Какая же ты глупая,  куда он от меня денется? Он ведь у меня с ладошки ест.
А Валентин все не мог успокоиться. Уж сильно обидела его Мариша, до глубины души задела. После занятий он прошелся по набережной, потом по аллее дошел до той самой скамейке, с которой, совсем еще недавно, впервые увидел ее, его Маришу. 

Мельком брошенный им на нее взгляд, решил его судьбу. Немного посидев на скамейке, тяжело вздохнув, молодой человек встал и тихо побрел домой. А утром, Мариша, как ни в чем, ни бывало, что-то весело рассказывала, шутила и смеялась. Валентин, не слушая ее, с грустью думал: ,, Как же так, еще вчера ни с того ни с сего, как с цепи сорвалась, а сегодня заливается соловьем?”

В это время к нему на колени запрыгнул похудевший кот и, закрыв глаза, запел песню.
-Васятка, братишка, ты прости меня, совсем тебя забросил, давно тебя не мыл, не расчесывал, - поглаживая любимца по спине, с грустью сказал Валентин.
Марина поняла, что муж ее не слушает, разозлилась:
-Брось эту блохастую тварь! – зло закричала она, - а то я его сейчас в окно выкину!

-Ты что, кричишь? – удивился Валентин, быстрой перемене настроения жены, - а Василия не тронь, если тронешь, не знаю, что с тобой сделаю.
-Ой, да что ты мне сделаешь? Маменькин сынок! – продолжала донимать жена мужа.
Валентин положил кота на диван, резко встал, с негодованием посмотрел на жену и молча вышел из дома. 

На работу ему было идти еще рано, и он пошел к матери. Светлана Николаевна, как многие в ее возрасте, вставала с рассветом,  поэтому  молодой человек знал, что мать уже давно не спит и рада будет их встрече.

 С его домашними неурядицами, чтобы не огорчать мать, сын редко приходил к ней.  Материнское сердце не обманешь, только глянет сыну в глаза и сразу все поймет, что сноха  опять его ,, учила уму разуму”.

 Сердце матери разрывалось на части, глядя в потухшие глаза сына. Вот и сейчас, казалось бы, радоваться нужно, сын домой пришел, а она рот не может открыть, чтобы не завыть от боли. Так бы и прижала его к груди,  не отпускала, чтобы ни кто не смог обидеть ее сыночка. 

-Сынок, кушать, будешь? – смахнув слезу, спросила она.
-А что ты сегодня приготовила?
-Плов, есть борщ, правда ему уже два дня.
-Давай плов, давно его уже не ел. Мам, ты Василия не возьмешь?  Плохо ему у нас. Мариша его не любит, а ты же знаешь, какой он у нас чуткий.
-Конечно, возьму. Может быть, и ты вернешься домой, пока деток нет? – осторожно спросила мать.

-Нет, мамуль, люблю я ее, вот перебесится и все будет по - прежнему,  - потом, он немного помолчал и добавил, - надеюсь. Ну, а Васятку, я тебе в субботу принесу, хорошо?
-Да, конечно, и мне веселее с ним будет, а то все одна да одна.
-Вкусный плов, спасибо тебе. Пойду, мне пора на работу.

Валентин поднялся, обнял свою старушку и поцеловал в висок. Ему не хотелось уходить, он чувствовал, как материнская любовь теплом растекается у него по телу и ему так стало хорошо, и легко, что он бодро улыбнулся и, еще раз поцеловав мать, теперь уже,  в щеку, уверено сказал:
-Не переживай, просто у нас сейчас идет темная полоса, а после темной, ты же знаешь, идет белая полоска. Мы ж любим друг друга и поэтому еще будем  счастливы. Ну, я побежал.

У порога сын задержался, улыбнулся и шутливо послав, матери воздушный поцелуй, вышел на улицу. На работе день  был перегружен и поэтому, как закончилась смена, Валентин не заметил, пока к нему не подошел тесть.
-Хватит сын, закругляйся, - сказал он, - какие у вас на выходные планы? Может быть, на рыбалку сходим? Отдохнем от баб, ты как?
-Согласен,  давайте, я и кота возьму, вот Василий обрадуется, он так любит рыбалку. Я хотел его в субботу к маме отнести, но ради такого дела, отнесу  потом. 

-Значит, в шесть часов утра я к вам подъезжаю, выходите во двор, чтобы к вам  не подниматься на этаж.
Попрощавшись с тестем, Валентин пошел домой. Жены дома не было и он, взяв полотенце,  пошел в ванную мыться. Из ванной он вышел в приподнятом настроении, сварил себе кофе и только сел его пить, как пришла Мариша. Валентин улыбнулся и, обняв жену сказал:
-Как я по тебе соскучился.

-Правда?  Что-то с трудом верится, мне казалось, что ты меня на своего Василия променял, - ехидно съязвила жена. 
-Ты, что глупенькая, ведь я тебя так люблю. 
И только здесь, Валентин понимает, что под ногами не крутится его любимый попрошайка.

-Не понял, а где Василий? – и молодой человек позвал кота, но он не отозвался, - Мариш, где кот?
Девушка разозлилась и, оттолкнув мужа, как змея зашипела:
-Где, где, повесила я твоего любимца!
-Что ты сделала?  Повтори, - краснея от гнева, переспросил Валентин.
-Что сделала? Петлю сделала, накинула твоему красавцу на шею и перебросила вон через балкон, а потом веревку обрезала!

Валентин, не помня себя от гнева, схватил жену за лацканы ее красивого костюма и начал трясти как грушу, будто желая вытрясти из нее очерствевшую душу. Женщина от страха закричала, тогда  отбросив ее в сторону, он кинулся на балкон, в надежде, увидеть своего ,, братишку”, но ни на балконе, ни под балконом, Василия нигде не было видно.

 Валентин выбежал на улицу, не веря, что жена могла так с ним поступить. Но облазив все подвалы близ стоящих домов, кота не нашел. 
-Все, больше ни одного дня я с ней жить не буду, хватит терпеть ее дурь. Вот, что Васятка ей сделал, что она с первых дней невзлюбила  его? – с такими мыслями, незаметно для себя, он дошел до  скамеечки в парке, присел и, нагнувшись, обхватил руками голову, и раскачиваясь, не обращая ни на кого внимания, стал что-то бубнить себе под нос.

 Люди, увидев раскачивающего человека, старались быстрее пройти это место. Солнце медленно катилось за горизонт и в последние минуты уходящего дня, своими нежными лучами, казалось, пыталось растопить гнев в душе этого парня.

  Вдруг, боковым зрением, Валентин увидел какую-то тень, похожую на его любимца, она пробежала по аллее и скрылась в кустах. Он резко встал и громко позвал:
-Васятка! Кс-кс-кс!  Иди сюда, иди ко мне мой малыш, не бойся, - приговаривая, шагнул в заросли кустов, но ни кого там не увидел, только толстые стебли лиан, которые  лихо цеплялись за ветки деревьев, образуя пышный зеленый шатер, скрывая ствол дерева.

 Здесь у Валентина в голове пролетела мысль, которую он не успел ухватить ,,за хвост" и она, улетев, в душе оставила тяжелый след. Молодой человек рассеянно потоптался, ничего не понимая, что происходит. Он стал осматриваться и здесь его взгляд упал на толстый  стебель лианы, который ухватившись за ветку и оплетая ее, стремился все выше, и  выше, ближе к свету. Вдруг,  внутри себя Валентин услышал мужской голос:
-Ну, что ты медлишь? Делай, то о чем сейчас подумал?
-Что именно? - не понимая еще, с кем говорит, спросил Валентин.
-Ты сам знаешь, что я имею ввиду, и чем быстрее ты это сделаешь, тем быстрее ты встретишься со своим любимцем. Если б ты знал, как ему одному плохо там и как он  тебя ждет.

-Да, но как же мама, Мариша?
-А что Мариша? Сам понимаешь, ты ей не нужен, она тебя не любит. А мама к вам скоро придет. И вы снова заживете своей семьей, только ни здесь, а там, какая разница, где жить? Главное, вы будете вместе.
 
-Да, наверное, ты прав, - сказал Валентин и, подпрыгнув, ухватил повыше ветку, и оттянув лиану, в образовавшуюся  петлю, просунул голову. Стебель, вмиг, врезался в шею.

Но здесь мозг стал противиться этому и молодой человек одумался, и схватившись за стебель лианы, хриплым голосом прохрипел: 
-Нет, нет, я не хочу. Ма-ма… прос-ти…

-Поздно. Ты теперь мой. Я тебя никуда не выпущу, - зло, рассмеявшись, голос добавил, - ненавижу вас, с вашей чистой и преданной любовью!

У самой земли, обрывается стебель лианы, и ветка, цепляясь за ветки других деревьев, медленно стала подниматься, унося с собой бьющееся тело молодого человека с толстым стеблем лианы. Солнце скрылось за горизонтом, и с последним его лучом, потух жизненный огонек в чистой и светлой душе.

 А в это время, Светлана Николаевна, услышав голос сына, обернулась, и никого не увидев, схватилась за сердце. Посмотрев на кота, которого  принесла невестка, сказала:
-Ох, Васенька, что-то не хорошо мне, что-то не ладное случилось с нашим мальчиком. Да и ты, я вижу, маешься.

Кот Василий, который уже с полчаса беспокойно носился по квартире и орал так, будто  у него начался весенний гон, подбежал к окну, запрыгнул на подоконник и через открытую форточку  выскочил на улицу. Он бежал по аллее в сторону парка, будто кто-то его звал. Бедное животное спешило успеть, остановить улетающую душу его любимого хозяина.

 

                                                                                      
Уже семь часов утра,  а Людмила все никак не могла собраться на работу. Сегодня была ее смена – дежурить в церковной лавке. Она еще раз проверила у младшей дочери домашнее задание, потом поцеловав ее в маковку, пошла в церковь. Выйдя на улицу и  вдохнув свежего утреннего воздуха, женщина посмотрела на небо и быстрым шагом направилась к храму, который находился в пяти минутах ходьбы от ее дома. 

Но и этих минут ей хватило, чтобы понять, - день  сегодня будет чудесным. Весна полностью вошла в свои владения и  старалась, как можно быстрее покрыть землю сочно-зеленым ковром. Посреди этого ковра, маленькими нежными головками выглядывали первые цветы - подснежники. В луже барахтались голуби и старательно мыли свои перья.  Мимо озорной стайкой пролетели неугомонные воробьи. Они весело и  звонко щебетали, выражая свою радость пришедшей весне.

 А вот и красавица церковь. Всем миром ее строили и построили, да еще какую - c восьмью золочеными куполами  и завершал ансамбль, огромный золоченый, красавец крест. Искрясь на солнце, он во все стороны отражал солнечные лучи, из-за чего смотрелся еще краше. Подойдя к храму, Людмила перекрестилась, немного полюбовалась, игрой солнечных лучей, и вошла в храм.

 Внутри церкви было покойно и после вчерашней вечерней службы, пахло ладаном. Скоро на литургию начнут собираться люди и к этому времени, ей нужно было освежить пол. Налив в ведро воды, она взяла швабру. В это время кто-то неуверенно открыл дверь. Женщина оглянулась и увидела на пороге мальчика.

 Он молча стоял, опустив голову. Этого ребенка Людмила заметила еще вчера. Малыш всю службу тихо стоял в углу, изредка крестился. И больше всего ее поразило то, что он был совершенно один. Вот и сегодня с ним никого не было.

-Тебе чего? – спросила она, - ты что, на службу пришел? Так еще рано.
Мальчик, неловко потоптавшись, поднял голову, и Людмила увидела его глаза полные слез. Отставив в сторону ведро со шваброй, женщина подошла к ребенку и осторожно, как можно мягче, спросила:
- Малыш, у тебя что-то случилось? Тебе нужна помощь? 
Всхлипнув и шмыгнув носом, он подал цветок и сказал:
-Вот, принес…Боженьке, - и опять всхлипнул.

Только сейчас Людмила увидела у него в руке темно - бордовую, почти черную, розу. Она улыбнулась и, погладив мальчика по голове, ободряюще сказала:
-А-а, так  мы ее сейчас быстро с тобой поставим в воду, пойдем. Как тебя зовут?
-Ваня, - тихо сказал он.
-А я тетя Люда, вот и познакомились. Смотри, какая красивая вазочка, тебе нравится?- женщина показала узкую длинную хрустальную вазу. 
Ваня молча кивнул головой.

-Вот и хорошо, в нее мы и поставим твою розочку, эта ваза как раз только для одного цветка, - и налив воды, опустила длинный стебель, - возьми и поставь сам, куда бы ты хотел поставить.

Мальчик осторожно взял вазу и пошел к распятию, а Людмила вернулась к ведру. И пока протирала пол в одной половине зала, как - то забыла о мальчике. Думая, о своем, вдруг услышала шепот, женщина оглянулась и увидела перед распятием Иисуса Христа стоящего на коленочках Ваню. Он сложил перед собой руки и что-то горячо шептал, по щекам ребенка катились крупные слезы.

 Людмила поразилась, сколько лет она работает в церкви, но никогда ей еще не приходилось видеть, что бы дети так молились. Мальчик просто растворился в молитве, и Людмила, чтобы  не мешать ему, тихонько присела на скамеечку. И невольно стала прислушиваться, о чем просит малыш Бога. А Ваня был один на один с Господом и кроме Создателя, он сейчас, никого перед собой не видел.
 
-Боженька,  у меня мамочка самая лучшая.  Если бы Ты знал, как сильно она любит папу. Когда папа заболел, ухаживая за ним, она не спала всю ночь. А какой сильный и смелый у меня папа? Однажды, он не испугался и защитил нас от хулиганов. Видишь, какие у меня хорошие родители, но Боженька, если они любят друг друга, тогда почему хотят развестись?

 А как же я? Ведь они оба мне нужны! Я их обоих люблю! Боженька, миленький, мне баба Маша сказала, что Ты все можешь! – здесь малыш шмыгнул носом, вытер слезы и продолжил, - сделай, пожалуйста, так, чтобы папа с мамой помирились. А я, я больше никогда не прикоснусь к сладкому и Витьке отдам свой велосипед, он давно у меня его просит. Только пусть, мама с папой помирятся.

 У Людмилы защемило сердце, тяжело вздохнув и смахнув набежавшую слезу, она встала, пошла в лавку, взяла свечку и подойдя к ребенку, тихо сказала:
-Возьми, сынок, зажги, глядишь, с помощью этого огонька теплее станет на душе твоих родителей и все у вас образуется.
Ваня взял свечу, зажег, поставил ее у иконы именуемой ,, Всех скорбящих радости” и долго с большой надеждой и верой смотрел на горевший огонек. А в это время в храме стали собираться прихожане, в ожидании утренней службы.

        

 Было это ровно три года тому назад.  Только я села завтракать, как раздался звонок  по телефону - звонила племянница, просила срочно приехать, и посидеть  с ее сынишкой, который заболел гриппом. Я, конечно, срываюсь и еду, а как иначе, внучок заболел, нужно помочь.

 Не оставлять же семилетнего больного ребенка одного? Родная бабушка, старшая моя сестра, на тот момент гостила в Казахстане. Приехала я к обеду, подхожу к внуку, а он просто горит. Глаза у мальчонки красные, щурится, смотреть не может. Задернула шторы, что бы дневной свет ему не мешал.

 Смерила температуру,  показало тридцать восемь и шесть. Напоила лекарством. От еды внучок отказался. Да я сама понимаю, какая в таком состоянии еда, когда только при одной мысли о ней, уже всего выворачивает. Поэтому навела клюквенный морс,дала выпить. А он, бедолага, даже пить толком не мог, так ему было плохо. Присев на краешек дивана, погладила внучка по головке, поправила покрывало. Малыш свернулся клубочком и уснул.
 
Включив ноутбук, решила разложить пасьянс. Прошли каких-то пятнадцать минут, смотрю, внучок как-то тяжело дышит. Опять меряю ему температуру и ахнула, за это время она подскочила до сорока. Я в панике, что делать, скорую помощь вызывать или продолжать ждать участкового врача?

  Поставив Володюшке свечку, решила все-таки  вызвать  скорую помощь и здесь, на наше счастье пришла врач. Женщина была в возрасте, но какая умница. Осмотрев ребенка, она предложила, помимо лекарств, обтереть внука уксусом и что-то еще, но что именно, я сейчас не скажу, все-таки три года прошло.

 Дай Бог ей здоровье, она не бросила нас, пока не спала температура до тридцати восьми. До вечера температура больше до такой степени не поднималась, а там пришли уже родители. Всю ночь мы практически не спали, пришлось вызывать скорую помощь. А утром выяснилось, что заболела еще и внучка, которой было всего три годика. День повторяется, но только с двумя больными ребятишками.

 Здесь я уже применяю те навыки, которые обрела вчера.  Ребятишки горели, страшно было к ним  прикасаться. Лежат наши детки, один смугленький, другой беленький, держатся за животики, потому что из-за высокой температуры, у них открылась обильная рвота. У Ксюшеньки по подушке разметались льняные волосики. Больно было смотреть на малышей. Денек был еще тот. Кое-как дожидаюсь вечера. Наконец-то пришли родители, и можно было, хоть немного, расслабиться. А ночью опять вызывали скорую помощь, температура у обоих внуков не хотела снижаться, упорно стояла на сорока. 

