Форум

17. Питер. Вечер.
Сон в летнюю ночь. Страсти...

Мы принимаем за любовь порыв -
Случается так в  молодости часто.
Весёлый эльф, минуту улучив,
Закапывает нам в глаза лекарство.
Любви лекарство или от любви?
Мы за собой должны оставить выбор,
А то нас чем нибудь вновь удивит
Весёлый эльф, охочий до ошибок.

Как наши чувства эльфами парят,
Поют им феи сладостные песни
И светлячки любви в крови горят
И кажется, нет ничего чудесней.
Твоя любовь, похожая на сон,
Какой, считал ты раньше, не бывает,
Зажечь собой решила небосклон
И вот уже из мрака выступает,
С тобой на кресло рядом, нет, на трон
Присаживается и обнимает.
Вдруг понимаешь, как в неё влюблён!
А молодость... Она вновь наступает!
Есть у всего отмеренный, свой, срок,
Когда-нибудь всё близится к финалу,
Но мы, пожалуй, подводя итог,
Решим, что срока этого нам мало!
И вяжем в жизни новый узелок,
Мы снова в сказку начинаем верить,
Мелодию вплетая между строк
И открывая потайные двери
Своей души!
И что хотел сказать
Я про свою вторую половину -
Котёнком может ласковым предстать,
Иль дикой кошкой - эту чувств лавину
Представить трудно в слабом существе!
Случается и чёрт боится мыслей,
Что зреют в милой женской голове.
Тут только эльф, пускай он и причислен
К волшебным духам...
Но отвлёкся я -
Деметрий вышел, Гермии клянётся,
Что без неё не проживёт и дня,
Так искренне, что верить остаётся...
*
- Скажи мне честно, ты его убил?
Лизандра моего, пока спала я?

- По лесу в это время я кружил,
Искал тебя как будто в кущах Рая.
И в голову придти мне не могло -
Убить Лизандра. Я в любви сгораю,
Но до сих пор не нахожу я слов
Для той, одной, кого своей считаю.

- Как можешь говорить ты о любви?
Твой голос... Он насквозь пропитан ложью!
Когда, вон, руки все твои в крови! -
И голос был её наполнен дрожью.

Деметрий попытался сделать шаг:
- Я не убийца! - выплеснул ей в спину.
След Гермии уже простыл в кустах.

- Я за любовь бороться не премину.
Как я устал. Прилягу, отдохну.
Меня она считает за убийцу.
Пусть чувств моих узнает глубину.
Прилягу здесь, а то уже мне спится...
*
- Ты это видел? Что ты натворил!
Сейчас он должен был искать Елену,
А он другой свой изливает пыл.
Кому всё это говорю? Полену!
Приходится всё делать самому.
Скажи мне, как их мог ты перепутать?
Прибегнуть, может, к средству одному?
Тебя мне в кокон бабочкой закутать?
Не будет толка от тебя и там.
Ты пользуешься, что к тебе привязан.
Пойдём, предался афинянин снам, -
И эльфу подмигнул царь хитро глазом.

- Ну, что стоишь, бездельник, капай сок!

Тут, улыбнувшись, Пак пожал плечами:
- Сказать по правде, сделал всё, что мог,
А дальше, братцы, разбирайтесь сами.

- Опять застыл. Елену мне найди!
Она должна перед его глазами
Предстать...

- Подай, прими, поди!
Как быть легко, наверное, царями? -
Пак, уходя, бубнил себе под нос,
Но полетел в лесу искать Елену,
Оставив нерешённым свой вопрос...
Но нам либретто продолжает сцену...
*
Как танцем раскрывается сюжет!
Предчувствия меня не обманули
И мне всё больше нравится балет.
В меня как будто молодость плеснули.
Нет, не скажу, что сразу же я стал
Завзятым, так сказать, балетоманом,
Но... Оберон сейчас свой правит бал,
С нечаянным столкнувшийся обманом.
Он сколько нервов положил, труда,
Не раз уже надеялся на случай,
Но... Снова получилось, как всегда!
Когда хотел, конечно, сделать лучше.
*
Елена - Оберона протеже,
И занялся наш царь судьбой которой, -
На жизнь в обиде, с горечью в душе,
Звучит не примой в пьесе, а лишь вто'рой.
Случается и в жизни иногда -
Становишься ты вдруг пупком Вселенной,
Подозреваешь - всё же неспроста,
Пусть и глядишь вокруг себя надменно.
Так и сейчас: прогнал Деметрий сон,
Отодвигая сновидений стену,
И видит... ТУ, в которую влюблён!
Свою! Свою прекрасную Елену!

- Ты снилась мне! И вдруг здесь! Наяву!
Та, с кем себя я вижу только рядом!
Тебя любя я только и живу!
Ты - жизнь моя! Любовь моя! Отрада!
В глазах твоих морская глубина!
Полны как губы соком спелой вишни!
Руки твоей прозрачна белизна!..

- А я здесь получается, что лишний? -
Лизандр, что Елену догонял,
В любви своей ей всю дорогу клялся,
Сейчас перед Деметрием предстал:
- Уж лучше бы ты и не просыпался.
Елена только может быть моей!
Она на свете мне всего дороже!

- Гляжу, поёшь ты словно соловей,
А защитить в бою любовь ты сможешь?

- Зачем так издеваться надо мной? -
Рукой Елена слёзы утирала.

- Лизандр! Жив! Ты жив, мой дорогой! -
И Гермия к ним приближаться стала.

Лизандр гордо голову поднял:
- Ступай к тому, кого отец твой выбрал.
А для меня Елена идеал!
Тебе Деметрий в суженые выпал.

- Милей Елены я не вижу здесь!
И не встречал милей её на свете!
Собью с Лизандра в поединке спесь
И он за всё передо мной ответит.

- Как ты могла? Подругою звалась.
Ты не Елена, а скорей Горгона.

- Поиздевались надо мною всласть!
Что сделала я вам?
                                        У Оберона,
При виде этой ссоры молодых,
Слов не было. Он подзывает Пака,
Но снова не находит никаких
Слов, кроме междометия: - Однако!
Однако! - повторяет Оберон:
- По-твоему, выходит - это шутка?
А где же соглашение сторон?

Пак сам в недоумении: - Минууутку!
С Лизандром, может, был я и не прав,
Деметрий - не моя прерогатива.
А что их душит ревности удав -
Ждёт иногда такая перспектива,
Когда воображением богат
И в чувствах не способен разобраться.

- Как погляжу я - ты философ, брат.
Но всё таки придётся постараться.
Влюблённых этих молодых людей,
А спор у них дойдёт и до дуэли,
Берёшь с собой и блудишь без затей,
И чтобы спать, мой милый, захотели!
Тогда Лизандру я и помогу,
Он к Гермии вновь обратится взором.
И от ошибок их уберегу, -
Рукой взмахнул, - ведь здесь нет места ссорам!
*
И музыка! И страсть! И волшебство!
И танец! Свет! - и оживают краски!
Любви, Надежды, Веры торжество!
И мы - герои из любимой сказки!
******

18. Питер. Вечер.
Сон в летнюю ночь. И тишина...

В своей бы разобраться нам душе -
Найти среди запутанных тропинок
Единственную, что ведёт уже
К портрету из сложившихся картинок,
К той, образ чей в твоих глазах стоит,
Кому претит играть любовь, быть в роли
Любимой. Разобраться надлежит
Самим нам в чувствах - не по чьей-то воле.
Но лес волшебный, он на то и лес,
Чтоб иногда могли в нём заблудиться.
Мир волшебства, мир сказочных чудес,
Где летней ночью сон прекрасный снится.
Найдётся счастье для заблудших душ,
Которые с собою были в ссоре,
Блуждая, забрели в лесную глушь,
Но танец завершают свой в мажоре.
*
Кружа по лесу молодых людей,
Пак их пугал ещё звериным рыком -
Страх вряд ли может сделать нас сильней,
Но он располагает нас к интригам.
И мы тогда быстрее устаём,
Когда бежим, от страха озираясь -
Рычание, вой - полон лес зверьём,
А Пак вовсю старался, забавляясь.
Лес, лунный свет рассыпан серебром,
И марево туманное местами,
Облизывая лица языком,
За ветки зацепилось лоскутами,
И чьих-то глаз сверкают угольки.
Пак молодых людей водил кругами.
Да уж, глаза у страха велики,
Но ночь! - они слипаться стали сами.
*
- Смотри на люстру, как хрустальный звон
Мерцает в ней. Как звёздочки на небе.

- А ты романтик, милый... Оберон!
Тебя порой воображенье слепит, -
Меня супруга за' руку взяла
С улыбкой зашептала мне на ухо:
- Ах, как царица спит, обняв осла.
А я ослиного не вынесла бы духа.
Зачем так подшутил ты надо мной? -
Лицом к себе меня ты повернула:
- Теперь собой доволен царь лесной?

Заметил я, как грудь твоя вспорхнула
От вздоха. Я на сцену бросил взгляд,
А там искали место для ночлега
Герои молодые - их назад
Вернули после странного побега.

Слегка поправил платье на плече
Твоём, сказал: - Ты знаешь, дорогая -
Доверие не заменить ничем,
А мы с тобой друг другу доверяем!
А что на сцене обошёлся так
Мой Оберон с любимою царицей,
То виноваты здесь Шекспир и Пак -
Осла нашли, но не нашли ослицу...

- Та-ак! То есть этим хочешь ты сказать,
Что лучше не нашли кандидатуры?
Решил меня в ослицы записать?

- Язык мой - враг мой! Это же фигуры,
Ну, как бы сочетаемости слов...
Гипербола... Ирония и пафос
Для нас - романтиков - основа из основ..., -
Глядел я на свою жену проштрафясь:
- Шучу, конечно, но не про язык.
Скажи вот мне, кто за язык нас тянет? -
И в поцелуе я к плечу приник,
И ждал - плечо отпрянет? не отпрянет?

Застыло оголённое плечо,
Ты на меня косилась хитрым взглядом:
- Спектакль не закончился ещё!
Так что, любимый, оставайся рядом!
*
В лесу друг друга так и не найдя,
Усталые, все отдыхать ложатся,
Кто про любовь, а кто про месть твердя,
Для поединка нужно сил набраться.

- Ты понял Пак, что мог бы натворить?
Уже поставил их перед вопросом,
Звучит который: быть или не быть? -
И Оберон на Пака смотрит косо:
- Но мы его пока прибережём,
В других он может пригодиться пьесах.
Пока Лизандра Гермии вернём -
И при своих все будут интересах.

И к юноше слетает Оберон,
С улыбкою с того снимает чары -
Проснувшись, будет в Гермию влюблён
Лизандр. Будет две счастливых пары.

И тишина! Ночной волшебный лес,
Луна и звёзд сияет ожерелье,
Ступает сон тропинкою чудес
И слышится нам только песня эльфов.
*
- Вот видишь, милый, можно и во сне
Найти тропинку к настоящим чувствам.

- Но лишь не до конца понятно мне -
Сон - это отдых, или же искусство?

- Во сне свободу чувствам ты даёшь
И видишь то, чего и быть не может.

- Но сон по большей части - сказка, ложь.

- А с ложью ты своё разделишь ложе?
Сам сказочник и должен понимать,
Что жизнь одна, она неповторима!
Намного легче сказку написать,
Чем сделать сказку явью для любимой.
Пора тебе уже заняться мной,
А то недалеко до аллергии.
Да, и потом, ты знаешь, дорогой, -
Я не терплю домашней тирании!
Так будет лучше всем, ты уж поверь, -
И поцелуй, - а мне пора на сцену.

