Форум

1.      Виталий Ворон

ВЫ НЕ СПИТЕ, МУР-МЯУ?

Вы не спите, мур-мяу? К вам приду в тишине,

Для меня нет преград, уж поверьте.

Подойдя, словно тень, поскребу по спине,

Чтоб отвлечь от земной круговерти.

Встрепенётесь слегка, на меня посмотрев,

Позабыв про проблемы на время.

Пропою вам старинный кошачий напев,

Чтоб отбросили в сторону бремя.

Не поможет, пробаю вам сказку свою,

Успокоив бессмертную душу.

И увидев средь теней всю вашу Судьбу,

В ней подводные камни разрушу.

А когда окунётесь в волшебную гладь,

Посижу, вас теплом согревая.

Наложив осторожно забвенья печать,

Быстро скроюсь средь Млечного Края.

Вы не спите, мур-мяу? К вам приду в тишине,

Для меня нет преград, уж поверьте.

Только тот, чья душа плачет в адском огне,

Не познает мою добродетель.

СЛУЖИЛ ГАВРИЛА ПОЧТАЛЬОНОМ…

Служил Гаврила почтальоном,

Гаврила почту разносил.

Его встречали все с поклоном,

Он экивоков не сносил:

"Связной меж вами и другими,

Нить Ариадны и те.де.

Зазря ломать не стану спину,

Я не какой-то па-де-де!"

Коль надо, мог прийти с подпиской,

Процент от этого имел.

И если житель без прописки,

Жужжал как ошалелый шмель:

"Давно  снимаете квартиру?

А где с хозяйкой договор?

С такими дела не планируй,

На лбу написано, что Вор!"

Его терпели, что есть мочи,

Боялись хуже обрести.

Ложились спать претёмной ночью,

Вставали около шести.

Наглел Гаврила от бездействий,

Себя считая Королём...

Свершилось чудное злодейство,

Проснулся с ярким "фонарём".

С тех пор добрее не найдёте,

Ириски детям раздаёт.

И ловит чаянья в полёте,

Мурлыча, словно сытый Кот.

Служил Гаврила почтальоном,

Гаврила почту разносил.

Входил в квартиру он с поклоном,

Валился вечером без сил.

АЛИСЕ СЕЛЕЗНЁВОЙ

Тебя увидев на экране,

Наполнил сердце уймой чувств.

Пусть покажусь немного странным-

Слова Любви слетали с уст.

Готов был броситься на помощь,

Громя Пиратов в пух и прах.

Быть может, ты меня запомнишь.

Я тот, с улыбкой на устах.

Конечно, с Колей не сравниться,

Ведь он совсем как богатырь.

Но без тебя, поверь, не спится,

Души восторженной кумир.

А после фильма, средь развалин,

Искал с мальчишками подвал.

Пусть я совсем не идеален,

Не страшен мне девятый вал.

Мечтал, найду и будет Встреча,

А может, чистая Любовь...

Была взросления предтечей,

Но повторить готов я вновь:

Тебя увидев на экране,

Наполнил сердце уймой чувств.

Пусть покажусь немного странным-

Слова Любви слетали с уст.

РАССКАЖИ МНЕ О MЕЦАМОРЕ

Расскажи мне о Mецаморе,

О прекрасных садах его.

Говорят, там не знают горя,

Воздух чистый, дышать легко.

Расскажи мне о Mецаморе,

Где кораблики-облака

По небесному, синему морю

Не плывут, а скользят слегка.

Где на ветках сидят жар-птицы

Полыхая, как фонари.

А в светёлке малыш светлолицый

Из нефрита цветок мастерит.

Там рождается истина в споре,

Не воюют за земли и власть.

Расскажи мне о Metsamore,

Расскажи, как туда попасть.

ДОЖДЬ

За окошком хлещет дождь колючий,

Отбивая стройный звукоряд.

Под его мотивчик приставучий

Кружится осенний листопад.

Вместе с ним мои воспоминанья

Кружатся в житейской толкотне.

Дождик обещал раскрыть мне тайну,

Только мне одной.

Наедине.

Но окошко встало между нами.

Дождь открыть окошко не просил.

Слёзы по стеклу текли ручьями

Точно две сплошные полосы.

И не пересечь их, не объехать.

Только мерный стук, с ума сводя…

И воспоминанья гулким эхом

Растворились в шепоте дождя.

Медленно вода текла по венам

Водосточных труб на тротуар.

Дождь стихал.

С ним вместе постепенно

Листопада угасал пожар.

***

Догорит на заре свеча.

Слезы высохнут, боль останется…

Не спеши рубить сгоряча,

Так легко самому пораниться.

Если хочешь распнуть –

распни,

Но потом на судьбу не жалуйся.

Беспросветными станут дни –

Не ищи в этом Божий замысел.

Застучат по стеклу дожди,

Взвизгнет жалобно дверь скрипучая.

Ты хотел уходить? –

уйди.

Без обиды,

меня не мучая.

Я не стану во след кричать,

О пощаде молить и каяться.

Догорит на заре свеча,

Слёзы высохнут.

Боль останется.

***

...шел я как-то на исходе месяца, 

где-то по девяткинским местам. 

вижу: на березе душ повесился, 

видимо от жизни подустал. 

может быть, не выдержал давления; 

оказался слабым на разрыв; 

вздернулся. не ради представления – 

просто как-то слился из игры. 

лишним грузом, бесполезным фантиком 

выпал так нелепо, сгоряча... 

а, возможно, был в душе романтиком, 

о небесном искренне журчал; 

видел мир в какой-то дымке розовой; 

с жалостью смотрел на унитаз... 

что же он на веточке березовой –

как фитиль оплеванный угас? 