 Вторую ночь не спим. Днем я опять остаюсь одна с ребятишками. Но сегодня, слава Богу, Володюшке уже легче. Он даже, первый раз за три дня, попросил покушать. Быстренько варю жиденькой молочной кашки, даю киселек. Он немного поел, выпил кисель и уснул. А я поставила варить курицу, чтобы можно было попоить детей куриным бульоном.

 Обтерла еще раз Ксюшеньку уксусом, напоила лекарством, температура медленно, с большой неохотой,  но поползла вниз. Ребятишки мои уснули и я решила почитать книгу, взятую  в церковной библиотеке, книга называлась ,,Красная Пасха”.

 В этой книге говорится о трех монахах из Оптиной Пустыни, которых убили в начале девяностых годов, сразу после Пасхальной службы. Я помнила этот случай, потому что он меня тогда очень сильно поразил. В то время я была глубоко неверующим человеком и поэтому о монашеской жизни ничего не знала.

 Для меня это были люди из другой планеты. И как же была удивлена, узнав их возраст. Отец Василий, инок Трофим и инок Ферапонт  все они были, можно так сказать, моими сверстниками, на год, два старше меня. Я тогда даже предположить не могла, что в такие молодые годы можно отказаться, как мне казалось, от жизни и уйти в монастырь.

 Помню, как плакала. Вот и теперь, читая эту книгу, сидела и рыдала навзрыд. Отец Василий, мастер спорта международного класса, капитан сборной команды СССР, казалось бы, его ожидает такое будущее, а он все бросает и постригается в монахи. 
А иноки Ферапонт и Трофим ?  Они тоже, в свое время, занимались спортом - боксом, борьбой, оба высокого роста, крепкого телосложения, у обоих хорошая работа, но они тоже по зову сердца все оставляют и идут искать приют для успокоения души.

 Потому – что мир для них стал чужд. И они находят то, к чему рвалась их душа - уединение с Богом. И последним пристанищем на земле для них стала Оптина Пустынь. Читая книгу, я так же не забывала о своих малышах, постоянно приходилось измерять температуру, поить бульоном, соками, киселем.

 Володюшка поел немного куриного мяса, чему я очень обрадовалась, значит, дело пошло на поправку. А к вечеру  сама, чувствую, что как-то мне нехорошо. Ну, думаю, переутомилась , все-таки, считай, две ночи не спали. 
Ночью Ксюше опять вызывали скорую, но я уже не выходила, чувствовала, мне впору, хоть для себя скорую помощь  вызывай. Утром, кое-как проводив племянницу с ее мужем на работу, пошла, легла и больше ничего не помню. Очнулась от какого-то ора. Кто орал, почему, да и вообще, где я, никак не могла понять.

 Лежу с закрытыми глазами и стараюсь вспомнить, с минуту наверно приходила в себя, а когда вспомнила все, попыталась встать и не смогла. Потолок надо мной закружился в таком диком хороводе, что мне показалось, что он вот-вот оборвется и накроет меня с головой. А пол куда-то поехал и я стала падать и если бы не ухватилась за угол комода, точно бы упала. Сев на краешек кровати, немного отдохнула, а потом осторожно легла.

 И когда легла, только тогда заметила, что меня всю трясло, аж подкидывало. Позвать ребятишек, не было сил. Я лежала, и слушала, как в соседней комнате визжали, дрались и сопели мои внуки. От бессилия заплакала. Лежу плачу и вдруг подумала о трех монахах, они еще не канонизированы, а значит, к лику святых их еще не причислили. Но все равно стала им молиться и просить у них помощи, особенно, я обращалась к Трофиму. 

Инок Трофим вырос  в многодетной семье, где был самым старшим. Ему с детства приходилось нянчиться с младшими братьями и сестрами. Он очень любил детей. Поэтому я и просила, именно  его, помочь утихомирить внуков. И представляете, меня услышали! Минут через семь, ребятишки успокоились. Ко мне подошел внучок и, посмотрев на меня, спросил:
-Бабушка, я вижу, ты болеешь, можно, мы сами выпьем при тебе лекарство, а потом пожарю яичницу, сам поем и Ксюшу накормлю? Хорошо? 

Я так была этому рада, просто слов не нахожу, как была рада!  Смерив температуру, поняла, что свалилась надолго, градусник показывал температуру  сорок  и один. И мои ребятишки стали ухаживать за своей больной бабушкой. 

Три недели каждое утро я обращалась с просьбой к Трофимушке за помощью. И пока болела, наши внуки были просто ангелочками - ни разу не подрались, ни завизжали, ни капризничали. А дружно играли, и Володюшка  читал своей сестренке книгу, о которой я им рассказала.  После этого Трофимушка стал любимым святым у моих внуков. С тех пор они обращаются к нему за помощью, особенно младшенькая. Однажды она как-то закапризничала.
-Что внученька, опять тебя капризульки навестили?
Испугано посмотрев на меня, побежала в свою комнату. Я находилась недалеко от нее, поэтому в моем обозрении была вся детская. Ксюшенька подбежала к иконам, которые висели на стене, перекрестилась и зашептала:

-Трофимушка, помоги! Опять ко мне прибежали эти капризульки! Прогони их!

        Вот так помогли нам монахи из Оптиной Пустыни.

  Картинка взята из интернета.                      

   

 
    Жили- были мужик да баба и было у них двое деток, дочка Машенька и сыночек Ивашечка. Собрались как-то родители в город  и говорят:
   
  - Доченька, мы с отцом едем в город, а ты остаешься за старшую, за братом присматривай. Скотину накорми. А мы вам привезем подарки - тебе куклу Гулию, а Ивашечке большого бабугана.
 - Хорошо, - зевая, ответила Машенька.
 Мать, перед зеркалом сделав последние штрихи макияжа, добавила:
 
 - На завтрак я сварила манную кашу, а на обед все стоит в холодильнике. Разогреете в микроволновой печи, поедите. Мороженое можете взять, только прошу, не ешьте его много, а то опять заболеете. Все, солнышко, я побежала, - и послав дочери воздушный поцелуй,  скрылась за дверью.
 
  Девочка потянулась и сбросив одеяло, подбежала к письменному столу, взяла сотовый телефон, и набрав номер, стала нетерпеливо ждать ответ.
 - Алло, - услышав, наконец, голос подруги, радостно воскликнула Машенька, - Угушка, наши предки в город укатили, опять отправились смотреть показ мод, прилетай быстрей ко мне, оторвемся!
 - И что тебе, Машка, не спится, на дворе только первый петух прокричал, - сонно ответила Угу.
 - Я специально тебе пораньше позвонила, чтобы ты с утра никуда не убежала. Хорошо, твоя метла сломалась, а то я же знаю, не успеет солнце встать, а ты уже к своему Лешику летишь.

  - Ладно, не ворчи подруга, через пять минут буду, - усмехнувшись, сказала Угушечка.
 Не успела Маша еще свою постель заправить, как услышала на улице странный звук. Выглянула в окно и увидела свою подругу - маленькую бабу ягу, восседавшую на странном летающем аппарате, который стремительно приближался к ее дому.
 - Ну, ничего себе!- удивленно воскликнула Машенька.
 - Привет, - еще издали, крикнула Угу и помахала рукой.
  Маша выскочила на крыльцо и воскликнула:
 - Угушка, как тебе, из тридевятого царства, тридесятого государства, удалось так быстро прилететь? И что это у тебя за летающий аппарат?
 - Это мне Кощеюшка - третий с Лешиком смастерили, вместо моей метлы, - гордо ответила Угу.
 - Угушечка, миленькая, дай прокатиться.
 - Дам конечно, только ты что, так и полетишь в пижаме и лохматой? - смеясь, спросила подруга.
 - Ой, - спохватилась Машенька, - я быстро. А ты пока накорми скотину, все найдешь в сарае, пшеница в мешке.
 - Ладно, знаю, а Бобика ты кормила? А то я ему сахарную косточку принесла.

  Пока Машенька умывалась и приводила себя в порядок, подруга накормила свиней, курочкам насыпала пшеницы, налила свежей водицы, Буренке травки зеленой в ясли положила, а коту Ваське в чашечку << Вискаc  >> насыпала.
 - А вот и я, - радостно воскликнула Машенька, выбегая во двор, - я готова.
 - И я готова, - весело ответила подруга, - полетели?
 - М-м,- надув вдруг губки, сказала девочка, - я совсем забыла, у меня Ивашка еще спит. Ты же знаешь, если оставить этого противного мальчишку одного, обязательно попадет в какую-нибудь историю.

  Почесав макушку и немного подумав, Угу обрадовано воскликнула:
 - А Гус Гусыч со своей командой у нас на что? Наша Яга улетела на повышение квалификации, гуси - лебеди сейчас свободны и могут за твоим братцем присмотреть. Погоди, я ему позвоню.
 В ожидании начальника охраны, девочки решили немного подкрепиться.
 - У вас каша есть? - облизываясь, спросила Угу, - а то мне так надоели эти фосфуды. Сушенные, маринованные лягушки, ящерицы и жаренные пауки в мухоморном соусе. Накладывай побольше, не жадничай,- увидев, что подруга положила всего одну поворежку каши, - про парное молочко не забудь и вашим хлебушком угости. Уж такого каравая, я ни у кого не едала. 
 - Вот, маленькая обжора, - улыбаясь, сказала Маша.

 - Какая обжора? – возмутилась подруга, - у меня во рту со вчерашнего дня и маковой росинки не было! Мы же этот аппарат доделывали! Веришь?
 - Верю, верю, - смеясь, сказала девочка и подала тарелку с горячей кашей, - это вот тебе, а это мне, - облизнувшись, достала себе мороженое.
 - Ох, и сладкоежка ты, Машка! Нет, чтобы кашу есть, ты за какое-то мороженое ухватилась. 
 - Да, ты что? – удивленно воскликнула та, - что может быть вкусней мороженого?
 - Каравай!
 - Фи-и, ну ты и сказанула, каравай, - здесь девочка увидела входящего в комнату Гус Гусыча, - ой, здравствуйте.
- Здравствуйте, Мария, - важно сказал гусь, поправляя на шее галстук – бабочку, - показывайте, чем кормить вашего братца. 

  Пока Маша все показывала и объясняла, Угу, за обе щеки уплетала кашу. Вскоре девочки уже крутились во дворе возле нового транспорта Угушечки. Перед ними стоял мотоцикл, но не мотоцикл, вместо колес были лапы, похожие на куриные и выхлопной трубы не было видно.
 - Вот эта вещь, - поглаживая никелированные трубочки и резиновые ручки, восхищалась Машенька, - а это что за кнопка? – спросила она и нажала на отливавшую золотом, кнопку.
 - Ой-ё-ёй! 
 Вдруг откуда ни возьмись, перед ней появился большой зонт от солнца, а под ним уже стоял небольшой столик и два маленьких удобных кресла. 
 - Что это?
- Я не успела тебе сказать, что это не только летающий аппарат, это трансформер. Он и летать может, и по воде плыть, даже скатиться с горы на нем можно, а также покушать и посидеть отдохнуть. Вообщем, Лешик с Кащеюшкой соорудили что надо! Хорошо потрудились! Молодцы! Их технические здесь были работы проведены, а мои дизайнерские.
 - Здорово! А как это чудо называется?
 - У него длинное название, но я его называю просто - Угулет. 
  Ну, что, подруга, полетели?
 - Полетели! - весело воскликнула девочка и удобно сев в мягкое кресло, помахала Гус Гусычу рукой.
 Гусь расправил крылья, приподнялся и величаво помахал в ответ. В это время на крыльцо, потирая заспанные глаза, вышел Ивашка.
 - Это что, Машка укатила и оставила меня одного?
 - Почему одного? – спросил Гус Гусыч, - а я?
 
  А подруги, быстро поднимаясь ввысь, с интересом рассматривали все, что видели под собой. Под ними проплывали города и села, озера и моря, луга и леса, пустыни и горы, где они только не были! Подлетая к северу, под ногами у них тихо что-то заурчало, заднее кресло, в котором сидела Маша, плавно переместилось и остановилось параллельно со вторым креслом. Девочка восторженно посмотрела на подругу, которая улыбнулась и нажала на кнопку. В это время, с ее стороны появилась прозрачная пленка и шатром накрыла летающий аппарат.
 - Ух, ты! Прям как в Кабриолете, - рассматривая прозрачный потолок со сверкающими звездочками, восхищенно воскликнула Маша, - нет, даже еще лучше. В машине небо не видно. Угуша, для чего ты нас закрыла?  
 - Мы подлетаем к северу, я думаю, что нам там будет немного прохладно, - смеясь сказала подруга.
В это время под ними показалась огромная льдина, на которой сидела белая медведица с маленьким медвежонком. Поднявшись, медведица задрала голову и помахала девочкам лапой. А малыш, прячась за свою маму, с интересом смотрел на странную пролетавшую птицу. Подруги весело помахали им в ответ.
 На Южном полюсе Маша увидела пингвинов, смешно катающихся с ледяной горки прямо в воду. 
 - Угушечка, давай здесь приземлимся, с пингвинчиками поиграем?
 - А замерзнуть не боишься?  Сейчас в этих местах температура как раз опустилась за   -50 градусов? 
 - Ну, хоть чуть-чуть, всего на одну минуточку?
 - Ладно, снижаюсь, мне самой хочется с ними покататься с горки. Тебе Машка, крупно повезло, хоть я не люблю ходить в школу колдовства, но учусь на одни пятерки, поэтому уже кое-что умею. 
Маленькая баба яга взмахнула рукой, произнесла заклинания на непонятном, для девочки, языке и перед ними появились теплые вещи. Крохотные красные сапожки,два  комплекта красных шарфиков с варежками и две теплые красные шапочки с белыми бубенчиками. А самое главное, подруги вмиг превратились в двух маленьких пингвинчиков.
 -Ух ты! - восторженно воскликнула Машенька, разглядывая свои черные крылышки.
- На вот, оденься.
 Одевшись, подруги вышли на улицу и смешно поковыляли к пингвинам.

 А в это время у Машеньки дома Ивашка уговаривал Гус Гусыча пойти на пруд. 

 - Ну, Гус Гусыч, пойдем на пруд! Помнишь, как мы здорово провели время в прошлый раз!
 - Нет! Забыл, что ты только чудом остался жив? Хорошо, что мы на пруду были не одни и мои друзья успели раньше достать тебя из воды, прежде чем ты смог наглотаться этой ужасной грязной жижи! 

 - Ну, пожалуйста, давай сходим. Я честное слово буду смирно сидеть. Вспомни, какая там вкусная ряска.
- Ряска говоришь… Ладно, знаешь чем меня завлечь.  

  Не успел охранник сказать еще слово, как малыш уже вприпрыжку бежал по дорожке в сторону пруда и птице ничего не оставалось делать, как  догонять ребенка. Подойдя к воде, Гус Гусыч щипнул Ивашку за руку, напоминая, что здесь парадом будет командовать он. 
 - Ой, что ты делаешь, мне ведь больно! –  воскликнул мальчик.
 - Напоминаю одному непослушному мальчишке, что будет еще больнее, если он не будет меня слушать.
 - Ну, я же обещал, - обижено сказал малыш. 
 - Хорошо, тогда садись и поплыли. 

  Посадив ребенка себе на спину, гусь медленно поплыл к ряске, которая сплошь покрыла поверхность воды. Пока он ел витамины, мальцу надоело сидеть спокойно и он стал крутиться на спине птицы. 
 - Сиди смирно, а то ущипну, - недовольно, с полным клювом сказал Гус Гусыч.
 - Гляди! – закричал Ивашка, показывая в воду, откуда на них смотрело два глаза. 
 - Ну, что ты так кричишь? – недовольно пробурчал гусь, - совершенно не воспитанный мальчишка. Это просто хозяин пруда за нами наблюдает.
 - Кто-о наблюдает? – удивлено спросил малыш, - о-ой!

  Вдруг закричал он и свалился в воду. Гусь не успел поймать мальчика, который быстро скрылся под водой.
Погружаясь и плавно опускаясь на дно пруда, из-за грязной воды, сначала малыш ничего не мог разглядеть. Но внизу вода была чище и он увидел странное существо с большими глазами, вместо ног у него был мощный плавник, длинные грязные волосы были переплетены водорослями. Ногти были настолько огромными, что они просто загибались внутрь. 

 - Ты кто?
 - Я? Водяной.
 - Водяной?
 - Я Водяной, я Водяной…
 - А-а, знаю! Ты тот самый Водяной, у которого внутри водица и никто с тобой не хочет водиться! Правильно?
 - Ага, правильно. А ты откуда меня знаешь?