За ней закрылась потайная дверь,
Пора мне делать декораций смену.
******

Сказка о княгине Анне,
Светлейшем князе Потёмкине,
Императрице Екатерине Алексеевне
и русском пиите.
                                I
Оставило нам время строки вязи
И подарило встречи первый миг,
Когда я был знаком с Светлейшим князем,
И сказки вспоминал времён былых.
Подъехала тогда ты к Эрмитажу,
В стихах читая маленький рассказ,
Не думая ещё о встрече даже,
Себе не представляя вместе нас.
Рассказа автор был тобой отмечен,
Умел привлечь вниманье вязью строк.
Тебе с ним даже стали сниться встречи -
"Могу ли сделать я ему намёк?"
И вот уже к подъезду подкатила,
И твой остановился экипаж,
Ты на подножку туфелькой ступила
И, выйдя, заспешила в Эрмитаж.
*
Он был уединением царицы,
Отшельницы уютный уголок,
От мира можно в нём отгородиться,
От дел мирских, от сплетен и от склок.
Лишь для немногих двери открывались,
Допущенных был очень узок круг
Но здесь не только карты раздавались -
Для глаз и слуха мог найтись досуг.
И немкой просвещённая царица,
Встав у кормила, не желала быть.
Живя в России, русской становиться
Престало и страну свою любить. 
Историки лишь интересовались
Тем, чем ты занималась по ночам,
Царица. Но и дни ведь оставались -
Истории важней, что было там,
При свете дня, а не во тьме алькова -
Тому есть и название - "интим"!
Дела же света требуют дневного,
Когда державой сильной стать хотим.
*
Захаживал сюда и князь Потёмкин,
Что чувств к императрице не скрывал,
И смех его здесь раздавался громкий,
И сам он мог быть, как девятый вал.
А мог и не показываться вовсе,
Когда вдруг ипохондрией страдал,
Сам для себя бывал тогда несносен,
Про всех и вся на свете забывал.
*
Тебя пустили - ведь была Светлейшим
Замечена когда-то на балу.
Из двух зол предпочла ты наименьшим
Воспользоваться. К этому ли злу
И шла сейчас с блокнотом со стихами?
Но только князь и мог тебе помочь -
Границы, расстояния меж нами
Мог он разрушить и убрать их прочь.
Ты звглянула в маленькую книгу,
На чьих страницах и попался князь.
Тогда была ты под турецким игом,
Из-под него лишь вырваться стремясь.
Семь месяцев у Бога сил просила:
"Пусть на меня он обратит свой взор!"
И, наконец-то, вырвалась в Россию,
Тебя, как гостью, принял даже Двор.
По сути, ты балов не завсегдатай,
Но где попасться князю на глаза?
Итак уже семь месяцев, как плата.
Помогут разве только небеса!
Но красотой твой лик был не обижен,
Улыбкой ты сводила всех с ума,
А князь Потёмкин к небесам приближен -
Его жена... Мы промолчим... САМА!
Единственный из бывших фаворитов,
Кому Она доверила вершить
Дела страны... И чувства не забыты -
Они друг с другом продолжают быть.
Вот им-то и замечена была ты
На том, тебе так памятном балу.
Под взглядом стала ангелом крылатым,
Развеяла в нём ипохондрий мглу.
Тебя и ангажировал Светлейший.
Участие принять в твоей судьбе
Его просила - голосок милейший,
Акцент! Как можно отказать тебе?
И вот аудиенцию назначил,
Пока с делами в Петербурге был.
Он ненавидел, если дама плачет
И, если любит, - ведь он сам любил!
А отыскать в России стихотворца?
Светлейшему? Да пара пустяков!
Наверное... А там, как повернётся -
Кто разберёт слагателей стихов?

Прошла в подъезд ты мимо караула,
Который князем был предупреждён.
"В какие же века я заглянула?
Ещё мальчишка сам Наполеон!
Я во дворце... Самой Екатерины!
Потёмкиным самим приглашена!
Вошла... Иду... Вокруг висят картины...
Любовь! Она пронзает времена!"

Шла наобу'м и только озиралась -
Скульптуры и картины, - взгляд скользит:
"А я среди шедевров оказалась!
И ждёт меня Потёмкин... Фаворит!
Не фаворит, а муж императрицы!
Как круто изменилась жизнь моя.
В волшебном сне такое не приснится.
И только всё стихам благодаря?"

Не верилось... Но шла по Эрмитажу!
Второй этаж, а вот и зимний сад.
Оранжерея... Но когда же скажут
Куда идти? Или... Бежать назад?
Но всё же победило любопытство,
Какой-то, чуть не детский, интерес!
И разве просто так могла открыться?
Уже ты слишком углубилась в лес!

И ты одна бродила зимним садом -
Какой-то шелест, шорох, пенье птиц,
И кажется, идёт с тобою рядом
Тот, перед кем свой взгляд опустишь ниц.
И вдруг:
- Княгиня! Вашему визиту,
Ни капли не солгав, я очень рад!
Да, знаю, короля играет свита,
Но я воображением богат.

- Светлейший князь! - и сделала ты книксен.
Тебе кивком ответил лёгким князь.

- Княгиня! Вашей просьбой я проникся.
Узнать какая между вами связь
Хотелось бы. Что общего с пиитом?

- Пришёлся по душе его рассказ.
Он лёгким слогом пишет так открыто..
Представила себе так живо Вас.

- Я стал героем нового памфлета?

- Как можете Вы, князь, так говорить?
Позволить разве я могла бы это?
В берлоге мне медведя разбудить? -
Сказала ты, свою улыбку пряча.

- Но как?..
- Об этом прочитала здесь.

- Свидетелем пиит был, не иначе.
Прочтите-ка памфлет, княгиня, весь.

(Княгиня читает ему "Павлин" Эрмитажа")

- Ведь это не памфлет! Всего лишь память
О том, как появились здесь часы.
Часы "Павлин".
- Княгиня, между нами,
Положено что Вами на весы?
Скажите, наконец, что Вы хотите?

- Лишь одного - меня сведите с ним!
Каких нибудь известий о пиите.

Вдруг скромно шёпотом: - Он мной любим.
Желания..., быть может, и пустые, -
И, как сорвавшись в омут головой:
- Я понимаю, трудно мне в России
Его найти. Возможно ли самой?
А Вы! О, Ваша светлость, помогите!
Доверилась, открылась всей душой
Я Вам.
- Хотите ли Вы, не хотите,
Но вечером Вам нужно быть со мной.
Представлю матушке Императрице -
Сегодня будет малый эрмитаж.
Попробуем мы с ней уговориться,
Представив сей прожект... нелёгкий Ваш, -
Загадочно Потёмкин встрепенулся,
Сложил в улыбку чувственный свой рот:
- Прошу простить, немного затянулся
Наш разговор, а дел невпроворот.
Пока, прошу, княгиня, успокойтесь, -
Развёл руками, - Вам препятствий нет.
Гуляйте, отдыхайте и не бойтесь,
Вас пригласят, проводят на обед, -
И князь ушёл, шаги его затихли,
Пропал в ветвях и голубой камзол.
Вдохнула воздух влажный и... чуть рыхлый,
Погладила рукой у пальмы ствол.
Пошла пройтись, но чувствуешь спиною,
Что за тобою всё-таки следят:
"А впрочем... Ведь должны придти за мною.
А во дворце не только зимний сад".
Ты отдалась искусству, наслаждаясь
Картинами, скульптурой, красотой,
Богатством интерьеров. А встречаясь
Вдруг с кем-нибудь, кивала головой
И улыбалась. Время до обеда
И пролетело - за тобой пришли,
А может стать, и шли всё время следом,
Раз быстро так найти тебя смогли.

