Товар добавлен в корзину!

Оформить заказПродолжить выбор

Поздравляем
с днём рождения!


Вход на сайт
Имя на сайте
Пароль

Запомнить меня

 

С Новым 2024 годом!

Дорогие друзья! С Новым 2024 годом!

 

Учредитель и руководитель Издательства

Сергей Антипов

Форум

Страница «Лана»Показать только стихотворения этого автора
Показать все сообщения

Форум >> Личные темы пользователей >> Страница «Лана»

Осудить нельзя простить

 

Закат не спешил уходить за горизонт. Разложив в небе яркие костры, он пылал жарким пламенем и ни на сантиметр не сдвигался с места.
– Словно завис, -- сказала Таня своим подругам, и посмотрела вверх: – Просто, как моя судьба.
–Танька, не томи уже. Рассказывай, что вы там с Этим решили? – Ксюха, разливая по бокалам белое сухое вино, с нескрываемым любопытством, сверлила взглядом очень милую, слегка полноватую женщину.
 –Светка, а ты чего молчииишшшь? –наделив последний слог слова свистящим, характерным гадюкам, звуком, прошипела она в сторону третьей статной дамы, протягивая ей напиток.
Обычно подруги редко встречались. Разбросала их жизнь по разным городам и весям. Но дружба с малых лет, длиной в три десятилетия, неизбежно притягивала друг к другу. Бросив все дела, они раз, а иногда, и два раза в год, приезжали в солнечный южный город своего детства и, отыскав укромный уголок, наслаждались живым общением.  Это не шло ни в какое сравнение с ежедневной видеосвязью по телефону, превратившейся последние годы для них в своеобразный ритуал, без которого они совершенно не мыслили своего существования.
 Но, так получилось, что в это, невозможно жаркое лето, они встречались уже во второй раз. А виной всему была Танькина сумасшедшая любовь, которая напрочь вынесла у неё все мозги, постепенно загоняя женщину в дикую депрессию. Время для любви было совершенно не подходящим. Мало того, что у подруги имелась в наличии прекрасная семья: любящий муж, две дочери и сын, так ещё и обстановка в мире совершенно не располагала к романтическим чувствам. Воздух был напитан запахом войны, в стране проходила специальная военная операция. В этой сложной обстановке, оказалось, что только любви не было никакого дела до того, что происходит. Она пришла и накрыла женщину с головой, да так, что не было от неё ни спасения, ни облегчения.
– Девчонки, предлагаю за встречу! – Света подняла свой бокал, и, заглянув в глаза Танюшке, спросила: – Что за срочный сбор по форме номер один? С Валеркой разводитесь, что ли?
– Нет.  Но я ему намекнула, что влюбилась.
– Дура! Слов нет! – Оксана покачала головой. – И что он?
– Он… Ничего. – Таня быстро-быстро заморгала.
–А твой…. Этот…?– женщина сделала большие глаза. – Может, уже, назовёшь его имя?   Он что говорит?
 Ответа не последовало. Таня, а потом, присоединившаяся к ней Света, горько расплакались.
– Танька, счастливая ты. Ради тебя мужик готов пойти на всё. Всю жизнь так! Всю жизнь! Тебя все боготворят. – Оксана промокнула салфеткой набежавшую слезу и нервно рассмеялась: – И этот тебя любит и тот... Что в тебе такого необыкновенного?
– Ксю, я такого счастья никому бы не пожелала, -- всхлипывая, отозвалась Таня. – Знаете, девчонки, у меня такое ощущение, что мои руки и ноги привязали к макушкам двух огромных, склонённых деревьев – одно символизирует долг, а другое любовь. Я трачу все свои жизненные силы, чтобы эти деревья не выпрямились, держу, что есть мочи. Если отпущу хотя бы одно, меня просто разорвёт на две половинки.
Света обняла подругу за плечи и чмокнула в ухо:
– Моя дорогая, где же ты силы на всё берёшь? Что же это за любовь такая? Конечно, Валерка не заслуживает предательства, но и ты обязана быть счастливой! Просто, обязана! Ты же лучше всех нас вместе взятых. Я за всю свою жизнь не встречала человека с таким богатым внутренним миром как у тебя!
– А, ты, Ксюха, - и кинув красноречивый взгляд на другую подругу, добавила: – Глупости не говори, в Танечке – всё необыкновенно и прекрасно!
Резная деревянная беседка, в которой уютно разместились подруги, стояла на берегу реки очень близко к воде.  Лёгкий, летний ветерок гнал мелкие волны мягкой плиссировкой и они, ударяясь о берег, исчезали, незаметно растворяясь. 
– Была волна и нет волны, – задумчиво сказала Таня. – Так и жизнь! Только была и, вдруг, раз и нет её. Девчонки, знаете, когда-то, ещё в юности, я смотрела фильм о войне. Там героиня так любила мужчину, что жить без него не могла. Совсем не могла. Ни дня, ни минуты. Он на фронт, и она, дочь на старенькую бабушку оставила, и за ним следом. Страшно. Кровь. Боль. Страдания. А она – счастлива. Представляете? Счастлива! Но война, есть война. Любимый умирает от смертельной раны у неё на руках, и она стремительно начинает  угасать. Главврач в госпитале, мудрый, старый еврей пытается вернуть её к жизни, напоминает о ребёнке, говорит, что девочке без неё не выжить. А она ему в ответ, мол, я люблю этого мужчину больше, чем дочь, мне без него жить невозможно. И доктор понял её, объявив всем остальным, что тут ничем уже не поможешь. А я, тогда, так негодовала: как это возможно любить мужчину сильнее, чем собственного ребёнка? Осуждала героиню, не желала её понимать и когда она, положила голову на грудь любимого и умерла – молодая, сильная, красивая, я была страшно возмущена.  А теперь, всё понимаю! Есть такая любовь на свете.  Есть, девочки. Есть… Она редко приходит на Землю. Очень редко. Раз в сто лет, а может и того реже. Вот и ко мне пришла. Я знаю.
– О, Господи, Танька, ты о чём? Я не поверю, что ты своих детей любишь меньше, чем … Этого.
