Форум

Рыжие облака

Вечер приходит, трогая лапой мхи,
кроны деревьев мягко лизнул закат.
Время такое - просто писать стихи,
просто смотреть на рыжие облака...

Солнце над речкой стелет янтарный дым.
Запахи мяты и клевера, треск цикад...
Знаешь, как здорово - лечь у самой воды
и наблюдать, как рыжие облака

тянутся вдаль - каравеллой закатных снов...
Ветер утих. И на самом краю земли,
где догорает солнечное руно,
тихо растают рыжие корабли...


Время зимы

Качаются стены - банальнейший недосып...
За стенкой соседской тихонько грустит гитара.
На город спускается полночь. И Гончие Псы
Затеяли в небе игриво-шальную свару.

Зима - время снов и невылеченных обид.
Простудная горечь разбавлена вкусом меда.
И мне остается - отчаянно "делать вид",
болеть от любви - и все сваливать на погоду...

Переложи на ноты мою грусть,
и майский ветер пусть сыграет соло,
сбиваясь на диез.. А, знаешь, пусть
слова так и остались - невесомы.

Последний поцелуй слегка горчит.
Предтечей грусти - долгий вздох прощаний.
И в песнях ветра четко прозвучит
невысказанность наших обещаний...

Будущие слова

Все какая-то пишется ерунда,
не поверишь нА слово - не твоё.
От сомнений прошлого - ни следа,
все забудется, порастет быльём,
отболит. Буду лишь вспоминать едва,
и опять - молчать, набираться сил,
чтоб вымаливать будущие Слова
у того, кто - "иже на небеси"...

Знаете ли – а в Сибири сейчас несладко.
Вроде бы август, а лето уж позади.
Солнце посветит полчасика, для порядка,
а остальное все время – дожди, дожди…

Лето, казалось бы, теплое время года.
Но почему в таком случае льёт и льёт?
Кем и за что мы наказаны непогодой,
лето в Сибири-то будет ли, ё-моё?

Небо цвета иранской хны - 
окнами на закат.
Ритмика давящей тишины,
губы стихами обожжены -
рифмами - невпопад...

Ветер под вечер почти утих,
и тишиной маня,
с некой отчаянностью шутих
в небо взлетает последний стих -
искрами от огня...


***

Это совсем на меня не похоже -
путать игру с любовью.
В эту любовь я врастала - кожей,
а отрывала - с кровью.

Знаю, сейчас ты тоскуешь где-то,
так же, как мне - не спится.
..Только все так же кружИт планета,
чертова колесница...

Снова пургою сочится седой февраль.
На светофорах - желтым. В остатке - ноль.
Напоминая, что жизнь - это лишь игра,
Время ложится костяшками домино -
черное, белое... Правила непросты.
Впрочем, несложно запомнить все десять "не..".
Только заглянешь за краешек пустоты -
необратимо. А вот отвечать - вдвойне.
Время бесстрастно. А значит - учиться жить,
крестик нательный отчаянно сжав в горсти.
Только уже - без гордыни, корысти, лжи.
А не получится... Думаю, Он - простит...

Весы

То вулканы и всплески, то солнце и полный штиль -
Постоянно в движении чаши моих весов.
Все наброски и мысли давно бы пора в утиль,
а разбитое сердце – надежнее на засов,

чтобы внешне отныне – как каменная стена.
Только битвы внутри – нескончаемая война.

То ли вызов принять, волю к жизни собрав в кулак,
то ли бросив штурвал, по течению тихо плыть.
Ненадежный из Времени, знаешь ли, эскулап.
Значит, буду учиться заново – просто жить.

Под ногами - черта разделительной полосы.
Вечный выбор. И ветер тихонько качнет весы…

Разлучают нас драмы и предрассудки,
и неловкие паузы прошлых лет.
По накатанной - сутки сменяют сутки.
Мне на память остался один билет

во вчерашнюю осень. И рвутся строки.
Неуюта плацкартного маета.
Просто кончился отпуск и вышли сроки,
впереди - повседневная суета,

и порою все некогда оглянуться.
От любви до разлуки - рукой подать.
Если я вдруг однажды решусь вернуться -
 обещаешь ждать?..

