Повороты судьбы
Уже который день лил монотонный дождь, каплями своими застилая вагонное окно. Ветер безжалостно пригибал к земле высокие травы.
В купе сидел седовласый мужчина, перед ним стоял стакан давно остывшего чая. В левой руке он держал пожелтевшую фотографию, на которой вырисовывались фигуры весело смеющейся молодой пары.
Порой в его купе заглядывала проводница и предлагала подгорячить чай. На все ее визиты мужчина отвечал сухим равнодушным «Не стоит». Так прошло двое суток.
На следующее утро поезд остановился на очередной небольшой станции. Дверь уже знакомого купе неожиданно отворилась, и в него весело впорхнула златовласая девушка.
– Доброе утро! – улыбаясь воскликнула незнакомка. – Я Нина! Давно уже едете? А мне долго ехать, я – к бабушке, уже пять лет ее не видела.
Это яркое явление словно пробудило мужчину от его глубоких мыслей. И он, неожиданно для себя, ответил:
– Здравствуйте, Нина! А я Матвей Николаевич.
– Славный дождь поливает, не правда ли? Грибы сейчас пойдут! – смеясь заметила девушка и с легкостью поставила свои тяжелые сумки на верхнюю полку. В руках у нее остался небольшой сверток, развернув который, она достала еще горячие пирожки.
– Угощайтесь, Матвей Николаевич! Не стесняйтесь!
Сам себе удивляясь, Матвей взял один пирожок и стал аппетитно его нажевывать. Он смотрел на свою спутницу и не мог понять, кого она ему напоминает, но почему-то на душе сделалось уютно и светло, даже надоевший дождь уже не казался скучным.
– Я живу в небольшом городке: недавно сюда переехала с мужем. Он у меня военный. Вот опять в срочную командировку уехал, а я решила бабушку проведать. А вы?
– А я… – м задумчиво хотел начать ее собеседник, - нет, не стоит, у моей истории слишком печальный финал.
– А вы расскажите, Матвей Николаевич, – и полегчает немного на душе, – глядя прямо в глаза, сказала Нина.
Вздохнул мужчина и, посмотрев в мутное окно, начал:
– Я тоже военный, как ваш муж. Много лет назад я служил далеко от родных мест, на Дальнем Востоке… Я встретил там Тамару и полюбил ее. Мы встречались с ней, а потом и жить стали вместе. Вскоре я предложил ей жениться, а она мне ответила: «А родители твои дадут нам благословление?». И вот, в очередной отпуск я поехал к отцу с матерью за этим благословлением… – мужчина закрыл ладонью глаза.
Так прошло несколько минут. Нина сидела молча, не перебивая.
– На следующий день на адрес моих родителей пришла телеграмма: приказ о срочной командировке в горячую точку. Все решилось так быстро, я даже письмо не успел отправить моей Томе. Наш взвод закинули туда, где земля плавилась под ногами, где не только о письмах – о сне некогда было думать. Так прошло восемь месяцев. Нас перебросили в городок, где было более-менее спокойно. И я первым делом отправился на почту. Два письма отправил: Томе и отцу с матерью. От родителей пришел вскоре долгожданный конверт. А от Тамары… От нее больше писем не было… А ведь я писал много раз – и всегда лишь тишина в ответ.
Матвей вздохнул и пристально посмотрел на Нину. Она сидела тихо, а по ее щеке текла слеза.
– Прошло с тех пор не мало лет. Я писал и писал на до боли заученный адрес. Решил, что другого полюбила… А я так никого больше не встретил.
Веселость Нины не на шутку сменилась неподдельной серьезностью. Но ее спутник не замечал этого, продолжал:
– Полгода назад получил письмо с приглашением от армейского друга Василия, с которым служил на Дальнем Востоке. Думал-думал – и решился. Приехал к нему. Весь день мы вспоминали нашу молодость, боевых товарищей... и мою Тамару. Утром следующего дня Василий разбудил меня со словами: «Пойдем твою Тому искать!» Я, честно сказать, не ожидал такого, но всем сердцем об этом мечтал. Мы нашли тот дом, но в нем давно никто не жил. Соседи сменились, но нашлась одна старушка…
Мужчина замолчал, покусывая губы, затем продолжил:
– Лучше бы не встречал ту старушку, лучше бы так и думал, что разлюбила и живет счастливо. Но… Оказалось, Тамара ждала ребенка, когда я поехал за тем благословлением, нашего с ней ребенка! А во время родов Тома умерла, – он ладонью смахнул слезу, застывшую на его щеке. – Нашу дочку забрала к себе Томина мать, жившая тогда где-то у Черного моря… Я даже не знаю, как сейчас она, где… Даже имени ее не знаю…
В этот момент Матвей положил на стол фотографию, которую все эти годы хранил, согревая своей любовью:
– Это моя Тома.
Девушка посмотрела не нее и заплакала. Мужчина не мог понять, что случилось. Лишь спустя несколько минут, когда Нина немного успокоилась, он услышал:
– Это ваша Тома... и это моя мама, которой не стало в ту ночь, когда родилась я, Нина Матвеевна…
Август 2017 г.
Мы в соцсетях: