Создателю

Бессмертные

Вместе Тиа и Тано

3

2045 год. Город Ставрополь

- Интересно, что Ленка Самохина находит во мне симпатичного? – думал, Марк Тессей разглядывая своё отражение в зеркале. – Помятая рожа, и чёрт ей рад такой роже!

Марк поморщился – отражение  блаженно заулыбалось. Марк взъерошил и без того лохматые чёрные волосы – отражение  почесалось. Марк улыбнулся – отражение печально поджало губы.

- Мутные пьяненькие синенькие глазки, здравствуйте! – поприветствовал сам себя Марк

- Иди на фиг! – ответило отражение.

- Нарушение зрительного и звукового анализаторов.  Может я и симпатичный, но не с будуна! – пробормотал Марк.

Постепенно в голове Тессея начал вырисовываться вчерашний день. Вчера напилось всё издательство. И как тут не напиться, если средь бела дня убили твоих коллег. Годами работали люди бок о бок и на тебе! Из пяти человек выжил только один. Повезло ему.

- И почему с современным состоянием техники не придумают тело, которое могло бы бухать, курить и нюхать без последствий для здоровья? - рассуждал Марк, сплёвывая на пол ванной горьковатую слюну. – Ну, или чип какой вживили, чтобы тело могло…. – внезапно Марк так и замер перед зеркалом.

Ему вдруг стало казаться, что за его спиной отражается какая-то пустыня. Уж не та ли самая, из его видений? Марк протёр глаза. Картинка в зеркале не исчезла. Наоборот, она стала отчётливее. Теперь Тессей смог рассмотреть быстро приближающихся к нему двух всадников на вороных лошадях. Однако через какое-то время молодой человек понял, что это вовсе не лошади, а диковинные мутанты, нечто среднее между конём и тиранозавром. Когда обросшая чёрной шерстью морда ящера легла Марку на плечо, тот заорал и саданул по зеркалу кулаком.

- Нет, с этим пора завязывать, - сказал Марк, смывая кровь с руки. – Пусть Люк сам курит эту дрянь. Я больше ни, ни…

***

Чтобы немного проветриться, Марк решил погулять по городу, благо сегодня у него выходной. Тессей обожал Михайловский парк. Там почти никогда не было народа. Витые, железные крашенные ярко голубой краской скамейки, скучающе пустовали. Особенно сейчас в октябре. На скамейках дремала опадающая жёлто-красная листва.

Марк развалился на своей любимой скамье с вывернутой ножкой. Молодой человек не знал, почему всегда сидел именно на ней. Может эта скамья, как символ не проходящего одиночества человека? А может просто привычка. Михайловский парк обладал одной уникальной способностью – он мог поглощать мысли, слизывать их из головы. Какое же это блаженство – не думать ни о чём! Марк запрокинул голову. Там, в просветах между почти голыми ветками деревьев небо в облаках. Когда Марк в последний раз смотрел на небо? Может быть полгода назад, а может быть год… Точно так же осенью. Остальные времена года как-то не располагают к созерцанию. Тессей хмыкнул и перевёл взгляд на дорожку парка, зрительно кажущуюся бесконечной. И тут же мысли снова вернулись к нему в голову…

***

По дорожке, подпрыгивая, приседая и что-то громко напевая, шёл странный человек. На вид лет шестидесяти, шестидесяти пяти в рваных серых штанах, чёрной кожаной в металлических заклёпках куртке, на поясе болталась цепь с ошейником. Как только человек приблизился, Марк с удивлением рассмотрел множество привязанных к цепи вещиц: лапку кролика, а может зайца, лапку утки или гуся, кукольную голову с выколупанными глазами, степплер, пучок чьих-то волос и веник. Увидев, что Марк на него смотрит, человек остановился и стал внимательно разглядывать Тессея.

- О, ты мне подходишь! – радостно провозгласил старик и сел рядом с Марком на скамейку.

- Для чего? – изумился Марк.

- Для миссии.

- Для какой ещё миссии? – «Вот придурок» - подумал Марк.

- На твоём челе начертано… В общем, видно, что ты лох! Нет, ты лошара, но именно такие нужны госпоже Лэй!

- Так, старичюля, - разозлился Марк, - Сначала скажи кто ты такой? Как тебя зовут? Какой у тебя код?

- А чёрт его знаете, как меня зовут на самом деле и кто я такой? – вздохнул старик. – Кем я только не был! Шутом божественной королевы, апостолом  безумного бога, тенью беспечной ведьмы.… У меня было много имён и много обликов. Сейчас все, кто меня знают, кличут Отшельником, но ты можешь называть меня Джек, по-русски Жэка. А кота у меня нет. Был один облезлый кошак, да и тот сдох.

- Послушай, старичюля Жэк, что тебе от меня нужно?

- Вот знаешь, кто ты такой? - старик схватил Марка за воротник пальто и притянул к себе.

- Ну, допустим, знаю, - спокойно ответил Тессей.

- Чипиндос ты!

- Кто?

- Ну, ваша байда называется чип энд дос. Так? Вот я и говорю, чипиндос…

- Можно подумать ты не чипиндос, - хмыкнул Тессей.

Ему отчего-то стало даже приятно общество безумного старика. Вот так неожиданно в тишине Михайловского парка на голову свалилось разнообразие…

***

- Не, я не чипиндос, - Жэк почесал густую длинную седую бороду. – Вот смотри…, - старик полез во внутренний карман куртки и достал из него мятый, ополовиненный жёлтый газетный лист с выцветшей статьёй. – Вот – это я! – радостно ткнул пальцем Жэк в фото коренастого крепыша.

Марк взял газету и всмотрелся в изображение. Ну да, крепыш чем-то похож на старичюлю. Только моложе и борода тёмная.

- И что? – пожал плечами Тессей.

- Читай.

«Татарские отшельники» продолжение. Начало на странице 2.

Интервью с лидером  отшельников, поселившихся в Татарском лесу, Савельевым Владимиром Станиславовичем.

- Владимир Станиславович, в вашей общине сейчас пятнадцать человек. Среди них есть несовершеннолетние дети. Вы понимаете, какая это ответственность, увести людей в лес, где они вынуждены выживать в совершенно диких условиях? Где у них нет элементарного: продуктов, электричества, средств связи, медицинской помощи. Ведь это ужасно!

- Вы ужасаетесь тому, что мы живём в деревянном доме, который построили своими руками и топим печь? Вы ужасаетесь нашей простой еде, дарам природы? И в то же время вы спокойно смотрите свои телевизоры, которые ежедневно, ежечастно показывают жестокости и мерзости человеческие! Вы, называющие себя цивилизованными людьми, спокойно взираете на то, как насилуют и убивают детей! Вы восхищаетесь убийствами в гламурных сериалах, превозносите предателей, крахоборов и бездельников с непомерными амбициями! Вы добровольно становитесь рабами тех, кто дарует вам блага плоти, отвергая всякое духовное и нравственное. Воистину Господь оставил вашу цивилизацию!

- Но, однако, лица духовные осуждают ваши действия и называют сектантами. Не кажется ли вам, что вы слишком нагнетаете обстановку. Да, у цивилизации есть проблемы, но, мне кажется, что проблемы эти решаемы. Вы же пугаете людей насильственным чипированием, рассказываете им всевозможные ужасы. Не лучше ли было бы остаться в Ставрополе, в котором вы родились и как-то пытаться жить?

- А мы пытались жить. Но мы не смогли. Духовные лица говорите. Тогда почему эти лица в открытую не выступают против того, что показывают по телевидению. Почему они поддерживают часто преступную политику? Вы вот не можете ответить на эти вопросы… А наша вина заключается только в том, что мы захотели быть свободными от системы, которую нам навязывают….»

Далее интервью обрывалось. Марк смог разобрать только в правом верхнем углу клочка газеты дату: 18 марта 2013 года.

- Я читал о таких, вышедших из системы, - ухмыльнулся Марк, смотря в грустные карие глаза старика Джека. – Только говорят, что последние из них прекратили своё существование к тридцатому году. О них, говорили, что они жили как звери, а потом просто перемёрли сами по себе. А тебя значит, Владимиром Станиславовичем на самом деле зовут? И сколько же тебе тогда было лет? – Тессей ткнул пальцем в выцветшее жёлтое фото.

- Тридцать три мне было, - Жэк пристально смотрел Марку в глаза и тот поразился доброте и тоске, сквозившей во взгляде Отшельника. – Молодой я был. Такой, как ты сейчас. Тебе сколько годов?

- Мне тридцать, - ответил Марк.

- Ну, ну…., - Отшельник задумался, взял с земли веточку и стал что-то чертить на асфальте. – Имя то мне уже давно не принадлежит. Потому что после встречи с госпожой Лэй, я вспомнил своё подлинное имя. И было мне имя Джек…

- Кто такая – эта госпожа Лэй? – Марк понимал всю нелепость разговора с безумным стариком, но ему отчего-то было спокойно и не хотелось уходить.

- Жили, как звери… Может оно и так с точки зрения чипиндосов. Мы научились охотиться. Мы ставили ловушки на куропаток, ловили зайцев, варили суп из улиток.

- Какая гадость! – сплюнул Марк.

- Не такая уж и гадость, - возразил Жэк. – Потом мы завели хозяйство. А когда дети наши выросли, о нас просто забыли. Ты говоришь, в системе считают, что нас к тридцатому году не осталось? Я не знаю. Может в других местах и не осталось. Может и мы бы тихо себе перемёрли, если бы однажды к нам не пришла госпожа Лэй?

- Кто такая госпожа Лэй? – опять спросил Марк.

- Это девушка, - мечтательно поднял глаза к небу Отшельник. – Почти ребёнок. И она из другого мира. Её послали к нам, чтобы мы спасли людей…

- Спасли людей? От чего?

- От самих себя. От того, что с людьми сделала современная цивилизация, а они и не заметили этого. Мы не чипиндосы, молодой человек. Потому что не чипы управляют нами, а мы управляем чипами.

- Это как? – изумился Марк

- Активаторы, диактиваторы, прочая хренотень. Я плохо в технике разбираюсь. Лэй привезла с собой кое-какую аппаратуру. В тридцатом году мы покинули лес и перебрались снова в город Креста. Теперь мы живём здесь и нас уже не пятнадцать человек. Мы делаем из чипиндосов людей.

- Правда? – Марк смотрел на Жэка с совершенно не скрываемым сочувствием. Отчего-то Тессею всегда было жаль умалишённых. А иногда он им завидовал. Это же такая роскошь – жить в другом совершенно фантастическом мире.

- Да! – гордо сказал старичюля Жэк. – Вот я увидел тебя и понял, что ты отличаешься от остальных чипиндосов.

- Чем же? – расхохотался Марк.

- В тебе есть человеческое, - тихо сказал Отшельник. – Оно у тебя в глазах. Хотя и совсем немного.

- Ну и отличненько, - вздохнул Марк и посмотрел на наручные часы. – Ого, вот это я сижу! Два часа, а я ещё ничего не ел!

-Послушай! – старик вцепился в руку Марка. – Я не шучу! Я не идиот! Я тебе правду говорю! Возьми, - Жэк всунул в ладонь Тессею визитку с каким-то адресом. – Нас должно быть намного больше! И ты однажды поймёшь.… И ты однажды придёшь к нам!

Марк повертел бумажку с адресом, потом достал блокнот в чёрной кожаной обложке и аккуратно вложил визитку в кармашек. «Пусть лежит, - подумал Тессей. – Будем мне память об этой встрече. Забавный человек! Так на других не похож!»

- Ты меня дураком считаешь? – печально просил Жэк.

- Да, что ты, старичюля, нет.

- И ты не веришь, что я не чипиндос?

- Ну…

- Я тебя понимаю. Я вот годами жил в лесу и не помнил, кто я такой на самом деле. Пока эта девочка – Лэй.… А, не важно. Я пойду. Но я буду тебя ждать. Не потеряй адресок!

***

Марк Тессей долго смотрел, как по кажущейся уходящей в бесконечность аллее то, приседая, то подпрыгивая, уходит старичюля Жэк.

«А может, я, когда и приду к тебе, странный ты человек!» - отчего-то подумал Марк. А потом он снова долго смотрел на осеннее далёкое, холодное небо, наслаждаясь минутами, которые, возможно, ещё не скоро повторятся.

4

2030 год. Город Лабрин

Тиа раздражённо щелкала кнопками на пульте управления. На большом, в полкомнаты, плазменном  экране одно изображение сменяло  другое.

Уткнувшиеся головами в пол мужчины в мечети.

Коленопреклонённый перед статуей Будды монах.

Целующая руку священнику старушка в церкви.

- Вот скажи мне, Лэй, может всё бесполезно? Может, это я одна дура хочу для человека чего-то большего, чем у него есть?

- У вас миссия, моя королева, - тихо ответила служанка. – У вас обязательства перед Создателями, перед Лигой….

- Да? –хмыкнула Тиа. – Правда? А то вот мне кажется, что я единственная на этой планете, кто хочет бессмертия для них, - Тиа указала пальцем на остановившийся кадр. – А вот ей, - она ткнула в изображение старушки, - Ей и так хорошо! И не только ей. Им всем! – последовал кадр, где уже целая толпа возносит молитвы. –Кажется, им нравится стоять на коленях и вечно чего-то просить! Тысячелетия стоят! Миллионы лет стоят! И что? Жизнь на коленях с верой в блаженство загробного рая! Благочестие от страха! Покаяние из него же! Почему что-то должно измениться?! И главное, почему я это должна изменить?! Они слепо подчиняются системе! Теперь уже дважды рабы! Может Тано прав, а я ещё слишком молода, чтобы….

Тиа замолчала и положила пульт на стол.

- Я тоже вам хочу кое-что показать, - Лэй взяла пульт, повозилась с ним немного, и на экране появилось изображение бравого нацистского офицера. – Это оберфюрер СС Зигмунд Плетнер.

Изображение сменилось. Теперь Тиа видела барокамеру, в которой испуганно билась женщина, то ли китаянка, то ли японка. Сначала на экране ничего не происходило, но потом: глаза женщины вылезли, нет, буквально вывалились из глазных впадин, лицо распухло, сосуды вздулись и стали лопаться, а потом наружу полезли кишки…

- Выключи это! – заорала Тиа. – Что это за дрянь?!

- Это снимал на киноплёнку Зигмунд Плетнер – мой дедушка, - спокойно сказала Лэй. –Знаменитые нацистские эксперименты над людьми. То, что вы видели – это определение «потолка» высоты для лётчиков. Из барокамеры постепенно откачивают воздух, и по мере того, как разница между наружным давлением и давлением во внутренних органах увеличивается…. В общем, происходит то, что вы видели. Были ещё эксперименты по обмораживанию, по вскрытию живого человека, расстрелы в опытных целях. Мой дед работал в Аненербе. Был одним из основателей «Базы 211» в Антарктиде. Один из первых заселился в закрытые зоны Перевёрнутого мира. Нацисты заключили тогда с богами договор и были даны им знания бессмертных, однако жителей Новой Швабии ждала плата…, - Лэй снова пощёлкала кнопками пульта.

На этот раз на экране предстала ещё более жуткая картина. Громадная лаборатория: столы, колбы, барокамеры.… На столах расчленённые детские тела. В колбах немыслимые гибриды человко собаки, человека кошки, человека птицы. Камера приблизила изображение и в глаза Тиа умоляющим взглядом посмотрела голова девочки на вид лет девяти на теле льва.

- Какой ужас! – простонала Тиа. – Это тоже нацисты?

- Нет, это уже бессмертные…, - ответила Лэй. – Вот та девочка – это моя одноклассница. Мы жили в городе экспериментальном центре Даурфа. Нас, детей и внуков палачей использовали для реанимации марсианского видового разнообразия. Вы же знаете, война на Марсе уничтожила многие виды существ, выведенных Завоевателями. А над детьми экспериментировали, потому что их генетический код легче переписать до полового созревания. Вот так вот. Такая плата за знания. Закрытые зоны Перевёрнутого мира поглотили нацистов, они не смогли передать знания в Большой мир. А вы спрашиваете, нужно ли людям нечто большее, чем у них имеется. Делайте выводы, ваше величество….

***

- Я видел врата Обливиона, - тихо произнесла Тиа. Ей вдруг вспомнилась эта компьютерная игра. Яркий виртуальный мирок. Мирок, который связывал еёпо пробуждении от семилетнего сна с Большим миром. – Я видела отшельника в ставропольских лесах…. Я видела его в моих видениях. Лэй, ты должна отыскать его.

- Ориентировки, - сказала Лэй.

- Вот здесь скрин с моих видений, - Тиа протянула служанке флэшку. – Это в Татарском лесу. Думаю, навигатор тебя приведёт куда надо. Деревянный такой мрачный дом, словно из фильма ужасов. В нём живут несколько семей. Они ведь даже не знают, что происходит в мире вокруг них. Мир забыл о них, они умерли для мира…

Тиа достала из серванта средней величины кожаный чемоданчик.

- Вот здесь всё, что нужно. Псевдочипы на первое время для тебя и отшельников. Приборы для активации, диактивации, а при необходимости и полного уничтожения чипов. Задача у тебя такая. Этих людей нужно вывести из леса в Ставрополь. Им предстоит большая работа. Найти недовольных системой в городе. Установить с ними контакт. Ну и в итоге создать хорошую диверсионную группу, - Тиа зловеще улыбнулась. – Это пока на ближайшее будущее. Группа должна быть сплочённой, идейной. Спешить не надо. Пусть даже десятилетия уйдут на эту работу. По прибытии свяжешься со мной.

- Мне спешить некуда, - хмыкнула Лэй. – Я ведь тоже бессмертная. Первая из людей.

- Вторая, - возразила Тиа.

- Нет. Я первая. Вы не считаетесь. Вы просто стали той, которой были когда-то…

- Ну не важно. Сначала диверсионная группа. Потом целый город вне системы. Потом целый мир.

- Вы думаете, у меня получится? – спросила Лэй.

- Я не знаю. И мне страшно. Страшно брать ответственность за последствия на себя. А последствия будут, и смерти будут…

- За последствия буду отвечать я, - гордо сказала Лэй. – Я внучка нациста. За все, чтобы не случилось, отвечать буду я.

***

- Господин Атанаэль, - не смея взглянуть на лорда – правителя сказал Анри Жерфо де Ла Россель, - мои люди донесли мне, что служанка королевы Тиа отправилась непонятно зачем в Большой мир. Зафиксировано место её прибытия. Тарарский лес Ставропольского края. Возможно, королева что-то задумала…

- Задумала? – переспросил Тано. – Ну что ж, я рад, что она что-то задумала. Знаешь, Анри, я устал от этой игры. Я играю словно по инерции. Я устал от власти. Ведь бывает же, что и от власти можно устать? – Атанаэль внимательно посмотрел в чёрные глаза Жерфо, когда тот наконец-то взглянул на лорда. – А, Анри?

- Не знаю, мой господин, - смущённо ответил глава ордена Тривольгинов.

- А я думаю – знаешь! Вот именно ты и знаешь! – Тано помолчал, а затем продолжил. – Моей девочке уже давно следует стать взрослой. И научится быть правителем. В конце концов, Империя будет принадлежать ей…

***

2030 год Татарский лес Ставропольский край

Утро начинало пожирать ночную тьму, когда FED завис над небольшой поляной. Выбравшись из летающего аппарата, Лэй перевела его в режим невидимости для человеческих глаз.

- Так, -  бормотала себе под нос девушка, смотря по навигатору координаты, - до места назначения полмили. Блин, какая же тишина!

А в лесу, действительно  так тихо, что можно различить отдалённые звуки. Шум речки. Вероятно, она где-то здесь, совсем рядом. Хруст веток под ногами какого-то животного. Хлопанье крыльев где-то над головой. Лэй с наслаждением втянула в ноздри сыроватый, пахнущий землёй и подгнивающей листвой воздух. Стало совсем светло. Сейчас над верхушками деревьев появятся первые отблески от лучей восходящего солнца. На несколько минут у Лэй возникло ощущение, что время кто-то выключил.

- Однако ведь идти надо.

Лэй казалось, что её шаги слышит весь лес. Через полчаса девушка увидела речку, а вместе с ней и вытянувшийся в длину деревянный одноэтажный мрачный дом и людей.

***

При появлении Лэй первыми всполошились куры. Красногрудый петух тревожно вытянул шею и во всё горло сначала заорал «Эаааа», а потом «Кудку да». Его многочисленные спутницы жизни подхватили призывный крик и стали метаться по двору перед домом, кто-то из них заскочил на огород, кто-то перелетел на лужайку, где паслись козы. «Мэ-э-э» - грозно прогнусавил козел, потрясая достающей до земли белой бородкой. Доившая козу пожилая женщина выронила от неожиданности ведро и, повернув голову, встретилась взглядом с Лэй.

- О, Господи! – только и воскликнула женщина, и тут же вскочив с низенькой деревянной скамеечки, побежала к дому, возле которого уже толпились настороженные люди, вынужденные прервать свою работу.

Лэй насчитала девять человек. Три женщины в возрасте от 50 лет. Трое молодых крепких лет тридцати пяти мужчин. И трое стариков.