 - Так ты герой из моего любимого мультфильма << Летучий корабль >>!
 - Герой?
 - Ну, да! А в жизни ты даже лучше и животик у тебя интересный, на аквариум похож, где всякие водяные бяки плавают.
 - Это не бяки, это наши мальки. Если их сразу выпустить в эту воду, то они все погибнут.
 - Слушай, а чем у вас тут так пахнет? - оглядываясь по сторонам, спросил мальчик.
 - Чем, чем! Наверху недалеко от пруда стоит завод, вот он и сбрасывает в воду все свои химические отходы.

  Глаза у ребенка стали привыкать к мутной воде и он, сквозь эту пелену, рассмотрел подводные горы.
 - Ух ты! Горы! Я никогда еще не лазал по горам! - воскликнул он и хотел уже бежать к ближайшему возвышению, но хозяин пруда быстро схватил мальчугана и сказал:
 - Осторожно, это не горы! Это кучи мусора. После каждого выходного у нас появляется новая гора. Столько мусора отдыхающие бросают в воду. Мы, жители нашего водоема, вынуждены жить в такой грязи и работать без отдыха. Наши дети и старики болеют, да и мы уже начинаем выдыхаться. Вот и пришлось мне тебя заманить, чтобы ты смог увидеть все сам и рассказать людям наверху о наших мучениях. Ты нам поможешь?
 
  - Не знаю, получится ли у меня, я ведь еще совсем маленький. Но я обещаю, что постараюсь.
 - Вот и хорошо! Мы все тебя будем ждать. А теперь пора, в твоем пузыре остается уже мало кислорода.
 - В каком пузыре? – спросил малыш.
 - Ты находишься в кислородном пузырьке, где кислорода тебе хватит на пятнадцать минут Земного времени. Так что нам пора прощаться. Но помни, малыш, если ты нам не поможешь, то мы все здесь погибнем. До свидания!
 - Пока! – сказал мальчик и стал медленно подниматься.
   А на верху, Гус Гусыч собрал всех по тревоге. Он вызвал всю свою гусиную гвардию и бобров спасателей, которые уже готовились войти в воду для поиска ребенка. Увидев малыша, гусь налетел на него и нервно взмахивая крыльями, загоготал:

 - Ты как, живой? Целый и невредимый? Тебе Водяной ничего не сделал?
 - Да со мной все нормально, живой я, живой! 
 - Как же ты меня напугал! 
В это время подлетела сестра со своей подругой.
 - Ивашка! – еще издали радостно закричала Маша и помахала брату рукой, а когда они приземлились, подбежала, обняла его и сказала, - как я рада, что с тобой все в порядке! Ну, никак тебя нельзя оставить и почему ты у нас такой непутевый? Вечно с тобой что-то приключается! – все еще прижимая братца к себе, возмущалась сестра.
 - Подожди! – отталкивая Машу, сказал Ивашка, -  Я познакомился с жителями пруда и они у нас попросили помощи. 
Мальчик рассказал все что видел и слышал. 
- Как же им помочь?
- Слушайте, я знаю как! – воскликнула Угу, - я сейчас позвоню Лешику и он обязательно что-нибудь придумает!

  Через несколько минут Лешик прилетел со своим другом Кащеюшкой третьим. Выслушав историю, они сразу принялись соображать, как можно быстрее спасти пруд с его жителями.
 - Придумал! – закричал вдруг Лешик, - Угу, мы к твоему Угулету прикрепим трос с лебедкой и будем партиями вытаскивать мусор из воды. А ты Маша, должна договориться с отцом о вывозе мусора из парка. 
 - Я попробую ему позвонить, но он уехал в город и будет только поздно вечером.

  Отец долго не мог понять, что от него хочет дочь, но когда все понял, согласился помочь с машинами. Через час работа уже во всю кипела. На помощь пришли все жители сказочного леса, а так же в это время отдыхающие в парке люди тоже решили присоединиться. Дело спорилось и всем от этого было хорошо и радостно. Чего только не вытащили из пруда. Там были старые ржавые велосипедные рамы, покрышки от автомобилей, какие-то пластиковые бутылки и железные кровати. Даже утопленный трактор достали. А когда пруд почистили, то старая яблоня, русская печка-матушка и молочная река с кисельными берегами тоже не остались в стороне. После тяжелой работы они всех накормили и напоили. Получился настоящий праздник, с песнями и плясками. Водяной со своими жителями пруда преподнес очень большую раковину и сказал:

  - Если у вас случится беда, то стоит только вам один раз в нее продудеть, как ваши друзья придут на помощь.
Ребятишки поблагодарив Водяного, взяли подарок. 
- Ну, что, будем прощаться? – сказал Гус Гусыч, - завтра с конференции прилетает наша Ягуся Бабусевна, нужно будет еще подготовиться к ее встрече.
- Да, и нам уже пора, - сказала Маша, - скоро родители из города вернутся. Завтра мы увидимся?
 - Конечно! Мы еще не все успели посмотреть!
 - А я? Меня с собой возьмете? - спросил Ивашка.
 - Возьмем, куда мы от тебя денемся? - смеясь, сказала Угушка, - а то оставим, и не будем знать где потом тебя искать. Ты ведь, как всегда, обязательно попадешь в какую -нибудь историю.

  Угу села на свой мобильный летающий аппарат и послав друзьям поцелуй, улетела. А сестра взяла брата за руку и повела  домой. Только ребятишки стали подходить к дому, как к воротам подкатила машина.
 - Мама, папа! – крикнули дети и бросились к родителям. 
Обнимая своих отпрысков, отец с любовью сказал:
 - Ну что, возмутители спокойствия и борцы за чистоту? – улыбаясь, говорил он, -  наслышан, наслышан – молодцы! За это вам от меня по планшету. 
 - Ура! – радостно закричали ребятишки и подпрыгнули от счастья.
 - А от меня, - сказала мама, - как я и обещала, бабуган и кукла Гулия, а к чаю большой торт. 
Мать с отцом были горды за своих детей. Хорошее дело они сделали. 

       Ребята, а ваши родители могут вами гордиться? 

      Картинка взята из интернета

- Бабушка, расскажи нам сказку, - приставали внуки к старушке.
- Подождите, о какой сказке идет речь? – возмущалась та, - сейчас не вечер, да мне и некогда, нужно посуду помыть, ужин приготовить.
- А  если мы тебе поможем, ты расскажешь? – не унимался Володя.
- Тогда, конечно, расскажу.

Ребятишки оживились, Ксюша быстро стала мыть посуду, а ее старший брат, чистить картошку. 
-Какие, оказывается, у меня внучата уже большие, а я и не замечала, - радовалась старушка.

С помощью детишек, приготовили ужин, после чего все расселись на большом диване и стали ждать сказку, которая в дождливую погоду, где-то затерялась. Внуки понимали, что бабушка шутит и терпеливо ждали. В этот момент, подул сильный ветер, оторвал у яблони  небольшую ветку и бросил в окно. Ребятишки вздрогнули.
- А вот и сказка пришла, здравствуй, милая, - вежливо заговорила старушка, - мы давно тебя ждем.

Затаив дыхание, малыши слушали, не понимая, что сказка уже началась…
Ветер не на шутку разыгрался, он- то вихрем вверх взметнет, унося с собой все, что поймает на лету – то ветку с яблони сломит, то шифер сорвет с крыши и забросит на соседний участок, а то камнем вниз упадет и по земле стелется. Натворил в городе дел и умчался в лес, да не в простой, сказочный. 

Налетел он на дом козы, которая была дома одна с семью маленькими внучатами – козлятами. Дом был старый, того и гляди, сам развалится, а здесь еще такой ураган. Коза спрятала внучат на печи и велела там тихо сидеть, а сама, шаркая стертыми,  от старости, копытцами, побрела на улицу, закрывать ставни.

 Мимо ее дома шел сосед – старый волк. Спина у волка была дугой, облезлый хвост повис и волочился по земле. Большие очки – линзы, подслеповатые его глаза, делали огромными. На лапах были валенки с заплатами, последний подарок его волчицы. Он давно жил один и поэтому иногда заходил к козе, поиграть с козлятами, которые любили баловаться с его очками. Вот и сейчас, поздоровавшись, зашел во двор и сказал:

-Давай соседушка, я тебе помогу ставни закрыть, а то еще окна разобьет. 
-Помоги, сосед, помоги, - обрадовалась коза, - а я пойду в огород, там у нас четыре копны стоят, может - быть  еще успею их убрать.

А ветер с новой силой набросился на дом и давай рвать солому с крыши, да по двору ее раскидывать. Кое-как закрыв ставни и убрав копна, коза с волком зашли в дом, который на половину остался без крыши. Перепуганные козлята спрятались на печке и от страха долго оттуда не выглядывали, только голод, и запах вкусной овощной похлебки, и свежей травы с кленовыми веточками, заставил их спрыгнуть с печи. Накрыв на стол, коза внучатам по тарелкам разлила суп, а Волку налила крынку свежего молока.

Пока козлята кушали, ветер, наигравшись, полетел домой отдыхать. Подлетев к  любимому могучему дубу, обвив его ствол, положил голову на ветку и, закрыв глаза, уснул. 
А козлята уже весело играли в догонялки. 
Коза с волком стали осматривать старый дом. 

-Ох-ох-ох, - вытирая слезы, всхлипывала она, - что теперь делать? Где жить?
-Погоди, соседка, не горюй, пока твои детки в городе, поживешь с внуками у меня. Ты же знаешь, для этого все условия есть, дом большой, всем места хватит. 
-Да, не годится, сосед, по чужим избам скитаться, не дело это, нужно свой дом ремонтировать.

-Чтобы вас к утру завалило? Его не ремонтировать нужно, новый строить. А ну, малышня, быстро идем ко мне! 
-Ме-е! – от радости закричали козлята и стали дружно перепрыгивать завалившийся забор.
-Да, как же это дом бросать? – шаркая калошами, запричитала коза и поплелась за волком, оглядываясь на свой домик.
 -Ничего, не беспокойся, - успокаивал ее сосед, - это даже хорошо, что с ним такое приключилось, зато теперь, наконец-то, у тебя будет новый, со всеми удобствами, дом. Проходи, не стесняйся.

 Волк был не из бедных, но горе постигшее его, выбило из седла и бедняга совсем потерял ко всему интерес. Себе он давно уже ничего не покупал, донашивал старые вещи, которым было десятки лет. Зато дом был великолепным – высокое резное крыльцо, стеклянная веранда, большой холл с колонами и тремя хрустальными люстрами. На стенах висели красивые картины, знаменитых лесных художников, а на полу была выложена богатая мозаика. Такого великолепия семейство козы никогда не видело. Коза с внучатами стояли посреди холла и с удивлением, все рассматривали.
 
- Пойдемте, я вам что-то покажу,- сказал хозяин дворца и по широкой винтовой лестнице повел гостей на второй этаж, - здесь у меня четыре спальни, где в каждой комнате есть свой туалет и душевая кабина. 
Козлята весело разбежались, выбирая себе лучшую комнату.

-Вау! В нашей комнате есть беговая дорожка!
-А в нашей, телевизор на всю стену!
-Ме-е, вот здорово, здесь даже есть компьютер!  Дедушка Волк, а у вас интернет подключен? 
-Подключен.
-И скайп есть?
 
- Конечно, как же без него? Я ведь старый, к родственникам и знакомым поехать уже не могу, вот скайп нас и выручает.
- А с кем вы общаетесь?

- Как с кем? С братом из сказки << Три поросенка >>, с Серым Волком из сказки << Иван Царевич и Серый Волк >> , с другом из сказки << Красная шапочка >>, а так же с другими своими родственниками и друзьями.
- Дед, ну ты продвинутый дед!

-Ха-ха-ха! Ну, спасибо, - смеясь, сказал волк, - это  была самая лучшая похвала в моей жизни!
- А для кого вы все это сделали? – не унимаясь, спрашивали малыши.
Здесь старый волк тяжело вздохнул и сказал:
- Cвоему сыну с внучатами, но три года назад они все погибли в автомобильной катастрофе и после нее у меня никого не осталось.

- Бе-едненький, - тихо сказала маленькая козочка, гладя его по голове, - хочешь, мы будем твоими внуками?
Волк, смахнув, вдруг, набежавшую слезу, обнял малышку и чмокнув ее, прошептал:
- А это возможно? Я буду только рад!
- Бе-е! – козлята набросились на старика со всех сторон и повиснув на нем, стали целовать.

Коза, слегка топнула копытцем и проблеяла:
-Вот озорники, вы же дедушку свалите! Быстро слазьте и бегите на улицу.
Козлята, балуясь, и перепрыгивая друг через друга, выбежали из комнаты. А коза с волком спустились на первый этаж, продолжая знакомство с домом.

- Сосед, а кто у тебя следит за чистотой в твоем дворце? Я смотрю, здесь приложена женская рука.
- Да, племяшка тети Кошки со своей маленькой дочуркой. Я на них нарадоваться не могу, такие умницы, все умеют делать: и шить, и кушать варить, и убираться, и стирают тоже они.

-Так зачем я тебе нужна? Я думала, что пока мой дом будут ремонтировать, у тебя за хозяйством присмотрю, где постираю, где в комнатах уберусь, кушать сварю. Что я тогда буду здесь делать?
-Ничего, отдыхать. Я соседка, вот что думаю, переезжай ко мне совсем. Ты одна, я остался один. Тяжело в старости оставаться одному, а вместе все легче будет, да и веселее.

-Не знаю, как - то это неожидано, но в чем - то ты и прав, с каждым годом все труднее приходится жить одной. Дети разъехались кто – куда, а я всю зиму одна.
-Бабушка, соглашайся,- перебивая друг друга, закричали козлята, заглядывая в окно, - а мы, потом, с вами по скайпу будем общаться.
 
-Ну, вот, что с ними делать? – улыбаясь, сказала коза.
-Я знаю, – уверенным голосом сказал волк, - ребятки, а ну, бегите к сараю и выкатывайте тележку, поедем бабушкины последние вещи вывозить.
-Дедушка, у вас же машина была, зачем тележка?

-Машина старая, сломалась и сейчас стоит на ремонте.
-Ме-е! – радостно закричали малыши и побежали за тележкой.
Придя к козе домой, 
быстро сложили вещи и весело покатили тележку по гравийной дороге.
Солнышко ласково светило и улыбалось нашим друзьям. Вдруг, старый волк услышал стрекотанье сороки.

-У-у и здесь не обошлось без желтой прессы. Сейчас разнесет свои сплетни по всему лесу, – сердито сказал волк.
-Не серчай на нее, работа у них такая, грязь и интриги плести.
-Не поняла я, не поняла,  - застрекотала сорока, - куда это вы, куда?
-Куда, куда, - заблеяли козлята, - бабушка к дедушке волку переезжает.

-Как это? Где это видано, чтобы коза жила у волка? Вы что это нам всю сказку ломаете? - стала возмущаться сотрудница лесной газеты.
-Почему ломаем? – удивился волк, - ничего, мы не ломаем, просто каждая сказка имеет право на продолжение и жить своей жизнью. Ты лучше разошли всем жителям нашего леса пригласительные на новоселье. Скажи, что рады будем всех видеть у себя в гостях.

Через два дня у волка с козой собрались гости. Ох и весело же там было! И меня приглашали, да только как же я своих внуков одних оставлю? Отправила друзьям телеграмму, поздравила и пообещала летом к ним приехать, попроведовать.

-Бабушка а можно мы с тобой в волшебный лес поедем? - спросила Ксюшенька.
-Конечно можно, вы и отдохнете там, и сил наберетесь. У козы молочко хорошее, полезное. Ну, а теперь, давайте будем накрывать на стол, скоро уже родители придут.
-Смотрите, а ветер на самом деле уснул и к нам солнышко вернулось, - воскликнула девочка.
Старушка с внуком увидели, как солнышко ласково заглядывало в окно, его лучики весело проскользили по занавескам и поиграв с котенком, побежали на улицу, радовать всех своим теплом. 
 

 

                                                                         Посвящается  моему  сыну

                        МАЛЬЧИК – ФОНАРИК


                              1 ГЛАВА

-Мама, мама!- кричал мальчик, лет одиннадцати, взбегая по ступеням крыльца.
- Сынок, сыночек мой приехал, - всхлипнув, обрадованно, забормотала молодая женщина и выбежала навстречу ребенку. 

Через мгновение матьобнимала и целовала сына.
-Сыночек мой родной, как же сильно я по тебе соскучилась! Как я соскучилась!
Мальчик, улыбаясь, смотрел на свою маму, которую не видел около года. Раньше они жили в Средней Азии, и из – за развала такого государства, как Советский Союз, русско - язычному населению пришлось все бросать, и уезжать из своих домов, насиженных мест, боясь за жизнь своих детей. 

Вот и Алену не миновала эта участь.  Она проработала на одном месте десять лет, ничего не объясняя, ей  предложили  уволиться по собственному желанию. Походив по городу в поиске работы и ничего не найдя, женщина была на грани нервного срыва. Что ей делать? Без знания языка степей, они не могут принять ее на работу даже техничкой. 

- А что, если я не знаю их языка, то у меня тряпка откажется мыть пол? – зло размышляла она, - что они творят, сволочи, что творят! Такую страну разворовали! Такое государство развалили!
Здесь кто – то позвонил в дверь. Женщина, взяв себя в руки, пошла ее открывать. 

- Сынок, а ты почему так рано из школы вернулся?
- Надежду Александровну увезли в больницу.
-Как? Я c ней  утром  разговаривала по телефону, она была здоровой.

-Да у нас в классе Маша с Айгуль подрались. Айгуль сбегала за отцом. Он говорил, что мы - русские и немцы аккупировали их страну. И не даем им нормально жить, но сейчас, все, пришло их время и теперь они нас будут всех резать как баран. Мама, он так зло кричал, что Надежде Александровне стало плохо с сердцем. 

-Господи, да что же это творится, если даже детям открыто угрожают? Как тогда здесь жить? 

-А что было потом?
-Ничего, он забрал Айгуль и они ушли домой. Мам, было так страшно. 
А разве можно людей резать, как животных?

-В том то и дело, сынок, что можно, от этого и становится страшно. Будем ждать дядю Сашу, вот он придет, и обо всем поговорим. Видно, сынок, нам из города, который построили наши прапрадеды, и впрямь, придется уезжать. 

Алена взволнованно посмотрела на сына, который впервые столкнулся с взрослыми трудностями, от которых его, как могли, раньше оберегали.
Вечером пришел Александр и с первого взгляда понял, что дома что-то произошло.

-Что случилось? Работу не нашла?
-Многое, давай сначала покушаем, а потом сядем и поговорим.
-Хорошо, тогда пока я моюсь, вы накрывайте на стол.
-Да у нас уже все накрыто, только тебя и ждем.
-Тогда я сейчас, быстро.

Поужинав, и убирая со стола, Алена думала, с чего начать разговор, но здесь зазвонил телефон.
-Да-а, - растянуто сказала она, продолжая думать о предстоящем разговоре и услышав в ответ официальный тон, насторожилась.
-Здрастуйте, Вас беспокоит директор гимназии.

-Здравствуйте, Альбина Михайловна, -ответила Алена.
-Извините, вам наверно Степан уже рассказал, что сегодня у нас произошло? Что вы думаете делать, ребенка в школу  завтра отпустите? 

-Мы еще об этом не говорили, но если честно сказать, то лично мне, страшно за сына. Ведь до чего уже дошло, в школе стали угрожать! Почему не вызвали милицию? Ждали, когда на самом деле начнут резать?

-Понимаете, я вызывала милицию, но они не приехали, как только узнали кто он, прямым текстом сказали, что им у нас делать нечего, и еще пожалуются, куда следует, за ложный вызов. Но я не об этом, документы своей дочери папаша забрал и перевел ее в национальную гимназию. Сегодня я была в райисполкоме, попросила ставку охранника. Теперь у нас на входе будут сидеть охранники. Так что не переживайте, все будет хорошо.

-Спасибо, конечно, но пока я вам  ничего не могу сказать, извините.
-Да, я вас прекрасно понимаю, до свидания.
-До свидания.
-Я что-то ничего не понял, кто кого будет резать? – удивленно спросил Александр.

-Понимаешь, именно об этом мы и хотели поговорить.
И Алена все пересказала, что случилось сегодня в школе.
-Да-а, прямо детектив какой-то, - пытаясь быть серьезным, сказал мужчина.
-Саша, ты все шутишь? А представь, как напугались ребятишки, они же еще дети, им всего по десять лет! Что-то нужно делать!

-Что? Я вижу, ты уже знаешь, что нужно делать, правда?
-Да, знаю. Нужно отсюда уезжать.
-Куда? Кто и где нас ждет? Везде хорошо, где нас нет. Думаешь, там не будет проблем?
-Не думаю, но нужно ехать в Россию. Ты же видишь, все стараются уехать.

-Да, вижу, - уже серьезно сказал молодой человек, - ты ведь понимаешь, что я не могу, я не могу оставить мать одну, а она не поедет.
-Но она ведь тобой манипулирует, и ты это прекрасно понимаешь!
-Знаю и понимаю, все равно не могу, она  моя мать. Потерпи немного, что-нибудь придумаем.

-А что ты придумаешь? Я уже пол - города обошла и везде одно и тоже, без знания языка, они не берут даже техничкой, мало они над нами издеваются, так они еще  угрожают нашим детям! Скажи, пожалуйста, чего ждать? Когда они на самом деле за ножи возьмутся? Ты как хочешь, а я собираю вещи, это последняя капля была в моей чаше терпения, все, я уезжаю. Завтра же буду собираться. 

На следующий день Алена встала очень рано. Можно сказать, что она совсем и не спала, так, перед тем как подняться, забылась минут на сорок. Тихонько поднявшись, приняла душ, попила кофе и приготовив завтрак, пошла будить своих мужчин. Степа, как всегда, уже сидел и что-то писал.

-Сынок, ты опять на голодный желудок сел за уроки? Иди, мойся и садись кушать.
-Хорошо, мам, вот только задачу решу, немного осталось.
-Ты лучше бы за сольфеджио взялся, а то нахватал четверок, четверть только началась, а ты…

-Мам, сольфеджио я уже выучил, - спокойно сказал мальчик.
-Да? И когда ты успел? Ну, тогда ты умничка, только давай быстрей с задачкой, а то завтрак стынет.

Через десять минут вся семья сидела за столом, и обсуждали одну статью. Позавтракав, все разбежались по своим делам: Степа в музыкальную школу, Александр на работу, а Алена пошла в магазин за коробками и мешками, чтобы упаковывать вещи.

 Если бы она знала, что им придется пережить, там, куда она так рвалась уехать....  После того тяжелого разговора прошло две недели и вот Алена, Александр, и Степан стоят на перроне, в ожидании поезда. Обнявшись втроем, они плакали.
Александр, посмотрев на Алену, спросил:

-Может быть, останешься?
-Нет, - твердо сказала она, - следи за Степашкой, если, что, то отвези его к бабушке, как он школу закончит, я за ним приеду. 
-Сынок, ты только слушайся и не забывай про школу. Не плач, я приеду за тобой, солнышко мое, устроюсь там и приеду.

                               2 ГЛАВА

Приехав в Россию, в городе Алена не смогла найти подходящего жилья, и решила переехать к брату в деревню. Всю дорогу она смотрела в окно автобуса и любовалась природой. После выгоревших от солнца южных  степей, женщине показалось, что она попала в настоящую сказку. 

 Был конец бабьего лета и лес, одетый в красно-желтое убранство, смотрелся великолепно. Алена затаив дыхание, замерла. Будто боясь своим дыханием, стереть  увиденную ею картину. Впереди была гора, на которой росли березы, рябина, черемуха вперемежку с пихтой. А на самой верхушке горы, над  вековыми пихтами, возвышались многоэтажные высотки, окна которых отражали лучи заходящего солнца. 

-Какая красота, как бы я хотела здесь жить.
Подъехав к автовокзалу, выяснилось, что это конечная остановка, и она уже приехала. Облегченно вздохнув, женщина вышла из автобуса и направилась навстречу новой жизни, которая оказалась страшней атомной войны. Четыре месяца она была в поисках работы. И кое - как устроившись сторожем, и получив комнату в общежитии, где раньше жили << химики >>, ей казалось, что все беды были уже позади. Но придя в общежитие и открыв дверь, Алена пришла в ужас. Сначала ей в нос ударило зловонье так, что слезы потекли из глаз, потом, посреди комнаты, женщина увидела огромную кучу человеческих нечистот, которыми расписаны были все стены. С моллодой женщиной приключилась истерика... 

 А сынок, как и обещал своей маме, учился только на одни пятерки. Сначала он жил с дядей Сашей, но потом дяде Саше предстояла длительная командировка, и мальчику  пришлось переехать к бабушке.

 Степан такому обороту был только рад. Дядя Саша, конечно хороший человек, но без мамы мальчику было тоскливо жить в этой квартире. И поэтому малыш с удовольствием переехал к старушке. Свою прабабушку мальчик очень любил. 

Хоть она была уже старенькой, но до сих пор помнила наизусть сказки Пушкина,  ,,Буревестник” Горького , читала Лермонтова, рассказывала разные сказки и легенды. А сколько бабушка рассказала о себе? Что она рассказывала, такого ни в одном учебнике по истории не прочтешь. 

Каждый вечер, перед сном, они удобно рассаживались на диване, включали ночник и начинали беседу, которая обязательно заканчивалась какой - нибудь историей. Такие вечера они оба полюбили. Потом, когда мальчик вырастит, с большой теплотой он будет вспоминать, эти полгода, которые он прожил с бабушкой. А сейчас, ему предстояло жить вдалеке от мамы и учиться отстаивать свое мнение, и свою позицию, ведь все чаще и чаще он стал сталкиваться в жизни с несправедливостью.

За его твердость характера уважали как дети, так и взрослые. Но нелегко это давалось. Однажды, когда Степан спешил в музыкальную школу, ему на встречу шли три подростка, которые были года на три-четыре старше. Увидев его, мальчишки обрадовались:

-Во, русак идет, - сказал один из них, - да еще и со скрипкой. А давайте у него отберем скрипку!
-Точно, давайте, -  и нагло подойдя к Степану, сначала толкнули его в плечо, потом, один стукнув его по голове, нагнулся, чтобы отобрать инструмент, но вдруг в ответ получил такую оплеуху, что просто искры полетели из глаз.

-Ах ты, зараза, свинья русская! Ты еще драться? Ну, теперь тебе не жить!
И забыв про скрипку, они втроем накинулись на мальчика. Степан какое-то время ходил в секцию по кейс- бокс Ингу и что за то время, пока занимался, выучил, применил в этой схватке, но силы конечно были не равны, поэтому мальчику было очень туго. Но мимо проходил Виталий, сосед по маминой квартире и увидев, как трое пацанов избивают соседского мальчишку, заступился. 

-Привет, Степан, за что они тебя так? – спросил Виталий. 
-Скрипку хотели отобрать, - шмыгая носом, сказал мальчик.
-Ух ты, да они тебе нос разбили! Платочек – то есть?
-Ага, есть. 
-Я думаю, что  на занятия тебе сегодня в таком виде лучше не ходить.
-И к бабушке нельзя, а то расстроится.

-Куда ты теперь пойдешь? – спросил сосед.
-Домой поеду.
-Ну, тогда нам по пути, пойдем вместе.
-Пойдемте, - вздохнув и поднимая скрипку с земли, -  сказал Степан.

Придя домой, мальчик  посмотрел на себя в зеркало и ахнул. Нос у него так распух и покраснел, будто ему вместо носа повесили свеклу приличных размеров, а под правым отекшим глазом отдавал синевой огромный синяк.

- Ничего себе! Как же я пойду к бабушке?
Степан подошел к телефону, набрал номер и стал ждать, когда старушка поднимет трубку.
-Ало, бабушка, это я. Вы сегодня меня не ждите, у нас в школе будет контрольная работа,  мне нужно к ней хорошо подготовиться, ладно?
-Степаша, внучек, а это время, что ты  будешь кушать? Дядя Саша приехал из командировки?
-Наверно еще нет, - ответил мальчик, - но вы бабушка не волнуйтесь, у нас в холодильнике всегда лежат продукты. Я сейчас себе пожарю яичницу с колбасой.
-Ну, хорошо, только смотри, если что, приезжай, слышишь?
-Да бабушка, слышу,- ответил мальчик и, вздохнув, положил трубку.
Потом он пошел в ванную, взял полотенце и, намочив его в холодной воде, приложил к носу. И здесь так разболелись нос и голова, что ни о какой еде Степан не мог даже и думать. Мальчик лег на диван, накрыл полотенцем все лицо и с закрытыми глазами спокойно лежал какое-то время.

 Вдруг ему  стало так тоскливо и больно, что у него одна за другой потекли слезы. Мальчик разрыдался.
-Мамочка моя, где ты, отзовись! Ты мне так нужна! Если б ты знала, как мне плохо!

Волю, дав слезам, мальчик  успокоился и уснул. Проснулся Степан от звонка в дверь. Нехотя он поднялся с дивана, подошел к двери и спросил:
-Кто там?
-Внучек, это я, бабушка.

Он быстро посмотрел в зеркало, которое висело в коридоре, зажмурив глаза, открыл дверь.
Старушка, увидев внука, воскликнула:
-Я так и знала, что что-то случилось! Господи, Боже мой, да что это такое? Кто тебя так, а?

-Никто, просто, когда я выходил из автобуса, споткнулся и упал. Бабушка, вы только не волнуйтесь так, вам же нельзя.
-Волнуйся, не волнуйся, а лечить тебя нужно, вон как нос разбарабанило. Я что-то такое и подозревала увидеть, поэтому с собой кое-что принесла. Ты кушал?
-Нет, да я и не хочу, меня почему-то тошнит.
-Сотрясение у тебя голубчик, сотрясение. Лечить срочно нужно, а то так и будет потом голова болеть.

И бабушка вытащила пузырек, из которого, накапав в стакан несколько капель, дала внуку выпить. Потом достала какие-то веревочки и стала замерять голову со всех сторон, при этом, не забывая, каждый раз на этой, тряпочке делать какие-то пометки.

-Бабушка, что вы делаете? – не унимался Степан.
-Лечу тебе сотрясение, оно правда небольшое, но есть.
-М-м-м, ясно.
-Ну вот, теперь давай ложись на диван, мы будем прикладывать примочки, - сказала старушка и достала очередной флакон c темной жидкостью. Намочив салфетку содержимым из флакона, прикрыла ею внуку глаза и нос. Ну вот, теперь спокойно лежи, боль должна скоро пройти. А я пойду, помою руки. 

Пока старушка убирала свои бутылочки и мыла руки, внук уснул. Посмотрев на спящего ребенка, бабушка, тяжело вздохнув, пошла на кухню, готовить кушать. Заглянула в холодильник, старушка возмутилась:

-О какой яичнице с колбасой он говорил? Холодильник же совершенно пустой! Хорошо, я с собой все принесла. Ох-ох-ох, - вздыхая и ворча, она стала готовить обед.

А в это время, Алена, затосковав по сыну и дому, достала фотографии своих родных,  и со слезами на глазах, стала их рассматривать. Здесь ей попалась фотография сына, которую они сделали перед ее отъездом. Поцеловав снимок, женщина положила его в сумочку, потом оделась и вышла из дома.  

Зайдя в фотоателье и увидев фотографа, Алена попросила, увеличить фотографию и сделать портрет.
-Что у вас за фотография? – спросил он, - покажите, пожалуйста.
-Вот, - женщина подала снимок, и мастер увидел рыжеволосого, улыбающегося  мальчугана.

-Прекрасный снимок, просто, мальчик – фонарик, - улыбаясь, сказал молодой человек, - c такого снимка получится прекрасный портрет, обязательно сделаем. Приходите дня через три, портрет будет уже готов.
-Спасибо  вам большое, до свидания.
-До свидания.

Алена вышла на улицу, глубоко вздохнув морозного воздуха, пошла на работу, а на душе у нее было очень тяжело, от волнения, женщина  места себе не находила. Приняв смену, она села за стол, посмотрела в окно и увидела стайку снегирей, которые весело прыгая с ветки на ветку,  клевали замерзшие ягоды рябины.

-Какая веселая, красивая семья, - подумала Алена, - а где моя семья и будет ли она у меня вообще?
Молодая женщина разрыдалась. 
-Сынок, как ты там? Солнышко мое…. 
А Степан проснулся уже поздно вечером, бабушка сидела рядом в кресле и с тревогой смотрела на своего правнука.

-Что, внучек, уже проснулся? 
-Да, а вы что в темноте сидите?
-Да мне же не вышивать, а тебя я и так вижу. Как твоя голова, болит?
-Ага, немного и почему-то плохо вижу.

-Это от отечности, все лицо, вон, заплыло. Давай поднимайся, только осторожно, и пойдем кушать. Ты ведь до сих пор еще не обедал.
-Бабушка, мне так не хочется.
-Нужно родной, я тебе куриный бульон приготовила и кисленький  вишневый  взвар. Может тебе сюда принести?

-Нет, бабушка, не нужно, пойдемте на кухню.
-Вот и хорошо, может быть там, еще что-нибудь покушаешь.
Но к бабушкиному сожалению, мальчик, сославшись на то, что его тошнит, почти ни к чему не прикоснулся. Поблагодарив ее за ужин, опять лег на диван. 

-Степушка, давай лекарство примем, примочки опять положим и голову повторно измерим, хорошо?
-Хорошо, давайте лечиться. Мне прошлый раз, сразу стало легче.
Две недели старушка лечила внука и ни кого к нему не пускала. На третьей недели его пришли навестить почти все одноклассники. 

Сначала они скромно задавали ,, дежурные” вопросы, а потом, когда бабушка занесла в комнату пончики с айвовым вареньем, ребятишки ожили. И сразу в квартире появились смех и шутки. А на прощание они пожелали ему быстрее выздоравливать и приходить в школу, а то без него скучно и не интересно.

-Да мне самому надоело сидеть дома, и я тоже так  соскучился по школе, - сказал Степан друзьям.
-Ничего, скоро уже пойдешь в свою школу, - улыбаясь, сказала бабушка. И через неделю, мальчик бежал в школу, в свой родной класс. Сколько радости было у него, ведь он очень любил учиться! И в школе все рады были его видеть, как ученики, так и учителя. 

