на основе реальных событий Ноябрь 1941 года. Москва. Ставка Верховного главнокомандующего Хозяин кабинета раскурил свою знаменитую трубку, подошёл к окну, отодвинул плотную занавеску, взглянул на тёмный город, соблюдающий строжайшую светомаскировку, и не оборачиваясь обратился к собравшимся: − Несколько дней назад фашистская бомба попала в цех нашей новой мельницы. Надеюсь, вам не надо напоминать, что один из прежних Наркомов продовольствия, занимая высокий государственный пост, не раз падал в голодный обморок. Вы хотите, чтобы подобное случилось с защитниками столицы? Голодный солдат − плохой воин. Никудышный. Вождь замолчал и в помещении повисла гнетущая тишина. Лишь Нарком Заготовок что-то сосредоточенно писал в своём блокноте. К нему и обратился Сталин: − Товарищ Сабутин, доложите, что сделано для ликвидации последствий бомбардировки и бесперебойного снабжения продовольствием? Поднявшись с места, и приняв стойку «Смирно», Клемент Петрович начал читать заранее приготовленный текст: «Благодаря, самоотверженному труду коллектива предприятия и привлечённых на помощь жителей столицы, в кратчайшие сроки была восстановлено зерноочистительное отделение мельницы и работа завода продол...» − Если бы этого не случилось, с вами сейчас беседовали бы не здесь, а в подвалах НКВД, − оборвал его хозяин кабинета, − городская мельница, хоть и большая, но не настолько, чтобы обеспечить мукой, а следовательно, и хлебом целую армию... и гражданских, тоже! Большинство мельниц европейской части Советского Союза, на данный момент либо разрушены, либо захвачены врагом. Руководимая вами отрасль за полгода потеряла половину своей довоенной мощности. - Как эту проблему будем решать? Есть идеи у наркома Заготовок? − произнеся это, Сталин опустился в кресло и не мигая смотрел на Сабутина. − Для снабжения мукой фронта имеющихся, в нашем распоряжении мощностей недостаточно. И это означает только одно. Надо строить мельницу, − подавляя комок в горле, чуть слышно молвил Клемент Петрович. − Что? Разве такое возможно? − Война. Разруха. Какая стройка? − Где стройматериалы брать? − А оборудование? − Все заводы переведены на выпуск военной техники. Назад, что ли…? - Зашушукали со всех сторон. Поглядывая на реакцию Верховного главнокомандующего. И тот не замедлил с ответом: - «Нет в мире таких крепостей, которых большевики не могли бы взять трудящиеся, большевики. Не такие крепости мы брали в своей борьбе с буржуазией», - процитировал он сам себя.[1] − Запишите в протокол. Срочно найти в городе подходящее здание! Располагающиеся там организации выселить! Оборудование отыскать. Где угодно. Доставить в кратчайшие сроки. Мобилизация полным ходом идёт. Численность армии растёт. Скоро в наступление пойдём. Всем понятно? Ленинград. За четыре месяца до описываемых событий 7 августа на комбинат хлебопродуктов поступил приказ. «Предприятие – уничтожить! Вместе с запасами, сырья и готовой продукции! В том случае, если фашисты войдут в город.» *** Ленинград отстояли, но к концу лета все запасы зерна смололи полностью! Первого сентября мельница стала. Перемалывать было нечего. Потом начали привозить сюда, всё, что находили. Сою, отруби, жмых, низкокачественную ржаную муку и даже пищевую целлюлозу. В октябре − ячменный солод. К концу месяца смололи и его. С базы «Заготзерно» привезли отходы от переработки чечевицы, но их хватило ненадолго. На складах города не осталось ни зёрнышка. Ленинград. Январь 1942 года Комбинат законсервировали. Его огромные площади решено было использовать под склады. Там держали продукты и консервы. Любая информация о хранилище была под грифом «Секретно», за разглашение которой приговор был однозначным и решительным − расстрел. *** Из Наркомата поступил приказ «Секретно! Оборудование одной из уцелевших секций мельницы демонтировать и отправить в Москву, для установки на объекте. Исполнение доложить!» *** Измученные донельзя люди, приступили к разборке и погрузке того, что несколько лет назад, с большим энтузиазмом монтировали. Станки и механизмы, под постоянным обстрелом врага уходили по знаменитой Дороге жизни, проложенной по льду Ладожского озера. *** Предприятие также было стратегически важным объектом водоснабжения. На его территории под землёй был построен водопровод. Фашисты об этом знали и старались бомбить как можно чаще. А мельники, превозмогая усталость и голод, оперативно устраняли повреждения. И так изо дня в день! *** В целом, врагу удалось сжечь девять зданий, ещё двенадцать строений были разобраны самими ленинградцами на дрова для обогрева. Но, несмотря на это, к концу 41-го года мельница стала укрепительным щитом района. Здесь поселились семьи работников.[2] Год спустя. Полуразрушенное здание бывшего склада Главунивермага. Ценнейший груз бережно распаковывали, отсортировали и приступили к сооружению второго мелькомбината. *** − И как вы себе это представляете? У них, там в Ленинграде потолки во какие, − старичок-проектировщик, поднял обе руки вверх, да и этажей, что у моей Жучки блох! Самая современная в Советском Союзе мельница, была. А что мы здесь имеем. Всего пяток этажей. Да и те… − Сроки поджимают! − оборвала его женщина, служащая Наркомата Заготовок. И помолчав с минуту, ласково добавила: − Самуилыч! Не нагнетай! Всё понимаю, и коробка совершенно неприспособлена, и мужики из твоего проектного института на фронт ушли, в полном составе! Но нет у нас времени, да и средств на перестройку здания. Так что, на тебя вся надежда. Командуй. А мы подсобим. - Куда денемся.
*** − Товарищ Сабутин, − пропуская приветствие буркнул Поскребышев, − соединяю с Верховным. И Клемент Петрович услышав знакомый голос, с характерным грузинским акцентом, принялся торопливо докладывать: −Товарищ Сталин. Станки и машины вынуждены были смонтировать с нетиповым расположением. Для их привода, в зерноочистительном и размольном отделениях, установили два высоковольтных электродвигателя. Они через плоскоременные передачи приводят в движение через трансмиссии все аппараты, задействованные в технологическом процессе. Там же соорудили склад готовой продукции, на восемьсот тонн муки. В подвальном помещении оборудовали хранилище зерна... полторы тысячи… Нарком ещё что-то говорил, но трубка уже передавала сигналы отбоя. Война продолжалась, и технические подробности главнокомандующего не интересовали. 29 декабря 1944 года. Приказ № 23... Народного Комиссариата Заготовок СССР «О вводе в эксплуатацию сортовой мельницы»: «Включить объект, со всеми подсобными сооружениями с 20 декабря 1944 года в число действующих предприятий треста Главмуки». *** В этот приказ вкралась бюрократическая ошибка, дело в том, что это уникальное предприятие, не имеющие аналогов, выработало первые тонны муки уже девятью днями ранее. *** Я закончил писать и вывел на экран пожелтевшие фотографии работников Народного Комиссариата Заготовок тех лет, но за моей спиной что-то засопело и зашуршало. − Дед! Мы хотим есть! − выпалили внучата-близняшки. − Маша, Егорка − какие проблемы? Бегом на кухню, там бабушка. Она вас точно голодными ни за что на свете не оставит! − Мы хотим твоего хлеба. Волшебного. Прям... из хлебопечки. Ну, как тут откажешь любителям мучного. Раз их растущие организмы требуют, то Мы выпекаем РЖАНО-ПОЛБЯНОЙ ХБЕБ ПО РЕЦЕПТУ ДЕДУШКИ РАЛОТА:
НАМ ПОТРЕБУЕТСЯ: 1) Мука ржаная — обдирная − 2 мерных стакана из комплекта хлебопечки 2) Мука полбяная − то же самое 3) Уксус – винный, лучше облепиховый, если найдёте − одна большая ложка из комплекта хлебопечки 4) Масло оливковое — 2 больших ложки из комплекта хлебопечки 5) Арахис, измельчённый в кофемолке − 50 грамм 6) Отруби любые − 50 грамм 7) Хлопья ржаные или овсяные — 50 грамм 8) Очищенные семена подсолнечника − 70 грамм 9) Мёд − одна столовая ложка 10) Соль — одна маленькая ложка из комплекта хлебопечки 11) Дрожжи сухие − 3 маленьких ложки из комплекта хлебопечки 12) Вода тёплая — 45 градусов - это очень важно! − 300 мл 13) Солод ржаной, молотый − 3 маленьких ложки из комплекта хлебопечки 14) Разрыхлитель − 10 грамм. ГОТОВИМ: Кладём в наше ведёрко строго в следующей последовательности: вода, уксус, масло, 2 сорта муки, (обязательно просеянной, для насыщения частичек кислородом!) арахис, отруби, хлопья, семена подсолнечника, мёд, соль, солод, разрыхлитель и в последнюю очередь дрожжи. Выставляем режим с самым большим временем выпечки. У меня это «Хлеб цельно зерновой» - 3 часа 30 минут. Цвет корочки «Тёмный». ПРЕДУПРЕЖДАЮ! ГОРЯЧИЙ ХЛЕБ ЕСТЬ ВРЕДНО. ДАЙТЕ ОСТЫТЬ! ПРИЯТНОГО АППЕТИТА. [1]− Цитата из доклада «О работах апрельского объединённого пленума ЦК и ЦКК» 13 апреля 1928 г. на собрании актива Московской организации ВКП(б) руководителя СССР Сталина Иосифа Виссарионовича. [2]− https://topdialog.ru/2019/12/24/vozrozhdenie-leningradskogo-kombinata-hleboproduktov-im-kirova/?ysclid=lfp8gwli5c150892443
Прозаик
Автор: paw
Дата: 01.04.2023 07:16
Сообщение №: 195695 Оффлайн
Оригинальная конструкция, заря автомобилизма. Видите, Балаганов, что можно сделать из простой швейной машины Зингера? Небольшое приспособление — и получилась прелестная колхозная сноповязалка. Илья Ильф, Евгений Петров, "Золотой телёнок"198...год. Городок в одной «Среднеазиатской» Советской Социалистической республике. Филиал НИИ имени, впрочем, неважно кого. − Ты чего такой грустный, наши то вчера выиграли! Целых шесть голов им вколотили! Это тебе не хухры-мухры. Один-ноль или, вообще, ничья. Радоваться надо. К тому же сегодня пятница, а за ней, если ты не забыл, целых два, законных, положенных нам с тобой по КЗОТу[1], выходных, − Абдукахор дружески обнял меня за плечи и продолжил, − хочешь на Аму-Дарью махнём, там жереха[2], что песка в Кара-Кумах. Или давай, лучше, в горы! Там сейчас красотища! Птички поют, бабочки порхают… − Не трави душу, − оборвал я товарища, − тебе хорошо, ты холостой. Хочешь, рыбу лови, а хочешь бабочек, я имею в виду насекомых…, а не то, что ты сейчас подумал! А тут забот полон рот. У моей Зухры в понедельник день рождения. Всю плешь, то есть, пока ещё − весь затылок проела. Лампа, видите ли, висит в прихожей, голая, абажур срочно требуется. А где я его возьму? Нет их в продаже, не завезли, не выбросили[3]! Вот и придётся все выходные, по кишлакам колесить. Может быть, там, в каком-нибудь дўконе[4] случайно завалялся. И если не найду, то всё! Кранты мне! Развод и девичья фамилия. Обидится и никакой букет из «миллиона алых роз»[5] не спасёт. − Вот чудак-человек, − задорно, по-мальчишески рассмеялся Абдукахор, − и охота тебе по жаре кататься, бензин палить. Он хоть и не дорогой, но всё же денег стоит. Возьми и сам сваргань. Делов-то на пару часов. А потом, со мной на реку. Надо же, рыбы, к праздничному столу наловить… − Как сварганить? − я округлил глаза. − Элементарно, Ватсон. Покупаешь в детском отделе нашего магазина, надувной шарик, клей, нитки и набор цветной бумаги и, как говорят французы, - «вуаля». Подарок для твоей черноглазой готов. Да ещё какой! Самый настоящей э..э.. эксклюзив! − А можно, в деталях, поэтапно, как… его… в общем, по пунктам, − я взял со стола блокнот и приготовился записывать. *** Тебя же, дорогой читатель, я прошу, за моего друга Абдукахора закончить монолог и поведать всем нам, как из вышеперечисленных компонентов в СССР, можно было изготовить, шикарный абажур, для светильника? [1]− «Кодекс законов о труде» [2] − распространённый вид рыб семейства карповых. [3] − известное слово в период СССР, означающее, что на прилавок магазина выложили, какой-нибудь дефицитный товар. [4] − магазине (узб.) [5] − имеется в виду популярная песня в исполнении Аллы Пугачёвой.
Прозаик
Автор: paw
Дата: 05.04.2023 08:33
Сообщение №: 195711 Оффлайн
Оригинальная конструкция, заря автомобилизма. Видите, Балаганов, что можно сделать из простой швейной машины Зингера? Небольшое приспособление — и получилась прелестная колхозная сноповязалка. Илья Ильф, Евгений Петров, "Золотой телёнок"198...год. Городок в одной «Среднеазиатской» Советской Социалистической республике. Филиал НИИ имени, впрочем, неважно кого. − Ты чего такой грустный, наши то вчера выиграли! Целых шесть голов им вколотили! Это тебе не хухры-мухры. Один-ноль или, вообще, ничья. Радоваться надо. К тому же сегодня пятница, а за ней, если ты не забыл, целых два, законных, положенных нам с тобой по КЗОТу[1], выходных, − Абдукахор дружески обнял меня за плечи и продолжил, − хочешь на Аму-Дарью махнём, там жереха[2], что песка в Кара-Кумах. Или давай, лучше, в горы! Там сейчас красотища! Птички поют, бабочки порхают… − Не трави душу, − оборвал я товарища, − тебе хорошо, ты холостой. Хочешь, рыбу лови, а хочешь бабочек, я имею в виду насекомых…, а не то, что ты сейчас подумал! А тут забот полон рот. У моей Зухры в понедельник день рождения. Всю плешь, то есть, пока ещё − весь затылок проела. Лампа, видите ли, висит в прихожей, голая, абажур срочно требуется. А где я его возьму? Нет их в продаже, не завезли, не выбросили[3]! Вот и придётся все выходные, по кишлакам колесить. Может быть, там, в каком-нибудь дўконе[4] случайно завалялся. И если не найду, то всё! Кранты мне! Развод и девичья фамилия. Обидится и никакой букет из «миллиона алых роз»[5] не спасёт. − Вот чудак-человек, − задорно, по-мальчишески рассмеялся Абдукахор, − и охота тебе по жаре кататься, бензин палить. Он хоть и не дорогой, но всё же денег стоит. Возьми и сам сваргань. Делов-то на пару часов. А потом, со мной на реку. Надо же, рыбы, к праздничному столу наловить… − Как сварганить? − я округлил глаза. − Элементарно, Ватсон. Покупаешь в детском отделе нашего магазина, надувной шарик, клей, нитки и набор цветной бумаги и, как говорят французы, - «вуаля». Подарок для твоей черноглазой готов. Да ещё какой! Самый настоящей э..э.. эксклюзив! − А можно, в деталях, поэтапно, как… его… в общем, по пунктам, − я взял со стола блокнот и приготовился записывать. *** Тебя же, дорогой читатель, я прошу, за моего друга Абдукахора закончить монолог и поведать всем нам, как из вышеперечисленных компонентов в СССР, можно было изготовить, шикарный абажур, для светильника? [1]− «Кодекс законов о труде» [2] − распространённый вид рыб семейства карповых. [3] − известное слово в период СССР, означающее, что на прилавок магазина выложили, какой-нибудь дефицитный товар. [4] − магазине (узб.) [5] − имеется в виду популярная песня в исполнении Аллы Пугачёвой.
Прозаик
Автор: paw
Дата: 05.04.2023 08:33
Сообщение №: 195712 Оффлайн
В путь-дорогу поспешили, не смыкая сонных глаз. Продолжает снова Шила интересный свой рассказ
о загадках и проблемах, странных вышках и дожде, людях с мусором в эдеме и о выросшем хвосте. *** − Егомашдед. Тут так здорово! Давай останемся здесь навсегда. Ну пожалуйста. − И Ба-лю сюда привезём. − И мёд финиковый, здешний, вкусный-превкусный, и фрукты сладючие, лучше мороженого, чес-слово. − Хотя и оно, конечно, не помешало бы, эскимо на палочке или пломбир, холодные, – наперебой галдели внучата. − Вы строчите, словно пулемётчики, − возразил я, − а между тем наш экскурсовод уже начала свою работу. И шепчет свой новый рассказ. Вам разве не интересно, чем дело закончилось? Егорка и Машенька мгновенно умолкли и склонились над Шилой. Та же, подобно человеку, немного смутилась и, взобравшись на большой плод кокосовой пальмы, продолжила своё повествование. *** − Не знаю, как другим, а мне здесь определённо нравится, − Рамзес сладко потянулся и блаженно прищурил глаза. − Рыбы − во! Тени — во! − промурлыкал кот, проводя лапой по горлу, затем выгнул спину, поточил когти о кору пальмы и улёгся на тёплый камень. − Это всё потому, что кое у кого в оазисе нет врагов! Крокодилы не в счёт, мы с тобой ещё ни одного здесь не встретили, и кое-кому нет дела до хвоста бедной ящерки. А ещё друг называется, − пробормотала я, взглянув на то место, где должен был красоваться красивый и очень полезный отросток.
Фотография Александра Петренко − Мурр. Ну не надо так категорично. Помню я о твоей беде. Не сутки напролет, но иногда... вспоминаю... на сон грядущий, − Рамзес хотел изобразить на мордочке что-то похожее на виновность, получилось плохо, и он просто продолжил, − и вообще, тише едешь − дальше будешь, мудрость не нами придумана, а это значит, что торопиться не стоит и подходить к проблеме надо с умом! − кот нехотя встал на задние лапы, а переднюю правую поднял вверх, постоял так с минуту, но не придумав продолжения своей речи, опустился на камень и свернулся в колобок. − Опять будешь дрыхнуть? Сколько можно? − я хотела обидеться и уползти куда подальше, но кот за долю минуты перешёл из режима покоя в состояние активного действия. Он одним прыжком преодолел несколько метров, отделяющих его от меня, и преградил путь: − Не хочешь спать − не надо. Пошли до той скалы, оставим там отметку, и потопаем дальше. − Какую ещё метку? − я попыталась отодвинуть кота в сторону, но мой вес и его были столь разные, что, упираясь в него всеми четырьмя лапами, ваш экскурсовод всё же отодвинулась назад. − Сообщим обитателям оазиса, что Рамзес и Шила ушли в город в поисках ответа на... − Только когда будешь эту депешу царапать, древние письмена двуногих не повреди! − перебила я друга, − а то потом учёные будут ломать голову, кто и что писал! Час спустя Утверждает кот: «Пустыня, как живая, ест и пьёт. Жаль, когда её святыни засоряет наш народ». «Нефть, – глаголет кот учёный, – может доброй быть и злой: то коптит, а то с ладоней не смывается водой». *** Прибор-переводчик, висевший на груди у детей, вдруг испортился и стал транслировать речь ящерицы в третьем лице. − Рамзесик, посмотри сюда, − Шила ткнула лапой в кусок породы, мимо которой они проходили, – это что такое? Это же не... − Ты, права, это не.., − оборвал её кот, позёвывая на ходу, − пустынная местность, по которой мы сейчас топаем, много тысяч лет назад была морским дном, здесь плавали огромные рыбины, жили эти, как их, всё забываю... мо..мо..моллюски... Вот их окаменевшие остатки ты сейчас и трогаешь. Рамзес хотел ещё что-то сказать, но вдруг резко остановился и втянул в себя воздух. Шила последовала его примеру и минуту спустя тихо прошептала: − Совершенно незнакомый запах! − Нефть, − недовольно мяукнул кот, − вон, видишь вдалеке высоченные палки-вышки? Это бурильные установки, с их помощью люди добывают из-под песка жидкую гадость.