- Кто тут главный? – спросила по-русски Лэй насупленную упорно молчащую группу.

- Ну, я, - заулыбался сидящий на крыльце старик в потёртых серых штанах, но кипельно белой рубахе и безрукавке из козьей шкуры. – А ты кто будешь, деточка? Ты одна, али с кем-то пришла?

- Я одна, - ответила Лэй.

Люди стали переглядываться между собой и перешёптываться.

- Ты заблудилась? – участливо спросил главный старик.

- Нет.

- Тогда что ты делаешь одна в глухом лесу?

- У меня к вам миссия, дедушка, - просто ответила девушка.

Жители мрачного дома замолчали, и стали смотреть на Лэй не мигая, словно в ступоре.

- Так, деточка,  - старик встал с крыльца. – Вижу, долго ты по лесу плутала. Пойдём в дом. Чайку травяного попьёшь, отдохнёшь.

- Да, я…

- Пойдём, пойдём, - старик схватил мощной рукой Лэй за воротник курточки и затащил внутрь.

***

Несмотря на недостаток света, обстановка дома тут же словно обняла за плечи уютом. Небольшие смежные друг с другом комнаты наполнены, казалось не важными, но милыми вещицами. На деревянных полках красуются  вырезанные из дерева животные разных размеров. Тут  и лисы, и медведи, и волки, и зайцы, и кабаны, и козы. В прихожей стоят вешалки, увенчанные деревянными мордами оленей, на рогах которых и висят куртки из козлятины.

- Снимай свою одёжку, деточка. В доме топлено, - старик скинул козью безрукавку.

Лэй робко поставила возле вешалки чемоданчик и разделась.

- Подходи к столу, - уже звал откуда-то из глубины дома старик.

Лэй некоторое время помялась, не решаясь пойти на голос. Но затем мелкими шажками пошла по полу, устланному козьими шкурами.

- Вот, капуста тушёная, грибочки жареные, яйки, курка, чаек, - старик улыбаясь выставлял на стол деревянные миски со снедью. – Ты ведь голодная, наверное?  Сколько по лесу плутаешь?

- Я не плутаю, - возразила Лэй, присаживаясь на  скамью. – Я…

- Ты кушай, кушай. Не стесняйся. Как зовут-то тебя, деточка?

- Лэй, - девушка подцепила  ложкой гриб, понюхала чай – мятой пахнет.

- Иностранное какое-то имя. Нездешнее. Ты заграничная что ли?

- Ну, можно сказать и так. А как вас зовут?

- Отшельник, - старик заулыбался ещё шире.

- Это не имя, это прозвище, - хмыкнула Лэй. – По-моему, вы тут все отшельники.

- Прозвище, имя.… Зачем мне имя в этой глуши? Меня Отшельником ещё в миру звали. Тогда у меня был паспорт. А потом я забыл, что там было прописано. Забыл, короче, имя своё. 

- Это грустно, - Лэй отхлебнула чай. Вкус зверобоя, мяты, шиповника. Это то, что показалось девушке знакомым.

- Нет, не грустно, - возразил Отшельник. – Вон они, - он указал в окно, - Они ещё помнят свои имена.

Лэй посмотрела в мутное  за двойными рамами стекло. На огороде что-то выдёргивали три женщины. Чуть в стороне кололи дрова крепкие молодые бородатые мужчины.

- Наталья, Алена, Светлана, - ткнул пальцем в стекло Отшельник. – Антон – сын Алены. Андрей и Денис – сыновья Натальи. Когда мы ушли сюда жить, в 2012 году нас было пятнадцать человек. Пятерых уже нет. Троепацанов выросли. Ну, вот и живём потихоньку. В городе уже лет семь не бывали. Запасы одежды лёгкой у нас с тех ещё времён, а тёплую мы сами себе шьём. Кормит нас лес, да огород, да хозяйство, - старик задумчиво погладил длинную бороду. – Я уж думал, что никогда, никого из цивилизации не увижу. Лес этот хоть и не большой, но последний раз людей мы здесь видели.… А бог его знает, когда мы их тут видели…Так, заблудилась, значит? Приехала из-за границы раз имя иностранное и заблудилась.

- Я не заблудилась!

- А что тогда?

- Я к вам с миссией…

- Да что такое?! – развёл руки в стороны Отшельник, а затем пощупал лоб Лэй. – Да у тебя жар, кажись!

- У меня нет жара!

- Может ты в лесу грибочков каких поела. Есть такие – съешь и с кустами беседовать можно.

- Послушайте!  Может, вам мои слова покажутся безумными, может, вы мне не поверите сначала, - затараторилаЛэй, - Меня послала богиня…

- Какая ещё на фиг богиня?! – подскочил со скамьи Отшельник. – Отродясь никаких богинь не знал!

- Я покажу вам, - Лэй достала из кармана брюк транслятор.

***

В комнате вспыхнул яркий голубоватый свет. А затем появилось объемное изображение королевы Тиа в полный рост. Голограмма улыбнулась и спросила.

- Ты меня видишь, Лэй?

- Да. А вы меня, ваше величество?

- Отлично вижу тебя и твоего собеседника. Здравствуйте, - изображение Тиа кивнуло Отшельнику.

- Будьте здоровы! – старик попятился и почесал бороду. – Вот же техника дошла. Не, ну я знаю, что не хило было. Но это… Кто вы будете, дамочка?

- Королева Атлантиды – Тиарэ.

- А я король Ричард Уильям ибн Хасан третий! – радостно провозгласил отшельник.

- Приятно с вами познакомится, Ричард, - хихикнула голограмма. – О боги! – неожиданно воскликнула она. – Этого не может быть. Это ты, Джек! Через перевоплощения и забвение! Ты… Ты в этом дряхлом теле!

- Но, но, но! Попрошу не оскорблять моё тело! Дамочка, вы в своем уме?! Вам чего от меня надо?

- Я прислала к тебе Лэй, чтобы она поручила вам, вашей группе людей спасти человечество.

- О, как! – радостно захлопал в ладоши отшельник. – Замечательно! А больше вам ничего не надо?

- Нет, - улыбнулось изображение Тиа.

- Так… Я понял. Мир сошёл с ума совершенно! Развелось же сектантов, будь они не ладны. И аппаратура у них дай боже!

- Ты не помнишь меня, Джек? – грустно спросила голограмма.

- Деточка, тебе сколько лет? Семнадцать? Так? А мне пятьдесят! И в этом лесу я уже торчу.… Откуда я могу тебя знать, виртуальная дамочка?

- Ты вспомнишь…. Сегодня ночью ты всё вспомнишь, - грустно улыбнулось изображение Тиа. – Лэй, не говори ему больше ничего. Сегодня ночью он вспомнит всё и поймет…

- Так, - возмутился Отшельник, - Я старый человек! И вы две молодые бессовестные девицы пытаетесь меня развратить?

Голограмма исчезла. Лэй смотрела на Отшельника и виновато улыбалась.

- Простите, это действительно так нелепо выглядит со стороны… Моя королева призвала меня, чтобы я призвала вас спасти человека от самого себя, от раба внутри человека.… Это так сложно в двух словах объяснить…

- Значит так, - решительно сказал Отшельник. – Я не знаю, какие вы грибочки потребляете со своей подружкой и какие травки курите. И я не хочу слушать весь этот миссианский бред! Ты устала с дороги? Судя по бреду да! Ты наелась?

- Да, - смиренно кивнула Лэй.

- Замечательно! А теперь шуруй в ту вон комнату – она свободная – твоя пока, значит, будет. Поживешь тут немножко, глядишь и дурь из головы вылетит….

***

Мир в огне. Пожирает огонь травы, деревья, плавит дома. Заживо горят все, кто дышит и мыслит. Отшельник стоит посреди горящего поля. Он помнит теперь  древнее имя своё – Джек – разрушитель мира! Он вместе с погибающим миром превращается в прах…

Во имя чего?

Во имя гордости, ненависти!

Во имя высшей страсти, которая порой так способна терзать душу!

Святая боль!

Многие века спустя та же боль раздирает тело хрупкой женщины на костре инквизиции. И мальчишка рвётся из рук держащих его монахов. И мать умирает в огне.… И Отшельник, имя ему теперь отец Ансельм, смотрит холодно и ясно на муки грешницы. Прости, Анри! Система требует жертвы! Бог требует жертвы!

О как же старался тогда убедить себя Ансельм в том, что мир жесток. Что только так возможен порядок на Земле. Бунтовщикам не место….

Ветер. Чёрный ветер смешивает дождь и серую пыль. Он срывает капюшон с головы изгоя.  Теперь Отшельник Некромант. Великий Некромант. И смерть не властна над ним. Потому что Джек вырвал у неё свою жизнь, как учил безумный бог, и не довлеют теперь над Джеком законы человеческие! Власть безгранична! Она сводит с ума! Власть эта невыносима для той, которую любит Джек Некромант.

Рыжеволосая девушка на чёрной скале. Это уже было в другой, такой далёкой жизни. Другая скала, другая девушка… Элейна покончила с собой от отчаяния потери. Лиза из протеста, из жажды свободы. И прыгнула рыжеволосая девушка в вечность…

- Моя королева! Я проклятье твоё! Я твой вечный укор! Твой палач и спаситель твой! Я разрушил твой мир и теперь призван тобой мир изменить и спасти! Вечный шут и вечный апостол! Смешав ненависть и любовь, проклинать готов, идти за тобой готов!

Одиночество без Лизы – королевы Тиа оказалось невыносимо…

И тогда  он  Джек Ларкин, он же отец Ансельм, он же Некромант вновь призвал отвергнутую смерть и ушёл туда, куда ушла она, его королева…

Разделить судьбу и мир….

Отшельник.… Пятьдесят лет сна наяву…

5

2045 год. Город Ставрополь.

«Концепция единообразия жизни позволяет наслаждаться каждым моментом жизни, не отвлекаясь на сопоставления и сравнения»

Фильм «Эквилибриум»

***

- Ну чего уставился? – Ленка кокетливо смотрела на Марка Тессея

Тот в ответ только хитро ухмыльнулся.

Ленка Самохина. Ей двадцать пять. А выглядит она и ведёт себя только на семнадцать. Хохотушка. В серых глазах все время брыкается веселье. Миниатюрная девочка. Дюймовочка, как называет её Марк. Русые длинные волосы заплетены в две тугие косы. Вылитая старшеклассница.

- Ты бы ещё банты в них вплела? – сказал  Марк, смотря, как высунув язык, заплетает косу Ленка. Она сегодня ночевала у него.

- А и вплету! – радостно выкрикнула Ленка и запустила в Марка подушкой. – А ты зануда! Хмурая зануда!

- Правда? – Тессей пожал плечами.

- Ага. Все время дуешься, дуешься…

- Я думаю, - сдерживая смех, серьёзно сказал Марк.

- О чём? Меньше думаешь, дольше проживёшь! Я вот не думаю, я наслаждаюсь жизнь! – Ленка запрыгала по кровати.

- Мы опоздаем в кино кайфовая девочка!

Ленка неудачно подпрыгнула и свалилась на пол.

- Не ударилась? – Марк тут же подскочил к девушке, схватил её за плечи и поднял с пола на руки.

- Нет! Пусти! А то я в трусах ещё и мы, правда, опоздаем!

- Одевайся! – пафосно произнёс Тессей – Октябрь ждёт тебя!

- Дурацкое название для кинотеатра, правда? Почему не сентябрь или декабрь?

- Это в честь какой-то там революции. Ты в школе историю учила?

- Неа. Я в школе в окно смотрела, - показала Ленка Марку язык.

- Ну да. Оно и заметно!

- Что ты сказал?! – возмущению Ленки не было предела. – Ты считаешь, что я тупая?

- Глупенькая, - Марк любовался тем, как румянец покрывает щеки его девушки, - Но миленькая…

- Ну, ладно, - Ленка обиженно надула губки, - Я тебе это еще припомню…

***

- А кино так себе было…., - начала было Ленка делится впечатлениями после сеанса, когда  откуда-то из подворотни находящихся рядом с «Октябрем» домов раздался отчаянный, пронзительный, разрывающий душу вой.

- Что это? – в ужасе спросила Ленка.

Тессей в несколько прыжков скрылся в подворотне. Ленка побежала следом за ним…

Открывшаяся им обоим картина заставляла забыть все виденные за всю жизнь фильмы ужасов.

Собачья будка полыхала огнём. В ней закрытая заживо горела какая-то собака. Щуплая старушка пыталась прорваться к животному и спасти его, но её останавливал бугай лет двадцати, бритый налысо с перекошенной от злобы физиономией.  

Мир в сознании Марка словно замер в кадре стоп. Плакала Ленка. Выла собака. Отчаянно рвалась из рук бугая старушка.

Без единой эмоции в душе, Тессей в мгновение оказался рядом с бритоголовым парнем. Джеб[1] в голову и бугай выпускает из рук старушку.

- Ты что, уб…

Джеб в корпус не дает ему договорить.

А Марк уже вышибает ногой дверцу, которой закрыта собачья будка. Визжащий, горящий комочек вываливается на асфальт,  и Марк накрывает его курткой.

Страх замирает в глазах бритоголового, когда тот встречается с взглядом Марка Тессея. Синий безжалостный лед. Взгляд убийцы. Пантеры перед смертоносным прыжком.

- Ты чего, чувак? – бритоголовый пятится назад…

Марк бил бугая с наслаждением. Без эмоций впечатывал удары в живот, спину, в голову.

- Марк, остановись! Марк, не надо! Собачка жива! – орала Ленка, но Тессей словно находился в трансе.

Он был боевой машиной, машиной для убийства. Эта человеческая мразь должна быть уничтожена! Немедленно!

- Марк, ты его убьёшь!

На какое-то мгновение Марк остановился. Окровавленный бритоголовый, сжавшись в комок,  повизгивал, прикрывая голову руками.

- Марк, собачка еще жива, - подскочила к Тессею Ленка. На её руках, завернутая в куртку смотрела молям взглядом спасенная собака. На обгорелой заостренной морде -  громадные карие глаза. – Мы еще можем спасти её, если отвезём к врачу. Оставь этого урода!

Морок оставил сознание Тессея. Чувства вновь вернулись к нему, и он с внутренним содроганием посмотрел на заплаканное Ленкино лицо. 

***

- Ожоги третьей степени, - сказал ветеринар, когда Марк и Лена привезли несчастное животное в клинику. – Необходимо удаление мёртвых тканей, пластика кожи. Собаку придётся оставить в нашей клинике. Н-да…., - врач заглянул животному в обожжённую пасть.  – Обширные ожоги ротовой полости. Она не сможет питаться сама. Нужен назогастральный зонд и внутривенное питание. Трахеостомия тоже потребуется. В общем, молодые люди, недели две ваша собачка поживёт у нас.  А что у вас случилось? Пожар?

- Нет, - сумрачно ответил Марк, не желая вдаваться в подробности.

- Ладно, - кивнул ветеринар.

- Я могу её навещать? - Лена еле сдерживалась, чтобы не расплакаться, до того ей было жалко не в чём неповинное существо.

- Конечно, - ответил врач. – В нашей клинике многие животные проходят курс лечения. Здесь во многом как в человеческой больнице. Пациентов можно навещать, только сами понимаете, в вашем случае гостинцы будут неуместны.

Два месяца спустя….

- Динка! А ну слезь со стула, маленькая дрянь! – крикнула Лена.

Собака виновато опустила морду, но со стула не слезла.

- Вот же вредная! Я кому сказала – слезь!

- Лен, отстань от пёсечки, - на кухню вошёл улыбающийся Марк.

- О, а ты где шляешься? – возмутилась Лена. – Я тут его жду, обед приготовила. Что ты интересно вообще ешь, когда меня у тебя не бывает? В холодильнике одни сосиски и пельмени!

- Да нормально я ем, - Марк схватил Ленку в охапку. – К тому же у меня есть ты!

- Я бываю у тебя не всегда, - возразила девушка.

- А хочешь быть всегда? – серьёзно спросил Тессей.

- Чего? – удивилась Елена.

- Подожди, - Марк полез в карман брюк, и девушка с удивлением отметила, что её парень волнуется. Обычно такой сдержанный Марк.

Через несколько секунд Тессей извлёк из кармана миниатюрную коробочку.

- Вот…

Изящное золотое колечко утопало в алом бархате…

- Это ты мне? – Лена с чувством какой-то беспомощности смотрела на Марка.

- Выходи за меня замуж….

***

Двое мужчин в восточных одеждах ехали на странных животных (то  ли на зверях, то ли на ящерах) по выжженной солнцем долине. В глубоких растрещинах в земле гудел пустынный ветер. Вечно сухие кустарники хрустели под копытами диковинных животных, а их всадники вели неторопливый разговор:

- Я очень надеюсь, что твоя душа приняла мои слова, Марис? - сказал мужчина с холеным белым лицом и жуткими, полностью залитыми чернотой глазами.

- Да, отец, - ответил другой мужчина.- Я тебя понял.

- Я надеюсь, ты не просто понял, - повысил тон своего голоса жуткоглазый. – Мои слова должны впечататься в тебя, стать частью тебя. Ты должен быть достойным потомком расы тан.

Трель сотового телефона прозвучала для  Тессея словно громадный колокол. Марк резко подскочил на кровати, стал отчаянно тереть глаза, чтобы отогнать навязчивую картинку с мужиками на чудищах. Но нет, изображение настойчиво не собиралось испаряться из его головы. Марк взял мобильник и нащупал большим пальцем нужную кнопку.

- Алле!

- Марк! Приезжай! Лена в реанимации! – глухо прозвучал в трубке голос Луки.

- Как в реанимации?! – Марк подскочил на кровати, у него помутилось в глазах. – Что случилось?!

- Это всего одна цифра! Проклятая цифра! – нёс какую-то ерунду Лука.

- Ты где сейчас? В какой больнице?

- В михайловской, бывшей районке….

- Я буду через полчаса.

***

Минут через сорок Тессей уже стоял у здания больницы и набирал номер Луки.

- Пойдём, - Марк не узнал сначала вышедшего из крашенных белой краской дверей больницы сослуживца.

Лицо у него белое, белое (ни кровинки на нём)  так и сливается с наброшенным на плечи медицинском халатом. Лука даже ростом как будто меньше стал, плечи опустил, голову к земле пригнул.

- Что…, - начал, было, Марк, но взгляд Луки Самохина заставил Тессея замолчать.

- Сестра выдаст тебе халат и тапочки, - только и сказал Лука.

В реанимационной палате пахло нашатырём и хлором. Лена лежала на кровати опутанная проводами и трубочками, словно космонавт. И если бы не изощрённые медицинские приспособления, то можно было бы подумать, что Ленка просто спит.

- Леночка! – тихо и растерянно позвал Тессей.

- Она тебя не услышит, – сказал Лука.

- Что произошло?

- Ты знаешь, - стал рассказывать Самохин, и Марку показалось, что его сослуживец старается сдержать слезы. – Тот случай в издательстве – это его продолжение. Все рук дело террористической организации под условным названием «Проповедник». Её активисты уже не в первый раз совершают диверсии в публичных местах. И в очередной раз, когда в супермаркете северо-западного района произошло то же, что и у нас тогда, террорист тоже подлежал уничтожению. Но.… В его личном коде каким-то образом была перепутана одна цифра. Всего одна цифра и…

- Этот код оказался кодом Лены? – Марк чувствовал, что его руки холодеют.

- Да.

Кардиограф мерно отмеряет ритм её сердца. Аппарат искусственной вентиляции лёгких  поддерживает её дыхание. Но стоит отсоединить все эти трубочки и проводки, как…

- Я вообще не понимаю, как она осталась жива, - скорбно сказал Лука. – Это чудо, но боюсь недолгое.… У неё тотальный некроз головного мозга. Она живой труп.

- Но Лену ещё можно спасти. Пересадка головного и спинного мозга…

- Нет, - покачал головой Лука. – Слишком поздно. И у меня нет денег на донора. И, не только мозг повреждён. Там почти все органы. Ты же знаешь, Марк, когда импульс идёт на поражение…

- Но этого не может быть! – еле сдержался Марк, чтобы не закричать. – Это сбой системы и правительство должно оплатить…

- Системе плевать! – Лука взял в свои ладони руку сестры. – Я… куда я только не звонил! Но кто я такой, чтобы система решала мои мелкие проблемы!

- Лена не мелкая проблема! И настоящий преступник…

- Уже мёртв. Он тоже уже мёртв.

- Но и она…. Она же ни в чём не виновата! – Тессей осторожно прикоснулся к волосам Лены. – Она же такая молодая. Она же самый добрый, самый светлый человек в этом поганом мире!

- Через двое суток у меня кончатся деньги и её отключат от приборов, - сказал Лука.

- У меня есть деньги, я смогу оплатить…, - начал было Марк, но Самохин остановил его.

- Сколько? Неделю, ну две.… А потом.

- Мы можем объявить сбор денег. Мы можем через интернет…

- Ты в это веришь? – горько усмехнулся Лука.