-Степан, ты больше так долго не болей, - сказал Алмаз, похлопывая одноклассника по плечу, - а то мне не с кем соревноваться. С девчонками не интересно, хорошо?
-Хорошо, не буду, - улыбаясь, сказал мальчик.
-Ой, Степ, а ты представляешь…,- перебивая друг друга, расшумелись одноклассники. 

Каждому хотелось рассказать, что было у них нового в школе.
У мальчика продолжалась привычная жизнь, вот только ему так не хватало мамы. Все силы и время он отдавал учебе, ведь скоро он поедет к маме и он не может огорчать ее четверками. Как-то собираясь в школу, зазвонил телефон, Степан поднял трубку телефона:

-Да, - сказал он.
-Степка, выходи, у нас сейчас разборки с черножопым будут, - возбужденно, почти крича, сказал Денис.
-Какие разборки? – не понимая спросил мальчик.
-Выходи, узнаешь! Выходи на стадион.

Школьный стадион был виден из окна квартиры Степана, поэтому он подошел к окну, посмотрел на улицу и увидел почти всех ребят из своего класса. Степан, взяв портфель и сказав бабушке, что он пошел, выбежал из дома. 

Степан, подойдя поближе, увидел Алмаза, который испугано смотрел на своих одноклассников. Не разбираясь, кто прав, а кто виноват, Степан стал протискиваться в центр круга.

-О – о, Степка, ты уже прибежал, молодец! Вот, сейчас эта чурка от нас получит!
-От всех? Или все – таки, по справедливости, один на один?
-Да ты знаешь, что он…
-Да хоть что, это не честно,  нападать всем на одного.

Сначала все удивленно посмотрели на Степана, на  Алмаза, а потом, смутившись, признали, что их одноклассник прав, и, расступившись, дали  возможность решить мальчикам свой спор один на один.

Но как оказалось, обида у них  друг на друга уже перегорела и в драке, ни какой необходимости не было. Мальчики насупившись, пожали руки. А потом в  кругу своих одноклассников, обнявшись, пошли  на занятия в школу. На первой перемене к Степану подошел Алмаз, и поблагодарил за помощь. 

-Не за что, просто я вспомнил Айгуль с Машей.  Ведь они были лучшими подругами с детского сада, а что потом произошло, помнишь?
-Да – а. А ты, знаешь, что девчонки сейчас померились и продолжают дружить? Они ведь живут в одном подъезде.

-Нет, я об этом не знал. 
-Слушай, Степ, у меня через месяц будет день рождение, приходи ко мне на праздник, а?
-Спасибо большое, но я не могу, прости, через месяц я уезжаю к маме, в Россию.  Мы переезжаем туда жить.
-Жаль, жаль, что ты уезжаешь.
Ну, мы ведь все равно же останемся друзьями, правда, Степ?
-Конечно.
И пожав друг другу руки, друзья пошли на урок. 

А через месяц, Степан со своей тетей и двоюродной сестрой уже ехали в поезде, в другую страну, в другую жизнь… 

 

ФОТОГРАФИЯ ВЗЯТА ИЗ ИНТЕРНЕТА                                                                    

-Пожалуйста, помогите! – с возгласом, в полицейский участок вбежала пожилая женщина.
В холле за столом сидел дежурный.
-Что случилось? - спросил он.
-У меня муж пропал!

-Давно?
-Не знаю. Меня дома не было три часа.
-Вы, что смеетесь? – возмущенно спросил сержант.
-Понимаете, у него после инсульта была амнезия и Федя без меня из дома не выходил. Пожалуйста, помогите его найти.

-Знаете что, не морочьте мне голову. 
Женщина со слезами на глазах, стала просить молодого человека, принять заявление.
-Вот, пройдет трое суток, тогда и приходите.
После этих слов она разрыдалась.
Дежурный с укором на нее посмотрел и сказал:
-Хорошо, пройдите в четвертый кабинет, это вторая дверь по коридору на право. 
-Спасибо вам большое за понимание,- плача, сказала она и пройдя через  металлодетектор, быстро пошла по коридору в указанном направлении. Найдя нужную дверь, постучалась и не дождавшись ответа, вошла.

Кабинет обволакивало густое облако дыма от сигарет и стаял спертый, тяжелый воздух. Сквозь сизую дымку за столом женщина увидела молодого человека, склонившегося над бумагами. Он сосредоточенно что-то изучал.

-Слушаю вас?
-У меня муж пропал.
-Как давно это случилось?
-Понимаете…,  - и ей вновь пришлось рассказывать то, что только что говорила сержанту, через два часа, милицейская машина уже мчалась по осеннему северному городу. Была середина августа, а осень уже хозяйничала в этих местах.

 Она смело переодела деревья в новые наряды, накинув им на плечи золотом расшитые шали. Среди легких, почти воздушных, желтых листьев, тяжелые красные гроздья рябины, смотрелись, словно елочные игрушки.

 Цветы покрылись изморозью и стояли понуро, опустив свои головки. Глядя на них, можно подумать, что они сожалеют о своей столь короткой жизни. Алла Федоровна ехала в машине и смотрела на улицу, надеясь, что вот сейчас увидит своего мужа. Проезжая по мосту, она вдруг облегченно вздохнула.

-А можно проехать в парк на набережной? - обратилась женщина к водителю. 
-Конечно.
-Я сейчас подумала, вдруг он вспомнил нашу беседку на утесе, куда раньше мы часто ходили.
Подъезжая к месту, Алла Федоровна увидела мужа, который сидел на скамейке с какой-то женщиной и нежно обнимал ее за плечи.

-Федя, может быть, ты объяснишь мне, что здесь происходит? – возмущенно спросила она мужа.
-Алл-лоч-ка, - с трудом выговаривая слова, радостно и с какой-то внутренней болью, произнес мужчина, - это моя Лежж – бета, Лежбет-та Фаус – товна Эрнст.

Перед Аллой Федоровной предстала высокая стройная пожилая женщина в темно - сиреневом плаще, шляпка - таблетка на голове в тон плаща и на шее был повязан нежно-сиреневый легкий газовый шарфик. На ногах были аккуратные ботинки на маленьком каблучке.

Аллочка ахнула, признав в ней ту незнакомку, которая вчера в поликлинике, так странно смотрела на ее мужа. Она двумя руками держала Федора за руку, словно боялась потерять самое дорогое в ее жизни. Видно было, что совсем недавно они плакали и не стыдясь своих слез, мужчина сказал:

-Лежж – бетточ – ка, это моя жена Аллоч - ка.
-Здравствуйте, - улыбаясь, произнесла Лежбетта. 
-Здравствуйте, - смущенно протягивая руку, сказала Алла, - вы меня извините, пожалуйста.
-Алла Федоровна, я вам еще нужен? – ничего не понимая, спросил милиционер, - может быть вас подвезти домой?

- Нет, спасибо большое, не нужно. Простите, это Федина мама, почти шестьдесят лет он ее искал и вот, нашел, вернее она сама его нашла.
Молодой человек от удивления присвистнул:
-Мда, бывает же такое, кому сказать, не поверят. Я сейчас, подождите минутку, - сказал он и куда-то убежал, придерживая одной рукой фуражку.

-Как же вы нас нашли?
-Когда я вас увидела в поликлинике в очереди, долго не могла понять, что меня так могло насторожить и почему вдруг защемило сердце. Сначала посмотрела на вас, но поняла, что мы не знакомы.
 
А вот увидев Фьедю, - женщина говорила слегка заметным акцентом, - я не могла уже оторвать от него взгляд. Но, к сожалению, вы зашли в кабинет врача, а оттуда вышли чем – то расстроены и поэтому я не осмелилась к вам подойти, но зато пошла за вами следом и таким образом узнала, где вы живете. Все эти годы я его искала.
Здесь подбежал милиционер и улыбаясь, подал Лежбетте небольшой букетик цветов.            
-Поздравляю вас.

-Это мне? – удивляясь, со слезами на глазах, спросила она.
-У вас сегодня такая радость, такое счастье!
Все были растроганы вниманием молодого человека.
-Спасибо большое.

-Я очень рад за вас, за вашу семью.
-Простите, - обратилась Алла Федоровна к милиционеру, - как вас зовут?
-Сергей.
-Сергей, приходите, сегодня вечером к нам в гости, мы будем только рады.
Молодой человек окинул всех взглядом и весело сказал:
-А что, можно! 
-Вот и хорошо! Мы будем вас с нетерпением ждать.

Сергей, взяв под козырек, улыбнулся и развернувшись, по-военному, быстро ушел. 
Вечером, приготовив праздничный ужин и накрывая на стол, Алла Федоровна посмотрела на часы, в это время раздался звонок. Открыв дверь, и впуская гостя в дом, хозяйка весело его приветствовала, как старого знакомого:

-Сереженька, проходите, снимайте свою курточку, не стесняйтесь. Мы как раз на стол накрываем.
-Это Вам, - протягивая букет цветов, сказал молодой человек, - а это к чаю. 
-Спасибо большое, замечательные цветы, а пахнут как чудесно.
Сергей прошел в комнату и увидел хозяина дома и Лежбетту. Они рассматривали фотографии из семейного альбома. Молодой человек присоединился к ним. Фотографии были очень интересными: они рассказывали почти всю жизнь этой уже не молодой, дружной семьи, но Сергея удивило, что он не увидел, ни одной детской фотографии. Весь вечер он слушал рассказ о тяжелой жизни этих людей, но никак не мог понять, почему сын обращается к своей матери так странно.

-Федор Иванович, вы простите меня, но почему вы Лежбетту Фаустовну называете по имени?
Все переглянулись и старушка с грустью в голосе сказала:
-Потому – что я ему не мама, это было давно, в сорок втором году, когда мы впервые встретились, Фьедюшке было пять лет.

Я была молодая вдова, репрессированного мужа. Со своим будущим мужем мы  познакомились в 1937 году в Берлине, куда он приехал в командировку. Он был военный, как и мой папа. Отец пригласил его к нам в гости, и мы сразу, с первого взгляда, полюбили друг друга. В тот вечер мы гуляли по вечернему Берлину, по набережной, целовались и были самыми счастливыми.

 Домой Алексей возвращался уже женатым человеком. На Родине женитьбу русского офицера на немке, да еще дочери генерала, приняли иначе и посчитали как измена Родине. В первый же вечер, как только мы приехали в Россию, его арестовали. 

 Больше я его не видела, а на следующую ночь пришли за мной. Мне дали пять лет колонии. Отсидев весь срок, меня сослали в Сибирь. Нас везли в товарных вагонах. Было холодно, сквозь щели сильно дуло, многие были легко одеты, а если у кого – то  были теплые вещи, то их отдавали детям. Я заметила одну женщину с маленьким мальчиком.

 Они были истощены. К тому времени, мне казалось, что ничто меня уже не может удивить. Но то, как мать из последних сил, оберегая своего ребенка, улыбалась ему, рассказывала сказки, отдавала малышу весь хлеб, а сама аккуратно слизывала хлебные крошки с ладони, меня поразили до глубины души, будто ножом полоснули по сердцу, оставляя открытую кровоточащую рану.

 Я подошла к ней и больше мы не расставались. Так я познакомилась с Машенькой и ее сынишкой. Федьи, как я уже говорила, в то время было пять лет, но выглядел он трехлетним ребенком, от слабости, не мог  ходить. Теперь вдвоем мы пытались спасти мальчика. Ночами клали его между собой и грели своими телами, из еды делились всем, что было.
  
Так мы ехали уже три месяца и нас ни разу не водили в баню. Люди умирали от голода, холода и вшей. Вши просто съедали, вот и не вынесла наша Машенька. Умирая, своего Фьедюнюшку, она завещала мне, плакать у бедняжки не было сил и она воспаленными красными глазами до последнего, молча, смотрела на сынишку, только изредка сухим шершавым языком пыталась облизать высохшие губы. Воды в вагоне не было и нам их не чем было смочить.
  
Где ее похоронили, я не знаю, мне даже станцию не назвали, сказали, что знать это не положено. В тот день много умерло. Тела, как дрова, закинули в кузов машины и увезли…, - женщина замолчала, отпила глоток минеральной воды и продолжила свой страшный рассказ, - так у меня появился сынишка, тогда впервые обратилась к Богу с просьбой, чтобы Он помог спасти ребенка.

 Всю ночь молилась, молилась и прижимала хрупкое беззащитное тельце малыша, он стал дороже моей собственной жизни. Федья прижимался ко мне, и я чувствовала его тепло, которое волной разлилось в моем сердце. Слезы рекой текли по щекам. 
 
Привезли нас в Новокузнецк, вывели в чистое поле, дали в руки лопаты и сказали, что если мы хотим жить, то сами себе должны сделать жилище. В лагере мне приходилось копать землянки, поэтому я уже знала, как это делается, выбрала небольшой холмик. Потом наломала пихтовых лап, разложила и сверху на них посадила Федью. А сама стала копать.
 
Только к позднему вечеру я смогла вырыть небольшую нору, застелила ее мягкими пихтовыми ветками, накормила ребенка, сама от усталости есть не могла и уложив его спать, здесь же провалилась в забытье. Сон был тяжелый, как и день, поэтому, когда нас стали будить, облегчения совсем не почувствовала.

 Один мужчина сжалился надо мной и помог доделать до конца землянку, поставить печь. Потом он еще не раз помогал нам, хоть у самого была семья с тремя малыми детками. Царствие ему Небесное, Иваном его звали, поэтому и отчество твое Иванович. 
Мне разрешили оставить тебя у себя, если поменяю тебе отчество и фамилию. Хотела дать фамилию своего мужа, но мне не позволили, однажды ты хвоей наколол пальчик и вскрикнул: 
-Ой, елькой накололся.
-Так ты стал Елькиным Федором Ивановичем.

 Мужчина, сжав кулаки, молча, сидел, и ловил каждое слово, видно было, каких усилий ему стоило, чтобы не расплакаться. 
-Прожили мы с тобой вместе почти пять лет, нам уже дали комнату в общежитии, ты ходил в школу. Я учила тебя немецкому и французскому языкам. Сама работала на стройке, и казалось, моему счастью не будет конца, но однажды, за мной пришли и забрали.

 Только у следователя узнала, что был написан донос, где сообщалось, что я воспитываю ребенка против Советской власти. Дали семь лет.Отсидев, остановилась в этом городе и с тех пор живу здесь. Все эти годы, куда только не писала, но всегда приходил один ответ, что такой в этой местности не проживал и не проживает.

-Когда тебя увели, - тихо, растягивая слова, чтобы меньше заикаться, стал рассказывать Федор Иванович, - меня посадили в машину и отвезли в приют для беспризорников, а через неделю отправили в Казахстан. В детском доме у нас был хороший директор, поэтому нам, воспитанникам, крупно повезло. Дисциплина была строгая, но к себе от своих воспитателей чувствовали уважение и заботу.

 Мальчиков учили мужской работе, девочек женской, так же нас учили добру, где далеко не во всех приютах в то время это приветствовалось. После восьмого класса я поступил в горный техникум, окончил его с отличием и поступил в технологический институт на вечернее отделение, где и познакомился с Аллочкой.

 Днем мы работали, вечером учились. А по окончании института, взяли распределение на север. Мы были молодыми, здоровыми, хотелось романтики, и мы поехали за ней на край света. Так здесь с тех пор и живем, правда, раньше постоянно разъезжали по командировкам и дома были очень редко. Но я тебя искал всю жизнь. Кто бы знал, что мы живем, совсем рядом, только руку протяни…

Все это говорилось с большим трудом, в конце концов, Федор Иванович не выдержал и заплакал, тихо, по - мужски. Мать обняла сына и, сжав ему руку, сказала:
-Главное, сынок, мы нашли друг друга….

Сергей смотрел на своих друзей и поражался, сколько горя может вынести человек и сколько переломанных, в то время, было судеб, страшно подумать. Ведь и его жизнь не баловала с самого рождения. Мать умерла во время родов. Отец был не известен. Родственники от малыша отказались, вот и пришлось с раннего детства скитаться по детским домам и интернатам.

 Прощаясь, молодой человек, пожав руку хозяину дома и обняв женщин, понял, что за это короткое время, они стали ему очень близки и Сергею захотелось поделиться с ними  самым дорогим:
-Можно, я вас познакомлю со своей девушкой?
-Конечно, мы будем только рады.

Прошел год. Солнце улыбаясь, нежно грело землю. Пташки, озорничая, шумно прыгали с ветки на ветку. Во двор родильного дома, с большими букетами цветов, весело вошли наши старые знакомые. Они шли на встречу с новым человечком, который своим появлением, успел принести в их жизнь уже столько радости и счастья.
 
-Кто бы мог подумать, еще год назад, мы с тобой были одинокими, а сейчас у нас настоящая полная семья и теперь в нашем доме будет раздаваться детский смех. Я об этом даже мечтать боялась, - тихо сказала жена своему мужу.
-Подождите, мои родные, - обнимая Аллу Федоровну с Лежбеттой Фаустовной, сказал Сергей, - у нас много будет этого счастья, потому – что мы со Светочкой на одном Феденьке останавливаться не станем. 

-Правда? – радостно воскликнула Лежбетта Фаустовна.
В это время послышался детский плач, и в фойе вышла счастливая мамочка, а за ней несли маленький кулечек, который звонко оповещал мир о своем существовании….

 

                                         ГРУНЯ

  Среди ночи Ольгу разбудил какой-то звук доносившийся из подъезда. Она открыла глаза, прислушалась  и поняла, что очередной раз им под дверь кого-то подкинули.  Включив настольную лампу, стоящую на прикроватной тумбочке, посмотрела на часы. Маленькая стрелка стояла на двойке, а на большую она даже не обратила внимания. Вздохнув, женщина встала, сунула ноги в шлепанцы и пошла на кухню. 

  Достав из холодильника бутылку миниральной воды без газа, неторопливо отпила глоток, надеясь еще, что кто-нибудь из соседей сжалится над бедным существом,  выйдет на площадку и заберет его себе. Но прошло немного времени, а несчастный все еще пищал. Не выдержав этого, Ольга открыла дверь и вышла на лестничную площадку, где прямо у самой ее двери увидела маленький живой комочек, свернувшийся клубком. 
  - Господи, да у кого поднялась рука, выкинуть это несчастное создание? 
Осторожно взяв его на руки и прижав к груди, закрыла дверь и пошла на кухню. 
 - Доча, кого опять нам Господь послал? – сонно спросила мать.
 - Как всегда, котенка в подарок на Рождество , улыбнувшись, сказала Ольга, - хочешь посмотреть?
 - Нет, завтра, вернее утром.

  Пока молоко подогревалось, котенок,  сгорбив спину, неуверенно, на тонких, все время расползающихся лапках, пытался пройти по комнате. Он был настолько слаб, что после каждых двух – трех шагов ложился на животик и мордочкой тыкался о пол.
 - Бедолага, - поднося блюдце с молочком, сказала Ольга.
Но малыш еще не умел лакать из блюдца и ей пришлось слегка тыкать его мордочкой в миску. Котенку это очень не понравилось и свое неудовольствие он высказал громким писклявым протестом.
- Тиши ты, - возмутилась хозяйка, - а то весь дом переполошишь. Погляди ка на него, ему еще не нравится. А как же я тебя тогда есть научу?
Немного подумав, женщина вспомнила, что в комоде в шкатулке, лежит старая соска, оставшаяся от ее сынишки, который погиб в страшной автомобильной катастрофе. После аварии прошло четыре года, а у Ольги как наяву до сих пор проплывают последние минуты, ее счастливой семейной жизни.

 Они с мужем и маленьким двухлетним Сергунькой, ехали к матери на юбилей. Только что прошел небольшой дождик. Небо окрасила яркая радуга и они любовались ею. В этот момент, на огромной скорости, им на встречу выскочил джип и протаранил их маленькую девятку. Муж с сыном погибли сразу, а за ее жизнь врачи боролись несколько месяцев. Они боролись, а она никак не могла понять для чего.
<< Для чего ей теперь жить? Ради кого? И как она будет одна? >> - думала горем убитая женщина.

  Ни на один вопрос  у нее не было ответа. Когда ее выписали из больницы и мать, Елена Николаевна, привезла дочь к себе домой, Ольга не хотела жить. Пролежав молча две недели, она взяла горсть таблеток, выпила и легла на кровать в ожидании конца. В этот момент за дверью раздался чей-то жалобный писк. Сначала женщина не обратила на него внимания. Но писк стал раздаваться все громче и настойчивей. В конце концов она не выдержала и вышла на лестничную площадку, где увидела лохматого, пушистого котенка. Он был грязный и длинная скатавшаяся шерсть клочками висела по его впалым бокам. 

  - Господи, - тихо прошептала она и присев, посмотрела на бедняжку, - я вижу, тебе тоже не сладко. Как же ты сюда попал?
Котенок, подняв свой хвостик трубой, подошел к ней и стал тереться о ноги. У Ольги сжалось сердце от боли и из глаз градом потекли слезы. Взяв его на руки, она прижала комочек к груди и занесла домой. Быстро налив в блюдце молока и порезав колбасу маленькими кусочками, дала малышу. После этого сделав три литра легкого раствора с марганцовкой, стала его пить. 

  На следующий день, глядя на своего пушистика, она понимала, что он спас ей жизнь. Прошло три года, и каждый раз, под Рождество им стали подкидывать маленьких котят. Немного подкормив их, мать с дочерью определяли малышей в добрые руки. А Пушистик, как член их семьи, принимая подкидышей, учил кошачьим манерам. 

  Вот и сейчас, обнюхав новичка, он поморщился и немного поворчав, стал показывать как нужно лакать молоко. Малыш оказался смышленым и слегка качаясь и тыкаясь мордочкой в молочко, фыркал, чихал, но при этом с жадностью слизывал его маленьким язычком со своей мордашки. 
  - Ты что, Пушистик, кормление младенца берешь на себя? – спросила Ольга.
Кот посмотрел на хозяйку и сощурившись, что-то промурлыкал.
  - Ну тогда я на тебя надеюсь и пошла спать.

  Проснувшись на следующий день, Ольга услышала странное урчание. Она посмотрела на кресло и рассмеялась. В кресле, вылизывая подкидыша, лежал Пушистик, а котенок яростно сосал сосцы кота.
 - Пушистик, радость моя, я же не это имела ввиду.

  Кот посмотрел на хозяйку, промурлыкал что-то в ответ и снова принялся тщательно вылизывать малыша.
 - Да, ты прав, Пуша, я его еще не помыла, - сказала Ольга и пошла в ванну набирать воду.
  Помыв котенка и высушив его феном, отдала малыша на попечение кота, а сама пошла принимать душ. Пока хозяйка мылась, подкидыш направился знакомиться с новым домом. По шторе залез на стол, перевернул  портрет, опрокинул настольную лампу, немного пожевал авторучку и от усталости, лег на книгу в кожаном переплете, потом свернулся клубочком и уснул. Увидев  беспорядок  на столе, Ольга заулыбалась и позвала мать. 

  Старушка глянула и  смеясь, сказала:
- А что ты хотела, одним словом – хозяйка. А каждая женщина, пусть даже такая маленькая, порядок наводит по своему.
С тех пор хозяюшке в этом доме жилось припеваючи. Она немного подросла и уже не посидев ни минутки, задрав свой маленький хвостик, носилась по комнатам.  Того и смотри, что-нибудь свалит. А набегавшись, перед сном ложилась рядом с котом и принималась сосать. Кот смиренно терпел такую экзекуцию. Как-то Ольга с матерью смотрели по телевизору концерт. Хозяюшка сильно разбаловалась, быстро залезла на кровать и встав на задние лапки, под музыку стала выделывать всякие кренделя. 
- Ну игруля! - воскликнула Ольга и смеясь, стала поправлять покрывало. 
На всеобщее удивление, малышка перестала резвиться и с мяуканьем бросилась к хозяйке.
-Олюшка, - сказала мать, - ты же ей кличку дала.
- Какую кличку? - удивилась дочь, - Игруля что-ли?
-Ну пусть не игруля, а что-нибудь нужно придумать созвучное этому слову. Например, - здесь женщина призадумалась, - как тебе Груня?

  Дочка поморщилась, показывая этим, что ей совсем не понравилось, зато малышка с писком смешно побежала к старушке.
Обе женщины рассмеялись и с тех пор в этой семье появился  член их дружной компании, по кличке Груня. Росла она озорным котенком, как и многие в ее возрасте, но так же еще очень внимательным и заботливым. Однажды Пушистик выбежал на лестничную площадку и пропал. Он отсутствовал целую неделю, чего раньше за ним такого не наблюдалось. 

  Груня все дни ходила в поисках друга и заглядывая во все углы, мяукала, вызывая его. Она перестала есть и все дни лежала на подстилке. Ольга брала котенка на руки, гладила его по шерстке и нежно с ним разговаривала. Но Груня, лизнув руку  хозяйке, молча плакала. По ее маленькой мордашке текли большие капли слез. Но однажды, с самого раннего утра, Груня села у порога входной двери. Целый день она просидела, а вечером стала радостно мяукать и бегать от двери к хозяйке, как бы приглашая ее в коридор.

  Ольга поглядела удивлено на котенка и открыла дверь. По ступенькам, шатаясь, поднимался окровавленный Пушистик. Женщина ахнула, выскочила на площадку, осторожно взяла кота и занесла домой. Груня радостно терлась о ноги своей хозяйки.
 - Мама, - крикнула дочь, - посмотри, что с ним?
Мать вышла в коридор и увидев своего любимца, быстро стала его осматривать. Одно ухо болталось, одного глаза вообще не было. Грязная шерсть висела клочками. В нескольких местах были рваные, кровоточащие раны. Без слез на него невозможно было смотреть. Когда – то женщина работала ветеринаром, поэтому препараты и все что нужно для лечения и операций у нее всегда были. Давая распоряжение дочери, принялась за дело.

  -Да, бедолага и досталось же тебе, ну ничего страшного, жить будешь. Только вот  придется тебя немного подлатать. 
Через час, кот без движений лежал на подстилке, а Груня была рядом и старательно вылизывала не забинтованные места у кота. Целый месяц малышка заботилась о своем старшем друге. Каждый раз его умывала, приносила самый лучший и вкусный кусочек, клала его рядом с его мордой, а сама садилась и смотрела как тот осторожно начинал есть. Так, изо дня в день, малышка ухаживала за Пушистиком.
 
  Спать она ложилась рядом с ним, свернувшись клубком , но хоть одной лапкой,но обязательно обнимала кота. А когда Пушистик поправился, в семье был настоящий праздник. Ольга приготовила вкусный ужин, для любимцев купила мясной фарш. Все разложила по тарелкам и стали праздновать. Женщины выпив по глотку хорошего вина, улыбаясь, посмотрели на своих любимцев, которые с аппетитом уплетали мясо. 

  - Вот и слава Богу, - сказала Елена Николаевна, - что Он послал нам таких малышей и чтобы мы с тобой без них делали?
-Не знаю, - с грустью ответила дочь, - я сама иногда об этом думаю.

  Однажды Ольга почувствовала себя очень плохо, матери не было дома. Она прилегла на кровать и больше ничего не знает, что с ней произошло. Очнулась женщина от страшного кошачьего ора и кто-то мягкими подушечками лапок бил ее по лицу. Ольга не могла еще пошевелиться, но Груня, поняв, что хозяйка пришла в себя, запрыгнула ей на грудь и стала массажировать грудную клетку. Женщине было тяжело и больно, но скинуть кошку у нее не было сил. Она только смогла промолвить:

  -Уйди, мне трудно дышать.

  Но та еще усердней стала массировать, впивая в тело свои острые коготки. Через несколько минут у Ольги к горлу подкатил комок и выдохнув его, ей стало легче. Еще немного помассировав хозяйку, Груня слезла и легла с ней рядом, лизнув в щеку. Так кошка спасла жизнь своей хозяйке, которая однажды спасла ее, взяв к себе домой.

                       

 Возвращалась Клавдия от подруги в приподнятом настроении. На улице  было уже темно и морозно. Деревья, покрытые инеем, при лунном  свете, искрясь, отливали серебром. Стройная березка, накинув себе на плечи серебристую, ажурную  шаль, грациозно стояла среди двух старых раскидистых  елей.

 От сильных ветров, лохматыми лапами, они нежно оберегали свою младшую подругу . Тихо пели ей песенку, звеня заледеневшими шишечками на верхушке. На улице было красиво. Луна направила свой тоненький лучик под ноги женщине, которая пряча кого-то за пазухой, шла и что-то нежно бормотала, адресованное, тому неизвестному, кого она так трепетно прижимала к груди.
 
-А вот и наш дом, - весело произнесла Клавдия и открыла дверь.
-Ты где так долго была? – встревожено спросила  мать.
-У Валюшки. Смотрите лучше, кого я вам принесла, - радостно ответила дочь.

И вытащив какой-то черный комочек, положила на пол. Вся семья, а это бабушка Клавдии, мама и сынок, вышли посмотреть, что же им принесли. И увидели маленькое черное хвостатое создание, ползающее на полу, и с вытаращенными, от испуга, глазками – смородинками, неистово пищало.
 
-Это что, вот так всю ночь теперь будет пищать? – морщась, спросил сын.
-Наверно, - пожимая плечом, весело сказала Клава, - сынок, ты что, смотри какое чудо! Просто прелесть! Я, как только его  увидела, сразу решила, что без него домой не пойду.
 
- А это кто, котик или кошечка? – спросила старенькая бабушка.
-Сейчас мы узнаем, -  сказал Павлуша, сын Клавдии. И взяв котенка на руки, перевернул, и со знающим  видом  заглянул под хвостик, что очень не понравилось котенку. Он изловчился и царапнул мальчика.
-Ой, - вскрикнул Павлик и одернул оцарапанную руку.

- Все ясно, - твердо сказала старенькая бабушка, - это кошечка.
-Как вы, мама, узнали? - удивилась бабушка помоложе, с этой минуты будем звать ее баба Маша. А старенькую бабушку, будем называть просто бабушкой. Что поделаешь, всю жизнь Клавдия прожила в бабьем царстве.

 Ни дедушки, ни отца она с детства не помнила, а от мужа сбежала, когда была еще беременной и ждала сынишку. Так вот они и живут. Три женщины и один мальчик, который своим появлением разбавил это бабье царство, добавив немного радужных красок. А вот теперь у них, по - видимому, появляется еще один член семьи. Но вот как узнать, кто же все- таки, мальчик или девочка?  А бабушка с серьезным видом продолжала:

-Как? Очень просто, какой женщине понравится, когда ей вот так грубо, я извиняюсь, заглядывают в интимное место? Так может протестовать только порядочная женщина. 
Клавдия с матерью прыснули, вытирая, вмиг набежавшие слезы. А внук, уже более деликатно, разглядывая котенка, радостно воскликнул:

-Бабушка, точно, вы правы, это кошечка! Смотрите, у нее есть белое пятнышко, как  бабочка, белый лифчик и белые трусики! Видите, какая она у нас скромная.
-Да-а, великие знания, - снова прыснула Клавдия.
-Ну, вот, видишь, а я что говорю-женщина, есть женщина. А теперь нужно подумать, где ей соорудить кроватку и чем накормить это милое создание. Последнее молоко я израсходовала на блины.
 
-Не волнуйтесь, мне на всякий случай, Валюшка дала немного молока.  Так что на сегодня хватит,  а  завтра, перед работой, сбегаю в магазин.
-Вот и ладненько, вот и сладенько, - скороговоркой заговорила старушка, достав из шифоньера маленькую подушечку, - вот это нашей принцессе.
-Бабушка, вы же ей кличку дали, Принцесса!

Все обрадовались, в быстрой находке клички, и стали перебивая друг друга, звать котенка, но малыш не обращая ни на кого должного внимания, ползал по полу и сосредоточено его обнюхивал. Коротрий хвостик, свернутый маленькой каралькой, слегка подрагивал.
-Знакомится со своим новым домом, - почему-то шепотом сказал Павлик, - интересно, мы ему понравились?
-Если обижать не будем, то конечно понравимся, - тоже тихо сказала Клавдия.

 Весь остаток вечера был потрачен на поиски клички. Какие только клички малышу не давали, как только его не звали, но он упорно не хотел отзываться. 
-Маркиза, девочка, иди ко мне моя маленькая, иди ко мне, - приговаривала Клавдия, сев на корточки, стараясь подозвать котенка. Но он упорно не хотел становиться ни Маркизой, ни Васькой, ни Мусей, ни Пиратом.

-Мама, да какая это Маркиза, смотри какая она маленькая, - возмущенно сказал Павлик, - это же просто лялечка.
И произошло чудо! Котенок жалобно мяукнул и как только мог, быстро поковылял к мальчику. Вот так, Лялечка сама выбрала себе имя, и всем стало понятно, что характер у этой  девочки не простой. В чем потом ни раз еще все убеждались, но об этом я напишу в следующих главах  своего рассказа.

 

Расположили Лялечку, как королеву, на мягкой маленькой подушечке у батареи, чтобы ей  было тепло и хорошо. Но вздорная девчонка пролежала в своей постельке ровно столько, сколько возле нее
радуясь, простояла вся ее новая семья. И только все разошлись по своим комнатам и выключили свет, как раздался возмущенный писк. С каждой минутой он становился все требовательней и требовательней. Первым не выдержал Павлик, он подошел к котенку и шепотом  спросил:

-Что, Лялечка страшно одной оставаться? Я тебе скажу по секрету, что я тоже долго боялся оставаться один дома. И засыпал только при включенном свете. 
Взяв котенка на руки, мальчик стал его  гладить. Лялечка, уткнувшись своим носиком в ладоши мальчика, сразу успокоилась.

-Ой, какой у тебя носик интересный, как маленькая замшевая черная пуговка. Ты наша красавица. Красивей тебя никого нет, - поглаживая кошечку по животику, приговаривал он.
А Лялечка, вытянув вдоль туловища свои крошечные лапки и закрыв глазки-смородинки, молча лежала и блаженствовала.