Света осуждающе посмотрела на Оксану и, сделав характерный знак у виска, перевела тему разговора:
– А закат-то поплыл. Смотрите, как стремительно темнеет. Ой, какие свечки нам красивые на стол поставил официант. Тут и зажигалка есть. Поджигаем? Свечное пламя согревает душу. Что-то наши, не взирая на жару, кажется мне, продрогли немного.
Женщины были одноклассницами и ровесницами,  подружившись ещё в первом классе, свято хранили свою дружбу, как что-то бесценное и очень важное, на протяжении всех жизненных лет.  Совершенно разные по характеру, социальному статусу и даже внешне: красавица Оксана, с точёной фигуркой; высокого роста, под метр восемьдесят - очаровашка Света, с томными ямочками на щеках; и Таня - невысокая, кудрявая, явно расположенная к полноте, но наделённая природой каким-то внутренним сиянием глаз и аналитическим складом ума. Профессии они себе тоже выбрали разные: Оксана работала маникюршей в салоне красоты; Света – учителем младших классов, часто переезжая из одной местности в другую, туда, где приходилось служить  Отечеству её супругу-строителю; и Таня, в больнице небольшого городка, куда её, после счастливого замужества, увёз муж-однокурсник, заведовала хирургическим отделением. Все были замужем, воспитывали детей и считали свои жизни вполне сложившимися. Вернее, до поры до времени. Пока, как чёрт из табакерки не выскочила эта Танькина любовь. Подруги   недоумевали, откуда взялся Этот? Так они называли неизвестного и непонятного их рассудку возлюбленного подруги, потому, что та, наотрез отказалась что-то рассказывать о нём, скрывая, даже, имя. Было известно совсем мало: они познакомились в интернете, жили в разных городах и их разделяло расстояние в несколько тысяч километров, да ещё то, что они безумно полюбили друг друга. Сначала Оксана и Света посмеивались над Татьяной, мол раз влюбилась, значит живая. Любовь – это всегда прекрасно! Но видя, что творится с подругой, как безумно она страдает, просто умирает от безысходности и угасает на глазах, стали советовать, мол уходи к любимому. Твои девчонки - близняшки, уже взрослые девицы, поймут, а сынишка, тоже, пацанёнок не глупый, авось, не осудит. Да и Валерка твой - не зверь же, небось, понимает, что сердцу приказать нельзя.
Но Таня уже почти два года ничего в своей жизни не меняла и только угасала, угасала, угасала. И вот на очередном сеансе видеосвязи она решительно заявила, что нужно срочно встретиться.
Свечи на столе тихо потрескивали, распространяя тонкий аромат лаванды. На небе одна за другой загорались звёзды, словно невидимая рука зажигала небесные свечи негасимым огнём любви. Рождалась ночь и река, берущая начало в ледниках Эльбруса, щедро дарила свою прохладу.
– Отчего я так люблю ночь? – Света с бокалом в руках склонилась над водой и зачерпнув её ладонью, плеснула в сторону подруг. – Тань, а какая она на ощупь эта любовь?
– Ты ещё спроси, какая она на вкус. – засмеялась Оксана.
– Девочки, а я не знаю. Я, наверное, не смогу рассказать о любви. Мне никогда не отыскать слов, чтобы они соответствовали моим ощущениям. Знаю только одно – в моей жизни никогда не было ничего подобного! Если бы я не была врачом, я бы подумала, что сошла с ума. Да только понимаю, что нет, с рассудком у меня всё в порядке. Здесь волшебство, девчонки, чудо, мистика! Короче, с медицинской точки зрения, тоже объяснений нет.
– А Валера? Неужели ты его никогда не любила? Со стороны казалось, что у вас - просто идиллия.
– Любила. Несомненно, любила. Да и люблю, наверно, и сейчас. Только это что-то совершенно иное. Это родственное, что ли… Не знаю, не могу объяснить. – Таня подошла к стоящей на берегу Свете и протянула ей на ладони медальон в виде сердечка.
–Вы только не осуждайте меня, девочки, за любовь эту мою непостижимую и безудержную.  Она бездонная и бескрайняя, но великая и совершенная!
– Ксюня, иди к нам. У меня и для тебя есть подарок. – и протянула подошедшей подруге такой же медальон.
– Девчонки, милые, а теперь о главном. Я – врач! Мой долг быть сейчас там, где я нужней всего. Любовь к Родине у меня тоже, без всякой показухи, чистая и светлая! Я три раза рапорт подавала военкому и, вот, он, наконец-то, сдался.
– Нет! Ты точно сумасшедшая, Танька!
– Господи! Какая же ты – дура! Чокнутая дура! Ты что не знаешь, что на войне убивают?
– А я – поняла, – Света раскрыла медальон, и он разделился на две половинки. – Твой любимый там. Так?
– Да. Но я не знаю, где именно. Я буду спасать чьих-то любимых. Хочу, чтобы все любящие сердца были счастливыми. Пусть любовь вернётся в каждый дом. Я знаю точно, что Бог подарил мне такие высокие чувства для того, чтобы я спасала жизни тех, кого любят и ждут. Девчонки, и, если, мы с любимым вернёмся оттуда живыми, то потом,  на всю жизнь будем вместе. Мне душа моя так сказала.  Вы Валеру моего поддержите! Ему с детьми будет трудно. Он – лучший в мире муж и отец! И навсегда останется для меня родным человеком и другом.  Но так распорядилась судьба. Мне очень стыдно признаться, даже, вам, мои любимые подруги, но я полюбила Этого, как вы любите говорить, мужчину, сильней всех на Земле…
Ночь была в полном разгаре. На берегу реки стояли три подруги, у каждой на шее висел изящный медальон в виде сердца, внутри каждого были выгравированы слова: «Осудить нельзя простить».  Женщины крепко держались за руки и смотрели в звёздное небо. Тонкий лунный луч, пробравшись внутрь медальонов, расставлял знаки препинания.
Вы тоже, если хотите, поставьте запятую там, где будет правильней всего.