− Но зачем же они достают то, что так противно воняет? − фыркнула ящерица. − Делают из неё топливо, заливают его в свои автомобили и гоняют на них по пустыне. А она за это им мстит! − кот уселся на задние лапы, не зная, как поступить дальше, идти напролом через буровые установки или всё же обойти их стороной. − Рамзесик, но пустыня же неживая? Как же она людям мстит? − Песок наступает на их города, засыпая жилища по самые крыши. И вообще, с чего ты решила, что пустыня неживая? Она часть природы, и, конечно же, живая, как мы с тобой!
Шила вдруг обнаружила, что сидит рядом с небольшой чёрной лужицей. − Рами, это и есть та самая нефть? − Ага. Отползи подальше, ещё, чего доброго, испачкаешься, а с водой в этих краях туго. Да нефть просто так и не отмоешь. Что поделаешь, если люди, добывая её, совсем не заботятся о нас, коренных обитателях этих мест. − Неужели двуногим совершенно безразлично, что с нами будет?! − Хочется верить, что нет. Многие уже понимают, с природой нужно жить в мире и согласии..., − произнеся это кот неожиданно схватил ящерицу зубами и отпрыгнул в сторону. − Рамзес. Немедленно отпусти меня. Не смей глотать, я же невкусная и к тому же мы друзья, а ими питаться неприятно! − заверещала Шила. − Джипы. Будь они трижды поломаны, − буркнул кот, аккуратно опуская ящерку на песок, − носятся, где попало, туристов развлекают. А те мусор пластиковый выкидывают, пакеты, стаканчики и бутылки. А незнайки, вроде тебя, в них забираются, запутываются или, чего хуже, пытаются их есть. В общем, конец один и очень печальный. − Это красота увиденного стирает людям память. Если уезжаешь восвояси − прибери за собой. Обязательно! Я постоянно убираюсь около своей норки, подметаю хвостиком... − Шила вздохнула и продолжила, − люблю, чтобы камушек к камушку был. – Может, написать им послание на том большом камне, как нужно вести себя в пустыне по-человечески? − Написать, конечно, стоит, напомнить им о том, что в пустыне они не одни, и главное, − не они здесь хозяева... − Рамзесик! Гляди! Это мой друг скарабей! Надо же куда добрёл! Да ещё с такой тяжеленой ношей!
− Как поживаешь, круглоголовка? − жук остановился и вытер лапкой то место, где у людей выступает пот после тяжёлой работы. − Представляешь, скарабейчик, мы с моим новым другом Рамзесом столько повидали! Я сейчас тебе всё расскажу. Надеюсь, ты не особо спешишь? Скоро тёплый дождь прольётся, увеличит Шила рост – после дождика на солнце отрастёт желанный хвост.
*** В этом месте Егорка и Дашенька дружно прервали рассказ ящерки: − И жук, конечно же, подсказал тебе, что одинаковое и разное одновременно? − Во-первых, перебивать экскурсовода крайне невежливо! Я вообще-то могу и обидеться! Во-вторых, начался сильный ливень. И не удивляйтесь! В пустыне хоть и редко, но такое явление природы случается, и в-третьих, я сама догадалась! Сначала мы все трое бросились к спасительной расщелине в камне. Скарабей залез в неё целиком, я на две трети, а кот так и остался мокнуть снаружи. Ничего. Ему полезно, шкурка только чище будет... − А почему ты не вся в щель поместилась? − полюбопытствовала Маша. − Так хвост-то взял, да и вырос! Длинный такой, красивый, любимый. Вот он то и не поместился. Рамзес с ним сразу стал играться, несмотря на ливень. Коты, они во всем мире одинаковые! Им бы только забаву себе отыскать поинтереснее. А я в это время шептала скарабею на ушко: «Одинаковое и разное одновременно – это и есть родная пустыня. Наш общий дом!». *** Заключение Утро следующего дня Всё кончается когда-то… И у нас уже финал. Только я, мои ребята, до конца не рассказал. Дело в том, что наши внуки разыгрались неспроста – захотелось по науке им выращивать кота. *** Сказать, что я и Ба-Лю, войдя в детскую, были удивлены − не сказать ничего. Мы были поражены увиденным. Во-первых, внучата самостоятельно встали (без обыденных понуканий и уговоров). Во-вторых, они (что случилось впервые!) сами (без посторонней помощи!) очень аккуратно заправили свои кроватки! И в-третьих, и Машенька, и Егорка стояли на коленях и в четыре руки шарили под диваном, приговаривая: − Рамзес, ну Рамзесик, выходи. Пожалуйста. Чего ты от нас прячешься? Ба-лю не выдержала первой: − Дети, признавайтесь сейчас же! Кто у вас под диваном прячется, или что вы там потеряли? − Ну какие же непонятливые эти взрослые, − ответила за себя и брата Маша, − конечно же, там сидит самый настоящий кот − Рамзес. И никак не хочет выходить! Мы его уже полчаса зовём. − До сегодняшнего дня, если мне память не изменяет, это домашнее животное звалось просто КотомКысом! − вставил свои пять копеек я. − А теперь наш кот − Рамзес! − поднимаясь с колен, решительно возразила Машенька, − неужели вы не догадались, что он ближайший родственник того, из пустыни. Такой же рыжий, усатый и … Внучка умолкла на полуслове, ибо пушистое животное мгновенно проскочило между её ног и умчалось на кухню. Нам всем ничего не оставалось, как немедленно поспешить туда же.
Рамзес Первый, он же бывший КотКыс, выронил изо рта на пол давно потерявшуюся, покрытую пылью, игрушечную ящерицу, изготовленную всемогущими китайскими умельцами, после чего подошёл к своей миске и постучал по ней лапой, требуя законный завтрак. − А всё же он хоть и домашний, но самый настоящий охотник! − констатировал Егорка, взбираясь на табуретку и доставая пакет с кошачьим кормом. ***
А мы с супругой заулыбались… Всё-таки не зря мы придумали для них это сказочное путешествие в пустыню – ребята надолго запомнят необычных обитателей пустыни: ящерицу-круглоголовку Шилу, тушканчика Амари, ядовитую змею Табалу, жука-скарабея, пустынного Беркута и песчаного кота Рамзеса. Вот и кончились скитанья по пескам и по жаре. Но они прибавят знанья нашей чудной детворе.
Прозаик
Автор: paw
Дата: 07.04.2023 07:54
Сообщение №: 195718 Оффлайн
Районный центр где-то там, в глубине России. Отделение пенсионного фонда
− Дама, да вы, не имею чести знать ваше имя, отчество, куда же так спешите? У меня же отдышка и тахикардия, мне за вами никак… − солидных форм пенсионер, Иван Иванович Толстомясов семенил за сотрудницей учреждения, пытаясь на ходу изложить свою просьбу, − понимаете, мне в этом месяце дали только половину пенсии, а я, между прочим, писатель член литературного объединения «Седло Пегаса», мне питаться надо усиленно, чтобы творить! А как сочинять на полов... пенс…
Договорить он не успел, ибо женщина обернулась и ткнула в лицо посетителя формуляром:
− Читайте! Между прочим, во всех средствам массовой информации было опубликовано!
− Ой, Лукерья Ипполитова, простите, пожалуйста, − пенсионер прищурился и в тусклом свете энергосберегающих светильников всё-таки разглядел надпись на бейджике, украшающим бюст представительницы прекрасн… пол… − пенсионного фонда, − очки дома забыл, а без них, как…
− Элементарно, − оборвала старика Лукерья, тут чёрным по белому указано, что отныне и до скончания века пенсия привязывается к весу получаемого. Что непонятно?
− Ввв-всё! − промямлил Иван Иванович, − пытаясь унять образовавшуюся дрожь в коленях, − это как?
− Вот, непонятливый какой попался, − деланно возмутилась женщина, − там даже таблица представлена! За Вас знающие люди посчитали! Конкретно Вы сколько весите?
− Сто...сто... двадцать, − пенсионер отыскал в кармане очки, водрузил их на переносицу, но они сразу же совершенно самостоятельно полезли на лоб, − а какая разница?
− Огромная! − ступайте за мной, я сейчас Вам наглядно, на демонстрационной доске объясню, − Лукерья рывком отворила массивную дубовую дверь и втолкнула Толстомясова.
− Итак, повторяю вопрос! Ваша масса на сегодняшний день. Если точно не знаете, становитесь на весы, вот там в углу стоят, не беспокойтесь, импортные, китайские, точнёхонькие!
Иван Иванович, словно агнец на заклание, поплёлся к указанной точке, на всякий случай снял туфли и выдохнув поставил ноги на холодный и ненадёжный пластик.
− Зря стараетесь, мы все ваши пенсионерские ухищрения учли и любую цифру всегда округляем! В большую сторону, − раздалось сзади, − итак, что мы имеем с гуся, то есть, я хотела сказать, с пенсионера? − Сто двадцать один, с копейками округляем, делим и того получаем ровно полпенсии. Вам абсолютно правильно начислили. Какие ещё претензии к фонду имеются?
− Ма-ма-материальные, то есть денежные, − глотая слюну молвил посетитель, − как я на гроши кушать буду, да ещё лекарства. И вообще, это безобразие, причём форменное! Я буду жаловаться, самому! − Писатель поднял палец вверх, − президенту! В конце концов, я за него голосовал!
− Не стоит утруждать главу страны по таким мелочам, − Лукерья устало опустилась на стул и продолжила, − объясняю ещё раз, но уже в последний! В Вашей литературной тусовке поэтесса есть?
− Ну, допустим, и что с этого. − Иван Иванович окончательно запутался, а потому округлил глаза.
− Сколько она весит?
− Если честно, я её не взвешивал, но она такая худенькая, стройная для своего возраста, выходит, мешок муки, с верхом, то есть килограмм шестьдесят. Но это только в одежде, а если без не…
− Не надо без! − В очередной раз оборвала пенсионера сотрудница фонда, − так вот, поэтесса, согласно циркуляру тринадцать, дробь тринадцать будет получать всё, как и прежде, и это будет по-честному. А вы, уважаемый, в прошлой, до пенсионной жизни, наверное, были руководителем, вкусно и много ели, то есть кушали, вот государство и решило, что пора с этим неравенством кончать. Наели лишнюю поэтессу, то есть я хотела сказать килограммы, извольте сесть на диету. И как только вернёте свою массу в указанную таблицу, милости просим к нам. Станете на весы, докажете стремление ко всеобщему пенсионному равенству, и с того же дня будете получать деньги без всякого понижающего коэффициента.
− Позвольте! − Иван Иванович от негодования хотел плюхнуться на стул, но промахнулся и брякнулся на пол, больно ударив то место, из-за которого к нему был применён этот злополучный коэффициент, − у меня есть знакомый баснописец, так тот вообще тощий как весло! В нём килограмм сорок, не больше…
− Таким будем доплачивать, немного, конечно, но всё же! Из тех денег, что с вас удерж...
От такой наглости Толстомясов окончательно утратил над собой контроль. Как в далёкой молодости резво вскочил с места и бросился к обидчице, олицетворяющей в этот момент весь огромный пенсионный фонд и его дубовые двери…
Но добежать не успел, ибо проснулся.
− Вставай дорогой, − супруга нежно погладила его по остаткам некогда солидной шевелюры, − только что пенсию принесли, повышенную. Государство расщедрилось, аж четыре процента добавило. Радость-то какая! Теперь заживём!
***
Ну а теперь рецепт отменного диетического блюда. Для экстренного похудания.
Готовим Оладьи из брокколи
по материалам интернета
НАМ ПОТРЕБУЕТСЯ:
Брокколи — полкило
Яйцо куриное — одно.
Молоко — четыре столовых ложки.
Мука — столько же.
Соль и перец - по вкусу
Разрыхлитель - одна маленькая упаковка
Масло растительное — любое, какое есть.
ГОТОВИМ:
Для начала кипятим воду. Солим и кладём в неё брокколи. Таймер на 3 минуты.
Затем воду сливаем. Даём остыть брокколи.
После чего отправляем в блендер, измельчаем до крупных кусочков. Можно и помельче. На ваш вкус.
Всё это перекладываем в касу, добавляем: молока, яйцо и соль. Муку сыплем медленно, это важно!
Тщательно перемешиваем, добавляем немного перца и разрыхлитель. (Он нужен для пышности наших оладий.)
Ещё раз перемешиваем до полной однородности. Оставляем. Таймер на семь минут.
Разогреваем в сковороде растительное масло. Затем выкладываем по паре столовых ложек теста.
Выпекаем оладьи до образования румяной корочки с обеих сторон. Затем наши оладьи выкладываем на бумажные полотенца, дабы удалить излишек масла.
Приятного аппетита!
Прикрепленные файлы:
Прозаик
Автор: paw
Дата: 08.04.2023 08:51
Сообщение №: 195720 Оффлайн
Из цикла «Советские люди с рождения такие смекалистые!» 2023 год. Районный центр Южно-Российской области − Пап, скажи, только честно, у нас в доме огнестрельное оружие есть? Может, из Средней Азии что-то прихватил? Сейчас точно понадобится! − моя двадцатилетняя дочь недовольно шмыгнула носом, вчитываясь в квитанцию, напечатанную не на обычной белой бумаге, а на ярко-красной! − Даша. Во-первых, огнестрельного оружия нет, только холодное, в виде набора пичаков[1], да и те давно не точены. Всё руки как-то не доходят. А во-вторых, я впервые вижу, что наш «Водоканал», не к ночи будет помянут, стал квитанции на цветных бумажках печатать. − Гўзаллик[2], − вмешался в разговор, мой старинный друг Абдукахор, приехавший к нам, погостить из солнечного Узбекистана, − ты чего злишься. Дэвушкам это нельзя. Марщины будут. Нэ кого убивать нехарашо. Сперва разобраться нада!… Он бы ещё минут двадцать продолжал свой монолог, но дочь решительно всучила ему кроваво-красный квиток: − Должники мы! Злостные! За использованную воду задолжали, сам видишь сколько тысяч! − Так, мы мы, её, только на готовку, ну и ещё на душ, откуда такие… − я, надел очки и внимательно вчитывался в жирные цифры, на красном фоне. − Из бачка, дорогой мой друг. Из него. В Советское время расценки у нас были совсем иные, но и тогда мы экономили. Особенно на воде. Сам же знаешь, в Азии она всегда была в дефиците. Даже в городах. Забыл, что ли? Лично я для этих целей, всэгда использовал простой и надёжный советский кирпич. И сейчас тоже использую. Нэ знаю, как здесь, а в наших краях, его просто так, задёшево не купишь. Пришлось заменить на пластиковую бутылку, с водой. Дёшево, а эффект тот же! − Это как? − Дочь удивлённо уставилась на гостя. − Элементарно, Ватсон, вернее, Ватсона-ханум[3]. Слушай сюда и запоминай. В жизни обязательно пригодится... *** Тебя же, дорогой читатель, я прошу, за моего друга Абдукахора закончить монолог и поведать всем нам, как простой кирпич или пластиковая бутылка с водой, даже в наше время позволит за год, сэкономить весьма приличную сумму, в свободно конвертируемых рублях?[1] − узбекских ножей, ручной работы. [2] − красавица (узб.) [3]− Госпожа; дама, красотка; присоединяется к женским именам, придавая оттенок уважения.
Прикрепленные файлы:
Прозаик
Автор: paw
Дата: 12.04.2023 11:38
Сообщение №: 195735 Оффлайн
Уважаемые читатели! В продолжение празднования Дня космонавтики мы предлагаем вашему вниманию фантастический юмористический рассказ Александра Ралота и соответствующий рецепт космической тематики.
Надзиратель Зет-19-54 с трудом выполз из портала пространственного перемещения и начал с ожесточением тереть виски. Трансгессирования[1] на сверхдальние расстояния всегда вызывали у него приступ невероятной головной боли.
− Создатель! Благодарю тебя! Я дома! Триста шестьдесят пять оборотов этой чёртовой планеты позади, − сдам отчёт и тут же вручу ектению[2] об отставке, − пронеслось в голове, − не могу больше. Всему есть предел, моему терпению тоже…
Зет-19-54 хотел было додумать эту мысль до конца, но не смог, ибо гравивихрь службы «Галактической надзирательности» подхватил его и понёс в сторону возвышающейся вдали башни любимой конторы.
Десять минут спустя по земному времяисчислению
Осминого-подобное «здравомыслящее» существо по имени Ре-ф-20-23 выползло из своей, оборудованной по последнему слову межгалактической техники, расщелины и, обхватив щупальцами Зет-19-54, усадив в плавающее на поверхности водоёма большое надувное кресло, пробулькало:
− Ну, ваш многотомный мысле-слив[3] мы изучим позже, и всей коллегией, однако, сейчас прошу изложить общее впечатление о планете Три-эс-об-раз[4]. Это ведь была уже далеко не первая командировка на неё, не так ли?
− Девятьсот девяносто девятая! Я провёл там, в общей сложности девять тысяч лет, то есть годовых оборотов планеты вокруг своего светила. И сил моих больше нет. Все нервные окончания изношены на девяносто восемь и семь десятых процента…
− Надзиратель! Остановитесь! С этого момента я требую от вас подробностей! Насколько мне известно, на закреплённой за вами планете просто шикарный климат! Температура окружающей среды колеблется в пределах всего лишь ста, с небольшим градусов, от плюс пятидесяти до минус пятидесяти, по их, как всё забываю, Цельсию! Моря и океаны занимают две трети поверхности планеты…
− Во-во! − бесцеремонно перебил Шефа Зет-19-54, − а они её, несмотря на это, называют…! Знаете как? − Земля! А, так сказать, разумные обитатели − чрезвычайно тупые существа. С ними бесконечно трудно иметь дело.
− Факты, Зет-19-54! Дайте факты! Всё, что Вы утверждаете, пока голословно! − при этих Ре-ф-20-23 сильно стукнул щупальцей по краю кресла, тем самым, чуть не опрокинув его!
− Да, сколько угодно! Я вам уже много раз докладывал, да всё без толку! − Зет-19-54, стряхнул с комбинезона капли воды и продолжил:
− Вначале своего первого посещения, я, сдуру, подарил им устройство под названием «подъёмный кран», и они с его помощью понастроили гробниц для своих правителей-фараонов, а затем разобрали подарок и выкинули в реку, имени какого-то Нила. В настоящее время далёкие праправнуки тех горе строителей никак не могут разгадать тайну веков! Как же эти сооружения, именуемые пирамидами, были возведены в пустыне? Идём далее. В их газетах, ну это такие печатные издания, на бумаге или на электронных носителях, помещается информация, что если человек, скажем – «рыба», то ему крайне нежелательно общаться со львом, близнецами или скорпионом!
− Ну, тут я с вами не соглашусь! − Шеф подпёр массивную голову парой щупалец, − в прошлом отчёте вы утверждали, что они изобрели эти, как их, напомните...э… ракеты. И даже летают на них в космос. Согласитесь, это весомый аргумент в пользу их цивилизованности!
− Всё, верно. Крутятся постоянно, вокруг своей планетки, правда, иногда ещё на соседнюю какие-то железяки зачем-то закидывают. Но всё население Земли утверждает, что мы, то есть некоренные жители, летаем...на… тарелках! На предмете повседневного питания! Как вам такое? И ещё, для примера, − надзиратель протянул Ре-ф-20-23у сложенный вдвое кусочек картона, − убедитесь сами. Это их удостоверение личности, именуемое паспорт. В него почему-то никогда не вклеиваются фотографии с улыбающимися или смеющимися физиономиями. И тем не менее эту картонку люди постоянно таскают с собой и показывают по первому требованию!
− Да. Согласен. Противное лицо, я бы не побоялся этого слова − страшное! − Глава службы «Галактической надзирательности», поморщился и отбросил артефакт в сторону, − А как по-вашему? Кто более тупой, их самки или всё же самцы? − в этом вопросе нужно обязательно разобраться.
− Оба вида, того, мягко скажем, недалёкие! Но самк... то есть женщины, на мой взгляд, тупее.
− Это ещё почему? Обоснуйте.
− Потому что им ни в коем случае нельзя об этом говорить или даже намекать. Обидятся! И могут…
− Что могут? − Зет-19-54, почему вы всё время, чего-то недоговариваете?
− На что способны женщины планеты Земля, Вам лучше не знать. Ибо они способны на всё! Причём как в положительную сторону, так и в отр…
− Это, наверное, потому, что особи мужского пола, недостаточно хорошо ухаживают за своими...э… дамами? Те, естественно, недовольны и... как правильно выразиться? − Злятся, обижаются.
− Шеф, всё гораздо сложнее. Дело в том, что самцы-мужчины периодически приносят и дарят предмету своего возжелания срезанные мёртвые цветы.
− И, конечно же, женщины этим фактом, понятное дело, оскорблены?
− Ничуть не бывало. Они радуются, называют подобные подношения букетом и ставят их в вазу. Но при этом число цветов всегда должно быть нечётным. Это очень важно! − Зет-19-54 многозначительно поднял палец вверх.
− Понятно, что ничего не понятно. Вы утверждали, что земляне все тупые, так какая им разница, какое количество цветов окажется в вазе. Логично рассуждая − чем больше, тем лучше. Согласитесь, наблюдатель, что я прав?
− А вот и нет. Ибо, на их взгляд, нечётное количество − символ смерти. Например − три, пять или семь цветков, к любви, а восемь или десять к похоронам.
Услышав это, шеф задумался на десять земных минут, а потом рявкнул:
− Элементарный, банальный алгоритм! Две тысячи пятьсот один к любви, две тысячи пятьсот два к смерти и так далее.
− Ничего подобного. Обе цифры к смерти! Причём долгой и мучительной! Если мужчина потратит деньги на приобретение такого количества цветов, женщина его убьёт, однозначно! Я же вам говорил, их самк... то есть особи противоположного пола способны на...
− Зет-19-54 можете не продолжать, на Три-эс-об-раз, с такой логикой населения, Вы больше ни ногой. Наша контора обязана заботиться о здоровье своих сотрудников. После отпуска полетите на Альдебаран. Там обитают эти, как их, всё забываю, вспомнил − динозавры! Уверяю, с ними вам будет гораздо проще найти общий язык и подружиться!
А теперь готовим блюдо под названием «Инопланетянин»
(по материалам интернета)
НАМ ПОТРЕБУЕТСЯ:
Мясо любое, филе — пол килограмма,
Луковица — одна,
Четыре яйца,
Мука - три-четыре столовые ложки,
Сметана – то же самое,
Один болгарский перец,
Соль, перец, приправы − по вкусу.
ГОТОВИМ:
Мясо с луком в мясорубку. Самая мелкая сетка! Это важно! Затем добавляем одно яйцо, муку, солим, перчим и тщательно перемешиваем. Делаем шарики.
Варим в кипящей воде, пока не всплывут. Достаём их шумовкой.
Перец режем кубиками, затем достаём формочки для кексов. В каждую кладём по шарику, а по краям кубики перца.
Три яйца смешиваем со сметаной и солим по вкусу.
То, что получилось, заливаем в наши формочки. Духовку греем до двухсот градусов. Кладём формы. Таймер на двадцать пять минут.
Достаём. Даём немого остыть и быстрее на стол. Пока инопланетяне не утащили!
[1]— термин неклассической философии, фиксирующий феномен перехода непроходимой границы, прежде всего — границы между возможным и невозможным.
Из цикла «Советские люди, с рождения, такие смекалистые!» 2023 год. Районный центр Южно-Российской области
Чтобы разбогатеть, надо всегда помнить о трёх вещах. Первое — бережливость. Второе — бережливость к сбережённому. Братья Вайнеры, “Лекарство против страха”Пожилой еврей дарит внуку ботинки: — Возьми, Фима, и носи аккуратно! Через месяц Фима прибегает к деду: — Деда, твои ботинки порвались! — Как, порвались?! Такую обувь испоганил! Мой отец эти ботинки десять лет носил, я — семь лет носил, отец твой — пять лет носил, а ты за один месяц уничтожил! Анекдот − Дядя Абдукахор, расскажите, пожалуйста, о том времени, ну об эссесерном. Я же родилась, когда от него только картинки и остались, да фильмы, правда, очень хорошие. Пересматриваем их с мамой раз по пять! − дочь Даша поставила на стол перед нашим гостем из Средней Азии расписное блюдо с аппетитно пахнущей самсой, приготовленной, по его же рецепту (и если честно, то с его помощью!), − а то, у отца не допросишься. Ему всё некогда. Видите ли, ему очередной детектив, про какую-то там Крулевскую срочно дописать надо. − Понимаешь Гўзаллик[1], − мой товарищ называл девушку исключительно так, на узбекский манер, − нэ сказать, что тогда мы жили бэдно. Это не так. Покушать всегда было, спали тоже нэ на улице, а если и на ней, то исключительно по собственному жэланию и только лэтом. Когда в комнатэ жарко. Кондиционеры правда уже были! Но исключительно в конторах, и только в кабинэтах началства! Бэрежливы мы все тогда были. Очень. Всё бэрегли. Вот допустим, тебе подарили на дэнь рождения новые импортные кеды или даже кроссовки. Что ты будешь делать? − Немедленно побегу к подружкам хвастаться, − ни минуты не задумываясь протараторила Даша. − Э нет! Так не пойдёт. Их надо срочно к сапожнику нести! − Зачем. Они же новые? − девушка округлила глаза. − Чтобы такая обувь дольше носилась, на подошву обязательно надо резиновую накладку приклеить. Чтобы сносу не было. Ведь другую пару, если и подарят или удастся купить, то очень нескоро. Опять же обнова денег стоит. И порой, не малых.
− А я мамино пальто, много лет донашивала, − вмешалась в беседу моя супруга, − перелицованное. − Какое? − Даша удивлённо посмотрела на мать, − никогда не слышала такой глагол! Это как? − Понимаешь доча, это, к большому сожалению, устаревшее слово означает поменять изнаночную сторону вещи на лицевую. Видавшее виды пальтишко, аккуратно распарывали по швам, меняли лицо наизнанку и снова сшивали. Так как внутри ткань не выгорает и не пачкается, то перелицованная вещь выглядела как новая, почти. − А помнитэ, как я вам помогал однокомнатную квартиру обустраивать. Профком выделил бэсплатно! Как молодожёнам-передовикам производства, − Абдукахор поднялся с места и подойдя к стене, погладил яркие финские обои. − Ещё бы, мы тогда всех гостей, пришедших на новоселье, угощали не пловом, а банальной рисовой кашей, а отвар в отдельную большую кастрюлю сливали, − в глазах жены запрыгали весёлые чертенята. − Ма! Зачем? − дочка смотрела то на супругу, то на гостя. Ждала разъяснений. − Элементарно, Ватсона-ханум[2]. Слушай сюда и запоминай. В нашей теперешней неспокойной жизни, полной всяких там, эмбарго и прочих запретов и такие знания могут пона-до-бить-ся. *** Тебя же, дорогой читатель, я прошу, за моего друга Абдукахора закончить монолог и поведать всем нам, для чего рисовый отвар в те далёкие времена, пригодился находчивым новосёлам? И для чего они смазывали края куска сыра (любого, какого удавалось достать) подсолнечным (или хлопковым) маслом. [1]− красавица (узб.) [2] − Госпожа; дама, красотка; присоединяется к женским именам, придавая оттенок уважения.
Прозаик
Автор: paw
Дата: 19.04.2023 10:55
Сообщение №: 195748 Оффлайн
Например, как золупарик с головой большой, как шарик - он повадки знал акул, от зубов и улизнул. *** − Запомните, пескарики! Акулы бывают разные. − Голубые и красные, − тихонько съехидничал Джоки, так, чтобы его услышал лишь сосед по камню, рыбёнок по имени Скумбрик.
Скумбрия Меж тем учительница продолжала: − Существуют очень большие акулы и маленькие. И что удивительно, чем они больше... − Тем страшнее, - выкрикнул с места Джоки, − Мне папа рассказывал, что в тёплых морях водятся такие огромные, преогромные акулищи, их ещё называют тигровыми. У них такая огромная пасть, что эта рыбища зараз может проглотить целую стаю! − Джоки, не надо кричать! Слух у меня, как и у большинства рыб, превосходный. Конечно, в отличие от двуногих и четвероногих, топающих по суше, ушей у нас нет. Зато рыбы имеют встроенное внутреннее ухо. Им мы воспринимаем колебания воды, в том числе и твою болтовню! − при этих словах Карповна трижды постучала хвостом по каменистому дну, призывая учеников к вниманию, после чего продолжила: − Игла, ты пригласила на сегодняшний урок осьминожку? − Да, конечно, вон сидит в углу, прячется.
Осьминог − Дружок, сделай милость, выпусти немного чернил, нам надо кое-что записать, − обратилась Ласточка к гостю, − а вы дети, макаете ваши плавнички в чернильные облака и записываете: тигровые акулы для рыб совершенно безопасны, ибо они питаются планктоном, который состоит из мелких организмов, свободно плавающих в воде. Записали? Тогда продолжим.
Тигровая акула Ещё одна особенность всех акул − сменные зубы. Они всё время растут, затем выпадают, но вместо старых появляются новые. Поэтому дно морей и океанов, в местах их обитания, усеяно использованными акульими зубами…
Зуб Акулы Карповна не договорила, ибо в этот момент в узкую щель, именуемую дверью, влетела большая рыбья голова и защёлкала своей пастью. Все пескари, не мешкая ни секунды, дружно попрятались под камни-парты. На месте осталась лишь невозмутимая учительница. − Рыбята, можете спокойно выплывать и не бояться: поверьте мне, это всего лишь «бычок» или «золупарик», извините, не я дала ему такое странное имя. Большие двуногие, люди, так его обозвали. Но дело не в имени рыбы, а в её строении. Смотрите сами, − Карповна подняла со дна палочку и стала тыкать ею в незваного пришельца. − Видите, голова крупнее, чем тело, и если он застрянет, то дальше уже не пролезет. − И что теперь с этим бычком будет? − поинтересовалась староста, − он может плавать хвостом вперёд? Ласточка ещё раз постучала палочкой по голове глупой рыбы: − Если этот золупарик сможет включить заднюю скорость, то с радостью уплывёт от нас, и будет мотать себе на усы, хотя их у данного вида рыб не имеется, в общем, запомнит хорошенько, что нельзя лезть туда, откуда не вылезешь! − А если нет? − выкрикнул с места Скумбрик. − Ну, тогда в нашей школе появится новое наглядное пособие по теме «Хищники и их зубы».
Прозаик
Автор: paw
Дата: 21.04.2023 07:59
Сообщение №: 195756 Оффлайн
Фантастическая юмореска − Чесноков! Ты себя в зеркале видел? − супруга Зинка, встретив мужа в прихожей, положила руки на бёдра и продолжила, − опять нализал-си! Что на этот раз? Какой повод? Неужто премию квартальную обмывали? Или кого-то уволили, и он в бухгалтерии отходную устроил? − Ни-то, нии-дрр-ру-гое, ни тр-тр-третье! Отпуск у меня! Завтра! Забыла, что ли? Его и от-от-ме-чали. Не нами ззза-ве-де-но! Тр-тр-традиция, понимаешь, такая! − Чесноков с трудом опустился на табуретку и стал снимать туфли. − Марш в ванную и спать! На диване! Ещё не хватало, чтобы ты в спальне на меня перегаром дышал! А завтра с утра, коль ты отпускник ,− едем к маме! Картошку полоть и колорадского жука в банки собирать, считая каждую особь. Ты же бухгалтер, значит, всех букашек, на учёт поставишь! Чесноков устало кивнул соглашаясь. Десять минут спустя Зинаида, заслышав знакомый храп и тяжко вздохнув, накрыла мужа стареньким пледом. *** На удивление, сегодня Чеснокову снился не опостылевший тёщин огород, после общения с которым ужасно болела спина и тянуло ногу, ему привиделся, располагавшийся неподалёку от его работы, районный суд. *** − И с кем Вы, гражданин, намеренны судиться? Если с женой, то Вам вон в тот дальний кабинет: − Видите очередь, во-во, все они на развод и раздел имущества заявление спешат подать! − весьма упитанная женщина, в судейской мантии и квадратной шапочке, и почему-то с современным бейджиком, с надписью «Судья Несправедлихина Анна Филиповна» указала пальцем, украшенным аж двумя кольцами, вконец длиннющего коридора. − Не-е, я свою Зинку люблю. Хоть она, порой и быв…, вот моё заявление, читайте там всё изложено, − бухгалтер протянул служительнице Фемиды[1] аккуратно исписанный листок. Минуту спустя очки у Анны Филипповны самопроизвольно полезли на лоб, и она, недолго думая, схватила Чеснокова и затолкала в пустой кабинет. − Такое резонансное дело буду рассматривать лично я! Раз в жизни выпадает! Это же самый настоящий прецедент! За него меня обязательно повысят, до… − при этих словах Анна Филипповна подняла окольцованный палец вверх, − до верховного, или даже Конституционного суда! Итак, приступим. Не будем тянуть кота за причинные место. Вы, гражданин Чесноков, обвиняете во всех смертных грехах, своего верного товарища и, не побоюсь этого слова, собутыльника! Всё верно? − Совершенно точно, Ваша честь! Он, злыдень, во всём виноват. Если бы не постоянное общение с ним..., я бы уже давно был главным... Бухгалтером. − Вам есть что возразить? − судья кинула взгляд в угол комнаты, где сидела, качая кривыми ножками… бутылка марочного коньяка, с этикеткой «Арарат — три звезды». − Обидно и досадно, когда на тебя возводит поклёп лучший друг, − начала свой монолог бутылка и всхлипнула, то есть булькнула, − мы с ним знакомы, можно сказать, с детства. Ведь папашка евойнный, слыл лучшим сомелье[2] города! − Да, мой отец был самый настоящий алког… трудоголик, − перебил ответчицу Чесноков, − и сгорел на работе. В прямом смысле этого слова. Однажды из-за того, что у него, профессионально, дрожали руки, не успел поймать горящую бутылку, во время очередного фаер-шоу. − Не смейте перебивать оппонента, − рявкнула Несправедлихина! − здесь вопросы задаю только я. Понятно?! Итак: − Господин или госпожа «Арарат», извините, никак не определю вашу половую принадлежность. С одной стороны − Вы, коньяк, но с другой, обыкновенная бутылка. Не в этом суть. Расскажите − он к Вам приставал? Где, когда, при каких обстоятельствах? − Да постоянно! И в подъезде, и на перроне вокзала, в кабинке для голосования, до и после экзаменов и зачётов, и на столе, и под ним…, продолжать? − Достаточно. Этот вопрос будем считать изученным и закрытым. Истец[3], тепер я обращаюсь к Вам, − почему же Вы решили подать на него, на неё, неважно, заявление в суд? Оно нанесло вам материальный ущерб? − Ещё какой! Во-первых, − бухгалтер начал загибать пальцы… − но истица его бесцеремонно перебила: − Да, на, забери… мне от тебя ничего не нужно! Судья внесите в протокол, возвращаю: Зажигалок утерянных − восемнадцать, разбитых экранов смартфонов − три, волос с ноги − одна тысяча девятьсот штук… И не смотри на меня так, удивлённо. Забыл, как кричал: «мужики, а давайте мне ноги побреем и волосы на голову прикрепим, я лысеть начал». Услышав это, бухгалтер вскочил с места и ринулся с кулаками на ответчика: − Ну, всё! Тебе хана! Сейчас выпью всю, до дна, а потом разобью! И больше ни капли! До конца жизни! *** − Эй, Чесноков, ты что там до конца жизни? Не поняла? − Зинаида протянула супругу кружку с крепким чаем, − пей вместо рассола. Тоже помогает. И бегом собираться. Электричка в Лягушковку ждать не будет. А мама ждёт. Ей грубая мужская сила, ой как нужна. Да и воздух, сельский он любое похмелье в два счёта… А теперь будем готовить Ризотто, по рецепту одного известного судьи, не менее известного телевизионного кулинарного шоу.
По материалам интернета НАМ ПОТРЕБУЕТСЯ: Рис, наш Краснодарский, самое то! – полтора стакана Луковица − одна. Средних размеров Оливковое или кунжутное масло – примерно три столовых ложки Вино белое, можно простое, не марочное – одна стопка Куриный бульон – пол литра Сливочное масло – грамм тридцать будет достаточно Пармезан или любой твёрдый сыр тертый – грамм сто или чуть меньше Грибы, овощи и мясо - по вашему желанию. ГОТОВИМ: Перво-наперво жарим наш (на растительном масле!) лук, пока не начнёт менять цвет! Добавляем рис. Таймер минут на пять-семь. Выливаем на сковородку с рисом вино. Помешиваем, быстро, пока вино не испарилось. Наш бульон льём частями. Сначала половину объёма и уменьшаем огонь до минимума. Потом потихоньку льём вторую половину. Минут через десять попробуем рис «на зуб», он должен быть аль-денте (то есть мягкий, но сердцевина всё ещё твердая и остается на зубе). После этого кладём сливочное масло. Перемешиваем. Добавляем сыр (тёртый!) и снова мешаем. Проделываем это до тех пор, пока не получим кремовый цвет нашего блюда. Всё. Если есть желание, то добавляем отдельно сваренные грибы, овощи или мясо, ещё раз мешаем и подаём на стол.
[1]− в греческой мифологии богиня правосудия [2]− человек, который разбирается в вине, подаёт вино в ресторане [3]− участник гражданского процесса, в защиту прав и интересов которого возбуждено гражданское дело
Прозаик
Автор: paw
Дата: 22.04.2023 06:49
Сообщение №: 195762 Оффлайн
Корюшка У рыбёшек сто вопросов – а бывают рыбы с носом, кто летать из них умеет, кто труслив, а кто смелее? Даст учитель им ответ, как устроен рыбий свет. *** − Ласточка Карповна! А правда, что рыбы умеют летать? Мне об этот знаковый рак-отшельник говорил. Я вот не умею. Пробовала, никак не получается, − тараторила, не умолкая, Корюшка, плывя за своей учительницей. − Да, погоди ты, неугомонная! Потерпи пару минут и всё узнаешь. Лучше сплавай быстренько за каракатицей. Нам на уроке её чернила понадобятся. Сегодня будем много записывать, − пожилая рыба, хотела вытереть плавником пот со лба, но вовремя вспомнила, что она в море, да и вообще рыбы потеть не умеют. Школа имени Синего кита. Пять минут спустя Рыбы всякие бывают – ходят, ползают, летают. То носастые, то злые, а то просто золотые. Даже плоские и те не уступят в красоте ***
Электрический скат − Пескари! Вы сегодня угомонитесь, или мне директора сюда вызвать? Господин электрический скат, своим шипом живо всех вас приведёт в чувство, а кое-кого, самого непослушного может даже и того… − Чего, того? – пискнула, высунувшись из-за камня, маленькая Хамсичка.
Хамса − Съесть! Вот чего! На моей памяти бывали такие случаи, правда, крайне редко. Итак, тема сегодняшнего урока: «Рыбы летучие рыбы и ползучие». Признаюсь вам честно. В отличие от вчерашнего дня мне пришлось приплыть сегодня задолго до начала урока… − Почему? − в обычной своей манере перебил учительницу непоседа Джоки. Но, на сей раз Карповна не возмутилась, и не сделала ему замечание, а спокойно продолжила: − Мне надо было откопать и пригласить на урок рыбу Камбалу. Дело это непростое, так как она и её родственники всегда зарываются в песок, когда видит опасность. И мне стоило немалых трудов объяснить, что я не хищник и камбалами не питаюсь. Только сделав ей комплимент, назвав её самой обаятельной и привлекательной в мире рыбой, потому что только у неё оба глаза находятся на одной стороне… В общем, встречайте, её «красившество»: госпожа Камбала, собственной персоной! Услышав это, староста класса рыба Игла разозлила каракатицу, и та, своими чернилами, заполнила весь класс.
Каракатица с чернильным пятном Всем рыбятам пришлось активно махать хвостами и плавниками, чтобы добиться хоть какой-нибудь видимости. После перемены О загадочных полётах рыбкам больше знать охота, о злодейке Араване, что с повадками пираньи, и кто может без воды отыскать себе еды. *** С трудом, но Ласточке своим раздвоенным хвостом удалось загнать на место, не в меру расшалившихся учеников. − Итак, продолжаем наш урок, − на минуту она задумалась, и обратилась к классу с вопросом: − С чего начнем? С ползучих или летающих рыб? Рыбята дружно загалдели, словно они не подводно-плавающие, а летающие в небе птицы Галки. Класс разделился ровно пополам. Карповна же всё это время мотала головой из стороны в сторону, не зная, какой группе учеников отдать предпочтение. На помощь пришла проспавшая всю перемену гостья. Она громко забулькала, рассказывая, что она всю жизнь мечтала быть летучей, но жизнь, увы, сложилась так, что приходится ползать. И лишь когда Камбала закрыла рот, Ласточка поведала ученикам удивительную историю о том, что когда-то много лет назад она плавала в южных морях и познакомилась с настоящей летучей рыбой, которая удирая от хищников, не стремится спрятаться внизу под камнями, а наоборот, взлетает вверх в воздух и может пролететь до десяти метров, тем самым приводя рыб в полное недоумение: куда же подевалась законная добыча. − А в реках обитают летучие рыбы? − не выдержал и спросил Скумбрик.
Камбала Ласточка набрала воздуха в жабры, чтобы ответить, но мудрая Камбала её опередила и быстренько рассказала ученикам историю, которую ей поведал знакомый лосось. Он утверждал, что лично знаком с рыбой по имени Аравана. Так вот она, такой злющий хищник, что просто ужас. Плавает возле поверхности воды, рассматривает что там творится, в воздушной среде, и как кого-то заметит, то сразу, бац, выпрыгивает из воды и ловит воздухе насекомых, небольших птиц и даже маленьких змей, свисающих с веток деревьев. Её атака происходит так быстро, что добыча оказывается в пасти Араваны быстрее, чем осознает, что её уже съели!
Аравана − Спасибо дорогая Камбала, − поблагодарила гостью учительница, − плывите себе дальше, вот вам записочка, с координатами местечка, где вы отыщите большое количество своих любимых ракообразных. А мы продолжим урок. Услышав это, Игла подняла плавник и нетерпеливо им размахивала.
Рыба игла − Слушаю тебя, отличница, − Карповна подплыла к старосте и погладила её по острой голове. − А есть рыбы, которые могут жить без воды? − булькнула та, при этом, нечаянно, чуть не укусила учительницу, своими острыми зубками. − Понимаете детки, − Ласточка всплыла вверх, к самому потолку грота, и продолжила, − в морях и океанах есть такие места, где море периодически отступает от суши на несколько километров, такое явление называется − отлив, и длится он несколько часов. Но есть такие рыбы, как Анабас или рыба-ползун, так вот, он может передвигаться даже по каменистому берегу целых восемь часов! И иногда переползать из одного водоёма в другой, правда, только ночью, чтобы яркое солнце не высушило его чешую.
Анабас или рыба-ползун − Наверное, так и появляемся, мы, рыбы, в озёрах и болотах, где нас раньше не было! − воскликнула догадливая староста. − Бывает, что и так. Но в основном этому способствуют птицы. − Кто? − хором, недоумённо булькнул класс. − Да, да. И в этом нет ничего удивительного. Летающие, плавая по поверхности воды, своими лапками цепляют наши икринки, те прилипают к лапкам, и таким образом, переносятся в другие водоемы. Но на сегодня это всё. Запишите домашнее задание, − Ласточка на минуту задумалась, что бы этакое задать своим ученикам? - и даже закрыла глаза. А когда открыла, в гроте уже никого не было. Лишь неповоротливая Камбала никуда не уплыла и отыскивала своих любимых рачков, прямо у входа в грот.
Прозаик
Автор: paw
Дата: 30.04.2023 17:48
Сообщение №: 195805 Оффлайн
Из цикла «Советские люди, с рождения, такие смекалистые!» 2023 год. Районный центр Южно-Российской области. −Гўзаллик[1] − куда собираешься? Я тут шурпу варить буду, мне помощница нужна, а ты уже эти… как их, ну у вас в стране зимой популярные, на них ещё ходят или ездят...вспомнил… лыжи… навострила, − мой гость из солнечного Узбекистана и друг юности, преградил дочке путь. − Дядя Абдукахор, как-нибудь в другой раз я тебе обязательно помогу, я сейчас, извини, мне некогда. К подруге спешу, на днюху надо успеть в канцелярский магазин заскочить, красивую упаковку для подарка купить, потом в кондитерский за «Птичьим молоком», она эти конфеты обожает. А на дворе уже вечер, вот-вот всё закроется, что я тогда буду делать? − Нэ спеши. Мы сейчас с тобой, всё прямо тут сдэлаем. Какие проблемы? И молоко, которого в природе нэ существует, но оно есть и красивый упаковка. Иди зави папу, проверим помнит он советские смекалки, лайфхаки, по-вашему, по-современному, или нэт? От удивления дочь Даша, опустила сумку на пол, с минуту постояла, а потом метнулась в мой кабинет. *** − Итак, бэрём пара, лучше сразу три чистых листа из принтера. В СССР таких машин нэ было, и мы обходились… − Газетой «Труд» или даже «Правдой» − буркнул я, извлекая из аппарата искомое. − Гўзаллик − у тебя какие-нибудь краски имеются? В магазин бежать не нада? − обратился гость к дочери, и та вместо ответа, через пару секунд вручила ему пачку «ROYAL TALENS»[2]. − Крась одну сторону. Живо! В любой цвет. А лучше в разные, как чиройли[3] будет. Дочь хотела было возразить, но передумала и взяла в руки кисточку. − А я могу вам чем-нибудь быть полезна? − на пороге кабинета материализовалась моя супруга. − Ага, канэшна! − буркнул Абдукахор, − ёлочную игрушку тащи! − Азиз дўстим[4] − возмутилась жена, − если мне память не изменяет, у нас сейчас лето, не знаю, как там в Узбекистане. Может быть, иначе… − Жеэнщина! Дэлай, что мужчина гаварит! − нэси сюда, самую старую, совсем нэкрасивую ёлочную игрушку. Мы её бить будем. Час спустя. Даша с удивлением рассматривала три склеенных и раскрашенных, во все цвета радуги, листа А4, усеянных блёстками от разбитой и растёртой в пыль ёлочной игрушки, − вауууу, − невольно вырвалось у неё из груди, − это же настоящий винтаж[5], ручная работа! Подруга будет в диком восторге. И что, мы теперь сами будем делать конфеты, «Птичье молоко». Прямо здесь? У нас, на кухне? − Элементарно Ватсона-ханум[6]. Слушай сюда и запоминай. Наши конфеты получатся гораздо вкуснее, а главное, полэзнее, никакой хымии. Значит так, для начала бэрём... *** Тебя же, дорогой читатель, я прошу, за моего друга Абдукахора закончить монолог и поведать всем нам, из чего в СССР простые граждане изготавливали лакомства и прочий десерт? И для чего советские хозяюшки клали в газовые духовые печи − огнеупорный кирпич?[1] − красавица (узб.) [2] − Марка дорогих акварельных красок. [3] − красивее (узб.) [4] − дорогой друг (узб.) [5] − старинные вещи, хорошо сохранившиеся и функционально пригодные в современном мире. [6]− Госпожа; дама, красотка; присоединяется к женским именам, придавая оттенок уважения.
Прозаик
Автор: paw
Дата: 01.05.2023 07:27
Сообщение №: 195806 Оффлайн
Если человек в невыносимых условиях спасал не кого-то, а себя самого, − он герой? Её сын считал, что да!Безусловно! Поэтому и выбил на её могильной плите: «Героиня острова Врангеля»[1].1921 год. Штат Аляска. Город Ном Сегодня бар «Бешеный гризли» был забит до отказа. Хозяин уже не раз ходил в подсобку, чтобы притащить оттуда любой предмет, на который посетитель мог опустить свой зад, потягивая свою порцию «Лагера»[2] или «Бурбона»[3]. И причина такого ажиотажа была не в том, что вблизи города отыскали очередную золотоносную жилу, а в предстоящей речи известного всей Америке, а заодно и Канады, полярного исследователя, этнографа и писателя Вильяма Стефануса. Он колесил со своими лекциями по всей Северной Америке и, наконец, добрался до самой её окраины. *** Дождавшись, когда выкрики и свист смолкнут, Вильям отложил в сторону исписанные листки и хорошо поставленным голосом произнёс: − В доброй тысяче километров отсюда и в сотне километров от побережья русской Сибири болтается в Ледовитом океане клочок суши, именуемый островом Врангеля. Формально он принадлежит большевиками, но им сейчас явно не до него. А вот японцы очень даже могут... − Если ты агитируешь нас отправиться туда, то это сомнительная затея, − бесцеремонно перебил оратора один из завсегдатаев, − даже для опытных путешественников, такое не по зубам. Шкура, как и жизнь, у каждого из нас − одна! Все разом одобрительно загудели: − Покупаю припасов на полгода, нанимаю команду из четырёх крепких парней. Плачу щедро. Делать на острове особо ничего не надо. Нанимаете инуитов[4]. Те станут охотиться, готовить вам еду и шить одежду. У них есть опыт выживания в экстремальных условиях, в отличие от каждого из вас, − орал Стефанус, перекрикивая галдящих посетителей, − увы, правительство Канады, не желает вмешиваться в это дело, приходится мне его заменять. Да будет вам известно, что я более пяти лет прожил за полярным кругом и авторитетно заявляю, что тамошние места исключительно богаты дичью и остров вполне безопасный, несмотря на страшные байки, которые о нём здесь распространяют. Тех, кто отправится в экспедицию, потомки будут помнить вечно, как бесстрашных парней, создавших плацдармом для будущих трансарктических перелётов, в плохо освоенном регионе нашей планеты. День спустя. Одна из улиц Нома Эскимоска Ата Бликж брела по улице, еле передвигая ноги. Грустные мысли в её голове сменяли одна другую. Вспомнила, как будучи восьмилетней девочкой, ей вместе с сестрой пришлось на санках вести отравившегося и впавшего в беспамятство отца в Ном, расположенный в сорока пяти километрах от их жилища. Пройдя полпути, дети поняли, что папа умер, и повернули обратно. Денег не стало совсем. И тогда маленькую Ату передали на воспитание супружеской паре миссионеров. Те не имели ни малейшего понятия об образе жизни коренных народов и особенностях выживания в условия Севера, но выучили приёмную дочь вести домашнее хозяйство, варить еду «белых людей», бегло говорить и читать по-английски. Прошло ещё восемь лет, и девушка сбежала. Недолго думая, вышла замуж за погонщика собак Бликжа. Родила трёх деток, из которых выжил только один, Берт. Слабенький и к тому же больной туберкулёзом. Муж свирепствовал. Бил Ату, частенько морил голодом, и, в конце концов, бросил одну с сыном в глуши, на далёком полуострове.
Пришлось женщине второй раз в жизни погрузить самое дорогое на свете − пятилетнего сына на сани и идти в город. На этот раз целых шестьдесят километров. Зарабатывала деньги как могла. Нанималась в дома уборщицей, шила, готовила пищу. Платили крохи. Денег едва хватало на себя. И ей ничего не оставалось, как отдать ребёнка в сиротский приют. Теперь у неё была только одна мечта накопить достаточно денег, чтобы забрать малыша Берта и отвести его в далёкий Сиэтл, говорят, что тамошние врачи знают, как вылечить туберкулёз. *** Дорогу женщине преградил полицейский Джордан. Ата ойкнула, возвращаясь из своих размышлений в реальный мир. − Я что-то нарушила? − молвила женщина, − понимая, что ни на какой штраф, даже самый минимальный у неё денег нет. − Пятьдесят долларов, − гаркнул тот. − Сколько? − голова у Аты закружилась и она, чтобы не упасть прислонилась к стене дома. − Вот дурёха! Ты только не вздумай здесь в обморок от радости. Неси, потом тебя в участок. Оно мне надо, − полицейский улыбнулся и продолжил: − В арктическую экспедицию людей набирают. Им нужна швея, говорящая по-английски. Поплывут куда-то там, к белым медведям. − Нет, нет и нет! − закричала женщина. Тут мой сын в приюте, я должна… − Дура! Самая настоящая! Полсотни баксов в месяц! Сумасшедшие деньги! Плюс полная экономия. Будешь жить на всём готовом. Ничего покупать не надо, да и негде! − Через два года я скоплю столько, что смогу забрать мальчика из приюта…, − она ещё что-то думала, а голова, сама по себе, уже кивала, в знак согласия. Сентябрь 1921 года. Борт корабля «Попутная волна» Женщине обещали, что в экспедиции будет много её соплеменников, среди которых она не будет чувствовать себя одинокой, однако к назначенному времени никто из эскимосов в порт не пришёл. Не стал участвовать в экспедиции и её организатор Вильям Стефанус. Узнав это, Ата хотела сбежать, но было уже поздно, матросы споро отдали швартовы[5]. По пути к острову сделали одну короткую остановку, в русских землях, но местные жители, так же, как и американские на далёкую землю плыть отказались, однако, за большие деньги, продали одну кожаную лодку. Из дневника Аты Бликж 16 сентября 1921 года На остров высадились вшестером. Я, кошка Вик и четверо мужчин: Ал Крауод, Милн Гол, Ред Мауер и Торн Хайт. Как и предполагалось установили на высотке флаг «Юнион Джек». Затем подписали бумагу, в которой сообщалось, чтоотныне эта территория считается владением Британской империи. Документ передали экипажу корабля, который, тут же отправился в обратный путь. *** Мужчины начали обустраивать наш лагерь. Я же пошла вдоль берега. Не хотела, чтобы они видели, как я плачу. Этот Врангель показался мне огромным, бескрайним. Получается, что Стефанус меня обманул. Утверждал, что мы поплывём на маленький, уютный остров. Пройдя несколько километров, повернула назад. Просто гулять, без дела, нечестно по отношению к мужчинам. Расположилась в отведённом мне месте и занялась шитьём. Несколько месяцев спустя Жизнь новоявленных островитян вошла в привычный ритм. Было сооружено достаточно надёжное укрытие от снежных заносов. Мужчины фиксировали всё происходящее в журналах, регулярно снимали показания с метеорологических приборов, по мере надобности охотились, добывая пропитание для себя и ездовых собак. Ата шила для них надёжные и тёплые парки[6], готовила пищу. По вечерам Ал веселил всю компанию анекдотами, а женщина пела национальные песни. Однако Ред Мауер и Торн Хайт выяснили, что дичи на этот негостеприимном острове гораздо меньше, чем предполагалось. Из дневника Аты Бликж Январь1922 года За месяц мужчины добыли всего девять лис и одного небольшого тюленя. Если распределить это мясо равномерно, то можно попытаться дотянуть до весны. Я так полагаю, что моим горе-охотникам просто не хватает опыта в этом ремесле. Никто не учил белых людей незаметно подкрадываться к добыче. И я в этом не могу им помочь, ибо воспитывалась в городе в семье не охотников, а миссионеров. Поймала себя на мысли, что очень тоскуюпо большой земле. И виной тому − Хайт. Он относится ко мне с каким-то презрением. Никогда не назовёт по имени, а кличет − женщиной или глупой бабой. Чтобы найти на него управу, однажды, по лисьим следам, забрела вглубь острова. Надеялась, что встречусь там с добрыми духами животных. Они подскажут как правильно поступить или призывают меня к себе, превратив в лису или какого-нибудь иного зверя. *** Члены экспедиции даже не пытались экономить привезённые с собой припасы. Надеялись, что к лету приплывёт обещанная шхуна. И предстоящее событие бодрило, вселяло надежду. Однако ни летом, ни осенью корабль так и не пришёл.