- Светлейший князь его простить Вас просит,
Был вынужден уехать по делам.
Велел нам позаботиться о розе -
И мы обед уже накрыли Вам, -
Был вежлив и галантен камердинер,
В полупоклоне показав куда,
Идти с ним предлагает он княгине.
И ты уже идёшь, сказав: - Да, да.

А, отобедав, мило улыбалась
Тому, что поглощала за столом -
Тебе простая пища вспоминалась
И овощи сырые, пирожком,
Всего одним ты удовлетворилась.
Решил тебе Потёмкин угодить?
Такого есть ещё не приходилось,
Как, впрочем, и вина такого пить.

- А вашему сиятельству угодно
Немного, может быть, сейчас вздремнуть?

"О Боже, это просто бесподобно!" -
Подумала, а вслух сказав: - Чуть-чуть.

- Когда его сиятельство прибудет,
То непременно вас оповестят.

Ты веером свои прикрыла груди,
Не отводил слуга от коих взгляд.

"Не птичка ли, покинувшая ветку,
Оставившая милое гнездо? " -
Ты думала, улегшись на кушетку.
Решив, что время скоротаешь до...
Но сразу в сон глубокий провалилась,
В котором вновь читала ты стихи
И, бросив всё, в Россию устремилась,
Себе пиита проча* в женихи.
Когда свой сон ты посчитала вещим?
И почему тебе вновь снится он?
Ведь выбор - есть прерогатива женщин!
И ты в России! Что уже не сон!

И ты спала. Быть может, от волнений
Устала эта дерзкая душа
А может быть, в преддверии решений
Лежала, полной грудью ты дыша.
===
*Прочить - предназначать, заранее определять кого-либо или что-либо в своих предположениях для чего-то ◆ Да мы кого ж себе в мужья другого прочим?

2. Сказка о княгине Анне,
Светлейшем князе Потёмкине,
Императрице Екатерине Алексеевне
и русском пиите.
                                II
Сон - не твоё любимое занятье,
А был скорей усталости итог.
Глаза открыв, увидела ты платье,
К которому приколот был листок.

"Надеюсь, сей наряд Вы предпочтёте
Походному наряду своему.
Здесь всё необходимое найдёте.
За Вами же я быть не примену!"
Без подписи, но сразу же понятно
Кто о тебе заботился сейчас.
"Светлейший князь! А всё-таки приятно,
Что иногда заботятся о нас!"

А за столом две девушки сидели,
Тихонечко шептались меж собой,
Вот только что смеяться захотели,
Но тут на них как брызнули водой -
Они вскочили и, огладив юбки,
У платья встали сразу с двух сторон,
Улыбками у них сложились губки,
Они присели в книксен в унисон:
- Григорий Александрович просили,
Княгиня, с туалетом вам помочь.

- Ещё есть время.
- Мы бы разбудили.
- А это платье будет вам точь-в-точь.

Девицы тарахтели безумолку,
Но сразу же и делом занялись.
От рук девичьих было больше толку,
Чем от тех слов, что без конца лились:

- Светлейший князь давал нам наставленья...
- С расспросами чтоб мы не лезли к вам...
- Но у мужчин другие представленья...
- Они дают и волю лишь рукам...
- Как можно обойтись без разговоров?..
- Вот вы - из-за границы? Разве нет?..
- У нас акцент ваш вызвал столько споров...
- Уже расшнуровала ваш корсет...
- А турки... Они страшные такие?..
- Ты ничего не знаешь, их султан
Имеет сотни жён...
- О, мамма-мия!
- Им это разрешает их коран...
- Княгиня, повернитесь-ка спиною,
Вдохните, я немножко подтяну...

Терпела ты, что делали с тобою,
Терпела вековую старину...

- Княгиня, вы вниманье обратили,
Какие выбрал князь для вас цвета?
Лиф белый с красной юбкой совместили
И шарф зелёный...
- Невесомый...

- Да!
Григорий Александрович любезен
И мне, как видно, хочет угодить!
С османским игом спор наш бесполезен.
Лишь с вами мы способны победить.

- Ах!..
- Ах, княгиня, и не говорите...
Вот так! Вся красота же в простоте...
- А вот теперь попробуйте вздохните...
- Подчёркивает шарфик декольте...
- Теперь предстаньте-ка перед княгиней, -
Вы к зеркалу все вместе подошли.

Увидела себя ты на картине:
"Какой-то шарм привносит кринолин", -
Подумала с улыбкою довольной
И бёдрами легонько повела -
Качнулся юбки конус колокольный,
И вновь своей улыбкой расцвела.

- Мари, а что тебе я говорила!..
- Хотела туже затянуть корсет...
- Сейчас княгиня выглядит так мило..
- Дышать свободно может... Разве нет?
- Хотелось бы на малых эрмитажах
Мне побывать... Одним глазком взглянуть...
- Ишь, замахнулась! И не думай даже...
- Да, ты права... Себя не обмануть, -
И с этой тихой ноткой сожаленья
Девица отошла уже к столу:
- А не хотите кофея, печенья?
Мари, а помнишь, как на том балу?..

Но что там было не договорила -
Открылась дверь, вошёл Светлейший князь.
Три реверанса встретили "светило",
А он перебирал манжета вязь.

- Княгиня Анна! Вижу, вы готовы!
Прошу, пройдитесь... Платье вам к лицу, -
Сказал он, каждое смакуя слово:
- Надеюсь, вы поверите льстецу?
Брильянту соответствовать оправа
Должна. Сейчас я вижу - не вполне!
Позвольте мне один штришок добавить? -
И он достал жемчужное колье:
- Вы разрешите старому вояке?
Пусть подчеркнёт вам кожи белизну...
А ну-ка, покажитесь, дочь Янаки,
Ещё пройдитесь, я на вас взгляну.

Чуть отойдя и глаз слегка прищурив,
Потёмкин с умилением смотрел,
Как ты, придавши шарма всей фигуре,
Прошлась.
- Княгиня, то что и хотел!
Завидовать сквозь щёлку из-за дверцы
Тому пииту остаётся мне,
Что смог украсть княгини Анны сердце.
Как, бишь, его? Не помню я вполне...

- Был назван в честь святого Николая.

- Не может Чудотворцем быть пиит.
Угодником? Таких я уйму знаю.
Но... Выбор ваш о многом говорит.
Он знает о "Павлине"! Чудотворец.
И ваше сердце он пленить сумел.
Страте-ег! Ну, как Саксонский Мориц, -
И в воздухе рукой князь повертел:
- Но нам пора!
                                Хотела ты "спасибо"
Сказать девицам - тех и след простыл.
Исчезли незаметно и красиво.
А князь тебя в дверь первой пропустил.
Шёл впереди походкою вальяжной
Хозяина и знал, что ты за ним,
Прижав к своей груди блокнот бумажный -
Прижав к груди того, кто так любим.

