Картинка взята из интернета


                              1 ГЛАВА

В квартире было тихо, только ходики отстукивали свой ход. В комнате спала молодая девушка. Пушистые волосы разметались по подушке. Вдруг, она открыла глаза и немного полежав, встала, накинула легкий халатик и прошла в зал.
-Ты одна? - спросила она женщину, которая сидела в кресле и читала книгу.
-А с кем я должна быть? - удивленно спросила мать.
-Разве к нам никто не приходил?
- Когда? 
-Да только что?
-Доченька, у нас сегодня еще никого не было, это тебе приснилось. А что?

-Странно, ты знаешь, как наяву, слышала звонок, вошла женщина. Вы о чем-то немного поговорили и, подойдя к моей комнате, она сказала:

-Этой девочке,- показывая на меня,- нужно лечиться, не будет лечиться, умрет.  Правда, ни кого не было?
-Доча, успокойся, это был просто сон, -  успокаивала мать дочку.

-Понимаешь, мам, я тебе не говорила, мне во сне говорят, что нужно лечиться. 

-Ерунда, не нужно так реагировать на сны,- успокаивала мать свою дочку.
-Да на прошлые сны я не обращала внимания, а этот оставил свой отпечаток, понимаешь, я чувствую, что меня хотят предостеречь от чего то очень страшного.

-Тогда, чтобы не гадать на кофейной гуще, сходи в больницу и пройди полное обследование.
                                                              
                           2 ГЛАВА                                     

Уже две недели Светлана лежала в больнице. У нее выявили два серьезных заболевания. Но девушка чувствовала, что во сне ее предупреждали о чем то другом. С кем посоветоваться?

-Света, хочешь со мной сходить в часовенку? - спросила Татьяна.
-Куда? – еще не совсем пришедшая в себя от тяжелых размышлений, спросила Светлана.
-В больнице есть такая комната, где можно поставить свечку, помолиться.  Ну что, пойдешь? 

-Пойдем, сходим. А ты что, верующая? – удивленно спросила Светлана подругу по  палате.
-Конечно, а ты что не веришь?
-Да нет наверно, я никогда об этом не думала, - честно призналась девушка,- а ты когда стала верить?

-А передо мной никогда не стоял такой вопрос - есть Бог или нет, я всегда знала, что Он есть. Дело в том, что у нас семья верующая и веру в нашей семье, наверно, познают еще внутриутробно, потом с материнским молоком, с первыми словами впитывают веру и любовь к Богу.  

Светлана впервые слышала, чтобы так открыто говорили о Боге. Она с интересом слушала Татьяну. Но тут они вошли в часовню, где Татьяна со знанием дела, сразу подошла к женщине, что-то продиктовав и взяв свечи, подошла к иконам. 

Поставив свечи на подсвечник и, глядя на образ Иисуса Христа, стала молиться. Казалось, что с этого момента мир для нее перестал существовать, она была там, с Господом, женщина просто растворилась в молитве. Светлана впервые в жизни видела, чтобы так горячо молились, и это ее так поразило, что остаток дня
  думала о Боге, об увиденном ею и о том, что сказала Татьяна. Раньше девушка думала, что верующие, это малограмотные, в основном, пожилые люди. И ее поразил откровенный разговор Татьяны, уж эта молодая женщина, точно не подходила под то описание, которое она себе выдумала.
                                                                             
 Татьяна с высшим образованием, очень веселый и живой человечек, хотя многие бы на ее месте давно упали духом. После гибели мужа, десять лет одна воспитывала двух сыновей-Семена и Матвея. Младшему в то время исполнился только годик. 

В том году, в санатории ,, Белокуриха” она познакомилась с одним мужчиной, через пол года они расписались, казалось бы вот и счастье, живи и радуйся, но Татьяна стала часто болеть. Вчера ей поставили окончательный диагноз – рак желудка. 

Другой бы слезами обливался, а она пошла, молиться Богу. И ни один человек, глядя на нее, не сказал бы, как сильно она переживает. 
,, А может быть и у меня рак? – думала Светлана,- дурак! У меня же нет сильных болей, значит что-то другое! И не чего раньше времени паниковать”,- размышляя, успокаивала себя девушка.

 Здесь к ней подошла Татьяна и предложила сходить на концерт, который давали дети из воскресной школы. 
-Да мне нечего надеть, я свою одежду передала домой, - неуверенно сказала девушка.
-А нам идти далеко никуда не нужно, концерт будет в актовом зале больницы.
-Тогда конечно, пойдем, - согласилась, чтобы поддержать подругу в тяжелое, для нее время.

Зайдя в актовый зал, Светлана поразилась, что зал был уже на половину заполнен зрителями, здесь были и больные, и врачи, сестрички, и нянечки, и какие-то молодые женщины, одетые в монашескую одежду. Все общались шепотом, что придавало какую-то загадку, как - будто находились в ожидании чуда и это чудо свершилось.

 На сцену с легкостью выпорхнули настоящие ангелочки в кремовых платьицах с кружевными воротничками и манжетами, а головки их были покрыты белыми шифоновыми широкими шарфами, концы которых накинуты на плечи. Потом, за девочками чинно на сцену вышли мальчики, и хор запел…. 

С первыми же звуками Светлана куда-то улетела, перед ней  ясно рисовалась та или иная картина, поющей песни - молитвы. Ни один концерт, на какой раньше ходила, не задевал до такой глубины души, как этот. Девушка, не замечая слез, тихонько повторяла припевы с хором. Остаток дня Светлана была как во сне и потом, несколько дней она шептала запомнившиеся ей слова: 
                               Мира заступница Матерь Всепетая 
                               Я пред Тобою с мольбой
                               Бедную грешницу миром одетую
                                Ты благодатью покрой….                            
                                   Если постигнут меня неудачи,
                                   Скорьби, болезнь -  помоги….

-Свет, Света-а,- звала ее Людмила, которая лежала на соседней кровати под капельницей.
-А? Что? – рассеянно спросила девушка.
-Да что, я тебя пять минут уже зову, а ты где-то летаешь, что с тобой?

-Не знаю, - призналась Светлана и все рассказала девушкам, лежащим в палате и про сны, и про анализы, и про концерт, который она не может забыть.
-Да-а, я о таком впервые слышу,чтобы во сне предупреждали о болезни, которой еще нет. Чудеса да и только- сказала Людмила.

-У Бога разных чудес хватает, поэтому здесь удивляться не чему, - спокойно сказала Татьяна, - только вот к Его предупреждениям отнесись серьезней. Если ты считаешь, что тебе было сказано не об этих заболеваниях, почему тогда не узнать, что именно тебе угрожает?

Девушки удивленно посмотрели на подругу, думая, что она шутит.
-Это как? - не удержалась Светлана.
-Молитвой, тем более, что сегодня нам предстоит пережить такую ночь. 
-Какую? - удивленно спросила Светлана. 
-Сегодня ночью во всех храмах будут вести службу, и освящать воду.

-Я помню, у нашей бабушки всегда стояла крещенская вода в бутылочке, только для чего она была нужна, я не знаю. Никогда этим не интересовалась.
-Много лет назад, в этот день в Иорданских водах , крестился Сам Господь. Своим крещением Он освятил воду в реке.

 И теперь каждый год, в ночь, с восемнадцатого на девятнадцатое января, освящается вода, она имеет лечебное свойство, только конечно, если ты будешь пить ее с большой верой. В эту ночь могут происходить разные чудеса. Вот и ты, помолись, может быть тебе, и скажут, чем ты больна. Попробуй.

-Но я не умею молиться, я даже не знаю, что в это время говорят.
-А вот, что у тебя на душе есть, то и говори, как умеешь, так и говори. Только от всей души, от чистого сердца. 
-А я завтра вам принесу святой воды, - сказала Людмила, - я уже отпросилась у Инны Александровны.

-Ой, девочки, какой же я дуб в этом деле, самой стыдно, - сказала Светлана.
-Ничего страшного, главное ты подошла к этому вопросу и не положила его на дальнюю полку, куда потом уже не полезла, чтобы разобраться.
-Вы знаете, мне кажется, что внутри меня идет настоящая война, и кто с кем борется, не могу понять.

-Что же здесь не понятного? - удивилась Татьяна,- добро со злом. Раньше ты, сама говорила, что о Боге не думала и поэтому жила в темноте на радость сатане. А теперь ты начинаешь прозревать и ты видишь, что бывшие твои принципы и взгляды никак не совпадают с  увиденным.

 Ты думаешь, что они тебя просто так отпустят? Нет, они тебя еще искушать будут и всякие козни строить, чтобы ты отчаялась и продолжила прежнюю жизнь, грешную. Тебе нужно найти духовного отца, который бы помог во всем разобраться и ответить на все твои  вопросы, которые тебя волнуют. 

А пока я могу предложить прочесть вот эти книги: ,, День святой жизни”- Григория митрополита Санкт- Петербургского и Феофана Затворника. Мне эти книги очень помогают.

И Татьяна подала две книжки, которые девушки с интересом стали рассматривать. До позднего вечера Светлана читала Феофана Затворника и перед сном обратилась к своим подругам:

-Девочки, вы извините меня, можно, я помолюсь?
Девушки удивленно на нее посмотрели, а Татьяна, поняв подругу, спросила:
-Может быть свет выключить?
-Да, если можно. Спасибо.

И перекрестившись, Светлана впервые в жизни обратилась к Богу:

-Господи, помоги мне….
 Это обращение к Богу было настолько эмоционально, что все в палате поняли, что сейчас творится у подруги в душе и каждый, лежа в кровати, мысленно стал молиться.

Утром Светлана проснулась в слезах. Она лежала и вспоминала сон, но кроме одного эпизода ничего вспомнить не смогла, но ей и этого хватило, чтобы понять, отчего во сне она плакала.

-Всем доброе утро, с праздником! – весело сказала Татьяна, держа в руках зажженную свечу.
Глядя на свечу, все удивленно хором спросили:
-Ты где это взяла? Разве часовня уже открыта?

-Нет, конечно, это я еще вчера купила, чтобы с утра зажечь, пусть и у нас будет сегодня праздник! Правда? – и посмотрев на Светлану, поняла, что у нее что-то случилось.
-Свет, ты как? У тебя все в порядке?- спросила она подругу.
-Не знаю.  Я не знаю, верить тому или нет, что мне показали во сне. 

Она рассказала свой сон, где по ее моче определили, что у нее раковый столб, который уже начал разветвляться.
-Ничего себе, - сказала одна из девушек, - да еще и диагноз какой-то странный – раковый столб. И что ты собираешься делать?
Светлана, молча пожала плечами.

-Я не знаю, не могу же я сказать врачам, что во сне мне был поставлен такой-то диагноз?  Меня быстро определят, куда надо - в желтый дом.
-Да, ситуация, - с иронией сказала Татьяна, - а ты ничего не делай, сложи ручки и плыви по течению, в ожидании смерти, что ты можешь еще сделать, это же рак! Все, конец.

Все с ужасом посмотрели на Татьяну, такой они ее еще не видели, а она уже серьезно и решительным голосом сказала:
-Что не нравиться? Тогда возьми себя в руки, зажми все свои эмоции в кулак  и запрячь их подальше,  и борись, борись за каждую, минуту, за каждый час и день, за каждый год, если хочешь жить, - а потом, присев к Светлане на кровать и обняв подругу, уже нежно сказала:

-Поверь, солнышко, и с этим заболеванием можно жить, только нужно лечиться, ни в коем случае, нельзя запускать, иначе будет поздно, как у меня. Я опоздала, но все равно еще поборюсь с ним, сейчас мне уходить нельзя, мальчишек нужно поднимать на ноги.

 А у тебя есть еще время, поэтому, борись, не поддавайся. Я тебе помогу.
Через неделю Светлану выписывали из больницы ,у нее обнаружили рак в начальной стадии  и она со слезами на глазах, прощалась с подругами, которым предстояло еще долгое лечение, а Татьяне с Людмилой перенести тяжелые операции. Взяв у всех координаты, девушка вышла из больницы.

 На улице было морозно. Ворона нахохлившись, сидела на ветке и изредка, недовольно каркая, смотрела, как стайка снегирей, не обращая внимание на холод, весело клевали мороженые ранетки, висящие на дереве. Поглядев на веселых пташек, на душе стало немного легче и улыбнувшись, девушка вслух сказала:

-Вот тебе и пример, кто-то невзгоды переносит - нахохлившись и ворча, а кто-то старается не обращать внимания и жить полноценной жизнью. Значит, будем бороться, бороться и жить! Господи, я верю, что Ты не оставишь нас, меня и Татьяну, Людмилу и всех, кто верит в Тебя!
И Светлана уверенно пошла навстречу своей судьбе.
-

  
                                                             
  Маруська, спросонья, не открывая глаза, сладко потягивалась на лежаке русской печи.  Улыбнувшись, она перевернулась на другой бок и стала слушать, как часы, висевшие на стене, мирно отстукивали свой ход. Березовые поленья весело потрескивали в печи. В углу, в специально отведенном месте, повизгивая и похрюкивая, играли маленькие поросята. Рядом с ними лежал теленок и жалобно мычал. За ночь в избе все тепло выдуло и в хате было прохладно. А на печи тепло и девочке не хотелось высовываться из под одеяла.

  - Манька, - обратилась мать к дочери, - слышу, что ты уже не спишь, вылазь, принеси мне дрова, которые в сенцах лежат. Да три лепешки кизяка, а то у нас в печи скоро все перегорит, а у меня еще холодец не сварился. 
  -  М-м, а можно я еще немножко полежу? – c надеждой спросила Маруська.
  - Вот лежебока, вставай, говорю, ужо седьмой час, а ты все валяешься, со сна шубу не сошьешь. Я тесто мешу на пироги, а ты скотину накорми, да дров принеси. Тятя, вон, скоро с ночной придет, а у нас еще конь не валялся. Я одна ничего не успеваю сделать. Пока Зорьку подоила, да поросят с соски накормила, уже шесть часов натикало. Слава Богу, что поросятки немного начинают сами с лоханок исти. 

  Услышав о поросятах, лежа на лавке, заохала старушка, восьмидесяти лет:
 - Вот лехолетие, так ихню мамку жалко, аж сил нет, это сколько мяса пропало, - вспомнив, о внезапно заболевшей и погибшей свинье, запричитала она.
 - Ладно, мамо, не надрывайте душу, хрюшку уже не вернуть, - быстро ответила ей сноха.
 - Мам, - слезая с печи, воскликнула Маруська, -  мне вчера бабка Руфа сказала, шо она нас к себе завтра не пустит! А разве можно, славильщиков не впускать?
 - Как не пустит? - удивилась женщина,- шо, так и казала?
 - Ага.
 - А вы к ней и не ходите, не морозьте ноги.
 - Мам, а вы тесто на игрушки уже замесили?
 - Замесила. Позавтракаем, потом и сядете лепить.
    
   Маруська, накинув тужурку, босиком выскочила на улицу и забежала за дом. Новый снежок толстым пушистым одеялом покрыл крыльцо, двор и деревья. От лунного света снег искрился холодным голубоватым светом. Серко, гроза всех собак в округе, вылез из будки, потянулся и лениво поплелся вслед за девочкой.  В это время показалась Маруська, на бегу одергивая и поправляя платье, она шмыгала носом, и тихонько постанывала. Мороз к утру крепчал и за несколько минут у девчушки совсем застыли ноги. Заскочив на крыльцо, она взяла пригоршню снега и стала быстро  растирать одну ступню, затем другую. Потом вбежав в дом, скинула с себя тужурку, села на лавку и принялась уже более тщательно растирать замерзшие ноги.


 - Маруська, ты шо, сказилась, в таку морозяку босиком на двор побёгла? – ругалась мать.
 - Да, я не думала, шо там так холодно,- оправдывалась дочь.
 - Как не думала, когда щас в само раз Рождественские морозы начались? Как маленька прям, ладно если б это были Сергунька с Натаськой, с них спрос есчо невелик. Но ты то уже девка! Ладно, давай я разотру, да жиром смажу. 
 
  Мать растерла ноги и смазала их гусиным жиром, потом надела дочке теплые шерстяные вязаные чулки. 
 - Помощница, - проворчала женщина, - берись тогда за пироги, а я пойду скотину кормить, - накинув тулуп, мать сунула ноги в большие валенки и вышла из избы.
    Маруська, помыв руки, стала возиться с тестом. Пока мать управлялась со скотиной, девчушка уже наделала пирогов. В этот момент, в другой комнате, захныкала маленькая Сонечка. Старшая сестра подошла к люльке. Малышка, увидев няньку, запела, на своем тарабарском языке.  Улыбнувшись, Маруська взяла ее на руки. Кучерявые, белые, как лен, взмокшие волосики, локонами прилипли к лобику и тоненькой беленькой детской шейке.                

  - Тс-с, тихо, тихо, - зашептала сестра, - а то братика разбудишь. Э-э, да ты опруденилась. Пойдем, я тебя в колыську положу.
Положив девочку в горнице, Маруська взяла печенье, смочила его молоком и немного пожевав, замотала  его в марлю.  Потом этот марлевый узелок с печеньем, вложила в детскую ручку. Сонечка сразу стала сосать его с большим удовольствием.

 - Вот и молодец, ешь, а то мне с тобой возиться времени нет, - как взрослая, заговорила девочка.

  После завтрака ребятишки  стали из теста лепить игрушки на елку. Кого здесь только не было: лошадка и зайчик, поросенок и коровка, снеговик и собачка. Все поделки завтра будут подарены в церкви маленьким ребятишкам.Когда игрушек было сделано достаточно, их положили просушить на печь.  

  Завтра сочельник. Пока игрушки сохли, дети повторяли за год забытые ими тропари, славящие Господа. Вот проснулись уже малыши и они, своим звонким щебетаньем наполнили весь дом. В семье было пятеро детей. Старшие, Маруська с Матвейкой, водились с младшими.

  С появлением елки в избе, для них началась настоящая сказка. Маруська,  для Сергуньки с Натаськой, оставила немного тесто, чтобы они тоже смогли своими руками слепить елочную игрушку. Малыши старались во всю. Высунув кончик язычка, Сергунька скатал колбаску и  свернул ее крендельком. А у Натаськи с кусочка теста получилось солнышко. Кренделек с солнышком положили сохнуть на лист к остальным поделкам. Следующий день прошел весь в трудах и заботах: отец управлялся со скотиной, мать хлопотала у печи, а ребятишки наряжали елку. 

 - Маруська, поди, глянь, появилась на небе звезда? – наливая поросятам обрат, попросила мать старшую дочку.
Девчушка напевая себе под нос тропарь, выскочила на крыльцо и увидев в темном небе большую яркую звезду, вернулась и весело крикнула:

 - Есть, мамо, есть звездочка! 
 - Ну, вот и хорошо, - облегченно вздохнула женщина, - и я успела ужо все сделать. Помоги мне накрыть на стол. 
  
  Мать, взяв немного сена, положила его на середину стола, на сено стали аккуратно ставить чашки с едой. В одной чашке была кутя – рисовая каша с изюмом и урюком, в другой чашке лежали румяные пироги с капустой и яблоками. Затем поставили два чугуна, в одном чугунке были постные щи, а в другом варенная рассыпчатая картошка. Дочь почистила две луковицы, порезала их кольцами, положила в тарелку. Потом посыпала лук солью и полила запашистым подсолнечным маслом. Отец, перекрестившись, зажег лампаду и вся семья встала перед образами, сделав поклон, перекрестились. Отец произнес:
 - Благославен Бог наш…

  Ребятишки встали на коленочки и сложили крестом на груди свои ручки. В это время никто не шалил, дети знали, - во время молитвы баловаться нельзя, Боженька может быть как милостив, так и суров, и за шалости может наказать. Помолившись и перекрестив пищу на столе, отец сказал:
- Ну вот, теперь можно и потрапезничать. Слава Богу.
 А после ужина, поздним вечером, вся семья, надев праздничную одежду, пошли в храм, на Рождественскую службу. На душе у всех было радостно, ведь в эту ночь родился Сам Господь. После службы Маруська со своей семьей вернулись домой и дети побежали к своим кроваткам, чтобы посмотреть под подушкой подарки. На темном небе ярко светили звезды. Они весело перемигивались друг с другом. Луна заглядывая в окна, помогала освещать горницу, в которой тускло горели коганцы /жировики/.Казалось, будто и небесные светила со всеми встречали Рождество. После службы,сельские парни и девчата, шумной гурьбой направились славить. Они заходили во все дома и пели праздничные тропари. Вся ночь была в их распоряжении. Ранним же утром будет славить и колядовать  детвора. На Рождество обычно не колядуют, но для детской большей радости, взрослые, в такой праздник, прощали детям озорство и встречали веселую ватагу, которая, не жалея зерна, рассыпала его во все углы горницы. Вот и наши брат с сестрой, рано утром, тепло оделись, взяли мешки и выбежали на улицу. Мороз был крепкий, то и дело щипал за нос и щеки. Снег под  ногами весело поскрипывал. Собравшись, славильщики, такие же подростки, как и Маруська с Матвейкой, пошли на окраину села, откуда и стали славить. Подойдя к воротам деда Захария, они громко запели:
   - Дева днесь Пресущественнаго рождает, и земля вертеп Непреступному приносит; ангели с пастырьми славословят, волсви же со звездою путешествуют; нас бо ради родися Отрачо младо, превечный Бог.
 - Славите, славите, сами люди знаете, 
     Зачем мы пришли, а пришли мы за денежкой, за копеечкой. Открывайте сундучки, подавайте пятачки! Не дадите пятака, мы корову за рога, нет коровы, так быка, уведем в кабак, пропьем за пятак.

  Cразу, после первых же пропетых строчек, старик вышел во двор и дослушав песню, приветствовал славильщиков:
  - Проходьте, детки, проходьте, милости прошу. 
Молодежь вошла в избу, вновь запела:
     - Рождество Твое Христе Боже наш, возсия мирови свет разума, в нем бо звездам служащии, звездою учахуся, Тебе кланятися Солнцу правды, и Тебе ведети с высоты востока, Господи слава Тебе.
 - Коляда, коляда, из-за печи выгляда!
 -  Сеем, веем, посеваем, с Рождеством Вас поздравляем! 
 - Вот молодцы, вот порадовали старика. Сыпьте пшеницу во все уголки, посыпайте, чтобы год был у нас урожайным.
 На Руси с давних времен повелось, для того, чтобы в доме весь год был достаток, на Новый Год парни с девчатами ходили с колядками по домам и посыпали зерно. Хозяева же должны были щедро одарить певчих. Вот и старик достал носовой платок, уголок которого был завязан. Развязал его и подал Егорке приготовленный пятак. Потом взял чашку с ватрушками и пирожками, и все это высыпал ребятишкам в мешок. Поблагодарив хозяина, детвора высыпала на улицу. В следующем доме,  ребятишкам дали конфет, яблок и сухофруктов. В соседнем доме семья была зажиточная, поэтому все знали, что здесь их хорошо отблагодарят. Так оно и вышло. Но и славильщики славили на славу: песни пели, пшена сыпали не жалеючи. Дальше дом был ведьмы, бабки Марфы. 

  - Ну что, зайдем к ней? – почему-то шепотом, спросила Маруська.
  - Да, чур, меня! – тоже тихо сказала Аннушка, соседская девчушка, - еще заколдует нас. Идемте отсюда побыстрей, а то как то жутко мне стало.
Ребятишки, быстро пробежав мимо ведьминого дома, направились к дому Шмелевых. Это была самая бедная семья. Два года назад хозяин ушел в лес за хворостом, но так и не вернулся. Долго его искали, но он, как сквозь землю провалился. С тех пор, всем миром, помогают женщине растить  пятерых детей. Вот и сейчас славильщики пришли к ним. Хозяйка, устало улыбнулась и приглашая всех в дом, сказала:
- Проходьте, люди добрые, проходьте. 