Александр Ралот и Алёна Коссаковская, стихи Николай Дик Актиния с рыбой Вроде куст, а может рыба - под водой живая глыба. Неужели так бывает в голубом подводном крае? Кто ответит на вопрос - что такое симбиоз? *** Ласточка Карповна издали любовалась беззаботной игрой в догонялки своих подопечных. Рыбята резвились, не обращая никакого внимания на приближающийся к ним куст. Лишь некоторое время спустя самая наблюдательная рыба-Игла вдруг замерла в вертикальном положении, словно она Морской конёк.
Морской конек − Ой! Учительница! Что это? Куст живой! Разве такое бывает? − Ещё как, − тихо произнесла наставница, чтобы не спугнуть громким звуком очередное наглядное пособие для предстоящего занятия. − Расскажите, пожалуйста, − хором, но также шёпотом попросили рыбята. − Тогда плывём в класс. Тема сегодняшнего урока − симбиоз. И ученики, выстроившись в правильную колонну, поплыли в грот, размышляя над мудрёным словом, только что произнесённым учительницей. Кто полечит, кто поможет обновить рыбячью кожу, с теми могут и сдружиться подозрительные лица. Например, кто чистит зубы, тех акулы есть не будут. Вот такой подводный край. Интересно? - Дочитай! *** − Кто из вас видел живых акул? − поинтересовалась Ласточка, когда все опустились на свои столы-камешки. − Раз все на месте и отсутствующих нет, то никто и не видел! − ответила за класс, староста-Игла. Учительница удовлетворённо кивнула и продолжила: − Акулы и прочие морские хищники свои страшные зубы не чистят. И между ними остаётся много пищи. Поэтому наша матушка-природа сотворила рыб-чистильщиков, которые не боятся заплывать в страшные зубастые пасти и поедать то, что осталось, а также уничтожать омертвевшую кожу и эктопаразитов обитающих, на телах крупных рыб. Это первый пример симбиоза, когда хищники не едят мелких сородичей, приносящих им пользу. А те довольствуются лёгкой и вкусной пищей, при этом обе рыбы получают от такой дружбы выгоду. − Это и есть симбиоз? − тянула вверх плавник отличница, Игла.
Акула с рыбами прилипалами Учительница не ответила на вопрос любимицы и спокойно продолжила: − Вы обратили внимание, - у нас в классе новенькая? Все дружно загалдели и стали рассматривать грот. Наконец, они отыскали небольшую рыбку, прятавшуюся за камень в самом дальнем углу. − Окта, детка, выходи сюда, пусть все увидят твой передний спинной плавник, − ласково попросила учительница. − Не а. Я стесняюсь очень, − раздалось из-за камня. − Ну, будь умницей. Не бойся. У нас рыбята добрые. Они смеяться не станут. Обещаю. Плыви скорей, показывай, что у тебя такое нужное, мы тоже хотим, как твои родители, путешествовать быстро и, главное, безопасно - упрашивала новенькую Ласточка.
Рыба прилипала Окта Окта, подплыла к доске, вцепилась зубками за большой бант из бурых водорослей, одетый поверх головы, и потянула его. Водоросли опустились на песок, и все кроме учительницы дружно ахнули. На спине новенькой были… самые настоящие... присоски. − Вот это да! Симпатичные! Я тоже такие хочу! Как отрастила? − на одном дыхании выпалила Корюшка, − делись с друзьями, прямо сейчас! − Они нужны нашей Окте для того, чтобы присасываться к брюху акулы, − ответила вместо рыбки, учительница, − с помощью этой уникальной присоски её родичи крепятся к любой крупной рыбине или большому морскому животному, плаваютна «бесплатном транспорте», что и удобно, и безопасно. − И лопают, то, что хищники недоели, − выкрикнул с места Джоки. − И вовсе нет! − обиделась новенькая и надула губки, − мы, мы... питаемся планктонными организмами. Вот! − Это тоже симбиоз? − поинтересовалась Хамсичка. − Увы, нет! − Ласточка постучала хвостом по камню, призывая всех к тишине… она хотела ещё что-то добавить, но в класс, охая и кряхтя ввалился живой кустарник. − Позвольте представиться Краб-отшельник Василий, а на спине у меня лучшая подруга актиния Василиса. Живём вместе уже много лет...я…, извините, склероз, забыл, что хотел сказать, годы, знаете ли.
Краб с актинией − Дети, вот вам пример «обязательного симбиоза», − продолжила за гостя учительница, − сначала совершенно разные морские существа находят друг друга, потом краб «уговаривает» актинию переселиться к нему на спину. И ядовитая Василиса защищает его от паразитов и хищников, а Василий путешествует с ней по морскому дну, давая возможность находить больше пищи. Согласитесь, сидеть и долго ждать, когда мимо тебя проплывёт что-то вкусненькое хуже, чем самой топать к деликатесу, причём не ножками, на спине друга! Рыбята слушали Карповну, раскрыв рты, лишь тихонько шевелили плавниками. Между тем Ласточка уже писала своим хвостом на песке тему домашнего задания: «Догадаться или спросить у родителей, с кем дружит ваш вид! И какая от этого получается выгода? Ведь приносить пользу и иметь защиту, очень приятно»!
Прозаик
Автор: paw
Дата: 05.05.2023 07:59
Сообщение №: 195828 Оффлайн
на основе реальных событий 9 июня1972 года. Дом культуры, пятница, вечер Обычно в этот день в актовом зале бывает многолюдно. Уставшие за неделю рабочие завода всех возрастов с удовольствием приходили сюда послушать доморощенные коллективы, посмотреть спектакли, поставленные силами всё той же самодеятельности. Порой, здесь выступали и профессиональные певцы и музыканты из местной филармонии. Но сегодня ожидалось нечто совершенно особое, а именно первый концерт на публике вокально-инструментального ансамбля «Кузнечики». За полгода до этого. Декабрь 1971 года Директор в своей новогодней речи, неожиданно и публично пообещал молодёжи, что если те три месяца кряду будут давать по сто двадцать процентов плана, то он изыщет средства на приобретение электрогитары, барабанной установки и даже поручит завхозу раздобыть дефицитный электронный музыкальный инструмент “Лель 22”. Мало кто ожидал, но ребята из кузнечного цеха, поднатужились и выдали за первый квартал − сто сорок восемь и шесть десятых процента! Так на свет появился Вокально-Инструментальный Ансамбль или попросту ВИА «Кузнечики». Секретари парткомов КПСС и ВЛКСМ[1] единодушно выступили против такого непритязательного названия. Но Лёха Котов, взял, да и провёл в цеховой стенгазете опрос, мол кто «за» и кто «против». И имя ВИА, придуманное им же, победило, ввиду явного преимущества. *** Где, как и за какие деньги завхоз Игнатыч раздобыл музыкальную аппаратуру, история умалчивает, но однажды, в начале весны, на территорию завода въехал грузовик, под брезентовым пологом которого позвякивали тарелки барабанной установки «Драмкит». − Ударникам труда, − ударные инструменты, − скаламбурил завхоз, вытирая носовым платком лысину, − разгружайте черти и тащите всё это в подсобку ДК. И не дай вам бог, что-нибудь стыбзить или того хуже, поломать. Котов, спрошу лично с тебя! − Почему сразу с меня? − нехотя возмутился Лёха, нежно поглаживая коробку с «Лелем». − Потому как ты здеся главный битлист, то есть по-нашему, по-советски, музыкальный бандит. Предупреждаю всех, будете играть на них заграничных битлов, враз всю эту музыку отыму и отдам в кружок народных инструментов. Правда, они нашим балалаечкам как корове седло, зато будут стоять целёхонькие, даже не поцарапанные. Любая комиссия по учёту социалистической собственности может убедиться. Да и мне, как материально ответственному лицу, спокойнее. В общем, я вас, суперстаров доморощенных, предупредил! *** Выяснилось, что на четверых «Кузнечиков» приходится два неполных специальных образования: лаборантка Алька Стрепова и Лёха по несколько лет каждый, посещали музыкальную школу при городском Дворце Пионеров. Толик Флехов знает ноты, так как его предки играют дома на пианино, причём в четыре руки. А у Ваньки Тесникова есть знакомая девушка Тося, которая во всём этом поможет, так как даёт, конечно же, негласно и подпольно, уроки музыки, для поступающих в консерваторию. На первой же репетиции остро встал вопрос репертуара. Что играть? Мнения разделились пополам: Толик с Иваном утверждали, что надо немедленно разучивать что-нибудь из репертуара «Добрых молодцев» и «Самоцветов»[2], все остальные были за создание новых песен, без малейшего намёка на подражание. − Совсем необязательно понравиться сразу всем! − горячился Лёха, − мечтать о славе, мы, конечно, можем. Но начинать надо с малого. Для начала необходимо придумать текст, затем под него сочинить музыку. Пусть песня радует, для начала, друзей и родственников. − И самое важное − запоминающиеся припевы, − вторила девушка, − хотя, я знаю, что главную информацию несёт, всё же куплет. Мне кажется, что в нём весь смысл. Там важно правильно рассчитывать слоги для строчек. Они, если я не ошибаюсь, должны быть равны длине музыкальной фразы… − Мудрёно как-то, − перебил её Толик, − сочинять так сочинять. Пусть каждый из нас за недельку придумает по одной, или сразу по паре песен. Потом соберёмся и выберем лучшие. Всё полезнее, чем сидеть вот так и болтать, попусту. На том, "диспут" и завершили. *** На следующей встрече выяснилось, что у Лёхи − очень даже ничего, получается. И рифма присутствует, и певучесть, кажется, тоже. Иван, помолчав несколько минут, предложил, чтобы их первый концерт состоял из двух отделений. В начале, как и полагается, песни типа «Ленин живой, вон там, впереди» и «Партия наш рулевой», ну и про комсомол, конечно, тоже. А во втором, для тех, кто не уйдёт, и в нас верит, жарим песни Котова. Два месяца спустя. Приёмная комиссия, в лице всё тех же секретарей парткомов КПСС и ВЛКСМ, руководителя профкома и приглашённого, по такому случаю, старичка-методиста из Отдела Пропаганды Горкома Партии, поморщившись и выдав предписание «поменьше самодеятельности, побольше идейно выверенных песен», репертуар «Кузнечиков» всё же утвердила. Что с ними поделаешь? Ведь все члены творческого коллектива − передовики производства и комсомольцы. Одним словом − ударники. 9 июня1972 года. Дом культуры завода, пятница. Первый публичный концерт «Кузнечиков» Ребята выступали на «Бис» раз десять. Потом уставшие и вконец измученные выходили просто на поклоны. Незатейливые куплеты Лёхи Котова положенные на им же сочинённую музыку вызвали у заводчан шквал эмоций. Таким овациям не грех было бы позавидовать и профессионалам из местной эстрады. И заслуженная слава, не замедлила явиться. Прямо за кулисы, в импровизированную грим-уборную. − Кто руководитель − пробасил бородатый посетитель, протискиваясь между сложенными в кучу букетами. − Ну, допустим, я, − чуть оробев сообщил Лёха, посматривая в сторону товарищей, не возражают ли они, против такого нахального самозванства. − Придёшь завтра по этому адресу, будем договор с «Кузнецами» подписывать. Ну и вы все тоже приходите. Надо же с вас мерки снимать, − посетитель протянул Котову картонный квадратик, с напечатанными цветными буквами. Алексей взял его слегка дрожащей рукой, визитную карточку он видел впервые в жизни. Прочитал вслух: - Аркадий Маратов. Государственная городская филармония. Директор. В помещении стало тихо. Молчали все. Переваривая только что услышанное. − А мерки-то зачем, − первой опомнилась Алька, − на памятник, что ли? Коллективный? − На него вам рановато, − добродушно улыбнулся гость, − а вот на сценические костюмы, самый раз. Лето. Гастроли. Море, солнце. Как говорится − время деньги. Эти три месяца у нас − год кормят! Торопиццца надо! − Так нам, что всем с завода, того, увольняться? − не унималась девушка. − Хотел об этом завтра поговорить, ну да ладно, сейчас так сейчас, − Маратов погладил модную шкиперскую бородку, − извините, но я узнал, в вашей бухгалтерии зарплату каждого из вас. Так вот, смело умножайте её на четыре, а то и на все пять. − А на заводе ещё и премии бывают, квартальные и годовые, − вмешался в разговор Ванька Тесников. − А у нас ещё роялти[3], причём с каждого концерта, ну и райдер[4]. Надеюсь, вам знакомы эти слова? «Кузнечики» дружно пожали плечами. С английским у ребят было, не очень. − Короче! − директор повысил голос, − завтра подписываем договор. Пара недель, по закону, уйдёт на отработку. В итоге к зиме, если по два-три концерта в день давать будете, у каждого из вас деньжат на кооператив накопится. Я понятно излагаю? Услышав это, Лёха хотел опуститься на табуретку, но промахнулся и шлёпнулся прямо на грязный пол. Ни он ни другие ребята такой стремительной карьеры не ожидали. 1975 год, лето. Большой курортный город Советского Союза Художественный руководитель ВИА «Кузнечики» Алексей Котов, шарил по карманам модной замшевой куртки, ища ключи от не нового, но вполне приличного «Москвича», усталость после трёх концертов подряд давала о себе знать. − Как бы не заснуть за рулём, − пронеслось в голове, − может лучше такси вызвать? А машину здесь оставить? Так, ведь колёса ночью снимут или того хуже, угонят. − Если позволите, я поведу, − словно прочитав его мысли, предложил седовласый мужчина, − права у меня есть, причём всех категорий, да и дом, где вы изволите обитать, мне известен. − Откуда? − буркнул Котов, почему-то, доверчиво протягивая незнакомцу ключи. − Работа у меня такая, всё обо всех знать. Да вы садитесь, в ногах правды нет. По дороге и поговорим. Усевшись на пассажирское сиденье, хозяин авто не заметил, как задремал. Пришёл в себя, не в подъезде своего дома, а в лучшем ресторане города. − Я заказал нам по рюмочке коньяка и по паре чашек крепкого кофе. Они здесь его готовят божественно, в турке и на горячем песке. Вам точно понравится. − Чего вам от меня надо? Кто вы вообще такой? Какого чёрта меня сюда… − Отвечаю по порядку, − бесцеремонно перебил Котова, − незнакомец, − зовут меня Самуил Арнольдович Аутлев, а по должности я арт-директор и доверенное лицо известной всем певицы и народной артистки СССР Зои Вакулец. − И на кой я ей понадобился? − рассматривая на свет пустой бокал, всё ещё сонно прошептал Алесей. − Вы ей не требуетесь, а ваши песни да. Скажу прямо. Она готова купить авторские права, − при этих словах Аутлев жестом подозвал официанта, и тот молча наполнил бокалы. − Интересно. Никогда не задумывался, сколько же они стоят? Я жду цифру, − не дожидаясь закуски, Котов снова залпом выпил благородный пятизвёздочный напиток. − Двадцать пять тысяч! − торжественно произнёс арт-директор. − Сколько? − чуть было не поперхнулся Алексей, это сколько же в «Жигулях» или нет, сразу «Волга» и ещё на "Запорожец" останется. − Долларов США, − совершенно спокойно парировал Самуил Арнольдович, − в Советском Союзе вам не позволят такие деньжищи потратить, да и не на что. Поэтому после передачи прав, вам откроют счёт в Швейцарском банке, оформят загранпаспорт и сделают вызов в эту благодатную страну. На лечение. И всё. Купите там шале[5] и заживёте в своё удовольствие. Начнёте подыскивать себе жёнушку из местных. Насколько я знаю, вы официально ни на ком не женаты, а заодно и сочинять новые песни. В Европе полным-полно русских эмигрантов, разных волн, так что спрос на них обязательно найдётся. Ну, что по рукам? − Эх, хорошо бы Альку Стрепову с собой прихватить, − мелькнула в голове Алексея шальная мысль, − но она, зараза такая, быстренько выскочила замуж, за какого-то поклонника из Москвы, уволилась из филармонии и перебралась в Белокаменную. Сама виновата. Могла бы жить в столице Швейцарии, как её, вспомнить бы, ага, это не крупная Женева, а средненький Берн. Он ещё о чём-то размышлял, но услужливый Аутлев уже подсовывал ему красивую импортную ручку и несколько листков бумаги. − А как же ребята? Они что петь будут? − Рука Алексей замерла в сантиметре от края последнего листа. − Там есть пункт, что Зоя Вакулец благородно не будет публично исполнять ваши песни, до того момента пока вы не пересечёте границу Союза. Ну а потом, как говорится, у каждого своя голова, пусть ею ваши друзья не только поют, но и думают. *** Арт-директор хорошо знал своё дело. Не прошло и трёх месяцев, как руководителя ВИА «Кузнечики» уволили... по состоянию здоровья. И он с большой стопкой различных медицинских справок, с серьёзными печатями, отбыл за границу. А ещё через месяц к дуэту «Кузнецы» пришли люди из комитета «По защите авторских прав» и предъявив гербовые бумаги, официально запретили исполнять... весь репертуар. Январь 1982 года. Рано поседевший мужчина напрасно выпрашивал лишний билетик на юбилейный концерт дуэта «Кузнецы», отчаявшись, он решил дать взятку старенькой билетёрши, чтобы попасть в зал местной филармонии, но к счастью, этого неблаговидного поступка ему делать не пришлось. Женщина узнала переминающегося с ноги на ногу человека, в видавшей виды куртке. − Лёша? Котов? Ты? Откуда? Сейчас зрители пройдут, и я тебя запущу. Посидим. Поболтаем. Чайку попьём. У меня есть индийский, настоящий, со слонами. С праздничным набором пачку дали. Живём. Полчаса спустя Бывший худрук ВИА «Кузнечики» грел озябшие руки о старенькую кружку, с горячим чаем и говорил, говорил, говорил. − Понимаете Анна Николаевна, поначалу всё было хорошо. И деньги, и квартирка, правда, не в столице, а в их деревеньке. Маленькая, но всё равно, благоустроенная. Со всеми удобствами. Взял в тамошнем банке кредит, да и купил! Сочинял песни, но они там никому не нужны. Совсем. Язык другой. Обычаи не наши. Деньги таяли, решил остаток вложить в их шоу-бизнес. Ну и прогорел! Разорился подчистую. Слава богу, на обратный билет швейцарских фунтов хватило. Как думаете, примут меня ребята назад? Простят? Я слышал, что сюда приезжала эта Вакулец, пела мои песни. Как принимали? − Ой как встречали, смех один. Были бы дешёвые помидоры или яйца так закидали бы эту народную артистку. В общем, освистали. Еле-еле одно отделение допела, да и то вместо твоих на свои, старые, перешла. Второй концерт отменила и умотала в соседнюю область. Только и там аналогично. На ворованном своё счастье не построить. Это же всем известно. А сейчас так вообще концерты нигде не даёт. В газете писали, что мол перешла на преподавательскую деятельность. А ещё новость хочешь? Алька-то твоя, со своим москвичом развелась, да с двойняшками сюда перебралась. Репетирует с ребятами. Так, что у нас теперича скоро трио будет. И не «Кузнецы», а снова «Кузнечики». − Анна Николаевна, а какие песни они сейчас поют, кто для них сочиняет? Часом, не знаете? − Отчего же не знаю. Так, сами же и пишут. Да ещё как здорово получается, ну ты же видел, народ на них валом валит. А его не обманешь. Люди у нас сердцем чувствуют, где фальшь, а где настоящее искусство… Она хотела ещё что-то добавить, но в фойе загудели, зрители повалили в буфет, обсуждая на ходу услышанное. Билетёрша поспешила на свой пост, таща за руку, как маленького, Алексея, − ну ты чего упираешься? Они же твои друзья. Если настоящие, то простят, всенепременно. А как же иначе?... Ну а на нет, так у нас в стране и суда нет! Июнь 1982 года. Толик Флехов крутил в руках красочное приглашение на предстоящее бракосочетание: − Ванька. Вот объясни мне, пожалуйста. Почему нам с тобой так не везёт? Ведь и ты, и я в нашу Альку были по уши…, хорошо хоть на дуэли не стрелялись, а она второй раз замуж выходит! И не за тебя, и не за меня, а за Лёху. Нет в жизни справедливости, и всё тут! − Потому что... он гений. А женщины это чувствуют. Ты мне лучше скажи, отменяем концерт, или как в былые времена, вдвоём тянуть будем? − Иван рассматривал только что доставленную, пахнущую типографской краской афишу. «ВИА «Кузнечики». В прежнем составе, но с новыми песнями. − Не отменяем, а переносим в другое место! Так и напишем поперёк этой афиши. «В связи со свадьбой наших друзей будем петь там! Для молодожёнов и всех гостей! Вход в Дом культуры Кузнечно-прессового завода − свободный»!
[1] − кто забыл, так я напомню − это Всесою́зный Ле́нинский Коммунисти́ческий Сою́з Молодёжи (ВЛКСМ) или просто комсомо́л. [2] − популярные ВИА семидесятых годов прошлого века. [3] − вид вознаграждения, периодическая компенсация, за использование авторских прав. [4] − перечень условий и требований, предъявляемых артистом, музыкантом или творческим коллективом к организаторам выступлений. [5]− тип дома характерный для горных районов Альп.
Прикрепленные файлы:
Прозаик
Автор: paw
Дата: 10.05.2023 16:56
Сообщение №: 195888 Оффлайн
Александр Ралот и Алёна Коссаковская, стихи Николай Дик Долина кораллов Год учебный на исходе день каникул к ним подходит. Самых лучших рыбок надо наградить морской наградой – в мир кораллов, на часок… Но и там их ждёт урок. *** Учительница Ласточка Карповна, как обычно, постучала раздвоенным хвостом по камню, призывая своих неугомонных пескариков к тишине. − Итак, наш первый учебный год подошёл к концу, а это, что значит? − Ка-ни-ку-лы − булькнули ученики. − Это-то, да! Но ещё за хорошую успеваемость и более-менее примерное поведение, наш, добрейший директор школы, Скат Шипохвостович наградил всех вас…
Скат − Червяками и личинками! − перебил учительницу Джоки. − Фу, как неприлично прерывать старших! Особенно учителей! − Карповна погрозила ему плавником и продолжила, − за хорошую учёбу все отправляются на прогулку в запретную долину кораллов! Да, да, ту самую, что стоит у края чёрной пропасти!
Черная дыра в океане − Но, туда же нельзя! Совсем! Всем! − отличница Игла, почесала плавником свои жаберные перепонки. − Специально для таких рыбят, как вы, там недавно оборудовали плавательные дорожки и установили знаки, указывающие куда заплывать можно, а куда − нельзя! И главное! Без меня, к краю пропасти не подплывать и вниз не глядеть! Иначе… − Ласточка не успела рассказать, что будет, если иначе, так как, в этот момент, бух-бах-бабах-бах - раздался громкий звук, и в грот просунулась большущая голова. − Позвольте представиться, − пробасил гость, − профессор океанических наук Кальмар Хватыч, и тема нашего сегодняшнего путешествия, её глубинство Морское дно!
Кальмар хват Знает скат, кальмар, пираньи, что ест пропасть в океане. Знать и вы должны, рыбята, пропасть тайнами богата - очень даже знать полезно, что таит морская бездна. Дальше речь пойдёт о том, кто живёт на дне морском. *** По дороге к долине кораллов две закадычные подружки, Корюшка и Ставридка судачили без умолку. Старый Сандер Марин − судак морской, высунулся из своей норы и долго мотал головой, глядя вслед уплывающим болтушкам.
Судак морской − Знаешь, подружка, моя бабушка, Большая Ставрида, рассказывала, что когда она училась в подводном университете, часто проплывала мимо Чёрной пропасти и видела внизу в темноте огоньки! Выходит, там кто-то обитает?
Ставрида Черноморская − Конечно! Игла, говорила, что внизу давление воды большего нашего, и поэтому там живут совсем другие рыбы и прочие морские обитатели. Но мы к ним в гости пойти не можем, ибо нас вода раздавит! Услышав это, Корюшка открыла рот, да так и плыла с ним пару минут, но потом опомнилась и вымолвила: − Что ты такое сейчас сказала?! Как нас вода может раздавить? Это же не камень и не железяка людская, тяжеленная. Она же мокрая и скользкая! И вообще, не понимаю, как там кто-то может жить, если темень и ничегошеньки не видно? − Дело в том, рыбята, − к ним подплыл Кальмар Хватыч, − те, кто живёт на дне, полностью приспособились обходиться без солнечного света, и прекрасно там ориентируются. Возьмём, к примеру, рыбу Удильщика,- профессор достал карточку с нарисованным хищником, − Она обитает в глубинах Мирового океана, питается моллюсками и, ксожалению, нами, кальмарами. Бывали случаи, когда мои родственники принималидёргающийсяи светящийсяотросток на голове этойрыбины за что-то вкусненькоеи, увы, сами становились этимвкусненьким. − Вот чудище! - съёжились от ужаса подружки, − Получается рыба, ловит другую рыбу как бы на удочку? − поинтересовалась Игла, приплывшая сюда, заслышав громкий голос учёного. − Хорошо, что такой зверь в наших водах не водится, - радостно завиляли хвостиками подружки. − На дне, где нет света, многие организмы научились светиться, для охоты и для собственного удобства, чтобы перемещаться по дну или около него. Взять, к примеру, ещё одного моего дальнего родственника. Его зовут Кальмар — светлячок…
Кальмар-светлячок − Тоже, что ли светится? - пропищала Корюшка, - Ну как это всё можно выучить? − она, обречённо покачала головой, - Одни, донные жители, меняют окраску, сливаясь песком, около которого плавают, другие отращивают себе самые настоящие удочки… − Так! Прекращаем базар! − одёрнула ученицу Карповна: − Рыбята, все ко мне. Мы уже на месте. Что вы видите перед собой? − Сверху на нас, что-то падает! − хором ответили пескарики. − Ой, мне на спинку упало. − И мне. − И мне тоже. Щекотно. − Слушайте и запоминайте. То, что вы видите, это морской снег. − Ласточка многозначительно подняла сразу два плавника и продолжила, − Им питаются моллюски, рачки и черви. Он состоит не из замёрзшей воды, как там, на суше, а из разных вкусностей - маленьких частиц, который падают сюда из верхних слоёв...
Морской снег − А почему мы ими не питаемся, если они вкусные?- удивился Джоки. − Дело в том, что эти вкусняшки и есть остатки нашей пищи, плюс падающие мелкие водоросли. Всё то, что падает в воду. Оно рано или поздно окажется на дне. Мимо них степенно протопали два морских ежа, обсуждая замеченную неподалёку диковинную рыбу, похожую на двуноги, и мордочка у неё была такая грустная… Кальмар Хватыч тут же преградил им дорогу, извлёк откуда-то очередную карточку и показал ежам: − Это она? − Да! − хором ответили иглокожие. − Всё понятно. Рыба-капля.
Рыба-капля − А почему она на людей похожа? − Не плавает, а на хвосте по дну ходит? - разом загалдели рыбята. От такого дружного натиска профессор опешил, напустил чернил и призадумался. Но потом вынырнул из созданного им облака и молвил: − Дело в том, что люди в масках, и с этими, труднопроизносимыми,… как… их? Ак-ак-валан-гами действительно немного напоминают нашу «каплю», но! Только отдалённо. Надеюсь, вам не надо трое суток рассказывать о том, чем отличаются млекопитающие от рыб? Кстати, чтобы вы знали. Рыбу-каплю, когда-то давно, за природную лень исключили из школы. Теперь целыми днями бездельничает и обижается на двуногих за то, что они имели наглость быть на неё похожими. И ещё вот что! Зарубите на своих разного вида носах... Обитатели морских глубин до конца не изучены, сколько там наших собратьев живёт и каких, предстоит исследовать вам, правда, не сейчас, а когда вырастите. − А как мы вырастем? Вы знаете? − Скажите. − Ну, пожалуйста, - неслось со всех сторон. Чтобы не слышать этого, Кальмар демонстративно обвил голову щупальцами и секунду спустя совсем исчез в плотной завесе из собственных чернил. − Урок окончен, − перекрикивая своих подопечных, булькнула Карповна и показала плавником на коралловый риф, − видите эту красоту? Плывите туда, любуйтесь ею, пока возможно. Я читала в газете, которая упала в воду из проходящего корабля, что кораллы умирают. Разрушается. И виной тому не мы с вами, а те самые, двуногие. Они и лечат, и калечат природу одновременно.
Прозаик
Автор: paw
Дата: 12.05.2023 06:38
Сообщение №: 195911 Оффлайн
Из цикла «Эмигранты первой волны» Все персонажи этого рассказа вымышлены. Любое сходство с реальными людьми и событиями случайно. Вторая половина двадцатых годов двадцатого века. Германия, Бонн. Кафе «Старая черепаха» Алексей Зубатов, отвернувшись к окну, пересчитал оставшиеся пфенинги[1]. «На бутерброд с ветчиной хватит, а вот на чашку кофе уже нет, − пронеслось у него в голове. − И что? Вот так сидеть и жевать его всухомятку? На глазах у всех? Или попросить завернуть и съесть его в подворотне за углом? Некрасиво, но придётся…» − Вам никто не говорил, что Вы чем-то похожи на артиста Генриха Вайса? − прервал его размышления седовласый господин, бесцеремонно усаживаясь на стоящий рядом стул. Зубатов лихорадочно спрятал монеты в карман и уставился на незваного собеседника: − Мы с Вами знакомы? Не знаю, как здесь в Германии, но у нас в России, принято для начала представляться, а уже потом начинать беседу. − Алекс, давайте без церемоний, мы в Европе, а здесь девиз «Время-деньги» ценят превыше всего. Тем более, что Ваше досье я уже досконально изучил и пришёл сюда не пить поганейший кофе, сваренный из цикория, а предложить Вам работу. − Но я же должен как-то к Вам обращаться? − Алексей непроизвольно улыбнулся, нормально оплачиваемой работы он жаждал больше всего. − Норман Крюге. Помощник режиссёра. Для начала этого будет достаточно. А теперь к делу. Наш всеми обожаемый Вайс - трус, каких ещё поискать надо. Он боится упасть с лошади, поэтому оператору приходится снимать его дублёра исключительно со спины. Опасается пораниться при дуэли на шпагах, и наконец, он панически боится высоты… − Но ведь на любой киностудии всегда полным-полно каскадёров, в чём проблема? − перебил его Зубатов. − В парашюте. С ним никто не хочет прыгать. А это самый эффектный эпизод в будущем киношедевре. − Но я тоже никогда не… и понятия не имею… − промямлил Алексей, лихорадочно размышляя, какой гонорар можно потребовать за исполнение смертельного трюка. − Вы служили в этой, как её, вспомнил, Белой Армии, участвовали в боях, награждены орденами и медалями, следовательно, отваги Вам не занимать! Короче, вот контракт, здесь всё изложено, читайте, подписывайте, и поехали на аэродром. Мотор за окном работает и жрёт дорогостоящий бензин, к тому же повторюсь − «Время-деньги». Тогда же. Шаумбург, поместье сестры императора Адалинда-Дагмар, дочь императора, скучала, стоя у окна. Зарядивший ещё с ночи дождь не позволял совершить традиционную пешую прогулку по огромному парку, разбитому вокруг её поместья. Женщина провела пальцем по следу, оставленному очередной дождевой каплей и, сделав глоток вина, предалась воспоминаниям. Этот огромный дом и особенно парк привели в восторг её мужа, принца Виктора Гамбургского. Он, не торгуясь, выкупил его у прежнего владельца и перевёз сюда её, молодую и красивую. Боже, как же давно это было! Двадцать пять счастливых лет пролетели, как один миг. Но всё в этом мире имеет своё начало и конец. Одиннадцать лет назад её суженного не стало. Чувствуя близость приближающейся смерти, Виктор завещал ей все эти земли. А она в минуту отчаяния, взяла, да и продала Шаумбург брату-императору. Правда, господь надоумил внести в купчую пункт, дающий ей право на пожизненное пребывание в замке. Женщина кликнула прислугу и велела той принести зонтик. Покрутила его в руках, но выйти за порог так и не решилась. Годы давали о себе знать, и очередная простуда была ни к чему. Она уселась в кресло и велела подать кофе со сливками. Взяла со стола толстенный альбом в дорогом кожаном переплёте. Взглянула на фотографию, усмехнулась, припомнив, как ещё до знакомства с Виктором, она чуть было не вышла замуж за Болгарского князя АлексаБаттильбергсого. Дело шло к свадьбе, но её престарелый дед заодно с кайзером страны были категорически против! В унисон твердили, что негоже, прежде всего, с политической точки зрения, чистокровной прусской принцессе связывать себя узами Гименея[2] с человеком, рождённым в морганатическом браке. И оказались правы. Ибо, через несколько лет в Софии произошёл военный путч. Взбунтовавшиеся офицеры одного из тамошних полков свергли несостоявшегося мужа с престола, вынудили подписать отречение, а затем под конвоем увезли на границу и передали русским властям. Адалинда хотела перевернуть очередную страницу и продолжить своё занятие, но в комнату вошла служанка и положила перед хозяйкой серебряный поднос с лежащим на нём письмом. «Государственный синоптический комитет предсказывает нам завтра прекрасную погоду. В связи с этимНациональное Общество Воздухоплавания имеет честь пригласить Вас на увлекательное зрелище. На городском стадионеВы будете лицезреть смертельный прыжок с парашютом отчаянного русского эмигранта Алексея Зубатова, который он обязуется исполнить непосредственно с крыла летящего на большой скорости аэроплана. Данное действо будет запечатлено на киноплёнку и войдёт отдельным эпизодом в фильм с участием самого непревзойдённого Эриха Вайса!» Отложив приглашение в сторону, женщина поднялась и посмотрела в огромное, до потолка, венецианское зеркало. Увы, прожитые годы была не в состоянии скрыть даже передовая импортная косметика. Шестой десяток лет − это далеко не сорок! Да и второй десяток лет вдовствующего одиночества женской красоты никак не прибавляют. − Ну, что же, коль не забыли старуху, пойду погляжу на этого русского самоубийцу. Пообщаюсь с представителями прессы. Пусть видят, что ещё не померла. Хожу, дышу, существую. Жаль, что никакое потомство на свет произвести не смогла, сейчас бы меня на этот стадион могли бы сопровождать уже взрослые внуки, − Адалинда перешла в соседнюю комнату, представляющую из себя огромный гардероб, и вместе со служанкой принялась выбирать подобающий наряд для предстоящего выхода в свет. Вечер следующего дня. VIP-ложа местного стадиона. − Герцогиня, как Вам наша находка? − Крюге был сама любезность, − Вы себе и представить не можете, сколько сил я потратил на то, чтобы среди тысяч эмигрантов его отыскать и уговорить Алексея на этот прыжок. Зато какой резул… − Пригласите его ко мне, сегодня же, − оборвала его на полуслове Адалинда-Дагмар, − хочу познакомиться с этим смельчаком лично. Он чем-то напоминает мне покойного супруга. Такой же был сорвиголова. Ничего и никого не боялся. − А что, это превосходная идея, приедем, если не возражаете всей съёмочной группой, сделаем несколько кадров в вашем прекрасном парке, возможно, включим их в будущую картину, я поговорю со сценаристом, − затараторил помощник режиссёра, боясь, что хозяйка замка его опять перебьёт. − Делайте, что хотите, − отмахнулась она от назойливого киношника, − но Зубатова, ко мне доставьте! Два месяца спустя Владельцы центральных и городских газет в этот день все как один потирали руки, и было отчего. Заметка на первых полосах, набранная крупным жирным шрифтом, позволила в считанные часы распродать не только утренний тираж, но и все дополнительные допечатки. «Русский эмигрант Алексей Зубков вскружил голову сестре нашего бывшего правителя. Ходят слухи, что он выдавал себя за дворянина и офицера, разбитой большевиками, врангелевской армии. По всей видимости, главенствующую роль в скоротечном романе, сыграло его внешнее сходство со знаменитым актёром Эрихом Вайсом. Поговаривают, что этот наглец даже иногда раздавал автографы за самого гения кинематографа. Все члены династии негодуют! Старший брат категорически против предстоящего бракосочетания и уже письменно уведомил сестру, что прекратит с ней всякое общение, если она не вернёт назад данное согласие на этот безумный брак! Главы лютеранских церквей страны срочно огласили с кафедр вердикт, запрещающий пасторам благословлять венчание с пришлым иноверцем!» *** Однако влюблённых было уже не остановить. Молодожёны не поехали к бывшему императору за благословением, прекрасно понимая, что ни за что его не получат. Невеста публично отказалась от всех своих титулов и, надев кружевную фату, которую, носила ещё её мать, уехала венчаться в греческую православную церковь, которая отыскалась в городке Висбаден. И уже там прошла обряд крещения по православному обычаю. Церемонию, несмотря ни на что, не побоялся провести протоиерей Павел Адармалов. Со стороны невесты, принявшей православие, никто из родственников не присутствовал, а у жениха, вообще, таковых в этой стране не обнаружилось. Пара сочеталась законным браком в памятный для невесты день. Ровно тридцать семь лет назад она уже сочеталась законным браком со своим первым мужем Виктором. В церковной книге появилась запись: «На момент венчания невесте исполнился шестьдесят один год, жениху, по его словам, шёл двадцать седьмой.» *** Узнав о свершившимся факте, глава страны прислал молодожёнам свадебный подарок, − книгу с чеком. «Стоимость − десять марок». А бывшая принцесса в знак протеста, стала подписываться на всех документах − госпожа Адалинда-Дагмар Зубатова. Более того, ради своего возлюбленного она подвергла себя рискованной и малоизученной процедуре омоложения при помощи вытяжки из некоторых желёз редко встречающихся пород пресмыкающихся. Год спустя. Полицейское управление города Бонн Не представившийся господин в отлично сшитом английском костюме разложил перед Зубатовым ворох документов. − Извольте ознакомиться, родственничек нашего монарха. Начнём слева направо. Итак. Никаким «торговым делом» Вы после свадьбы не занялись, а лишь под залог не принадлежащего Вам замка взяли кредит в банке в полмиллиона марок, который весьма успешно прокутили с невероятной для нас, немцев, скоростью. Далее. За год Вы умудрились в различных казино нашей страны спустить многомиллионное состояние госпожи Адалинды-Дагмар Зубатовой. Смотрим далее, − незнакомец взял со стола и поднёс к главам посетителя