И вот стоите перед кабинетом,
В котором слышен чей-то разговор.
Ты обратилась к Богу за ответом:
"Узнаю ли пиита в сей вечо'р?"
Его ответ пока сокрыт дверями.
Но вот вошли вы в этот кабинет,
Где были молча встречены гостями...
А вот хозяйка излучает свет -
Лицо поворотив, Екатерина -
Здесь оставляли за дверьми чины:
- Григорий! Что за дивная картина!
С тобою к нам явилась дочь Луны? -
И, улыбнувшись, веером взмахнула.
И все заговорили вперебой,
А ты за спинку ухватилась стула,
Что кстати оказался пред тобой.
И так, держась, присела молча в книксен.

Царица, глядя на тебя в упор:
- Мне помнится, что дамы нету в списках!
Но и Григорий, помнится, хитёр, -
И новая улыбка озарила
Немолодое умное лицо:
- Не русская! - как будто утвердила:
- Григорий Алексаныч, молодцом!

- Княгиня Анна! Дочь того Янаки,
Что Вашему Величеству знаком.

- Что с турками лез постоянно в драки? -
И подтвердила знание кивком
Сама Екатерина Алексевна:
- Григорий, ты же знаешь мой прожект! -
Сказала даже как-то задушевно,
Тебе улыбкой выразив респект:
- Гляжу и платье выбрала со смыслом.
Какой же у тебя ко мне вопрос?

И тишина минутная повисла.

- Всего одна лишь я из пары роз.
Той пары, что готова стать букетом, -
Глядела прямо ты уже в глаза:
- И я пришла сюда, к вам, за ответом,
Который сердце может подсказать.
Большое сердце матушки царицы
Поможет к счастью проложить мне путь.

- От слов таких не грех и прослезиться,
Но мы переживём уж как нибудь, -
И обвела собрание всё взглядом:
- Мне начинает нравиться она.
Так поняла, что пары нету рядом?

Потёмкин, притулившись у окна,
Здесь распрямился, подтвердив царице,
Что слышала она уже, кивком.

- А эдаким букетом и гордиться
Могли бы мы, я думаю, потом.
Кто он таков - бутон, тобой искомый?

- Он ваш пиит. Зовётся Николай.

- Не слышала. Но аргумент весомый.
Пиитов уважаю - это знай!
Сама же сочиняю на досуге.
Хотя, наверно, слышала о том?
А то, что ты не опускаешь руки,
Мне говорит о чувстве..., о большом.
Я от природы чувственной натурой
С рожденья своего наделена.
К тому же и лицом своим, фигурой
Была я привлекательна весьма.
И нравилась, - глаза её ожили, -
Лишь стоило меня увидеть раз,
Не прилагая к этому усилий,
Не тратя ни искусства, ни прикрас.
Княгинюшка, присядь со мною рядом.
Давно не изливала я души.
Уже и твоему приходу рада.
Мной тоже кто-то очень дорожит.
Вон, видишь, у окна стоит персона -
Души моей метущейся каприз.
Как мало он похож на купидона...
- Не так, российский первый ногтегрыз? -
И смех грудной негромкий и душевный
Из уст императрицы полился':
- Когда бы с ним встречались каждодневно,
Ооо, что бы было... В этом же я вся!
Ты погляди, как он собой гордится -
Надулся и от важности опух.
Сейчас он, как две капельки водицы -
Ни дать, ни взять, индийский есть петух, -
И снова засмеялась, отвалившись
На спинку кресла, веером прикрыв
Свой рот, твоей поддержкой заручившись -
Ты тоже засмеялась, вдруг ожив.

Такая непосредственность сквозила
И в разговоре этом простота,
Что, где находишься, ты позабыла,
Да и сама была уже не та,
Что в дверь вошла. Ты сбросила все путы, -
Тебе Екатерина помогла -
В висках сначала тикали минуты,
Сейчас душа твоя была светла.

- В нас нравственности правила с тобою!
Они вот здесь, все в нашей голове, -
И даже помотала головою
Царица: - О разумном существе
Я речь веду - о женщине! Но коли
Чувствительность врывается в сердца,
Тогда душа помимо нашей воли
Уже не сможет быть в руках Творца.
Очутишься тогда уж непременно
Неизмеримо дальше, чем ты мнишь, -
Перекрестила грудь она степенно, -
От этого уже не убежишь.

Над сердцем человек своим не властен,
Не может просто сжать его в кулак
И, подержав, вновь отпустить отчасти.
Сие не получается никак, -
И руки развела императрица:
- Считаешь, что не думала над тем?

- Заставила меня разговориться, -
С улыбкою уже сказала всем.

- Так говоришь, что ищешь ты пиита?

- Екатерина Алексевна... Да!

- Ну что ж? Я вижу сердцем ты открыта
И в жилах кровь течёт, а не вода!
Могла бы отказать тебе... Могла бы!
Да только ты, княгиня, протеже
Того, увы, кого все любят бабы,
Да и сама с ним столько лет уже.
История уж больно мне по нраву:
Княгиня, стихотворец и... Любовь!
Не мы - сердца лишь в выборе по праву
Вольны! В чём я и убеждаюсь вновь.
Я чувственна. О том уж говорила.
И твой рассказ и сердцу и уму
Пришёлся. В нём есть чувственная сила.
Как повезло пииту твоему!
Когда б за мной хоть кто-нибудь сорвался
Из дальней дали, всё преодолев.
Дай Бог один на тысячу попался -
Удел таков цариц и королев.
А тут, глядите, женщина пиита
Безвестного стремится отыскать!
Из той страны, что Богом позабыта,
И где врагов неисчислима рать.
Сам Бог велел помочь ей в этом деле.
Григорий Александрович, ты прав,
Её сейчас представив. Неужели,
Откажем ей мы, тем любовь поправ.

Императрица даже тут привстала,
Потёмкина к себе подозвала:
- Дай обопрусь, а то сидеть устала, -
К нему прижалась, по'д руку взяла:
- Давай, командуй, генерал-фельдмаршал.
Не обессудь, что назвала твой чин, -
И шёпотом: - Не будет ли демарша?
Всего ждать можно нам от вас - мужчин!