-Сынок, положи котенка на место и ложись спать, - из своей комнаты крикнула Клавдия.
-Мама, но Лялечка боится темноты, она ведь еще совсем маленькая.
Женщина не выдержала и накинув легкий халат,  возмущаясь, вышла к сыну.
-Я сильно сомневаюсь, что для котят, бывшие хозяева оставляли включенным свет.
-Да, но их там было много, а здесь она одна и ей страшно, - чуть не плача сказал мальчик.
-И что ты предлагаешь?
-Переложить постельку в мою комнату, - тихо сказал Павлик и своими синими, как небо глазами, посмотрел на маму.

-А-а, я поняла, это такой хитрый стратегический маневр, - женщина, слегка прищурилась, чтобы скрыть улыбку, немного помолчав, сказала:
-Ну, хорошо, я согласна, пусть будет по-твоему.
 Сынишка, улыбнувшись и чмокнув мать в щеку, побежал за постелькой. Через минуту, он уже  Лялечку  укладывал на подушечку, приговаривая:
-Ты теперь  ничего не бойся, я буду здесь, совсем рядом.

Из своей комнаты, Клавдия слышала, как сын еще минут пять возился с котенком, что-то ему, бормоча и потом, наступила тишина. На удивление, ночь прошла спокойно, никто не пищал. Утром Клавдия проснулась, открыла глаза, в комнате было еще темно и тихо, только  часы мерно отстукивали свой ход.  Она сладко потянулась и посмотрев на подоконник, улыбнувшись, сказала:
-Здравствуйте, родные мои, всем доброе утро.
Так женщина всегда приветствовала цветы – глоксинию, с  ее ярко  фиолетовыми  бархатными колокольчиками и  фиалки, которые росли в горшках и стояли на подоконнике.

Сунув ноги в мягкие шлепанцы и на ходу, одевая халатик, Клавдия направилась на кухню, где бабушка уже сидела за столом и пила чай.
-Что, внученька, говорите, уложили Лялечку  спать? – улыбаясь, спросила старушка .
-Да, Павлик ее пожалел и поместил кроватку в своей комнате, а что?
-Не знаю, иди, посмотри, - как-то хитро, сказала бабушка, отпив глоток горячего чая.

Клавдия направилась в комнату сына.
-О, Боже!- раздался возглас женщины.
Войдя в комнату, она увидела такую картину: сынишка с закрытыми глазами лежал на животе, повернув на бок голову, а Лялечка сидела у него на плече и старательно вылизывала висок и ухо ребенка. Павлик, услышав возглас матери, спокойно сказал:
-Это она меня  умывает, готовит к школе.
-И как долго, - брезгливо спросила мать сына, - она тебя умывает?
Мальчик, улыбаясь, ответил:
-Это уже вторая сторона.

-Фу, сынок, - морщась, возмутилась Клавдия,-  но это же кошка, хоть и маленькая.
-Нет, мамочка, это не кошка, это Лялечка.
-После своей  Лялечки, быстро в ванну и тщательно помойся, не хватало еще всякую гадость подхватить,- сказала Клавдия и вышла из комнаты.
А Лялечка, не обращая ни на кого внимания, продолжала тщательно вылизывать уже шею и волосы ребенку.

 

                  

Уже целую неделю  Лялечку учили  ходить в туалет. В каждой комнате стояли  коробки, наполненные, песком, сухими опилками и нарезанной бумагой. Но эта упрямица упорно  не желала марать и мочить свои лапки. Что только с ней не делали: и мордочкой тыкали, и каждый раз переставляли коробки на то место, где она, вдруг надумает присесть, ни что не помогало. В то время часто раздовались возгласы:
-Вау! Лялька! Ты опять лужу сделала!

А Лялька, только услышав раздирающие крики своих домочадцев, прижимала ушки и пулей неслась прятаться. Но потом всех насторожило, лужицы стали реже появляться, а ,,сухарики” вообще исчезли.  Но главное, коробки оставались не востребованными.

 Клавдия, собираясь на работу, посмотрела на котенка, лакающего молоко и сказала:
-Мам, ты понаблюдай за нашей красавицей, куда она все-таки ходит, а то придется, потом, лопатой вывозить ее добро. Да и духи у нее получаются, ну прям  класс ,, Экстра’’.
-Ладно, не переживай, послежу. Иди с Богом.

 Проводив свою молодежь, бабушки включили телевизор и стали смотреть телесериал. По окончании фильма, старушка посмотрела, как дочь вяжет внуку носки, и спросила:
-Марийка, а не попить ли нам чайку?
-А что, мам, можно, - с удовольствием соглашается дочь, откладывая в сторону вязку.
-Ну, ты накрывай на стол, а я  пока схожу туда, куда цари пешком ходили, - и взяв тросточку, поднялась с кресла.
Баба Маша пошла на кухню, поставила чайник на плиту и, заглянув в холодильник, вдруг услышала, испуганный крик своей матери.
-О, Господи!

-Мама, что случилось? – взволнованно спросила дочь и бросилась на помощь, увидев, что в туалете не горит свет, включила его.
Перед ней стояла побледневшая старая мать, одной рукой держась за стенку, другой за сердце и испугано смотрела на унитаз, на котором восседала Лялечка, с широко выпученными глазками-смородинками и во всю ,,трудилась”, и казалось, что сейчас ни что не могло ее заставить покинуть его. 

-Лялечка, девочка, наша, - воскликнула баба Маша, - какая же ты умница, трудишься, а мы тебя ругаем. Мама, а вы, что свет в туалете не включили?
-Да, я это, - кое-как приходя в себя, пробормотала старушка, - хотела побыстрее, а со слепу ее не заметила, только слышу чье-то недовольное урчание. Я, Маруська, так  напугалась, что меня до сих пор  трясет. Помоги дойти до кресла.
Дочь подав руку матери, помогла ей дойти до кресла и усадив старушку, пошла разливать чай.
Вечером всей семьей, держась за животы, катались от смеха, а бабушка невинным голосом говорила:
-Только хотела свое ложе примостить, как слышу, урчание, ну думаю, кто-то решил посягнуть на мою честь.

 Мне б обрадоваться, а я напугалась до полу смерти. Знать не подхожу к современным бабкам, что в сериалах показывают, которые старые перечницы за молодыми гоняются.
После этого вечера из квартиры исчезли коробки, и никогда больше не стоял такой вопрос:
,,Куда же она ходит?”

                                         

Прошло два года. На дворе была середина лето.  В тени, под раскидистыми кронами двух яблонь, в гамаке лежала женщина. Рядом, за столиком, сидела старушка и шелушила горох.
-Клав, а где Павлик?
-На речку отпросился. С мальчишками побежали купаться. 
-Ну, и правильно, вон какая жара. Даже пчел и то не видно. Хоть бы колодец в такую жару не пересох, а то чем огород поливать будем? 

-Ой, мам, не говори, придется, наверно, самогонку ставить, да к Ивану Ливневу идти на поклон, чтобы хоть бочку воды привез.
-Давно бы взяла, да поставила, кого ждешь? Знаешь же, что без бутылки ни куда.
Из дачного домика раздался раздирающий крик.

-Ой, бедная животинка, как мучается.
-Ничего не поделаешь, природа, - вздохнув, сказала баба Маша.
-Пойду, погляжу, как она там, может хоть сметанки поела, а то уже третий день не ест.
-Иди, глянь, да обратно будешь идти, захвати, доченька кваску, а то в горле все пересохло. 
-Хорошо.
 
Клавдия зашла в дом и увидела, как кошка, катаясь по полу, орала во всю мощь. Сметана в блюдце была не тронута.
-Лялечка, девочка моя, ты хоть бы поела. Иди, мышек полови.
Но животное, продолжая кататься по полу,  даже не поглядело на хозяйку. Взяв из холодильника банку с квасом, женщина вышла на крыльцо, и случайно глянув на соседний дачный участок, увидела огромного серого кота, который спал под кустом пиона.
 
-Мама, посмотри, к нам сама палочка выручалочка пришла! – радостно воскликнула Клавдия, показывая в сторону соседей.
-Что там за палочка такая? - не понимая дочь, спросила старушка.

-Да, у Ливневых на даче какой-то кот под пионом разлегся. Давай сосватаем нашу страдалицу? 
-Иди, сватай, а то на самом деле уже просто сил нет, такое слушать.
-Вот тебе, тогда квасок, а я пошла, никогда еще не была кошачьей свахой.
-Ничего, доченька, когда то нужно начинать, - улыбаясь, сказала баба Маша. 
Клавдия махнув рукой, пошла в дом.

-Лялечка, девочка, иди ко мне моя красавица, иди скорей, пока наш жених не ушел. 
И взяв кошку на руки, женщина вышла на крыльцо.
-Ты, только посмотри, кто лежит под кустом, посмотри, - говорила Клавдия своей любимице, показывая, куда нужно было смотреть. Кошка, посмотрела в ту сторону и скорее учуяла, чем увидела, то, что ее очень насторожило. Перестав стонать, она быстро запрыгнула на широкие перила, встряхнулась и нежно мяукнула.

 Но с той стороны ее никто не услышал. Тогда спрыгнув с перил, в два прыжка перепрыгнула небольшой дворик и забралась на фундамент теплицы, и как модели ходят по подиуму, так и Лялечка, своей грациозной кошачьей походкой, прошлась по фундаменту.
 
Остановилась. Но опять не была замеченной. Тогда она, легко развернувшись, дошла до середины, остановилась, посмотрела на кота, мяукнула.  Кот, набивая себе цену, приоткрыл один глаз, рассеянно посмотрел, зевнул и опять задремал.

 Но Лялечка не сдавалась. Дойдя до конца фундамента, она опять мяукнула и на его глазах, который все-таки соизволил их открыть, показала свою грациозность, развернувшись, прошла по фундаменту, словно лебедь проплыла. С той стороны это оценили и лениво подали знак:
-Мяу.
 Ляля растерялась, она не знала, что ей дальше делать. Кошка посмотрела на хозяйку, которая со стороны наблюдала за изящным выступлением любимицы и, сдерживая улыбку, серьезно сказала:

-Да, девочка, такая наша бабья доля, иди быстрей, пока зовут, а то еще передумают. Видишь, нынче мужичье какое ленивое пошло, ты перед ним и так, и эдак, а он тебе только мяу. Заелись. Ну, нам сегодня не до выбора, а этот вроде бы и ничего, хороший будет жених.
Лялечка выслушав наставления, спрыгнула со своего подиума и направилась к отцу, своих первых будущих котят. Через некоторое время мать с дочерью услышали раздирающий кошачий  крик.

-Все, мама, - улыбнувшись, сказала Клавдия, - в нашем бабьем полку прибыло. Давайте это дело отпразднуем. И налив в стаканы холодного кваса, подала один стакан матери.
-Хоть спокойно теперь спать будем.
Вечером с речки пришел Павлик и в ведре принес несколько живых ершей.

-Вот наша красавица обрадуется, - увидев рыбу, сказала Клавдия, - теперь сынок, будешь каждый день ходить на рыбалку, нашу девочку нужно кормить разнообразно, не только кормом, но и рыбой. Мышей и птиц она сама поймает.
-А что случилось?

-Котятки у нее скоро будут, вот что случилось, пока ты рыбачил, мы ей жениха нашли.
-Во, такое событие и прошло без меня. Ну, ничего, зато котят я не пропущу. Первый увижу. 
-Конечно, увидишь, пойдем кушать.

 Расставляя посуду, женщина увидела замученную, всю в репьях, но успокоенную Лялечку. 
- Лялька, где вас носило? – удивленно воскликнула Клавдия.
А кошка, грациозно вышагивая по дорожке, довольно замяукала, рассказывая хозяйке о своем свадебном приключении.

 

 
Последнюю веру и надежду на лучшую жизнь в России, во мне чуть не убил наш президент – Дмитрий Медведев. Я давно уже не верю правительству, и  что бы они ни говорили, знаю, все это только обещания и ложь, тем более,сейчас,- когда страна стоит на пороге перед такими выборами, как выборы президента.

 Коррупция крепко оплела нашу страну. С ней сталкиваешься везде - в прокуратуре и в больнице, в институте и школе, на заводе и фабрике, в городе и поселке. Эти ненасытные прожорливые пауки, своей липкой и мерзкой паутиной обволокли государство в кокон и высасывают из него последние соки. 

Ничего святого для них нет, кроме как золотой телец, который они добывают себе любыми способами, обманом, грабежом и убийством, ничем не брезгуют, лишь бы побольше награбить и встать у власти, чтобы потом никто уже не смог помешать вагонами безнаказанно тащить государственное добро.

 Ни один порядочный человек не сможет вариться в той кухне, его сразу съедят со всеми потрахами. Поэтому у простых людей разрывается сердце за свою Родину. И свои переживания, свою боль, каждый высказывает как может и где может, кто на бумаге, кто сидя в кухне за столом.

 Зайдя два дня назад в ПРОЗА.RU, я случайно забежала на огонек к одному писателю,  где прочла такой рассказ  ,, За что мы любим Россию”. Рассказ мне понравился, но прочитав его, во мне всколыхнулось все то, что я годами пыталась утромбовать и засунуть подальше, в потаенные уголки своей души. Встревоженная и слегка возбужденная, оставила свою рецензию и снова побежала по ,,улицам” молодого виртуального и уже полюбившегося мною, города.

 Заглянула еще в гости, где гостеприимный хозяин от всей души меня попотчевал рассказом  ,, Пусть каждый помнит свое…”. И уже взрыхленная моя душа предыдущим повествованием, рыдала от боли и стыда за свою страну, за людей, которым верила, которых в те годы боготворила и оправдывала.  Оправдывала за Афганистан, где ни за что погибло столько наших ребят. Оправдывала тяжелую, но счастливую жизнь в Советском Союзе.

  Оправдывала тех, кому было далеко наплевать, что в магазинах были пустые полки, что не было детской обуви и чтобы купить молока, людям приходилось занимать очередь в магазине с шести утра.  Но я  все равно любила свою Родину  и всем сердцем верила в лучшую жизнь, а они всех предали, обворовав и обобрав свой народ. А потом бросили его на произвол судьбы.

 Сколько не выдержало людей, в те далекие девяностые, и покончили жизнь самоубийством. Они больше не смогли  смотреть в голодные глаза своим детям и старикам. Многие в то время стали пить. Потому – что нормальный человек трезвыми глазами не мог смотреть на то, что те, как голодные шакалы, большими кусками рвали и терзали их страну.

 Много пришлось, приходится и еще придется пережить лжи и предательства от них – ЛЮДЕЙ ОТ НАРОДА. И вот, взбудоражив свои воспоминания, душу и сердце, два дня ходила под впечатлением, мысленно возвращаясь к прочитанному. Оно не давало мне покоя. Господь, наверно, посмотрел сверху на меня, как я мучаюсь, места себе не нахожу и сжалился. Сегодня под утро я видела такой сон. 

Пришел некто к Господу и говорит:
-Отдай мне Россию.
-Зачем? – спросил его Господь.
-На растерзание и поругание, - с усмешкой ответил некто.
Бог с грустью молча посмотрел и решительно сказал:
-Нет!
-Зачем она Тебе? – задыхаясь от злости, воскликнул некто, - ведь она отказывалась от Тебя! Смеялась над Тобой!
-Да-а, - с печалью в голосе сказал Господь, - но это было в прошлом.  
 Потом  посмотрел на своего собеседника и с твердой уверенностью продолжил:
-А сейчас, преданней страны и народа Мне не найти… 
          Милые мои Россияне, давайте мы с вами не будем испытывать терпение Бога и немного станем терпимей относиться друг к другу, быть более внимательными к старикам и детям, к женщинам и к более слабым, чем мы. Будем помнить, что все мы дети Божьи, и каждый из нас пришел на эту грешную Землю со своей миссией. Я верю, что нас сюда послали, уж точно, - не грабить и убивать друг друга. 
 

              
                          

                         1 ГЛАВА

     
            
   Одним морозным поздним вечером в центре большого сибирского города, обнявшись, неторопливо шла молодая пара.  И по их выражению лица было видно, как им было хорошо. Они молча шли и для них, в данную минуту, никто не существовал. Вдыхая морозный городской воздух и глядя на деревья, покрытые белым пушистым одеялом,  молодая женщина сказала:

  -Какой воздух, смотри какая красота, как переливается снег под  ночным освещением - всеми цветами радуги.
 -Да, красиво, - соглашаясь с женой, сказал молодой человек, - давай еще немного погуляем, а? Не хочется в такой вечер идти домой, ведь нам так редко удается куда- нибудь выйти.

  -Мне тоже хочется еще погулять, но ты же знаешь, как нас  ждет наше чадо. Ее скоро нужно будет укладывать спать.
 -Так Вера Николаевна ее и уложит. Ты, дорогая забываешь, что наш ребенок дома находится не один, а с родной бабушкой. Она и спать внучку  положит и очередную сказку перед сном расскажет.