очередной документ. − Совсем недавно Вы приобрели дорогостоящий мотоцикл, который успешно разбили через несколько дней после покупки, совершив аварию и наезд на ни в чём не повинных бюргеров. А затем спрятались в больнице для душевнобольных, но, боясь судебного преследования, из всё тех же средств любящей Вас супруги погасили все предъявленные Вам иски. Будучи в Берлине, Вы до потери сознания избили тамошнего телефониста, отказавшегося выполнять ваши указания. И оплатили весьма солидный штраф и прочие издержки на лечение пострадавшего. − Это всё происки моих недоброжелателей, − огрызнулся Зубатов, − они специально спровоцировали скандал в переговорном пункте. Хотели дискредитировать и меня и, в первую очередь, сестру, сами знаете кого! − Неважно. Главное, что им это удалось и теперь вы, господин эмигрант − полный банкрот! И у вас есть только три выхода. Решайте, − незнакомец, собрал бумаги и аккуратно сложил их в папку. − К-какие? – заикаясь, промямлил Зубатов. − Первое. Не дожидаясь ареста, добровольно прийти в суд, куда я передам эту замечательную папочку, и затем отправиться на много лет в долговую тюрьму, в Берлинский Моабит. Второе. Быть вскорости убитым людьми из эмигрантской среды, завидущими свалившемуся на Вас богатству и нанятыми сильно недовольными родственниками вашей дражайшей супруги. Незнакомец замолчал, убирая папку в портфель. − А третье? Вы про него ничего не сказали, − унимая дрожь в руках, еле слышно спросил Зубатов. − Как можно скорее, а желательно прямо сейчас, убраться из нашей страны и более никогда не появляться на территории Германии. Иначе выполнение второго пункта становится… − он протянул Зубатову отпечатанный на фирменном бланке документ. «Выезд за пределы страны − одобрено! В подобных гражданах власти Германии не нуждается!» − Подписывайте и убирайтесь вон. Вот Вам деньги на проезд, - швырнув в лицо эмигранта купюры, незнакомец кликнул ожидавшего за дверью полицейского. Полгода спустя. Великое Герцогство Люксембург После неудачной попытки устроиться хоть кем-нибудь в местный мюзик-холл, Алексей Зубатов с большим трудом нашёл место официанта в придорожном ресторане. При чём хозяин заведения принял его на работу с условием, что новый сотрудник не будет возражать против вывески на фасаде здания, гласящей: «В нашем заведении вас обслуживает зять бывшего императора!» *** Несмотря на сложившиеся обстоятельства, никто из супругов и не думал подавать на развод. Если Алексея Зубатова не пускали в Германию, то его жена, хоть и редко (из-за серьёзнейших финансовых проблем, была вынуждена продать с аукциона практически всё своё имущество и сменить роскошный дворец на съёмную комнатку, находившуюся на самом краю города), но всё же навещала своего ненаглядного Лёшика. − Ты же мужчина, значит, обязан придумать, как нам вновь стать богатыми, − после ночных ласк в номере простенького Люксембургского отеля сквозь слёзы молвила Адалинда, − мне осталось совсем немного, и очень не хочется закончить свои дни в приюте для бездомных, а всё идёт именно к этому. − Мы с тобой засядем за мемуары. Уверяю тебя, они будут иметь оглушительный успех. Ты будешь писать о любви ко мне, а я о…, − Зубатов не закончил свою фразу, так как образовавшийся комок в горле напрочь лишил его дара речи[3]. *** Между тем неприятности продолжали сыпаться на русского эмигранта, словно июльский ливень. Работу в ресторане он вскорости потерял и прятался от полиции, которая разыскивала его, обвиняя в подделке и сбыту «карточек специального содержания». На одной из конспиративных квартир он обнаружил германскую газету, в которой было услужливо обведено следующее объявление: «Суд города Бонна уведомляет всех заинтересованных лиц, что госпожа Адалинда-Дагмар Зубатова начинает бракоразводный процесс.» На следующее утро, Зубатов по своему обыкновению пересчитал мелочь, завалявшуюся в карманах, купил билет до ближайшего французского городка, в котором, недолго думая, завербовался в Иностранной легион. Однако прослужил там совсем недолго, так как получил очередную «чёрную метку». Не завершив бракоразводного процесса, его супруга заболела воспалением лёгких, кроме этого, у неё началось заражение крови. Врачи оказались бессильны, и старая женщина скончалась в одном из Парижских госпиталей. Не проститься со своей принцессой эмигрант не мог и, поэтому, самовольно покинув расположение воинской части, помчался в столицу Франции. *** − Господин Зубатов, я правильно произнёс вашу славянскую фамилию, − жандарм внимательно разглядывал потрёпанный нансеновский паспорт[4]. Тот утвердительно кивнул и протянул руку, чтобы забрать документ. − Не спешите, − улыбка на лице служителя закона исчезла, и страж порядка извлёк из-за пояса наручники, − вы арестованы по запросу целого ряда Европейских стран, а также во избежание возможного скандала во время предстоящей церемонии похорон вашей супруги и присутствии на них некоторых августейших особ. Скорый суд приговорил Алексей Зубатова к восьми... дням тюремного заключения! И последующей высылки в Советский Союз. (К счастью, оттуда запроса на экстрадицию не поступало). По месту прежнего жительства, то есть, в Люксембург. Письма своей возлюбленной, он всё же был вынужден продать её брату, но вот на его предложение – «Навсегда покинуть Старый Свет за весьма солидное вознаграждение» эмигрант категорически отказался. Более того, чтобы побольнее оскорбить бывшего родственника, поведал газетчикам, что тот был замечен в сеансах спиритизма и пытался вызвать дух принцессы Адалинды-Дагмар. Прошёл ещё год Деньги, полученные от августейшей персоны, кончились, и Алексею в очередной раз пришлось заняться поисками работы. С большим трудом удалось устроиться в передвижной балаган, но выступал он редко, последствия прошлой бурной жизни всё чаще давала о себе знать. Пришлось обратиться к врачам, те вынесли приговор − туберкулёз! Клиника для бедных и обездоленных на окраине города. − Доктор, мне хуже. Дайте, пожалуйста, таблетку или хотя бы вколите порцию морфия, − еле слышно прохрипел Алексей. − Я так полагаю, вам сейчас нужен не наркотик, а пастор. Позвать? Собор у нас тут рядышком, через дорогу, − усталый врач взял руку пациента и с трудом нащупал пульс. − Я − русский, православный, а нашего батюшки, в вашей стране, наверное, и не сыщешь, − Зубатов показал рукой на листок бумаги, лежащей на прикроватной тумбочке, − возьмите. Это моё последнее слово. После того, как меня не станет, отправьте его в Бонн, в газеты, пусть опубликуют. Надо, чтобы люди знал… Германия. Бонн. Неделю спустя Местная пресса на последней странице мелким шрифтом, опубликовала краткий некролог о смерти зятя бывшего императора. Заметка заканчивалась странной фразой: «Безумной юношеской страсти у меня к ней не было. Но я её любил, честно и преданно, как это умеем делать только мы, русские!»
[1] − мелкая монета (pfennig) имевшая хождение в Германии до перехода на Евро. [2] − брачный союз. Происхождением выражение обязано легендам и мифам Древней Греции, потому что именно у древних греков Гименей был богом брака, брачной церемонии. [3] − Справедливости ради замечу, что написанный им роман и до настоящего времени периодически переиздаётся в некоторых странах Европы (автор). [4]− международный документ, который удостоверял личность держателя и впервые начал выдаваться Лигой Наций для беженцев без гражданства.
Прозаик
Автор: paw
Дата: 17.05.2023 18:01
Сообщение №: 195943 Оффлайн
Александр Ралот и Алёна Коссаковская, стихи Николай Дик Синий кит Без уроков и без дела время быстро пролетело. Рыбки этому не рады, но им вновь за парты надо. Да к тому же в старших классах ситуаций сложных масса. Разберись, как ест и спит знаменитый Синий кит. *** Каникулы всегда и везде обладают одной удивительной особенностью − и у людей, и у рыб они пролетают очень быстро! Вот и сегодня учительница собрала своих рыбят в гроте, то есть в рыбьей школе. − Вы стали взрослыми, почти. И теперь на этих камнях, покрытых морским мхом, предо мной сидят самые настоящие старшеклассники, и это значит! − она многозначительно подняла плавник и на минуту задумалась. − Мы будем изучать океан? − пришла ей на помощь староста класса, отличница Игла. − И его тоже, − согласилась учительница, − но тема нашего сегодняшнего урока − не совсем рыбы, вернее, не рыбы совсем! − То есть? Не поняли, − хором переспросил класс, − Как это? − Кто мне подскажет, имя кого носит наша школа? − Карповна постучала хвостом по дну, призывая учеников к порядку. − Синего кита, − дружно гаркнули рыбята. − Во-первых, в старших классах, как и в младших, для того чтобы ответить надо поднять плавник, а во-вторых, правильно. А Синий кит, он кто? Джоки тут же поднял плавник и что есть силы тряс им. − Ну, отвечай, малы…, вернее, уже не пескарик, а самый настоящий − промысловой мер! Услышав такое, ученик хотел было заморгать, но вспомнив, что у рыб нет век и они это делать не умеют, спросил: − Ласточка Карповна, как вы меня сейчас обозвали? Учительница почему-то вздохнула и тихо произнесла: − Это значит, что ты уже не малёк, но ещё и не большая промысловая рыба. То есть, по человеческим меркам − подросток. И хватит об этом, грустном. Говори, что хотел сказать. − Кит, хоть синий, хоть полосатый, это такая огромная рыбина, которая может разом проглотить весь наш класс, включая Вас, учительница. − Садись на место, Джоки. Плохо. Никуда не годится. Я думала, что ты на каникулах догадаешься почитать рыбную энциклопедию, но, увы. Так уж и быть, на первый раз твоё невежество я прощаю.
Планктон А теперь все взяли в плавники палочки и записали на песке, что наш глубоко… уважаемый Синий кит рыб принципиально не ест! Питается одним планктоном! О нём я вам уже рассказывала. Это мелкие рачки, криль и различные головоногие. Поэтому педагогический совет единогласно решил присвоить нашей школе его благородное имя. А теперь выстроились в колонну и поплыли за мной. − Знакомиться с китом? − булькнула Игла. − Это, как получится. Мы отправляемся на экскурсию. Морская звезда мисс Ползова нас уже заждалась. Знайте, милые рыбятки, что киты и все касатки, и дельфины, кстати тоже на рыбёшек лишь похожи, но не рыбы! Кто ж они, вы теперь узнать должны. *** − Ой, кто это над нами проплывает? Людской корабль, что ли? − чуть слышно спросила Корюшка и быстренько юркнула в заросли водорослей.
Кит зубатый − Немедленно выплывай оттуда! Да что же вы за неучи такие! − учительница погрозила плавником пугливой ученице, − Вам на лето было дано домашнее задание − разобраться с семейством китовых. А вы, скорее всего, только резвились да грелись на мелководье. Запомните! Эти гиганты делятся на две группы: первая – зубатые, едят кальмаров, осьминогов, ну и рыбу, конечно. Вторая − киты усатые. И в данную минуту именно такая особь согласилась сопровождать нашу группу. Над нами родной брат уважаемого Синего кита. Ему поручено оберегать школьников от хищников. Коих в этих водах…
Усатый кит − Какая громадина! - разом забулькали ученики и, поборов страх, стали крутить сальто вокруг его туши. − Надо же, у него нет жабр, − от удивления староста Игла прикрыла рот плавником, − А чем же он дышит? − Все киты, а также дельфины и касатки, не являются рыбами! Они млекопитающее! Им не положены жабры, ибо дышат лёгкими! − ответила за учительницу странное существо с пятью красными лучами, − Позвольте представиться, ваш сегодняшний экскурсовод мисс Ползова. А теперь быстро все за мной, в отверстие, в днище вон того затонувшего человеческого корабля. В чём особенность дельфина? Может быть их род звериный? Что жуют на дне коровы? Вы узнать уже готовы? Мы ответы в сей же час приготовили для вас. ***
Дельфин Минуту спустя перед взором перепуганных учеников грациозно проплыло что-то стремительное. Любопытная Корюшка тут же высунулась из отверстия и, рассматривая быстро удаляющееся странное существо, мечтательно произнесла: − Красивая рыба. На акулу похожа, только хвост у неё не такой, как у всех нас, повёрнутый какой-то! − Ты с ним поосторожней! Это дельфин. Он-то как раз такими вот любопытными и питается, − недовольно буркнула морская звезда и продолжила, − Что вы знаете о морских животных? − Я читала в человеческой книжке, которую нашла недалеко от берега, что дельфины очень умные и охотятся на рыб при помощи своего особенного органа – эхолокатора. Он позволяет находить наши косяки аж на расстоянии шестидесяти метров, − произнеся это, Игла торжественно посмотрела на одноклассников и показала им язык. − Если они такие умные, то почему же эти дельфины до сих пор нас всех не слопали? − обратился к экскурсоводу Джоки.
Морская звезда Морская звезда, задумалась, подпёрла двумя лучами голову, но минут через пять встрепенулась и ответила: − Потому что им время от времени надо подниматься на поверхность и дышать воздухом. Вот им и приходится любую погоню за добычей прерывать. Особо везучие рыбы за это время успевают удрать! − Большущие киты, способные проглотить сразу целую стаю мелких рыб, ими не питаются, а те, что поменьше гоняются за нами с помощью какого эхолота. Очень необычные эти морские животные. Как же их всех можно выучить? − Джоки посмотрел на товарищей, ища у них поддержки. − Скажу тебе больше, − мисс Ползова подплыла к нему вплотную, − есть водяные животные, которые вообще живыми существами не питаются! Услышав эти слова, рыбята замерли с открытыми ртами. А экскурсовод торжественно продолжила: − В далёкой реке, с красивым именем Амазонка, водятся морские коровы или ламантины. Они едят исключительно водоросли. Обожают жевать ламинарию, самую вкусную трав… − морская звезда хотела ещё что-то добавить, но Джоки опять её перебил.
Амазонская ламантина - морская корова − С ламантинами всё понятно, они нас не едят, и слава богу. Тогда кого же нам боятся больше всего? Кто из животных самый страшный хищник? − Человек! − ответила за морскую звезду Ласточка, - Его надо бояться больше всего! А почему? − Эта уже тема следующего урока. А сейчас давайте поблагодарим нашу несравненную мисс Ползову за её терпение… Кстати, где она? Рыбята, кто последний видел морскую звезду?
Морской червь Ученики дружно развели в сторону плавники, а в это время их экскурсовод, спрятавшись за большим камнем, устроила себе небольшой перерыв на обед и с удовольствием уплетала «за обе щёки» зазевавшегося водяного червя.
Прозаик
Автор: paw
Дата: 19.05.2023 06:57
Сообщение №: 195949 Оффлайн
Все персонажи этого рассказа вымышлены. Любое сходство с реальными людьми и событиями случайны.
12 декабря 1909 года. Столица Российской империи
Служащие центрального телеграфа города Санкт-Петербурга без устали выполняли срочное распоряжение своего начальника. Во все окраины огромного государства летели телеграммы следующего содержания:
«На очередном заседании биржевого комитета скончался торговый казак Т.Т. Паламенов. Член многих общественных учреждений, владелец значительного пароходного предприятия, первого по оборотам на Дону хлеботоргового дела, миллионер и крупный благотворитель.
Покойный был награждён золотой медалью «За усердие». Им, на собственные средства возведён корпус для душевнобольных в Николаевской больнице, а также школы, госпитали, казармы для холостых и домики для семейных и ещё многочисленные общественные столовые»[1].
Завещание
«Сыновьям моим оставляю всё имущество, которое самолично оцениваю в сумму, превышающую четыре с половиною миллиона рублей, ассигнациями. Первому из них, Павлу, как старшему и более потрудившемуся в моих делах, назначаю шестьдесят процентов. При этом повелеваю следующее:
− Раздать приказчикам, доверенным и вообще всем служащим по двадцати тысяч рублей.
− Выделить обществу станицы Нижнее-Чирской Донской области, для устройства там какого-либо приюта или больницы, − пять тысяч ассигнациями.
− Выдать городской управе Ростову-на-Дону пятьдесят тысяч рублей, кои она обязана потратить на училища и больницы в размере на каждое из них по усмотрению сыновей моих.
− Учредить две стипендии: одну при коммерческом училище, другую при женской гимназии, для каковой цели внести на каждую стипендию по четыре тысячи рублей».
***
Вернувшись с похорон, сыновья и дочери покойного заперлись большой зале огромного отцовского особняка.
− Мы тоже Паламеновы! − с возмущением произнесла старшая из дочерей, Матрёна.
− Батюшка, когда нас замуж выдавали, запретили фамилию мужей брать, − поддержала сестру, младшая, Анастасия, − и не только мы, но и его зятья, тоже Паламеновы, а в завещании только вы, наши братья, упомянуты! Нечестно выходит. Давайте всё поделим по-людски, а лучше по-божески!
− Отца в последний путь, вышел проводить весь город, − Павел поднялся с кресла и подошёл к столу, на котором громоздилась кипа документов, − поэтому все школы, больницы, казармы для холостых и домики для семейных, столовые, бани – всё общественное, что имеется на отцовских предприятиях, как были образцовыми и бесплатными, так и останется. И я, как старший из мужчин в роду, за этим обязуюсь пригляд нести. Известно же, что слово Паламенова, как было крепче всякого векселя, так должно и оставаться во веки веков!