...душ висел так тихо, без движения, 

одинок, оторван от корней. 

это было – предостережение, 

явно обращенное ко мне...

+в

...толпа источала гомон

и правду угрюмых лиц;

путь женщины был изломан

законом: карать блудниц.

кричали в толпе: «спросите,

пришла ли пора камней!»

и благо вещал спаситель

блуднице, толпе и мне.

слова выходили боком;

вздымался вопрос ребром;

сквозило из темных окон

не терпящим зла добром;

толкаясь, ворчало быдло:

«учитель, скомандуй «пли!»»

и господу было стыдно

за грубость святой земли.

но чудо таки свершилось;

попадали руки ниц;

и как-то прошла решимость

безжалостно бить блудниц;

ведь каждый, собравшись с духом,

припомнил свое и сник,

подумав: «ну ладно – шлюха,

но ты-то чего, старик?..»

стихают сердца рывками;

нисходит покой, звеня...

...а ты – поднимаешь камень

и думаешь: «брось в меня»;

и я поднимаю

камень...

***

мне снился город; в городе – дома;

в домах таились люди, словно мыши;

господь тот город поутру ломал;

не доломал

(за сигаретой вышел

и задержался;

закурил;

глядел;

как серой массой затекает город;

он был неразговорчив и немолод,

он был бы счастлив отойти от дел,

но

так

нельзя:

божественный закон

и физики (смышленые ребята) –

признали дружно, что армагеддон –

имеет быть сегодня до заката,

с погрешностью плюс/минус пять минут –

(из них прошли уже почти четыре);

господь курил;

всё вздрагивало в мире;

армагеддон – отчасти самосуд –

и все дрожали:

праведный;

блатной;

массовка;

графоманы

и поэты).

дрожало в небе красное пятно –

далекий блеск господней сигареты...

4. Мария Зинина

ЗАКАТ

Огорчён быстротечностью склон,

Впереди лишь полночные мысли.

У заката последний поклон,

К сожаленью, пора в закулисье.

Эпизодная роль, и без слов,

Только в ней – целый мир вдохновенья

Для пейзажей и добрых стихов.

Она лучшая! Да! Без сомненья!

Так сыграть..! Гениально сыграть!

Даже ветер сменил крик на шёпот.

А предгорно - озёрная гладь

Сохранит несказанное что-то…

ТРИ ДНЯ

Три дня приезжий май –

полуэстет,

Дарил садам зефирные наряды,

Планировал безветренный балет,

Признательность от зрителей в награду.

На каждой ветке пуговки-цветы

Для опытных танцовщиц,

и для юных,

Осталось лишь чуть-чуть:

без суеты

Сосватать вместе музыку и струны,

Ещё – раздать билеты,

без цены.

Уверен был в придуманном либретто.

Сосчитаны все дни, финал весны,

А столько не станцовано,

Не спето!

ВИЗИТ К ТЕБЕ

Хорошо, что дверь всегда открыта,

Мой знакомый ласковый хирург.

Я к тебе со значимым визитом:

Удали печали, Петербург.

Сентябрит у стен аэропорта,

На Дворцовой кружит листопад,

А Нева – сердечная аорта,

Под присмотром кованых оград.

Ветер прячет яркие этюды

По давно излюбленным местам.

А затем, спасая от простуды,

Лечит спины выгнутым мостам.

Сохраню на память все сюжеты,

Ты – поэт, художник, драматург.

Все слова, что сказаны и спеты

О тебе, осенний Петербург.

5. Светлана Максимова

МАКАРОВУ-ВАСИНУ

Я готова. Без наркоза

Срежь с меня все лишнее!

И оставь мне только слезы

На щеках Всевышнего!

Отжени! Отринь! Очисти

Все, что от лукавого

Или смысл какой у жизни,

Если не рука Его?

Если не стопы, не спину,

Что несли к Голгофе крест

Из себя так и не выну

Что тогда я в жизни есть?

9.01.2018

ДАЧНАЯ МИСТЕРИЯ В 4-Х ЧАСТЯХ

Вечер

Костер из яблочных веток

С дымком из пахучих листьев

Друзья собрались под елью

И песни поют под гитару

И даже в вечерней прохладе

Тепло и уютно всем вместе

Какое огромное счастье!

Ночь

Звезд необьятную россыпь

Луна оправляет на выпас

Затихли деревья и травы

Торжественной ночи покорны

И желтый изящный фонарик

Горит на пристенке у дома

Закончился день. Снова - счастье!

Утро

Я под огромной елью

Пью ароматный кофе

Вдыхая прозрачную свежесть…

И солнца любуясь игрою

Щеки ему подставляю

Для искренних поцелуев

Ну разве это не счастье?

День

Я днем поливаю ромашки

Сажаю розовый вереск

А розы притихли, бедняжки

Присматриваются к хозяйке:

Какая-то странная тетя –

Болтает весь день с облаками!

Может быть, это счастье?

26.08.2018

***

Сегодня с небом я менялась красотой –

оно мне облаками рисовало,

я на рисунки танцем отвечала

и пением, оно мне - высотой!

Оно мне отвечало высотой

Сегодня с солнцем я менялась красотой

Оно мне бликами кристальными сверкало,

А я про них слова в стихи сплетала,

Оно лучами вышивало почерк мой!

Оно лучами вышивало почерк мой!

Сегодня с морем я менялась красотой!

Оно палитрой бирюзовою играло,

Я ракурс удивительный поймала,

Оно меня обрызгало волной!

Оно меня обрызгало волной!

Сегодня с полем я менялась красотой

Оно ковер душистых трав соткало

Я в волосы цветы его вплетала

Готовила из трав его настой!

Готовила из трав его настой!

Сегодня с Богом я менялась красотой

Ах, сколько ж красоты вокруг создал он!!!

Ответить чем?

Душа моя сказала:

Ответь ему красивою мечтой!

Ответь ему КРАСИВОЮ МЕЧТОЙ!

Осень, 2019

***

Мой старый друг, моё фортепиано,

Я помню вечера наедине,

Где пела я волнующим сопрано,

Как бы в театре – дома в тишине.

Душа взлетала радостью крылатой

И увлекала в мир звенящих нот.

Симфонии, этюды и сонаты,

Как за аккордом вспыхивал аккорд.

Давай мы вспомним каждый этот вечер,

Всю суету оставив на пока.

И пусть опять мерцают наши свечи,

Немножечко дрожа от сквозняка.

Я вновь на сцене: мягкая причёска,

Слетел подол у платья на паркет,

Забилось сердце, и вот-вот начнётся

Моей души сиятельный концерт.

Во имя музыки я предана таланту,

И наша жизнь похожа на концерт:

Кому-то – воссиять под светом рампы,

Кому-то зрителем сжимать в руке букет.

Давай, мой друг, сегодня звонче, ярче

С тобой переживу я каждый звук,

И замелькают клавиши, как раньше,

Отдавшись повеленью рук.

***

Милый сердцу, родимый, приветливый край,

Сердце любит сильней и с годами не ропщет…

Я открою альбом, вспомню солнечный май,

Как резвилась девчонкой в полуденной роще.

Там шепталась листва, пели птицы вокруг,

И гудели стрекозы, лучами согреты,

Я ловила их, вновь выпускала из рук,

И, прижавшись к берёзкам, слагала куплеты.

Всё мечтала и пела о том, что люблю,

Так по-детски наивно и голосом звонким…

Я листаю альбом - и как будто стою

В той полуденной роще весёлой девчонкой.

Милый сердцу, родимый, приветливый край,

Заметелит зима, дождь весной прополощет…

Мы приедем с детьми в расцветающий май,

Чтобы их голосами наполнилась роща.

***

Всё, что и вчера, даже через десяток лет,

Не станет проситься дождь на остывший чай,

Я выключу в доме усталый холодный свет,

Мне есть, у чьего в темноте посидеть плеча.

Внезапно небесная гладь полыхнёт грозой,

И снова вдали разразится полночный гром.

Зашторю окно я счастливой своей душой,

Мне есть, чей в тиши охранять безмятежный сон.

Бушует природа, и с нею любовь моя…

Хочется крикнуть о том, что внутри творится.

А я промолчу, согревая, любя, храня…

Мне есть, чьи с весенним теплом

целовать ресницы.

ВЕНЕЦИАНСКИЙ БЛЮЗ

Венецианскою волной меня прибило в этот город,

где за окном – то тень гондол, то ветра свист, то взмах весла.

Прилив морской вздымает вод привычный уровень. И ворот

уже не жмёт. Пружинит шаг вдоль доков света и тепла. 

Венецианские купцы приобретали власть и силу,

на первых этажах домов складируя товар и спесь.

Ансамбль каменных церквей, где соль на стенах проступила,

да хор прикормленных святых, кто здесь живал, да вышел весь.

Венецианскою толпой я, миллионом ног прошаркав

по гладким плитам, прохожу тропой колодцев к площадям –

там Марк Святой, там стаи птиц, что млеют от погоды жаркой,

изгваздав купол золотой, припали к крохотным мостам.

Венецианский бриз и блюз. Смотрю на остров. Катер белый

плывёт туда, где очень тих, сосредоточен, полуслеп,

лежит единственный на всех, кто упокоил профиль смелый

своих стихов и тихо лёг в венецианский серый склеп.

В ВЕРОНЕ

Эмигрант бородатый касается грудок Джульетты,

а в веронских кафе подают под гарниром осла...

О тебе я мечтала, но встретив обыденность эту –

не такою тебя, дорогая, увидеть ждала.

Да, я много шагала под солнцем палящим Вероны,

да, я много смотрела под ноги и по сторонам:

Скалигеры да Габсбурги, каменный выступ балкона,

где Джульетта стояла, Ромео внимая словам.

Но душа всколыхнулась, когда с Понте Пьетро на воду,

бирюзовую с пеной, что кружит в порогах река,

я взглянула попристальней, ту же почуяв свободу,

что хранят кипарисы в террасах да камни в веках.

И тогда заиграла, тогда заискрилась Верона

куполами старинных церквей и узорами стен! 

К Саду Джусти пришла. И окинув зелёное лоно

всё вбирающим взглядом, сложила короткий катрен.

Я жила в двух шагах к Понте Пьетро. Гуляла к Адидже.

И стихи вечерами читала. Веронский монах

так молитву читает - к концу интонацию ниже

опуская, чем в первоначальных бравурных строках…

Я влюблялась в Верону не в раз, исподволь, постепенно,

прислоняясь к темневшим уступам оконных глазниц.

И бурлила во мне бирюзой драгоценная пена,

на воде у речного порога упавшая ниц.

ПИРОСМАНИ

Он писал на клеёнках питейных подвалов.

Были эти клеёнки черны, как сороки,

были эти клеёнки белы, как затоки

рек Кахетии в горных отвесных провалах.

В белый фон добавлялись такие пигменты,

что коровьего вымени цвета и шерсти,

а грудастые девки тбилисских предместий

фонарём освещали интимность момента.

Как он прожил (где впроголодь, где понарошку),

где вино вдохновения пил, не хмелея?

Здесь – олень, здесь – свиная лукавая рожа.

Все с Нико очевидное сходство имеют.

Так и жил: где оленем на горном отроге,

где в грязи нищеты, умирая без хлеба.

И всегда рисовал тёмно–синее небо,

рог с грузинским вином и присутствие бога.

Если б воля моя, я б ему – вернисажи,

я б ему – королевишну в белом наряде!

Только белое он затушёвывал ради

тёмной ночи мохнатой клеёнчатой сажи.

Николай Дик

МОЛИТВА

Не дай мне споткнуться, не дай оступиться

на скользком подъёме, ведущем к познанью -

мгновенно осудят двуличные лица,

и тут же злорадство растопчет призванье.

На солнце тщеславья не дай перегреться,

избавь от холодного льда безразличья,

оставь без изъянов горящее сердце -

ему же к лицу человечье обличье.

За слёзы невинных прости, если сможешь.

Виновен и я в них – позволил пролиться.

Не важно, что был на полжизни моложе,

ошибки остались на жёлтой странице.

Даруй мне друзей небогатых, но верных,

холщёвую скатерть с нарезанным хлебом

и стол на двоих в позабытой таверне

у моря надежды под ласковым небом.

И всё же…

Оставь только то, что имею.

Без ноши желаний и проще, и легче

идти к совершенству по летней аллее,

пока не зажгутся прощальные свечи.

В КОМАРИНУЮ ДАЛЬ…

Надоел потолок. Может, бросить его и уехать

в комариную даль, где часы никуда не спешат,

где ночует в дупле добродушное старое эхо

и мешает заснуть голосистый квартет лягушат.

На три ночи сбежать от изнеженной скуки диванной,

от оконных распятий уехать на парочку дней

к заповедным ручьям и траве золотисто-шафранной,

что душе почему-то тюльпанов садовых милей.

Может, птицей крылатой умчаться от едкого шума,

городской кутерьмы и завистливых злых языков,

чтобы сутки хотя бы о вечных проблемах не думать

в заповедном краю не рождённых ещё мотыльков.

Так и быть – убегу. Послезавтра, а может быть позже

от наваристых щей и душистого кофе сбегу.

Если сердце в плену, то душа, несомненно, поможет

встретить новый рассвет на пришедшем из детства лугу.

Из берлоги обойной на запад, восток или север.

Хоть куда - на часок, лишь бы там не спешили часы,

а причудилась юность в смешном лягушачьем напеве

и сверчки, как вчера, повторяли друг другу «merci».

А ЧТО ОСТАЁТСЯ?

Разойдутся, исчезнут, иссякнут…

Что изменится после ушедших?

Не наступит ли век бесконтактных

или хуже того - сумасшедших?

Не завянут ли чувства и мысли,

не замолкнут ли строки сонетов,

захотят ли душевные письма

за любимыми мчаться по свету?

Но в ладонь не вмещаются реки,

не смолкают горластые птицы,

и сонеты из прошлого века

не стираются с жёлтой страницы.

Не зависят от времени ноты,

вне эпох и святые творенья,

а шедевр безупречной работы

не постигнет людское забвенье.

Что уходит, а что остаётся,

перейдя по наследству живущим:

от одних – рукотворное солнце,

от других - не ушедшие души.

Мария Астафьева

ДОЖДИ

Дожди…Они в окно мне пишут письма

И всё стучат нахальной каплей в дверь.

Я жду того, чего уж не теперь,

Я жду того, что затерялось в числах.

Тревожных волн я взгляд морской ловлю

Признания боюсь, но непризнанья – боле!

И жизнь вся брошена под чью-то волю,

Под чью-то волю: точно не мою.

И штиля жду, когда косятся ногу,

Но лишь пескам горячим отдаюсь,

Вся каменею, плачу и смеюсь,

Ведь ноги требуют, всё требуют дороги!

Когда темно, огонь томится в сердце;

Светлеет лишь – черствеет, как сухарь.

Дай силы! Излечи! Сильней меня ударь!

Себя не избежать и никуда не деться.

Меж сотни жизней на моем пути

Не отреки от боли и страданий,

Иначе как от собственных желаний

Мне радость настоящую спасти?

***

Вечный вихорь декабря,

Помню, ты кусал нам щеки

И бросал свои упреки:

«Это стыдно! Так нельзя!»

Плачет тьма слезою белой,

Льет лиловый голос вдаль,

Шагом мерным, шагом смелым

Ходит пьяная печаль!

Рвать нам будет руки ветер,

Будет чернь рычать вдали...

Только Слово в том секрете

Ты на пальце сохрани!

В нем есть всё - и солнца губы,

Свет вечерний фонарей,

Слов обрывки, песен срубы,

Буря чувств вчерашних дней...

Страшно мне. Луна ложится

И плюет в начало дня,

Она бьет, ревнует, злится,

Ветры тёплые маня.

Ветры тёплые взывая,

Сгинет та в лесной тени!

Помни день конечный мая,

Имя в пальцах схорони.

Я

Я - как бутылка -

В море проповедей и истин.

Слышу

в районе затылка

Шорох посохших листьев.

Ты сидишь

не целованный

Мною. Ласкою обделён.

Ты влюблённый и,

значит,

прикованный.

Сидим. Говорим. Ни о чём.

Каждый вокруг - подражатель!

Хоть и общество

есть

динамика.

Кто - есенинский прожигатель,

кто под

Чака Паланика.

Видеть? Нужно ещё ловчиться!

Правда есть,

и я с ней не вожусь.

Надо когда - я бегу с позиций,

Истины полон?

Молчи,

Откажусь.

Я - бутылка в бездонном море,

И не верю чужим словам.

Вы

будьте сами себе героем,

истину

выловлю

сам.

Наталья Власова

ЗАУТРЕНЯ

Тёплый дождь омыл сады и пашни.

Расплескалось лето по дворам.

Вспоминая о грехах вчерашних,

Собирались люди в Божий храм.

Дивный свет под куполом струился,

Хор о вечной радости вещал…

Не карал Господь и не сердился,

А прощал, прощал, прощал, прощал!

Мы молились о насущном хлебе,

Трепетала свечечка в руке,

И казалось: ангелы на небе

Говорят на русском языке!

АПРЕЛЬСКОЕ

Прилетела первая листва,

Роща в поэтическом наряде.

Где-то бродит старость, но сперва

Не спугните душу, Бога ради!

Вновь меня апрель заворожил

Трепетом любовной передряги…

Как прозрачна кровь подземных жил,

Родником звенящая в овраге!

Всякой твари предназначен труд

По весне: не бойся, не спасует!

Даже старый одноглазый пруд

Акварели дивные рисует.

Марево небесной синевы,

Терпкое предчувствие полёта…

Между нежных пальчиков травы

Улыбается забавный кто-то.

Широка весенняя река

И легка весенняя дорога!

Грусть ещё вернётся, но пока

Не спугните радость, ради Бога!

ПОКА ЖИВЁМ!

Пока жива трава, пока жива листва

И птаха в небесах, щебечущая звонко,

Пока жива весна, пока душа жива,

И первый поцелуй, и первый крик ребёнка,

Пока рука тверда и не остыла кровь,

Пока не сгинул мир в огне последней битвы,

Пока ещё мечта, пока ещё любовь,

Пока ещё стихи, пока ещё молитвы,

Пока ещё рассвет приходит в города

И радуга встаёт подобьем коромысла,

Пока течёт вода,

Пока горит звезда –

И наша жизнь полна

Божественного смысла!

Светлана Граф

***

Расцветает цветок, Солнцем, днями

хранимый,

Раскрывается дар чудодейственной силы!

Аромат по округе, ветром шлейф

оставляет

И нельзя отойти, красотой манит, поэмой

окрыляет!

Любовь, возрождаясь, подобно цветку-

Смывает капелью прошлогоднюю грусть.

И заплетая частичку души в волосах,

Улыбается в зеркале отражение

счастливых глаз!

Каждый волос, как стебель- силён,

Он выражает собой совершенство!

И напевает уже песню дня, кто-то

влюблённый

В живое произведение венства !!!!

Красота вечная , ей лета не помеха!

Главное, что бы душа созерцала любовь в

своём сердце !!!!

***

Когда умы зрят, молвят и знают,

Народ благовещет: Россия заблещет!

А вместе основа- план ГОСТов объект

И будет в России счастливейший век !

Но нужно истории дань права вернуть

И для начала исправить путь!..

Царь Николай от престола извергнут,

Ему нужно посмертно вручить

благоверное!!!!

А самозванцев послать пойти вон-

Натворили делов беззаконием- воры !

Игрой престолов на смерть россиян

подверг Романов Кирилл и от потомков его-

обман!!!!..

Святая Русь пред Богом в грехе,

Всего лишь НУЖНО светлой правде верить!

И на поклоны идти в разуме, живя в стране-

Ладоном окропить нашу Империю!!!!

***

Входя в замок за мечтою, словно

Сон во сне со мною- всё искрит

И веселится, счастьем светится

жарптица!

Дом мой замок- виден с выше,

У него красива крыша-

Это главная основа, стрелы-башни- для

неба стражни!

И живу в нём я и люблю свой дом я!

А по лужайке пройду- из моих следов

вырастают цветы!

Солнце греет дом, в нём тепло, светло,

А когда идёт дождь- пишутся стихи!

При звёздном небе- декор украшает

образцы!

Эвдемония -зарево дня, оно пыщет и ждёт

Бодрость к себе взглядом зовёт.

И открыто дню посылаю ответ-

Во всех делах меня ждёт успех!

Просыпаться-нет! Пусть сон явью ко мне!

И вот я в камине разжигаю цвета пламени!

Чай с пирогом , в вазе букет- Новый лист

судьбы ко мне с радушным приветом !

Платон Дюгай

НОЧЬ НА ПОЛУСТАНКЕ

Промозглая снежная длинная ночь,

К рассвету крадется замерзшей улиткой.

И ветер, хлопнув чьей-то калиткой,

По зимнему тракту уносится прочь…

Ни шепота звезд. Ни свеченья луны,

Словно их кто-то укутал чадрой…

Лишь тепловозы прокатят порой

Слепые вагоны, как валуны.

Иное у времени здесь измеренье,

Иная довлеет над всем круговерть.

Иные метели земли этой твердь

До белого, снова, доводят каленья…

Лишь в ветхой сторожке с охапкой поленьев,

У старой «буржуйки» смотритель хлопочет,

Как будто забытые всеми селенья,

Из холода лютого, вытянуть хочет…

А ВРЕМЯ ЛЕТЕЛО, ЗВЕНЕЛО ЛИСТВОЙ…

Встану сегодня один до зари,

Выйду чуть свет на крылечко.

Увижу, как день себе путь проторит -

Выкатив солнца колечко…

Присяду на лавку у самой стены,

Краса за окном неземная…

Вот и дождался я новой весны,

В день новый, свой путь начиная…

Я строил дороги, мосты, города,

И видел, когда я их строил,

Как Мертвого моря живая вода,

Спешила к защитникам Трои…

Как Атлантида сползла в океан,

Взрывались вулканы и бомбы…

Помпея исчезла и тысячи стран,

Быть может, ушли в катакомбы…

А время летело, звенело листвой,

Метелями пахло и солнцем,

Ласкаясь, порою травой-муравой,

Порою, звездою в колодце…

И месяц на небе почти золотой,

Сиял, никого не тревожа,

Он, как и я, был тогда молодой,

А пирамиды – моложе…

Время летит, громыхая листвой,

Теряясь в весенней капели…

Чтоб вечером тихим в траве молодой,

Цикады беспечные пели…

АБРИС ВЕСЕННЕГО ДНЯ

Рассветная роса на лепестках,

Чадра тумана тает за окном,

Там кто-то лепит замок из песка,

Морской водой политым иль вином…

Вином, вином… И терпким, и густым,

Игристый дух здесь долго правил бал,

Пока прибой под солнцем золотым

Березкам и тебе стихи читал…

Весной и я сегодня опьянен –

Она во мне веселой брагой бродит…

Хмельного хрусталя манящий звон,

Загадочно струится на природе…

Натали Адлер

ДЕВИЧЬЯ СЕДИНА

Ей 18 не минуло,

Но внял мольбам военкомат.

