Форум

Ужас Паддингтона(продолжение, начало http://www.tvoyakniga.ru/forummenu/forum/13/?show=712&page=300)

Как добрался до участка, Макс Трайдинг совсем не помнил. У него сильно подкашивались ноги, а в голове царил такой туман, как будто бы он съел несколько упаковок транкливизаторов. Случайные прохожие, завидев шерифа, старались перейти на другую сторону. Как потом заметил старый Марк Крюгвельд, владелец похоронной конторы:
"Он шёл по дороге, ничего не видя и не слыша, пошатываясь из стороны в сторону, походя на пьяного, но от него никакого запаха не исходило. А уж у меня нюх собачий. Я ещё долго смотрел ему вослед, подумав: "Да, Марк, одни случайно к тебе попадают, как несчастный Петер, а другие, как этот молодой человек, намеренно стремятся быть твоими клиентами".
Наконец-то, добравшись до конторы, Макс Трайдинг ещё долго не мог понять, чего от него хочет помощиник, Марк Блюквест. Но две таблетки аспирина, запитые баночкой "Rel Dull", вскоре привели в нормальное состояние.
- Шеф, - произнём Марк Блюквест, - час назад звонил профессор Бартобиус и сообщил о побеге пастора Андриана, причинившего тяжёлые ранения четырём санитарам и двум охранникам.
Услышав это, шериф содрогнулся всем телом - он никак не ожидал такой прыти от тщедушного старикана. Но, что произошло, то уже назад не поворотишь. Придя в себя, Макс Трайдинг произнёс:
- Во что, Марк, собирай людей и на поиски пастора Андриана, а я поеду в приют. Что-то мне говорит, что Иосиф в большой опасности.
Сказав это, шериф тут же выскочил на улицу и, сев в служебный "Джип", помчался к мисс Клавдии.

Что же произошло в психиатрической клинике? Как смог тщедушный пастор покалечить пятерых здоровенных мужиков? Обратимся к протоколам допросов санитаров и охранников, где всё расписано по минутам.


Весь день, предшествующий побегу, пастор Андриан вёл себя тише воды, ниже травы. Вечером ему сделали успокоительный укол и даже не стали привязывать на ночь к кровати. В час ночи никаких посторонних звуков из палаты сумасшедшего священника не было. На радость санитаров, он даже не храпел, как остальные пациенты клиники. В половину второго ночи произошла смена охраны и новые стражи порядка отправились на проверку электронных замков. Как потом показал один из охранников, палата пастора Андриана была заперта. В два часа ночи, от скуки, решили сыграть в карты и к половине третьего успели провести четыре партии. В два часа десять минут санитары обошли вместе с охранниками всю клинику и не обнаружили ничего необычного. В половину третьего ночи из палаты пастора Андриана послышалось громкое песнопение. Прислушавшись, санитары поняли, что священник творит молитвы. На предложение коллеги проверить пастора, на всякий случай, они махнули рукой, обвинив его в излишнем рвении. В два  часа сорок пять минут вновь стало тихо. Дальше произошло то, отчего молодые парни, дежурившие в клинике, полностью поседели. В два часа пятьдесять минут вдруг сработала пожарная сигнализация и с потолка полилась вода. Так как такое аварийное срабатывание было не в новинку, ни санитары, ни охранники, не придали этому никакого значения, всего лишь послав самого молодого к пульту управления. Вскоре вода перестала течь и все вернулись к картам, посетовав, что профессор Бартобиус ужасный жмот. Ровно в три часа ночи по всей клинике раздался всенарастающий гул, от которого кровь выступила из носа и ушей. А следом за ним произошло аварийное срабатывание электронных замков на палатах и уже через десять минут перед санитарами и охранниками, неуспевшими оправиться после шумовой атаки,  возник сам пастор Андриан - ведь только он не был привязан к кровати. Глаза священника горели сумасшедшим огнём, губы шептали какие-то ужасные заклятья, голова ходила из стороны в сторону, как будто бы она находилась  отдельно от тела. Но не это повергло в глубокий шок несчастных - пастор Андриан не стоял, а парил в воздухе, совершая руками хаотичные движения, а с обоих сторон его окружали ужасные извивающиеся щупальца с острыми, как кинжалы, зубами.
- Покайтесь, грешники, очистите ваши души, - вещал сумасшедший священник скрипучим голосом, - я отпущу все грехи.
Ни санитары, ни охранники не могли сдвинуться с места, видя, что к ним приближаются ужасные зубастые щупальца. Прошло десять минут и несчастные поплатились за свою ненаблюдательность - все их тела были покрыты кровоточащими ранами. А сумасшедшего священника и след поостыл, никто из дежурившей смены не видели, куда он направился. 

Профессор Бартобиус имел привычку раньше всех остальных приходить в клинику, он-то и обнаружил пострадавших. Но, почему-то, не стал сразу же звонить в полицию, а выждал до десяти утра.

Когда Макс Трайдинг добрался до детского приюта, пастор Андриан уже был там. Он держал в руках деревянный крест и что-то громко выкрикивал, сильно напугав детей и воспитателей с нянечками. Шериф осторожно стал подходить к священнику, надеясь быстро его скрутить. На всякий случай, он растегнул кобуру, чтобы быстро достать свой "Магнум". Но пастор Андриан заметил его первым- он  выкинул крест и стрелой ворвался в здание приюта. Макс Трайдинг поспешил за ним, на бегу отдавая приказы, замершему от ужаса, обслуживающему персоналу. Вбежав в приют, шериф тут же заметил окровавленное тело мисс Клавдии, лежащее поперёк входа в одну из спальных комнат, с торчащими из груди вилами. Он тут же выхватил "Магнум" и поспешил на помощь Иосифу, но не успел - раздался ужасный хохот и перед ним появился пастор Андриан, держащий за шею младенца.
- Убить исчадие Ада... Убидь исчадие Ада...Убить исчадие Ада ... - повторял сумасшедший священник, как заведённый, всё сильнее и сильнее сжимая свою трясущуюся руку.
Макс Трайдинг не стал мешкать и выстрелил пастору Андриану в голову, пуля прошла на вылет, разнеся мозг несчастного по всей комнате. Пастор Андриан осёл тяжёлым мешком на пол, не ослабляя хватки, и через мгновение умер. На лице убитого появилось умиротворённое выражение. Макс Трайдинг тут же освободил Иосифа и передал его в руки нянечки.

Ужас Паддингтона(продолжение)


Шериф  не стал возвращаться в участок, профессиональным чутьём ищейки чувствуя, что Иосифу до сих пор угрожает смертельная опасность. Он  связался с Марком Блюквестом и попросил его, как можно скорее, приехать, прихватив с собой доктора Шнапса и братьев Хинглиндов, отличающихся непомерной силой -  хотел их попросить организовать круглосуточное дежурстство в приюте. А чтобы ожидание не было столь утомительным, решил ещё раз осмотреть место трагедии. Тела мисс Клавдии и пастора Андриана,  накрытые белыми простынями, лежали на тех же местах, что и раньше. Шериф попросил заместителя директора приюта не пускать детей к месту трагедии, дабы они не мешали следственным действиям, что и было беспрекословно выполнено. Первым он решил осмотреть тело несчастной  мисс Клавдии - сила удара была такой ужасной, что вилы, насквозь прошив лёгкие, вышли из спины, прихватив с собой обломки ребёр.  Смерть директриссы  была мгновенной. Подойдя к телу пастора Андриана, Макс Трайдинг невольно вздрогнул, увидев на лице покойного блаженную улыбку счастья. Создавалось впечатление, что безумный священник сам искал смерти, а  получив желаемое,  покинул бренный мир, с благодарностью к своему убийце.
"Святой отец, - задался вопросами  Макс Трайдинг, глядя на него, -  как за такое короткое время вы из добродушного старикана-проповедника превратились в исчадие Ада? Какая тайна ушла вместе с Вами? Почему Вы так яростно желали смерти невинному младенцу? Есть ли какая-нибудь связь между внезапным сумасшествием Иеремии и последующими ужасными событиями?"
От тягостных раздумий его отвлёк доктор Шнапс,  подъехавший с остальными на место трагедии.
- Ну, Макс, рассказывай, что здесь произошло, - попросил патологоанатом, открывая свой чемоданчик.
Но только дождавшись помощника и братьев Хинглиндов, шериф выполнил его просьбу.
- Бедная мисс Клавдия, - с сожалением произнёс доктор Шнапс, внимательно выслушав рассказ, - ей бы жить, да жить. Она же на целый год младше меня, совсем молодая. И какая муха укусила нашего преподобного?
Он уже почти окончил осмотр несчастной женщины  и что-то быстро писал в старой потёртой тетради(диктофон, как и другие новинки техники, патологоанатом  на дух не переносил).
- В общем так, - начал доктор Шнапс, спустя пять минут, - смерть мисс Клавдии наступила от проникающего ранения острым предметом в область грудной клетки с повреждением правого лёгкого. Никогда бы не подумал, что у тщедушного пастора столько силы. Но, учитывая его безумие, такое вполне возможно.
Патологоанатом, положив тетрадь в сумку, оправился к телу преподобного и точно так же, как и Макс Трайдинг, оторопел, увидев блаженную улыбку на лице покойного.
- Фу ты чёт, - выругался он от неожиданности, - я многое видел за свою сороколетнюю практику, но такое наблюдаю первый раз.
Пока доктор Шнапс осматривал тело пастора Андриана, предварительно прикрыв ему лицо, шериф подозвал к себе братьев Хинглиндов.
- Вот что, Пол, - обратился он к старшему из них, - я хотел бы вас попросить подежурить недельку-другую в приюте. Чую я, что жизнь младенца Мери ещё в большой опасности.
- О чём разговор, - ответил верзила, - ни один волосок не упадёт с головы младенца.
Окончив с этим, Макс Трайдинг отозвал в сторонку помощника и тихо сказал ему:
- Марк, ты не мог бы, по-тихому, понаблюдать за клиникой профессора Бартобиуса? Что-то мне показания охранников и санитаров не внушают никакого доверия.
- Не беспокойтесь, шеф, всё сделаю в лучшем виде, - так же тихо ответил Блюквест.
Тем временем доктор Шнапс окончил записывать своё заключение в тетрадь и подозвал шерифа. Макс Трайдинг, похлопав помощника по плечу, подошёл к патологоанатому.
- Ну, здесь всё понятно, - начал доктор Шнапс, подняв соскальзывающие очки на лоб, - твой выстрел стал роковым. Но есть и нечто необычное.
Он приподнял голову покойного и показал на затылок:
- Видишь, раневую поверхность? Пуля прошла навылет, а значит, рана должна быть рваная. Но что мы видим? Края раневой поверхности, каким-то непонятным образом, сошлись, образовав небольшой шрам. Даже у живого человека такого быстрого заживления не бывает, а наш-то преподобный уже давно окоченел. Но это ещё не все чудеса.
Патологоанатом перевернул покойного на живот, приподнял пижаму и показал на два свежих ожога  в виде полос   по обеим сторонам туловища.
- Видишь их? - спросил доктор Шнапс и продолжил - Такое впечатление, что пастора пытали, прикладывая к телу расколённые железные прутья. Другого объяснения этому у меня нет. Присмотрись, ожоги уже начали затягиваться и вокруг них появилась розовая кожица. Теперь по поводу странной улыбки - это не мышечный спазм, наш преподобный на самом деле перед своей кончиной испытал нечто подобное сильной эйфории.
Он ещё что-то хотел сказать, но тут к ним подбежал сильно побледневший Марк Блуквест и выпалил:
- Только что в участок позвонил доктор Бартобиус и сообщил, что Мери выбросилась из окна.
Услышав эту ужасную весть, Макс Трайдинг, никому ничего не сказав, сел в "Джип" и ринулся в психиатрическую клинику. Всю дорогу он не сдерживал нахлынувших слёз.

И снова "55-словики" - миниатюры, состоящие ровно из 55 слов, включая предлоги и союзы. Слова через дефис как  одно слово, а заголовок не считается.

Разговор в ночи

Представьте, ночь, спальня, огромная кровать, занимающая половину комнаты, на ней лежат двое - Он и Она. Время давно уже перевалило за два часа ночи, утром Ему на работу, а Ей - спи, хоть весь день.

- Ты меня любишь, зая?

- Очень... 

- Очень-очень-очень? 

-Да, да, да...

-Так "да" или "очень"?

- Да, очень...

- Да, очень-очень?

- Да-а-а-а, очень-очень-очень...

- Значит, не любишь...

****

Логика


Модный магазин, Она никак  не может решить, какое   платье ей надо: розовое из шёлка или белое из полимерной ткани. Он сохраняет терпение, но надолго ли.

- Милый,  какое мне платье выбрать?
- Я в этом не разбираюсь...
- Ну, зая!
- Розовое...
-Оно меня полнит!
- Тогда, белое...
- Оно меня уродует!
- Дома три шкафа платьями забиты!
- Ты меня не любишь...

***

Поспешишь - опоздаешь


Юбилей у Его начальника. Он разбудил Её в пять утра. На прошлый юбилей Они попали лишь к самому концу и Он не получил места зама. Она с шести утра закрылась в ванной. Прошло два часа.

- Дорогая, ты скоро?
- Милый, не торопи меня, я что-нибудь да забуду!

Прошло ещё четыре   часа.

- Я только начала красится, милый...

***

Губит людей не пиво

Египет, пятизвёздочный отель, номер люкс с видом на Нил, жара ужасная. Он сидит на балконе в шортах и пьёт пиво. Она, изнывая от жары,  лежит в купальнике на шикарной кровати, а рядом стоит мальчик-араб с опахалом.

- Милый, пойдём на пляж.
- Неохота...
- Так жарко ведь!
- Выпей пива...
- Так я же не пью!
- Никогда не поздно начать ...

Путь к себе

Илья Петрович Митрохин всю свою сознательную жизнь проработал конюхом в совхозе с ностальгическим названием "Путь Ильича" и выйдя на пенсию никак не мог найти себе занятие по душе.

Будь жива его жена Анастасия Фёдоровна, то жили бы они на даче круглый год, а там работа всегда бы нашлась: дрова на зиму заготовить, огород перепахать, воды натаскать, да мало ли чего. Но увы, она покинула бренный мир три года назад. Да и дачи нет два года как - продал её Иван Петрович, чтобы не погружала в печаль.

Чтобы не покрыться мхом от безделья,  он поначалу попробовал плести корзины из ивовых прутьев, да делал это так качественно, что вскоре у него появились постоянные клиенты и, хоть и небольшая, но всё-таки добавка к пенсии. Однако по истечение пяти месяцев вдруг осознал, что душа не лежит к этому. Вспомнив юношеское увлечение резьбой по дереву, достал инструменты и стал создавать миниатюрные копии памятников архитектуры, вскоре снискав славу мастера. Ему даже предложили творить на заказ для иностранцев, обещая платить немалые деньги. Он хотел было согласиться, да передумал, решив, что овчинка выделки не стоит. Забросив резьбу по дереву,  Иван Петрович решил заняться кролиководством, но поняв, что не сможет умерщвлять кроликов ради мяса и шкур, отложил и это дело. Дошло до того, что Иван Петрович обратился к своему сыну за помощью, но тот сослался на ужасную занятость и перепоручил отца сыну. Старик во внуке души не чаял и пообещал внимательно внимать его речам. Алёшка быстро открыл нетбук и вскоре перед Иваном Петровичем замелькали сайты ремёсел, но ни один не пришёлся ему по душе. Но внук не собирался сдаваться, а продолжил поиски, пока не набрёл на один литературный форум, носящий название "Твоя книга", принадлежащий издательскому дому "Серебро слов". Побродив по его страничкам, вскоре Алёшка понял, что это то, что нужно его деду.

Иван Петрович слыл прекрасным рассказчиком, да что тут говорить, люди со всего совхоза и даже из ближайших деревень приходили в клуб, дабы послушать его жизненные истории да сказки с шутками-прибаутками. А в школьной библиотеке можно было прочитать и его воспоминания о родном совхозе.

Зарегистрировав деда, внук научил его как правильно публиковать произведения и писать отзывы. Убедившись, что Иван Петрович  вполне может самостоятельно проводить эти операции, Алёшка решил ему подарить свой нетбук, а себе купить стационарный компьютер.

Прошёл день  и на просторах интернета появилось новое имя Иван Иванов - такой псевдоним взял себе Иван Петрович. Он сразу же снискал любовь и уважение участников форума как за творчество, так и за покладистый характер. И вскоре форумчане  стали  его называть просто, дед Ваня. А администрация предложила стать администратором, за умение разрешать любые проблемы.

Произведения Ивана Петровича подкупали своей искренностью и необычной манерой повествования - создавалось впечатление прямой беседы, что было присуще Павлу Петровичу Бажову. Появившиеся многочисленные читатели стали просить его писать продолжение понравившихся историй, на что дед Ваня отвечал живым согласием. Благодаря этой популярности, издательский дом "Серебро слов" принял решение об издании бесплатного сборника жизненных рассказов "Беседы у завалинки" по программе "Восхождение". А ещё через два месяца Иван Петрович стал составителем сборника   "Серебрянные сказки", куда вошли самые увлекательные и волшебные истории как его сочинения, так и других талантливых форумчан. Вскоре слава об уральском самородке дошла до Москвы и администрация издательского дома "Серебро слов" приняло решение о вступлении Ивана Петровича Митрохина в ряды Союза Писателей России. Церемония состоялась  в "Доме Литераторов". Ради этого славного события дед Ваня одел свой свадебный костюм, к его удивлению, пришедшийся  в пору.

Вот так, вышедший на пенсию Иван Петрович Митрохин нашёл дорогу к себе, став талантливым писателем.  В настоящее время он частый гость школ Урала, куда приходит со своими произведениями, пользующимися большой популярностью. Иван Петрович и внука приобщил к литературному творчеству - их детективный дуэт "Иванов плюс" перегнал Дарью Донцову по тиражам.

Ужас Паддингтона(продолжение)


Шериф так гнал  машину, что чуть было не протаранил бензовоз, выезжавший с автозаправочной станции. Это происшествие полностью вернуло его к действительности. Выслушав всё, что о нём думает водитель бензовоза, Макс Трайдинг, выключив двигатель, откинулся на сиденье и призадумался:
"Что с тобой, Макс? Ты не дорожишь жизнью? Решил отправиться следом за Мери? Думаешь, она бы это одобрила? Ты должен держать себя в руках и выяснить, почему твоя любимая покончила собой и наказать виновных. Я уверен, что у профессора Бартобиуса много скелетов в шкафу. Только разобравшись во всём я смогу спокойно жить дальше, без пыток совести"
От печальных раздумий его отвлёк взволнованный голос Марка Блюквеста, донёсшийся из радиопередатчика:
- Шеф, где Вы? С Вами всё в порядке?
Шериф нажал кнопку вызова и ответил:
- Всё нормально, Марк. Еду в клинику профессора Бартобиуса. Надо там кое-что разузнать. А как у тебя?
- Шеф, здесь всё нормально. Только что увезли тела, а братья Хинглинды приступили к охране приюта. Какие будут дальнейшие распоряжения? - ответил его помощник.

Макс Трайдинг на минуту задумался и ответил:
- Вот что, Марк. Ты бы тоже, хотя бы до ночи, покараулил у приюта - никак не могу избавиться от предчувствия. А я, как справлюсь, приеду и сменю тебя.
- О кей, шеф, - ответил помощник и связь прервалась.
Отложив радиопередатчик в сторону, Макс Трайдинг достал термос с кофе и пончики, так как вспомнил, что с самого утра ещё ничего не ел. Быстро перекусив, он завёл двигатель и уже через полчаса входил в здание психиатрической клиники. Охранники  не обратили никакого внимания на предъявленное удостоверение: один из них уставился в телевизор, где транслировался бейсбол, а другой раскладывал "Пасьянс" на компьютере.
"Удивительно, как при такой охране все пациенты ещё не разбежались", - подумал шериф, заходя в лифт, ибо кабинет профессора Бартониуса находился на самом последнем этаже восьмиэтажного здания.
"Люблю, - как-то сказал ему владелец клиники, - находиться на самом верху пирамиды и наблюдать за мельтешением, снующих туда-сюда, человечков, ощущая себя Богом, для которого нет запретов".
Ещё с лифта Макс Трайдинг услышал какую-то возню, доносившуюся из кабинета профессора Бартобиуса. Ускорив шаг, шериф вскоре открыл дверь и застал владельца клиники в недвусмымленной позе со своей секретаршей.
- Немедленно закройте дверь, невежа! - воскликнул профессор Бартобиус, покраснев как варёный рак.
- Извините, - тихо сказал шериф и вышел в коридор.
"Теперь понятно, почему здесь происходят разнообразные происшествия, - подумал он, усмехнувшись, - потому что рыба гниёт с головы".
Оказавшись в коридоре, Макс Трайдинг решил навестить начальника охраны и взять у него копии видеонаблюдений за последний месяц. Спустившись на три этажа ниже, шериф нос к носу столкнулся с Мартином Бормансоном, который когда-то  был его наставником.
- Макс, какими судьбами! - воскликнул тот, заключая своего бывшего стажёра в крепкие объятия.
Шериф никак не ожидал его встретить, считая, что он давно уехал в Канаду, но не подал виду.
- Хелло, Мартин, я так рад тебе, - ответил Макс Трайдинг,  в свою очередь обнимая бывшего наставника.
- Ты здесь по делам или как? - спросил Бормансон, глядя ему прямо в глаза.
Этот пристальный взгляд голубых глаз когда-то заставлял преступников писать явку с повинной.
- По службе, - кратко ответил шериф, невольно отведя глаза.
- А я, видишь ли, осматриваюсь, - произнёс Мартин Бормансон, - профессор Бартобиус любезно предложил стать начальником охраны. Старый был уволен из-за профнепригодности.
Это известие немного обескуражило Макса Трайдинга, но он быстро собрался и, широко улыбнувшись, сказал:
- Вот это мне повезло! Я как раз собирался встретиться с начальником охраны.
Мартин Бормансон, смерив его пристальным взглядом, произнёс:
- Ну, раз так, тогда я позже поднимусь к профессору Бартобиусу.
Через пять минут они были в кабинете начальника охраны.
- Ну, и чем я могу быть полезен полиции Паддингтона? - по-хозяйски развалясь в кресле, спросил Бормансон.
Макс Трайдинг вкратце рассказал ему всю историю, начиная с сумасшествия Иеремии и заканчивая гибелью Мери. Начальник охраны, внимательно  выслушав шерифа, достал из ящика стола журнал отчётов и протянул ему.
- Посмотри пока это, - сказал он, - а я в это время поищу нужные диски видеонаблюдения.
Как и предполагал Макс Трайдинг, отчёты писались с нарушениями всех правил: то даты отсутствовали, то время не проставлялось, а то и вовсе записи не было. Пролистав журнал на два дня назад, шериф внимательно  прочитал записи, из которых следовало, что пациент Флабберс(эту фамилию носил безумный проповедник)находился под неусыпным контролем профессора Бартобиуса, взявшимся за его исцеление. Охране и санитарам предписывалось обращаться с пастором Андрианом как с випклиентом, выполняя все его прихоти. О любых, даже малейших, отклонениях следовало тут же сообщать профессору Бартобиусу.
"Интересно, - подумал шериф, - с чего бы это владельцу клиники самому братся за небогатого пациента? Чую, что здесь дело нечистое".
Вернушись назад, он прочёл отчёт за предыдущий день, где сбивчивым языком было описано самоубийство Мери. Почувствовав как к горлу подступает комок, закрыл жрнал и отложил его в сторону, решив обо всём расспросить дежурную смену.
- Вот, Макс, возьми, я сделал копии, - сказал Мартин Бормансон.
- Спасибо тебе, - поблагодарил его шериф и, ничего больше не сказав, вышел из кабинета.
- Что-то не нравится он мне, - произнёс начальник охраны и отправился к профессору Бартобиусу.
А Макс Трайдинг, тем временем, спустился на первый этаж  и прошёл в комнату отдыха дежурной смены. На его удачу, там оказался санитар, дежуривший в предыдущую ночь.
- Вы не могли бы уделить мне несколько минут? - спросил шериф  у него.
Санитар посмотрел на него и кивнул в знак согласия головой, указав на удобные кресла.