Наваждение осени

Как мало четырех часов для сна...
И снова сквозь заплаканные стекла
рассвет глядит в окно. Голубизна
небес из-за дождей слегка поблекла.

Скамеек мокрых острые хребты,
и накипь от дождей на тротуаре..
Давным-давно я с осенью - на "ты".
В чарующем и женственном муаре

когда-то пламенеющей листвы
эскиз зимы проступит ненароком.
И осень прозвучит во мне упреком
и болью недописанной главы...

Остров

Устал прибой. И дышит зноем
Песок, окрашенный в закат.
Качнулось небо надо мною,
Усталость улеглась волною
И птицы сонные кружат…

Я ненавижу этот остров!
Я здесь себя не признаю
Лишь корабля чернеет остов
И камни ноги режут остро
В чужом тропическом раю.

Но иногда в вечернем зное
Глухая вскинется тоска:
Когда-то жизнь была иною,
И в ней ты рядом был со мною –
В твоей руке - моя рука…

Казалось бы, такая малость –
Тобой одним полна душа…
Но я одна сейчас. Осталась
Лишь обреченная усталость
И тонкий след карандаша

В стихе коротком. ..Жажда. Жарко…
Воды коснется, не боясь,
Густая солнечная арка,
И на мгновенье вспыхнет ярко
Вся жизнь короткая моя…

а это - моя "Хандра"...

Хандра

Моросит поутру, и дождем занавешены окна.
Размывается цвет акварельный на глади небес.
Спины серых скамеек в моем палисаднике мокнут
обреченно и тихо. А Время проводит ликбез -
как нам жить, как учиться не верить в любые приметы, -
проходя по душе отголосками птичьей молвы…
День осенний хандрит, провожая червонное лето,
и в ладони ссыпается пеплом вчерашней листвы.

Скажи мне, осень, что со мной не так?
На улице распутица и слякоть.
И кажется – сейчас любой пустяк
вдруг вызовет желание заплакать.

Как долго я болею сентябрем, -
охрипшая, простуженная напрочь…
Уходит день закатным янтарем,
как сказка, непрочитанная на ночь,

как желтый лист – скупой осенний знак, -
бессилен  против таинства природы…
Скажи мне, осень, что со мной не так?
Скулят ветра. Меняется погода…

Небо – рваными лоскутами,
шпили – золото в синеве.
Осень кружится над мостами,
медью сыплется по траве.

Ветер гонит багрянец листьев
вдоль сырых проходных дворов,
не скрывая повадок лисьих.
Солнце ставит свое тавро –

нервным бликом в оконных рамах.
И вдогонку людской молве
 листья – пёстрые телеграммы – 
рассыпаются по траве.

Ты спросишь – как рождаются стихи?
Отвечу – их диктует кто-то свыше.
Осенний день сдает дела в архив,
уходит прочь — гулять по сонным крышам.

Расписаны зарёю небеса,
и с ветром лист отчаянно флиртует…
Кто в жизни нам дарует чудеса?
Все тот же, кто стихи мои диктует…

Если бы знать, через сколько там зим и лет
встретимся вновь – в переулке, в метро, на сайте,
в любых обстоятельствах, в холоде и тепле, -
хочется тихо выдохнуть – «не бросайте…».

Но не услышишь ты. Слишком зима горда,
в окна ночные упрямо летит пороша.
Как новую мантру, сквозь зимние холода
в небо ночное просто шепну – «не брошу…»

Смурное небо стряхивает снег
во тьму кирпичных лабиринтов улиц.
Густой и вязкий воздух - как во сне;
так хочется, чтобы дома проснулись,

зажегся свет – оконной желтизной,
ломая тени, хрусткие от соли…
Почти зима. Белесой пеленой
укутаны дома и антресоли

у самых крыш. И льдом блестит кайма
накатанных дорог - скользит привычно
грядущий день. А в городе зима –
всевластно, безмятежно, безгранично.

Утренний трамвай

В холоде утреннем и собачьем
строго по рельсам дрожит трамвай.
Медленно, норов суровый пряча,
вступит декабрь в свои права.