Девчонка в ад войны шагнула,

За Родину, за Сталинград.

Горели люди, камни, танки,

Горели Волга и трава.

И после вражеской атаки

Ты, мамочка, была жива.

Бойцов из пекла выносила,

Свистели пули над тобой.

Откуда черпала ты силы

И снова шла в кровавый бой?

Как ты в горниле уцелела,

Спасая раненых солдат?

Лишь прядь девичья поседела...

Ты защищала Сталинград.

И с жизнью ты не раз прощалась,

Но Сам Господь тебя хранил.

Для нас, родная, жить осталась.

Теперь стою я у могил...

Уж много лет как ты не дышишь,

И папа вечным сном уснул...

Ты видишь боль и плачь мой слышишь?

Но лишь в деревьях ветер дул...

Люблю тебя, родная мама,

И знаю: всё б вернуть назад -

Ты брови б сдвинула упрямо

И вновь шагнула в Сталинград.

ЕЛАНЬ-АЛЁНУШКА

Опустился вечер над моей Еланью,

Засветились звёзды в синей вышине.

Из лесов историй побежали лани,

Подарили радость и тебе и мне.

А Елань с Терсою вечность протекают,

Серебрятся волны и зовут к себе,

Листья золотые колыбель качают.

Преданное сердце я несу тебе.

Колокольным звоном вновь призывно манят,

Тайною чаруют прошлые века.

Из заморских странствий я лечу к Елани,

Где бежит из детства в лилиях река.

В парковых аллеях на тропе Героев,

Затаив дыханье, там идём гурьбой.

И в Полку Бессмертном всех погибших строя,

Их портреты гордо мы несём с тобой.

Замер танк военный, дети встали смело,

Весело играют, прыгают на нём.

Белые ромашки пусть рисуют мелом,

И сияет солнце нашим мирным днём.

               *

Как невеста нежная каждою весною,

Аромат черёмухи дарит нам она.

Ах, Елань-Алёнушка, ты всегда со мною,

Милая сторонушка, как ты мне нужна!

В грязной луже солнышко...

В грязной луже солнышко блестело.

Все вокруг шушукались, шипели:

- Ах, куда оно попало, как влетело?!

Очернить скорей его хотели.

- Слышали? - Скатилось солнце в лужу!

Там в грязи купается, смеётся.

Никому теперь оно не нужно.

Смельчака такого не найдётся,

Чтоб поднял запятнанное чудо.

Так ему и надо, что так низко

С высоты скатилось. Ведь оттуда

Падать больно было и не близко.

Так злорадно солнце поносили,

Так у лужи яростно кричали!

Как ласкало, грело - все забыли,

С наслажденьем в грязь его топтали.

Огляделись - только грязь осталась.

Где же солнце? - Снова в небе светит.

В роднике прозрачном искупалось

И теплом окутало планету!

Александр Кольцов

ТЁТКА ДАРЬЯ

В День Победы

Тётка Дарья –

Вот уже который год –

Утром мужнины медали

Мягкой тряпочкой протрет.

Так в награды фронтовые

Въелась горечь передряг,

Что, всю жизнь прошив навылет,

Память

Встанет вновь в дверях...

Вот летишь ты на свиданье

За околицу села

Никакой ни теткой Дарьей,

А невестой, весела...

Сотни звёзд!

А может, тыщи?

И, не помня ничего,

Ты сама во тьме отыщешь

Губы жаркие его.

На счастливейшей полянке

Знать не знали

Ты и луг,

Что -Прощание славянки-

Вырвет милого из рук...

Я б за то вручал медали,

Что жила

В дни тех годин

Вера в силу ожиданья

Даже в плаче проводин.

Шла она с бойцами рядом,

Согревала в снег и в дождь...

Ты прильнёшь щекой к наградам

И украдкою

Всплакнешь.

ПОЧТАЛЬОНША

Как долго –

Через всю Россию –

Шли письма.

Днём и по ночам.

А ты, девчонкой, разносила

Их по дворам односельчан.

Летела мигом

К ждущим окнам,

Надеждой жившим всякий раз.

Такая шустрая,

Во многом

Не сразу ты разобралась.

Взять даже то,

Что торопиться,

Пожалуй, надо не всегда.

Ведь в сумке выцветшей тряпичной

Могла пристроиться беда.

О, письма с фронта!

Глянув мельком

На штемпель, адрес и печать,

Кто смог бы так,

Как ты умела,

Их содержанье различать?..

Обманчивость благополучья –

Был в тыщу раз

В те дни страшней

Родных мужицких закорючек,

Красивый почерк писарей.

Ты, размышляя на подворье,

Как бабья доля тяжела,

В конверт заклеенное горе

Вдове

Растерянно несла.

И, жадно вслушиваясь в сводки,

То в жар бросающих,

То в дрожь,

Солдатки знали –

По походке –

С какой ты весточкой идёшь.

СЛЕПОЙ

В огне бомбёжки,

В адском скрежете

Навеки свет в глазах потух...