  -А как же мы?
 -Что мы? – удивляясь, спросил жену молодой человек.
 -Мы что, сегодня останемся без вечерней сказки?  
 -Солнышко, давай сегодня вместо сказки у нас будет вечерняя прогулка, хорошо?

  А дома их на самом деле ждали, маленькая девочка шести лет и ее бабушка. Досмотрев  телепередачу,,Спокойной ночи малыши",бабушка поднялась с дивана и обратившись к внучке, сказала:

 -Ксюшенька, наши родители где - то задерживаются, поэтому давай укладываться  спать, не будем их ждать.  
 -Ну, бабушка, можно я еще немного посмотрю телевизор?
 -Нет, ягодка моя, уже поздно, пока ты примешь душ, пока сказку послушаешь, знаешь, сколько будет времени? Так что давай, не капризничай. Иди и готовься ко сну.

  Тяжело вздохнув и с грустью посмотрев на старушку,  девочка молча пошла в ванную. 
 -Ну, вот почему дети не могут делать все, что захотят? – думала она.
Быстро помывшись  и надев пижаму, девочка подошла к своим игрушкам и сказала:

 -А вы, почему до сих пор еще не в кровати? Вы же слышали, что сказала бабушка, - и уложив все игрушки в коробку, увидела своего любимого медведя, - мишка, а ты сегодня будешь спать со мной, хорошо?

  Укрываясь одеялом и укладывая медведя, девочка крикнула:
 -Бабушка, мы с мишей  уже готовы.
Старушка, подошла к внучке, и удобно усаживаясь в кресле, спросила:

  -Какую сказку  тебе сегодня рассказать?
 -Бабушка, расскажи, пожалуйста, про трех поросят. Только чтобы сказка была как всегда, доброй.
 -Внученька, а чем же тебе эта сказка не нравится? В ней, как я помню, никто ни кого не съедает.

 -Там серый волк, бабушка, страшный – тихо, почти шепотом, сказала девочка.
 -Да-а?  Я как- то об этом никогда не думала, - улыбаясь, сказала старушка.
 -А ты бабушка, вспомни и хорошенько подумай, и расскажи мне сказку, чтобы волк был добрым.

  -Да-а, задала ты мне внученька задачку, - задумавшись, сказала бабушка. И немного молча посидев, сказала:
 -Хорошо, вот тебе сказка про трех поросят, слушай…

                                2 ГЛАВА

                  
  В некотором царстве, в некотором государстве, в  одном сказочном лесу жили -  были три старых хряка: Нуф – Нуф,  Ниф- Ниф  и Наф – Наф. Они настолько были стары, что даже не помнили, кто из них был старше, кто младше.  Но им, в их жизни, это совершенно не мешало, потому – что за каждым было закреплено свое дело.

  Кто – то варил кушать, кто – то желуди собирал, кто-то в доме убирал. Дом у них был большой, просторный и красивый. Прожив в своем старом доме несколько лет, когда они были еще молодыми, поросята поняли, что он им стал мал и решили они построить себе новый.
  
  Долго поросята  обсуждали проект и наконец, придя к общему соглашению, начали строительство. И вот теперь, они живут в двух этажном  каменном коттедже,
 и чтобы в нем было тепло, в каждой комнате стоял камин, которые и обогревали комнаты. А через красивую стеклянную галерею, можно было пройти в старый дом, где жил серый волк. 
 
  Как – то один год был очень дождливым, река вышла из своих берегов и затопила очень много нор. Логово нашего старого знакомого серого волка, не была исключением. Да что логово, когда сам его хозяин чуть не утонул. Наф – Наф, собирающий недалеко от воды хворост, случайно увидел волка, из последних сил державшегося за корягу. 

  Кабан хрюкнул, и найдя большую палку, протянул ее бедняге. У серого так занемели лапы, что он даже не мог за нее ухватиться, тогда не мешкая, со всех сил вонзил свои клыки в дерево. Наф – Наф напрягся и вытащил волка. Долго он лежал на берегу, приходя в себя.

  Поросенок уже успел собрать приличную охапку хвороста, а волк все еще не мог подняться на лапы. Жалко стало Наф-Нафу беднягу и он побежал за помощью. Братья выслушали своего братца и взяв с собой телегу, пошли за волком. 

  Потом Ниф – Ниф сходил к соседке козе, которая со своими семью козлятами, жила на соседней поляне. Выслушав поросенка, коза покачала головой и вынесла бидон молока. А в это время, Нуф – Нуф готовил для волка пюре из желудей. Сначала это пюре серому совсем не понравилось, но голод не тетка, пришлось бедолаге есть ту еду, которую приготовили братья.
 
  Ведь теперь о мясе ему придется забыть, потому – что свои клыки волк оставил в той палке, в которую он вонзил, когда Наф – Наф вытаскивал его из воды. Так последний раз серому волку послужили его клыки.

 И теперь, морщась и давясь пюре, он запивал козьим молоком. Долго разбойник не мог спокойно спать, потому – что почти в каждом сне ему снилось, как он ел свинину. Сначала серый облизывался и сожалел, что это был лишь сон, потом стал этих снов пугаться, ведь он уже так привык к братьям. 

  И уже с большим удовольствием уплетал пюре из желудей. Ночами волк сторожил дом, а днем спал в тени под раскидистой яблоней. Так он и жил с поросятами. Много лет прошло с тех пор, и наши братья давно стали старыми хряками. А волк стал плохо видеть и слышать. 

  Прямая, красивая его спина прогнулась и он тоже стал дряхлым, хромым стариком. 
Как – то одним поздним мартовским вечером, сидя в кресле – качалке в своей комнате перед камином, Ниф – Ниф вдруг услышал чей- то детский плач. Подойдя к окну, он посмотрел на улицу, но никого там не увидел. Немного постоял, прислушиваясь к звукам, но кроме завывания ветра, ничего не услышал.
 
  Тогда старый хряк недовольно хрюкнул и пошел к камину, и только он сел в кресло, закутываясь в теплый плед, как снова отчетливо донесся писк. Надев на старые, заштопанные валенки калоши и взяв фонарь, хряк вышел на крыльцо. На улице было сыро и дул холодный ветер. 

  -Где же ты, отзовись,  -  как можно ласковее говорил он, чтобы не напугать малыша. Немного пошарив в кустах, которые росли под окном, он вдруг, левее от себя, услышал шорох. Хряк повернулся на звук и перед собой увидел маленького серого волчонка, который толком еще не мог стоять на своих лапах.

  -Батюшки, какой же ты маленький и что мы будем с тобой делать? Даже представления не имею, но не оставлять же тебя здесь, - сказал Ниф – Ниф и аккуратно взял щенка, которого потом засунул за пазуху и поковылял домой. Позвав братьев, хряк показал свою находку. Братья, охая и ахая смотрели на ползающего волчонка и не знали что с ним делать.
 -Может быть,он голодный? - спросил один хряк. 

  -Неси молоко, - сказал Нуф – Нуф своему брату, - а я принесу ему свой плед. Видишь, как замерз, дрожит весь. А ты, Ниф – Ниф, позови сюда нашего гулену.

  Щенок жадно лакал козье молоко, потом согревшись, крепко уснул. И только волчонок уснул, в комнату вошел волк. Шаркая старыми растоптанными валенками и держась за палку, служившей ему тростью, спросил:

  -Ну, что звали? Я уже хотел спать лечь, что – то кости ломит, наверно дождь будет.
 -Наверно, - недовольно пробурчал Нуф – Нуф, - сколько я тебе говорил, чтобы ты не бегал в соседний лес! Не устраивал свои поглядки, старый ты хрыч! Добегался!
 -Ты что кричишь, не пойму я что – то, - удивленно спросил волк.

  -Поздравляем, - крикнул Нуф-Нуф, - ты стал папашей!
 -Кто? - вдруг, осипшим голосом спросил серый, - я?
 -Нет, мы, кабель! Вон, нянчайся теперь с ребенком!
 -Кто, я? С каким ребенком? Подождите, я что – то не пойму.

 -А что здесь не понятно? – возмущались братья, - кто бегал к серой волчице, а?
 -Да, вы что, братья! Когда это было! – возмутился волк, - если честно сказать, то я давно уже только на поглядки – то и бегал.
 -Да? – недоверчиво спросил Ниф – Ниф.

  -М-м-м, - волк стыдливо опустил голову, ведь он во всем признался, а какие красивые истории с приключениями рассказывал, где обязательно становился героем. А поросята его слушали и верили.
 -Ну, тогда это твой внук, - уже мягче сказал Наф – Наф.

 -Кто?  Внук? – волк недоверчиво посмотрел на братьев, поправил на носу очки, потом сказал, - вы так думаете? – и посмотрев на маленький комочек, лежащий на теплом пледе у камина, улыбнулся и произнес, - а что, все может быть.

 И мечтательно закрыл глаза. Долго еще потом они обсуждали, как будут воспитывать малыша. Уже далеко за полночь разошлись по своим комнатам. Старый волк волчонка взял с собой.

 Каждый бы хотел оставить малыша у себя, но все понимали, что нужное, правильное воспитание ему может дать только он - матерый волк. Придя к себе в комнату, он сделал малышу  у камина кроватку, положил его и накрыл своим теплым одеялом, сшитым из козьей шерсти. А сам лег на кровать и укрылся старым чапаном.

  Проснувшись ранним утром от писка, с минуту волк лежал в недоумении, и спросонья ни как не мог вспомнить, чтобы это значило, а вспомнив, соскочил с кровати, забыв даже про свои больные кости.

 -Ты прости меня, малыш, совсем старый хрыч забыл о тебе! Ох- ох-ох, - вздыхая, ворчал  он, - тебе же еще в туалет надо, подожди, только вспомню, как это делается…

  С тех пор прошло три месяца. Волчонок уже подрос и во всю носился по просторным комнатам большого дома. Малыша все любили и баловали, но щенок своим шалостям всегда знал меру.

  Вот только одного он ни как не мог понять, почему ему так сильно хотелось схватить  дедушек за зад?  И как – то вечером перед сном, он признался в этом матерому волку. Волчонок думал, что тот  рассердится и будет ругаться, но волк как – то странно посмотрел на внучка, вздохнул и грустно сказал:
 - Тебе хочется схватить дедушек,  не потому – что ты плохой, а потому что ты волк. А раньше волки питались свининой, зайчатиной, м-м-м, - дед закрыл глаза, будто о чем – то вспоминая, немного постояв, посмотрел на малыша и сказал:

  -Как давно это было, но сейчас мы кушаем только траву, желуди и о мясе, пока… думать не смей, ясно?
  -Ясно, а пока, это когда? – не унимался волчонок.
 -Когда вырастишь большим, тогда. Когда у тебя появится своя семья, и будут волчата. Им ты будешь приносить мясо, а я тебя научу это мясо добывать, чтобы ты стал настоящим волком. А сейчас, пока ты еще маленький,  кушай похлебку с желудей, она очень вкусная и полезная. Тебе малыш нужно расти и набираться сил. Ты меня понял? 

  -Да, - спокойно сказал волчонок.
 -Уже через месяц ты пойдешь в лесную  школу, где  узнаешь много нового и интересного. А пока резвись на поляне с козлятами. Помогай во всем дедушкам, ты же видишь какие они старенькие и как им тяжело.

 --Хорошо, - облегченно вздохнув, сказал малыш, - тогда я побежал?
-Куда?
 -К козлятам, мы договорились сегодня пойти собирать коренья на зиму. 
 -Иди, собирай коренья, коренья это хорошо, - сказал матерый волк, а про себя добавил, – а козлятина еще лучше. И тяжело вздохнув, поковылял старый к своему излюбленному креслу, которое стояло на солнышке. 

  Все лето волчонок помогал своим дедушкам вести хозяйство. И дров он на зиму 
 наколол, и коренья с козлятами насобирал, и картошку один всю выкопал, а сколько желудей заготовил - и все один. Потому-что дедушки совсем стали уже старенькими и им вся эта работа была уже не по силам. 

  Нарадоваться не могли старики своим внучонком. За лето он хорошо подрос, стал сильным, и ловким. Днем волчонок занимался домашними делами, а вечерами старый матерый волк куда – то его уводил.

  Хряки понимали, куда они уходили и понимали, что скоро малыш оставит  их дом, и тогда начнется  у него настоящая взрослая волчья жизнь. А пока они помогали и заботились друг о друге и радовались жизни. 

  Однажды ночью, когда старый волк учил волчонка охоте, произошел такой случай, который сильно расстроил старика. Целый вечер они изучали заячьи следы, выслеживали его. И когда наступил момент, сделать несколько прыжков и схватить добычу, как волчонок сделал прыжок, но совершенно в другую сторону и стал что – то откапывать.

  -Ты что? – зарычал волк.
 -Дедушка, смотри, солодка! Прости, не смог удержаться, чтобы не полакомиться сладким корешком. Ты же знаешь, какой я сластена.
От ярости старый волк не знал, что делать и, задрав голову, протяжно завыл.

Возвращаясь, домой, расстроенный старик сказал внуку:
-Все, больше я с тобой на охоту не хожу, живи, как  знаешь! Нравятся тебе коренья, ешь коренья, видно я в тебе ошибся.

  Придя домой, волк молча лег в кровать и больше с нее не встал. Утром волчонок понял, что дедушка, как и обещал, ушел один, и внука с собой не взял. Волчонок сев возле дедушки, задрал голову и протяжно завыл. Завыл так, что у всех, кто слышал этот вой, по телу побежали мурашки.

  После смерти матерого волка, волчонок сам каждый вечер уходил на охоту. На могиле дедушки, он дал слово, что всему научится и станет еще хорошим охотником. А пока у него ничего не получалось, даже мыши успевали от него убежать. 

  Однажды, выслеживая зайца, волчонок увидел чьи-то  свежие следы, он принюхался и понял, что это следы его собрата. И бросив преследовать зайца, побежал по волчьим следам. Пробежав приличное расстояние, в кустах малыш услышал  какой-то шорох. 

  И как учил его дедушка, сделал огромный прыжок в ту сторону, здесь же сильно стукнувшись лбом обо  что-то твердое. Сев и еще не совсем понимая, что произошло, он стал тереть лапой ушибленное место. Как вдруг услышал рычание и не успев повернуть головы, на него кто-то набросился. Изрядно потрепав нашего  малыша, сказали:

  -Будешь знать, как мешать мне охотиться.
Слегка пошатываясь, волчонок посмотрел на своего обидчика и увидев перед собой молодую волчицу, обиженно сказал:
 -А я и не мешал, я просто хотел узнать, чьи это следы.

  -Ты что, до сих пор не умеешь читать следы? - удивляясь, спросила новая знакомая.
-Нет, я только учусь. Я живу у трех старых кабанов, они меня вырастили. Мой дедушка, который меня учил охоте, умер.

  Услышав о трех кабанах, волчица облизнулась. 
 -А далеко ты живешь? – спросила она. 
-Да, отсюда далеко, в другом лесу, я здесь еще никогда не был.

  Молодая волчица, посмотрела на него и увидела перед собой умного и смелого волка, хоть он еще совсем ничего не умел делать.
 -А хочешь научиться охотиться? – спросила она.

  -Конечно, хочу, когда дедушка меня учил охоте, то я думал, что мы с ним играем, и поэтому я не серьезно отнесся  к этому делу.
 -Ну, значит, договорились, я буду тебя учить. Как тебя зовут? Меня зовут Бэла.
 -Не знаю, дома меня зовут малышом, а друзья просто – волчонок.
 -Ну, на малыша ты уже совсем не похож, а волчонок тоже не то, а давай мы тебе дадим имя, хочешь?

-Хочу, - улыбаясь, сказал волчонок, - а какое имя?
-Не знаю, нужно подумать…. Как тебе Арту? Нравится?
-Нравится, а что оно означает? 
-Не знаю, это слово мне сейчас само пришло на ум.
-Знаешь, а мне оно очень понравилось, - улыбаясь, сказал волчонок.
-Тогда до завтра, Арту?
-До завтра, Бэла.

  И Бэла махнув ему на прощание хвостом, скрылась за кустами, а Арту все стоял и нюхал воздух, в котором еще оставался ее запах. На сердце у него было как – то тревожно, но в тоже время легко и радостно.

  Ему хотелось петь и танцевать! 
Оглядевшись по сторонам, Арту от переполненного счастья запрыгал, а потом, встав на задние лапы, закружился в вальсе. Вот и пригодились занятия танцами, которые он раньше часто прогуливал, думая, что это бесполезное время провождения. Потом сбежав с пригорка, помчался домой.

 Волчонку так не терпелось поделиться новостями с дедушками.
-Ну, вот, внучек, ты и вырос, - сказали они, вытирая слезы,-  жаль, не дожил до этой минуты твой дедушка, как бы он за тебя порадовался.


  Арту каждый день бегал в соседний лес, где Бэла учила его охотиться. Молодая волчица в нем не ошиблась. Он быстро все схватывал и через неделю они вместе уже лакомились первым козленком, добытым Арту. И Арту все реже и реже стал прибегать к старым хрякам, а однажды, он прожил дома целых два дня и старики понимали, что он пришел с ними попрощаться. У их внука началась своя жизнь…