Прикрепленные файлы:

Поэт

Автор: Лана
Дата: 25.01.2025 11:28
Сообщение №: 197341
Оффлайн
Администратор сайта

Стихотворения автора на форуме

Проза автора на форуме

Лана Донченко

Позывной "Ягодка"

Здоровенная бабища – под два метра ростом – с остервенением избивала тоненькую, хрупкую, голубоглазую и белокожую, казалось, совсем юную и невинную девчонку.
–– Я научу тебя, фи-фу-ля, жизнь любить! Ишь ты, руки она к чужому мужику протянула! Мигом их поотбиваю! – брызгая слюной во все стороны, орала разъярённая психопатка. – Дрянь какая! Только я на передовую, она уже тут как тут – в штабе сидит, глазищами своими зыркает! У-у-убью-ю-ю!
– Любка, хватит с неё! Убьёшь же и взаправду! – тянула за рукав гимнастёрки бабищу невысокая полная девка в солдатских штанах, массивных ботинках и в небрежно накинутом на плечи мужском пиджаке без единой пуговицы, не скрывавшем дряблое тело выше пояса, где только белый, не совсем свежий бюстгальтер прикрывал массивную грудь. – В тюрьму загремишь! Приказано – не бузить! А ты как чокнутая!
– Пошла вон! – Любка отшвырнула от себя окровавленное тело и, повернувшись к своей товарке, добавила: – Дай выпить!
Избитая, при более близком рассмотрении оказавшаяся красивой женщиной лет тридцати, с трудом поднялась с земли и похромала в сторону полуразрушенного кирпичного дома.