Стыло и сонно в пустом вагоне,
иней узорный к стеклу приник.
Выйду, и тут же зима нагонит –
колкой метелью за воротник.


Музыка декабря

Серо и буднично. Клавиши декабря
все же берут своё, но октавой ниже.
Северный странник творит колдовской обряд,
белым пространством снегов заполняя ниши.

Город становится узок. Мне нужен вдох –
новой весны, и, как следствие – новых строчек.
Город молчит. Он, по сути, не так уж плох –
тихая гавань, пристанище одиночек.

Плавные контуры улицы. Тишина.
Призрачен свет в амбразурах замерзших окон
Вьюга все также расчетливо-холодна,
снежными пальцами время свивая в кокон.

На горизонте несмело легла заря,
в воздухе зыбком скрипичное соло длится…
И среди этой музыки декабря
Я намечтаю лето. Авось, приснится.

Знаки природы - куда же ещё ясней?
Снег потемнел – значит, дело идет к весне,
небо все выше – уже не достать рукой!
Значит, зима отправилась на покой,
нехотя для весны уступая трон.
Воздух прозрачный наполнил галдёж ворон,
северный ветер морозом дышать устал.
Выдохни медленно и сосчитай до ста –
и проясняется небо голубизной,
птицы дают свой прерывистый позывной.
Мир наполняет солнечное тепло,
в первые рейсы отправив бумажный флот…


Весенняя аритмия

Все проходит однажды – обида, тоска и смута,
и печаль, и сомнения, – словно тяжелый сон.
Все своим чередом – по привычке звоню кому-то,
уезжаю, встречаю, пульсируя в унисон

с чьим-то сердцем родным… Но весенняя аритмия
будоражит сознание, сводит меня с ума.
Замирает рука, словно вслушиваясь в стихию,
на какой-то строке недописанного письма…

И в распахнутых окнах играют друг с другом в салки
блики солнца, пытаясь меня достать.
И доносятся звонко с оживших дворов считалки:
«Я вожу, разбегайтесь!. Считаю: четыре, пять!..»

И тихонько спадает тяжелой зимы морока,
от нечаянной радости в воздухе все тесней.
Принимая любовь, как живительный импульс тока,
раскрывается сердце навстречу моей весне...


Пробуждение

Когда все острее становится в вёснах нужда,
приходит тепло, обволакивая и качая.
Живем по привычке, практически не замечая,
что пронырливый ветер и острые холода

отступают, теряя остатки сырых знамён
из вчерашнего снега на серых промокших крышах.
Нам дано отрекаться от зим, ждать наказов свыше,
воскресать и при этом не помнить чужих имён –

ожидая прихода весны. И сойдут снега,
опояшет проснувшийся город зеленый пояс.
В какофонию марта вплетая свой робкий голос,
репетируют птицы свою бесконечность гамм.

Чуть знобит от весеннего ветра – 
оттого, что душа нараспашку.
Облака из молочного фетра
на игривых похожи барашков.

Сшиты наспех наряды березам
из листвы молодой и зеленой.
И весенние первые грозы
прогрохочут пока отдаленно.

Возвратившись в родные пенаты,
птицы вновь обживают просторы,
и живет перекличкой пернатой
мой, дождем нарисованный, город.

И все это во мне отзовется
яркой россыпью воспоминаний.
Лишь знобит от избытка эмоций
временами…

Вянут настурции в райском моем саду.
Вязы укутаны вялой небесной ватой.
И обличающий голос подобен льду -
небо ли виновато?

В мареве летнем томится запретный плод,
Глянцевым блеском в ладонях опальной Евы.
Все это в прошлом. И новую жертву ждет
истинных знаний древо...


Лето моего детства

Помнится лето: яркая карусель,
вопли мальчишек на «чертовом» колесе,
руки в царапинах, спелая земляника…
Кажется, все это было давным-давно:
то, как с уроков сбегали гурьбой в кино,
и пропадали до ночи – поди найди-ка!

Девочка выросла. Дом, институт, фата,
дача за городом. Вроде сбылась мечта -
дети, машина, сапфир в дорогом браслете.
Только вот изредка вспомнится старый двор,
хочется в калейдоскопе встряхнуть узор,
видеть цветные сны – и мечтать о лете…