И смотря в его полные печали глаза, Марк понял, что нет – не верит.

- И все же я попробую, - упрямо сказал Тессей.

***

«Система! Всю историю человечества одна и та же проклятая система под разными масками. Сначала религиозными, потом политико–социальными. Кнут и пряник. Немного благости, аж до патоки, а потом манипуляция на страхе. И вот технологии, наконец, поставили жирную точку после всей этой лжи! Больше нет масок. Это просто террор и просто страх, без прикрытия благостностью разномастных богов и справедливых вождей. Это новая вера без пророков и откровений. Это истина, которую так жаждали многие искатели».

 Так думал Марк Тессей, сидя возле гроба Ленки на краю её могилы.

Ленку отключили от системы жизнеобеспечения сутки назад. В тот самый момент, когда забрезжила надежда на её спасение. Две недели Марк оплачивал пребывание своей невесты в больнице. В эти же две недели шёл сбор денег через знакомых, через интернет. И приличную сумму удалось собрать, однако. А потом пришёл некто представительный, поговаривают, что из администрации города Ставрополя и приказал освободить, для какого-то своего дальнего родственника, целую палату. Заплатил в три раза больше, чем платили все пациенты палаты вместе взятые. Троих перевели в общие палаты, а Ленку на кладбище.

«Нет в этом мире света и добра! Нет никаких идеалов. Миром правят страх и сила! Сила и страх! Вот мерила всех вещей земных! Чипиндосы!»

Откуда-то вдруг сплыло это смешное слово. Вспомнил Марк того старика с пустынной аллеи. Отшельника. Рука Тессея сама потянулась к нагрудному карману. Вот она, уже слегка помятая визитка, которую зачем-то Марк стал носить с собой, после того, как Лена попала в больницу.

«Чипиндосы! Ну да, просто марионетки системы, испокон веков! Куклы. Живые куклы. Ваши стеклянные глаза смотрят сейчас на небо мёртвыми глазами Лены. У вас нет будущего, потому что и прошлое никогда не принадлежало вам. Вы так хотели жить и быть счастливыми, что легко поверили во все, что вам навязали ваши кукловоды! Истинно чипидосы!»

6

Вернувшись с похорон, Марк Тессей долго ходил по своей квартире. Здесь, в его собственном жилище, многое напоминало о Лене. Забытая ею кофточка аккуратно лежала на спинке стула, в ванной в стакане торчала её зубная щётка, на полу возле кровати изящные женские тапочки….

Марк отчаянно заставлял себя не думать. Он открыл холодильник, достал оттуда бутылку водки и стал пить из горла. Пойло холодом обжигало горло. Швыранув пустую бутылку на пол, Марк завалился на кровать в одежде. И милосердный сон поглотил его…

***

Марку опять снилась надоедливая пустыня. Только на этот раз в ней не было ни странных всадников, ни невиданных чудовищ. Но зато была Лена. Она в свадебном платье прыгала по барханам, нет, даже не прыгала, а как бы перелетала с одного на другой, так, будто не весила нисколько.

- Ну, чего ты стоишь? Лети ко мне! – звала Лена, и голос её отчего-то разносился эхом.

- В пустыне не бывает эха, - пробормотал Марк, с отчаянием осознавая, что всё происходящее лишь сон. – И мёртвые никогда не возвращаются….

***

- Ты что сошёл с ума?! – орал на Тессея Лука Самохин. – За каким ты собрался увольняться?!

- Я не могу больше работать, - тихо ответил Марк. – Я не могу больше жить в системе.

- Да куда ты, к чёрту, денешься от системы? Без системы никто не выживет. Что ты будешь жрать, когда останешься без работы?

- Я пойду к одному человеку. Может быть у него я смогу… В общем вообще смогу жить. Может быть он…

- Марк, не сходи с ума! Я её тоже любил! Я любил мою сестрёнку! Но я же не увольняюсь с работы и не прусь к какому-то полоумному дебилу!

- Мы ль намного умнее? – скривился Марк.

- Послушай, ну я не знаю что сказать, но ты это, не уходи, - Лука умоляюще посмотрел на своего друга и сослуживца.

- Если тебе станет невыносимо здесь, то ты всегда можешь прийти ко мне.

- О, боже! И что мы будем делать тогда?

- Не знаю. Но я знаю одно, жить, так же как и раньше я не смогу.

***

Посадив в сумку Динку, Марк уходил в холодный городской рассвет. Ночь осталась позади. Последняя ночь в его прежней жизни. Оседая туманом, прошлое оставляло на асфальте влагу. Вот так и человеческая жизнь оседает под ноги прохожих, которые вечно куда-то спешат.

***

- Можешь не говорить, что у тебя случилось, - сказал Отшельник Марку. – Я вижу, что случилось, но ты сможешь рассказать, когда захочешь.

Марк отвёл взгляд в сторону и стал рассматривать обстановку квартиры человека, к которому сбежал, в надежде на спасение от собственных мыслей. Обычная квартира в обычном двухэтажном доме старой постройки. Этому дому, наверное, лет восемьдесят. Он из красного кирпича, в нём шесть квартир. И Отшельник сейчас выглядит самым обыкновенным горожанином. Он не в дурацком одеянии то ли клоуна, то ли хиппи, а в домашних трико и майке с надписью на английском.

- Пойдём, я представлю тебя нашему обществу. Вернее, части общества. Наши занимают почти квартал. Это ведь считай частный сектор города, - Отшельник схватил Марка за руку и поволок куда-то по лестнице вниз. – Мы собираемся в подвале этого дома. У нас тут все оборудовано. Есть хочешь?

Марк отрицательно помотал головой.

- И скорее всего, ты первое время и поживёшь в подвале.

- У меня есть квартира, - хмыкнул Марк.

- Я говорю, первое время, пока не адаптируешься, не привыкнешь к новому своему состоянию. И потом, - Отшельник внимательно посмотрел Тессею в глаза. – Тебе сейчас ведь не хочется находиться в своей квартире. Так?

Куда же деться от этого взгляда? Ну не может быть в этом мире людей, способных так понимать! Это как взгляд на небо, вечно далёкое и ускользающее.

- Ты не переживай, - Отшельник открыл ржавым ключом  старую деревянную дверь и втолкнул Марка внутрь, - Здесь многие люди жили до тебя. И потом, тебе не будет здесь одиноко. Тут постоянно кто-то толкётся. Так что…

Подвал отчего-то напомнил Марку книгохранилище старой библиотеки. Ряды железных стеллажей со всякой всячиной: коробками, банками, книгами, ящиками, сложенной стопками одеждой.

-  Это наши запасы. Мы всегда кому угодно готовы помочь. К нам приходят тайно те, кто отчаялся. Ну, знаешь, материальные проблемы и другие. Мы никого не прогоняем, - Отшельник потёр руки, так будто бы они замёрзли.

За рядами стеллажей следовало открытое пространство, где на бетонном полу стояли столы, стулья, кресла и чуть в стороне пара кроватей.

- Одна из них твоя, - сказал Отшельник. – Любую выбирай, тут пока никто не живёт.

Марк поставил сумку на одну из кроватей и выпустил Динку на пол.

- А собачка вам не помешает? – с беспокойством посмотрел Тессей на Отшельника.

- Кто? Вот эта малявка? Нет, конечно! Можешь сюда их хоть сто штук поселить, а лучше ещё кошака притащи, а то мыши нас тут достали, книги грызут, ящики, одежду портят.

Марк внезапно почувствовал на своём затылке чей-то взгляд. Обернулся. Возле стеллажей толпились шесть человек. Тоже обычные с виду горожане в домашнем.

- А, вот и обитатели дома, - радостно провозгласил Отшельник. – Ты не думай, они не по поводу тебя собрались. Просто у нас встреча на два назначена, а сейчас уже без десяти. Ну, так обсудить кое-что кое с кем надо.

- Странно, - пробормотал Марк, - Обычные люди, обычный дом. Я думал у вас тут что-то типа штаба….

- Ага, - расхохотался Отшельник. – С вывеской, флагом. С маршированием по улицам города с транспарантами, песнями и речёвками!

- А может я идиот? – спросил Марк. – Как, каким образом вы управляете чипами? Это. Об этом давно уже стало бы известно.

- Ну, если с транспарантами и речёвками, то конечно, стало бы.

- Докажите! – сурово сказал Марк.

- Что доказать?

- Что вы другие, что вы не чипиндосы!

- Да, пожалуйста, - Отшельник достал из коробки со стеллажа навигатор. – Так. Выбираем объектом наблюдения этот дом. Так… этот подвал. Смотри, - он протянул Тессею прибор.

- Я тут один? – Марк смотрел на мигающую на экране жёлтую точку. – Навигатор показывает, что я один с чипом. А вы, - он посмотрел на Отшельника и других обитателей дома. – У вас просто нет чипов.

- Хорошо, - кивнул Отшельник. – Нет чипов, говоришь? Господа, активируйтесь пожалуйста!

Жильцы тут же стали шариться по карманам, что-то из них вытаскивать.

- Ну, а теперь посмотри, - через полминуты сказал Отшельник.

Марк уставился на навигатор. Что за…. Теперь на экране мигало восемь жёлтых точек.

- Ну как, впечатляет? – спросил Отшельник.

- Это… такое…. А почему вы так запросто мне все это показали? А вдруг я…

- Шпион? Работник спецслужб? – вздохнул Отшельник. – Мальчик мой, может я и скажу банальщину, но я достаточно пожил на этом свете, чтобы видеть людей лучше всякой аппаратуры. Знаешь, такой внутренний рентген. В этот дом, в этот подвал могут прийти только те, кто не может больше находиться в системе. И то по приглашению наших же людей. У всех, кто присоединился к нам свои потери. Система когда-то забрала у них все самое дорогое.

- Но как вы увидели тогда во мне? - спросил Марк.

- Увидел в тебе человека вне системы? Ты остановился, ты просто сидел и смотрел на небо. Истинные люди системы давно этого не делают. Они не останавливаются. Их взгляды устремлены только в землю. Из праха в прах…

***

- И он сделал то, что всем – малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам – положено будет начертание на правую руку их и на чело их. И что никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это начертание, или имя зверя, или число имени его! Откровение глава тринадцатая, стих шестнадцатый, семнадцатый! – громко и отчётливо произнося каждое слово, в подвал спустился тучный молодой мужчина, на вид лет тридцати пяти, с аккуратно стриженной чёрной бородкой, лысый, одетый в чёрный классический костюм с галстуком. Марк обратил внимание -  галстук затянут на шее этого человека настолько туго, что возникало впечатление, будто человек этот и вовсе не дышит.

Вслед за лысым чернобородым мужчиной в подвал спустилось ещё человек десять.

- Опаньки на! – воскликнул Отшельник. – Приехали! Опять ты, Виктор, со своим бредом!

- Это не бред! Это весть божия!

- Когда человек говорит с богом, это называется молитва. Когда бог говорит с человеком – шизофрения, - Отшельник степенно погладил бороду.

- Святой Иоанн не шизик! – пафосно воскликнул  названный Виктором.

- Experientia divine ducit ad insaniam, - тихо произнёс Отшельник.

- Чего?

- Что переводится, как опыт божественного приводит к безумию. Это кажется, Умберто сказал.

- Да кто такой этот Умберто?!

- Не важно. Цель твоего визита прежняя?

- У меня одна цель, Отшельник! И у тебя та же цель!

- О нет, цели у нас, Виктор, разные. Ты убийца! А я с убийцами дела не имею.

- Я никогда никого не убивал…

- Но ты приказывал убивать…

- Это во имя цели! Это во имя высшей цели! Божественной цели! Сатана захватил этот мир. Этот мир поглотили тьма и хаос, а ты…. У тебя есть то, что может вернуть миру свет!

- Птица Рокк-Рук, Симурга-Семаргл, Семаргл-Сварожич, Агни, Херуифи…, - отрешённо бормотал Отшельник.

- Что ты несёшь?! -  заорал Виктор и саданул кулаком по одному из стеллажей. – Мы призваны спасти этот мир от печати зверя, а ты что-то тут лепечешь на каком-то языке!

- Ну, не на каком-то, а на латыни, - пожал плечами Отшельник. – А ещё я перечислил имена безумного бога, которому ты поклоняешься.

- Я поклоняюсь Иисусу Христу! – ещё громче заорал Виктор.

- Ну, так и я о том же, - снисходительно усмехнулся Отшельник.

- Ты отказываешься помочь мне?

- Я же уже сказал. Я не помогаю убийцам!

- Это не убийства! Это борьба с системой!

- О, мил человек, тебе ли, самому верному адепту системы с системой бороться?

- Я не адепт системы, я слуга моего Господа и враг дьявола, который поработил мир! – Виктор покраснел лицом, даже лысина и та, казалось, покраснела.

- Господь, дьявол, система. Виктор, тебе знакомо понятие идентичности? Тебе известен  знак тождества?

- Бог и дьявол не тождества!

- Известный сын доктора богословия считал иначе. Думаю, у него были веские причины для этого.

- Какой ещё сын доктора богословия? – складывалось впечатление, что Виктор просто лопнет от негодования. – Причём здесь великая миссия?!

- При том, что ради этой миссии ты убиваешь невиновных, - ответил Отшельник.

- Они не были невиновными! Все, все они пропагандировали систему! Все они работали на систему!

- Тот, кто убивает тирана, рано или поздно сам становится тираном…

- Да задолбал ты со своими афоризмами! Ты дашь мне, нам эти чёртовы приборы? Диактиваторы, активаторы или как их там?

- Нет, - твёрдо ответил Отшельник.

- Вместе мы могли бы.

- Не может быть никаких вместе. Ты создал группу убийц…

- Я создал группу людей, которые за идею готовы пойти на смерть!

- И самоубийц…  Ты безумен, Виктор. И за тобой идут такие же безумцы… Ты убиваешь чужими руками.… Знаешь, Виктор, я могу тебя понять. Когда-то, в другой жизни, я поступал так же, как и ты.… И, так же как и ты, я верил в безумного бога. Я верил в Некромантию….

- Я безумен? Да это ты сошёл с ума, старик! – на упитанном лице Виктора появилось выражение презрения. – Я не знаю, почему Господь дал тебе больше, чем мне, но я не остановлюсь! Ты слышишь, Отшельник?! Никогда!

***

- Кто это был? – спросил Марк, когда Виктор ушёл, а собравшиеся люди, поговорив друг с другом о хозяйственных вопросах, так же удалились из подвала.

Отшельник в разговор почти не вступал, иногда только отвечал коротко на вопросы.

- Его зовут Виктор Чирков. И он основатель и руководитель группировки «Проповедник».

- Террорист?! Тот самый?! Да ведь это из-за него Ленка погибла! – Марк смотрел на Отшельника изумлённо. Такая взрывоопасная смесь разных чувств переплеталась в душе Тессея, что он сам не мог отделить одно чувство от другого. – И он в твоём доме?! И ты с ним общаешься?!

- Я общаюсь с очень разными людьми, мой мальчик, - грустно ответил Отшельник.

- Почему ты не сказал раньше? Я бы убил его!

- Тогда я бы вынужден был отказать тебе в гостеприимстве, - покачал головой Отшельник.

- Но он убийца! – глаза Марка в полумраке подвала, казалось, светились огнём неуёмной ненависти.

- Он да. Но не ты.

- Почему ты не сдашь его полиции?

- Я думаю, ты знаешь ответ на этот вопрос, - Отшельник достал из кармана трико пачку сигарет и покорёженную зажигалку. Закурил, пуская в воздух ровные колечки.

- Тебе не нужно внимание властей к своей персоне? – злорадно хмыкнул Марк.

- Дело не только во мне. Дело в тех людях, которые мне поверили и которые пошли за мной. Я не хотел бы привлекать внимание властей к ним. Кроме того, я не хочу, чтобы узнали о госпоже Лэй.

- Кто такая госпожа Лэй? – Марк ощутил во рту привкус горечи. Захотелось сплюнуть на пол, но Тессей сдержался и лишь сказал. – Дай закурить.

- Ты с ней познакомишься, я думаю, - Отшельник щёлкнул перед носом Марка зажигалкой. – Мальчик мой, мы даём людям свободу от системы. Но мы никого никогда не будем убивать, даже таких, как Виктор. Мы не будет убивать никогда! Даже ради самой благой идеи, даже ради самой святой мести. И если ты думаешь, что я не могу понять тебя.… В общем, ты ошибаешься. Таких как Виктор много. Я не знаю, что с ними делать. А ты знаешь?

Марк промолчал. На языке  крутился только один ответ: «Убить». Но здесь, похоже, заповедь «не убий» обрела новый непереносимый смысл. Не убий убийцу. Марк не мог этого ни понять, ни принять, но покидать Отшельника он не собирался.

7

- А теперь скажи мне, что это ты все время употребляешь слова «добрые люди»? Ты всех, что ли, так называешь?

- Всех, - ответил арестант, - злых людей нет на свете

*************************************************

- А вот, например, кентурион Марк, его прозвали Крысобоем, - он – добрый?

- Да, - ответил арестант, - он, правда, несчастливый человек. С тех пор как добрые люди изуродовали его, он стал жесток и чёрств. Интересно бы знать, кто его искалечил.

М. Булгаков «Мастер и Маргарита»

***

В квартире Виктора Чиркова телевизор орал с утра во все горло.

- «Тошнота» - программа на страже нравственности! В наш век, век развития и роста технологий, в век постоянного прогресса науки, вопросы нравственности стоят как никогда остро. И сегодня у нас в гостях работник информационно – культурного центра – Антон Петрович Свидский, - щуплый,  официально одетый ведущий, казалось, смотрел Виктору прямо в глаза.

В это утро Чирков пребывал в примерзком настроении. Расположив своё упитанное тело на бордовом диване, он пил пиво прямо из  бутылки и остервенело грыз хвост воблы.

- Я не убийца, - бормотал себе под нос Виктор. – Какой же я убийца? Я очиститель. Я призван Господом очистить этот мир от скверны. Когда-то Господь создал людей чистыми и непорочными. Он оградил свои создания от болезней и смерти, дал им заповеди, наполнил их жизнь великим смыслом. Люди жили по заповедям Божьим, жили вечно. Но прошли миллионы лет, и человек сделал все для того, чтобы опорочить Создателя Господа своего и вверг тело и душу свои в мерзости неописуемые.  Потому что не дремал враг рода человеческого дьявол. Поселился дьявол в душах многих людей и отныне он правил миром, - Виктор отхлебнул из бутылки и продолжил. – Я видел этих дьяволов. Я встречался с этими дьяволами. Я жил с ними. А ведь мама мне говорила: «Не водись с этим отродьем, позором в глазах Господних. Храни чистоту свою, Витенька!» Мама святая женщина, воистину святая. Она в храм ходит и Господу молится, и меня молиться научила. Как они меня называли? Жирный ублюдок! Однокласснички! Тупые недоноски! Твои оценки оплачивает мамочка! Твои мамочка и папочка – крутые! Ну да, они блин крутые. Но они живут и работают во имя Господа. У папы  своя фирма, а у мамы сеть магазинов. А все почему? А потому что у того, у кого есть тому и прибавляется, а у того, у кого нет - отбирается. Они не верят в Господа, и у них потому ничего нет! А верили бы, и было. В каждом, в каждом из них сидел и сидит  дьявол! Дьявол по жизни преследует меня. Он то затаится, то снова тянет ко мне свои грязные лапы! – Чирков раздражённо нажал на красную кнопку и выключил телевизор. – На страже нравственности, - сказал он уже во весь голос. – Какая на фиг в наше время нравственность? Вот и Виктория….

Виктор грузно встал с дивана и полез в шкаф. Долго там копошился, пока не достал пачку фотографий. С цветных фото на Виктора смотрела улыбающаяся черноволосая девушка.

- Ты была такая красивая, - Виктор провёл осторожно  пальцами по гладкой поверхности фотобумаги. – Но и тебя у меня забрал дьявол.

Воспоминания. Уже много лет Чирков не мог отогнать от себя эти воспоминания. И тот жаркий летний день, и ту измятую постель, и родинку возле её груди. Их первую близость.

- Я хотел тебя. Порочно хотел. А ты хотела мои деньги и больше ничего. Красивую жизнь для красивой девушки. И ребёнка ты убила своего, потому что развлекаться хотела со мной. Только развлекаться, а не жить по заповедям божьим. А я ведь просил тебя, я так умолял не делать аборт. Но ты сделала…., - Виктор смачно поцеловал фото, - Я не смог убедить тебя оставить нашего ребёнка, не смог убедить жить. Но ты принесла мне очищение. Благодаря тебе я понял, как нужно очищать. И я очистил землю от тебя, Виктория, потому что ты жила не по законам Господа. Когда смерть поцеловала тебя, ты была так прекрасна, - Виктор аккуратно сложил фото и положил их обратно в шкаф. – Я не убийца! Нет! Убийца – это тот, кто убивает ради денег, наживы. Я же призван Господом моим, очистить мир от скверны человеческой, - Чирков плюхнулся на диван и вновь включил телевизор.

- Нас тошнит от пошлости и приземлённости современного человека, -  вещал ведущий, - Нас тошнит от зацикленности на материальных благах. Нас тошнит от такой жизни!

- Аминь, - сказал Виктор и закинул пустую пивную бутылку в корзину.

***

Повалявшись на диване полчаса, тупо таращась в телевизор, Виктор полез под подушку и достал оттуда мятую тетрадь в клетку. На зелёной обложке неровным детским почерком фломастером выведена надпись: «Личный дневник Ильи Ковригина. Учащегося спец. школы №3». Причмокивая и облизывая губы, Чирков  открыл тетрадь.

- На помойке его нашёл, однако. Интересная вещь, очень интересная….

Дневник Ильи.

1 января 2045 года.

Севодня новый год. И мой день раждения. Мне 11 лет. Папа выпил но меня не побил. Мама тоже выпила. Я завёл этот дневник. Теперь у меня будит друг. И он меня бить не будит. Он не как мальчишки с моево двора. Мама купила мне печенье. И сок. Апельсиновый. Он вкусный.

14 января 2045 года.

Пошол в школу. Лучше бы не ходил. Класная прикалебалась ко мне – сдавай типа деньги. У мамы денег нет. Есть конечно нимного но это папе на бухло. Если у папы не будет бухла он будит бить маму и меня. Я говорил об этом класухе. Жирная корова!

3 февраля 2045 года.

Я чувствую себя гавном. Уроды со второго подъезда опять поймали меня. Хотели закурить. Отдал им последную пачку. Стырил у отца. Отец за неё по тазику дал. И уроды тоже. Хриновый сегодня день!

4 февраля 2045 года.

Севодня ко мне подошла тетя. Я сидел перед своим подъездом и не хотел ити домой. Я замерз. А дома папа опять обещал убить маму. И я боялся ити домой. А потом появилась тачка. Крутая! И из нее вылезла тетя. Я давно не верю в сказки. А тут поверил. Она была похожа на Снежную Королеву. Шуба белая. Сапоги белые. Волосы золотистые. Никогда таких красивых теть не видел!

И она подошла ко мне и спросила.

А ты что тут делаешь один?

 А я ответил.

Сижу.

А она тогда спросила.

А где твои родители?

А я ответил.

Дома.

Тогда она спросила.

А ты почему не дома?

Потому что папа бухой и бьет мама. А я не иду чтобы меня не побил.

Тагда она сказала.

А пойдем со мной.

Я посмотрел на нее. Она ведь натурально как фея. И я подумал. А пойду. И пошел.

4 марта 2045 года.

Привет друг. Прасти давно не писал. Столько всего праизошло. Тетя та про каторую писал она не фея она менеджер в крутой фирме. И ее зовут Света. Но она все равно классная! Она забрала меня к себе домой. Я типерь живу в доме. Самом настоящем! Двуэтажном! У меня своя комната. А не кровать в каридоре как дома. Сиводня мне приснился сон. Я видил что во дворе нашего дома расцвело дерево. И цветы у него белые большие красивые. И бабочки кругом летают. Много бабочек. Я проснулся и плакал.

10 марта 2045 года.

Севодня Света повела меня в тиатр. Это такое место где чуваки и чувихи переодеваются в странные прикиды и ходят с важным видом и что-то восклицают. Но мне понравилось. Света меня кормила в месном в смысле тиатральном  баре такой едой какую я никогда не ел. И еда была на таких белых с позалотой тарелках и мне страшно было есть из таких тарелок. Я боялся их разбить.

15 марта 2045 года.

Света сказала что любит меня как своево сына. У нее нет дитей но она всегда мечтала о сыне. А тут появился я. Только ее волнуют мои радители. Волнует то что они за меня волноватся будут. Но я ей сказал.

Мама будит. Папа нет. Папе по фигу. Он бухой все время.

А Света сказала что надо как-то с моей мамой увидится.

А я испугался. Я не хотел домой. Мне маму жалко. Но может без меня она сможит уйти от отца? А то она с ним патаму что говорит что мне отец нужен. А я говорил мама что мне такой  отец ни нужен. Но мама говорит что я еще маленький не понимаю всего. Как будто она много понимает!

1 апреля 2045 года.

Почему меня не ищет мама? По коду уже давно могла бы…. Может она рада что я пропал? Может она была с папой из-за меня? А теперь она папу прогонит? Света больше не гаварит за знакомство с мамой. Она очень занятая. А я молчу.

13 апреля 2045 года.

Севодня видел сон. Мы пашли со Светой в парк кататься на карусели. Я катался а когда слез то увидил что Светы рядом нет. И я нигде ее найти не могу. Проснулся. И мы правда пашли в парк на карусели. Но только наяву Света не пропала.

Я боюсь думать о доме. Я хочу подольше не просыпаться. Я так хочу чтобы дом Светы стал моим домом.

3 мая 2045 года.

Они забыли обо мне. Теперь я уверен. Папа потому что алкаш. Мама….

Я не знаю.

Я боюсь пакидать свою кровать. Я боюсь закрывать глаза. Я мою руки и чищу зубы. Я никогда этого не делал дома. У меня и зубной щетки никогда не было. А у  Светы у меня есть все.

Может мама знает что у меня все хорошо?

15 мая 2045 года.

Севодня Света спросила хочу ли я быть ее сыном официально. Вот еще вопрос! Конечно хочу! Света сказала что будет делать документы….

10 июня 2045 года.

Я сижу на скамейке у своего подъезда.

Этот мир населен уродами и я главный в нем урод.

Только что меня привезло сюда такси. Обратно домой.

Света севодня утром просто одела меня сказала что ей нужно уехать из города.

А как же я? Спросил я. Ты ведь хотела чтобы я был твоим сыном?

Я не подумала. Прости. Такси ждет тебя у дома.

Ты не отвезешь меня? Спросил я.

Нет. Не могу. Мне нужно уехать сейчас. У тебя все будет хорошо. И родители по тебе соскучились.

Родители меня не искали! Заорал я. Я изо всех сил старался не расплакатся.

Но Света только пожала плечами и выставила меня за дверь.

Жизнь – дерьмо! Я не человек.  Я игрушка.

Я не хочу идти домой. И с тобой друг я больше гаварить не хочу.

Прасти….

***

Чирков стоял у витиеватой ограды школьного двора и уже минут десять наблюдал за бегающими детьми – воспитанниками спец. школы.

- Социально неустойчивые слои общества, - пробормотал Виктор. – Может среди них и Илья? Какой ты? – Виктор пристально всматривался в мальчишечьи лица. -  Мне нужен директор…

Директор, суетливая дама лет сорока пяти встретила гостя с поклонами

- Господин Чирков, вы к нам по делам фонда?

- Я к вам по личному и весьма деликатному делу, - ответил Виктор. – Однако наш благотворительный фонд может заинтересоваться и вашей школой.

- Господин Чирков, - дама словно источала любезность и благожелательность, - Вы такая известная личность. Я смотрела передачу с вашим участием. Я слушала вас…

- Меня интересует мальчик. Он учится у вас.

- Мальчик? Какой мальчик?

- Его фамилия Ковригин. Илья Ковригин.

- А в каком он классе учится и почему вас интересует.

- Мадам…э….э…э

- Елена Николаевна, - услужливо подсказала дама.

- Так вот, Елена Николаевна, думаю некая сумма, выделенная из нашего фонда вашей школе, так сказать на развитие, избавит меня от вопросов ненужного свойства?

- О, да, - директриса часто заморгала. – Конечно. Как вы пожелаете…

- Я не знаю, в каком он учится классе. Знаю, что точно в вашей школе. И мне нужно его найти.

- Минуточку…

Встревоженная и даже внезапно вспотевшая Елена Николаевна тут же кинулась к компьютеру, повозилась некоторое время с какими-то файлами и, наконец, радостно воскликнула:

- Нашла! Да, действительно, Ковригин Илья, ученик пятого дэ класса. Но…

Чирков посмотрел на Елену Николаевну строго.

- Сейчас его к нам приведут, - и тут же стала звонить кому-то по мобильному. – Изольда Станиславовна, вы ведёте сейчас уроки у пятого дэ? Ага. А Ковригин в классе? Ага. Приведите его ко мне. Нет. Срочно! Сейчас придёт, - заулыбалась директриса Виктору.

***

Щуплый, одетый в потёртые серые штаны и зелёную грязную курточку мальчик испуганно смотрел на разодетого в дорогое длинное пальто тучного мужчину, который зачем-то заявился в его школу и вытащил погулять в школьном парке.

Чирков, не спеша в свою очередь, рассматривал мальчика. Обыкновенный такой пацан. В меру симпатичный. В толпе бегающих ребят вряд ли бы чем-то выделился. Только взгляд серых глаз привлекает, внимательный такой, пронзительный взгляд.

- Чего вам нужно от меня, дяденька? – решился спросить Илья.

- Я пришёл тебе помочь, - тихо ответил Виктор.

- Чего?

- У тебя ведь не очень хорошие родители, иначе бы ты не учился здесь

- Да какое вам дело до того, кто мои родители, - насупился Илья.

- Не бойся, я не такой как тётя из твоего дневника

- Мой дневник…

Виктор видел, как в глазах ребёнка зарождаются ужас и боль.

- Откуда вы знаете про мой дневник? Я его выкинул….

- А я его нашёл, - улыбнулся Виктор. – Можешь считать меня своим ангелом – хранителем.

- Это ещё кто?

- Я расскажу тебе. Если ты согласишься пойти со мной, чтобы помочь мне – я многое тебе расскажу и покажу.

- Пойти с вами? Зачем? Я не хочу никуда идти!

- Скажи, Илья, что тебе сказала мама, когда ты вернулся?

Мальчик молчал, только в его глазах стояли слезы.

- Ничего, - процедил он сквозь зубы.

- Ничего? – переспросил Чирков. – Как будто ты никуда и не уходил. Так?

Илья стиснул зубы.

- В этом мире много зла, мальчик. И очень много злых людей. Но есть те, кто борется со злом и со злыми людьми. Я такой человек. И я предлагаю тебе стать таким как я.

- Каким? – раздражённо спросил Илья.

- Тем, кто будет бороться с предателями, жестокими, нечестными людьми, такими как та тётя, такими как твои мама и папа.

- Моя мама…, - начал Илья и запнулся.

- Ну что твоя мама?

- Она все равно хорошая! – выкрикнул Илья.

- Пусть так. Но она под влиянием злых людей. И она сама стала как эти злые люди.

- Я не пойду с вами!

- Почему?

- Я однажды уже пошёл с ней. Она тоже была богатая, как и вы. И она обещала.

- Я не буду тебе обещать. Я тебе докажу. И если тебе не понравится у меня – то ты всегда сможешь уйти. Но если понравится, то сможешь помочь мне…

8

Когда сквозь тьму пробивается свет,

Когда пожирает останки он ночи,

В душе оставляя пылающий след

И чувств многоточье….

Бывают в жизни встречи – как удар молнии в метре от тебя. Как глоток грозового воздуха утром в распахнутое окно. Все что было, и даже все, что будет, перестаёт иметь значение.

Марк Тессей искренне верил, что в этой жизни ничто не способно его поразить так сильно. После Ленки.… После осталась пустота и ощущение бутофоричности бытия. Вообще-то ощущение театральности всей жизни, Марка преследовало давно. Бывали моменты, когда он сам себе казался хорошо сконструированной, прекрасно одетой куклой. И даже Лена.… Да, чувства к ней самые сильные, самые настоящие, однако и они казались не такими яркими, какими должны были быть.

Театральный занавес опустился однажды, когда в его скромное уединение, в подвал обыденного, обыкновенного дома пришла эта девочка.

Она пришла не одна. Был ещё мальчик, назвавшийся Ильей. Была старушка, представившаяся Марией Филатовой. И была Лэй. Просто Лэй или госпожа Лэй, как её называет Отшельник.

- Сколько тебе лет, девочка? – смущённо спросил Марк в разговоре, потому что она ему понравилась. Очень. Его душило непреодолимое желание коснуться губами нежных щёк и губ.

-  Пятьдесят пять, - с ехидной улыбкой ответила Лэй.

- Сколько?

- Пятьдесят пять.

- Это прикол? – хмыкнул Марк. – Тебе шестнадцать или семнадцать?

- Я бессмертная, - пожала плечами Лэй.

- Кто? – не понял Марк.

- Я не старею.

- Как вампиры?

- Да. Только я не вампир.

- Я не верю тебе. Бессмертные… Их не бывает…

- Я не могу объяснить этого, - Лэй с грустью смотрела на Марка, - Но я могу кое-что вам показать. Присядем.

***

- Это может показаться странным, потому что похоже на одну детскую игру, - Лэй взяла Марка за руку и тот замер, будто бы ужаленный. Нежные девичьи ладошки. Мягкие, словно шёлковые, слегка прохладные, - Посмотрите мне в глаза, Марк. Ни  о чём не думайте. Просто смотрите. Не пытайтесь что-то представить или вообразить. Всё, что необходимо я вам покажу….

Если бы кто-то попросил Тессея описать, то, что он видел и чувствовал, то, пожалуй, Марк с трудом мог бы подобрать слова. Ни на что не похожие ощущения. Карие глаза Лэй будто бы взяли в плен разум, эмоции, страсти. Путь к чужой душе в глубины собственного «Я».

Реальность разломилась на части, перед глазами стелилась тьма, а когда она рассеялась…

Первыми увидел Марк проклятых зверюг, ковыляющих по пустыне. Обросших чёрной шерстю ящеров. И снова ехали на них всадники. Только.… Теперь одним из всадников стал сам Марк.

- Любовь - глупость не достойная Великого Бессмертного, - поучительно сказал мужчина с жуткими, полностью залитыми чернотой глазами. Теперь Марк отчего-то знал имя этого мужчины – Дарвалау.

- Есть вещи, которые не доступны тебе, отец, - ответил Марк.

Сознание Тессея странным образом раздвоилось. С одной стороны он был здесь и сейчас в двадцать первом веке. И ощущал себя вполне в России, вполне русским человеком. С другой, оказался кем-то другим, с иным именем. Марис. Тогда его звали Марис. Тут же всплыло осознание того, что язык, на котором велась беседа – вовсе неизвестный, очень красивый, певучий, чем-то напоминающий арабский. Тессей немного знал арабский, но мог поклясться, что говорил сейчас с жуткоглазым мужчиной не на этом языке. Как же можно говорить на языке, которого ты не только не знаешь, но который, похоже, и вовсе не существует?

- Вещи, не доступные мне? – хмыкнул Дарвалау. – Неужели? Ты молод, сын. Твой путь для Великого Бессмертного слишком короток, чтобы…

Мгла снова заволокла сознание Тессея.

Потом появилась другая картинка. Синеглазая черноволосая девушка, просто чудо, какая красивая сидела на каменной белой скамье в фантастическом саду и смотрела на Марка, вернее Мариса влюблёнными сияющими глазами.

- Аурелия…

Состояние раздвоения в сознании Марка стало болезненно невыносимым.  Он же любит эту необычную синеглазую девушку. Призраки неведомого прошлого протянули к сердцу Тессея руки и сжали его отчаянно бьющееся. Он любит её, но разлука уже близка. Она неотвратима, как и гибель фантастического мира. Сквозь огонь и слезы, сквозь пространство и время возвращается неизбежное…

***

Лэй не была готова увидеть это. Снова узреть себя саму другой – древней богиней, чьё имя стёрли из истории, память о которой сохранили только легенды Перевёрнутого мира. Лэй никогда до конца не верила в правдивость своих видений. Она списывала их, на манию величая, появившуюся после того, как её сделали бессмертной. Мучительные сны, овеянные жаром пустыни, не давали покоя после возвращения Тиа. Только ли возвращения Тиа?

- Марис? Ты, Марис? – спросила растерянно Лэй Марка, отпуская из своих ладоней его руку.

- Что происходит? – Тессей вновь смотрел в карие взволнованные глаза Лэй. – Что я видел? Что ты со мной сделала?

- А ты со мной? – эхом спросила Лэй.  – Ты видел себя им. Я видела себя ею. Мы видели там друг друга, и мы были другими.

- Я не понимаю, - пробормотал Марк. – Я схожу с ума?

- Это произошло очень давно, - прошептала Лэй. – Когда-то погиб мир. Единый мир…

***

- Ребята, вы кушать сегодня собираетесь или нет? – старушка тронула за плечо Марка. Тот посмотрел на неё совершенно осоловелым взглядом.

- Мария, у нас сейчас тут такое произошло, - растерянно заулыбалась Лэй. – Представляешь, я и он вспомнили кое-что. Я, конечно, не уверенна, но эта методика ни разу не давала сбоев. А я всего лишь хотела показать ему кто такие бессмертные. Словами ведь долго объяснять. Но, я запуталась, Мария.

- Хм, - старушка хитро прищурилась. – Может не стоит распутывать на голодный желудок. Илья вот тоже проголодался, да и наш гость, - Мария выразительно посмотрела на Марка. – Хотя, наверное, вы уже теперь не гость, а обитатель.

- Мы.. мы попозже поедим, - сказала Лэй. – Нам нужно поговорить. Похоже, нам нужно очень многое сказать друг другу. Вы кушайте, а я… Мария, ты не знаешь Отшельник здесь?

- Ага, знаю, - кивнула старушка. – Может вам стоит поговорить с ним? – она с сочувствием посмотрела на Марка. – Воспоминания, да? Я понимаю. Думаю, здесь многие понимают. И даже говорить не надо. Это чипиндосы очень много говорят, не понимая друг друга. А нам достаточно взгляда…

***

Они говорили долго: Марк, Лэй, Мария и Отшельник. Раскрыв рот, слушал их Илья. Сгорали свечи, воск капал на обеденный стол. Отшельнику нравилось ужинать при свечах. Романтика…

- Вот мы и встретились, - сказала Лэй.

- Ну и отличненько! – Отшельник с наслаждением смаковал вареники. – С вишнею…

- Я встретила Мариса, - тихо продолжала Лэй, - Ты свою королеву.

- Вам повезло больше, - с горечью усмехнулся Отшельник. – Моя королева как звезда – далёкая и холодная, - он помолчал, словно подбирая слова. – Тогда мы не сумели стать близкими друг другу. Сможем ли теперь, в другой жизни?

Марк, не отрываясь, смотрел на огонь свечи. Долго смотрел, до рези в глазах. Потом перевёл взгляд  на Отшельника.

- Старичюля Жэк…

- Вот если бы сейчас меня кто-то спросил бы о том, жалею ли я, что разрушил Единый мир? Я бы ответил – нет! Ни капельки не жалею. И хоть нет мне прощения среди бессмертных, но и теперь я поступил бы так же. Ну, вот он мир снова живой. И что? Все тоже, что и было. А самое главное – люди по-прежнему убивают людей. Опять не то время. Опять не то…, - Отшельник кивнул Марку, - Да, система смогла построить иллюзию благополучия. Войны прекратились, но люди опять убивают людей. Исподтишка, отчаянно, не боясь ничего, даже самой смерти. Круг снова замыкается. Урборос. Почему он вечно кусает собственный хвост? Время – река, текущая по кругу. Когда-то слышал в одном фильме.  Противоречия… Я устал от противоречий. Я устал от этого раскола. Раскола в душе каждого человека. В душе безумного бога. Знаете, я стишок недавно накалякал, - Отшельник полез в карман своих штанов и достал оттуда мятую бумажку. – Прочитать?

Лэй и Марк молча кивнули.

- Я не стану ни тёмной, ни светлой твоей стороной…

Не выберу ни тёмную, ни светлую сторону силы,

У меня всё своё, мир у меня свой,

Разделение дарованное тобой – невыносимо.

Ты предлагаешь мне найти ответ,

Помочь понять тебе тебя.

Ты заблудившийся адепт

Иллюзии мира огня….

Отшельник почесал бороду.

- Это я ему посвятил – Богу этого мира. Нашему давнему знакомому Атанаэлю. Никто мне не верил раньше. Считали в лучшем случае еретиком, в худшем сумасшедшим. А сейчас до моей тайны и вовсе нет никому дела. А знаете в чём тайна? В чём её суть? Когда Атанаэль, как Создатель решил завоевать созданный им же самим мир, произошёл раскол. И появились эти весы. На одной чаше амбиции и жажда власти. На другой – милосердие. И с тех пор каждый на тех весах взвешивает душу свою. И Бог взвешивает тоже. Вот вы меня поймёте, - Отшельник тыкнул пальцем поочерёдно в Марка и Лэй. – Вы тоже помните ту историю…

- Часть истории, - отрешённо улыбнулся Марк.

- Это похоже на разбросанную мозаику, - кивнула Лэй. – Попробуй собрать по частям. Ни одна смертная жизнь уйдёт.

- И то верно, - сказал Отшельник.

***

Прошёл месяц. Время для Марка словно остановилось, и весь мир укатился куда подальше. Всё, что когда-то имело значение, теперь утратило его.

Теперь Марк часто смотрел на небо и облака в Михайловском парке. Не один смотрел – вместе с Лэй.

Приближалась зима. Деревья уже окончательно сбросили листву и стояли скромно не одетые. Тессей обожал наблюдать, как Лэй прыгает по жёлтым и красным листьям, шаркает по ним ногами и смеётся, так, как можно смеяться только в детстве. Лэй часами рассказывала Марку о Лабрине, и Тессею казалось, что и он знал этот город всю свою жизнь. Минута за минутой, час за часом, день за днём вспоминали они вдвоём своё прошлое.

В карих глазах Лэй можно потерять разум. Хрупкость девушки, её нежность вызывала в Марке только одно – желание защитить любимую от всей существующей жестокости, от всего зла мира земного.

- Мою жизнь выключили, а потом как бы заново включили, - сказала однажды Лэй.

- В прошлой жизни? – спросил Марк.

- Не только. Это происходит со мной постоянно. Я будто бы выключатель. Нажмёшь кнопочку – есть свет жизнь. Опять нажмёшь – нет. Всё так просто. Тело смертно, а мы бессмертны.

- Я не хочу об этом, - устало хмыкнул Марк. – Только теперь я понимаю причину моей пожизненной, какой-то внутренней усталости. Я не хочу ничего знать. Не хочу искать ответы на эти бесконечные человеческие вопросы. Мне плевать на смысл этой жизни. Возможно, и смысла никакого нет. Все чего хочу я – это ты рядом со мной…

- Марк, Марис, помнишь в Нурвилане…., - и тут Марк поцеловал Лэй. Страстно, отчаянно поцеловал.

- Я не хочу больше говорить про Нурвилан, - перевёл дыхание Тессей, - Я рад, что меня сделали человеком. Потому что никогда я больше не захочу видеть таких моральных уродов, как мой отец в той, прошлой, жизни…

***

Прошёл месяц. И неожиданно к Марку по адресу, указанному на визитке Отшельника, который Тессей оставил своему близкому другу Самохину, пришёл сам Лука Самохин.

Сначала Марк не узнал друга. Лука из весёлого пузана превратился в мрачного худого, обросшего щетинистой бородой типа.

- Я пришёл к тебе, друг, - сказал Самохин.

- Что случилось? – спросил Марк.

- Ничего, - хрипло ответил Лука. – Просто знаешь, однажды я стал думать. Вот так. Всю жизнь не думал, а дурака валял, а тут задумался. И знаешь, что обнаружил?

- Что?

- Я обнаружил что устал. И что я живу среди усталых людей. Нет, не людей, марионеток. Я чудовищно устал от системы и от тех, кто в системе. Мир наводнён информацией и бредом. Бредовой информацией. Навязчивой информацией и такими же навязчивыми людишками. От некоторых мнений меня уже просто тошнит. Сидишь себе в редакции, и тут какая-нибудь редакционная выскочка начинает оспаривать любое слово в твоей рецензии и совать тебе под нос такое правильное, информационно подкреплённое, прилизанное, соответствующее чёрт знает каким критериям мнение. И вот ты уже споришь с этой выскочкой, а она всё никак успокоиться не может и уже лезет не только в твою работу, но и в твою личную жизнь, в твои мысли.… Нафиг мне это? Я раньше ничего не замечал, а теперь… Знаешь, меня тут на днях коммунхоз достал! Заключить договор с коммунхозом, всё равно, что с дьяволом договор заключить. Душу из тебя вытрясут, выжмут до последней капли. И всё квиточки под нос суют – плати. А я им квиточки со свалки. Да я сам мусор вывожу, сам!!! И вам уже писал заявление о расторжении договора. Не расторгают! Чисто сатана коммунхозом Ставрополя заправляет!  Невыносимо! Психдом уехал – идиоты остались.

- А ведь цирк должен гастролировать, - тихо сказал Марк.

- Чего? – спросил Лука.

- Да так. Вспомнил слова Фаины Раневской.

- А…, - вздохнул Лука, - Ну так вот, когда ты ушёл, чего только я не пробовал, чтобы заполнить пустоту. Тебя нет. Ленка умерла. Ну, Матвей и Ваня меня, конечно, поддерживали, а я чувствовал, что скоро сорвусь. Тем более, что замечать многое стал. В общем, сначала попробовал я к служителям веры обратиться. Ну, знаешь же реклама по телеку, что помогают они людям. А оказалось, что они тебе в вину ставят сам факт твоего существования. Грех говорят. Что ни возьми, всё у них грех. Не понял я ничего в итоге и ушёл от них. Не могу и не хочу перед какими-то левыми дядьками себя виноватым чувствовать. И не могу я, здоровый мужик, у какого-то их бога, тоже левого дяди, что-то там просить. Я что калека? Или на голову убитый, чтобы просить? А служители веры только тем и заняты, что просят чего-то. Зачем им это никак не пойму? Они что, сами ничего не могут? А от смерти и болезней их бог, как я понял, никого не освобождает. И смысл тогда чего-то просить? Про загробный мир и царство их божества я тоже ничего не понял. Вот хоть убей, но не могу я верить в то, чего не понимаю. Может я тупой, а? Да и объяснить мне никто из них ничего толком не может. Цитируют только книги умные и речь у них путанная. Ни одного внятного, логического ответа ни на один мой вопрос не дали. Сплошь субъективизм и цитаты из книг, - Лука виновато посмотрел на Марка. – Ты извини, что сейчас тебе все это выдал, но просто.… Давно не видел тебя. Поговорить хочу.… Раньше мы вообще о таком не говорили. Все гы-гы и га-га, шуточки, фигуточки. Слушай, вот мы были дебилами. Я только теперь понял.

- Да ничего, - Тессей похлопал Луку по плечу, все ещё не в состоянии воспринять произошедшую с ним перемену.

- Я к тебе пришёл. Не то чтобы за какими-то ответами. Просто я соскучился по тебе, друг….

9

Ставрополь. Осень 2046 года.

- Ну что, принёс? – спросила мужским голосом тёмная упитанная фигура. В предрассветном сумраке в переулке невозможно было разглядеть кто это.

- Принёс, дяденька, - тоненьким голоском ответила вторая фигурка, смотрящаяся жалко и несчастно по сравнению с фигурою упитанной. – Как вы и просили.

- Сколько?

- Двадцать.

- Что так мало?

- Сколько смог. Я только в один тайник старика проникнуть смог.

- Сколько, думаешь, ещё есть?

- Не знаю. Мне известно пять тайников в разных домах. Но я не могу…

- Сколько у Отшельника человек в его группе.

- Около сотни. И люди к нему прибывают…

- Достань остальные…

- Если смогу. Он ведь заметить. Он вычислит меня…

- Это навряд ли. Тебя никто не заподозрит. Ты же просто несчастный мальчишка.

В предрассветном сумраке фигурка передала фигуре что-то, похожее на шкатулку…

***

Виктор Чирков уже около часа вертел в руках деактиватор.

- Экая хрень, - бормотал он, - Малюсенькая гад, плоская, со спичечный коробок, а что умеет, - Виктор аккуратно нажал пальцем на жёлтую кнопочку. Потом посмотрел на навигатор. Сигналы от его чипов пропали. – И фиг же пальцем по этим кнопкам попадёшь, - он нажал аккуратно на кнопку зелёную. Чипы снова активировались. – Блин, надо понять технологию. Тогда мы сможем сами штамповать это. И я создам армию. Армию Света! Армию Бога! И система падёт. Двадцать штук – это мало. Но мальчишка достанет мне ещё. Пока и этого будет достаточно. Я стану неуловимым. Рукой Господа моего!

***

….. Чрезвычайное происшествие! В Ставрополе произошла серия убийств, совершенных лицами без чипов. По последним данным убиты: депутат государственной думы Панков, глава фирмы «Славия» Измайлов, банкир Селивонов… На местах преступлений были сделаны надписи кровью «Смерть Сатане». Предположительно, преступления совершены группировкой  «Проповедник», уже не раз совершавшей диверсии в общественных местах и учреждениях. Однако, теперь этой группировке доступна некая секретная технология, позволяющая деактивировать чипы…  

- Чёрт! – Отшельник шарахнул пультом от телевизора об стену. – Вы это слышали? Вы это видели? А?!

Макр, Лука, Иван и Матвей от неожиданности разом вздрогнули и посмотрели на старика. Илья нервно запихнул в рот конфету. По телевизору продолжался выпуск новостей.

- Это невероятно, - сказал, наконец, Марк.

- Почему невероятно? - расхохотался Отшельник. – Всё не то чтобы невероятно, а вполне предсказуемо. Я так и знал, рано или поздно знал, что так произойдёт. Вопрос времени. Это всегда вопрос времени. Тот, кто спасает человеков, человеками погублен будет. Среди нас предатель, господа!

- Или предательница, - мрачно заметил Лука. – У нас ведь тут и баб полно…

- Это может быть кто угодно, но подозрения всегда падают на вновь прибывших, - Отшельник поочерёдно посмотрел на Ивана и Матвея.

- А что? – встрепенулся Иван Крючков, бывший главный редактор, а ныне просто обитатель дома Отшельника. – Ты думаешь это я или он? - Иван ткнул пальцем в Матвея Егорова. – Только потому, что мы присоединились к вам последними?

- Я пока ничего не думаю, - прищурился Отшельник. – Но… Вы все немедленно сдаёте свои деактиваторы мне. И все члены моего сообщества сдадут тоже. Кто-то из нас хочет остаться в системе, действовать методами системы. Ну что ж, значит, в системе останутся все. По крайней мере, пока я не узнаю имя предателя.

Марк, Лука, Иван и Матвей промолчали. Грузная тишина повисла в комнате. И только Илья отчаянно сосал мятную конфету. Лоб его покрылся капельками пота, тело прошиб внезапный озноб. Со страхом и благоговением смотрел мальчишка на Отшельника….

***

Этой ночью Илья практически не спал. Ворочался с боку на бок. Простыня взмокла от пота. Хотя в его спальне жарко не было.

- Кто поклоняется зверю и образу его и принимает начертание на чело своё, или на руку свою, тот будет пить вино ярости Божией, вино цельное, приготовленное в чаше гнева Его, и будет мучим в огне и сере  пред святыми Ангелами и пред Агнцем - голос Виктора Чиркова отчётливо звучал в голове Ильи. Звучал так, будто бы Проповедник находился здесь, в комнате, сидел рядом на кровати. – Запомни, мальчик, есть избранные и осуждённые на вечные муки ада. С печатью зверя и освобождённые от печати его. Но есть и те, кому нужно помочь сделать выбор.

- Дяденька, что вы от меня хотите? - слышит Илья и свой голос как бы со стороны. Растерянный, испуганный голос.

- Я хочу, чтобы ты помог мне направить одного старика на путь истинной веры и спасения. Ты хочешь быть счастливым, мальчик?

- Хочу!

- Но для того, чтобы ты и другие дети стали счастливыми в этом мире, нужно уничтожить зло. То зло, что таиться, спрятано в ваших телах. Печать зверя должна быть уничтожена. Чипы больше не должны владеть вашими телами.

- Дяденька, но без чипов никто не живёт…

- Живут. Один старик и ещё люди с ним научились управлять чипами. Однако, они не готовы к уничтожению зла. Но готов я и ты мне в этом поможешь…

Илья перевернулся на другой бок. И тут в его голове зазвучал другой голос. Мягкий, тихий, успокаивающий.

- Почему ты плачешь, малыш?

- Потому что мне некуда идти, - отвечает Илья.

- У тебя есть мама и папа? – седобородое лицо Отшельника приближается к лицу мальчишки.

- Я им не нужен. Я к ним не пойду….

Илья рывком подскочил на кровати. Зажал голову руками, надавил на неё, чтобы голоса исчезли. Чувства страха и вины перемешались в душе мальчишки.

Он боялся Проповедника, потому что был уверен, что тот убьёт его, если Илья не будет выполнять приказы. И испытывал чувство вины, потому что Отшельник нравился мальчишке, который не хотел  более исполнять волю Виктора.

Илья боялся Отшельника. До дрожи боялся. Был уверен – старик не простит предательство. Сам бы Илья не простил. Потому что предательство - самое мерзкое, самое отвратительное действо.

- Меня предали мама и папа. Я бы не смог их простить, - бормотал Илья, - Я предал Отшельника. Я бы не простил, если бы я был он. Мне страшно! Блин, как же мне страшно!

Ночь разметалась по комнате обрывками теней, созданных светом ночника. Илье всё казалось, что тени тянутся к нему, пытаются поглотить. Хочется плакать, по детски, навзрыд. Нет, хочется выть от отчаяния и безысходности.

- Пусть он лучше убьёт меня прямо сейчас, - Илья решительно открыл дверь комнаты, хлюпнул носом и шагнул в черноту коридора.

***

- Ты чего не спишь, малыш? –  спросонья Отшельник никак не мог разлепить веки. – Что-то случилось?

Илья сглотнул ком в горле.

- Илюша, ты чего? – Отшельник недоуменно смотрел на пришедшего к нему в три часа ночи мальчишку.

- Я пришёл сказать…

- А утром ты не мог прийти, малыш? Тебе что-то приснилось ужасное?

- Я совершил ужасное, - Илья не смел смотреть Отшельнику в глаза. – Это я отдал Виктору деактиваторы.

«Вот сейчас он меня убьёт!» - подумал Илья и зажмурился. Однако через несколько секунд почувствовал на своих плечах тёплые сильные руки.

- Открой глаза, малыш, - мягко попросил Отшельник.

Илья подчинился.

- Каждый из нас в жизни совершает плохие поступки. Знаешь, когда-то очень давно, я тоже был мальчишкой. Не сейчас, не в этом воплощении, а действительно давно, - Отшельник смахнул слезу со щеки мальчика. – Я был мальчишкой, который уничтожил целый мир. Когда-то я сжёг эту планету дотла.

- Это невозможно, дяденька, - Илья, как ни старался, не мог справиться со слезами.

- Это было, малыш. Как я сказал очень давно, но было. Я сжёг планету со всем живым, что на ней обитало. Меня не простили. Я сам себя не простил. Хотя, если бы.… В общем, будучи мальчишкой, я и не мог поступить иначе, наверное. И вот ты приходишь ко мне.

- Убейте меня быстрее, - пробормотал Илья.

- Убить? Малыш, ты в своём уме? Ты поступил не хорошо, но…

- Предателей нужно убивать, дяденька, - твёрдо сказал мальчик, - Иначе они рано или поздно снова предадут. Виктор говорил, что мы должны бороться со злыми людьми. Но я тоже злой человек, как мои мама и папа.

- Малыш, - Отшельник обнял мальчишку и крепко прижал его к себе, - Тебя слишком рано заставили играть во взрослые игры. Но, я прощаю тебя. Ты просто ребёнок, это мы два взрослых урода втянули тебя в нашу игру. Прости, малыш…

***

- Сообщение от центра управления города Ставрополя. В связи с активизацией деятельности террористической группировки «Проповедник» принято решение об уничтожении всякого человека, заподозренного в манипуляциях с Chip and DOC…..

- Вот так, - Отшельник выразительно посмотрел на Лэй. – Виктор допрыгался. Мы вне закона. Официально. Не просто вне системы.

- Что вы будете делать? – спросила Лэй

- Мне нужны две вещи, - Отшельник задумчиво теребил бороду, - Первая – достаточное количество деактиваторов, чтобы обеспечить ими жителей этого города.

- Я привезла с собой пол лимона, - покачала головой Лэй. – На всех не хватит.

- Хорошо, что я сохранил в тайне месторасположение основного схрона, - хмыкнул Отшельник. – А то если бы оттуда пацан умыкнул… Вторая вещь – мне нужно выйти в эфир по местному телевидению. Но как это сделать так, чтобы не засекли?

- Это решаемо, - сказала Лэй. – Ещё в Лабрине я предполагала, что нечто подобное может понадобиться. Есть транслятор, свободно можно врезаться куда надо и когда надо и ни один здешний прибор не засечёт. Вернее засечёт, но никто ничего не поймёт. Сигнал будет идти из центра Земли. Транслятор настроен по параметрам Перевёрнутого мира и действует по ним даже на поверхности.

- Отлично. Значит, подготовлю речь, и выйдем в эфир. Если Виктор хочет играть, то пусть играет в открытую. 

10

1 ноября жители города Ставрополя, включив в двадцать часов по московскому времени свои телевизоры, услышали не привычный выпуск новостей, а…

- Жители города Ставрополя! – лицо Отшельника на телеэкране выглядело усталым. – Сегодня вроде бы самый обычный день. Такой же, как и всегда. И вы так же, как и всегда, встанете и пойдёте на работу. Ни о чём не задумываясь. Вы прослушаете сводки новостей, где говорят о каких-то там террористах. Но вас ведь это не касается? В вашей-то жизни всё замечательно? Или нет? Или у вас в семье кто-то погибал, потому что система чипирования давала сбои? Неожиданно так, несвоевременно. Вы когда-нибудь задумывались о том, скольких людей уничтожила система? Сотни? Тысячи? Миллионы? Во всем мире, в этом городе в том числе, каждый день умирают люди. Кто-нибудь вычислял процент тех, кто погиб из-за сбоев в работе центров управления? Не думаю. Любой из вас, отправляясь сегодня на работу, может не вернуться домой. Потому что система, вдруг, объявит вас лишним и устранит. Я хочу почтить минутой молчания жертвы системы. Почтить память тех, о ком никто не вспоминает, кроме  близких. О которых не говорят в СМИ. Они будто бы никогда и не рождались, - Отшельник замолчал, всматриваясь в своих неведомых зрителей взглядом, словно выцветших голубых глаз, потом продолжил. – У меня была мечта. Освободить людей от рабства, которого они даже не видят, не желают видеть. Я собрал небольшую группу людей, которые могут выходить из системы по своему желанию, и так же по желанию возвращаться в неё. Но благами намерениями, как известно… Виктор! Виктор Чирков! Всем известный организатор террористической группы «Проповедник»! Виктор, я обращаюсь к тебе! Какими бы благими намерениями ты не прикрывался, но ты вор и убийца! Ты украл у меня мою мечту. Ты украл мечту у тех, кто поверил мне и ещё поверит. Ты использовал ситуацию в своих целях. Жители города Ставрополя. Система объявила людям войну, в которой не будет победителей и побеждённых.   Я предлагаю вам выбор: умереть рабами или людьми способными на выбор. Многие из вас проверив почтовые ящики, обнаружат в них  незнакомые вам приборы с инструкциями по их использованию. Это деактиваторы. С их помощью можно управлять вживлёнными в вас чипами. Воспользоваться ими или сдать властям – ваш выбор.

***

 «Тебе дам власть над всеми сими царствами и славу их, ибо она предана мне, и я, кому хочу, даю её; итак, если Ты поклонишься мне, то всё будет Твоё»  (Лк. 4:6-7)

«отойди от Меня, сатана; написано: Господу Богу твоему поклоняйся, и Ему одному служи»  (Лк. 4:8)

Перевёрнутый мир. Город Лабрин. Где-то в здании Высшего Суда….

В канделябрах сгорали свечи. Терпкий запах благовоний затуманивал разум Тиа и она всё гладила и гладила рукой обнажённую грудь развалившегося на широкой кровати Атанаэля. Лорд смотрел в потолок с безмятежным выражением на лице. В тусклом свете он казался каменным изваянием, а не живым существом.

В последнее время Тиа чувствовала, что что-то меняется в ней, что-то становится не таким, каким было раньше. Смертная жизнь – теперь словно мутное пятно где-то там, в глубине памяти. События всех прошедших воплощений накладывались друг на друга, создавая совершенно феерическую картину реальности. Тиа не могла бы назвать себя той самой Тиа, которая существовала во времена Единого мира. Той, прежней Тиа просто не осталось. Изменилось всё, а самое главное, изменилось отношение к  лорду Атанаэлю. Искра какого-то странного чувства разгоралась в душе Великой Бессмертной. Это можно было бы назвать любовью, но человеческое понятие любви слишком ограничено, чтобы вместить испытываемое Тиа чувство. Оно рождалось на грани любви и ненависти, на острие радости и боли.

Тиа стала целовать грудь Тано, когда в комнату отдыха вошёл Анри Жерфо де ла Россель.

- Приветствую, господин лорд! – Анри низко поклонился, не смея, однако смотреть в глаза Тано и Тиа.

- Приветствую, - кивнул Атанаэль. – Что случилось?

- В Большом мире в России в городе Ставрополе – чепе! Каким-то образом к субъекту по кличке Отшельник попали наши деактиваторы.  Много деактиваторов. И он снабдил ими чуть не полгорода. И хотя многие люди, испугавшись последствий, сдали деактиваторы, но…

- Проблему это не решило, - хмыкнул Атанаэль.

- Да, мой лорд! При сложившихся обстоятельствах власти города не решились на операцию уничтожения.  Если до этого все сводилось только к ликвидации террористической группы «Проповедник» во главе с Виктором Чирковым, то теперь в это дело втянуты просто люди…

- Хорошо, выйди, дай подумать, - Атанаэль выразительно посмотрел на Жерфо.

***

- Что ты думаешь об этом, Тиа? – спросил лорд Атанаэль.

- Я? – Тиа некоторое время помолчала. – Знаешь, Тано, я долго собиралась с мыслями, чтобы высказать их тебе. Я хотела сказать о том, что слышу голос твоей души, говорящий мне о мучающих тебя противоречиях. Ты не можешь отпустить своё творение. Твой раскол не из-за других Императоров Изначальных, не из-за конфликта формы воплощения. Все намного сложнее. Просто ты нарушил закон: «Создание равно Создателю». Надев путы на людей, сделав их рабами, ты сделал рабом себя. Ты стал рабом творения своего. Я хотела сказать тебе, чтобы ты отпустил их, позволил им быть самими собой без твоего надзора и контроля. Я хотела, чтобы Создатель в тебе победил Завоевателя. А Бог Дьявола! Но, - Тиа замолчала, собираясь с мыслями, - Но, я поняла, что не могу сейчас тебе сказать этого, потому что я такая же, как и ты. Я живу между любовью и ненавистью и не знаю, чего во мне больше. Я смотрю в души разных людей. Постоянно смотрю. Я путешествую по их сознаниям. Вот что видела накануне. Это была девушка из какого-то провинциального города (не запоминала его название). Я оказалась внутри той девушки. Видела её глазами, слышала её ушами, чувствовала её сердцем. Она хотела быть писателем и даже писала книги. Мне запомнился разговор с одним молодым богатым человеком.

- Хочешь дам денег на твои книги. Ну, там публикация, раскрутка и всё такое?

- Нет.

- Почему?

- Я сама пробьюсь.

- Да ну! А то смотри, приезжай ко мне в столицу и за одну ночь я буду платить тебе сто тысяч.

- Нет, я хочу, чтобы мои слова меняли людей в лучшую сторону.

- Ты веришь, что, таких, как я можно изменить?

- Да, верю…

Она, та девушка, чьё сознание я на некоторое время похитила, верила. А я, Тано, не верю! Уже не верю! Боюсь человечеству не выиграть эту битву! Слишком их мало – человеков. Все больше зверей, ведомых примитивными инстинктами. Им нравится твоя тёмная сторона, Тано. А я раньше думала, что если в тебе победит Создатель, тот учёный, который подарил жизнь этому миру, то люди изменятся тоже.

Тиа замолчала, и лорд Атанаэль увидел, что в её глазах стоят слезы.

- Я хочу рассказать тебе одну легенду, - Тано обнял девушку и прижал к себе. – В начале всех времён существовали только двое. Старик Великий Муто и его маленькая дочь – Изумрудная змейка. Однажды змейка попросила старика создать разнообразие, потому что ей было очень скучно. «Зачем? – спросил Великий Муто. – Ведь, по сути, Луна и жемчужина – это одно и тоже». Но Изумрудная змейка очень грустила и тогда Великий Муто создал разнообразие. Вдохнула в него своим дыханием жизнь Изумрудная змейка и нырнула в появившиеся миры. С тех пор ищет её Великий Муто  и не находит. Альфа и Омега. Начало и конец. Старик и ребёнок. Это и есть он – непознаваемый Пта. Бесконечный цикл рождения и смерти, юности и старости. Добро и Зло. Любовь и ненависть. Свет и Тьма. Это и есть суть разнообразия. Когда-то я создал его для тебя, моя девочка. Я создаю миры, ты вдыхаешь в них жизнь. Бесконечно всё это повторяется и будет повторяться. В конце всех времён, когда разнообразие исчезает, мы всегда остаёмся вдвоём. А потом я опять создаю для тебя Свет и Тьму… Моя дочь, моя возлюбленная, моя сестра.

- И что же нам делать? – прошептала Тиа

- Анри! – прокричал Атанаэль.

- Да, мой лорд, - в комнату отдыха влетел Жерфо.

- Поезжай в Ставрополь, ты знаешь, что делать….

На огонь летит в ночи мотылек,

Зная - в пламени его погибель ждет.

Но свою судьбу нельзя изменить,

Что начертано, то должен совершить.

Из глубин, самых дремучих лесов,

Слышен вой заколдованных волков.

Языки того ночного костра

Согревают ладони Ведьмака...

«Пророчество Вёльвы» Ведьмак.

Новый Лабрин

(повесть)

 1.

         Громко фыркнув, лошадь серой масти затрясла головой и попятилась от мчавшихся по ровной, серо-зелёной дороге, автомобилей. Человек, что вёл её под уздцы, негромко выругался, и похлопал животное по шее.

         - Ну же, Криа, тише, хорошая моя, тише.

         В отличие от жителей Лабрина, одетых по моде людей Большого (или как его ещё называли, Внешнего мира) этот мужчина резко выделался не только своей дикостью в одежде, но и тем, что за спиной у него, завёрнутый в плотный брезент, висел большой, обоюдоострый меч. Мужчина был среднего роста, с длинными, убелёнными проседью волосами, аккуратной бородкой. На правой стороне его лица красовались несколько глубоких, парралельных шрамов. Поправив попону, он похлопал по притороченному к седлу ружью-игломёту, а затем зло зыркнув, на нескольких, шарахнувшихся от него прохожих, усмехнулся.

         Мимо, гремя тяжёлыми ободами, проехал грузовик.

         - Вот так, Криа, - за долгие месяцы одиночества, мужчина научился разговаривать с лошадью, которая стала его верным, молчаливым слушателем, - лицензию мы продлили, жетон у нас новый.

         Похлопав по карману своего архаичного плаща из сыромятной кожи, он ещё раз почувствовал ведьмачий жетон.

         - Только денег у нас нет, дружище, - пробормотал он и потянул лошадь за собой.

         Внезапно перед ним, как из земли, выросла девушка. Медальон, что висел на шее ведьмака вздрогнул, указывая что это не просто обладательница голубых глаз и очаровательной улыбки, а студент-магик.

         - Ой, лошадь, - восхищённо выдохнула она, и протянула руку к лошадиной морде. Криа с шумам обнюхала ладонь, и отвернулась в сторону.

         - Ваша? - спросила девушка ведьмака.

         - Наша, - утвердительно кивнул головой тот.

         - Погладить можно?

         - Гладьте.

         Пока незнакомка что-то нежно сюсюкала, и гладило лошадиную морду, ведьмак пристально разглядывал её. Высокая и стройная, с живыми и умными глазами, русые волосы собраны на затылке в длинный хвост. Одета в джинсы, кроссовки, и розовый, под горло, джемпер. В руках книга, названия которой ведьмак прочитать не смог.

         - Как зовут?

         - Кого? - намерянно задал провокационный вопрос ведьмак. Девушка вскинула на него глаза, медальон вздрогнул ещё сильнее.

         "Вот те раз, - подумал он, - да ты никак из первого потока".

         - А вас как? - растеряно спросила она.

         - Аури, - ведьмак слегка поклонился. - Аури эрм Тор. Ведьмак, госпожа студентка первого потока.

         Девушка попятилась назад.

         - А как вы узнали?

         "Только начала учится, раз на балаганный фокус повелась"

         Однако, пожав плечами, Аури вздохнул.

         - У каждой профессии есть свои тайны.

         - Секрет фирмы значит?

         - Вроде того.

         Он ещё раз улыбнулся, и поставил ногу в стремя. Однако студентка схватила его за рукав.

         - Вы колдун?

         - Нет.

         - А кто? Вы же сказали, что ведьмак.

         Аури усмехнулся.

         - Вы, как я вижу из Верхнего мира. и ещё не знаете Лабрина.

         - Город я знаю, как свои пять пальцев, - обижено надула губы студентка.

         - Помилуйте, сударыня, вы знакомы с кошерной версией Лабрина.

         - Какой?

         - Правильной. Не всему что видишь, нужно верить. Многое здесь просто ширма. Даже тела людей скрывают под собой более древнюю суть.

         Девушка открыла рот.

         - А вы?

         - А мы человек, милсдрыня, чей выверен срок и удел.

         Студентка засопела, и ещё сильнее схватила Аури за рукав.

         - А что делает ведьмак?

         "Ух-ты, какая приставучая, словно репей!" - эрм Тор высвободил рукав плаща из цепких девичьих пальчиков.

         - Работу за вашими курсами подчищаю, Репей ты зеленоглазый. Практиканты мать вашу, - беззлобно проворчал он. - Опыты по евгеники и селекции не всегда удачны, а иногда образцы убегают в леса или болота, не забыв сожрать своих создателей. Вот чем я и занимаюсь.

         Девушка пошарилась по карманам.

         - У меня есть деньги. Правда немного. Расскажите про свою работу и про... кхм... клиентов.

         Аури взглянул на тонкий пластик (деньги в Лабрине делали не из бумаги, а из тонкой, раскатанной до бумажного слоя пластмассы с примесью шёлковых нитей) и отрицательно покачал головой.

         - Не возьму я с тебя денег, красавица. А вот если накормишь...

         Студентка улыбнулась.

         - Не вопрос. Тут перед институтом кафе есть...

         Ведьмак поморщился.

         - Кофе, пироженки и тонкие сигареты. Есть тут одно место.

         - Показывай дорогу.

         Эрм Тор усмехнулся и потянул лошадь за собой, однако животное заупрямилось, и, сделав пару неловких шагов, внезапно захромала на заднюю левую ногу. Обернувшись назад, ведьмак выругался, и подобрав с мостовой подкову, засунул её в седельную суму.

         - Сколько раз бываю в Лабрине, и каждый раз эта скотина подковы теряет. Денег на кузнеца не напасёшься.

         Увидев смущённую физиономию ведьмака Репей рассмеялась громким и звонким, беззлобным смехом. Покачав головой, ведьмак тоже улыбнулся.

2.

Привязав коня где –то на заднем дворе, ведьмак снял с животного два вещьмешка и чехол с винтовкой. Студентка, удивлённо тараща глаза, разглядывала серые, высокие стены строений, что возвышались над ними неприятными громадами.

- Лабрин, - усмехнулся Аури, - это не только сады с розами всех сортов и лёгкими террасами кафе, где можно заказать шарлотку и чёрный кофе. – Говоря это, он, одной рукой закинул за спину свой небогатый скарб, другой обнял девушку. – Это город контрастов, - задумчиво закончил он, и повёл её к небольшой двери, на пороге которой стоял неприятного типа человек, и закатив глаза, курил какую-то вонючую самокрутку. Увидев подходившую к двери парочку, он выпустил из ноздрей струйку голубоватого дыма, и бездумно уставился на них своими остекленевшими глазами с крохотными, размером с точку зрачками.

Эрм Тор поступил довольно странно: отпустив плечо своей спутницы, он помахал рукой перед самым носом человека.

- А ведь это вышибала, - констатировал он, видя, что тип никак не реагирует на его действия. – Никогда не кури эту дрянь, девочка, никогда. Овощем станешь.

Репей закивала головой, и ещё сильнее прижала к себе книгу.

Вопреки ожиданиям, внутри оказалось довольно чисто.  Более того, похоже, что ведьмак был здесь завсегдатаем, так как с ним постоянно здоровались довольно странные личности.  Например, вон тот толстяк, в толстых роговых очках, что сидел почти посреди зала, и разгрызая зубами красные тушки омаров, от чего сок тёк по его двойному подбородку, прямо на заткнутую за ворот рубашки салфетку, и запивал пенным пивом, при виде оборванного Аури вообще, вскочил с места, и сдёрнув с головы клетчатое кепи, пропел сладострастным голосом:

- Здравствуйте, господин Тор, - затем взгляд его поросячьих глазок переместился на Репей. Девушка ойкнула, и спряталась за ведьмака. Похоже, она уж начинала жалеть о том, что решила пойти с ним. Толстяк-же, пропев что-то столь-же елейное, непонятно кому погрозил лоснящимся пальцем, и снова вернулся к поеданию омаров. Впрочем, взгляд его то и дело, как бы невзначай, скользил по съёжившейся фигурке студентки.

Разместившись за самым дальним из столов, причём ведьмак был столь галантен, что пододвинул даме стул, она наклонилась к своему спутнику.

- Аури, это кто такой противный?

- Толстяк? Му. В прошлом фальшивомонетчик, а ныне профессиональный сутенёр и торговец живым товаром.

Репей аж задохнулась от негодования.

- Он торгует людьми?!! А что официальные власти Лабрина?

- Вы слишком хорошо о них думаете, сударыня, - помрачнев ответил  Аури. – Богам дороже свой покой.

Студентка захотела сказать что-то ещё, но её прервал высокий, бородатый мужчина в длинном фартуке и  колпаком на голове.

- Старый ведьм! Сколько лет, сколько зим, - он скрестил руки на груди.

- И я рад видеть тебя, Хамелеон. Что можешь предложить?

- А ты можешь расплатиться по долгам?

- Без процентов?

- Помилуй, Аури, какие могут быть проценты между старыми знакомыми! Шестнадцать крон с четвертью, и ни полушкой больше.

Ведьмак указал на спутницу.

- Вот ныне мой кошелёк.

Бросив быстрый взгляд на Репей, Хамелеон растянулся в довольной улыбке.

- Неужто ты стал жиголо?

Растерянная девушка отсчитала нужную сумму, и, од суровый взгляд Аури, вручила их Хамелеону.

- Я бы с радостью, Хамелеон, с радостью, - ведьмак улыбался. – Да кому я нужен.

- Ну, кому-кому, - хозяин заведения засунул деньги в карман, - а ей явно за чем-то пригодился.

- Ну, это уже наше дело.

Улыбка исчезла с лица ведьмака.

- Ваше так ваше. Твой долг, по крайней мере, передо мной, аннулирован. Что кушать будите, уважаемы гости?

- Рагу давай, - не задумываясь выпалил Аури, - и сыр обязательно. Хлеба ржаного, да овса меру отсыпь. Конь мой во дворе внутреннем стоит. И ещё, вина бутылку. Сам знаешь какого.

Совершив подсчёт, Хамелеон вздохнул.

- Пять с четвертью крон, сударыня. Но за то, что у вас такие красивые глаза, с вас только пять.

Когда деньги перекочевали к бородачу, и на столе появились заказанные блюда, девушка нахмурилась и, взглянув, через пар, которым исходил глиняный котелок с ароматным мясным рагу, на довольного Аури, тихо произнесла:

- Как это мерзко.

В ответ ведьмак кивнул, и галантно налил в хрустальный фужер, что стоял у её нервно сцепленных рук, немного рубиновой жидкости.

- Полностью согласен с тобой, душа моя. Но и ты пойми меня. Отдав все деньги за вот это, - вытащив жетон, он положил его рядом с рукой Репейника, - я остался без всяких средств. Так что поесть мне светило только на озёрах. Подстрелив пару уток.

Девушка сделала глоток вина.

- Так ты хотела расспросить меня о чём-то.

Ведьмак ел неспешно, ловко орудуя ножом и вилкой.

Подивившись такой наглости, Репей вздохнула. Похоже, она начала жалеть, что вообще связалась с этим невменяемым человеком. Ведьмаком.

- Расскажи мне, кто такие ведьмаки.

Аури пожал плечами.

- В основном студенты четвёртого потока. Бывают и второго. Реже третьего.

- А первого?

Он взглянул на неё долгим, как удав на кролика, гипнотизирующим взглядом.

- Есть и первого. Один.

Она поёжилась. Девушка, привыкшая к чистому и опрятному Лабрину, вежливых, как на подбор горожанах, и безопасности, была явно не в своей тарелке.

- Как ты узнал, что я с первого курса?

Ведьмак достал висевший на цепочке медальон, изображающий бобра.

- Он сказал.

- Медальон?

- Да. Но это не просто медальон. Это ведьмачий медальон. Дело в том, что иерархи, эксперементируя с генетикой, пользовали не только науку, но и магию. Результат превосходил ожидания. Но, - он вздохнул, и уставился на кусочек наколотой, на вилку брокколи, - интерес великих быстро угасает, и результаты их опытов, разбегаются. Конечно, многие из них стерильны, кто-то гибнет. Но некоторые размножаются. Как кролики. Такие потомки лабораторных крыс, представляют угрозу. И их надо уничтожать. Для этого и был создан цех ведьмаков. Людей восприимчивых к магии, но магией не владеющих. Но, на первых порах, мои предшественники гибли как мухи. Не могли почувствовать монстра. Для этого и были созданы эти медальоны. У каждого свой. Мне достался бобр.

Он замолчал, глядя на Репей.

- И?

- Что и?

- Как он действует?

- Предупреждает. Если недалеко от меня будет существо созданное при помощи магии, либо человек ей занимающийся, - он кивнул на книгу, что лежала на столе, - то мой бобр начинает дрожать. И чем сильнее маги, тем сильнее дрожь. Книгу переверни, - не меняя интонации выдал он.

- Что?

- Вот горе-горькое, книгу обложкой вниз переверни. "Некрономикон" запрещённая книга, госпожа магик.

Покраснев до корней волос, Репей перевернула книгу.

- Спасибо, - пробормотала она. – А вот вы не боитесь, рассказывать мне всё это?

- Нет. В вашем институте, есть негласная доктрина. Что всё, что ни делается, всё к лучшему. Держу пари, что ваши кабинетные иерархи уже давно знают о том, что мы беседуем.

Внезапно он подался впрёд.

- Ты из верхнего мира, как я понял?

- Да.

Ведьмак закатил глаза. На секунду, девушке показалось, что сейчас её новый знакомый выдаст нечто вроде: «Бандерлоги-и-и-и…». Но нет.

- А год?

- Тысяча девятьсот девяносто шестой.

Рука ведьмака с силой сжала вилку.

- Боже мой, - пробормотал он, - её уже и в живых-то нет.

- Кого её?

- Не важно. Но знай девочка. Что есть места в этом мире, где время течёт не совсем по правилам. Настоятельно рекомендую, не покидать Лабрина.

Сказав это, он стал с каким-то остервенением разрезать кусочки мяса.

- Не поняла.

- А тут и понимать нечего, - речь его стала отрывистой, и похоже, горло как –будто что-то сдавило. – Найди в вашей библиотеке, в синей секции труд по искревлению времени. Я не смогу объяснить столь грамотно и понятно. Для меня существую границы, в которые я никогда не сунусь. Если, правда, не хочу сойти с ума.

В это время за спиной Репейника раздалось деликатное покашливание. Растеряно обернувшись, она увидела стоявшего перед ней Му. Теперь он был чист и опрятен. Видимо до этого он посетил уборную, так как от него за версту несло дешевым мылом, и навязчивым, удушливо тяжёлым запахом одеколона. Улыбнувшись сахарной улыбкой, он кивнул на стул.

- Господин Аури, разрешите присесть.

Ведьмак вытер салфеткой губы, и молча указал на пустой стул.

3.

Му, хитро хихикнув, сел за стол, и бросив короткий взгляд на Репей, буквально вперился взглядом в ведьмака. Аури молча ждал.

- Очень рад, видеть вас в Лабрине, господин ведьмак, - издалека начал он. Однако, как показалось студентке первого потока, держался сутенёр несколько скованно. Даже со страхом поглядывал на завёрнутый в ткань меч.

- Да? И чем-же вызвана эта радость.

Усмехнувшись, эрм Тор провёл ребром ладони себе по щеке, как раз в том месте, где у Му красовался шрам. Толстяк нервно захихикал.

- Что было то было, Аури, и быльём поросло.

- Ну допустим.

Ведьмак сидел расслабившись, положив руки перед собой.

- Зачем я тебе нужен?

- Ну, я вижу, что вы здесь не одни, а с дамой. О моей сфере деятельности, вы знаете...

- Дама со мной, и вольна идти туда, куда ей вздумается, господин Му, - в голосе Аури прорезались стальные нотки, отчего  сутенёр вжался в спинку стула. - Более того, пока я с ней, девушка находится под моей защитой.

В этот момент в зал вошли трое одетых в кожаные рубашки мужчин, и не обращая ни на кого внимания, заняли место за одним из столов. К ним тут-же подскочил официант, с подносом, на котором стояло несколько больших кружек с пенным. Аури бросил на троицу короткий взгляд, и усмехнулся, Му же, с довольным видом раскинулся на стуле, и стал нетерпеливо барабанить пальцами по столешнице.

- А всё-же. Она с тобой, - кивок в сторону Репейника, - продай её мне. С долгами расплотишься. У тебя ведь есть долги? - его глаза первратились в две узкие щели. Студентка -же, испуганно озираясь замотала головой.

- Вы... вы что себе позволяете?

- А ну цыц! - прикрикнул на неё Му.

- Тише, - ладонь Аури покровительственно легла на миниатюрную ручку Репейника. - Ему ты без надобности.

- Ну, так уж и без надобности, - в глазах Му загорелся какой-то дикий огонь. - Хорошая девочка. Красивая, умненькая, раз книжки читает. Караванщики дадут за ней несколько тысяч крон.

Он потянулся к девушке, и с силой ухватив её за руку, рванул к себе. Репей вскрикнула, книга выпала из её рук и по залу, подхваченные ветром, стали носиться выпавшие страницы. Притянув девушку к себе, Му взвизгнул:

- И что ты сделаешь, ведьм?

Аури молча сидел и смотрел на него. Лицо его было беспристрастно, руки лежали так-же на столе. Хотя... правой рукой, он, как бы невзначай задел накрахмаленную салфетку.

- Отпусти её Му. Тогда ты, и твои люди будут жить.

- Нет уж, ведьмак, нет уж. Ты ответишь мне за прошлый раз. И за стрыгу в клетке, и за шрам на горле.

- Ты сам виноват, - голос Аури был тих, - не стоило привозить живой раритет в Лабрин.

- Не твоего ума дело, бродяга. Значит так, если не хочешь, что бы жизнь девки была на твоей совести, то пойдёшь с нами.

Ведьмак снова улыбнулся.

- Всегда к вашим услугам, - пробормотал он, и стал медленно подниматься, держа руки на виду.

Репей была готова поклясться, что всё это время в руках Аури не было ничего. Одним плавным, но неуловимым движением руки, эрм Тор метнул нож, которым до этого орудовал в одного из обладателей кожанной рубашки, одновременно с этим, плюхнувшись на стул, он сильно оттолкнулся ногами от пола, и начал падать на спину. Достать до винтовки, что стояла прислонённая к столу, не составило особого труда. Упав на пол, ведьмак пристроил оружие между ног, и нажал на спусковой крючок.

Выстрела не последовало. Вернее он был, но вместо оглушительного хлопка, винтовка загудела, и магнитное поле, образовавшееся в ней, выбросило, в спешивших к своему патрону ребят, пару пригоршней тонких, но смертоносных игл. Люди просто попадали на пол. Под одним, которому игла попала аккурат в лицо, стала расплываться кровавая лужа.

Перекатившись на живот, Аури резко вскочил, и тщательно прицелился  Му.

- Ииии... Проклятый ведьмак, - закричал сутенёр, всё ещё прикрываясь девушкой как живым щитом. - Не подходи, а то убью!

В его руке появился складной нож.

- Убивай.

Голос Аури даже не дрогнул.

- Что? - от такого Му слегка опешил.

- Убивай её, - повторил ведьмак не опуская винтовки.

От удивления сутенёр слегка ослабил хватку. Этого хватило что бы Хэуин, громко взвизгнув, со всей силы ударила Му каблуком по ноге. Громко взвыв, сутенёр отпустил свою не в меру брыкливую жертву, и запрыгал на одной ноге.

- У сучка крашеная, - сдавленным голосом выдал он, - больно-же!!!

- Репей, пригнись, - выкрикнул Аури.

Однако, Хэуин показалось, что предупредждние это предназначалось скорее не ей, а толстяку, так как тот, в мгновение забыв про ногу, мячиком бросился под прикрытие деревянной колонны, которая подпирала потолок. Почти сразу послышался щелчок передёргиваемого затвора пистолета. Обычного, в обойме которого находились не иглы, а капсульные патроны.

- Ну что, ведьм, - голос Му немного охрип, - поговорим на равных.

- На равных? - ведьмак рассмеялся. – Не смеши меня Му.

Тем временем девушка, окончательно пришла в себя, и хотя кровь всё ещё стучала у неё в висках, теперь она могла объективно оценивать информацию. Уставившись на Аури полными обиды и злости глазами, она увидела как тот вытянул вперёд левую руку, а затем что-то прошептав, прочертил в воздухе фигуру немного напоминающую латинскую «S». Как только руна, а в том что это была простейшая, и пока, увы, недоступная ей магия, была начерчена, на пальцах её нового знакомого появились огоньки, которые стали собираться в один небольшой огненный шар. Выдохнув, ведьмак, словно мячик, швырнул его в колонну, за которой стоял Му. Раздался громкий треск, запахло палёным деревом.

- Ты что совсем с ума сошёл?! - истошно заорал толстяк.

Эрм Тор только пожал плечами.

- Может и сошёл, тебе -то какое дело?

Му на мгновенье высунулся из-за колонны, и тут -же спрятался обратно. Ведьмак не стал ни стрелять, ни вычаровывать новый огненный шар. Вместо этого он, отложил винтовку и достал из ножен меч.

- Он тебя не порезал? - спросил Аури, сев на крышку стола, и положив меч на колени. Казалось, что о всё ещё прячущемся за колонной Му, он совсем позабыл.

- Ну ты и паразит, ведьм, - прошипела студентка. Тот только пожал плечами.

- Возможно.

В этот момент показалась перепуганная физиономия Му. Убедившись, что его персоне ничего не угрожает, сутенёр выел из-за колонны.

- Дурак ты, Аури. И цех ваш умом не блещет.

- А тебе-то чего бояться?! – вспылила Репей. - У тебя-же пистолет!

Му горько усмехнулся, и кивком указал на двери, за которыми слышались какие-то странные хлопанья крыльев. Создавалось впечатление, будто на улице, за витражным окном, копошится стая огромных птиц.

- Ларды.

Пояснил ведьмак.

Хэуин почувствовала, как у неё на мгновение замерло сердце. С этими клюворылыми тварями она была знакома, и знакомство это было отнюдь не из приятных.

- Репей, в сторону, - скомандовал Аури, как только первый клюворыл вошёл в помещение.

Девушка попятилась, тоже самое сделал и Му.

- Аури эрм Тор, - проскрипел лард словно простой попугай, - вы обвиняетесь в приминении магии в месте не предназначенном для этого. Сдайте оружие и ведьмачий жетон.

Длинные висящие плетью пальцы угрожающе захрустев зашевелились.

- Забирай.

 Для убедительности Тор даже показал ларду металлический щиток. И существо купилось. Слегка ссутулившись, оно шагнуло вперёд.

4.

То, что произошло после, навсегда запечатлелось в памяти Хэуин.

Соскочив со стола, Аури, клинком описал в воздухе «восьмёрку», вслед за которым раздалось истошное визжание ларда, и разлетающиеся, бьющиеся как в предсмертных конвульсиях, длинные пальцы клюворыла. Следущий стремительный удар рассёк ларда пополам.

Однако, крови почти не было.

Пару других клюворылов, ведьмак просто отшвырнул руной.

- Ну ладно, ладно ведьм, - внезапно раздавшийся голос привратника Карлеуса остановил не на шутку разошедшегося ведьмака. – Признаюсь, порадовал ты меня.

Карлеус Деланэ стоял в проёме чёрного хода, и, облокотившись о дверной косяк, улыбаясь смотрел на ведьмака.

- Долго-же тебя ждать пришлось.

Привратник пожал плечами.

- А чего ты хотел? Хватит с тебя и того, что мы послали сюда просто лардов.

Ведьмак наиграно поклонился.

- Вот за что я люблю тебя, бродяга, так это за неисчерпаемую наглость. Дерзишь.

Аури усмехнулся, и вложил меч в ножны.

- А чего мне бояться. Мараться об меня ты не станешь, да и кто кроме меня, разбодяжит чем-то интересным, твои серые будни.

Карлеус громко рассмеялся. Было видно, что эта словесная перепалка доставляет ему огромное удовольствие.

- Так уж и серые, ведьм. Однако, ради того что-бы повеселить меня, ты зарубил одного ларда, жестоко покалечил двоих, и, кажется, подстрелил несколько биороботов.

- Ларды были недостаточно быстры, а причины, Карлеус… Они всегда есть.

Аури протянул привратнику несколько бумажных листов.

- Последний раз, более или менее серьёзные причины, что-бы сорвать меня с места, были тогда, когда ты ещё набирался терпения появиться на свет.

Что это? – спросил стражник поморщившись.

- Прошения о пересмотре дела.

- Кринтис Викс и Гехтель де Жерома. Ведьмаки. Обвиняются в краже и незаконной продаже легальных магических амулетов. Убийстве человека. Это висельное дело, ведьмак. Надеюсь что ты в курсе.

- В курсе, Карлеус.

- И? Почему ты не стал обжаловать его в законном порядке?

- Закон и справедливость, не всегда одно и то же.

- И таким способом ты решил миновать бюрократический аппарат Лабрина? – впервые в голосе Лэлане послышалось удивление. – Видимо, эти люди много значат для тебя.

Вместо ответа ведьмак опустил голову.

- Эх люди. Однако, вам можно позавидовать, - широкими шагами Карлеус прошёл мимо ведьмака, лишь на секунду бросив короткий взгляд на Хэуин и дрожавшего как осиновй лист Му. Не оборачиваясь, он поднял прошения. – Их расследуют беспристрастные судьи. Приговор будет по итогам следствия.

Не обращая внимания на побоище, привратник покинул трактир. Как только его шаги затихли, от стены «отлип» бледный Му. Подскочив к Аури, он потряс перед его лицом указательным пальцем.

- Что бы, да когда -нибудь с тобой связался. Псих.

Ведьмак улыбнулся:

- Да иди ты…

И Му пошёл. Торопливо выскочив из зала, он быстро свернул за угол.

Ведьмак молча подобрал винтовку, и стал надевать на неё чехол.

- А мне ты ничего сказать не хочешь? – спросила его Хэуин.

- Прости.

- И всё?

- А что тебе ещё нужно? За тебя радеет сам Карлеус.

Репей фыркнула.

- Бред какой-то. С чего ты взял?

- Видел. Так придирчиво осматривать простую студентку, пусть даже и подающую надежды, он бы не стал.

Девушка вздрогнула. Так этот холодный, бесстрастный взгляд Карлеуса, лишь мимоходом брошенный на неё, ведьмак считает придирчивым?

Аури собрал свои вещи, и неспешно направился к выходу. Проходя мимо неизвестно откуда выскочившего Хамелеона, задержался.

- За счёт заведения, господин ведьмак, - хозяин выставил вперёд руки, показав пустые ладони. В его голосе теперь звучал страх. ведьмак кивну, и прошёл на задний двор.

Просив полный брезгливости взгляд на всё ещё извивающиеся на полу пальцы ларда, Хэуин, подобрав книгу, поспешила следом.

- Ведьм, ты куда?

- Не знаю. В этом мире всегда найдётся работа для ведьмака.

Одно время они шли молча. Лишь лошадь изредка била новой подковой по булыжной мостовой.

- Кто для тебя эти люди, за которых ты ходатайствовал перед привратником?

- Кринтис Викс, - на его губах появилась презрительная ухмылка, которую буквально смыло с теплотой произнесённое имя, - Гехтель де Жерома. Как факт. Ничего, и весь мир, Хэуин.

Они остановились у первых опор старой заброшенной монорельсовой дороги, когда последние из домов Лабрина остались позади.

- Ты задумывалась о том, куда ведёт эта дорога?

- Нет. Она заброшенная, - девушка поморщила носик.

- Напрасно. Репей, напрасно. Лабрин это как монета, - он извлёк из кармана металлический кругляш. – У него есть аверс, есть реверс, но…

Он медленно повернул монетку торцом, и Хэуин замерла.

- У монеты есть и гурт. Не забывай об этом.

Вскочив в седло, он улыбнулся своей новой знакомой.

- Что ты имеешь в виду? – крикнула она ему в спину.

Ведьмак натянул поводья и медленно развернул лошадь.

- Три, Репей. Стороны только три.

Пустив лошадь галопом, он откинулся в седле, и стан насвистывать мотив какой-то незнакомой Хэуин песни. Проводив его взглядом, до тех пор, пока фигурка всадника не превратилась в маленькую точку, Хэуин достала из кармана монетку, и стала вертеть её в руках.

- Как монета. Аверс, реверс и гурт, - пробормотала на, и, развернувшись, побрела обратно, почему-то стараясь не смотреть на господствующее над городом здание института.

Р.S.

По прошествии нескольких месяцев в одном из коридоров института, она случайно встретилась в Карлеусом. Буквально налетела на него, как черт, из табакерки выскочив из-за поворота.

- Спешишь на лекцию? – спросил Карлеус.

- Да, - улыбнувшись ответила она, и, оббежав привратника, прибавила шаг.

- Помнишь того ведьмака? – тихо спросил её Карлеус.

Она резко остановилась.

- Аури?

- Он самый. Просто я подумал, что тебе будет интересно.

Он повертел в руках жетон, который Хэуин приняла за брелок. Теперь она поняла всё. Горло схватил какой-то спазм. Справившись с собой, она, надломанным голосом спросила:

- Как?

- Мантихора. Ведьмак был недостаточно быстрым. Жаль его, - голос Карлеуса был холоден и равнодушен, - это был хороший собеседник.

- И всё?

- А что тебе ещё надо?

Хэуин развернулась, и побежала по длинному, коридору, который вёл себя как-то странно: расплывался, дрожал. А, может, с глазами было что-то не то…

***

Деревянная ступенька хрястнула под ногой Хэуин и она, споткнувшись, едва не упала.

- Чёрт! Ноги тут переломаешь, - громко возмутилась девушка, и в этот момент кто-то схватил её за руку. Жёстко так схватил.

- Не ори! – сумрачно сказал парень лет шестнадцати, продолжая держать Хэуин за руку.

- Ты кто? – удивилась Хэуин.

- Прынц, - хмыкнул парень, косясь на закрытую дверь таверны. – Ты чего пришла к толстому Му с расспросами, а?

- А тебе какое дело?

- Мне? – парень почесал затылок и отпустил руку Хэуин. – Ты Аури увидеть хочешь?  – прошептал он.

- Аури?! – воскликнула Хэуин

- Тише!

- Он жив?

- Ну, жив.

- И как его увидеть?

- Сначала надо избавиться от хвоста…

- Чьего хвоста?

- Твоего, красотка, - опять хмыкнул парень,  - Пошли….

***

Однако, они не пошли, а побежали. Где-то посреди улицы завернули в чужое домовладение. Галопом промчались через двор, потом через огородик, через забор – и вот Хэуин и неизвестный парень стоят на другой улице. Далее все повторилось несколько раз: двор, огород, улица.

- И долго мы по грядкам скакать будем? – возмутилась Хэуин, порвав об очередной забор штаны. – Нас ведь хозяева увидеть могут.

- Ну да, могут, - как ни в чём, ни бывало, кивнул парень, - А ещё у тебя хвост отвалится. Ладно, я, думаю, хватит. Теперь проверим, нет ли у тебя жучков.

- Слюшай, дарагой, то клопи, то жучки, надоело, да-а-а…, - Хэуин устало вздохнула. – Что это так всё серьёзно?

Пробежка развеяла остатки алкоголя.

- А ты думала. Серьёзней не быват, - парень достал из кармана брюк какой-то плоский прибор и обвёл им вокруг девушки со всех сторон. – Вроде чисто. Нам туда, - он махнул в сторону возвышающегося над западной окраиной Лабрина мост, - Далековато, конечно…

***

Ни в один дом ещё ни разу Хэуин не входила через стену. Нет, нет, тут не было никакого волшебства. Просто стена оказалась не совсем привычной стеной, а замаскированной дверью, открывающейся классически для остросюжетных фильмов – тайным рычагом, в данном случае – камнем. Район, в котором находился странный дом, Хэуин совершенно не знала. Похоже, это ремесленный район. То и дело встречаются вывески: «Стеклодувная», «Швейная мастерская», «Столярный цех». Особенно Хэуин впечатлил мост. Громадный, переметнувшийся через весь район. Девушка посмотрела вверх и е неё закружилась голова. На какой-то момент Хэуин показалось, что железобетонная конструкция вот, вот завалится на дома и людей. Пейзанская башня Перевёрнутого мира.

***

В доме, в одной из самых накуренных комнат, на широкой кровати в обнимку с беловолосой незнакомкой возлежал якобы съеденный Аури эрм Тор. Он был по пояс обнажён и, похоже, пребывал в состоянии крайнего блаженства.  

- Хм, - Хэуин закашлялась, - Я так понимаю, это и есть та самая мантихора?

- Нет, Репей, это моя сестра, - заулыбался Аури.

- Сестра? Странные у вас отношения, - съязвила Хэуин, - Для родственников…

- Она двоюродная, - уточнил Аури.

- Она о тебе у Му спрашивала, - буркнул парень.

- У Му? – Аури вскочил с кровати, лицо его утратило насмешливое выражение и стало серьёзным, - Что ты сказала Му?

- Ничего, - Хэуин отчего-то стало не по себе, - Просто сказала, что не верю в твою гибель.

- Репей, - облегчённо вздохнул Аури, - Зачем ты меня искала?

- Карлеус сказал, что ты погиб.

- Карлеус, - задумчиво протянул эрм Тор.

***

Двумя месяцами ранее….

Аури стоял над трупом Эрда – своего постоянного уведомителя. Последняя надежда получить хоть какую-то достоверную информацию по делу Кринтис Викс и Гехтель де Жерома разлетелась вдребезги, как лопнувшая от перенапряжения лампочка. Теперь нет ни денег, ни информации. «Надо было заплатить вперёд хотя бы пол суммы, - с досадой подумал Аури».

Эрм Тор решил осмотреть дом покойного осведомителя. Может документы всё ещё здесь? То и дело, спотыкаясь о какой-то хлам, Аури обыскал три комнаты. Беспорядок, царствовавший там подсказывал, что  убийца получил то, за чем пришёл. «Проклятый город. Он как чёрная дыра! Всё поглощает!» Аури вернулся к трупу.

- Прости. Не смогу тебя похоронить, - произнёс эрм Тор и тут же ощутил чудовищный удар по голове.

Боль светлыми звёздочками рассыпалась перед глазами Аури и утонула в чёрной бездне.

***

Сначала Аури ослепил свет. Неестественный, слишком яркий, с синеватым оттенком. Потом в нос ударили запахи хлора и каких-то лекарств. Потом появились голоса.

- Что с ним делать, сэр? – произнесла неизвестная женщина.

- Ответ очевиден, - а вот этот голос Аури узнал – Карлеус.

- В утиль?

- Ага.

- Э-э-э-э, - простонал эрм Тор.

- А он очухался, - насмешливо сказал Карлеус, - Никогда бы не подумал, что после новой версии BZ возможно прийти в себя.

Аури попытался встать, но тело его перестало ему подчиняться. Глаза же, наконец, привыкли к свету и смогли различить, хотя и смутно, Карлеуса Деланэ.

- Где я? – Аури еле шевелил языком. Во рту у него всё пересохло.

- В Дайрфа, дружок, - с сочувствием пояснил Карлеус, - Вернее, в филиале Даурфа.

- Это в Лабрине? – кажется,  быстрота соображения начала возвращаться к Аури.

- А то где же? В нём, родимом..

- Но насколько я знаю, Дайрфа – научно-исследовательский центр, принадлежащий лорду Атанаэлю. Какого чёрта филиал Даурфа забыл в Лабрине?

- Такого, - Карлеус похлопал Аури по плечу, - Что нужно было выполнять свою работу – уничтожать разбежавшихся зверушек, а не совать нос в чужие дела.

Аури хмыкнул.

- Ты имеешь ввиду вид Z

- Ну и его тоже.

- Теперь понятно, почему в окрестностях Лабрина разгуливало существо, генетические эксперименты над которым лордом Дарвалау давно прекращены за не перспективностью. Вид Z работа лорда Атанаэля?

- Верно  рассуждаешь, дружок, - лицо Карлеуса выражало крайнее сожаление. – Вот только рассуждать тебе осталось недолго…

***

- Сволочь, этот Карлеус! – вернувшись из своего воспоминания, Аури взял Хэуин за подбородок и внимательно посмотрел в её глаза. – А ты бы не касалась этого всего, Репей!

- Мне нечего бояться, - пожала плечами Хэуин. – Я просто была уверена, что ты жив. Так что с Карлеусом?

- Ничего…. Бывают такие вещи, которые лучше не знать. И жизнь обожаемого вами Привратника – одна из таких вещей. А ты иди домой, Репей. Бак, проводи девушку. Боюсь её уже ищут все спецподразделения господина Эрварда обожаемого всеми лорда Дарвалау во главе с Карлеусом Деланэ.

P. S.

Мантихора не всегда выглядит как чудовище с клыками и когтями. Иногда она бывает красивой. Фиалковые глаза, белая кожа, классический костюм. На губах мантихоры ехидно добродушная усмешка. Она вежлива и сдержана. У неё аристократические манеры. Но молниеносен наносимый мантихорой удар. И нет спасения и нет надежды….

***

- Здравствуй!

Мария Филатова остановилась. Этот голос. Мария не думала, что когда-либо в жизни вновь услышит его голос. Страшно оглядываться. Боязно увидеть скуластое бледное лицо.

Чёрный хаммер обогнал Филатову, притормозил.

- Здравствуй! – Анри Жерфо де ла Россель с сожалением смотрел на Марию.

- Зачем ты здесь? – спросила старушка и подумала: «Как же это жутко. Я старая и сморщенная, выгляжу даже старше своего возраста, а он все тот же, что и был. Ничего в нём не изменилось, ничего!»

- Садись, - Жерфо распахнул дверь машины.

- Нет, - Мария помотала головой.

- Я говорю, садись. Мне надо с тобой поговорить.

- А мне не надо! – зло ответила Филатова.

Жерфо сунул в лицо Марии GPS навигатор.

- Смотри. Тебя тут нет. И твоей подруги тоже. А знаешь, зачем я в Ставрополе? Нет? Работать мне предстоит с такими, как вы, нелегалами.

Мария обречённо залезла в хаммер.

- Ты очень постарела, - Анри нежно провёл рукой по щеке Марии.

Та отшатнулась.

- Ну, так это тебе же все время тридцать пять. Уже восемь веков подряд. А мне пятьдесят шесть.

- Такие тоненькие морщинки, - теперь Анри крепко ухватил Марию за подбородок. И не вырвешься.

- Вот мне интересно, - Мария тщетно трусила головой, - Ты, что себе так никого и не нашёл? Ну, какую-нибудь…

- У нас с тобой длинная история.

- И отрубленная голова, - хмыкнула старушка, - Между прочим, моя.

- Я не могу изменить то, что прошло, - Анри вздохнул. – Но я умоляю тебя, поехали со мной из этого города. Морщины – ерунда. Шесть, семь лет сна и твоё тело перепрограммируют.

- А душу?

- Что душу?

- Душу вы тоже перепрограммируете? Подгоните под нужный вам шаблон?

- Мария, не надо…

- Что не надо? Ты добился своего, да? Ещё тогда в восемнадцатом веке. Я прожила жизнь, нормальную, человеческую. Проживу положенный мне срок и умру как все. А ты, ты… Ты же живой мертвец! Ты в зеркало давно на себя смотрел?

- Нет, - Анри неожиданно по доброму улыбнулся, - Уже лет двести как.

- И правильно. И не смотри. Ты сам себе не противен?

- Мария, этот город… Скорее всего те, кто не сдаст деактиваторы – умрут. То, что произошло здесь, может создать прецедент. Верховная власть не может этого допустить. Будет заваруха. Ты можешь не уцелеть.

- Ну и что? – Мария наконец смогла убрать руку Жерфо со своего подбородка. – Я всё равно умру. И потом – я старая, а ты вечно молодой, вечно пьяный, - вдруг истерично запела она.

В ответ Жерфо сгрёб старушку в охапку и стал жёстко целовать её губы, щёки, шею. Анри вдруг так захотелось попробовать её крови. Внутренний хищник Жерфо пробудился.

- Извращенец! – завизжала Мария и буквально выкатилась из хаммера на асфальт. – Убирайся!

Не оглядываясь Мария Филатова побежала. Она бежала по улицам города, а хаммер навязчивым чёрным пятном плелся за ней, пока, наконец, на углу Князевского и Свободы не пропал из виду….

12

- Мы рады, Виктор, вашему с нами сотрудничеству. Но вы же понимаете, что ваша вина перед обществом? - маленький рыжий человек сурово и пристально смотрел на Чиркова.

- Да, господин главный управляющий, - Виктор стоял, переминаясь с ноги на ногу. Его полное тело обильно потело. Чирков то и дело обмахивал себе лицо руками и вздыхал.

- Мы объявим о ликвидации террористической группы «Проповедник». Как вы сами понимаете, и о вашей ликвидации мы также объявим.

Виктор кивал. Никогда в жизни он не чувствовал себя настолько мерзопакостно.

- Но вы взамен передаёте нам управление вашим благотворительным фондом, вместе со средствами фонда. Естественно, - маленький рыжий человек распечатал на принтере какую-то бумагу и вручил её Виктору, - подпишите здесь. Вы также обязуетесь найти и предоставить нам все имеющиеся у лица по кличке Отшельник деактиваторы. Те, что он не успел раздать населению. Взамен вы получаете от нас новое имя и новую жизнь, - главный управляющий города Ставрополя, наконец, перевёл взгляд с экрана монитора на Чиркова. – Вам всё  понятно?

- Всё ясно, - Виктор часто закивал. – Меня устраивают ваши условия….

Чирков покосился на бесшумно вошедшего в главк центра управления города Ставрополя худого длинного господина.

- А вот и господин Ковальский! – обрадовался главный управляющий.

- Добрый день, - поздоровался Жерфо.

- Как вы доехали? – засуетился управляющий, подталкивая к Анри стул.

- Отлично, - Жерфо сел и закинул ногу на ногу.

- Я готов сообщить вам радостную новость. Отшельник и схроны деативаторов скоро будут обнаружены, господин Ковальский.

- Не сомневаюсь, господин Попов, - усмехнулся Жерфо и посмотрел на Чиркова. – А это ещё кто?

- Это наш уведомитель, бывший террорист Чирков.

- Вот как, - Анри пытался поймать взглядом взгляд Виктора. Но тщетно. Чирков то отворачивался, то смотрел в пол. – Вы же были против системы, Виктор? Я читал ваши воззвания к народу. Мне это напомнило.… Знаете, был такой господин Робеспьер, обычный адвокатишка?

- Нет, то есть…, - начал Виктор и запнулся.

- Вы так плохо знаете историю? Жаль. Ведь события они происходят по кругу, только на новом витке. Итак, вы предали интересы революции.

- Я никогда не задумывал революцию, - ответил Виктор.

- Нет? – Жерфо заулыбался. – А, вы всего лишь боролись со злом и дьяволом? Со зверем апокалипсиса? Или тоже нет?

Чирков молчал. Всем своим существом в один миг Виктор возненавидел этого длинного худого господина.

- А вы, простите, кто будете? – зло спросил Виктор у Анри.

- Я? Это смотря с чьей позиции смотреть, - Жерфо встал со стула. – Вот для господина Попова я начальство, высшего, можно даже сказать божественного свойства. Ну а для Атанаэля, господина, чьего имени вы наверняка не знаете, я – никто. Так что не знаю, как ответить на ваш вопрос.

- Господин Ковальский – инспектор из особого отдела, - отчеканил управляющий Попов, - Прибыл лично контролировать ситуацию…

- Ну-ну, - протянул Анри, - Это официальная причина. А не официально. Вы же, господин революционер, понимаете, к чему могут привести ваши полные праведного гнева лозунги? Или не понимаете?

- Господин Чирков теперь с нами, - заискивающе пояснил управляющий Попов.

- Да я это понял прекрасно, - с досадой сказал Жерфо и снова попытался посмотреть в глаза Виктору. – С нами.… Ну, хорошо. Работайте, господин Попов.

***

Выключить бы мысли. Выключить навсегда и ощутить вибрирующую пустоту внутри сознания. Чтобы не было страха и сожалений, сомнений и жгучей волны презрения к самому себе. Так предать самого себя, свои принципы, свои идеалы может только мерзкий червяк, но не человек мыслящий. Виктор Чирков предпочёл бы считать реальность сном, от которого пробуждаешься с дрожью. Но Виктор понимал, что проснуться для него – значит умереть….

А смерти Чирков боялся, особенно теперь. Он шёл к Отшельнику, мысленно представляя себе разговор со стариком, и все не мог подобрать нужные  для оправдания слова.

***

- Ты, ты здесь?! – Виктор вложил в свои слова и взгляд всю ненависть, на которую был способен. – Чёртов маленький говнюк!

Илья вжался спиной в стену и с мольбой смотрел на Отшельника. «Дяденька, защити!» - читалось во взгляде мальчика.

- Тебе чего от ребёнка надобно? – спросил Виктора Отшельник.

- Он предатель! – заорал Чирков, тыча в мальчонку пальцем

- А ты кто? Святой Иеремия что ли? Чего припёрся?

- Да если бы не этот пацан, - начал было Виктор, но осёкся.

- Давай начнём с того, что пацан здесь ни при чём, - Отшельник гладил Илью по голове. – Кашу заварил ты. Тебе её и расхлёбывать.

- Расхлёбывать нам с тобой, старик!

- Да неужели? Ты уже сдал своих, а Виктор? Они уже мертвы? Ага? Те, что поверили тебе и пошли за тобой. Мертвы, верно? А ты свою шкуру спас…

- И твою пришёл спасать, идиот! – Виктор сделал к Отшельнику шаг.

- А ну стой, где стоишь! – Отшельник поморщился, словно от зубной боли. – Ни ты, ни твоя дурацкая система меня спасти не могут. Вы только уничтожать можете, умники!

- Если ты сдашь все деактиваторы, если уговоришь своих людей сдаться властям – вас не тронут…

- Так же как не тронули твоих людей? – хмыкнул Отшельник.

- Мои люди убивали. Твои – нет. Да у тебя здесь вообще богадельня. Одни бабы и дети. Вас не тронут.

- И что дальше? Опять чипы. Нелепые сбои системы. Ошибка всего на одну цифру. В старые времена из-за такой ошибки могли только деньги увести с банковской карты. А нынче – смерть.

- Это если ты и твои люди не сдадутся – смерть им будет, - увещевал Виктор.

- Да иди ты! – махнул рукой Отшельник. – Передай своему хозяину, что мы не причиняем никому зла. Мы не террористы. Мы просто хотим быть свободными….

- Ты подумай, - настаивал Чирков. – Я приду к тебе через неделю.

- Зря ходить будешь. Те, кто хотел сдаться – уже сдались. Но, как я понял, их меньшинство. А у большинства нет выбора. Если нас уничтожат, то мы по крайней мере будем знать дату нашей смерти, а не жить в неведении, ожидая подарка от системы.

***

Всё, что можно вскипело в Жерфо, когда он столкнулся на задворках дома Отшельника с Чирковым.

- Ах ты, жирная свинья! – с этим возгласом Анри кинулся к Виктору, и со стороны можно было подумать, будто бы произошла встреча двух лучших друзей.

Мгновенно деактивировав чипы Виктора, Жерфо выхватил чёрт знает, откуда оказавшийся у него нож. Анри даже пить кровь такого ничтожества, как Чирков не захотел. И пулю он посчитал слишком благородной смертью для Виктора. Хотя в кармане Жерфо лежал миниатюрный пистолет с глушителем. Нет. Свинья должна умереть, как и подобает свинье.

  Анри Жерфо убивал с чувством обострённой справедливости, одним движением перерезав Виктору горло. Вот так. Всю жизнь убивал по другим причинам: из жажды власти, потакая своим амбициям. А теперь Анри словно убивал самого себя. Ненавистного себя. В Чиркове Жерфо увидел отражение своей мерзопакостной сути. Теперь этот толстый урод не сможет навредить Марии….

- А ты так ничему и не научился, мой мальчик. – Печально сказал Отшельник, смотря на распластанный у ног Анри труп. -  Так же юн и наивен. Пойми, ты не сможешь таким образом убить ненавистную часть себя. Зачем ты его убил, а?

Несколько секунд Анри ошарашенно смотрел на старика.

- Неужели это опять ты! Учитель, ты наказание, придуманное для меня богами?

- Узнал? – усмехнулся Отшельник.

- Да тебя попробуй не узнать! Разные воплощения, а взгляд один и тот же.

- Какой?

- Наглый. Ты тоже среди бунтарей?

- Я не просто среди бунтарей. Я тут самый главный, - довольно заулыбался Отшельник.

- А, - покачал головой Жерфо, - Ну мне следовало догадаться. Опять экспериментируешь, учитель? Тебе не надоело играть?

- А тебе, мой мальчик?

- Хватит меня учить, святой отец….

- Я уже не святой отец, эта роль уже сыграна. А вот ты, я смотрю, топчешься на одном месте. Вот ты его убил, - Отшельник указал рукой на труп, - И что, тебе легче?

- Нет, - зло ответил Анри. – Но, знаешь ли, он теперь тебя не предаст.

- И Марию, - тихо произнёс Отшельник. – Не можешь забыть её, да?

- Не могу, - Анри отвернулся. – Понимаю, что это глупо, что ….

- Это ты сюда как спаситель пришёл? - почесал бороду Отшельник. – Похвально!

- На твоём месте я бы не язвил, - заметил Анри. – У меня приказ. Всех, кто будет продолжать упорствовать – уничтожить. Система, сам понимаешь.

- Понимаю. Ну, так вперёд и с песней – уничтожай. Меня можно прямо сейчас. Чего тянуть?

 Жерфо смотрел на Отшельника и не знал, что ему ответить. Потом развернулся, и сгущающийся утренний туман поглотил его худощавую фигуру….

Прижимая к себе девочку, слушая стук её сердца, Авраам верхом на лошади рассекал плоть ночи. Мужчина тщетно пытался отогнать от себя видения из прошлого.

Вот жена Авраама, Сара, стоит перед  домом и держит на руках  их дочь – Орит. Девочка улыбается, тянет к отцу руки, и Авраам берёт её, целует, вдыхает аромат полупустынных трав. Орит всегда переживала по поводу отъездов отца и ждала его, тоскливо, страстно ждала и всегда чувствовала возвращение. Авраам говорил Саре, что у их дочери дар, уже ставший редким в их роду. Это раньше…

Может дар и погубил Орит? Может Яхве потому и прогневался и забрал у Авраама и жену, и дочь? Предвидение – только для избранных. Может Авраам не был избранным?  Мёртвые тела Сары и Орит теперь постоянно перед внутренним взором Авраама.

А эта девчонка – Мирьям, истинно царской крови. Священная кровь! Проклятая кровь! Но никогда не заменить незаконнорождённой царевне любимых Авраамом. Смешивая в душе любовь и ненависть, нежность и жестокость, вносил в свой дом зарёванную, спящую отвергнутую девочку богатый и уважаемый торговец, житель города Магдал Нунайа – Авраам.

Эпизод 3

Девочка у озера

Как спокойны воды озера Кинерег. Безмятежная гладь. Видно как проплывают маленькие рыбы. Но Мирьям не видит их. Ей мерещится в озере лицо Рухата. Год живёт девочка у Авраама, а брат так и не идёт из головы. Снится всё время. А в последние пять ночей и вовсе странное видится. Вместо брата появляется в видении незнакомый мальчик. Пытается он обнять Мирьям и говорит.

- Здравствуй, сестра, я брат твой…

И имя называет. Но просыпаясь, Мирьям всё время забывает это имя. Оно как шум ветра в листве и всплеск воды в ручье. Протяжное ш-ш-ш-ш бульк, да и только. Хочется Мирьям поговорить о сне с Авраамом, но девочка боится до дрожи своего воспитателя. Не потому что Авраам плохой человек, просто строг уж он очень. Без толку в беседы с девочкой не вступает, говорить только тогда, когда показать что-то хочет, научить чему-нибудь. Всякой вещи в своём роскошном доме смысл Авраам придаёт и рассказывает о нём Мирьям.

Мирьям кидает в воду камень. Круги  почти мгновенно  исчезают.

- Мы живём всего лишь миг, пока круги от падения камня по воде идут, - говорит Авраам.

Мирьям каждый раз кидает в воду камни и ждёт, что жизнь её закончится. Наверное, дядя Авраам что-то путает. Человек явно живёт дольше, чем круги на воде.

Мирьям достала мешочек и высыпала из него на ладонь камни: зелёный как трава яспис, подобные каплям крови рубины, нежно оливковые хризолиты и другие, завораживающие своей красотой камни. Некоторое время девочка в задумчивости перебирала их пальцами, затем посмотрела на сидящую в некотором отдалении служанку Авраама Хаву.

- Расскажи мне о камнях, - попросила Мирьям служанку.

- Я тебе столько раз уже о них рассказывала, - вздохнула Хава, откладывая в сторону рукоделие.

- Ещё хочу послушать…

- О каких тебе рассказать?

Мирьям выбрала несколько камней.

- Вот об этих.

- Хризолит, - Хава с улыбкой смотрела на девочку. – По преданию в Красном море есть Змеиный остров, которые охраняют ревностные стражи, убивающие всякого, кто посмеет посягнуть на сокровища. Много отважный путешественников пытались искать на Змеином острове хризолит, но никто не находил, потому что невидим этот камень днём, а ночью он сияет подобно звёздам.

- И никто из тех путешественников так ни разу и не привёз домой сокровища? – спросила Мирьям

- Кто-то может и привёз, но его имя в предании не упоминается. А вот из этого камня, - Хава взяла в руку яспис, -  построены стены Небесного Иерусалима. Говорят, что носящий этот камень к Богу приближен.

- А этот? – Мирьям протянула рубин.

- Это пророческий камень. Если владельца его ожидает беда – он становится чёрным. Камень властителей. Придаёт своему обладателю силу льва, бесстрашие орла и мудрость змеи. Он жадность превращает в алчность, доброту в благородство, любящим даёт здоровье и здравомыслие, хорошего человека делает ещё добрее, злого превращает в настоящего злодея…

Мирьям слушала Хаву и блаженно улыбалась, представляя себя дома, где  мама Рахиль рассказывает ей сказки и поёт тихо песни. И брата Рухата не нужно высматривать в озере. Он здесь рядом, сидит, слушает, открыв рот, и напоминает Мирьям желторотого птенца.

- Дядя Авраам подарил мне вчера вот это, - Мирьям с сожалением отогнала свою фантазию и достала из-под одежд висящий на золотой цепочке большой голубой искрящийся камень. – Это что?

- Сапфир – камень царей, - Хава посмотрела на девочку пристально и серьёзно, потом забрала цепочку и надела её на шею Мирьям – Спрячь и не показывай никому.

- Его могут носить цари? – Мирьям грела в ладонях полыхающее в солнечных лучах чудо

Хава отвернулась и долго смотрела на спокойную гладь Кинерег.

- Береги это украшение. Оно - твой тайный талисман. Я думала, что Авраам отдаст его тебе позже. Но видимо мой господин считает тебе взрослой девочкой. Чужие взоры не должны видеть сапфир  у тебя!

Дар Нерон - Тиа Мирьям

Эпизод 6

Заточенная

Авраам проснулся от пронзительного девичьего визга. Мужчина ошалело пронёсся по коридору в комнату Мирьям. Девушка сидела на кровати, протягивая к Аврааму окровавленные руки. Простыня  и ночная рубашка тоже  испачканы кровью.

- Дядя Авраам, что это? – испуг в огромных каре-зеленых девичьих глазах.

- Ничего страшного. Просто наш ребёнок не родится, - Авраам повернулся к двери и что есть мочи заорал, - Хава! Хава, сюда!

Служанка примчалась в сопровождении женщины, нанятой недавно в городе для решения ожидаемой проблемы. Посмотрев на Авраама тяжёлым взглядом чёрных глаз, женщина принялась осматривать девушку.

Авраам отозвал Хаву чуть в сторону.

- Ты уверена, что эта повитуха не навредит ей? – шёпотом спросил мужчина.

- Не навредит, - кивнула Хава. – Она лучшая знахарка в городе. Знает, какие травы нужны. Мирьям поправится, только….

- Что только? – нахмурил брови Авраам

- Ещё пара выкидышей и детей она рожать не сможет, - Хава сочувственно посмотрела на испуганную Мирьям.

- Дети ей и не нужны, - жёстко ответил Авраам. – Ни к чему.

- Бедная. Зачем она только родилась? Для чего?

- Не наше это дело, Хава, - Авраам стремительно вышел из комнаты, за ним метнулась и служанка.

- Когда эта женщина сделает своё дело, отдай ей это, - Авраам вручил Хаве увесистый мешок с монетами. – Только пусть молчит. Если расскажет кому, убью и её и того, кому расскажет.

***

- Я проклята? – Мирьям что есть силы, прижималась к груди Авраама.

- Что? – Авраам посмотрел на девушку воспалённым взглядом.

Уже почти рассвело. А мужчине всё никак не удавалось  заставить Мирьям поспать. И ведь сонный отвар она уже выпила. И бодрствует.

- Меня кто-то проклял. Я ведь поэтому живу у тебя, чтобы меня никто не видел? Чтобы обо мне никто не узнал?

- Нет, тебя не проклинали, - Авраам проёл пальцами по припухшим от усталости векам девушки, поцеловал бледные пухлые губы. Румянец медленно стал заливать до этого бело серые щёки Мирьям.

- А я говорю – проклята! Я потеряла нашего ребёнка. А почему? Именно поэтому, - нежные пальцы Мирьям гладили густую чёрную с проседью бороду Авраама. Девушка смотрела в синие глаза мужчины и не могла оторвать от них взгляд. Такой чистый небесный цвет. Но небеса не вызывают страха. Небеса дарят лишь покой. А синева глаз Авраама только тревогу будят в душе.

- Глупости говоришь! – Авраам отстранил от себя девушку.

- Не сердись, - Мирьям поцеловала Авраама в губы. – Мне просто тошно. Так тошно, что жить не хочется.

- Ты ничего не знаешь о жизни, чтобы жаждать смерти, - Авраам перевёл взгляд с лица Мирьям на огонь светильника.

- И не узнаю, - вздохнула девушка.

- Спи, - Авраам опустил Мирьям на подушки и чуть придавил её своим телом. – Уже рассвет, а ты так и не уснула. Я прикажу приготовить ещё сонного отвара.

- Не надо, я усну, - Мирьям послушно закрыла глаза.

- Нигде не болит?

- Нет. Уже нет. Только вот здесь, в груди, сжимается что-то, и плакать хочется. А плакать я не могу, дядя Авраам. Помню, что плакала давно, много, много лет назад, а почему не помню…

«Почему бывают такие люди, господи?! И в самом деле, зачем ты посылаешь в мир страстей ненужных? Мечутся они в этом мире неприкаянные, отбывают свой срок, только для того чтобы уйти незаметно. Широка и пустынна их дорога. Лишь ветер и пыль под ногами». – так думал Авраам, охраняя хрупкий девичий утренний сон…