Взглянул Потёмкин на Екатерину
И, улыбнувшись, знак подал рукой,
И тем привёл он в действие машину,
Чей механизм надёжный и простой.
Работа началась - немного шума
И разошёлся на полу паркет,
И что-то поднимается из трюма,
Преподнося собранию секрет.
Уже все приготовились к застолью -
Про эрмитажный ведали сюрприз,
Но рты свои открыли все невольно
И возглас удивления повис.
Вот этого они не ожидали -
Из трюма показался человек.
Была царица с князем лишь едва ли
Удивлена, свой не скрывая смех.

- Встречай, княгиня, своего пиитв!
И не смотри, что он сейчас... шершав.

Сейчас пока душа его закрыта,
Но ты откроешь, ключик подобрав.

И был я, как букашка на ладони,
Которую рассматривают все!
Сейчас меня рукою кто-то тронет,
Как будто я в шерсти' и при хвосте.

Императрица веером махнула,
Меня к своей персоне подозвав.
Уже с улыбкой на меня взглянула:
- Григорий, а по-моему, ты прав.
На мой манер - немножечко субтильный.
Но взгляд прямой, открытый. Цвет небес.
Ты говоришь, что он любвеобильный?

- Когда ему в ребро ударит бес, -
Императрице князь сказал со смехом
И ткнул меня он пятернёю в бок:
- Но, главное, чтоб был он человеком
И донести до сердца чувства мог.

- Ну, подойди сюда и ты, княгиня.
Вот он, кого искала столько ты.
Конечно, сразу сердце он не вынет.
Мужчины таковы же? Как коты, -
Она на князя искоса взглянула,
А тот лишь улыбнулся ей в ответ.

Царица две руки нам протянула:
- Теперь, надеюсь я, препятствий нет? -
И, наши руки взяв, соединила:
- Как говорят: совет вам, да любовь! -
Она уже с улыбкой возвестила.

- Григорий, прямо как у нас с тобой.

Сказка о княгине Анне,
Светлейшем князе Потёмкине,
Императрице Екатерине Алексеевне
и русском пиите. 
(окончание) 

Не завистью, скорее, удивленьем
Собравшиеся все поражены.
Ещё императрицы выступленьем,
Слова чьи откровения полны.
Завидовать? Но разве есть чему им?
Собрание - царицы ближний круг!
Мы у окна стоим с тобой, воркуем
И расцепить своих не можем рук.
О сём пиите не было доселе
И слуха - нате, воплотился дух!
Пойти же против радости не смели -
Есть у императрицы слово "вдруг"!
Она спора' на разные сюрпризы -
Вот и сейчас сажает нас за стол,
Что поднят в кабинет уже был снизу...
В себя ещё я так и не пришёл...
*
Когда приходят за тобой гвардейцы,
Ведут, как арестанта во дворец.
В чём в чём, а в этом уж они умельцы -
Сопроводить кого в один конец.
Негаданно-нежданно очутился
В одном из кабинетов во дворце.
Внимание привлечь чем умудрился?
Гримаса удивленья на лице,
А в голове: "Какая-то нелепость!
И одному сейчас я только рад -
То, хорошо, что не доставлен в крепость!
Оттуда точно нет пути назад".
И снова удивляюсь - одевают
Меня, как дворянина! Быть беде!
Одев же, одного вдруг оставляют.
Я думаю..., но мысли всё не те.
Нет этому разумных объяснений.
Кому так, вдруг, понадобился я?
Скорей всего из-за стихотворений!
Но для чего похитили меня?
Стучит в висках... Пока ещё не громко:
"Кто всё-таки я - узник или гость?"
И входит тут... Светлейший князь Потёмкин!
И, встав, кладёт он две руки на трость.
Он в этой позе, как бы утвердившись,
Разглядывает с головы до пят
Того, кто со свободою простившись,
Уже решению любому был бы рад.

- Так, значит, вот каков ты... Николаша!

Осталось мне руками развести:
- Меня, пиита, знает светлость ваша?

- Ты за бесцеремонность-то прости, -
Сказал, не в оправдание, конечно,
Скорей всего лишь, были мысли вслух:
- Хотелось бы узнать мне, друг сердечный -
Памфлет "Павлин" твоих деянье рук?
Хоть в этом я уже не сомневаюсь,
Но от тебя услышать я хочу.
Ты написал?

- Да, ваша светлость, каюсь!
Но не памфлет..., - дорожку я топчу
К спасению.

- Уже решилась участь
Твоя, пиит, - Светлейший в кресло сел:
- Ты влез на гору - под ногами круча,
Но Бог терпел и то же нам велел.
Скажи, откуда взял ты про Кингстоншу,
Коль был тогда я с нею тет-а-тет?

- В обычае - там рвётся, где потоньше.
Язык держать умеет сердцеед,
Которому вы сами герцогиню
И перепоручили? Но прошу
Заметить вас, что ничего в "Павлине"
Я "из избы, как сор, не выношу".
Сей анекдот лишь о часах, не боле,
О том, что ваша светлость удивить
Желала матушку царицу... Ваша воля,
Конечно, коль не смог я угодить.

- Стервец! Как стелишь. Уж на сковородке
И тот не извернётся так, как ты, -
Он встал, камзол одёрнул, крикнул: - Водки!

- Из рук моих прими-ка за труды! -
Когда вошёл с подносом камердинер.
- Так говоришь, Гарновский анекдот
Тебе поведал сей о герцогине
И обо мне? Не бойся, пусть живёт! -
Загадочно Потёмкин улыбнулся:
- А для тебя всё только началось!

Жуя, я даже чуть не поперхнулся.

- Сегодня будешь ты незваный гость.
Не только ты способен на сюрпризы -
И для тебя есть у меня один, -
И к уху моему он рот приблизил:
- Находит счастье иногда мужчин!
А боле знать тебе не нужно... Коля, -
И засмеялся, взявшись за бока.

- На всё есть Божья и царицы воля!
Тебя проводят. Ты ступай пока.
*
Жизнь преподносит нам порою сказки,
Каких себе и не вообразить,
Когда с людей она срывает маски
И заставляет сердце их открыть.
И сразу мир свои меняет краски -
Нам всё многообразие цветов,
Как на подносе, преподносят сказки,
Которыми раскрасить жизнь готов.
И ждёшь ты исполнения желаний!
Желаний - сокровенных для души
Из призразчных видений и преданий,
Которыми нас наградить спешит...
Кто? Верится? На сказку жизнь похожа?
Но что тогда так будоражит кровь?
Одно лишь слово объяснить всё может
И сказка... под названием Любовь!
******

23. Питер. Поздний вечер. "Садко".

- Конечно, можно уронить слезинку,
Когда к финалу сказка подошла...
Когда свою находишь половинку,
Что тоже в лес волшебный забрела...
Ну, вот и всё! - ты подняла ресницы,
Своим медовым взглядом обожгла:
- Какое счастье в сказке очутиться!
Такое чувство..., что и не жила...
Нет, объяснить всё это не сумею -
Что чувствую, и чем полна душа...
Всё, что из прошлой жизни я имею,
Вот здесь, - на сердце руку положа,
Ты распрямилась, стала выше даже:
- Действительность - всё то, что наяву!
Но этот мир тобою разукрашен,
Он стал другим, в котором я живу
Сейчас! И я гляжу другими
Глазами и воспринимаю мир,
Как сказку, и делюсь уже с родными
Я счастьем, дорогими мне людьми, -
Ты говорила медленно и тихо,
В конце прижавшись к моему плечу.

Дала тут откровенным чувствам выход.
К себе тебя прижал я и молчу...
Глаза твои прикрыты, а с ресницы
Упал хрусталик маленький слезы,
Но сказка продолжает наша длиться
И сча'стливо по времени скользит.

Тонула ты, доверившись супругу,
В глазах его - небесной синеве, -
Довольная взяла меня под руку
Своей рукой в прозрачном рукаве:
- Итак? - ко мне лицо оборотила,
Когда уже пошли мы по фойе:
- А я бы, милый мой, перекусила.

- Тогда ты будешь састлива вдвойне? -
Твою ладонь накрыл своей: - Из сказки
И снова в сказку... Тут недалеко.
Заботу проявлю о кареглазке
И отведу её к купцу Садко.

На улицу мы вышли. Тёплый вечер
Под ручку с ночью, как и мы с тобой,
Прохаживались, ожидая встречи -
К Садко пойдём весёлою гурьбой.
Но вечер был каким-то полусонным.
Хотела ночь его заставить петь,
Но не могла добиться унисона,
А приходилось друга ей терпеть.
Единственно, что ресторан был рядом -
Мы быстро завершили этот путь.
Садко-купец богатый гость, как рады,
Что пригласил к себе ты заглянуть.

- Любимая, пока нам ночь подруга
И твой так соответствует наряд,
Ты - женщина изысканного круга,
Оттуда, - я махнул рукой назад.

Приподняла ты брови удивлённо:
- О чём сейчас ты, милый, говоришь?

- Да ты, как вечер, тоже полусонна?
Ты "Два Маго" припомни и Париж!
Как в нём ты изъяснялась по-французски, -
Я пальцы приложил к своим губам,
Смакуя: - Здесь же говорят по-русски.
Так вот и будешь ты для них "мадам"!

- И что сие, мой милый, будет значить?
Мне предлагаешь...
- Вкусную еду!
Но захотят нас обслужить иначе.
Я к этому всего лишь и веду!
Оставим же, не нужные здесь, споры.
Нечасто мы гуляем по ночам!
И из сударыни, миледи и сеньоры
Мы выберем, конечно же... Мадам! -
И открываю дверь перед женою:
- Мадам, прошу! - рукою сделал жест.
Шагнули в гости мы к "Садко" с тобою:
- Достаточно ещё свободных мест.

- О, mon ch;ri! - была ты бесподобна:
- Je veux manger*, - уже играла ты

- Любезный друг, а столик есть свободный?
Мне накормить бы женщину мечты, -
И взял за руку я официанта,
Что обратил внимание на нас.

- O; dois-je aller**? - блеснула ты талантом.

- Минуточку... Вас посажу сейчас, -
Официант галантен и любезен.
Пошли за ним в уютный уголок -
Язык французский иногда полезен.
Готов заказ писать он в свой листок.

- Je vais manger des plats russes***, - сказала,
Официанта взглядом обожгла.

- Любезный, нам вина бы для начала..., -
И вот уже ты свой бокал взяла.

Официант вновь вспомнил о блокноте:
- Итак, вы ознакомились с меню?
Да, кстати, может быть, переведёте
Слова мадам мне... Сам я не рискну, -
И улыбнулся, разведя руками.

Я кашлянул, взгляд на тебя скосив:
- Она? Сказала? Только между нами...
Пускай она пьёт свой аперитив,
А мы пока поговорим о блюде,
Которое и новгородский гость
Увидеть на столе своём рад будет, -
И я заметил, что мне удалось,
Чуть в сторону, но увести беседу.

А ты уже рукой прикрыла рот -
У нас ведь ложка дорога' к обеду, -
Сорваться в смех готова ты вот-вот.
Твоей ноги я под столом коснулся:
- Ох, знали бы, как мне с ней нелегко,
Но..., - я тебе лукаво улыбнулся:
- Жаркое под названием "Садко",
Я, думаю, обоих нас устроит.
С камчатским крабом, для двоих, салат.
Ну, и вина, конечно, под жаркое.
Гляжу, что выбор их у вас богат...

- Et j'aime ;a ici****, - была ты благодушна,
Оглядывая здешний интерьер.
В ответ я закивал тебе послушно,
Ты мило улыбнулась мне: - Mon cher! -
Официанта проводила взглядом
И зашептала: - Этот мальчик рад,
Что ты сидишь сейчас со мною рядом.
И рад, что с ним по-русски говорят.
Французские устроил посиделки,
Но я по-русски дам тебе ответ:
Я чувствую, что не в своей тарелке.
А "на родном" - ;';tre pas dans son assiette*****.

- По-русски я прекрасно понимаю,
Что о французском не могу сказать,
Но удовлетворенье получаю,
Лишь начинаешь ты на нём журррчать...

Здесь мы своё прервём повествованье,
Не будем наслаждению едой
Мешать. Официанту обещанье
Вернуться тоже дали мы с тобой.
Ему ты говорила комплименты,
Он улыбался - пусть не понимал.
Бывают счастья полного моменты -
У всех ведь в жизни хоть один бывал!
Не пропустить, а пить из полной чаши,
Плескаться в нём открытою душой
И в унисон сердца пусть бьются наши.
Впусти нас, Боже, в мир любви большой!
===
*Je veux manger - я есть хочу.
**O; dois-je aller? - куда мне идти?
***Je vaismanger des plats russes - Я буду есть русские блюда.
****Et j'aime ;a ici - А мне здесь нравится.
*****;';tre pas dans son assiette - не быть на твоей тарелке.
******

В глазах твоих я прочитал...

Как? Чудотворец пригласил войти?
Но почему? Мне прыгать в пропасть сразу?
Но эту пропасть нужно мне найти!
Бывать не доводилось в ней ни разу.