Так обострила тьма кромешная

Его обыкновенный слух,

Что научился он по голосу

Определять прохожих рост,

Как поле – по шуршанью колоса,

Сентябрь – по шелесту берёз.

Бесшумной палочкой бамбуковой,

Что верной спутницей была,

Не мостовую он простукивал –

Гремел во все колокола.

Звонил о братьях по оружию!

Как будто бы из-под земли

Неумирающие души их

На стук откликнуться могли.

Пожгла, сломала, исковеркала

Подлесок жуткая гроза...

А иногда во сне,

Как в зеркале,

Он видит вновь свои глаза.

Илья Криштул

* * *

Как боюсь я тебе надоесть,

Как боюсь оказаться ненужным,

И однажды напротив присесть,

И поймать твой взгляд равнодушный.

Как боюсь я тебя потерять…

В плену папиросного дыма

Проснуться и вдруг понять,

Что ты любишь и ты любима.

Но, увы, не меня и не мною,

Что, увы, я любовь обронил…

Где-то в жизни, летом, зимою,

Потерял её, позабыл…

Как боюсь я тебя разгадать,

Все разгадки обычно унылы…

Открыть книгу и прочитать,

Что не ангел ты мой белокрылый…

Как боюсь я тебя разлюбить

И остаться с пустою душою…

И в вине пустоту утопить,

Запивая вино пустотою…

Как боюсь я тебя разгадать!

Как боюсь я тебя разлюбить…

Своё бросить, чужое забрать

И с этим чужим потом – жить…

И с этим чужим умереть,

Сполна за ошибки ответив…

И издали грустно смотреть,

Как ходишь ты по планете…

* * *

В то лето я тебя не знал

И ты меня ещё не знала,

И тихо музыка играла

И был пустынным светлый зал.

В то лето я тебя не знал,

А ты на небо не глядела,

Когда с него звезда летела…

Но ангел что-то загадал.

В то лето я тебя не знал…

Ты позже стала берегиней –

Уже на окнах белый иней,

Как соль морская, выступал.

В то лето я тебя не знал…

Мы на Илью варили брагу,

И осень фыркала в оврагах,

И старый пруд наш зацветал.

В то лето я тебя не знал,

Но ты была со мною рядом

И проводила поезд взглядом…

Но я на поезд опоздал.

В то лето я тебя не знал…

Ты сигаретой затянулась

И, уходя, не оглянулась…

В то лето я тебя не знал.

* * *

…А что у меня осталось? Вот стаканчики, я подписал:

Здесь карандашики, здесь вот – маркеры,

Я ими события всякие отмечал…

Вот фломастеры, три пачки, все новые,

Лучше б я их кому-нибудь подарил…

Здесь два сценария, оба готовые,

Про то, как мужчина женщину полюбил.

Документы в коробке, свидетельства, паспорт,

Фотографии и два билета в кино…

Зачем сохранил? Просто, на память…

А вот три кассеты с рассохшейся плёнкой -

Какие записаны там голоса!

Дмитриевич Алёша с какой-то девчонкой

Цыганским романсом зовёт в небеса…

И - тоже на память – рисунки от дочки,

А это поделки из сада её –

Кубик, собачка, свистульки, цветочки…

И открытка от сына – «Отцу в день рожденья».

Был небогат – открытки дарил…

Разбогатеет – подарит именье,

Так он когда-то мне говорил…

Что ещё? Записки маме от папы -

Море любви в мятом файле одном…

Щенок из фарфора, давно однолапый…

Марки в коробке от папирос,

Календарь, колокольчик… Поцелуй на ветру,

И цвет твоих глаз, и запах волос,

И лунный цветок, что исчезнет к утру…

Это всё, что мне накопить удалось.

Это всё, что с собою я заберу.

Инвер Шеуджен

ВЕСНА В ОКНЕ, ВЕСНА В ДУШЕ...

Весна в окне, весна в душе

И хмарь февральская забыта,

Все чаще дамы, в неглиже

Приходят, за полночь, 

к пииту...

И вдохновенья множит пыл

Любовь разбуженного сердца.

Для тех, кого не позабыл

В саду всегда открыта дверца...

А поутру, в своих стихах

Поэт опишет буйство страсти,

Как таяли в его руках

Ночные нимфы, в сладострастье...

Опишет ярко, без имён

Не только в обольщении дока,

Дитя заблудшее порока

Но только без ( пардон) имён.

Как благодарны же ему

Ночные гостьи,

О затменье! Увидев полночи кайму

Мечтают о грехопаденье...

Весна в душе, весна в окне

И взрощенное семя пиршеств!

И дамы, в неглиже, вполне

А значит, утром будут вирши...

А ЕЙ КАЗАЛОСЬ, ЛЮБИТ ЧТО ЕСТЬ СИЛЫ

А ей казалось, любит что есть силы

Семью и мужа, дом как данность свыше,

Но почему зовёт другого "милый"

Она во сне, и никого нет ближе...

А ей казалось, все  уже иначе

И прошлое осталось за спиною,

Но почему, заходится от плача

Её душа, наедине с собою...

Жизнь одарила всех, кому мечталось

О счастье ли, или благах, без меры.

Но на поверку, только оказалось

Что без любви, и счастье то химера...

ЛЮБОВЬ, КАК ПОЛНОВОДНАЯ РЕКА

Любовь, как полноводная река,

Сметает дамбы и преграды,

Тиранов, государства  и  века

Не чуждая  коварства  и  бравады...

Жизнь наполняя, как водой  родник

Как солнца луч, свободой упоённый,

Наивным, как последний  ученик,

Становится  профессор, ослеплённый

Любовью, что описана в томах

Когда не разум, сердце  верховодит,

И страсть, до исступления доводит

Не отражаясь в камерных стихах...