Война! Она нагрянула в мирную жизнь посёлка негаданно-нежданно. Почти все дома, разрушенные снарядами, прилетавшими с противоположной стороны, оставшиеся без стёкол в окнах, наспех забитых фанерками и картонками, с дырявыми крышами, продолжали жить своей многострадальной жизнью. Сразу за посёлком были отрыты траншеи и установлены крупнокалиберные пулемёты и гранатомёты. Кое-кто утверждал, что это «Грады», да только их и в помине не было. Посёлок стоял насмерть – ни шагу назад! Поэтому потери были ощутимыми. Бойцы народного ополчения состояли из разных групп: те, у кого за плечами была служба в армии, и те, кто прошёл ускоренные курсы обучения. Женщины тоже встали в ряды защитников, преследуя разные причины, но цель у каждой была единственная – желание защитить свою землю и вернуть мир землякам. Оксана, избитая озверевшей Любкой, была стрелком танкового расчёта, но сейчас, временно, после осколочного ранения в ногу, служила фельдшером роты. Её собирались комиссовать вчистую, да пригодился возмущённой ополченке медицинский диплом, полученный лет десять назад. Немыслимо идейная, защищала Оксана свою землю по зову души, мечтая вернуть мир и счастье страдающим людям. Она презирала мужчинок, сбежавших с малой родины, бросивших её на растерзание, и просто боготворила тех, кто отчаянно дрался за каждую её пядь. Мужчины любили Оксану за нежность и красоту, за бесстрашие, а теперь ещё и за лёгкую руку, которой она безболезненно делала раненым уколы. Раз и навсегда прицепился к младшему лейтенанту Оксане Мелешко позывной: «Ягодка». Начальник штаба майор Дупляк оказывал ей особое внимание и был бы не прочь связать с Оксанкой свою дальнейшую холостяцкую жизнь, если бы не Любка. Она вцепилась в Дупляка мёртвой хваткой, да так, что и сам начштаба побаивался этого напора. С полгода назад, в крепком подпитии, после похорон погибшего друга, он и сам не заметил, как оказался в постели с настырной «дамочкой». Это был капкан, и выбраться из него не получалось никак. Любка считала начштаба своим мужчиной, даже невзирая на то, что другого случая оказаться в постели Дупляка больше у неё не появилось. Неимоверно физически сильная и бесстрашная духом, сержант Дымова дралась с врагом как чертовка. За глаза её так и называли – Чёртова Любка. Однажды она притащила в штаб пленного разведчика, сама его обезоружила, скрутила в бараний рог и, накостыляв по полной, подгоняя в спину увесистым дрыном, заставила бежать без передышки километра два. На «передке», так называли передовую, Чёртова Любка была героем, а вот в быту – просто зверем, особенно когда её обуревала ревность.

Оксана, рыдая в голос, рухнула на металлическую скрипучую кровать в маленькой, почти камерной комнате не разбомбленного до полных развалин дома. В самые первые дни проклятой войны осталась она вдовой. До исступления оплакивая любимого мужа, в горькой тоске, стала частенько прикладываться к бутылке. Уезжать к сестре, живущей в братской стране, не хотела, хотя та и настаивала, громко кричала на Оксану по телефону, умоляла, плакала. Да только как могла женщина уехать, оставив на погосте своего любимого одного-одинёшенького, без её, Оксаниной, заботы, без ежедневных разговоров у могильного холма?! Настоящим спасением оказалось вступление в Народное ополчение.

По стенке с осыпавшейся штукатуркой ползла божья коровка. Оксана промокнула глаза краешком ватного одеяла, оставшегося от бывших жильцов, и подумала: «Весна! Восьмое Марта!» В прежней, мирной жизни любимый обязательно в этот день дарил ей охапки жёлтой, солнечной мимозы. Она обожала её, тонкий аромат южной акации с жёлтыми цветками рождал в женском воображении картины волшебных миров, тех самых, где живёт простое человеческое счастье. В представлении Оксаны счастье обязательно должно было быть жёлтого цвета, такое пушистое и мягонькое. Женщина крепко зажмурила глаза и, понюхав воздух в комнате, ощутила запах любимых цветов. «Лезет всякая ерунда в душу», – разозлилась она своим мыслям и распахнула опухшие от слёз глаза. На кривом, треногом журнальном столике, прислонённом к выщербленной стенке соседней комнаты с полуразрушенной перегородкой, лежал пышный букет свежей мимозы! Оксана вспыхнула: «Кто ещё тут похозяйничал?! Опять, небось, этот приставучий Дупляк! Придушила бы его! И чего ходит? Сто раз просила оставить меня в покое!». Но встала с кровати и, отыскав в соседней комнате большое пластмассовое ведро, заполнила его водой из водопровода, по странному стечению обстоятельств вдруг заработавшего: наверное, мужчины постарались в честь женского праздника, и поставила туда этот внушительный и такой ароматный букет. Потом, посадив на тонкую, хрупкую ладошку божью коровку, вышла на крыльцо.
– Божья коровка, полети на небко, там твои детки кушают конфетки. Всем ребятам раздают, только Любке не дают! – смеясь сквозь слёзы пропела Оксана и, сдунув с ладони яркое насекомое, с какой-то совершенно детской восторженностью стала наблюдать за его бесшумным полётом.

Командир части берёг не окрепшую после ранения Оксану. По этой причине на передовую как фельдшера её ни разу не отправляли. А тут лейтенант Артюхов, крепкий живчик, недавно прибывший в часть, слёг с банальным поносом, и Оксане пришлось его заменить. Середина весны в траншеях! Наверное, в былые, мирные времена это выглядело бы романтично. Но шла война, и сегодня враг просто сошёл с ума! Мощный артиллерийский обстрел с противоположной стороны был тяжёлым. То там, то здесь вспыхивали пожары. Несмотря на это перед ополченцами была поставлена задача о завершении многодневной операции по взятию в окружение группировки войск противника. Враг, пытаясь выровнять линию своей обороны, применил артиллерию крупных калибров, поле боя беспощадно утюжили и выжигали. Раненые с обеих сторон выли как умалишённые. Оксана перебинтовывала, обезболивала, вытаскивала в безопасное место – небольшую рощицу метрах в ста от поля боя, безусых пацанов и тяжеловесных, стискивающих от страшной боли до хруста зубы, мужиков любых возрастов. Ни страха, ни ужаса, никаких, совершенно никаких чувств не испытывала она. Просто делала свою работу, военную работу, жуткую работу – кровавую и дикую! Сил не было никаких, хотелось плотно прикрыть глаза, зажать руками уши, уткнуться лицом в выжженную траву и уснуть.
– Твою Бога душу мать! – донеслось до Оксаны громкое бормотание. – Ноги! Не чувствую ног! Подстрелили, вражины! Подстрелили!
Оксана поползла на голос. Под дымящейся машиной, в которую угодила мина, лежала Чёртова Любка – лицо залито кровью, ноги прошиты автоматной очередью. Трудно было понять, в сознании она или в бреду – отборный мат летел из её уст: дважды побывавшая в тюремной зоне ещё в мирное время, солдатка знала такие выражения, слыша которые краснели даже бывалые мужики. Тоненькая, хрупкая фельдшерица ухватила раненую за ворот гимнастёрки и совершенно неожиданно сдвинула с места легче, чем представляла. «Ещё чуток! Ещё немножечко, – уговаривала себя Оксана. – Вон туда, под тот пышный цветущий куст!» Абсолютно мокрая, хоть выжимай, женщина упала рядом с Любкой на траву и заплакала от радости: – «Дотащила! Дотащила чертовку!». Всхлипнув ещё пару раз, она принялась осматривать раненую. Голова цела! Лицо в крови – так это его мелкие осколки посекли, один угодил в краешек носа, и обильное носовое кровотечение разукрасило Любку в помидорную массу. С ногами было хуже: чуть выше колен изрешечённые пулями, они безжизненно повисли на одном честном слове. «Придётся ампутировать!» – подумала Оксана и принялась перебинтовывать раненые конечности Дымовой.
– Будем жить! Будем жить! Слышишь, чёртова ты Любка? Будем жить! – как заклинание повторяла фельдшер заветные слова.
– Это ты, фифуля? – Любка с трудом открыла глаза. – Не тронь! Отойди от меня! – сквозь зубы прошипела она. А потом неожиданно для Оксаны завыла-запричитала в голос: – Нет больше майора Дупляка! Мишеньки моего-о-о нету больше на этом свете-е-е! Сама лично глаза ему закрыла! За его погибель тварей гнусных, п@@@@@@в гнойных не менее двадцати положила!
Послышался свист. Совсем рядом ухнул снаряд, поднимая горящую землю в воздух. Оксана, словно пытаясь прикрыть собой Любку, тесно прижалась к её телу.
– Как же это, как, а-а-а? Я ему детей родить хотела! Мы бы после победы всей семьёй на море поехали, в Крым! – И, выставив вперёд три пальца окровавленной правой руки, раненая прохрипела: – Обязательно: два пацанёнка и девку – хрупкую, нежную, сладкую, вот такую, как ты, фифуля!
Свистели снаряды, стонала и горела земля, крепко обнявшись, выли две девки. Солнце, пошарив своими лучами в кустах, погладило обеих по растрёпанным волосам и поспешило дальше.
– Ягодка, прости меня, дуру! – Но в ответ только ветвистые стебли сладко-горького паслёна как живые задрожали и зазвенели. Слышала этот крик ползущая в сторону поля боя Ягодка или нет, Любка узнает не скоро, а может, никогда и не узнает.

Прикрепленные файлы:

Поэт

Автор: Лана
Дата: 26.01.2025 20:31
Сообщение №: 197348
Оффлайн
Администратор сайта

Стихотворения автора на форуме

Проза автора на форуме

Лана Донченко

ИКОНА

Из цикла "Душа Донбасса"

       В калитку громко и очень настойчиво стучали. Лежавший на покосившемся деревянном крыльце старой, но добротной хаты чёрный лохматый пёсик никак не реагировал на этот шум. Уютно примостив на передние, сложенные углом лапы небольшую голову, он и ухом не повёл, всем своим видом подчёркивая равнодушие: «Стучите, хоть лопните, а я сплю!» Из погреба, переоборудованного в спальное место, с громкими охами выбралась тётка Тихоновна и утиной походкой, переваливаясь с ноги на ногу, пошла в сторону калитки, приговаривая:
— Зайилы баглаи! Шо за баштак громыхае, як аггел?* — и проходя мимо пса, прикрикнула: — Майдан, бисова нивира**! Чи лаить разучився?
Пёс Майдан нехотя поднял голову, потянулся всем телом и, спрыгнув с крыльца, побежал за хозяйкой.
— Дарья Тихоновна, гуманитарку принимай, — за калиткой раздался голос Танюшки  —девчонки лет семнадцати, развозившей в старой детской коляске по дворам одиноких стариков хлеб, сахар, крупы и макароны. — Достучаться к вам не могла, уже заволновалась, живы ли вы с Майданкой?
— Танюшка! — обрадовалась женщина и на чисто русском продолжила: — Так что ж ты стучишь? Заходила бы во двор! Чай, не заперто! Мы с Майданом двое суток без сна, без еды были, вот и спим теперь, как убитые, пока не бомбят, да и кушать во сне меньше хочется! Заходи, девонька, заходи! Сейчас чайку с малинкой да вишенкой, у меня осталось чуток, сама не ем, для тебя берегу.
— Нет, Дарья Тихоновна! Не могу! Мне ещё к Гейко и деду Притуле надо успеть, а по прогнозам после полудня опять утюжить будут! Папка сказал, чтобы успела; коли попаду под бомбёжку, так он меня больше слушать не станет, к Верке нашей на Кубань отправит силой!
— Эх, Танюха - пустобрюха, ты бы послушалась отца-то! — принимая в подол фартука принесённые дары, улыбаясь сквозь неожиданно нахлынувшие слёзы, выдохнула из себя Тихоновна. — Где это видано, чтобы красавицы да умницы под бомбами погибали?
— Ага! Щас! Я поеду шкуру свою спасать, а Юрка без меня Родину защищать будет. Я, Тихоновна, тоже люблю и станицу нашу, и заповедник, и балку Киселеву: мы с Юриком там и познакомились, и венчаться будем после победы там же, —  поглаживая по спине довольного Майдана, скороговоркой выпалила Таня. — Ладно, будьте здоровы, бабушка Дарья! А я дальше поехала…
— Тётка я тебе, слышь, тётка! Ишь придумала  — бабушка! Я сроду бабкой не была! Нетути у меня внучатков, а, теперяча, и не будет николи, — грозно прокричала вслед удаляющейся девчонке то ли тётка, то ли бабка.
Дарья Тихоновна  — женщина на вид лет шестидесяти, а по паспорту далеко шагнувшая за семидесятилетний рубеж, высокого роста, статная и бойкая на язык, в любой компании была заводилой. Удивительно, какой щедрой оказалась к ней природа  — ни лишнего веса, ни глубоких морщин, ни дряблой, обвисшей кожи. Ещё до войны схоронила женщина своего Митрофана, детей им Бог не дал, и жила она одна в уютной казачьей хате, окружённой вишнёвым садом, в глубине которого с тыльной стороны располагался богатый, ухоженный малинник  — гордость не только самой Тихоновны, но, пожалуй, и всех станичников. Родители Татьяны приходились ей очень дальними родственниками, впрочем, в станице почти все были друг другу роднёй, даже пришлые «понаехи» с удовольствием отыскивали родственные корни в архивных справочниках и словарях, благо интернет, появившийся чуть ли не в каждом доме, помогал им в этих поисках. Так и жили - не тужили! Влюблялись, женились, деток рожали, родню находили! А тут, как проснувшийся вулкан, извергая боль, страх, ужас — лавиной накрыла станичников война. Люди бросали дома, машины, скот и уезжали к родственникам в братские страны. Остались только те, кому ехать было некуда, и те, кто не мог бросить в беде свою землю и рьяно защищали её от идейных врагов.
     Станицу несколько дней подряд обстреливали таким плотным огнём, что многие дома, не только деревянные, но и кирпичные, лежали в развалинах. По соседству с Тихоновной уцелевших строений уже не было — обгоревшие, полуразрушенные, без окон и дверей, с пробитыми крышами и упавшими заборами, наводили они мертвецкий ужас на тех, кто проходил мимо. И только хата Дарьи оставалась целой и невредимой; да что там хата — и забор, и сарай, и великолепный сад. Как только начались обстрелы и бомбёжки, каждый вечер стала обходить женщина с иконой в руках вокруг своего подворья по три круга, нараспев читая вслух все молитвы, которые знала ещё от своей бабушки. Рядом рвались снаряды, свистели мины, а она знай себе ходила и крестила свою хату, двор, сад старинной иконой, которую ещё её прародительница — бабка Аграфена спасла из разрушенной станичной церквушки в двадцатые годы прошлого столетия. Исполнив ритуал, укутывала икону в вышитый красными петухами рушник и только тогда спускалась в погребок, где её всегда поджидал перепуганный, скулящий от ужаса любимец — молодой пёсик Майдан. Погребок, выстроенный лет тридцать назад трудолюбивыми руками Митрофана, был небольшим, скорее, даже, можно было бы сказать – маленьким, только и того, что глубоким, под стать хозяйскому росту с вытянутой вверх рукой, плюс метровой подставкой под ноги. Выложенные кирпичом стены были увешаны тяжёлыми металлическими полками, которые хозяин самолично сварил из массивных труб и толстолистовой стали. Полки висели друг над другом и были каждая высотой с полметра, не больше, чтобы размещались там только трёхлитровые банки с соленьями, да ещё те, что размером поменьше — с любимым вареньем. Расположенные с трёх сторон погреба, они оставляли посередине узкий проход на одного человека. Закрывался погреб тяжёлой металлической дверью и имел воздухоотвод, как и полагалось по правилам подземного строительства. Тихоновна соорудила на забетонированном полу себе постель и полусидя, потому что лёжа вытянуть ноги во весь её солидный рост не получалось, вместе с Майданом пережидала бомбёжки и обстрелы среди опустошённых банок, пустой кадушки и глиняной макитры, в которой раньше вызревал ядрёный хлебный квас.
— Майданушка, потерпи, я зараз кулиш стелёпаю, —размяв затёкшие ноги, твёрдым шагом пошла женщина в сторону кухни, где стоял старый, видавший виды керогаз. И тут как ухнет, как бабахнет! Майдан, поджав хвост, с диким визгом стремглав понёсся к погребу. Тихоновна побежала за иконой — сегодня обхода она ещё не делала —и торопливо, под громкую молитву, освободив иконку от рушника, быстрым шагом пошла вдоль забора.
—Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его, и да бежат от лица Его ненавидящии Его. —Трижды перекрещивая иконой всё, что попадалось ей на пути , почти бежала мгновенно постаревшая и осунувшаяся от дикого страха женщина. Закончив читать одну молитву, тут же начинала она другую: --Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится. Речет Господеви: Заступник мой еси и Прибежище мое, Бог мой, и уповаю на Него. Яко Той избавит тя от сети ловчи и от словесе мятежна… — Рвались снаряды, под их свист молитвы сменяли одна другую, голос Дарьи крепчал, и всё твёрже и твёрже звучало в конце каждой заключительное слово «Аминь».

     Зацепившись ногой за обгоревшую корягу, которую, вероятно, забросило к ней во двор взрывной волной, Тихоновна распласталась на земле, широко раскинув руки и ноги. От неожиданного удара о землю икона отлетела в сторону.
— О, Господи, Боже святый, — прошептала женщина. —Икону уронить  — к беде большой! О, святии священномучениче Киприане и мученице Иустина! Внемлите смиренному молению моему!
—-Тётка Дарья, Тихоновна, вы где? — услыхала она срывающийся на визг крик Татьяны. —Помогите мне, очень вас прошу! Юрку моего осколком задело, он без сознания.
Таня, взвалив себе на спину крепкого чубатого парнишку, не подававшего признаков жизни, низко склонившись под тяжестью обмякшего тела, перекинув обе его руки себе на шею с двух сторон, ухватившись за них, еле волокла своего дружка. Носки его крепких, массивных ботинок оставляли на тропинке глубокую борозду, а девчонка с каждым шагом теряла последние силы.
— Давай подсоблю, вдвоём оно сподручнее! —Дарья подставила своё сильное плечо. —Не смей рыдать! Упаси Бог — в обморок хлопнешься! Мне двоих не дотащить! — громко приказывала, стараясь переорать свист и грохот рвущихся снарядов, Тихоновна.
—Да как же мне не плакать? Он на встречу шёл, улыбался, радовался. Командир наградил увольнительной. А тут как бабахнет, и Юра прямо на моих глазах падать стал, —заливаясь слезами, надрывно всхлипывая, кричала в ответ Таня. —Спина у него вся в крови, туда, наверное, осколок попал. Не было времени его осмотреть. Сейчас у вас в хате вдвоём осмотрим.
—Нет, в погребок, Таньша! В погребок! Там безопасней! Вы с Юрком оба невелички, вместитесь! Шибче-шибче вниз спускайся, николы круголя давать, а я тоби хлопчика спихну по дробыне ***, як с горкы! Майданку на полку загони, ему в самый раз! Справа на нижней полке свечка и спички, а в жестяной банке бинты и йод, — проглатывая в спешке половину окончаний слов, раздавала команды Тихоновна.
— А вы, тётка Дарья? Мы же все тут не поместимся! — запричитала Татьяна.
—А я пиду в хату! Сама знаешь, заговорённая она! Ничего со мной не случится! Не боись, девонька! — Тихоновна прикрыла плотно дверь и посмотрела в сторону вокзала, расположенного метрах в ста от её двора. Похоже, что лупили туда, но нет- нет, да и падал какой-нибудь снаряд прямо на соседние домишки, и без того уже разрушенные, да ещё и в непаханые огороды, оставляя глубокие воронки. Дикий вой, дым, огонь — страх Господний!
— Ах, ты ж, Боже мой! Икона! — вспомнила бабка Дарья и прытко побежала в сторону сада, где, зацепившись за корягу, падая, выронила из рук икону. —Господи, отведи беду и напасть. И все семьдесят семь несчастий, — шептала она, мелко-мелко крестясь.