Она так непомерно глубока,
Всепоглощающа, страстна и неизвестна...
А я была смела всегда, пока
Не стало сердцу моему так тесно.

Была смела... Он руки протянул,
Но был в неведеньи, что дальше делать нужно...
Его будила - он душой уснул,
Казался он живым мне лишь наружно.

Меня коснувшись, вдруг ожил душой,
Коснулся губ волшебным поцелуем -
И поняла я, что он только мой!
Всё бывшее мы с наших душ с ним сдуем.
******

25. Питер. Ночь.
Разводка мостов.

Стояли мы с тобой у парапета,
Через Неву был университет...
Хотел сказать... Уже я слышал где-то
О том, что можно так вот, тет-а-тет,
Читать стихи, ночные излиянья,
На профиль глядя твоего лица,
В любви к тебе и к городу признанье -
В обоих утопал я без конца...

- К пустынным водам берег опускался -
Что лишь воображение хранит.
Себе представить живо всё старался
Я, глядя на одетую в гранит
Неву-реку. Ещё совсем недавно
С тобой мы заходили в Летний сад...
Как в нём нас время поглощало плавно
И не хотело возвращать назад.
И здесь, читаю сказку белой ночи...
Безвременье... Особый колорит.
Нам эта ночь представить город хочет
Вне времени! Она прекрасный гид.
Покажутся ли из-за поворота
Кавалергарды?.. Слышишь стук копыт?
А может, это Пётр, а не кто-то
Сюда своей Лизетты бег стремит?

Мы на Сенатской площади стояли,
Гром-камень с государем сзади нас,
И там же, нам неведомые, дали,
Так вглубь веков влекущие сейчас.

- Пойдём к мосту пока ещё есть время, -
Меня за руку тянешь за собой...

Слова, как капли падают на темя,
Но... Я спешу вперёд по мостовой:
- Задумался. Прости. Ещё успеем
С тобою мы, без нас не разведут
Дворцовый мост... И мы всё молодеем
С тобой, - уже я крикнул.

- Баламут!
А знаешь? Но и мне вдруг показалось,
Что нас в себя вдыхает эта ночь.
И больше! Я с реальностью рассталась
И вглубь веков с тобой пойти не прочь.
Но так хочу увидеть для начала,
Как мост разводят этот наяву.
И, если честно, то я так устала,
Но до развода точно доживу, -
Была своим довольна каламбуром,
Я снова слышал твой прелестный смех.

Чуть отстранившись, оглядел фигуру,
Взял на' руки тебя: - Ты легче всех!
Совсем чуть-чуть осталось, дорогая.
Тебя, не бойся, я не уроню.

А ты, меня за шею обнимая:
- Попробуй! Будешь блюдом из меню.

- Согласен! Но я буду лишь горячим, -
Решил тебе я тоже подыграть:
- Ах ты, голубка! Глазки-то не прячем...
Вот и пришли. Отсюда наблюдать
И будем мы. А вон и Спуск со львами*.
Прекрасно виден нам Дворцовый мост, -
Тебя поставил на' ноги. Губами
Прижался к каплям кареглазых звёзд.

Протнувший небо, шпиль Амиралтейства
С корабликом, приплывшим из веков...
Благодаря ему и смотрим действо,
К которому мы шли - развод мостов.
Чуть дрогнув, стали подниматься крылья
Огромной птицы... Сонной... Не спеша...
Мою ладонь своей ты сжала сильно,
Другой прикрыв свой рот, в неё дыша.

- Хотел представить Новым Амстердамом
Вначале этот город государь,
И предпочтенье отдавал каналам,
Вернув себе, что русским было встарь, -
Повёл рукой поверх "дворцовых крыльев", -
Орешек, по Неве вниз, где-то там.
Не так уж часто в жизни мы просили
Нас провести по сказочным местам...
По Летнему прошла со мной княгиней,
На сцене удивляла балерин,
В глазах моих тонула - в бездне синей,
Я в янтаре твоём достиг глубин.
Представить город сможешь ты безлюдным?
Без крепости, без храмов, без дворцов?
Одет Петром был ожерельем чудным
Он на Неву старанием творцов.

Пиджак тебе накинул свой на плечи:
- Пусть лето, но прохладно у воды...
Вода и свет... Играют... Словно свечи
Горят, моргают... Времени следы.
Инертен здесь, в воде свет оживает,
Нас в прошлое перенести стремясь...
Струится жизнь, как и река... Играет
Огнями душ... Какая-то есть связь?

- Романтик мой! Всё ищешь откровений.
Меня полегче что-нибудь спроси.
Сплетаешь сказки ты из сновидений.
Поехали уже! Лови такси.
===
*Спуск со львами - пристань у Дворцового моста.

Занесён след вчерашний порошею,
Снег сегодня намного белей...
Ты скажи что-нибудь мне хорошее,
Чтобы стало на сердце светлей...

И не будет назад звать нас прошлое,
Заплутавшее в длинных речах...
Ты скажи что-нибудь мне хорошее,
Просто то, что я вижу в глазах...

Отдадимся тому, что непрошено
Завладело вдруг всем существом...
Ты скажи что-нибудь мне хорошее
И мы, за' руки взявшись, пойдём...

И мы, ни на кого не похожие,
Забредём вдруг в неведомый край...
Ты скажи что-нибудь мне хорошее,
Просто так, на ходу, невзначай...

Речи лить из пустого в порожнее
Не привыкли... Сегодня, сейчас
Ты скажи что-нибудь мне хорошее,
Что я слышать хочу каждый раз...
******

Бывает день, родится только строчка,
Которую пристроить хочешь ты.
Но никуда не входит, всё! И точка!
А были виды на неё... Мечты!
Ты думал, что шедевром воплотится.
Шедевром - в понимании твоём,
Что слёзы выжмет даже на ресницы,
Когда его мы, может быть, споём.

Сегодня души, струны рвать не надо,
Не нужно рвать рубаху на груди,
По песням, что мы слушаем с эстрады,
Прошу, о всех поэтах не судить.
Вся песня в строчке - да, такая мода,
В ней рифмы, смысла лучше не искать...
Да только наша матушка-природа
Другим меня решила вдруг создать.

Пусть в этот день родится только строчка,
Но, значит, про'жит был он мной не зря.
И будет продолжение к ней - точно,
В нём буду весь я, душу вам даря.
И выжмут строки слёзы на ресницы,
А может быть, совсем наоборот -
Счастливыми улыбками на лицах
Ответите тому, кто вам поёт.
******