Любовь как захмелевший океан,

Как ураган, что вырвался на волю.

И без вина, ты чувством этим пьян,

О будущей не думая юдоли...

Она судьбой подаренный билет

Не каждому, такое по карману.

Ведь счастья, без любви, ну просто нет

Химера, порождённая обманом...

Ступал я в эту реку и не раз,

И не искал в ней брода и преграды.

Хмелея от простых, но вечных фраз.

Андрей Крюков

НА ЗАКАТЕ

Закат погружает весь мир в душноватый вельвет,

За дальним кордоном сверкает слепое предгрозье,

Прикроешь глаза - и сирень потеряет свой цвет,

Откроешь - опять салютуют лиловые гроздья.

Пока ты не спишь, ты как будто от бурь защищён,

Лежишь под покровом бездонного лунного свода,

В окне млечный сумрак зарницами перекрещён,

Их блики вкруг люстры вихрятся клубком хоровода,

Ход жизни вращением этим застигнут врасплох -

Сорвалось с цепей всё, что стыло на вечном приколе,

И мир, что от вспышек разрядов ослеп и оглох,

Из клетки дневной улизнув, развернулся на воле,

Не пол подо мной, а всходящая лесом трава,

Не рамки на стенах, а жалом разящие клумбы.

Гляди-ка, в углу будто мальчик с глазищами льва -

Он шкаф перепутал впотьмах с прикроватною тумбой.

Да это же я! Заблудился в превратностях сна,

Меня увлекают в пучину кораллов изгибы,

И эта рука, как всегда что-то знает она,

О чем догадаться в начале мы вряд ли могли бы.

Я крался к часам, я почти дотянулся до них,

Пока они, стрелки сложив, как крыла вилохвостки,

К портрету прижались, забыв в этих играх ночных

О тике и таке и скрипе почтовой повозки.

Все краски погасли, наевшись служить колдовству,

Их истинный смысл — лицедейство в картонных чертогах,

Едва ли замечен, спешу завернуться в листву

И там навсегда позабыть о счетах и итогах.

Задуты все свечи - в том мире не знают свечей,

Там щупают лица, когда шелестят о погоде,

Беззвучно мыча, забывают обрывки речей,

Из небытия возрождаясь в бесплотной зиготе.

Прогнать этот морок, пока не привыкли глаза,

Иначе их выест летящая с облака пудра,

На траверзе гаснет в последних поклонах гроза,

Скорей приходи, долгожданное бледное утро!

УЛИЦА МАНДЕЛЬШТАМА

Бережно развернуть, обнять, не ронять, не бить,

Не нагревать, не мочить, ставить на ровную плоскость,

Вечером прикрывать, утром давать попить,

В полдень позволить выпустить пару отростков,

Приторно? Бесовщинки бы? Вспомним способ второй:

Резать, крушить до последнего позвонка и зуба,

Сильно трясти, топить, сажать в каземат сырой,

Воздух выкачивать вон из стеклянного куба,

Что же в остатке выжмешь? Чью-то хрупкую жизнь,

Тенишевка, вернисажи, колбы, библиотека,

Амфитеатр, балюстрады, мрамор и витражи,

Жизнь реалиста-еврея начала бурного века.

Вот он как тень скользит, не тронь его, расступись,

Маленький чистокровка, без примесей и оттенков,

Улицу в честь такого не назовут, разве только тупик,

Короткий, как коридор в чека - сорок шагов и стенка.

Первый способ к тому же сбои даёт, увы:

Множатся казнокрады и любители халявной халвы,

Сквозь безымянную ночь в пролёты холодной Москвы

Несут их железные кони куда-то от знака до знака

Набережной Ахматовой, площадью Пастернака.

А вот на этой улочке ни выезда нет, ни въезда,

Словно её проектировал какой-то бездарь,

По ней хорошо гулять под дождём туда и обратно,

Тихо, безлюдно, бесцельно и совершенно бесплатно

Гишпанское

                           Весь я в чем-то испанском!

                                                 Игорь Северянин

В День святых ты мне приснилась в юбке красной,

Будто шёл с тобой в толпе после обеда,

Восхищаясь, без намёка на харассмент,

Белой блузкой, привезённой из Овьедо.

Поднимаясь по скрипучей эскалере,

Целовались мы на каждом повороте,

Ты мечтала о французской о Ривьере,

Я же звал тебя слетать на Лансароте...

Точно херес, бродит кровь, клокочет в венах,

В тесной клетке кастаньетит сердце гулко,

***

Гаудийно изогнули шеи стены -

Это ты идёшь ко мне по переулку.

Мы раскроем шире окна, снимем ставни,

Разомлевшие, как устрицы на блюде,

В наших позах - тень Гала в истоме давней,

Наплевать, что нам назавтра скажут люди.

Что за ранний Альмодовар, скажут, хлопец,

Среди ёлок, передвижников и снега?

Перед сном ты перечитывал де Лопе

Иль под утро в чуткий сон вмешалась Вега?..

Пусть свирепствуют снега и злые хвори,

Как в капкан, попался месяц в хамонеру,

Но я всё-таки пойду в Испанский дворик,

Эспанаду закажу под хабанеру.

Как берёзе не сдружиться с юбкой алой?

Так и песню не сложить без матадора -

В наших княжествах бандерасов немало -

Отмарьячат вам по самое негоро.

Но зато у нас последние изгои

Не изглоданы кострами инквизиций,

Нам гоняться ли за призраками Гойи?

Обойдёмся мы без вашей заграницы.

Зимних дней сойдут последние зарубки -

Есть лекарство и от этого недуга:

Ты опять ко мне приходишь в красной юбке,

И опять на нас глазеет вся округа...