     Не видела Тихоновна, как летел в её сторону снаряд, не почувствовала, как впечатал он красивое женское тело в землю: метров десять не добежала она до иконы, которую тут же накрыл огромный земляной вал, очень похожий на Девятый — со знаменитой картины Айвазовского. Раскидистая старая вишня рухнула рядом, неуклюже задрав вверх толстый ствол, так ровно и гладко срезанный у самого корня, словно это была работа знающего своё дело мастера. Немного погодя, второй дико воющий снаряд прямиком угодил в хату, пробив крышу у трубы. Вспыхнул пожар, затрещали деревянные балки, и …. повисла в воздухе звенящая тишина, словно и не было войны, и не стреляли никогда пушки, миномёты, зенитки и автоматические гранатометные комплексы.
И вот тогда дикий, страшный вой Майдана разнёсся по всей округе, наполняя её отчаянием и безысходностью.

* Замучили бездельники! Что за незнакомец стучит, как чёрт?
**Майдан, (лёгкое казачье ругательство), или лаять разучился?
*** лестница

Прикрепленные файлы:

Поэт

Автор: Лана
Дата: 27.01.2025 10:13
Сообщение №: 197352
Оффлайн
Администратор сайта

Стихотворения автора на форуме

Проза автора на форуме

Лана Донченко

Оставлять сообщения могут только зарегистрированные пользователи

Вы действительно хотите удалить это сообщение?

Вы действительно хотите пожаловаться на это сообщение?

Последние новости


Сейчас на сайте

Пользователей онлайн: 6 гостей

  Наши проекты


Наши конкурсы

150 новых стихотворений на сайте
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора Лана
Стихотворение автора Лана
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора Николай
Стихотворение автора Сергей
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора Сергей
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора Лана
Стихотворение автора Лана
Стихотворение автора Лана
Стихотворение автора Лана
Стихотворение автора Лана
Стихотворение автора Лана
Стихотворение автора Лана
Стихотворение автора Лана
Стихотворение автора Лана
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора Сергей
Стихотворение автора ПавелМаленёв
Стихотворение автора Сергей
Стихотворение автора Сергей
Стихотворение автора Сергей
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора ПавелМаленёв
Стихотворение автора Николай
Стихотворение автора Николай
Стихотворение автора mickelson
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора Сергей
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора ПавелМаленёв
Стихотворение автора Сергей
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора ivanpletukhin
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора Сергей
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора ПавелМаленёв
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора Сергей
Стихотворение автора ПавелМаленёв
Стихотворение автора Адилия
Стихотворение автора Валерий
Стихотворение автора Николай
Стихотворение автора Сергей
Стихотворение автора ПавелМаленёв
Стихотворение автора ПавелМаленёв
Стихотворение автора Адилия
Стихотворение автора Адилия
Стихотворение автора Адилия
Стихотворение автора Адилия
Стихотворение автора ПавелМаленёв
Стихотворение автора ПавелМаленёв
Стихотворение автора ПавелМаленёв
Стихотворение автора Сергей
Стихотворение автора Сергей
Стихотворение автора ivanpletukhin
Стихотворение автора ivanpletukhin
Стихотворение автора Сергей
Стихотворение автора Сергей
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора Сергей
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора ЛенБорисовна
Стихотворение автора ЛенБорисовна
Стихотворение автора Сергей
Стихотворение автора Николай
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора ivanpletukhin
Стихотворение автора Natalapo4ka
Стихотворение автора Natalapo4ka
Стихотворение автора Natalapo4ka
Стихотворение автора Natalapo4ka
Стихотворение автора Natalapo4ka
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора Сергей
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора Валерий
Стихотворение автора витамин
Стихотворение автора витамин
  50 новой прозы на сайте
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора Лана
Проза автора Лана
Проза автора Лана
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора витамин
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора витамин
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора витамин
Проза автора витамин
Проза автора verabogodanna
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
Проза автора paw
  Мини-чат
Наши партнеры