  - Сеем, веем, посеваем, с Рождеством Вас поздравляем! Тох, тох, таророх, уроди Боже горох. Жито, пшеницу, колос с рукавицу. 
   Хозяйка суетилась. В один мешочек насыпала семечек, в  другой, немного леденцов.  Потом подошла к столу,  с тарелки взяла два сладких пряника и положив их в чистую тряпицу, аккуратно обвернула. С печи, из-за занавески, выглядывали ребятишки. 

  - А ну, малышня, - весело скомандовал Матвейка, - слазьте! Глядите, что мы вам принесли!
Малышня заулыбалась, но с печи слазить не торопилась. Тогда ребята стали выкладывать все на стол. Здесь был кусок сала, пирожки с ватрушками и детская радость - конфеты. Все, что они успели наколядовать, все выложили на стол. 
  Фекла, хозяйка дома, всплеснула руками:

  - Да куда же вы столько, себе оставьте!
  - Не волнуйся, тетка Фекла, - возразил Степан, самый старший из гостей, - мы еще наславим, а это вам.
Женщина, вытирая слезы, сунула свой мешочек Нюрке и сказала:
  - Спасибо вам, родные, спасибо большое! Ну а это от нашей семьи возьмите. Дай вам Бог всем, здоровья и Матушкиного Покровительства. 
Поблагодарив хозяйку, ребятишки высыпали на улицу. Весело толкаясь и кидаясь снежками, они побежали дальше радовать своих сельчан.

P.S. В этом рассказе я применила говор зауральских казаков. Которые по указу Екатерины второй, оставили родные места, в основном это были Кубанские и Донские казаки, и уехали на освоение целинных земель и охрану новых государственных границ. Так казаки расселились по Казахским степям. Со временем их речь/ украинская /, смешалась с русским и казахским языками, и получилось свое наречие. Чтобы читателю было легче читать, в своем рассказе я применила мало их слов, а казахские слова вообще не стала вставлять. Такую речь я слышала с раннего своего детства. С уважением, Татьяна. 
 

                                                         
    Только через неделю Свиягин смог поехать в район и привезти Нюру домой.
  - Нюрка, а у нас Настенька есть! Ма-аленькая такая, - встречая сестру, воскликнул Мишутка.
 - Правда?- улыбаясь, спросила девушка, - и где вы ее взяли?
 - Ты что, не знаешь? – удивился малыш, - так ее мамка наша родила!
Сестра рассмеялась и взяв брата на руки, вошла в дом.
 - Ну, показывай, нашу Настеньку.
 - Тише, - важно заявил Мишутка, - а то разбудишь!

    Малышка тихо посапывала в люльке и во сне чему-то улыбалась.
 - Гляди, как она тебе улыбается,  - удивился мальчонка, - а мне еще не улыбалась.
 - Ой, какая хорошенькая, - восторженно прошептала старшая сестра, - а носик какой маленький, словно пуговка. Мамочка, какая она у нас красавица!
Рядом, на кровати, сидела счастливая Таисия.
  - Ну, здравствуй, дочка! 
Обняв дочь, мать незаметно смахнула, вдруг, набежавшую слезу.
 - Родная, - взволновано тихо сказала Нюра, - как я соскучилась.

    В это время в люльке Настенька, не открывая глазки, надув губки, заплакала. Мишутка качнул люльку и сказал:
 - Тихо, тихо, Настёнка, ты не плач, не мешай мамке с Нюркой обниматься.
 - Ох, ты,  - смеясь, сказала сестра, - какой ты у нас оказывается уже большой!
 - Конечно, - по-деловому ответил братишка, - я же старше, а значит должен ее защищать и учить уму разуму.
 - А-а, ну да, в этом ты абсолютно прав. 
 - Тогда ты Настеньку покачай, а я пойду Нюру покормлю. Хорошо? – улыбаясь, спросила мать.
 - Да, - качнув головой, согласился Мишутка.
 - Пойдем дочка, а то с дороги то, наверно, проголодалась?
 - Ага,немножко.

   Пока Нюра ела, Таисия рассказала, как Клавдия, можно сказать, спасла жизнь ей и маленькой Настеньке.
 - Так что, через месяц будем ее, да и вас тоже, крестить. Слава Богу, отец Григорий вернулся домой.  
 - Мама, ты что? – возмущенно воскликнула дочь, - какие крестины?  
 - Тише, не шуми так, - спокойно ответила мать, - запомни, мы православные. Не нами это начато, не нами и заканчивать. 
 - Я не буду креститься, я же комсомолка! Ты что хочешь, чтобы меня из института и комсомола выгнали?
 - Доченька, а кто об этом узнает? Ты же не побежишь об этом всем докладывать? Покреститесь тихонечко, а там глядишь, отец Григорий  вас с Николкой еще и обвенчает.  
 - Мама, какое венчание? Опомнись! Да и замуж мне еще рано.
В это время в комнату вбежал Мишутка и с порога закричал:
- Настенька плачет!
Мать с дочерью бросились к малышке. К вечеру Нюра пошла к бабушке.

    - Ай, мамоньки, кто приехал! – со слезами запричитала старушка, - красавица наша вернулась!
 - Бабуська! 
Ганна нежно приглаживая волосы внучки, всхлипывая, бормотала:
 - Девонька, мова золота, как же твоей бабуськи без тебя было тоскливо.  
 - Бабусенька, я тоже так соскучилась! 
 - Радость мова. Ну вот, дождалась, теперь и помирать можно.
 - Вы что такое говорите? – испуганно воскликнула внучка.
 - Да ты погодь, не шуми так, - ласково сказала старушка, - ангел сегодня за мной приходил. Да я упросила его немного обождать, чтобы ласточку мову дождаться, да напоследок еще раз обнять. И так я, слава Богу, прожила не мало, как ни как, осемьдесят шестой годок пошел. За вас, с мамкой, я топереча спокойна, поэтому можно и на покой.
 - Бабусенька, что вы. Вы еще на моей свадьбе погуляете, к алтарю поведете. 
 - К алтарю? – оживилась Ганна, - правда? Да ты мое золотце, я ведь даже боялась думкать об ентом, не то што просить. Тогда конечно, я останусь, еще покопчу небушко.

   Внучка, улыбаясь, как в детстве, прижалась к своей бабуське. Нюра даже сама не понимала, как у нее вырвалась фраза о венчании, но сказав об этом, на душе, вдруг, сразу стало легко и радостно.

   У отца Григория, помимо восстановления  храма, было много работы. Вечерами приходили  земляки и просили, чтобы он втайне покрестил их детей или внуков. Отпел покойников или просто дал мудрый совет. Но вот когда Николка с Нюрой пришли просить батюшку, покрестить и сразу их обвенчать, священник растрогался. Ведь это у него будет первая пара, пожелавшая заключить союз на небесах. 
Он волновался не меньше молодых. Времени для приготовления  великого таинства оставалось немного.

   Батюшка решил научить Сашка, младшего брата Николки, на диске от трактора, звонить веселый перезвон. Мальчонка отнесся к этому очень серьезно, поэтому на второй день он уже без ошибок отбивал нужный такт. Молодые торопились, ведь им скоро уже нужно будет ехать на учебу. А так же Нюра видела, как ее бабуська слабела на глазах. Видно и впрямь подходит ее время. Девушка сильно переживала, успеют ли они обвенчаться? Свадебное платье она сшила себе скромным, но сидело оно на ней изящно. 

  - Внуча, а шож Николка то до сих пор не идет тебя сватать? – встревоженно спросила бабуська, - ты вон платье себе пошила, а как он от свадьбы откажется?
 - Как это откажется? Разве так можно? 
 - В жизне, Лесурка мова, все могет быть. Я вон, когда дед твой пришел со сватами меня сватать, я так напужалась, шо вместо того, чтобы дать согласия, ему отказала. А потом целу неделю волком выла. Думкала, шо касатик топереча меня никогда не простит. Да напрасно выла, он оказываца меня проучить хотел, вот неделю и не показывался. Потом долго мне энто сватовство вспоминал.

 - А вы, бабуська, никогда об этом мне не рассказывали.
 - А шо рассказывать? Давно энто было. Вот поентому я и думкаю, пришел, засватал бы, тебе легче было б - спокойно можно готовиться к венцу.
  -Не-е, бабусь, Николка теперь не откажется. Мы же уже заявление в ЗАГС подали. Через два дня регистрация.

   Каждый вечер Николка приходил к своей возлюбленной с целой охапкой полевых цветов. Счастливая Нюра, утопая в них лицом, вдыхала аромат и улыбаясь, ставила в очередную трех литровую банку, которыми были заставлены все комнаты. Ганна ворчала, что из-за неродивого внучкиного ухажора, все цветы в поле переведутся. Ворчала, а сама довольная любовалась счастьем своей Лександровны. 

  - Ох, жаль Ефремушка, не дожил до ентих минут, не видит, кака наша внуча красавица стала. И жаних ейный хорош. Слава Богу, повезло девке, - вытирая слезы, думала старушка.
 -Бабуська, вы, что это плачите? – спросил Николка, - у вас что-нибудь болит? Может Нюру позвать? Она за Мишуткой к Ивановым побежала.
 - Да, нет, ничёго у мэнэ не болит. Энто я деда свого, с Хфилюшкой вспомнила. Как бы оне за вас порадовались!

  Николка улыбнулся и приобняв старушку, сказал:
 - А вы, бабуська, не переживайте, я где-то читал, что им там все видно. Так что они там пусть радуются, а вы здесь радуйтесь, только не плачьте! Скоро еще наших малышей нянчить будете!
 - Это кто уже о малышах речи здесь ведет? – входя в калитку, весело спросила Нюра.
 - А что, разве это не так? Или помечтать нельзя?
 - Не рановато ли нам о детях говорить? Пойдем лучше, мой дорогой мечтатель, прогуляемся. Мишутка, а ты проследи за бабуськой, чтобы она кружку молока перед сном выпила, да сам не забудь выпить и во время спать бабушку положи, - сказала Нюра, и весело подмигнув бабуське, взяла Николку под руку и повела жениха на улицу.

   - Ой, Николка, сколько учусь в городе, никак не могу привыкнуть. Так во сне и вижу наши поля, засеянные пшеницей. Наш ручей и конечно, старую иву. Я еще из дома не уехала, а уже скучаю, аж в груди ноет. Тревога какая – то у меня, раньше никогда такого не было. Мне кажется, что я не скоро смогу увидеть эти места. Одно радует, что мы всегда теперь будем вместе.
   
   Николка обнял Нюру и посмотрев на нее с любовью, сказал:
 - Не волнуйся, все у нас будет хорошо. Закончим учебу, пойдем работать. Я инженером на завод, ты в театр и заживем. Деток родим, сначала мальчика, а потом девочку.
Нюра рассмеялась и сказала:
  - А если наоборот?
 - Наоборот? Да какая, солнце мое, разница! Главное, что это будут наши дети!
Нюра прижалась к возлюбленному и от счастья, у нее перехватило дыхание. 
  - Как же я тебя люблю, - тихо сказала она.
 - И я тебя, очень – очень, еще с самого раннего детства. 

   К свадьбе готовились всем миром,  хоть и был уже 1960 год, но такие мероприятия сельчане привыкли проводить сообща. Столы решили ставить на излюбленном им месте, куда из поколения в поколение, приходили влюбленные пары и взявшись за руки, сидели до утра, встречая рассвет. На этом же месте, совсем  еще недавно, Николка впервые поцеловал Нюру.

  На свадьбу в поселке оборвали почти все цветы. Каждый старался что-то принести. Здесь были копченый окорок и гуси в яблоках, зажаренные в русской печи. Соленая, хрустящая, капустка и моченые яблоки. Стерлядь в сметане и жареный сазан. Рассыпчатая картошка со шкварками, заправленная зеленым лучком и укропчиком. Пирогов было на любой вкус: жареные и печеные. Мясные, рыбные, с ягодой и фруктами. Столы просто ломились от яств. 
 
  Во время выкупа невесты,  Мишутка за косу своей сестры, взял целый куль конфет, которые потом гордо отдал на общий стол. Выкуп прошел весело и шумно. После выкупа, с песнями и плясками все пошли к обрыву, где молодоженов уже ждал отец Григорий. Вчера молодая пара прошли обряд крещения, а сегодня, взявшись за руки, счастливые, они шли за батюшкой, а за ними - Маруська с Пашкой, держа над головами новобрачных венцы. 
   
  На следующий день, к обеду, отец Григорий, работая с добровольцами в храме, услышал на улице шум. Выйдя во двор, он увидел молодежь, вооружившуюся дубинками, граблями и лопатами, подходившую к церкви. Впереди, шли комсорг с Васькой Туголовым с транспарантом в руках, на котором было написано: << Религия опиум для народа >>. За ними несли еще один, где говорилось, что попы, это американские шпионы, а на плакате была нарисована огромная метла, которой гонят маленького, толстого и напуганного попа вон из СССР.

  Молодежь была агрессивно настроена. Она выкрикивала обвинения в адрес священника, размахивая дубинками и рабочим инвентарем. Батюшка пытался с ними поговорить, но гомон и выкрики из толпы, перебивали его и если бы не подъехал во время Свиягин, не известно, чем бы это дело закончилось. Утром, следующего дня, председателя вызвали в райком партии. Долго выговаривали и отчитывали его на совещании, не давая, в свою защиту сказать и слово.

  - А что ты молчишь? – удивленно спросил Твердолоб, - скажи нам хоть что-нибудь.
 -Я не молчу, просто жду, когда все выскажутся.
 -Ты смотри, какой гусь, ждет он, - недовольно пробурчал первый секретарь райкома,    - заварил кашу, так он еще и ждет.
 - Какую кашу? – делая удивленное лицо, спросил Свиягин.
 - Глядите, мы два часа здесь его дело разбираем, а с него, как с гуся вода. Под дурачка косишь?
 
  - Ничего я не кошу, - спокойно ответил председатель.
 - Смотрите, в своей деревне молебный дом строит, всякую там, антисоветчину проповедует и сидит здесь, весь мягкий и пушистый такой.
 - Какой такой молебный дом? Откуда вы все это взяли?
 - Как откуда? – удивленно спросил первый секретарь, - кто церковь с попом ремонтирует?
 - Нет у нас ни какой церкви, вот глядите, - сказал Свиягин и достал все документы и смету на ремонт Краеведческого музея.
- Что за ерунда, что еще за музей? А кто директор?

  - Сами товарищи понимаете, живем мы далеко от районного центра, у нас ничего нет. Кино привозят только раз в квартал. Вот мы и решили открыть свой краеведческий музей. А Григорий Михайлович согласился стать директором музея и проводить разные старообрядческие вечеринки. Вот, первый концерт у нас состоялся буквально, в эти выходные. Жаль, что вас на том концерте не было, после него у нас такое застолье было. Всем селом гуляли. Как никак первый концерт.

   -Постой, постой! Какой такой концерт? Товарищи, да он нас за дураков здесь всех держит! – возмутился парторг, - вы же свадьбу играли! Молодожены ваши, между прочим,  заметь, твоя падчерица, венчались!
 - Да какая свадьба? Когда свадебный вечер у нас прошел за неделю до концерта и в очень узком кругу. Они ведь неделю назад зарегистрировались. Сами понимаете, жена у меня только родила, о какой свадьбе можно говорить, когда моя Таисьюшка,  от родов еще не отошла? А то, что на концерте главными героями были Николка с Нюрой, так кому еще быть, если не им? Вы же знаете, где она учится и как поет. Это была для будущей ее карьеры, так сказать, первая репетиция.
Совещание все покидали в растерянности. 
  -Ну, хитер, этот Свиягин, как все устроил, что комар и носа не подточит. Опять вышел сухим из воды.

  Таисия места себе не находила, проводив мужа в район. Настенка, наверно чувствуя состояние матери, тоже была беспокойна.
- А-а-а-а-а. Люли, люли, люли, прилетели гули. Сели гули на кровать, стали гули ворковать. Ворковали гули, над головкой люли.., - тихо пела Таисия, укачивая малышку.
 - Борис, - взволновано воскликнула она, увидев вошедшего в комнату мужа, - ну что? Как все прошло?
 - Нормально, - улыбнувшись, ответил Свиягин, - я даже сам такого конца не ожидал. Объявили строгача и все.
 - Слава Богу, - облегченно вздохнула Таисия, - иди там сам поешь. Все стоит на плите. А то у меня что-то Настенка никак не угомонится.
 - Не волнуйся, найду, а где Нюра с Мишуткой?
 - Да к маме с ночевкой пошли.
 - Ясно, ты сама - то ела?
 - Да куда там, разве она даст, как ты уехал, так у нее рот еще и не закрывался. Замаялась я уже с ней.
 - Тогда сейчас поем и тебя заменю, я быстро.
    
   Придя к бабуське, Нюра с Мишуткой,старушку дома не застали. Обошли все комнаты, покричали во дворе, но ее нигде не было.
 - Интересно, куда она могла уйти? – удивилась внучка, - Мишутка, сбегай, к бабке Марфе, может быть она у нее?
 - Ага, я быстро, - сказал мальчонка и сверкая голыми пятками, выбежал на улицу.
Пока Мишутка бегал к соседке, девушка решила в доме помыть полы. Взяв ведро, она пошла к колодцу, который находился во дворе и из-за больших зарослей хрена, его не было видно. Подойдя поближе, Нюра увидела бабуську. Она, прислонившись к колодцу, сидела на корточках и глядя на внучку, улыбалась.

 - Бабуська! – обрадовано вскрикнула девушка, - как же вы нас напугали, что же это вы не отзываетесь? 
Старушка молча сидела и не отзывалась. Только подойдя ближе, Нюра поняла, что улыбка у бабуськи была какой - то не естественной. 
- Бабуська! – вскрикнула внучка, подбегая к бабушке.
- Люди, помогите! – кричала она, обливаясь слезами.
На крик Нюры сбежались все соседи. Они аккуратно подняли Ганну на руки и занесли домой.

  Через две недели после похорон бабуськи, Нюра с Николкой собирались к отъезду. Девушка до сих пор не могла отойти от большого потрясения. Она сидела на скамье и плакала, вспоминая, как совсем еще недавно, бабуська гладила ее по голове и давала наставления в жизнь. Ганна до конца своей жизни твердо верила в то, что скоро, наконец, придет то время, ради которого столько страданий пережил русский народ. 
- Главное, Лександровна, - говорила она,  - не иди против своей совести. Береги честь смолоду и тебе за все воздастся. Бог, Он все видит и за все спросит…

       И какие бы судьба не посылала в дальнейшем Нюре испытаний, она никогда не желала другим зла. Она всегда придерживалась завета своей бабуськи. Они с Николаем всю жизнь прожили в любви и согласии. Детей так вырастили и в последствии, этот завет завещала своим внукам...

 

20 глава

 

       Как-то однажды, в лесу, на самом большом дубу, у соек вылупились семь птенцов. Для родителей их малыши были самыми красивыми и лучшими. Вот только один малыш их немного удивил. Он был крупнее всех и пищал, оглушая соседей. Чтобы сынок меньше расстраивался, родители чаще всего уделяли ему внимания. 
   
  Птенец вырос капризным и непослушным. Все ему было не так: то ящерица попалась худой и поэтому он не наелся, то гнездо тесное, то вдруг подстилка под ним уж очень жесткая. И свое недовольство он постоянно выказывал громким резким свистом. Поэтому его и прозвали Свист.

 Даже родители обращались так к сыночку. Правда к его прозвищу немного прикладывали свою любовь, называя его Свистуленькой. Свист быстро рос и поэтому раньше всех стал менять детский мягкий пушок на настоящие крохотные перышки. На его маленьких крылышках появились черные и голубые полоски. Птенец очень этим гордился и постоянно ими любовался. Как-то однажды, когда родители улетели на работу, он опять стал капризничать.

  - Крошка, - обратился капризуля к своему младшему брату, - убери свой хвост, а то он мне мешает.
 - Куда же я его уберу? 
 - Не знаю, но я знаю одно, что хочу сесть именно на то место, где сейчас находится твой хвост.
 - Но на край гнезда нам родители строго настрого запретили наступать, потому-что это небезопасно.
 - Ха-ха-ха! – рассмеялся Свист, - это вы, малышня можете вывалиться, а я никогда не свалюсь! 

  Сказав это, неслух прыгнул на край гнезда. Вдруг у него закружилась голова, он пошатнулся и не удержавшись на своих, еще не окрепших лапках, полетел вниз, больно ударяясь о ветки. Приземлившись на большой лист, Свист лежал, боясь пошевелиться. 
 - Эй, малыш,ты, живой? 
 - Ага, живой, – тихо ответил птенец, - ты где, что – то я тебя не вижу?
 - Как же ты меня не видишь? - удивился незнакомец, - если ты сейчас на мне лежишь. Я дядюшка Борщевик. Если бы я не увидел как ты вывалился из гнезда и не подставил свой лист, то я бы сейчас уже не с кем не разговаривал.
 - Значит, вы меня спасли?
 - Да. 
 Птенец посмотрел вверх и высоко на дереве увидел свое гнездо, откуда разносилось разноголосье его братьев и сестер.
 - Как же я теперь попаду домой? - слезно запищал малыш.
 - Мда-а, дела.., - задумчиво сказал дядюшка Борщевик, - подожди, не расстраивайся, мы что-нибудь обязательно придумаем. Сам я, конечно, не знаю, как тебе домой вернуться, но мы сейчас спросим у моего друга, муравья.

  Не успел дядюшка Борщевик вспомнить о своем друге, как тот уже появился.
Выслушав историю птенца, муравей посмотрел наверх, где находилось гнездо соек.
- Высоко-о, - и немного подумав, добавил, - нужно на помощь паучка позвать. Он сейчас в школе, на соседнем кусту. 

  Узнав, в какую беду попал малыш, паучок на помощь позвал своих друзей и они все вместе стали плести длинную и толстую паутину. Потом попросили помощи у пролетавшего мимо воробья. Он взял в клюв паутинки и взлетел повыше на ветку. Маленькие ткачи – паучки продолжили свою работу. Слегка покачиваясь на ветру, они быстро сплели крепкую веревку. 
- Ну вот, мы свою работу сделали, - весело сказали паучки, - только поднять мы его не сможем.

  В это время из дупла выглянул маленький бельчонок – Рыжик. Хоть он был еще мал, но зато у него была большая и добрая душа. Поэтому он с радостью и без лишних слов, подставил свою спинку. Птенец видел, как совсем еще недавно незнакомые ему лесные жители, быстро откликнулись на его беду. Поблагодарив их, Свист по хвосту бельчонка залез ему на спину. Малыша крепко привязали и Рыжик осторожно прыгнул на  ветку старого дуба.  Он быстро доставил птенца домой. И только бельчонок помог Свисту освободиться от паутины, как к гнезду прилетели родители. 
- Мама, папа, - радостно запищал наш маленький путешественник, - знакомьтесь, это мой друг, Рыжик. И вообще, у меня появилось столько друзей! Вы простите меня, что я всегда думал только о себе. Мне очень стыдно.
- Главное сынок, ты это понял, - обняв сына, сказала мама.

                           

Первое мое знакомство с храмом << Иоанна Воина >>, который находится в городе Новокузнецке,
произошло лет восемь тому назад.  В то время я сильно болела и думала, что жизнь моя уже подходит к концу. Честно скажу, по этому поводу часто плакала, много передумала о своей жизни, о том, что совершила плохого и хорошего. И пришла в ужас, когда поняла, что хороших дел то у меня и нет. 

Прожила как та стрекоза, которая все лето пропела и не заметила, что уж и зима катит в глаза. Так и я, жила в свое удовольствие, правда, переехав из солнечного Казахстана в студеную, холодную Сибирь, пришлось много работать, чтобы прокормить сына, в те тяжелые девяностые годы, и поднять его на ноги. Но все равно о себе, любимой, не забывала. Ходила на девичники, где весело проводила время. Мне  казалось, что жизнь штука длинная и я еще успею все наверстать. Но на самом деле получилось все не так.

 Обняв свою любимую кошку Лялечку и уткнувшись носом в подушку, ревела несколько дней и ночей. Бедное животное своим шершавым язычком, заботливо слизывало мои горькие слезы. Мягкими подушечками на лапках, она нежно меня гладила и мурлыча, старалась успокоить. Вдоволь наревевшись, незаметно для себя я уснула и увидела странный сон.

 Будто это происходило в ночь Рождения Господа нашего Иисуса Христа. Я почему-то была мальчиком лет шести, прислуживал в огромной кухне, где мыл посуду и чистил большие чаны. Пока все перемыл и убрал, наступила ночь. Взяв ведерко с замазкой, вышел на улицу, замазывать трещину в глинобитном заборе. Вдруг, мне кто-то сказал, чтобы я посмотрел на небо.

 Оглядев улицу, желая узнать, кем это было сказано и никого не увидев, кроме узкой и пустой длинной улицы, по обе стороны которой, тянулись глинобитные стены заборов. Глянув на небо, увидел огромную светящуюся звезду, которая показывала направление и и я пошел в конец улицы, чтобы лучше рассмотреть, куда она светила. На этом я проснулась.
 Долго лежала и размышляла, чтобы это означало. Но так как ничего не шло в голову, взяла молитвослов и стала готовиться к исповеди с причастием. На исповеди рассказала все, что наболело на душе, ничего не утаила и про свои грехи, и про болезнь, и про этот странный сон, который не дает покоя.

 Отец Александр был еще молодым священником, поэтому он посоветовал найти мне опытного духовного отца. И сказал, что в Новокузнецке, в районе Абашево, есть храм << Иоанна Воина >>, где отец Василий/Лихван/ два раза в неделю читает очитку. Что такое очитка в то время я не знала и поэтому без страха, в этот же день, уехала в Новокузнецк.
 
Подъезжая к нужной остановке, у меня почему-то, стало трепетать сердце, и я начала задыхаться, как при астматическом спазме. Выйдя на улицу и немного отдышавшись, спросила нужное мне направление и с какой-то тяжестью, будто мне взвалили на плечи мешок, поплелась по дороге.

 И чем ближе я подходила к храму, тем труднее было идти. После второго поворота, из-за деревьев, просматривался деревянный купол с крестом. Остановившись, я отдышалась, потом перекрестившись, глядя на купол, пошла дальше. Храм стоял на небольшом холме, ноги вмиг налились свинцом и каждый шаг делался с большим трудом. Кое-как преодолев это расстояние и подойдя к храму, увидела всю его красоту.

 Передо мной встал деревянный резной дворец, с большим высоким крыльцом. На каждой ступеньке, в горшках, росли разноцветные бегонии. Везде свисали кашпо с очень красивыми цветами. Все крыльцо было заставлено вазами, в которых стояли огромные букеты, принесенные прихожанами. Люди тихо подходили к одному окну, крестились, а потом уже поднимались по ступеням. До сих пор себя ругаю, почему я тогда не сделала так же, как все? Почему не поклонилась и не перекрестилась на 

окно? Гордыня и мое тщеславие мне не дали этого сделать. За что и была наказана, но об этом расскажу вам немного позже. А сейчас  пока, затаив дыхание во все глаза рассматривала храм. Мне казалось, что я попала в сказку. Такой красивой церкви мне еще не приходилось видеть.  Описать  красоту той резьбы по дереву, которой был украшен храм, у меня  не хватает слов, одно могу сказать, это настоящее деревянное кружево, сверху покрытое лаком. 

Купив большую свечу и заказав службу, стала прислушиваться к тихому людскому гомону. Еще ничего не понимая, куда  попала, от всего услышанного, мне стало не по себе. Я узнала, что во время службы кто-то может хрюкать, кто-то визжать или ругаться, кто – то плевать и кричать по - звериному. Здесь из алтаря вышел молодой человек, одетый в черный подрясник и стал читать проповедь. Он говорил громко, размеренно, чтобы все могли его слышать и смотрел, как бы вглубь себя, изредка бросая тревожный и в то же время твердый взгляд на собравшихся  людей.

 По окончании проповеди из алтаря вышел седовласый священник небольшого роста, который тихим, мягким голосом начал вести службу. Его голос нежно обволакивал меня с ног до головы, чем-то пушистым и теплым. С первых же минут я куда-то улетела, где  мне  было хорошо, и радостно. Та тяжесть, которую я ощущала, выйдя из автобуса, исчезла, прихватив с собой и мой страх. Вдруг, недалеко от меня кто-то, как закричит:
-Хватит, слышишь Васька, хватит!
 
У меня вмиг открылись глаза,  оглянулась, но все стояли спокойно, будто ничего не произошло, а батюшка, не прерывая молитвы, продолжал читать их дальше.  Я поняла, что все то, о чем слышала до начала службы, это было правдой. На очитке лечат не только тело, но и больную душу. До этого мне  еще не приходилось слышать о бесноватых,  и что с ними происходит во время службы, не имела ни какого представления.

 Этот крик, вернул меня в реальную жизнь, и я стала прислушиваться к словам молитв, которые читал отец Василий, думая, что в них такого, что темные силы на них так реагируют? 
-Да, воскреснет Бог, и расточатся врази Его, и да бежат от лица Его ненавидящие Его! - читал батюшка.

Девушка, стоящая впереди, резко сняла с себя нательный крест и с негодованием его бросила. Сбоку от меня стояла сгорбленная старушка небольшого роста, периодически осеняя себя крестом и визгливо причитала: 
-Ой, боюсь!  Ой, боюсь!

Через какое-то время, сзади послышался топот ног и лошадиное ржание. Было жутко. Служба длилась около шести часов.  Казалось бы, ты не должен был уже чувствовать своих ног, а на деле происходило обратное, чувствовалась легкость и необъятная радость, хотелось всех обнять и расцеловать. Но я видела, что далеко не все так чувствовали себя.

 Во время помазания священником елейным маслом, с некоторыми происходила страшная картина: одну женщину, при прикосновении отца Василия к ней, затрясло как осиновый лист. А мужчина, завизжав, плюнул в батюшку. Потом, двое здоровых мужчин, волоком, держа под мышки, подвели сильно упиравшуюся женщину. Она грубым мужским голосом, на чем свет стоял, материла священника. Когда он стал помазывать ее, завизжав, она стала кричать:
-Ой, губят меня! Ой, помогите, убивают! Ой, оставь Васька, оставь меня, Васька в покое! Не тронь, не тронь моих детушек! Меня не жалеешь, хоть их пожалей! Все, погибаю я, ой, погибаю!
И резко, ее даже не успевают подхватить, женщина рухнула на пол. За считанные секунды, придя в себя, не имея сил в ногах, она ползком подползает к священнику и уже своим голосом умоляет:
-Мажьте батюшка, мажьте! – подставляя свое бренное тело.

Хоть раз такое увидишь, запомнишь на всю жизнь. Перед окончанием отчитки, все встали в очередь и подходили к батюшке, который каждого окроплял святой водой и давал приложиться к животворящему кресту.  

 После службы я вышла окрыленная и счастливая! Я благодарна Господу Богу, за то, что Он сподобил меня своими глазами все это увидеть и приложиться к чудотворной иконе, которая была написана с образа на стекле. В этот храм люди съезжаются со всех концов нашей страны, да и не только с нашей. Верующие приезжают, как с малого зарубежья, так и с дальнего. Все жаждут излечить свое тело и душу.

Через некоторое время, я опять увидела сон:
Несколько человек стояли в строю на какой - то площади и среди них я увидела себя, к нам подошел офицер и грозно спросил, кто из нас был у Васьки. Всех одарив жутким взглядом, продолжил свое дозновательство.
 
-Думаете, что Васька вас защитит? Глубоко ошибаетесь! Я вас быстрее уничтожу и пикнуть не успеете. Ненавижу, всех бы так и растерзал!
На этом я проснулась вся в поту. Перекрестившись, лежала и думала:
-Как тяжело приходится отцу Василию после такой службы, если даже нам, кто хоть раз побывал у него на очитке, так угрожают темные силы. 
 ГОСПОДИ, СПАСИ И ПОМИЛУЙ НАС, ГРЕШНЫХ. ПРЕСВЯТАЯ БОГОРОДИЦА, ПОКРОЙ НАС, ТВОИМ ЧЕСТНЫМ АМОФОРОМ ОТ ВСЯКОГО ЗЛА. 
 http://www.proza.ru/2012/03/30/2037
 

                           

Серьезно заболев, мне посоветовали съездить в Новокузнецк, в храм << Иоанна Воина>>, который находится в районе Абашево. В этот храм съезжаются люди со всей России, да и не только России, но и с ближнего и дальнего зарубежья: с Казахстана и Украины, Киргизии и Японии, Германии и Белоруссии.

 Люди едут поклониться чудотворной иконе. После очередной особой службы - очитки, на оконном стекле отобразился образ Пресвятой Богородицы с младенцем на руках.  Она поила Его из чаши. Этот образ на стекле стал вырисовываться на глазах одной женщины, которая приехала из другого города.
 
Выйдя на улицу из церкви, она обернулась, чтобы еще раз поклониться и полюбоваться красотой храма. Здесь ее взгляд мельком скользнул по окну и что-то в нем ее насторожило. Она присмотрелась и увидела, как на стекле стали просматриваться очертания женщины с младенцем.

 Позвав всех прихожан и настоятеля этого храма отца Василия, чтобы все увидели это чудо, порадовались и возблагодарили Господа нашего с Пресвятой Богородицей за это милосердие, к нам грешным. Встав на колени, со слезами на глазах, люди молились, а потом, отец Василий провел благодарственную службу.

 Эта радость вмиг облетела близлежащие города, а потом и соседние области. Все спешили поделиться такой радостью, приехать и приложиться к чудотворному образу.  Одна женщина привезла своего единственного тяжело больного сынишку к отцу Василию на очитку. Именно ей было сказано свыше, как называется эта икона. Отец Василий привез иконописца, чтобы  он перенес этот образ на холст. Так появилась новая икона, именуемая << Чаша терпения >>.
 
Приехав второй раз в этот храм, я спросила у батюшки благословения, чтобы побыть здесь несколько дней. Благословив меня, он сразу предложил сходить поужинать. Поблагодарив его и оставив свои вещи в церкви под скамейкой, я направилась в трапезную, где уже ужинало несколько паломников.

 Помолившись, я села за стол и мне подали тарелку щей, а потом тушеную  картошку с  грибами.  Ужин был постный, но приготовлено было вкусно.  После ужина мы все пошли опять в храм, в котором было два зала, в одном из которых и спали паломники. Спать приходилось в основном на полу. На лавках спали маленькие дети, пожилые, а также больные парализованные люди.  К нам подошел сын отца Василия, который жил в доме, напротив церкви, и сказал, что пора вставать на молитвы, так как нам нужно подготовиться к причастию. На молитве мы простояли до позднего вечера.
 
Потом нам всем дали иконы и мы вышли во двор и с молитвами стали обходить церковные владения, впереди нас шел Семен и кропил все стороны святой водой. В таком шествии я принимала участие впервые, поэтому мне было очень интересно и в тоже время, немного волнительно. Зайдя в храм и окропив его, Семен стал окроплять и нас, грешных. Капли святой воды упали мне на лицо, и мое душевное волнение сменилось радостью. 
 Усталости, от дальней дороги и долгих часов молитв, не осталось и следа.

 Поблагодарив Господа, я перекрестилась и наконец, у меня выпал случай спросить, где же образ, на оконном стекле? И услышала, ужасную вещь, что после очитки, под руки выводили одного  бесноватого мужчину и он, увидев образ на стекле, зло закричал:
-Это из – за Тебя мне пришлось так мучиться и столько страдать! – вырвавшись, он разбил окно ногой .
    
Так мне и не удалось, из-за своей гордыни увидеть это чудо. В это время ко мне подошел Александр, который тоже когда-то был бесноватым и молитвами отца Василия вылечился, и остался здесь жить, он попросил меня помыть перед сном в зале пол, на что я с радостью согласилась. Каждому паломнику, кто был в здравом состоянии, было дано какое-то задание. 
 Я видела, как люди живо соглашались на любую работу и с Божьей помощью легко все выполнили и стали укладываться спать. 

Раздали постель, но пока я домывала крыльцо,матраца мне не  хватило, и Александр принес большой тулуп с легким одеялом. Поблагодарив его, я стала осматриваться, куда лечь. Скамейки были все заняты, на полу, темные уголки тоже и увидев возле аналоя, на котором лежала чудотворная икона << Чаша терпения >>, свободное место, я обрадовалась. Подойдя к иконе, приложилась и про себя подумала:
-Да, я оказывается, самая хитрая и умная! Не увидев, Матушка, Твой образ на стекле, зато буду спать рядом с Тобой.

И постелив на пол тулуп, легла и вмиг уснула. Вдруг, меня кто-то толкает в плечо и говорит:
-Вставай красавица, это мое место. 
 Спросонья, да и в темноте, рассмотреть того, кто меня выгоняет, я не смогла, хотела возмутиться, да вовремя вспомнила, где нахожусь, и молча взяв тулуп, прошла на другое место. После этого долго не могла уснуть, все мне здесь было не так, то тулуп, вдруг, стал колючим, то правый бок отлежала, то рука занемела. Вдоволь измучившись, наконец, к утру уснула.
 
В шесть часов утра нас разбудили, потому – что  в начале восьмого приедет уже батюшка, и за это время нам нужно будет успеть привести себя и храм в порядок, а также прочесть утренние молитвы. На удивление, после тяжелой ночи, поднялась я легко и даже за два – три часа сна, смогла выспаться.  Храм еще строился и поэтому все удобства были на улице. Приведя себя в порядок, мы встали на молитву и только прочли правила утренних молитв, как приехал отец Василий.

Своей легкой походкой он поднялся по ступеням и зашел в храм, все встали для получения благословения. Улыбаясь, батюшка нас благословил и прошел в алтарь. Мы же, счастливые, продолжили молиться, читать канон для причастия. Здесь я почувствовала, как холодок прокрался ко мне во внутрь и мурашками пробежался по спине. Я оглянулась и увидела, как на меня зло смотрела одна женщина, видно ту радость, которую я ощущала, она не разделяла.

 Но я думаю, что когда – нибудь и она будет так же стоять и всей грудью дышать той благодатью, которой наполнен храм << Иоанна Воина >>, где каждую минуту отец Василий борется с темными силами.
Господи, дай сил и здоровья нашему батюшке, - борцу и молитвеннику за нашу Веру!
Пресвятая Богородица, защити Твоего помощника и покрой его и нас, грешных, Твоим честным омофором. 
 

 http://www.proza.ru/2012/04/02/448

Сквозь молодые листочки деревьев, вдали виднеются деревянные купола церкви. Глядя на них, мы с внучкой перекрестились и свернув к горке, ведущую к храму, стали подниматься...

                     http://proza.ru/2012/05/19/1398

                   

Последние шаги для бесноватых, поднимаясь на холм к храму ,, Иоанна Воина " становятся все трудней и трудней. Ноги, будто свинцом наливаются, но люди идут и готовы ползти, как бы им не было тяжело, потому - что понимают - самим им не справиться, и спасти их могут только здесь, в этой церкви, которая похожа на сказочный деревянный дворец.

http://www.proza.ru/2012/04/26/1470

                  

Храм << Иоанна Воина >> 
                         август 2013г.

http://www.proza.ru/2013/10/08/1088