− А я в город Александровск-Грушевский[2] подамся, − вступил в разговор, младший сын Никита, − если вы не запамятовали, то помните, что отец наш, для меня одного приобрёл в тамошних краях землю, для обустройства угольного разреза. Вот им и буду заниматься. Рудник «Паламенов» в самые передовые выведу. Построю там электростанцию для подъемника, на электротяге. В забои спущу иностранные врубовые машины. А ещё построю подковный завод! Буду этой продукцией все окрестные рудники, которые ещё лошадей пользуют в качестве тягловой силы, бесперебойно снабжать. Есть у меня и подряд от войска Донского на поставку сей продукции в их конюшни.
− А мужьям нашим, тогда пароходство отдайте, − попросила за себя и за сестру, бойкая Матрёна и мельницы, тож. За этим хлопотным хозяйством особый пригляд надобен. Позабыли, что батюшку даже в столице величали «хлебным королём России», а город нашенский – «амбаром империи»…
− Отцовское имущество дробить не станем! −Павел грохнул кулаком по столу, − помните Толстовский рассказ про веник? То-то же! Создадим товарищество на паях «Паламенов и сыновья»! Надеюсь, против такого решения, никто протестовать не станет?
Присутствующие дружно кивнули, соглашаясь.
− А ты Никита, сейчас же пообещай всем нам, что со своей недозволенной прессой, покончишь. И типографию продашь, немедля. Батюшки нет с нами, и заступаться за тебя, олуха царя небесного, более некому будет![3] − произнеся это, младшая сестра Анастасия посмотрела на Павла, ища у него поддержки.
− И не подумаю. Моё предприятие само себя окупает, и ещё кое-какую прибыль даёт. Одна только горьковская «Песнь о Буревестнике» очень даже приличные барыши принесла! А что отлучённого от церкви классика публикую, так на то, специальное разрешение имею, провёл некоторые его тексты через цензурный комитет. Зачем же мне резать курицу, несущую золот…
− Хватит! − оборвал его старший брат, − помяни моё слово, это твоё доходное предприятие рано или поздно доведёт тебя до цугундера[4]. Не о том нам сейчас думать надо. Предлагаю сразу после сороковин[5] всё, что семье Паламеновых принадлежит, под залог денежных кредитов отдать.
Услышав это, присутствующие дружно ахнули, а старший сын, как ни в чём не бывая, продолжал:
− Полученные деньги пустить на аренду земли у казаков. Возьмём зараз несколько тысяч гектаров в районах угольных посёлков. Заложим единовременно пять крупных шахт. Антрацит нынче много кому потребен. Далее. Уголёк, да и муку, с нашенских предприятий, вывозить надобно. И по России, и за границу. Для чего будем не арендовать пароходы, а собственные строить и покупать.
Восемь лет спустя
− Свершилось! Ура! Ура! И Ещё раз, ура! − старший брат протянул Никите газету с опубликованной телеграммой об отречении царя и приходе к власти Временного правительства,− за такое не грех и выпить! Павел достал из серванта бутылку французского шампанского и разливая его всем присутствующим, с воодушевлением продолжил:
− Наконец-то к власти приходят людей деловые и разумные. Настоящие патриоты, без всяких титулов и пышных фамилий.
− Уж они то разгонят этих большевиков, − поддержал брата Никита, залпом осушив свой бокал.
− Твои бы слова да богу в уши, − Анастасия, нежно погладила брата по щеке, − мой муж утверждает, что товарищи, во главе с их Лениным, ещё себя покажут. И сердце мне подсказывает, что он прав. Как бы ни пришлось всем нам убираться, куда подальше. Прости мя господи за это поганое слово.
− Была же французская революция, а до неё английская и ничего, обошлось. Живут же там люди. Даже лучше прежнего. Без баронов и герцогов. И мы, глядя на них, ума-разума наберёмся, − Павел обнял женщину за плечи и продолжил, − от какой кучи никчёмных дармоедов разом избавились. Заживём. Где наша не пропадала!
***
К началу Февральской революции товарищество «Паламенов и сыновья» владело собственным пароходством, состоящим из нескольких морских судов, двадцати трёх речных и ста с лишним буксирных барж. Реконструированная по последнему слову техники мельница перерабатывала ежесуточно шестьсот зерна и входила в пятёрку самых мощных в Российской Империи. Их рудники выдавали на-гора десятки тысяч тонн высококачественного угля, а общий семейный капитал превышал двадцать миллионов рублей.
Декабрь 1919 года
Учредители товарищества «Паламенов и сыновья» на собственном паровозе с двумя вагонами спешно покинули губернский город, перебравшись поближе к морю, в Новороссийск. Где и прожили в ожидании лучших времён ещё четыре месяца. Но таковые, увы, не наступили, зато успешно наступали Красные. Оставалось только одно, − та самая, ненавистная эмиграция.
В марте двадцатого года, по уже сложившейся традиции, на собственном пароходе, с подходящем названием «Принцип», бывшие владельцы шахт, газет, заводов, барж и мельниц отбыли за море, в Константинополь.
1921 год. Турция
Павел вернулся домой чернее тучи. И не снимая верхней одежды, швырнул на стол пачку исписанных документов.
− Нам отказали в гражданстве? − догадался Никита.
− А ты на иное надеялся? Сейчас в этой стране русских бог знает сколько тысяч, обитает. И всем хочется кушать. К тому же в Галлиполи[6] чужая и вооружённая армия квартирует. Регулярные учения проводит. Какому правительству такое понравится? К тому же и Красный Кремль постоянно давит. Ноты дипломатические шлёт!
− И что ты предлагаешь? Двигаться дальше? Но куда? − младший брат взял документы и вчитывался в их резолюции.
− Снимаем с маршрута Поти-Батуми наш «Принцип». Продаём его, пока он совсем не развалился, и чего-то стоит и перебираемся в Германию. Знакомые пишут, что там скоро нашему брату-эмигранту начнут выдавать «Нансеновские паспорта»[7], а это значит легализация и законная возможность заниматься предпринимательством, − Павел достал из шкафа початую бутылку «Камю»[8], налил щедро, по-русски, до краёв два бокала, один из которых протянул брату:
− Если ты помнишь, то ещё до этой проклятой войны мы перевели немецким партнёрам приличный задаток за новое шахтное оборудование...
− И ничегошеньки не получили! − подхватил идею Никита, ставя на стол свой пустой бокал, если честно, то я уже и не рассчитывал, что деньги, когда-нибудь удастся вернуть.
− Приедем в Берлин, наймём тамошних адвокатов. Будем судиться. Это же Европа, не наша лапотная Россия.
***
Высокооплачиваемые адвокаты не помогли, все слушанья они проиграли. Деньги им не вернули.
Пришлось начинать всё с нуля.
Деньги, вырученные от продажи старенького парохода, братья потратили на покупку земельных участков, расположенных на окраине Берлина и используемые под городские свалки.
Благо из-за огромной инфляции двадцатых годов прошлого века, муниципалитет с большим удовольствием расстался с ними за сущие копейки.
Недолго думая, Никита разбил покупку на участки и начал строить на них гаражи, авторемонтные мастерские и заправки. И не прогадал. Разорённая германская промышленность вставала на ноги. Стране требовались автомобили, а их надо было где-то хранить, чинить и заправлять топливом.
Доходы фирмы «Паламенов» росли день ото дня. Казалось бы, все трудности и невзгоды остались позади, где-то там, в далёкой России.
Заметка в газете «Правда» - Печатном Органе ЦК ВКП(б)
«Верховный суд РСФСР на открытом заседании, объявляет братьев Павла и Никиту Паламеновых «врагами народа». (Заочно). Им предъявлено обвинение в организации вредительства на шахтах Ростовской области и подлежат немедленному аресту, а всё принадлежащее им имущество конфискуется и обращается в пользу государства». … 192… год.»
Тот факт, что бывшие шахтовладельцы, в настоящее время, уже много лет проживали совсем далеко от этих шахт, суд во внимание не принял!
***
А десять лет спустя, на их новой родине к власти пришёл Адольф Гитлер!
1944 год. Карлсбад (Карловы Вары)
Похоронив умершего во время Второй мировой войны брата, Никита Тимофеевич с женой смог уехать от постоянных бомбёжек. С огромным трудом перебрались в тихую Чехословакию.
И в очередной раз, потеряв все сбережения, оказался в зоне оккупации Советской Армии.
***
− Паламенов… − комендант, в новой, с иголочки военной форме рассматривал документы младшего из братьев, − вы, как бывший белогвардеец и враг Советского Союза подлежите немедленному аресту и депортации. А далее, одна дорога… в ГУЛАГ![9]
− Господин… вернее...товарищ офицер… − супруга Никиты Тимофеевича скрестила руки на груди, − нашу квартиру обнесли грабители! Вынесли всё, подчистую! Даже спать не на чем. Мужу семьдесят лет. Умоляю вас, позвольте нам на пару дней съездить в соседнюю Австрию, выпросить у наших тамошних друзей тёплых вещей, для дальней дороги в Сибирь. А мы вам за это щедро отблагодарим. Обещаем! Привезём вам настоящие швейцарские часы и не только. Организуем хороший подарок для вашего непосредственного начальника.
− «Oмега» в золотом корпусе, вас устроит? − поддержал идею жены Паламенов.
− Вы же сбежите! Там американская зона оккупации, − комендант колебался.
− Во-первых, нам уже много лет, и мы всё равно собирались возвращаться на Родину. Поймите. Каждый русский человек хочет быть погребённым на родной земле, под сенью белых берёзок. Вам ли не знать…
− А во-вторых? − оборвал его офицер.
− Американцы − ваши союзники, они обязательно нас выдадут. Зачем им два старых и больных иностранца? К тому же осуждённых в Советском Союзе.
***
Желание получить золотые часы и презент для вышестоящего командира перевесили. И чете Паламенвых оформили пропуск, для кратковременного выезда за пределы зоны оккупации.
***
Едва обосновавшись в маленьком австрийском городке, седовласый предприниматель, не имея средств к существованию, всё равно, с энтузиазмом принялся за создание нового предприятия. Вспомнил свою юность и организовал небольшой издательский бизнес.
Начал маленьким тиражом печатать произведения русских писателей.
***
− Пушкин, Лермонтов, Крылов и... Го-го-ль – местный банкир рассматривал сигнальные экземпляры тоненьких книжек, − зачем вам это? И кто их будет покупать? Абсолютно провальная идея.
− Здесь, в американской зоне оккупации по разным причинам, обосновалось множество моих соотечественников. Каждый из них испытывает тоску по Родине и обязательно купит хотя бы одну книжку, написанную нашими классиками.
− Хорошо. Убедили. Кредит я вам дам, − банкир заглянул в лежащий перед ним листок, подготовленный его подчинёнными, − здесь написано, что хватка у вас просто бульдожья..., да и бизнес-чутьё тоже, дай бог каждому!
− Паламеновы прогореть не могут, − закончил за него старик.
***
Первым делом он, за банку тушенки, выменял, у немецких наборщиков, чудом сохранившийся русский шрифт.
«Книжки для народа» уходили нарасхват. В лагерях для перемещённых лиц каждый обитатель считал своим долгом иметь в своей котомке хотя бы одну из них.
***
Пожилая чета русских эмигрантов, в третий раз, начиная с нуля, отправилась в очередной поход за миллионным состоянием.
НУ, А ТЕПЕРЬ РЕЦЕПТ ЛЮБИМОГО БЛЮДА СЕМЕЙСТВА ПАЛАМЕНОВЫХ.
Донская уха. Казачий рецепт
по материалам интернета
НАМ ПОТРЕБУЕТСЯ:
1. речная рыба, лучше ёрш и окунь (сойдёт и толстолобик или сом) – примерно один килограмм
2. Луковица – одна большая.
3. Корень сельдерея – две столовые ложки.
4. Лавровый лист – шесть штук.
5. Помидоры – штук пять средних размеров.
6. Перец горький стручок – штук десять.
7. Укроп, лук, петрушка – пучка будет достаточно.
8. Соль — по вкусу.
9. Водка – грамм сто. Обязательно!
ГОТОВИМ:
Для начала берем казан (ну или банальную кастрюлю), льём туда воду − 2/3 от объёма и ставим на огонь. Ждём пока закипит.
Рыбу потрошим и чистим. Если она совсем мелкая, то не обязательно! При этом оставляем молоку и икру, а также внутренний жир и плавательный пузырь.
Отрезаем голову, жабры и плавники. Их убираем в марлю (или к мелкой рыбёшке), сюда же кладем порезанный на куски корень сельдерея и перец горошком, лук (чистим и обрезаем). Варим всё с открытой крышкой.
Наши помидоры моем под проточной водой (можно обдать кипятком и снять кожицу).
Большую рыбу делим на кусочки. После того, как мелкая рыба сварится (таймер примерно на 20 минут!) вынимаем из котелка марлю. Кладём в сторону. Даём остыть. А в казан отправляем лавровый лист и лук. Солим.
Затем выжимаем марлю в нашу уху и кладём туда её содержимое. Всё это ещё варим с полчаса.
Минут за пять до того, как снять казан с огня, выливаем в нашу уху водку.
За минуту до того, как казан будет снят с огня, закладываем туда помидоры. Ни в коем случае не перемешиваем. Ставим таймер на двадцать минут. Закрываем казан крышкой.
[3] − Ещё учась в университете, младший из сыновей, увлёкся политикой, за что и был исключён из списка студентов. По возвращении в родной город был определён под негласный надзор полиции. Однако, на деньги отца, начал заниматься издательским бизнесом, выпускал, уже на собственные средства, оппозиционный журнал и печатая там труды Карла Маркса.
[4] − означает любой вид ограничения свободы-тюрьму, гауптвахту, каторгу, а также телесные наказания.
[6] − Стояние лагерей регулярных частей Русской армии в окрестностях греческого (на то время) города Галлиполи (турецкое название города — Гелиболу).
[7] − 5 июля 1922 года русским эмигрантам в Европе начали выдавать так называемые нансеновские паспорта. Этот документ придумал комиссар Лиги Наций по делам беженцев Ф. Нансен, который в своей работе столкнулся с большим потоком людей, бежавших из России после Октябрьской революции и Гражданской войны. Специальный документ был разработан им для того, чтобы облегчить жизнь людей, лишённых возможности безопасно вернуться на родину из-за репрессий и террора.
[8] − Продукция одного из старейших коньячных домов Франции.
Из цикла «Советские люди, с рождения, такие смекалистые!» Южно-Российск. Май 2023 года Племянница Екатерина, ученица выпускного класса городской гимназии №31, встав на стул и закусив губу, сосредоточенно рылась на антресолях, бесцеремонно бросая хранящиеся там вещи на пол. − И чегой-то, всеми обожаемая Гўзаллик[1], по имени Ка-тю-ща вдруг решила навести в квартире полный беспорядок? − мой старинный друг Абдукахор, приехавший к нам погостить из солнечного Узбекистана, удивлённо посмотрел на старшеклассницу снизу вверх и продолжил, − ти зачем сэгодня злышься. Дэвушкам это нельзя. Марщины будут. Нэ надо всё брасать! Эта нехарашо. Сперва разобраться нада! Моя Пэри[2] чего там забыла? − Мясорубку нашу старую, бабушкину. Ещё с довоенных советских времён, − не прерывая своего занятия и не поворачивая головы, ответила Катюша. − Вах! Зачем? Пусть и дальше там лэжит. Своим дэтям как-нибудь при случае, покажэшь. − Она мне прямо сейчас нужна, очень. Наша электрическая сломалась в самый неподходящий момент. Задымилась и выключилась, − Екатерина откинула назад прядь непослушных волос и, наконец, извлекла на свет божий потемневшую от времени мясорубку производства Каслинского чугунного завода, − дядя Абдукахор, ты мне друг или нет? − Ка-нэч-на дўст, то есть друг. Самый лют-чий, верный. Всэгда гатов на помощь прыхадить! − Отлично! − девушка спрыгнула со стула и, взяв гостя за руку, потащила на кухню, − понимаешь, я дяде Саше проспорила и теперь должна налепить целых сто пельменей. − Ого! Сто штука чучвары? Это много. Ошень! Зачем так? Гости будут? − Нет. Мы их в морозилку положим и потом будем варить по мере надобности. Но проблема не в том, чтобы их налепить, а в фарше. Его, банально, нечем молоть. Я же тебе говорю, эта «Бошевская крутилка-мясорубка» отказалась молоть русское мясо. Совсем. Навсегда, − затараторила Катюша, ловко прикручивая винт ручной мясорубки к столешнице, вот и прошу тебя вот эту ручку вот так крутить. А я буду мясо на кусочки резать. − Как это крутить, я з дэтства знаю. У нас в махалле[3] одна такая штуковина на всэх была. Накрутился, пока малэнький бил. Сэйчас нэ хачу и нэ буду! − Дядя Абдукахор! Ты отказываешься мне помогать? − Катюша захлопала ресницами и опять закусила губу. − Я сказал, памагать нэ буду? Я такое нэ сказал! Веди меня туда, где иструмэнт Сашкин лэжит! Мне там кое-что взять нада! Прошло полчаса. Абдукахор снял с мясорубки ручку и приладил через металлический переходник к винтовому шнеку патрон электродрели. - Всё! Советская крутылка-мясорубка гатова! Клади сюда баранину-гавядину! Будэм электрафарш дэлать.
Я пришёл на кухню в надежде выпить с гостем пару-тройку пиал ароматного зелёного девяносто пятого мая. Но увидев, что Абдукахор периодически давит на кнопку «Пуск» моей электродрели, решил просветить обоих по части истории создания кухонного инвентаря-долгожителя: − Ещё в далёком 1926 году литейщики Урала вдобавок к изготавливаемым на их заводе утюгам и запчастям для тракторов стали собирать вот такие мясорубки. Более того, модель её разработал лично скульптор Константин Александрович Клодт. Внучатый племянник того самого знаменитого Петра Клодта! Создателя тех самых гениальных коней, которые до сих пор украшают Петербургский Аничков мост. И в качестве эмблемы для таких мясорубок товарищ Клодт выбрал именно вздыбленного коня. Сегодня подобная вещица весьма ценится у коллекционеров, потому как вещь антикварная! И стоит не одну тысячу… − Надэюсь не их паганных, зэлёных долларов, − перебил меня Абдукахор и добавил: − У нас в Ташкенте мясорубка нэ была дефицитом. А электродрель была. Без блата нэ возможно было достать. А тэперь вот вам моя загадка. Идёт дефицит в дефиците и несёт в руках дефицит в дефиците! Ответы пишите в комментариях. [1] − красавица (узб.) [2] − изысканное крылатое существо, известные своей красотой. [3] − это локальная община, всех жителей определённого района.
Прозаик
Автор: paw
Дата: 24.05.2023 06:39
Сообщение №: 195983 Оффлайн
Мы в соцсетях: