- Саныч. Как ты относишься к нашему Дальнему Востоку? - Шеф, если честно, я к нему никак не отношусь. Я вообще к Кубани отношусь, ну ещё к Средней Азии. - Ты, мне эти еврейские штучки брось. Новый год, понимаешь, на носу. К стати о еврейских штучках. Именно из-за них я тебя и вызвал. Я сидел в кабинете начальника управления и ни черта не понимал. Через неделю Новый год. Настроение соответствующее. Какой там Дальний Восток, тут бы побыстрее свой личный годовой отчёт состряпать, да и вместе со всеми, за праздничный стол. Странно как-то начальство намекает. При чём тут бого-избранный народ? Хотя, если посмотреть в глубь веков, то он конечно всегда при чём. - Быстренько смотаешься в их автономную область. Мельницу тамошнюю поглядишь, что там и как. У меня в плане реконструкция её на следующий год запланирована, а от них, понимаешь, ничего вразумительного не поступило. Шлют ерунду всякую. Всё мол у нас в порядке, ничего нам не надо. Короче, на всё про всё тебе четыре дня. Как раз до новогоднего пиршества и обернёшься. - Так туда же лёту часов восемь, а если метель или буран? Что же мне Новый год, в аэропорту встречать? - А ты времени не теряй. Дуй в наш Архивно-хозяйственный отдел, пусть тебе бронь министерскую организуют и первым же рейсом туда. У тебя же глаз намётанный. Быстренько там всё вынюхай и сразу назад. Да ещё, вот что. Свой хвалёный фотоаппарат «Зенит» захвати, чтобы, значит, факты на лицо представить. Короче, жду по тамошней мельнице отчёт, и в этом году, а не в следующем. Ну и деликатесы местные к праздничному столу, сам понимаешь! Думаю, сообразишь, чем эта автономная область славится из съестного. Старичок, начальник АХО ворчал, выписывая мне необходимые бумаги. - И когда вы там в своём управлении угомонитесь. Все люди, как люди. По магазинам бегают, продукты дефицитные достают, а мельникам всё неймётся. Дальний Восток им вынь да положь. Вот бы отправить тебя в кассу Аэрофлота, там в толпе себе подобных Новый год бы и встречал. Молод ты ещё больно, чтобы по брони министерской летать. Молоко на губах не обсохло. - Он закончил писать и протянул мне листки с печатями и подписями. - Значит так, смотри сюда. Вылетаешь сегодня ночью. В полдень будешь на месте. А через пару дней - назад. Иначе никак не получается. Задержишься - пеняй на себя. Там у них на Дальнем Востоке желающих воспользоваться услугами нашего дорогого Аэрофлота ничуть не меньше, чем у нас. *** Директор местного мелькомбината излучал неподдельную радость. -Шалом! Шалом! Какие высокие гости к нам, и под самый праздник. Какая честь, какое уважение! Барух аба! Уважили. - Мне бы на мельницу. Посмотреть, что у вас и как. Чего вам требуется, какое оборудование, какая реконструкция. - Я протянул директору своё командировочное задание. - Воз отдыхает зимой, сани — летом, а конь — никогда. Это, я к тому, что ещё успеется. Работа, сами же знаете, не волк, в лес не убежит. А сейчас с дорожки как полагается, в сауну нашу заводскую. У нас, она, знаете, какая знатная, настоящей сибирской лиственницей обшита. К нам, сюда, если хотите знать, высокое партийное руководство, аж из самой области попариться приезжает. А потом в гостиницу, баиньки. Вы, я так понимаю, ночь в самолёте коротали. Утром, так сказать, на свежую голову и поговорим о делах наших грешных. Утро, оно однозначно - вечера мудренее. Ани мэвакеш! ***
На следующее утро
- Дайте мне пожалуйста комплект спецодежды и сопровождающего. Пойду погляжу вашу мельницу. К стати спасибо за сауну. Действительно стоящая вещь. У нас к сожалению таких нет. - Я решительно открыл свой блокнот для записей и достал фотоаппарат. - Понимаете - директор с минуту помолчал. Тут наших передовиков пригласили на книжную базу. Так сказать отовариться к Новому году. В порядке обмена продукцией. От всей души предлагаю и вам к этому действу присоединиться. Не каждый день такое событие бывает. Дефицит, он и в вашем городе - дефицит. Привезёте своему начальству Братьев Вайнеров или братьев Стугацких. Опять же Александр Дюма -на дороге не валяется. А после базы, конечно сразу же на мельницу. - Ну, время в запасе у меня ещё есть. А вот отказаться от такого подарка судьбы, это совсем уж как-то не по-советски, - подумал я. И с радостью согласился. После обеда, меня пригласили на один единственный концерт, который давали артисты знаменитого Театра на Таганке, бог весть как оказавшиеся в этих местах. Тем более, что он должен был проходить не где-нибудь, а в уникальном здании областной филармонии, имеющем неповторимый архитектурный облик. На следующий день меня поставил перед дилеммой. Как говорится - дорога рыбка к шабату. Подлёдная рыбалка на реке с красивым названием Бира и возможность самому поймать знаменитого Тайменя, Хариуса или на худой конец - амурскую щуку. Лично участвовать в процессе их копчения или бродить по цеху очистки и подготовки зерна к помолу. Понятное дело, что мой выбор оказался не в пользу цеха. ***
Последний день моей командировки
Всё. Я больше никуда не поеду. Мне до вылета остаётся ровно четыре часа. Два из которых я обязательно потрачу на осмотр вашей мельницы. И мы пойдём туда вместе. Иначе, я прямо из вашего кабинета звоню своему шефу! - Мэвина." Надоело однообразие? Разверните часы с кукушкой к стене и получите часы с дятлом…" Пойдём. Конечно пойдём. И никуда звонить не надо. - Директор улыбался широко и искренне. Только, прошу вас. Присядьте, буквально на одну минуточку. Улыбка мгновенно исчезла с его лица. - Давайте не чистоту. Вот уже много лет наше предприятие даёт ровно сто два процента плана. К качеству нашей продукции ни у кого никаких претензий нет. Вот вы сейчас пойдёте на эту мельницу. Обязательно что-то напишете, что-то порекомендуете, а нам это выполнять. Скажите — оно нам надо? Затем новый план сверху спустят — и уверяю вас, он будет обязательно - повышенный. Опять же руки выкрутят и заставят новые обязательства на себя принять, в связи с установкой более совершенного оборудования. - Он нажал кнопку селектора. -Сара будь добра занесите папку, для нашего гостя приготовленную. Вошла секретарша. Она протянула директору скоросшиватель. Затем в кабинет вкатили сервированный столик, на колёсиках, уставленный напитками и закусками. - Вот здесь благодарственное письмо вашему руководству за чуткость и внимательность, так сказать, от имени областной парторганизации. А вот эта Почётная грамота лично вам. А это ваш отчёт о командировке. С указанием всех достоинств и некоторых недостатков нашей мельницы. А это фотографии, которые вы сделали. Заметьте цветные, не чёрно -белые. Мы сейчас перекусим, я отвечу на ваши вопросы, если они у вас остались и в аэропорт. К Новогоднему столу. Дришат шалом ле! *** - Шеф. Если честно, я на их треклятой мельнице так и не побывал. Не утверждайте мне эту чёртову командировку. Ну не пустили меня на территорию, не пустили и всё тут. Может быть, если бы времени было побольше. Тогда я конечно… Начальник, устало махнул рукой и подписал отчёт. -Не бери в голову. Ты не первый, ты уже шестой. Никто не смог, так-то вот. За книги спасибо. Деликатесы дальневосточные, тобой раздобытые, выкладывай на общий праздничный стол. А после праздника в Голодную степь, я так понимаю, тебе там привычнее!
Биробиджанские угощения или еврейские пельмени «Креплах»
ГОТОВИМ: Как замешивать тесто для вареников или пельменей, знает каждый. Точно так же его делаем и для наших креплахов. Когда оно готово, принимается за начинку. Мелко режем чеснок и лук, затем обжариваем их в растительном масле. Мясо курицы отделяем от костей и отправляем в мясорубку. Туда же кладём наш обжаренный лук и чеснок. Добавляем по вкусу соль и перец. Тесто раскатываем тонко. Режем на квадраты 5 или 6 сантиметров. (Линейку прикладывать не надо. Как получится, так и ладно.) В каждый кусочек теста кладем наш фарш, затем соединяем два противоположных конца. Важно получить треугольник. Варим в подсоленной воде, пока не всплывут. Кладём на тарелку, посыпаем мелко нарезанным зелёным луком. Едим кому как нравится, со сметаной, бульоном, соусом и т. д.
Прикрепленные файлы:
Прозаик
Автор: paw
Дата: 25.12.2021 09:59
Сообщение №: 193823 Оффлайн
Шестидесятые годы прошлого века. Областной центр на Юге России. Район саманных и турлучных домов, с горным названием — «Горогороды»
Признайтесь, только честно, ведь были и у вас в школе любимые предметы, или стали таковыми, потому что преподавала их учительница, для которой её работа - не урокодача, а Призвание! Именно так, с большой буквы!
Отмечали у себя в дневнике, что в такой-то день и час вас ждёт праздник, то бишь встреча с любимой Анной Андреевной, Тамарой Григорьевной или Верой Марковной. В моей жизни была «Наша марка» (это такое ласковое прозвище, производное от её отчества!). Взяла да и заразила класс химией, а меня, так больше всего.
Заполняющий весь кабинет химии сухой дым из пробирки. Или очень эффектная качественная реакция, позволяющие определить наличие того или иного вещества в растворе! Да, что я рассказываю, в школе все это проходили. И даже самостоятельно проводили контрольные опыты, на оценку!
И когда при нефтеперегонном заводе открыли кружок «Юных химиков-лаборантов», то первым, кто в него записался, был ваш покорный слуга.
Богоборчество
Руководство предприятия поставило перед кружковцами важную, можно сказать, государственную задачу: Доказать что Бога нет! Для чего собрать на пасху всех соседских бабушек и дедушек, а по возможности, и других взрослых, а затем, с помощью химических опытов опровергнуть священное писание, то бишь, никогда не читанную нами Библию.
Нам предстояло: — сотворить дым без огня, продемонстрировать, как из раствора в осадок выпадает чистое серебро и тому подобное.
Руководительница кружка, студентка третьего курса химфака, выпросила для этих целей дорогостоящие реактивы: соли, щёлочи и кислоты, в том числе и плавиковую, но о ней, я чуточку позже поведаю. А пока для справки:
***
(Плавиковая или фтористоводородная кислота, HF - одноосновная кислота, состоит из одного атома водорода и одного атома фтора. Химические элементы соединены между собой ковалентной полярной связь. Плавиковая кислота разъедает стекло и другие силикатные материалы: кварц, фарфор. Хранится в металлических ёмкостях.
(Из старого, потрёпанного советского учебника химии, не помню за какой класс, ибо обложка книги отсутствует)
***
Месяц оттачивали мастерство, даже в цирк сходили на фокусников посмотреть, поучиться, чтобы в светлое воскресенье всё прошло без сучка и задоринки.
Так и получилось. Мы виртуозно демонстрировали опыты и даже снимали их на дефицитную кинокамеру, но... на широко разрекламированное антирелигиозное мероприятие не пришёл никто. Ни старушки по причине того, что в Бога всё равно верили, ни взрослое дяди с тётями, так были сильно заняты процессом разговения[1]
Химическая рыбалка
Наши Горогороды упираются в полноводную реку. И как следствие этого, все мальчишки, да и девчонки тоже, ходить и плавать научились одновременно, и с раннего детства стали заядлыми рыбаками и рыбачками. Кроме меня. Конечно, удочка имелась в доме, отцовская. Но к этому способу время препровождения я относился равнодушно. Чтобы не отличаться от сверстников, я вместе с ними, встав ни свет ни заря, позёвывая, топал на речку, плевал на бедного червя и закидывал удочку, после чего с чувством исполненного долга приступал к чтению очередной приключенческой книги или детектива. О том, что рыба, в знак благодарности за корм, минуту била хвостом по поверхности воды, позже со смехом рассказывали товарищи.
И эти усмешки меня допекли. Всё! Отныне буду ловить рыбу не на банальную удочку, а на современные химические гранулы.
Сказано-сделано. После очередного занятия в химкружке прихватил с собой стаканчик вещества для чистки труб нашего нефтеперегонного завода.
На сеансе рыбной ловли, отойдя к дальней заводи, закинув для маскировки удочку, швырнул на мелководье гранулы. Десяток мелких рыбёшек всплыли кверху брюшками минут пять спустя, а через десять, — я уже был героем дня и лихорадочно придумывал ответы на вопросы друзей:
— Ну ты «ботан» даёшь! На что ловил? Чем прикармливал? Когда успел.
Разоблачил меня любимец нашей ватаги старый кот Кыс. Главный пожиратель улова.
Понюхав бедных рыбёшек, он ничего не сказал, но удалился с таким видом, что присутствующим всё стало ясно. С той поры я больше на рыбалку не ходил. От слова — совсем.
Плавиковые страдания
В те далёкие годы ещё не был снят легендарный мультфильм про зловредную старуху Шапокляк, поэтому её горогородскому аналогу мы эту кличку дать не могли. Звали просто Старуха-вреднюха.
И тому была веская причина. Возле её дома почему-то всегда лежала куча песка, но играть на ней, малышне она категорически запрещала. Гоняла, орала и даже кидала в них гнилыми яблоками. А где им ещё играть? В частном секторе городские власти никаких огороженных песочниц не строили.
И однажды на совете командиров «казаков-райбойников»[2] было вынесено решение старуху-злюку проучить. Во искупление рыболовного греха эта сложная задача поручалась вашему покорному слуге.
Серьёзная проблема для тринадцатилетнего парня «ботаника».
Несколько дней спустя
Первоклассник Коська разгонялся с самого угла улицы, но бежать надо было так, чтобы не расплескать раньше времени драгоценную жидкость в алюминиевой кружке. Но он справился! На глазах у «форума бабушек», во главе с предводительницей Старухой-вреднюхой, парнишка выплеснул остатки разбавленной плавиковой кислоты на стекло её веранды.
Все мы, стоящие в сторонке, конечно, не могли видеть того, что в это момент творилось на лицах пожилых женщин, но то, что они не шевелились минут пять, а то и больше в нашей памяти запечатлелось надолго.
***
Мои отнекивания, «мол, я не я, и лошадь не моя» ни на Вреднюху, ни моих родителей не подействовали. Быстро был вынесен окончательный вердикт:
«Виновен! Стекло, повреждённое плавиковой кислотой подлежит немедленной замене, для чего копилка виновника будет разбита, а её содержимое пойдёт на покрытие нанесённых убытков.»
Но это мелочь. Куда более серьёзный разговор состоялся с Коськиной мамой:
— Эта гадость даже стекло растворяет! Что она могла сделать с руками моего мальчика? Пусть даже облачённого в твои кожаные перчатки.
Успокоили её только мои искренние обязательства: помогать первокласснику в изучении всех предметов, аж до окончания четвёртого класса, включительно.
***
То ли результат взаимодействия разбавленной плавиковой кислоты со стеклом веранды, то ли увещевания подруг-бабушек, но со Вреднюхой с той поры произошла удивительная метаморфоза. Она в одночасье полюбила детей. Сама стала приглашать их поиграться в песке, стоить куличи и домики и даже пару раз угостила малышню конфетами-подушечками.
***
Спустя много лет судьба устроила мне встречу с одним известным учёным.
— Не узнаёшь? — пробасил бородатый доктор химических наук, — это же я, Коська, с Горогородов! А помнишь, как я плеснул плавиковую кислоту? Нет, нашу встречу обязательно надо обмыть. И немедля. Идём сейчас же вон в тот ресторанчик, возьмёт графинчик разбавленной, запотевшей С2Н5ОН[3] и погрузимся в наше счастливое детство!
[1] — Разговеть. У православных - по прошествии поста поесть впервые скоромной пищи (церк.). 2. перен. Разрешить себе какое-нибудь лакомство и алкоголь
Несмотря на то, что утро было новогодним, оно однозначно не задалось. А всё потому, что в похмельную голову Семёна Семёновича Чеснокова, кто-то, как гвозди в доску, вколачивал одну и ту же фразу: «Вставай, дорогой! Уже утро, просыпайся, зая.» Прослушав фразу в сотый раз, хозяин квартиры вспомнил-таки, что накануне снова поссорился с женой Зинкой, требовавшей от него шубу под ёлку в обмен на селёдку под шубой на праздничный стол. Следствием этого стали её скоростной отъезд к маме и громкое хлопанье входной дверью. — Неужто вернулась? — пронеслось в его голове, — точно, она, ибо товарищи по вчерашнему застолью его Заей, даже в состоянии сильнейшего подпития так не назовут. Чесноков не без помощи рук, разлепил плохо поддающиеся веки в надежде увидеть перед собой улыбающееся лицо осознавшей свою вину супружницы. В комнате не было никого! Вообще. Тем не менее набившая оскомину фраза с завидной монотонностью продолжала стучаться в бухгалтерскую голову Семёна Семёновича. — Чудеса. Прямо с первого января, — размышлял мужчина, пытаясь непослушными ногами попасть в непослушные тапки, — жены нет, а её голос есть. Сев на диван и осмотревшись, он определил-таки источник звука! Посередине комнаты стояла большая коробка из-под холодильника «Атлант», на которой ярко красными буквами было начертано: «Закадычному другу Семёнычу от Деда Мороза. На память о прекрасно проведённом мероприятии!» Чесноков минут пять, не мигая, пялился на подарок, пытаясь по-бухгалтерски упорядочить скачущие мысли. — Значит, вчера к нам с соседом приходил этот самый мифический Мороз, и я будучи под хорошим шафэ попросил старикана в качестве подарка вернуть мне суженную. И ведь действительно, чего с пьяну не ляпнешь. Но зачем он Зойку в коробку засунул? Наверное, упиралась, сопротивлялась. И где он её взял? Не жену, конечно, с ней всё понятно, а коробку? Ведь у нас не «Атлант», а «Саратов», причём однокамерный. На дрожащих ногах хозяин квартиры пару раз обошёл вокруг подарка и только потом открыл его. Как и предполагал, внутри оказалась его Зойка. Правда, помолодевшая лет на двадцать, и почему-то в его любимом летнем платье в горошек. Семён Семёнович, как истинный мужчина, не удержался, вспоминая былое, легонько погладил жёнушку пониже спины. И тут же получил по небритой физиономии. — Ты это чего? Ну виноват, прости. Объяснял же тебе, шеф не подписал квартальную премию не только мне, всему коллективу. Ковид, изоляция, убытки и всё такое. Забыла что ли? И вообще, драться с мужем, прямо с утра, да ещё первого января, это между прочим, моветон. Пошли в спаленку, поворкуем, помиримся. Жена, молча, сделала пару шагов в сторону и оттолкнула тянущуюся к ней похотливую мужскую руку. Семён Семёнович хотел было продолжить свои подтверждённые штампом в паспорте законные домогательства, но обнаружил на дне коробки толстую книгу с надписью «Экспериментальное изделие ЖВВКВ1. Инструкция по эксплуатации». Ничего не понимая он наклонился и, подняв увесистую книгу, открыл первую страницу. «Уважаемый пользователь! Если ты открыл инструкцию, то уже получил по физиономии, пытаясь не ознакомившись с правилами эксплуатации принудить ЖВВКВ1 к интимной близости. Не обижайся. Нормальная мужская реакция. Изготовитель для предотвращения подобной реакции со стороны изделия предусмотрел возможность индивидуальной настройки. Можешь ею воспользоваться или позвонить по телефону: и заказать срочный возврат подарка. Наш номер:-123456789» Чесноков хотел усесться на диван и уже там продолжить чтение, но промахнулся и плюхнулся прямо на пол. — Моя Зойка не человек, а робот. ЖВВКВ1, правда, с возможностью индивидуальной настройки. Это что же, её можно настроить под свои желания? Первое, шубу не просить. И действительно, на кой она роботу? Он, тьфу ты, она же не мёрзнет. Второе, готовить вкусно и главное из дешёвых продуктов. Пусть на рынок мотается, а не в соседний, дорогущий, супермаркет. И третье, самое главное, чтобы никаких головных болей и по первому моему требованию… Бухгалтер лихорадочно перевернул страницу инструкции. «Так как вы дошли до страницы №2, то возвращать товар пока не собираетесь. В таком случае информируем, что на вашем смартфоне установлена программа «ЖВВКВ1», с помощью которой вы запрограммируете нужные параметры изделия….» Дальше Семён Семёнович читать не стал, ибо рука сама, не дожидаясь команды из головы уже тянулась к старенькому смартфону. — «Улыбчивость», ставлю на максимум, «уборка квартиры», ставлю, ежедневная, «Ворчание на поздний приход хозяина» — так, эту функцию отключаю совсем. Ещё чего не хватало, чтобы эта железяка на меня…, а вот самое важное: «Желание интимной близости». Какие есть варианты? Раз в год, в месяц, в неделю. Включаю «Ежедневно». Мужчина жал и жал на стекло смартфона, безрезультатно! Функция оставалась неактивированной. — Ало, ало, это служба техподдрежки, номер 123456789? — Семён почти кричал в трубку, — мать вашу, у меня самая важная… — Служба подарков Деда Мороза, в чём ваша проблема? Подарок не подошёл? Сейчас вышлю оленей, заберём, — почему-то голосом соседа, инженера Коляныча ответил телефон, но бухгалтер не обратил на это никакого внимания и, обрадовавшись, продолжил, — ни в коем случае! Забирать не надо! Просто запустите функцию «Желание интимной близости», я её не могу со смартфона… — Знаем, так задумано! — перебил его бас техподдрежки, — это за дополнительную плату, пятьдесят тысяч в месяц, вам, как первому дозвонишемуся в этом году, полагается скидка десять процентов, номер счёта записывать будете или по смс прислать? Бухгалтер свободной рукой усиленно чесал остатки скудной растительности на голове. Он уже открыл рот, чтобы деликатно отказаться, но на другом конце неожиданно предложили: — Пробник на три минуты активировать? — Ккко-неч-но, — почему-то заикаясь выпалил бухгалтер и метнулся к роботихе, и схватил за руку,— бегом в спальню, живо, время идёт. — Сто долларов, — ответила ЖВВКВ1 и, вздохнув, добавила — ваше время, увы, истекло. *** — Чесноков! С кем это ты лясы точишь? Нет бы жене помочь, пакеты тяжеленные на кухню отнести. Если сказать, что бухгалтер покраснел до кончиков волос, не сказать ничего. На его лице отразился весь световой спектр от ярко красного до фиолетово-чёрного. — Дорррогая, понимаешь, мне тут Дедушка Мороз подарочек…, но я кремень, че.. слово. — ЖВВКВ1 что ли. Знаю, знаю. Сосед вчера приволок для испытания в домашних условиях. Нам в помощь. Ой совсем забыла сказать, я же на работу устроилась, диспетчером, смена через три. И представляешь, сразу моя очередь дежурить выпала, прямо в Новый год. Зато двойной тариф. Вдвоём на мою шубу копить будем. А эта железяка по рынкам шастать будет. Она же стожильная, торговаться будет до самого упора, без устали. Не то, что я. И вообще, согласись, нужная в доме вещь. Семён Семёнович глотал ртом воздух, уподобившись рыбе, выброшенной на берег, наконец, собравшись с мыслями выпалил: — Если так, то будь добра расшифруй аббревиатуру «ЖВВКВ1»! А тебе разве Коляныч не сказал? Странно. Наверное, как и ты клюкнул лишку. Элементарно, Ватсон, - записывай, чтобы не забыть: «жена верная высшего качества вариант первый!»
Прикрепленные файлы:
Прозаик
Автор: paw
Дата: 09.01.2022 18:51
Сообщение №: 193883 Оффлайн
Должен сказать вам, что сработанная в Советском Союзе мебель очень живуча и, главное, весьма функциональна. Когда-то много лет назад, мне пришлось приложить немало усилий, чтобы стать, наконец, обладателем дефицитной мебельной стенки, да ещё и со встроенным баром. Ну, раз есть бар, то в нём надобно что-то хранить. Вот я и храню, различные импортные напитки, в основном крепкие, ибо слабоалкогольные напитки в нашем доме особо долго не хранятся. К чему я собственно затеял этот разговор, а к тому, что бутылки в моем баре, в отличие от заводских подвалов, время от времени надо протирать от пыли. Вот этим неблагодарным занятием мне и пришлось заниматься в прошедшие выходные. Моё мало благородное занятие на этот раз было достойно вознаграждено. В недрах бара я обнаружил удивительную бутылку, давным-давно привезённую из Норвегии. Много лет назад я и мои друзья, стоящие на пронзительном северном ветру в ожидании парома, с большим удовольствием распили сей напиток прямо из горлышка, без всякой закуски. А вот вторая бутылка благополучно дожила до наших дней. Настойка на спирту, из разнообразных трав и пряностей, выдержанная в вишнёвых или дубовых бочках, и дважды пересекавшая экватор. Именно так и появился на свет первый Linie аквавит, так продолжают его делать по сей день. На обратной стороне этикетки каждой бутылки указаны даты и названия кораблей, когда аквавит пересекал экватор. *** Первая лицензия на изготовление аквавита была выдана ещё 1498 г. Напиток изготавливается на основе спирта из картофеля и зерновых, который ароматизируется тмином, укропом, кориандром, зверобоем, корицей, фенхелем и небольшим количеством лимонной и апельсиновой цедры. Алкоголь - 40-50 %.
Аквавит обычно имеет желтоватый оттенок, но некоторые марки имеют коричневый цвет, а некоторые прозрачны. Более тёмный цвет может свидетельствовать о более долгой выдержке продукта, либо о том, что в ходе производства использовались молодые бочки. *** У каждой страны — свой аквавит. Норвегия, Швеция и Дания – основные поставщики этого напитка на мировой рынок. Аквавиты разных стран отличаются друг от друга, хотя и имеют общую основу, ибо эту алкогольную смесь получают путём перегонки картофеля, но чаще всего пшеницы или ржи. Полученную жидкость несколько раз фильтруют и настаивают на специях, травах и кореньях. Для чего используют семенах укропа, корицу, тмин, зверобой, имбирь или анис Для каждой марки напитка — берутся свои, строго секретные ингредиенты!
«Линье» означает «экватор». Своим названием этот напиток обязан тому, что сначала его в бочках везут морским путём в южное полушарие и обратно, при этом он дважды пересекает экватор. Благодаря постоянному движению внутри бочки напиток впитывает аромат дерева, приобретает приятный бархатный вкус и желтоватый цвет. Но самое главное, - становится мягче, и с более насыщенным вкусом. Принято употреблять в холодном виде, только тогда проявляется характерный, ни с чем не сравнимый вкус. Можно даже подавать вынутым непосредственно из морозильной камеры, в этом случае характерный, ни с чем не сравнимый вкус ощущается гораздо ярче. Водка Аквавит стимулирует работу желудка и настолько хорошо усваивается организмом, что её можно предложить после еды как дижестив. *** Употребляется в чистом виде охлаждённым, либо в качестве ингредиента для коктейлей. Ну а теперь, по традиции — РЕЦЕПТ. В преддверии Нового года будем готовить знаменитый скандинавский Глёгг. (Не путать с глинтвейном, это разные напитки!) Тёплый, не горячий пряный Glögg (произносится как «глёг») - традиционный напиток жителей северных стран, хорошо согревает, после возвращения с морозных улиц, и конечно же обязателен на праздничном Рождественском столе. ИНГРЕДИЕНТЫ: Берём наш Аквавит, у кого его нет, подойдёт водка «Финляндия», «Абсолют», да и наша «Столичная» или «Московская» тоже сгодится! (специально не пишу сколько, ибо у каждого свой вкус, как говорится — количество крепкого алкоголя — строго на любителя! Или любителей). Добавляю в него кардамон — одну столовую ложку, затем туда же выливаю сухое вино — если готовим на большую кампанию, то всю бутылку, то есть — 750 мл. (Я использую наше Кубанское, красное, но подойдёт любое, даже белое, правда цвет, при этом, будет не очень). Затем кладу корицу — одну палочку, имбирь — грамм тридцать и гвоздику — 8-10 веточек. Желательно добавить, апельсиновую цедру, а вот грамм сто мёда — добавить обязательно! Ещё нам понадобятся очищенный и измельчённый миндаль (три полных столовых ложки) и изюм, грамм 30-40. Для чего скажу позже. ГОТОВИМ: Всё, что намешали, ставим на огонь. Доводим до бурления на среднем огне и кипятим три-четыре минуты. Затем снимаем с печки, даём остыть примерно час. Процеживаем глёгг через сито, удаляя все специи. И опять на огонь. Но не надолго. *** Подогретый напиток ставлю на стол или сразу разливаю по бокалам, добавляя в него по одной чайной ложке тёртого миндаля и изюма.
Прикрепленные файлы:
Прозаик
Автор: paw
Дата: 10.01.2022 18:37
Сообщение №: 193888 Оффлайн
Август 1989 года. Министерство хлебопродуктов одной из среднеазиатских республик СССР. Главное управление мукомольно-крупяной промышленности. Отдел перспективного развития. (Температура за окном обычная. - В тени + 42 по Цельсию) *** Люди моего поколения и старше помнят, что в советских конторах стояли такие аппараты односторонней связи без диска номеронабирателя. То есть на них позвонить можно, а с них нет. Как правило, были ярко-красного цвета, и в центре аппарата красовался золотой герб Советского Союза. Обладатели таких телефонов страшно гордились ими: наличие сего агрегата сильно подчёркивало статус владельца. Не знаю уж, почему, но эти устройства связи обладали скверным типом звонка. И мой организм со временем выработал стойкую антипатию к мелодиям этого агрегата. Если то, что раздавалось из-под красного пластика, вообще можно назвать мелодией. Короче – он зазвонил. В ней раздался раскатистый бас нашего министра. — Зайди. Трубка противно загудела сигналами отбоя. Почти бегом спускаясь со своего четвёртого этажа на покрытый хивинским ковром второй, где и располагался кабинет министра, я мысленно прокручивал в уме все свои возможные прегрешения, за которые меня следовало вызвать на ковёр. Таковых не обнаруживалось: так, мелкие шалости и не более того. Понятное дело, хозяин кабинета сесть мне не предложил. — Как обстоят дела с реконструкцией мельницы в Катта-Кургане? Оборудование всё на месте? Перед министром лежала моя докладная записка, где чёрным по белому излагалось, что до настоящего времени в республику не поставлены два, очень нужных, сепаратора. Я молча стоял, переминаясь с ноги на ногу, не зная, что ответить грозному начальству. — Как у вас у русских говорят. Не будем теребить хвоста за кот. Или наоборот. В общем так. Ты прямо сейчас спускаешься, в АХО. Наш дорогой Абдумалик Каримович уже раздобыл дефицитный билет до Москвы. Забирай его и дуй в аэропорт. На всё тебе час времени. Смотри не опоздай на рейс. Сам же знаешь, летом у нас билеты раздобыть…. Я ничего не понимал, и по сему продолжал изображать из себя «соляной столб». — Отыскали, вышестоящие товарищи, машины. В Т… они застряли. На комбинате хлебопродуктов. Почему нам до сих пор не отправили, не знаю. На месте разберёшься. Сегодня у нас, что? Понедельник. Обратный билет у тебя на среду. Прилетишь в Ташкент, сразу ко мне. Доложишь об отгрузке! Иного отчёта не приму. Так и знай. - Он перевернул докладную. За ней лежало моё заявление на очередной трудовой отпуск. — Это подпишу сразу. Если приедешь «со щитом» ! А если на «щите»! Отдыхать отправишься зимой. Ты к холоду, привыкший? Я тогда не обратил внимание на последнюю фразу министра, а зря. *** Ехать через весь огромной город домой, собираться, бесполезно. Однозначно опоздаю на рейс. В чём был. А именно в (приобретённой по блату) венгерской рубашке, с коротким рукавом, и в белых брюках (мечта товарища Бендера!) вылетел в белокаменную. В кармане лежали две красненькие десяти рублёвые бумажки, с портретом Ильича. Всё, чем успел (впопыхах) разжиться у сослуживцев. *** — Пристегните ремни, наш самолёт приступил к снижению и через двадцать минут совершит посадку в аэропорту Домодедово. Температура воздуха в столице Родины + 10 градусов! — И это днём!- Пронеслось у меня в голове. - Ночью вообще, на почве, могут быть заморозки. *** Союзное министерство завершило свою работу строго по расписанию. После нервного стука в громадную парадную дверь, меня таки впустили. Вахтёр, не спеша, изучил, дрожащее с головы до ног, тело. Затем, поправив очки, минут пять читал командировочное удостоверение. С явной неохотой, выдал другое. «УВД и г» - Предъявитель сего имеет право поселиться на девятом этаже здания расположенного по адресу.... Сроком на двое суток. *** — «Ну, УВД понятно, а причём тут «г»? И ещё маленькими буквами?»- Размышлял я в автобусе, неспешно двигающемся в сторону Алтуфьевского шоссе. Где мне и предстояло провести две ночи, в тёплом (я очень на это надеюсь) номере. Из съестного в ближайшем гастрономе имелось: «Соль йодированная», газированная вода «Буратино», хлеб «Бородинский», повидло «Яблочное» в трёх килограммовой банке. Объективности ради, надо сказать, что в магазине всё же реализовывались иные съедобные припасы. Но они отпускались исключительно по удостоверению москвича. Строгий вахтёр, к сожалению, такой нужной «ксивой» меня, увы, не снабдил. Неподалёку от моего «лежбища» располагался, работающий, несмотря на поздний час, обшарпанный киоск «Промтовары». По всей видимости спешно переделанный из пункта приёма стеклотары. — Ес-ть у вас ка-ка-я-нибудь ку-р-тка или сви-те-р? Оче-нь на-до. - Стуча зубами, поинтересовался я. — На тебя только вот это налезет!- Продавщица, занимающая своим телом две трети торгового помещения, бросила, что-то отдалённо напоминающее спецовку б/у. — Бббе-ру. Ско-ль-ко? — Тридцатка, но так и быть, десятку могу уступить. Что за день сегодня. Ничего, толком не продала и это в убыток отдаю. Потому как, размер не ходовой. Ну чего ты там выкабениваешься? Берёшь, так бери. Мне закрываться надо. Молча вернул одежонку. По всей видимости, в этот момент, на глазах выступили предательские слёзы. Но, в темноте и начавшем моросить дожде, их уж точно, не рассмотреть. ***
На следующий день.
Завтрак состоял из хлеба с вареньем и воды из крана. (Хлорированная до ужаса. Но не тратиться же на «Буратино»). Я помчался на вокзал. Дабы первой электричкой отбыть в неизведанную Т.... *** — Мужик! Ну, да! Ты. Обокрали что ли? В рубашке, без рукавов, по перрону шастаешь. Помоги ящики донести. А то грузчики ещё не подъехали. А я за это.... (Заплачу!» - Радостно пронеслось в голове.) — Тебе бананов импортных продам. По себестоимости.- Продавщица, в грязно-белом халате, указала на десяток ящиков, стоящих поодаль. — Лад-но, хо-ть со-гре-юсь.- Согласился я.- Ска-жи-те, а у вас в Мо-ск-ве, в авгу-сте всег-да так хо-лод-но? — Не. Вчера по телевизору сказали, к нам прорвалось, это, как его. Вспомнила- «Ультраполярное вторжение». Ты же видишь, что в стране творится, вот и погода соответствующая. Короче бери свои положенные два килограмма в одни руки и гони пять рублей двадцать копеек. Считай, у тебя сегодня день удачно начался. Заморский фрукт без накрутки отхватил. Питайся. Им конечно не согреешься. Он не водка, но закусь отменная. Я хотел у неё спросить, если она торгует импортными бананами, то должны быть и отечественные. Не успел. Грязно-зелёная электричка Москва-Т..., отчаянно сигналя, спешила занять своё место, между поездами дальнего следования. *** +6 - Табло расположенное на здании Ту….го вокзала бесстрастно сообщило, что жить мне осталось совсем недолго. Хорошо, если окоченею сразу, не мучаясь. Но скорее всего закончу свои дни в местной больнице, с диагнозом двухстороннее воспаление лёгких. *** Несмотря на самый разгар рабочего дня, комбинат встретил меня гнетущей тишиной. — А никого сегодня нет и не будет. Я одна за всех.-На одном дыхании, выпалила миловидная девчушка.-Ой, да вы совсем закацубли. Давайте, я вам чайку сварганю. — Ссссс-пас—си-бо. Бо-ль-шое. А не скааа-жи-те. Где все? — Ой! Так на похоронах. У нас механик сгорел, вот и пошли его в последний путь провожать. Отхлебнув из кружки кипятка, с плавающим там пакетиком, много раз заваренного чая, я продолжил. — Соболезную. Наверное у вас пожар случился. Очень жаль. У нас, в Азии, такое, хоть и редко, но тоже бывает. — Ой! Ну вы тоже скажете. Допился наш Васька до чёртиков, и сгорел от неё проклятущей. Комбинат всё равно стоит. Сырья нет. Вот и пошли всем коллективом на похороны. А я осталась. Потому как не пьющая, совсем. — Мне бы последней электричкой в Москву вернуться. Я завтра должен назад лететь. Директор или главный инженер после обеда появятся? — Нет, конечно. Только на следующей неделе. И то не факт. Я же сказала, поминки. Пока всю брагу не прикончат, не уйдут. А вы собственно по какому вопросу. — Я по вопросу сепараторов. Мы их очень ждём. Реконструкция у нас. — Видела их. Зелёненькие такие. Новые. Стоят возле склада. — Мне бы ещё командировочку отметить. Положено так. Иначе бухгалтерия билеты к оплате не примет. Девушка порылась в столе, достала оттуда связку ключей. — Бухгалтерия у нас там. Откройте. Печать на тумбочке. Ставьте куда надо и сколько душе угодно. А я сейчас вернусь.-При этих словах, её глаза блеснули каким-то колдовским светом. — Я в бухгалтерию, а она в милицию. Дескать проник, грабит.- Пронеслось в моей голове. По всей видимости девушка умела читать мысли. -Ой! Да не бойтесь. Шлёпайте свои печати. Записочку напишите. Да покрупнее. Мол отправьте сепараторы. Срочно. Без них, люди голодают! А я за одёжкой сбегаю. Рубашечка у вас клёвая, но не по погоде. *** В электричке, дородные соседки, громко рассуждали о том, в каком московском магазине вечером могут выбросить дефицитный продукт. В свободную продажу. И косились на сумасшедшего мужика в красивой рубашке и замызганной, до нельзя, короткой куртке. Я вынул из сумки бананы и стал их с жадностью поглощать. — Надо же! В Т… бананами разжился. — Прошептала одна. — И чего его в Москву, на ночь глядя несёт? Ежели у нас в городе такой блат имеет. *** — Ну? Приедут сепараторы?- Министр смотрел на меня «Словно Ленин на буржуазию». Что я мог ему рассказать? -Просто кивнул, в знак согласия. — На. Держи.- Хозяин кабинета протянул мне подписанное заявление, но без даты.- Поставишь её сам. Когда машины прибудут. Так по справедливости будет. *** Две недели спустя я получал в бухгалтерии отпускные. И вспоминал далёкую девушку. Заваленную бумагами тумбочку. И мою записку- «УМОЛЯЮ! ОТПРАВЬТЕ СЕПАРАТОРЫ, КАК МОЖНО СКОРЕЕ. ОЧЕНЬ КУШАТЬ ХОЧЕТСЯ!» АХО- архивно-хозяйственный отдел. «УВД и г»- Управление высотных домов и гостиниц.
Банановый десерт. Чипсы с мёдом.
Нам понадобится:
Бананы, спелые, жёлтые - три штуки. (Я предпочитаю брать Эквадорские. Обращайте внимание на этикету! На мой взгляд они качеством лучше и вкуснее)
Мёд — Три полных столовых ложки.
ГОТОВИМ: Бананы очищаем от кожуры и нарезаем на дольки, толщиной один-полтора сантиметра. Выкладываем на дно большой стеклянной чашки. У кого есть специальная сушилка для овощей и фруктов -замечательно. Я использую электрический духовой шкаф. Ставлю режим — семьдесят градусов. Время сушки пять часов. После чего смешиваю с мёдом и на стол. Не знаю как у других, моих малых потомков — за уши не оттянешь!
Прикрепленные файлы:
Прозаик
Автор: paw
Дата: 15.01.2022 10:31
Сообщение №: 193908 Оффлайн
1969 год. Конец декабря. Краснодар. Школа имени...
Не знаю у кого как, но у меня предновогоднее настроение отсутствовало напрочь.
И для этого имелись веские причины.
Первая: — родители категорически не желали выделять даже малую толику денег на сотворение новогоднего костюма. Правда, батя предложил вместо голубой мушкетёрской накидки и шляпы с пером явиться на школьный бал в наряде юного партизана, то есть в домашней одежонке, но в шапке с пришитой красной полоской, выкроенной из старого пионерского галстука.
Вторая причина заключалась в том, что они - мама с папой - в январе уезжали на месяц на заработки. Конечно, оставаться одному — это даже неплохо, на день, два или три. Но четыре недели самому топить печь, варить каши и жарить картошку, согласитесь, мало приятное занятие.
И я решился! Раз уж так складывается, то на зимних каникулах махну к ней! Сделаю сюрприз. А что!? По немецкому у меня твёрдая пятёрка! Да, и вообще, побываю за границей, буду потом в классе рассказывать. Это вам не в мушкетёрской накидке, с пришитыми крестами, по актовому залу пару часов расхаживать.
За год до описываемых событий
Первым уроком после зимних каникул была лит-ра. И он начался с сюрприза. Наша Каа, то есть учительница литературы Марина Александровна[1], вошла в класс с улыбкой на лице.
— Контрохи не будет, зуб даю, — прошептал, наклонившись ко мне, сосед по парте Фома, то есть Лёха Фомин, двоечник по жизни, пересаженный с камчатки за первую парту, дабы быть под неусыпным контролем учителей.
— С чего ты решил? Помнишь в декабре, на последнем уроке она обещала, дать нам сочинение по книгам, которые мы должны были осилить на каникулах, — возразил я, — ты что прочёл за две недели?
— Ничё...
— У меня прекрасная новость, — разнёсся по классу голос классной руководительницы, разом прервав шушуканье, — я на каникулах побывала в Германской Демократической Республике! Надеюсь, учительница географии вам об этой чудесной стране рассказывала. Ездила по обмену опытом, побывала в местной школе, и вот!
Каа жестом фокусника извлекла на свет божий толстую пачку конвертов:
— дежурный раздай каждому по письму.
Познакомилась с Эльзой Крауле, тамошней учительницей русского языка. И она предложила дружить классами. Надеюсь, вы согласны?
Пятнадцать аккуратно подстриженных, (по случаю начала третьей четверти) голов отрицательно закачали из стороны в сторону.
— С немчурой, ещё чего, их отцы наших..., — буркнул Фома, сообразивший к чему приведёт предложение Марины Александровны.
— Фомин! Категорически не согласна! Во-первых, в их in der Schule[2] учатся дети героев сопротивления, во-вторых, ГДР строит социалистическое общество и успешно. Есть чему у них поучиться. Например, тому, что ни один немецкий Schüler[3] никогда не выскажет своё мнение, предварительно не подняв руку. И в третьих, дружба, то есть Freundschaft — это замечательно. И хватит дискуссий. Перед каждым лежит письмо с адресам немецких сверстников. В течение недели вы должны написать им ответ. Рассказать о себе, семье, увлечениях, успехах в учёбе и так далее.
Лёха изо всех сил тянул руку и даже тряс ею, прямо перед лицом учительницы.
— Фомин! Имей совесть ! Дай закончить! Ну раз уж перебил, что тебе непонятно?
— Я по-немецки не могу, у меня с ним не очень. Можно по-русски? И вообще, с девчонкой переписываться не хочу, — он продемонстрировал выпавшую из конверта фотографию, смешливой девочки с конопатинками на лице.
— Пиши на родном. Их учительница, так уж и быть, - переведёт. Только без ошибок! Не хочешь с девочкой переписываться, не надо. Обменяйся письмом с соседом. Будешь писать мальчику Бертольду. Кстати, он коллекционирует ножи, надеюсь тебе интересно узнать подробней о таком хобби.
***
Так началась моя дружба с удивительной девочкой Ангеликой Лееман, живущей в маленьком городке Spreewald, то есть лес на реке Шпрее.
Первым делом, она проявила «нордический» характер и категорически запретила писать ей по-немецки. Только по-русски. Мне же писала исключительно по-немецки, правда, по началу печатными буквами, чтобы было легче отыскивать незнакомые слова в словаре. На зависть друзьям прислала кучу переводных ГДРовских картинок с улыбающимися девушками. По тем временам дефицит страшный. «Ибо гитара местных менестрелей, без такой наклейки звучит много хуже, чем с ней!»
Я же купил в Детском мире и отослал лист наших «переводок» с африканскими животными. И через две недели получил ответ: «das brauche ich nicht mehr!» (такого качества больше не надо!)
А потом в почтовом ящике я обнаружил служебное письмо с настоятельной просьбой явиться в отделение зарубежных отправлений Главпочтамта.
— Паспорт! — рявкнула дородная женщина, показавшись в амбразуре пахнущего клеем и сургучом маленького окошка.
— А нету. Мне ещё шестнадцати лет...
— Давай, что есть. Откуда я знаю, что ты это ты, и письмо заграничное для тебя отправлено.
— Так рань-ше про-сто в поч-то-вый ящик, — заикаясь и давя комок в горле от напряжения, вымолвил я.
— Тебе прислали не письмо, а целую бандероль! И она не влезет в ящик! Понятно? И к тому же в ней вложения, может быть даже запрещённые. Поэтому уполномоченные товарищи её вскрыли, удостоверились. Короче, гони свидетельство о рождении, распишись туточки, забирай посылку и проваливай.
***
Я был на седьмом месте от счастья. Ещё бы. Ангелика прислала настоящий немецкий набор для собирания модели вертолёта. У нас такие иногда выбрасывали в «Детском мире», и стоили почти половину маминой зарплаты. Кроме этого там лежала мягкая пластинка, почему-то сложенная вчетверо.
На прослушивание зарубежной музыки собрался весь класс.
Прочистив как следует корундовую иглу и по возможности выправив измятую пластинку, я торжественно опустил звукосниматель на подарок Лееман.
Даже утяжелённая магнитом от разбитого динамика, головка проигрывателя прыгала, безжалостно перескакивая с одной бороздки на другую. Но всё же мы путём совместного мозгового штурма поняли, что это знаменитая песня группы «Битлз».
В следующем письме Ангелика спросила, как я отношусь к творчеству ливерпульской четвёрки? Ответил, что мне нравится, а вот некоторым компетентным органам не очень. Настолько, что они свернули пластинку, словно блин на масленицу. Надеюсь, подруга поняла, что я хотел сказать.
1969 год. 30 декабря. Краснодар
Итак, решено! Еду! Плохо, что из нашего города в ГДР прямые поезда не ходят, но проходящий до Бреста идёт. Если получится, то пару деньков у немецкой знакомой погостить смогу. Чемодана у меня нет, но холщёвая сумка для тренировок сгодится. Кладу перво-наперво приглашение от Ангелики Лееман, почти официальное, так как на двух языках написано, удостоверение личности, то есть свидетельство о рождении (плохо, что без фотографии, но думаю и так сойдёт), деньжата, собственные из копилки и оставленные родителями на пропитание, подарок девочке, то есть наш советский шоколад, между прочим, лучший в мире, и вперёд, на вокзал. Встречать Новый год в поезде! Отличное приключение. Будет что друзьям рассказать в дополнение к немецким сувенирам. И не забыть привести Каа что-нибудь. Без её писем, ничегошеньки не было бы.
— Уважаемая кассирша, будьте добры, один плацкарт до самого конца, то есть до Бреста,- я положил на тарелочку прикрученную к отполированной до блеска доске мятые купюры.
Женщина удивилась, по-видимому, хотела возразить, но толпа жаждущих приобрести как можно быстрее вожделенные билеты и добраться, наконец, до праздничного стола гудела за спиной, словно тысяча разъярённых пчёл.
— Верхнее, у туалета, — послышалось из окошка, и на тарелку упал маленький картонный квадратик с дырочками от компостера,— обратный брать будешь?
Я не успел ответить, ибо здоровенный дядька из очереди вышвырнул меня в зал ожидания, буркнув на прощание, — там купишь, неча туточки лясы, почём зря, точить!
2 января 1970 год. Три часа ночи. Вокзал Брест-центральный
Гулкий, пустой зал. Ряд закрытых окошек, с золочённой надписью над ними «КАССЫ. ПРОДАЖА БИЛЕТОВ НА ПОЕЗДА ДАЛЬНЕГО СЛЕДОВАНИЯ».
Выбрал среднее, робко постучал.
— Чаго табе паўночнік[4], — буркнули из амбразуры.
— Один билетик до Шпреевальда или до Берлина, если поезда в этом Вальде не останавливаются. Сто километров я там как-нибудь, на автобусе преодолею.
Окошко с грохотом открылось и из него показалось заспанное лицо родственницы краснодарской кассирши, правда, с фирменной береткой на голове.
— Здурэў што-ці што? Адзін, без бацькоў ехаць за кардон? (Сдурел что ли? Один, без родителей за кордон ехать?). Ступай вон туда, к погранцам, — женщина посмотрела на меня и продолжила, — с немкой что ли того, дружишь?
Я утвердительно кивнул и уже открыл рот, чтобы сразить её и выдать пару заученных в поезде фраз на «чистейшем белорусском», но женщина продолжила монолог:
— Ежели зелёные фуражки[5] дадут добро, так уж и быть продам, на ближайший, утренний. Только это вряд ли, — из окошка высунулась рука и показала мне на неприметную угловую дверь с надписью «Погранслужба».
***
Седовласый майор минут пять смотрел на меня, как наш вождь, товарищ Ленин на класс угнетателей, то есть на буржуазию, наконец, плюхнулся на стул, порылся в пухлой папке и, достав листок сунул мне под нос со словами, — грамоте обучен? Читать умеешь? Давай с выражением и вслух!
— «ОФОРМЛЕНИЕ ДОКУМЕНТОВ ДЛЯ ВЫЕЗДА ИЗ СССР И ВЪЕЗДА В СССР ГРАЖДАН СССР Статья третья...» — давя комок в горле начал я, — «Документы, необходимые для пересечения границы гражданами СССР Граждане СССР при выезде из СССР и въезде в СССР проходят в пунктах перехода паспортный...»
— Дальше, со следующего абзаца, — перебил пограничник.
—«Граждане, не достигшие 18 лет, выезжающие без сопровождения законного представителя, предъявляют нотариально заверенное заявление законного представителя с указанием даты...»
— Свободен! — гаркнул майор, — и скажи спасибо, что мне недосуг звонить в Краснодар и узнавать каков ты есть, залётная птица и какого лешего за кордон понесло! И вообще люблю я ваш край, особливо море. Чёрное!
Сорок лет спустя
Командировочные дела занесли меня в столицу Федеративной республики Германии славный город Берлин.
— Если поезда в этом Вальде не останавливаются, то сто километров я как-нибудь на автобусе преодолею, — всплыла из глубин памяти много лет назад произнесённая фраза.
Сказано-сделано. Брожу по ухоженному городку именуемому немецкой Венецией. Река Шпрея здесь разделяется на множество рукавов, превращая местность в природный заповедник.
Эх, походить бы по её берегам под ручку с фрау Лееман, только вот досада, за давностью лет, я адрес das Mädchen[6] Ангелики позабыл.
Сдаётся мне, что любой человек моего поколения, живший в СССР в середине 60-х годов и позднее, хотя бы раз посмотрел знаменитый фильм «Мёртвый сезон» с Донатасом Банионисом в главной роли. В то время это была бомба. Фильм - откровение. Он рассказывал о работе советского разведчика за рубежом в мирные послевоенные годы. Но я хочу вам поведать не о самом фильме и о его кинематографических достоинствах, а о нескольких кадрах в начале. После титров к зрителям обращался настоящий советский разведчик Рудольф Иванович Абель.
В далёком 1957 году американцы разоблачили, поймали и осудили его, о чём громогласно заявили с экранов своих телевизоров и страниц многочисленных газет. Спустя много лет мы узнали, что настоящая фамилия этого выдающегося человека не Абель, а Вильям Фишер. Зачем человеку, лицо которого не сходило со страниц газет называться в самый критический момент своей жизни чужим именем и фамилией. Ведь совершенно понятно, что осудят и очень надолго, а то и вообще расстреляют.
Вернувшись на Родину (его обменяли на американского лётчика Пауэрса), на этот вопрос Фишер ответил предельно коротко, одной мало понятной фразой:
— Я проверял Шведа.
*** В конце прошлого века водолазы известной английской фирмы достали из трюма затонувшего во время второй мировой войны золотые изделия времён открытия Америки. Удивительным было то, что эти драгоценности принадлежали Государственному банку СССР и отправлялись в Соединённые Штаты в уплату за поставку товаров по договору «Ленд-лиза». По всему выходило, что статуэтки из чистого золота и прочие ацтекские украшения спустя столетия отправлялись почти туда, откуда они когда-то были вывезены бравыми моряками Колумба. Но как они попали в Советский Союз? Наша страна в те далёкие времена даже не помышляла о том, чтобы приобретать на аукционах дорогие заморские финтифлюшки. Этот вопрос задал корреспондент советского телевидения одному седовласому отставному генералу.
— Скорее всего, это дело рук Шведа, — ответил ветеран, — более мне сказать нечего.
***
Прошло ещё четверть века. Я, наконец-таки, прекратил скитаться по миру, осел в своём родном Краснодаре. Стал разбирать многочисленные ящики и на дне одного из них обнаружил пожелтевшую от времени записку: «Разобраться со Шведом!». Как разобраться, где искать информацию об этом загадочном человеке? Не писать же мне запрос в ФСБ?! На ум пришла только одна мысль, вернее даже не мысль, а одна фраза моего сына:
— Гугл и Яндекс тебе в помощь.
Поиски продвигались туго. Компетентные товарищи ушедших времён, надо отдать им должное, умели хранить вверенные им секреты.
Однако, права наша Алла Борисовна, которая поёт:
«Если долго мучится, что-нибудь получится.»
***
Куда Колумб доставлял награбленное индейское золото? - В Испанию, своему любимому королю. А когда республиканцы свергли своего монарха, куда они отправили заморские украшения? - Конечно же в банк. Затем на далёком Пиренейском полуострове началась гражданская война. Советский Союз как мог помогал одной из воюющих сторон: поставлял оружие, принимал у себя осиротевших детей, отправлял на фронт многочисленных добровольцев. Чем же за всё это расплачивались благодарные испанцы. Конечно же, золотом.
Вроде бы всё логично и понятно. Республиканцам некогда было переплавлять золото добытое конкистадорами, вот и расплачивались тем, что было под рукой. По всей видимости, просто на вес. Затем и у нас началась война. Теперь уже нашим банковским служащим было не до изготовления слитков. Но при чём тут Швед? Какова его роль во всём этом? Я продолжал рыться в глубинах интернета, забираясь в самые что ни есть «непроглядные кущи».
Есть ли среди вас, дорогие мои читатели, те, кому не нравятся романы Эрнеста Хемингуэя?! Если таковые и найдутся, то их будет явное меньшинство. Кто из вас в молодости не любовался знаменитым портретом седовласого бородача в теплом вязаном свитере. А какая книга лучше всего описывает гражданскую войну в Испании? Конечно же, «По ком звонит колокол». Есть в ней персонаж по фамилии Варлов.
Мне всего-то и оставалось узнать, кто же послужил прототипом этого самого Варлова. Добываю списки советников при Испанском республиканском правительстве, читаю: советник по вопросам безопасности, майор государственной безопасности (это, считай, генерал-майор по общевойсковым меркам!) Александр Орлов.
Ого! Полагаю что именно этот человек и был способен организовать и провести операцию по вывозу золотого запаса Испании в нашу страну.
***
Красавец с точёной внешностью и аристократическими манерами, в совершенстве владеющий несколькими европейскими языками.
Александр Орлов– или, судя по метрическим записям- Лейба Лазаревич Фельдбин, известен был под псевдонимами Никольский, Николаев, «Лёва». А кличку «Швед» придумал для него лично Сталин. Понятное дело, что именно она и стала основной, вытеснив все предыдущие.
В воюющую Испанию «Швед» попал, в общем-то, случайно. В 1936 года молодая сотрудница НКВД по уши влюблённая в красавца Орлова взяла да застрелилась прямо перед входом в знаменитое здание на Лубянке. Накануне этого печального события Орлов честно сообщил любовнице, что их роман завершился, и он никогда не разведётся со своей законной супругой. Чекисту грозили очень крупные неприятности. Но друг и соратник, начальник иностранного отдела Слуцкий очень быстро организовал Шведу спец. командировку подальше от Москвы. Так Орлов в одночасье оказался резидентом советской разведки, а по совместительству ещё и советником республиканского правительства в Испании.
***
Я обязательно должен упомянуть, что Советский Союз в те годы входил в состав международного комитета, по невмешательству в дела Испании, состоящего из 27-ми стран, кроме этого, наша страна всегда позиционировала себя в качестве бескорыстного помощника испанских республиканцев.
Швед лично провёл переговоры с министром финансов Испании и очень убедительно сообщил ему, что никогда и ни за что не подпишет никаких официальных документов и расписок. В противном случае это может обернуться для Советского Союза грандиозным международным скандалом.
Погрузку золота будут проводить только советские моряки. Испанский министр вынужден был согласиться. Швед умел убеждать, да и выхода другого попросту не было. Армия генерала Франко быстро приближались к столице, и испанское правительство приняло решение эвакуировать золотой запас страны в приморский город Картахена.
Франкистам стало известно, куда именно грузятся ценные ящики, и они начали нещадно бомбить порт. Однако нашим судам удалось завершить операцию, благополучно выйти в открытое море. Золото прибыло в Одессу, а затем и в Москву.
Спустя годы испанское правительство подняло вопрос о возврате вывезенного золотого запаса страны. И только в1960-е годы прошлого столетия была наконец достигнута договорённость. СССР компенсировал часть вывезенного золотого запаса поставками нефти в Испанию.
***
А как же Швед: Что стало с ним?
9 июля 1938 года ему вручили шифровку под номером 1743. В ней приказывалось прибыть в Антверпен. В те годы это означало только одно — насильственное возвращение в СССР, следствие и смерть. Разведчик и дипломат слишком много знал и поэтому должен был замолчать навсегда.
Швед это понял. Он не попал в приготовленную западню: разведчик и сам был великим мастером устраивать ловушки для других. Уехал во Францию, а оттуда без промедления перебрался за океан, в Канаду.
Именно туда Швед и пригласил своего дальнего родственника, которому поручил чрезвычайно важную миссию: не мешкая, отправиться на пароходе в Европу, прийти в Советское посольство в Париже и вручить дежурному заранее приготовленное письмо.
Что было в письме? - В нём Швед объяснял причины своего поступка. Он перечислял, всё то, что он знает, и какие секреты Страны Советов ему ведомы. В этом же послании Орлов давал торжественную клятву. Если не тронут и оставят в покое мать, то он обязуется "до конца моих дней не проронить ни единого слова, могущего повредить партии и стране".
Многие годы руководители советской разведки сомневались в искренности Шведа. Не стал ли он за долгие годы, проведённые за границей, предателем? Не выдал ли секреты государства? Но как же это проверить? И вот случай представился. В 1957 году с телеэкранов и со страниц газет на престарелого разведчика смотрело лицо соотечественника, подлинное имя которого он хорошо знал. Он также прекрасно знал, что настоящего, подлинного Рудольфа Абеля давно нет в живых, и он похоронен на секретном кладбище КГБ. Швед в своё время не один год работал с обоими. Только он мог выдать американцам настоящее имя пойманного резидента советской разведки. Как поступил Швед? - Швед промолчал. Он остался верен единожды данной присяге и своей письменной клятве.
Прикрепленные файлы:
Прозаик
Автор: paw
Дата: 21.01.2022 08:14
Сообщение №: 193932 Оффлайн
Не знаю, кому из руководителей министерства торговли пришла в голову эта идея. Но, в магазины маленького курортного посёлка, с красивым названием Пицунда, срочно свезли немногочисленные изделия лёгкой промышленности, произведённые в далёкой Франции. Сомневаюсь, что главы двух великих держав после официальных встреч и переговоров решились бы на синхронный вояж по торговым точкам. Но зарубежным журналистам и сопровождающим президента Франции Жоржа Помпиду, наверное, было бы приятно увидеть на прилавках знакомые лейблы. *** Операция по очистке торговых складов от дефицита проводилась в «строжайшей» тайне. Но, добродушные, работники близлежащего комбината хлебопродуктов, (состоящие в кровном родстве с «представителями торговой мафии») не преминули поделиться «инсайдерской» информацией со студентом-практикантом, из краевого политеха. *** — Одну пару в руки! Твоё счастье, что размер не ходовой! И вали отсюда быстрее. Заведующая увидит - вообще магазин закроет. — Дородная продавщица со взглядом «Ленина на буржуазию» швырнула на прилавок моднейшие туфли с верхом из настоящего импортного вельвета! — Гони шесть рублей двадцать копеек и под расчёт. Я только открылась! Сдачи нет! И откуда ты взялся, на мою голову? Коробку ему подавай! Бери что дают! Умный выискался. И чего их мерить? Не видишь, что ли? Вельветовые, импортные. Значит растянутся точно по ноге. А коль велики будут, так у меня другого размера, для тебя, нету. Здесь не этот, как его? - вспомнила, - Мон-мар-тр. Первое сентября того же года. Краевой политехнический институт. Главный корпус — Товарищи студенты. Комсомольцы и комсомолки. Беда пришла в колхозы края. Ящур. И наш с вами долг немедленно помочь родному сельскому хозяйству. — Домой хоть отпустят? Переодеться? Или прям, сразу? А вместе поселят? Мы ведь теперь семья, нам положено.- Перешёптывалась за моей спиной новоиспечённая ячейка советского общества. — Занятий в ВУЗе не будет! — Секретарь парторганизации смотрел на сидящего рядом ректора и лихорадочно листал, разложенные на столе, бумаги. — Откладываются, товарищи, на неопределённый срок. До победы над коварным врагом. Но уверяю вас! Необходимые знания вы получите. Только по ускоренной программе. Всё это время я смотрел вниз. На свои французские «щузы». Выживут ли они в коровнике? И угораздило же сегодня их напялить? Похвастаться обновкой решил. Вот и будешь красоваться в них перед бурёнками. Надеюсь, оценят по достоинству. Полез в карман. Там лежала красненькая купюра, с портретом Ильича и мелочь. Надо по приезду, в сельмаг смотаться. Купить туфли, а лучше сразу ботинки. Надеюсь, денег хватит? Чай студентов-помощников колхоз будет кормить из своего котла. — А сейчас, товарищи, дружно спускаемся, вниз. К автобусам. — Прервал мои размышления голос институтского начальника. - У кого имеются домашние телефоны, можете зайти в деканат, позвонить, предупредить. Ну а кого нет, - оставите записки. Секретарь развезёт.
Колхоз «Заветы Ильича»
— Значит так, мальчики. — На меня и моего закадычного друга Димку в упор смотрели огромное, зелёные глаза молоденькой колхозной фельдшерицы.- Вы их будете загонять, по одной. Вон в то стойло. А я стану делать животным уколы. — Сапоги дадите? Сами же видите, грязища у вас непроглядная. А я, вообще-то, в летних сандалиях, — пробасил Димка. — Это не по моей части. С этим вопросом только к председателю. Правда, его сейчас нет! И когда будет, неизвестно. У нас же ЧП в колхозе! Но когда объявится, что-нибудь придумает. И вообще вас, городских, за версту определить можно. Грязища, видите ли, у нас. Коровы, между прочим, живые существа. Они не только молоко дают, но и навоз тоже. Так что, привыкайте. К сельской среде обитания. Будете потом её с благодарностью вспоминать! Когда сметану с творожком уминать станете, в своей студенческой столовой. Сельпо колхоза «Заветы Ильича» — Ой, парень. Ну рассмешил. Ботинки сорок шестого размера! Да таких отродясь в нашу глушь не завозили! Потому как не купят. Нет в станице мужиков, с этакой лапищей. — Пышнотелая продавщица смеялась от души. — Ну, может быть, калоши? — взмолился я. Женщина молча покачали головой. А за окном что есть силы сигналила полуторка. Спешащая доставить нашу «банду» к месту спасения горемычного стада. Зима того же года. Краевой центр Я оторвал взгляд от чертежа. — Парторг был прав. Всё, что положено мы обязаны сделать и сдать в срок. По ускоренной программе. В прихожей зашуршало. Это почтальон просовывал в закреплённый, на двери почтовый ящик, местную газету. Есть повод отвлечься, — пронеслось у меня в голове. *** — «Высокая правительственная награда вручена председателю колхоза, за успешную борьбу с ящуром». — А вот внизу то, что надо. — «Открылся новый дом быта, оснащённый по последнему слову техники». Хватаю со стены куртку и «лечу» туда. Может умельцы всё смогут спасти… *** — Приёмщица, морща нос, вертела в руках мои, разбитые вдрызг, «щузы». Наконец, вынесла приговор. — Импортную обувь в починку не берём. Нам и нашей, отечественной, хватает! И вообще, как вам не стыдно! А с виду интеллигентный человек! Приносить предметы, с таким запахом. У нас, между прочим, предприятие «Высокой культуры!» *** Вернувшись домой, я не засел за курсовой, а вновь уткнулся в газету. А вдруг, мне ещё раз повезёт. И я обнаружу сообщение ТАСС, о том, что наш дорогой Леонид Ильич захотел встретиться с лидером какой-нибудь капиталистической державы. И тогда в означенное место срочно свезут «импорт»! И может быть даже наимоднейшие вельветовые «щузы»! Блюдо из колхозной столовой. Суп кубанской. С куриной лапшой. Прекрасное блюдо для большого количества едоков. Фирменная фишка в наваристости бульона. Я, ожидая с десяток гостей, кладу в самую большую кастрюлю целиком небольшую тушку курицы или индейки. Варю на самом медленном огне, добавляя туда большую луковицу и лавровые листья. Процесс считается законченным когда мясо птицы станет распадаться на кусочки. Затем кладу кладу в бульон лапшу (желательно домашнего приготовления). Количество её определяю на глаз. По мне, так побольше, - ибо суп лапшой не испортишь. Птицу достаю, отделяю от костей, мелко нарезаю и возвращаю обратно. И главное — никакой картошки, зажарки, сала и тому подобного. Только бульон и лапша. *** Простой кубанский супчик обильно посыпаю свежей зеленью (лучок, петрушка, укроп и .т.п.). Очень вкусно с только что испечённым тёплым хлебом. Эта похлёбка быстро восстанавливает силы едоков. А если есть небольшое количество того, чем нашу лапшичку запить, то прекрасное настроение гарантирую.
Прикрепленные файлы:
Прозаик
Автор: paw
Дата: 22.01.2022 11:34
Сообщение №: 193947 Оффлайн
Рай. За миллион лет до нашей эры. Адам тяжело вздохнул и отвернулся. — Нет, только посмотрите на него?! Неужели так трудно ответить на простой вопрос, я красивая или нет? Ева демонстративно положила руки на бёдра. (В дальнейшем этот приём, переняли у своей прародительницы все женщины мира!) — Дорогая, ну, откуда я знаю. Ты же здесь единственная, других я нигде не встречал. А это значит... — Что значит? — бесцеремонно перебила женщина. — А то и значит. Сравнить не с кем. Не с леопардихой же. — Хорошо, что вспомнил. Иди убей её. Только не пятнистую, а ту, которая чёрная, забыла, как её зовут. Вспомнила, пантера. — Боже! А она то чем тебе не угодила? — Хочу попробовать её мяса. Лопает, понимаешь, всяких там, зайчиков, кроликов. А я буду есть жаркое из неё, а потом сошью себе переливающуюся шубку из её меха. Класс! Все звери обзавидуются. Ну, чего стоишь? Ступай, охотиться! — Ева! Ты себя в озере видела? На твою шубу трёх хищниц мало будет! А убивать стольких Господь не велит, ибо это грех большой, то есть лютое браконьерство. — Вот так всегда. Стоит мне чего-нибудь захотеть, как ты твердишь одно и тоже: «Создатель не велит, не положено, не по инструкции.» — Ну! Ты не права. Нам всё можно, кроме яблок, и то ты их килограмма три, а может быть и четыре, слопала. Гоняла бедного змея аж на верхушку дерева, за тем, самым румяненьким. Забыла? — Кстати, о яблоках. Как ты думаешь, зачем у меня это? — Ева указала пальцем на бюст четвёртого размера. — А я откуда знаю. Раз есть, значит, так надо. Ступай к Богу и у него спроси. — Адам! Какой же ты... — Какой? — Необразованный, и ещё не любопытный. Ни разу их не потрогал, — женщина надула губки и отвернулась. Но только на мгновение. — Между прочим, мне змей говорил, что они для детей. Я их через эти штуковины кормить стану. Ты, вообще, знаешь, кто такие дети? — Если их Создатель ещё не создал, то не знаю. — Ну ты и ... Идём быстрее вон за те кустики, я тебе перескажу, что мне змей об этих делах поведал. Во всех подробностях. *** То, что увидели Адам и Ева, очутившись по ту сторону зарослей «купин неопалимых», повергло их в настоящий шок и желание бежать, куда подальше, без оглядки. *** На пригорке сидела и весело щебетала парочка таких же, как они... людей! Стройная, загорелая блондинка, запустила руки в волосы спутника, а тот нежно гладил её коленку. — Вы, вы кто такие? И че-го де-ла-е-те в на-шем ра-ю? — заикаясь, промолвил Адам. — Вот именно! Он весь наш, до единого кустика! — топнув ногой, поддакнула Ева, — живо проваливайте, откуда пришли. — А то мы, мы, это... пойдём и Богу пожалуемся, — произнёс Адам и взял Еву за руку, но та её отдёрнула и решительно повернула его голову к себе: — Что это ты пялишься на неё и слюни пускаешь!? Чужих баб, что ли не видал? — Не-а. Никогда. Но зато я теперь знаю... — Что ты знаешь? — Кто самая красивая в здешних местах. — Понятное дело, я! Иначе и быть не может. Ева кокетливо, вздёрнула приличных размеров нос (Змей называл сей предмет лица — шнобель, но женщине это слово сразу не понравилось и она никогда не произносила его вслух). — Ева, прости, но это она. Адам покраснел до кончиков волос и сглотнул слюну. — Чего, того? Ева попеременно смотрела то на своего мужчину, то на соперницу. В её душе в этот момент родилось неведомое чувство. Захотелось немедленно, прямо сейчас, испепелить, поджечь, изничтожить взглядом себе подобное создание. — Она кра-сив-ше тебя. И с ней, я детей... — Дамочка, как вас там, — соперница, с явной неохотой отпустила голову спутника и грациозно поднялась с пригорка, — ваш Адамчик мне абсолютно не нужен. Свой имеется. И в отличие от вашего, начитанный и любознательный…, во всех областях саме.., а хотела сказать — мужчина. Она хотела развить эту тему, но над их головами проплыло переливающееся всеми цветами радуги облако, и секунду спустя чуть поодаль материализовался сам Создать: — Споры в раю прекратить! Ишь чего удумали! Ревновать! Чай, не на Земле, ещё. И неча тут, понимаешь... Да, будет вам известно, я продолжаю экспериментировать! Ищу лучшие варианты. При этих словах Бог подошёл к Адаму и Еве. — Вы вариант один. То есть первый. Они второй. Исправленный и доработанный. Ева хотела что-то спросить, но не решалась и продолжала поедать глазами стройного, мускулистого молодого человека из конкурирующей двойки. Прочтя немые взгляды людей из первого варианта, Создатель почесал затылок и громогласно произнёс: — Быть по сему! Меняйтесь. Адам ступай к Еве номер два, а Ева, номер один, отныне и вовеки веков будет со вторым Адамом. Deus lo vult1. Вечером того же дня. На противоположных берегах райского озера. — Адамчик второй, а ты когда-нибудь ел шашлык из леопарда? Вкусняшка, скажу я тебе, неописуемая. Просто райское наслаждение, — Ева вырвала из земли большую свёклу, разгрызла её пополам и стала мазать половинками свои щёки, — хочешь, я для тебя лично, его прямо здесь, на костерке, приготовлю. Только хищника раздобудь. Ты же вон какой мускулистый и сильный, ну что тебе стоит? *** —Красавица моя ненаглядная, Евочка вторая и единственная, — Адам выписывал круги, вокруг своего неожиданного приобретения. Хотел было нарвать цветов, растущих возле её ног, но не решился. Зачем их рвать и дарить, коль она и так уже в них сидит. Набрал полные лёгкие вечернего пьянящего воздуха и продолжил: —А ты детишек любишь? Мне тут, намедни, змей рассказал, откуда они берутся и, главное, как их можно сварганить. Не хочешь потренироваться? — Мужчина! — его новая собеседница, наморщила симпатичный носик, — вот лично с вами я не имею ни малейшего желания. И, вообще, у меня голова болит! Всегда! Взгляните, пожалуйста вон туда, на опушку леса. Доску учебную, интерактивную, видите. Сделайте милость, сходите туда и извлеките на ней корень из двухсот двадцати пяти, а затем напишите чему равен квадрат суммы двух чисел, я погляжу, насколько вы, доставшаяся мне особь мужского пола, сильна в математике. — Евонька, золотко, — Адам чесал голову двумя руками сразу, — я того, могу извлечь корень только из земли и, то, если не глубоко... — Мужчина! Если вы так слабы в точных науках, то, наверняка, будете не в состоянии посчитать количество своих собственных детишек, я уже не говорю о том, чтобы обеспечить их достойное ... *** Создатель, выглядывая из своего облака, пребывал в раздумье. С точки зрения физиологии, явных ошибок не наблюдается, а вот с точки зрения психологической совместимости... А может просто взять, да и создать вариант номер три? Сколько там рёбер у обоих Адамов осталось?
Прикрепленные файлы:
Прозаик
Автор: paw
Дата: 26.01.2022 07:21
Сообщение №: 193964 Оффлайн
Люди моего поколения и старше помнят, что в советских конторах стояли такие аппараты односторонней связи без диска номеронабирателя. То есть на них позвонить можно, а с них нет. Они, как правило были ярко-красного цвета и в центре аппарата красовался золотой герб Советского Союза. Обладатели таких аппаратов страшно гордились ими. Так как наличие сего агрегата сильно подчёркивало статус владельца. Не знаю, уж почему, но эти устройства связи обладали очень скверным типом звонка. И мой организм со временем выработал стойкую антипатию к мелодиям этого агрегата. Если то, что раздавалось из-под красного пластика вообще можно назвать мелодией. Короче, он зазвонил. В трубке раздался раскатистый бас нашего министра. - Зайди. - Почти бегом спускаясь со своего четвёртого этажа, на покрытый хивинским ковром второй, где и располагался кабинет министра. Я мысленно прокручивал в уме все свои возможные прегрешения, за которые меня следовало вызвать на ковёр. Таковых не обнаруживалось. Хозяин кабинета сесть мне не предложил. Но смотрел по отчески, добро. - Напомни, сколько у тебя было командировочных дней в прошлом году?- пробасил он. - Триста, - потупившись, ответил я. - Точно не считал, не до того было. - Да. Многовато, выходит. Ну, сам понимаешь, наша партия говорит надо, комсомол, отвечает… Что там комсомол отвечает? Я запамятовал. - Есть.- Буркнул я. - Ну, есть, так есть. Поедешь ещё в одну. На целый месяц. Радуйся. - Матлабудин Раджапович, а можно вместо меня кто-то другой, того, на месяц. У меня тут, семейное положение, намечается. - Не, понял! Это что за манера у тебя такая, не дослушав старших, перечить. Ишь чего удумал, семейное положение у него! То же мне уважительная причина! Я же тебя, на этот раз, не в Голодную степь посылаю и даже не в Кызыл-кумы. В столицу нашей Родины полетишь, в саму Москву! Учиться! Квалификацию повышать. Так уж и быть, танцуй. Разрешаю. Государственную награду тебе ни по чину, ни по возрасту ещё не полагается. Бери, какую дают, и дуй на первый этаж, в хозотдел, заказывай себе билет. Ну, чего стоишь, как высохшая чинара? Топай, куда велено. Я не уходил. Молча переминался с ноги на ногу. - Тысяча дивов! Ступай немедленно с глаз долой, иначе возьму и передумаю. - Ага. Матлабудин Раджапович, передумайте, пожалуйста. Очень прошу. Ну, не могу я сейчас того, в Москву. Я и так невесту свою почти год не видел. Министр от такой наглости даже приподнялся с места. Ты, чего сейчас сказал? Ты сам понимаешь, что вот эти уши услышали? Нет, ну вы посмотрите на этого малахольного. Ты кому сейчас перечишь? Ты самому министру возражаешь! Да, такого даже члены коллегии себе не позволяют. Уважаемые, между прочим, люди. Ой, что я сейчас с тобой сделаю! Ой, что сделаю! - Он помолчал с минуту. Встал и подошёл ко мне вплотную. - Красивая? - Кто? - Не понял я. - Ну, твоя, которая, запросто может сбежать от тебя, если опять исчезнешь на целый месяц. - Я мотнул головой. - Ты чего киваешь, как осёл, взнузданный? Тебя сам министр, лично спрашивает. Красивая, очень? Где работает? В каком министерстве или ведомстве? - В нашем. То есть, в вашем. - Так, чего же ты меня, старика в заблуждение вводишь. Сын шайтана и гюрзы. - Хозяин кабинета нажал кнопку селектора. - Салам, Карим Насырович. Тут такое дело, этот наш мельник, кобылица его лягни, не хочет один в Москву отправляться. Говорит, только с невестой и никак не иначе. Давай там быстренько оформи документы и на неё. У нас, кажется, разнарядка на двух человек поступила. Ну, что на другого уже оформлена. Значит, этот другой, в следующий раз на месяц в Москву отправится, дурака тридцать дней, валять. Переделывай быстро. Людям через неделю вылетать. Как это ты не знаешь, кто невеста мельника? А за, что тебе государство зарплату даёт? Кто у нас в министре кадрами заведует? Ну и что в личном деле нет, графы невеста, а есть только жена. Сначала невеста, а потом жена. Наоборот никогда не бывает. Короче, если через десять минут не узнаешь эту страшную тайну, поедешь в командировку в Голодную степь. Не только мельникам там месяцами трудиться, но иногда и кадровикам полезно тоже. Я крутил в руках два заветных листка с печатями. - Дорогая, пойдём в ЗАГС. Распишемся. - Это ты, что! Мне предложение делаешь? На колено даже и не подумал опуститься. Вместо коробочки с колечком какие-то цветастые бумажки суёшь. Что это вообще? - Понимаешь! Это наше свадебное путешествие за государственный счёт. В белокаменную. - Вот уж никогда не думала, что командировка на курсы повышения квалификации является достаточным основанием для заключения законного брака. В конце концов можешь толком объяснить, почему ты решил, что в эту самую белокаменную мы должны лететь в качестве законных супругов? Жили же до этого без штампа в паспорте. Не спорю, регулярно нарушали "Моральный кодекс строителей коммунизма", но тебя этот факт не слишком тревожил. И нате, побежали в ЗАГС. А ты у моих родителей согласия спросил? И вообще, и вообще! На её глазах заблестели слезинки. - Я СОГЛАСНА! Дождалась таки! Только у меня одно условие. - Любимая, я безоговорочно согласен на твоё условие. - Это ты зря. - Она вытерла глаза и взяла себя в руки. - Вот так опрометчиво соглашаешься, даже не выслушав. Так, уж и быть, я принимаю твоё необдуманное и скороспелое предложение, но только фамилию менять не буду. Мне девичья дюже нравится. *** В районом ЗАГСе дородная дама приняла наше заявление. Долго вчитывалась в листки. - Вы, невеста, точно фамилию менять не будете? И вы, жених, согласны с этим? Мы синхронно кивнули в знак согласия. Редкий случай, ну да ладно. Закон это не запрещает. - Жду вас ровно через месяц, со свидетелями, шампанским, ну и так далее. - Как через месяц? Нам через месяц нельзя. Нам нужно прямо сейчас.- С вызовом произнёс я. - Мы! Мы уже давно муж и жена, только не венчанные. - Жених, вы тут у мне, не того. Если вы не венчаны, так у нас в городе все не венчаны, потому как, Азия у нас здесь, средняя. Вот если бы Вы, молодой человек, были военным, ну скажем, офицером и срочно отбывали к месту несения службы, тогда, оно конечно. А иначе никак. - А если мы вам письмо на министерском бланке принесу, тогда можно? - Несите-устало ответила дама. - Поглядим. - Дорогой. Нельзя, так. Вернёмся из Москвы и распишемся. Чего переживаешь. - Ну, как ты не понимаешь, такую простую вещь. Мне уже тридцатник, стукнул. Раз нет штампа в паспорте, значит тебя поселят в женском общежитии, меня в мужском. Возраст, понимаешь ли, уже не тот, чтобы к своей даме по водосточной трубе и балконам добираться, от бдительных вахтёрш бегать. - Я поняла, я всё поняла. Коварный ты тип. Жениться решил лишь затем, чтобы тебе, мужику, комфортно было. Двухспальная кровать в семейном общежитии, гарантирована. А ты обо мне подумал? Может твоей девушке романтики хочется. Может быть я много лет мечтаю, чтобы ухажёр ко мне по водосточной трубе и балконам добирался или на худой конец серенады внизу пел.- Она повернулась и чмокнула меня. - Подготовь текст письма, я завтра напечатаю на фирменном бланке. Ну, а на подпись к министру сам потопаешь, раз тебе так хочется спокойной семейной жизни. *** Мельник! Я знал, что ты у нас самый нахальный сотрудник, но что до такой степени! - Матлабудин Раджапович снял огромные очки в роговой оправе. Сколько я за этим столом работаю, - он постучал по столешнице из массива красного дерева, но подобного письма подписывать не доводилось. Надо же! "Убедительно прошу расписать в связи с острой производственной необходимостью! Министр поколебался и поставил размашистую подпись в левом углу. На. Держи. Сходи, сними мне копию. Покажу друзьям на ближайшем совете министром. Пусть и они позабавятся. Я радостно схватил бумагу и рванул к выходу. - Стой. Куда помчался. - Он подошёл к сейфу. Достал пухлый конверт. - Возьми, это вам от меня подарок, так сказать. Свадебный. Совет вам, да любовь. И с детишками, там не тяните. Командировки, оно конечно, но семья - это святое. *** Спустя два года я готовил справки для "Выездного дела". Меня направляли в Монгольскую Народную Республику, для оказания интернациональной помощи соседнему братскому народу. Собирал неимоверное количество подписей и согласований. Секретарь парторганизации министерства, начальник первого (секретного) вертела в руках наше "Свидетельство о браке". - Это ещё, что такое? Оба не члены нашей коммунистической партии, да ещё и живут на разную фамилию. Сдаётся мне, что брак у вас не настоящий, а фиктивный. Проживаете вместе. Так может быть вы с этой женщиной, спите в разных комнатах, я же не проверяла! Короче, ваше персональное дело, я выношу на общее партийное собрание. И очень сомневаюсь, что Вам лично и Вашей, так сказать, жене будет доверено представлять нашу великую державу за рубежом. Убеждена, что в нашем министерстве найдутся более достойные люди, живущие под одной общей фамилией. Я еле сдерживал себя, чтобы не вырвать у неё папку и не послать партийную даму по всем известному адресу. - Идите мельник, язык не поворачивается назвать товарищем. И хорошенько подумайте над своим поведением и моральным обликом. О времени и месте собрания я вас извещу. В нашей конторе слухи распространяются мгновенно. Даже если они исходят из первого (секретного) отдела. Понятное дело, услышала их и моя половинка. Не мудрствуя лукаво супруга взяла да и переделала все документы. Рассталась со всей девичьей фамилией. А в это время секретарю нашей парторганизации позвонили из очень вышестоящей организации. Популярно объяснили, что командируют за границу прежде всего квалифицированного и опытного специалиста. Моральный облик которого, конечно, интересует соответствующие компетентные органы, но далеко не в первую очередь. *** Через несколько дней "блюстительница коммунистической морали" ходила по этажам и срывала объявления о внеочередном партийном собрании. О выражении лица этой женщины и о разговорах за её спиной я вам, конечно, расскажу, но как-нибудь в другой раз. ***
Любимое блюда Матлабудина Раджаповича — её Величество - Чучвара!
Оно похоже и непохоже на наши русские пельмени. А всё потому, что соус! Но давайте всё же по прядку. И без загадок. Чучвара — это традиционное блюдо узбекской кухни. Чем же оно не пельмени? А вот сейчас начнём готовить и разберёмся. НАМ ПОТРЕБУЕТСЯ: 1) Прежде всего. Ни в коем случае не свинина! Только говядина или баранина. Фарш — полкило. 2) Мука — четверть килограмма 3) Соль — чайная ложка. 4) Масло растительное (желательно хлопковое) — две столовые ложки. 5) Вода — (кипяток) — чуть больше половины стакана. 6) Зира — половина чайной ложки. 7) Перец чёрный — по вкусу. 8) Кориандр — четверть чайной ложки. 9) Лук репчатый — четыре небольших луковицы (три их них - в фарш, одна - в соус). 10) Бульон — много. Смотря на сколько едоков готовите. 11) Томатная паста — столовая ложка, с верхом. 12) Перец болгарский — один большой. 13) Морковь — одна и тоже большая. ГОТОВИМ: Перво-наперво замешиваем заварное тесто. В нашу муку кладём щепотку соли, пару столовых ложек масла, льём воду, кипяток. Тесто перемешиваем вилкой! (Оно же горячее!) Когда остынет, выкладываем на деревянную доску и месим уже руками. Затем оправляем его на расстойку, накрывая чистым полотенцем. После тщательно раскатываем и нарежем на квадраты. В каждый из них кладём наш фарш. Закрепляем края, получая треугольнички. При желании их можно обернуть вокруг указательного пальца, тогда внутри «чучвары» образуется круглая, красивая полость. (Я так не делаю, для ускорения процесса приготовления. Да и палец у меня, не того размера). Теперь наступает очередь соуса. Лук режем на кубики, обжариваем в небольшом количестве масла до золотистой корочки, затем добавляем морковь, так же нарезанную кубиками. Кладём перец. Обжариваем пару минут, после чего добавляем томатную пасту, тщательно перемешивая и наконец выливаем бульон, после чего не снимаем нашу кастрюлю с огня ещё минут 5-7. Высыпаем туда нашу чучвару-пельмени. Варим до готовности. В глубокую тарелку, (конечно лучше в узбекскую кассу) кладём несколько пельменей, сверху поливаем соусом и бульоном, затем кладём ещё один слой пельмени. Быстренько зовём родных и друзей к столу. Пока не остыли!
Прикрепленные файлы:
Прозаик
Автор: paw
Дата: 29.01.2022 08:36
Сообщение №: 193979 Оффлайн
Столица одной из Советских Социалистических республик Средней Азии 198… год. — Ты это видел? - супруга протягивает мне свежий номер отраслевого журнала. — А что там интересного? — А то, дорогой мой. Что твой бывший однокашник уже к.т.н! Кандидат, понимаешь! А ты так всю жизнь мелким министерским клерком и проживёшь. Чем ты хуже? — Во-первых, однокашники бывшими не бывают. А во-вторых, ты же прекрасно знаешь, что у меня командировки. Почти триста дней в году. Когда мне наукой заниматься? И вообще он там на Кубани, на кафедре работает. В тепле и уюте. А я всё больше в Голодной степи. Чувствуешь разницу. — А это что? - моя половина достаёт с верней полки пухлую папку и заботливо стирает с неё пыль. — Ну, это так. Просто наброски. Для нашего научно-технического общества. Может быть, когда-нибудь рацпредложение подам. И мне премию выпишут, рублей тридцать, а может быть – и все пятьдесят. — Значит так! Мы с тобой всё обсудили, и я решила! Поступаешь в аспирантуру! — Но у меня ведь работа. И зарплата поболее чем аспирантская стипендия. Причём в разы. Да если честно, то у нас здесь в Азии и кафедры такой нет. Только создаём на юге республики при тамошнем технологическом институте. — Вот что у тебя за манера такая? Вечно со мной спорить! По глазам твоим бесстыжим вижу, что будешь заявление подавать. В Москву, в Одессу, в твой любимый Краснодар. Решай сам. Но чтобы за диссертацию засел немедленно. Иначе… — Что иначе? - поинтересовался я. — Лишу тебя… — Чего лишишь? — Сладкого на ужин! Давай! Пиши заявление. А я, так уж и быть, как верная жена во всём тебе помогать стану. А потом такой банкет закатим, по поводу твоей успешной защиты. Я слышала, что сотрудникам министерства, если у них учёная степень есть, разрешают персональные визитные карточки иметь. Представляешь такой картонный квадратик, и на нём золочёнными буквами написано — кандидат технических наук. Здорово, правда? Все мои подруги от зависти лопнут! — До банкета и визиток ещё топать и топать. Триста вёрст и всё лесом. А в наших краях этого самого леса днём с огнём не сыскать. По большей части пустыни или степи. *** Спустя месяц я стал соискателем на учёное звание, в родной альма-матер. Через полгода успешно сдал кандидатские минимумы по спец. предмету и марксистско-ленинской философии. Остался последний по иностранному, то бишь немецкому языку. «Отлично» по нему я получил ещё будучи студентом, лет так десять назад, а может быть и более. Понятное дело, что в моей нынешней работе мне доводилось использовать по большей части слова из лексикона коренного населения. *** Размахивая перед собой многостраничным учебным планом, заверенным красивыми синими печатями ректората, я с большим трудом, но всё же выпросил у начальства положенный трудовой отпуск. Не откладывая дела в долгий ящик, по великому блату и с приличной переплатой приобрёл билет на ближайший рейс, в любимый Краснодар. *** На следующий день, робко, аки нерадивый студент-заочник, постучал в дверь кафедры иностранных языков. — Betreten Sie (войдите), — это я ещё смог понять. Но весь остальной монолог старенького преподавателя – нет. Стоял и молча хлопал глазами. Минут через десять, после троекратного повторения сообразил-таки. — Kommt ein junger Mann und beginnen Sie mit den Grundlagen, und noch besser direkt mit Alphabet. (Идите молодой человек и начните с самых азов, а ещё лучше непосредственно с алфавита). *** — Сдал? - вместо приветствия и поцелуя поинтересовалась жена, едва я переступил порог квартиры. — Нет, - буркнул я. - Они там на кафедре вообще по-русски не разговаривают Даже за чашкой чая или кофе на немецком шпарят. — Ну, не расстраивайся, - супруга, наконец, соблаговолила чмокнуть меня в щёку. - Я знаю, что надо делать. — И я знаю. Учиться, учиться и учиться, как завещал великий Ленин. — Ну и это конечно тоже, - парировала моя половинка. – Помнится, ты говорил, что на юге республики есть технологический институт. Совсем новый. Попробуй сдать свой минимум там. Надеюсь, они нудными старичками-преподавателями обзавестись не успели. — Но ведь я прикреплён к краснодарской кафедре. — Так открепись. Напиши в Москву! Самому министру! Так, мол, и так. Работаю в Средней Азии, летать за тридевять земель накладно, да и работа не позволяет. Сообрази, соискатель! *** «Министру высшего и среднего образования СССР товарищу В. П. Елютину от …. Заявление. Из-за специфики моей работы и ввиду исключения убедительно прошу вас разрешить мне сдачу экзамена по немецкому языку в местном технологическом институте». Ответ пришёл на удивление быстро: «Разрешаю. Ввиду исключения!» *** На юг республики я летел на крыльях. В буквальном смысле этого слова. Старенький Ан-24 доставил меня в город на краю великой пустыни за пятьдесят минут. А ещё через час я не только беспорядочно хлопал ресницами, но и не мог закрыть отвисшую от удивления челюсть. Жена оказалась права. Преподавательницы немецкого – сплошь молоденькие и весьма симпатичные девушки. Однако они были этническими немками. Дочерьми тех, кого во время войны принудительно переселили в эти малопригодные земли из благодатного Поволжья. Мои педагоги не то, что говорили по-немецки, они по немецки ДУМАЛИ! — Ja keine Sorge Sie so wird alles gut. du wirst sehen (Да не волнуйтесь вы так, всё будет хорошо. Вот увидите). Мы вам поможем, а вы нам. Последнее предложение меня немного обнадёжило. — И чем же я могу, фроеляйн, быть полезен? — Вы же в министерстве работаете? — Да. Простым советским инженером. — И импортное оборудование монтируете? — Приходится. Изредка. — Из Германии? — Случается. — Сами видите. Кафедра у нас совсем новая. Специальных технических текстов у нас нет. Как нам студентов учить? Ваших будущих коллег, между прочим. Так что давайте договоримся, вы нам паспорта на оборудование, а мы вас по языку подтянем. Маленько. Только подтянем. Окажем, так сказать, консультационные услуги. Идёт? — Но ведь вся техническая документация поступает в министерство под грифом ДСП. То есть для служебного пользования. — Так мы вас для этого самого служебного пользования и просим. Служба у нас такая, - девушки засмеялись. *** В киосках «Союзпечать» по всей нашей стране в то время продавались немецкие газеты «Ноеслебен» и «Ноесцайтунг». За весь следующий год эти издания стали моими если уж не любимыми, то уж точно настольными. Двадцать тысяч знаков, сорок тысяч, шестьдесят. И это без учётов пробелов. Задания на переводы следовали один за другим. Юные леди спрашивали строго. Кипы технических паспортов на языке страны изготовителя оборудования помогали мало. Сказать, что на экзамене я дрожал аки лист осенний, не сказать ничего. Пот с меня лил сплошным потоком. Благо можно было сослаться на жаркий, пустынный климат. И «гуд» (хорошо) из уст симпатичной мучительницы прозвучал для меня словно небесная музыка. Сдал. Я сдал последний кандидатский минимум! Ура! Ура! И ещё раз ура! Мне казалось, что после такого испытания защита самой диссертации – просто приятная прогулка в тёплый весенний день. *** Кандидатскую я так и не защитил. Подвернулась загранкомандировка. Мы с супругой выбрали банальные тугрики, предпочтя их малооплачиваемой науке. А потом великий и могучий Советский Союз развалился. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. *** Прошло четверть века. Судьбе было угодно командировать меня в Германию. И вот, что удивительно. Не сказать, что на все сто процентов понимаю о чём «шпрехают» тамошние обитатели. Но попросить у продавщицы граммов сто-двести баварской Wurst (колбасы) могу запросто. И вечером, в своём подъезде, доставая из почтового ящика многочисленные проспекты и листовки, с благодарностью вспоминаю весёлых и принципиальных преподавательниц немецкого языка из далёкого технологического института. Расположенного на самом краю великой пустыни. Ну, а на закуску от меня — Гамбургский капустный пирог-запеканка из квашеной капусты, с мясом. НАМ ПОНАДОБЯТСЯ: Капуста квашеная — пол кило и чуть больше Два яйца Фарш мясной — грамм триста Головка лука Сметаны стакан Сухари панировочные — три столовых ложки Масло сливочное — полторы столовых ложки Масло растительное - 30 г Соль — на ваш скус Специи для мяса — какие в доме есть ГОТОВИМ: Лук режу кубиками и, как обычно, обжариваю на постном масле до золотой корочки. После чего на сковородку отправляю фарш, жарю, не забывая разбивать комочки. Кладу соль и специи. Накрываю крышкой и тушу четверть часа на медленном огне. Параллельно Взбиваю яйца добавляя в них соль, перец и половину приготовленных сухарей. Затем заливаю этим квашеную капусту, тщательно перемешивая. Беру форму для выпечки, смазываю сливочным маслом и высыпаю на дно оставшиеся панировочные сухари. На капусту ровным слоем кладу фарш. Затем ещё слой капусты. Всё это сверху смазываю сметаной. И в духовку. (или как у меня дома, в Аэрогриль). Выпекаю в предварительно разогретой духовке при температуре 180 градусов духовке один академический час или попросту сорок пять минут!
Прикрепленные файлы:
Прозаик
Автор: paw
Дата: 05.02.2022 08:52
Сообщение №: 194007 Оффлайн
Она — безусловно, самая красивая женщина, какую я видел в кино и в жизни" Луис Б. Майер, глава MGM Оговорюсь сразу — этот, написанный мною текст, — редкое исключение. Обычно мои загадки посвящены известным, малоизвестным или совсем неизвестным отечественным личностям, разных эпохах. Но увидев портрет этой удивительной женщины я не удержался и решил ещё раз напомнить о ней. Тем более, что её, портрет, вот уже много лет, смотрит на нас с вами, с многочисленных коробок фирм, выпускающих различный софт.[1] *** Популяризаторы науки и пропагандисты беспроводных компьютерных сетей, случайно раскопав историю этого изобретения, пытались представить её к Медали Чести Конгресса и к награде IEEE[2] — безуспешно. Только в 1997 году она была удостоена медали фонда Electronic Frontier. Женщина категорически отказалась присутствовать на церемонии и не дала интервью ни одному журналисту, заявив по телефону: — "Не думайте, что я плохо выгляжу, просто не хочу никого видеть!" Руководителям Electronic Frontier пришлось передать награду её единственному сыну, Энтони. *** Сдаётся, что существует какая-то загадочная связь между этой удивительной женщиной и миром компьютерных технологий. И в качестве доказательства этого факта, я могу сообщить, что именно её образ вдохновил известного художника и дизайнера Джона Коркери потратить аж сто двадцать часов кропотливой работы на создание непревзойдённого шедевра векторной графики — портрета, который я привожу здесь, в качестве иллюстрации. За эту работу, в далёком 1996 году, Коркери получил главный приз корпорации Corel — четверть миллиона долларов. Актрисе не досталось ни цента. Правды ради скажу, что лично художник ничего не знал о судьбе прототипа. *** Будущая звезда Голливуда появилась на свет в ноябре 1913 года, в Австрии. На своё счастье еврейская девочка успела вырасти до расцвета Третьего рейха. Затем, дабы сохранить жизнь, вела образ жизни хамелеона: придумала себе несколько имён. Представлялась той личностью, которую требовали обстоятельства. Ежедневно ходила по лезвию бритвы. По этой причине или по какой другой, но именно эти страшные годы, породили в её прелестной головке одну из основ военной мощи Соединённых Штатов - спутниковой системы глобального позиционирования (Navstar Global Positioning System - GPS).[3] *** Несколькими годами позже девушка вошла в историю всемирного кинематографа, причём два раза. Первый раз — когда сыграла героиню провокационного новаторского фильма «Экстаз». Стала первой актрисой, появившейся на экране обнажённой! Наша героиня так же была первой в мире актрисой, которая в фильме имитировала оргазм! Конечно, это был хитрый трюк, поскольку во время съёмок она просто колола себя английской булавкой. Церковь негодовала! Сегодня такими сценами не удивишь даже школьника, но тогда.... Это было чересчур! Картину мгновенно запретили к показу в ряде стран! Годы спустя всё же выдали прокатное удостоверение, но с серьёзными цензурными купюрами. *** Актрисе до всего этого не было никакого дела. В тот год родители сосватали её, за фабриканта оружия, австрийского миллионера Фрица Мандла. Одно из крупнейших состояний в Европе он нажил, продавая оружие Германии и Венгрии, в нарушение Версальского Договора. Первым делом супруг попытался скупить все копии скандального кинофильма, чем только подогрел общественный интерес. *** В Лабораториях Фрица велась работа над созданием управляемых вооружений. Вариант, опробованный на пушечных снарядах, совершенно не годился в водной среде. Для торпед предложили использовать радиосигнал. Но недостатки классической радиопередачи австрийские специалисты так и не смогли преодолеть. Природного ума женщине, не имевшей специального образования, хватило, чтобы понять суть проблемы. Пронести идею через годы и предложить, в конце концов, простое до гениальности решение. *** Ревность супруга была фанатичной. О киносъёмках не могло быть и речи. Развестись с ненавистным мужем в то время тоже было невозможно. И женщина решилась на побег. Попыток было несколько, и наконец, последняя увенчалась успехом. Однажды взяла да и подсыпала снотворное служанке, которая за ней следила, переоделась в её одежду и сбежала. Некоторое время жила в Лондоне, подрабатывала певицей, затем переехала в Голливуд подальше от ненавистного мужа. *** Шло время и её провозгласили звездой экрана владельцы киностудий Голливуда! Присвоили титул «самой красивой женщины мира». За свою карьеру она снялась в пятидесяти фильмах. *** Когда началась Вторая мировая война, актриса вспомнила о своём "хобби”. И в августе 1942 года она пошла и запатентовала идею "Секретной системы коммуникаций”, которая легла в основу не только будущей спутниковой связи Минобороны США, но и мобильных телефонов. Этот патент до сих пор пребывает под грифом – "Совершенно секретно”. После окончания войны героиня нашего повествования занялась воспитанием детей и выяснением отношений в суде с бывшими мужьями. Из-за отсутствия времени была вынуждена отказаться от предложенных ролей в "Газовом свете” и "Касабланке”. Однако в 1949 году с успехом снялась в блокбастере "Самсон и Далила”. Последний раз появилась на экране в 1958 году. Сыграла стареющую кинодиву в фильме "Женщина-зверь”. А что же стало с патентом? - Актриса, взяла да и безвозмездно подарила правительству Соединённых штатов, отказавшись от всевозможных выплат. *** Умерла героиня этой загадки в январе двухтысячного года. *** Последние годы её жизни о ней почти никто не вспоминал. Жила бедно, нянчила и правнуков, а так же занималась бесконечными судебными разборками о клевете и несанкционированном использовании её имени. Некоторая ирония судьбы заключается в том, что родной сын Энтони, владеет магазином радиотелефонов в Лос-Анджелесе, где половина продаваемых аппаратов использует технологию придуманную его матерью. Читатель, полагаю, что уже давно догадался о ком идёт речь. Если нет, то фото тебе в помощь. Свои версии ответов пишите в комментариях к статье. Вас ждут бонусы за правильные ответы, присланные первыми тремя читателями [1] — Программное обеспечение (англ. software) – это совокупность программ, обеспечивающих функционирование компьютеров и решение с их помощью задач предметных областей. [2]— Медаль почёта IEEE (англ. IEEE Medal of Honor) — награда, которая вручается Институтом инженеров электротехники и электроники (IEEE) за выдающийся вклад в электронику и электротехнику [3]— (джипиэс, ГПС) — система глобального позиционирования, использующая спутниковую систему навигации для определения местоположения наземных, воздушных и водных объектов с точностью до 1.8 метра. Это одна из двух основных спутниковых систем, которая предоставляет информацию о геолокации, вторая, наш российский — ГЛОНАСС.
Прикрепленные файлы:
Прозаик
Автор: paw
Дата: 09.02.2022 11:20
Сообщение №: 194017 Оффлайн
За окном сплошной стеной лил дождь. Туристический автобус стоял у ворот кладбища Сент-Женевьев-де-Буа, но желающих покинуть тёплое и сухое убежище не находилось. — Это небольшой населённый пункт нашей республики не похож ни на один из городов огромной России. Однако именно здесь покоится прах десятков тысяч русских людей. И мы приехали сюда, чтобы поклониться великим могилам.- Гид старался, как мог. Погода погодой, но его первоочередная задача вытащить всех наружу. Сделать круг по кладбищу. Показать усыпальницы великих князей и прочих знаменитостей. Ивана Бунина, Мережковского, Гиппиус, Тэффи. Быстренько отметить путёвку и отбыть в Париж. К неоновому блеску витрин, вину, сыру и музыкантам с аккордеонами. — А я хочу увидеть могилу Нуриева, - прошептала мне в ухо супруга. - Говорят, это нечто. Упавший театральный занавес. Утверждают, как настоящий. Пойдём посмотрим. Зря что ли, приехали. - Она настойчиво теребила меня за руку. Я вынул зонтик и решительно поднялся с места. — Браво месье. Браво мадам. - Гид захлопал в ладоши. - Господа давайте же последуем примеру этих отважных путешественников. Однако за нами последовала лишь стайка бесшабашных студентов с автобусной галёрки. Остальные обитатели транспортного средства дружно отвернулись к окну, продолжая изучать следы оставляемые дождевыми каплями. *** — Зиновий Пешков, это кто? Уж часом не родственник основоположника социалистического реализма или что-то в этом роде? - Жена прижалась ко мне, стараясь спрятаться от ливня под большим зонтом. — Приёмный сын, - буркнул я, стараясь побыстрее завершить экскурсию. — Не слышала о таком родственнике. И он что, правда был генералом Франции? — Был. И ещё личным другом Шарля де Голя. — Вот это да! Расскажи. Ты же писатель. Всё обо всех знаешь. А как он вообще здесь оказался? Насколько мне известно, его отец жил в Советском Союзе, ну ещё на острове Капри. — Дорогая. Ты вроде бы хотела увидеть могилу маэстро Нуриева. Или уже бог с ней? - Съязвил я. — Успеется. Нас к ней обязательно гид приведёт. А пока мы будем топать по лужам, ты мне про этого Зиновия поведаешь. А я тебе за это отдам свою порцию виноградных улиток или лягушечьи лапки, на выбор. - Она решительно отобрала зонтик и закрыла его.- Вот видишь сама природа нам знак даёт. Дождь прекратился. Так, что давай! Просвещай! *** — То, что ты не знаешь о Зиновии Пешкове, не мудрено. До середины восьмидесятых готов прошлого века это имя в СССР было под запретом. Вроде бы, как и не жил человек вовсе. - Я снял пиджак и накинул его на плечи супруги. Весна во Франции похожа на нашу Краснодарскую. Прохладно. Не зря же оба города на одной параллели расположены. — В самом начале двадцатого века буревестнику революции, то есть Максиму Горькому, во время пребывания в Нижнем Новгороде, срочно понадобились визитки. Мэтр и обратился в гравёрную мастерскую господина Свердлова. Визит к старому еврею оказался судьбоносным. — То есть? Поясни пожалуйста. - Горький его, завербовал? — Получается, что так. Сыновья Свердлова стали расклеивать по городу прокламации, а папаша безвозмездно, то есть даром, изготавливать для революционеров бланки документов. Год спустя писатель закончил свою знаменитую пьесу «На дне» и в связи с приездом в Арзамас самого Немировича-Данченко устроил публичное чтение. По ролям. Зиновию достался текст Васьки Пепела. Помнишь такого — Не-а. - Честно призналась супруга. - А это важно? — Как сказать? На мой взгляд, очень. Знаменитый режиссёр наговорил молодому дарованию кучу комплиментов и пригласил в белокаменную. Посулил быструю карьеру артиста. — И он, поехал? У юноши действительно был талант? Немирович не ошибся? — Уф. Сколько вопросов сразу. Имей же терпение. Мне нужно время, чтобы вспомнить. Давно ведь дело было. Почитай больше века прошло. - Я хотел опуститься на скамейку, но передумал. Мой карманный носовой платок не смог бы впитать всю влагу оставшуюся на ней после дождя. – Дорогая, ты наверное знаешь, что в Российской Империи существовал постыдный закон. Назывался «Ценз оседлости». Согласно ему Иешуа-Залман Михайлович Свердлов, а именно так нарекли Зиновия при рождении, был лишён права проживания, в обеих столицах. Однако Горький выход нашёл. Молодого парня крестили. Юноша принял православие. Следовательно, на него ценз оседлости уже не распространялся. Алексей Максимович стал крестным отцом бывшего иудея и усыновил юношу. Родной отец узнав об этом факте, проклял сына -вероотступника. Категорически запретил даже приближаться к родному дому. Алексею Максимовичу пришлось дать парню свою фамилию и отчество. Забегая вперёд скажу, что согласно древним иудейским поверьям сын, которого проклял родитель, обязательно лишится руки. Правой. Поэтому узнав, что его отпрыск потерял на войне правую руку, чрезвычайно обрадовался. Проклятие сработало. *** — Что-то я не припомню такого артиста Зиновий Пешков. Или он выходил на подмостки под сценическим псевдонимом? — Ты права. Впрочем, как всегда. Выдающегося артиста из юноши не получилось. Он некоторое время обучался в школе Московского художественного театра. Но в воздухе уже пахло войной. Была объявлена мобилизация. Сдаётся мне, что участие в русско-японскую войне, в жизненные планы будущего актёра не входило. А как откосить от призыва? Только эмигрировать. Именно так Зиновий и поступил. Трудился на кирпичном заводе. Подрабатывал в меховой мастерской. Жил впроголодь практически нищенствовал. В поисках лучшей доли перебрался в Соединённые штаты. В дороге у молодого человека украли все деньги. Жил в ночлежках. Ненавидел капитализм. В 1906 году названый отец прибыл в Америку. Зиновий примчался в порт. Встречу известного русского писателя и неприметного юноши, в потёртой курточке, запечатлел не один десяток фотографов. Сын сопровождал Горького повсюду. Был переводчиком. Пронырливые журналюги совсем скоро прознали, что приехавшая вместе с писателем госпожа Андреева не является законной супругой литератора. И что в далёкой России осталась венчанная жена и пятеро детей. Пешковых перестали пускать в гостиницы. Спустя некоторое время Горький отправился в Италию на Капри. Зиновий последовал за ним. — Странно. - Супруга остановилась и посмотрела на могилу какого-то белогвардейского генерала. — Что странно? — А то, что у Горького на острове перебывали практически все видные революционеры того времени. Почему же приёмный сын не стал коммунистом? — Сдаётся мне, что этому помешала любовь. — Как это? — На острове молодой человек познакомился с девушкой и всего спустя неделю сделал ей предложение. Знаменитый папаша был категорически против. Но сын стоял на своём. Через год у молодых родилась дочь. А спустя три года в Европе началась Первая Мировая война. И очередная размолвка с отцом. Несмотря на все протесты Горького Зиновий записался во французский иностранный легион. Это была единственная возможность стать военным. Французского гражданства у сына литератора увы, не было. А без него в регулярную армию никого не брали. Мечтал как можно скорее сразиться с врагом России. — Дорогой. А что это за легион такой? Поясни, будь добр. — Наёмники. Со всего света. Без роду и племени. В основном уголовники. Анкету о своём прошлом они не заполняли. Назывались любым именем. И всё. Вперёд на врага. Во славу Французской республики. Не забыла, что я тебе рассказывал про правую руку. — Конечно. — В боях под Арасом Зиновия тяжело ранили. Он самостоятельно выбрался из окопа. Добрел до железнодорожных путей. Дождался поезда. Угрожая оружием заставил вести себя в госпиталь. Потерял очень много крови, но выжил. — Погоди! Он же по своей главной фамилии Свердлов! Ведь так! Выходит, что его родной брат в эти годы был Председателем ВЦИКа. То есть номинальным главой страны. Я ничего не путаю? Скажи мне, а браться после эмиграции Зиновия не встречались? — Было дело. Отставной легионер приезжал в Советскую Россию. В составе Французской делегации. И конечно встретился с братом. Насколько мне известно, руки они друг другу не подали. Оба сделали вид, что не знакомы. Да собственно Пешкову и подавать было нечего. Из госпиталя он вышел с пустым рукавом и с письмом в кармане. Жена писала, что уходит от инвалида по причине того, что калека не сможет её содержать должным образом. — Выходит, он как и прежде? Бродяжничал? Нищенствовал? — На этот раз нет. Ещё в 1915 году легионера наградили военным орденом. И как иностранец, проливший кровь за новую Родину, Пешков получил право на гражданство. Удивительное дело, но безрукого инвалида оставили в армии. А в каком качестве может быть полезен однорукий? Супруга молча пожала плечами. — Я предполагаю, что служил сын Буревестника во Втором бюро, то бишь в разведке. Английским владел превосходно. И его послали в Америку. Чем Зиновий там занимался мне не ведомо. Но по возвращению во Францию его удостоили высшей правительственной награды - Ордена Почётного Легиона. *** Супруга стояла возле великолепной могилы Рудольфа Нуриева. Но слушала она не гида, а меня. И торопила. — А дальше? Нам скоро в автобус возвращаться, ты мне далеко не всё рассказал. — Конец службы Зиновия в легионе совпал с началом второй мировой войны. Отставной вояка категорически отказался признать капитуляцию Франции и выполнять приказы командира-коллаборациониста. Был схвачен и приговорён военным трибуналом к расстрелу. В ожидании казни ему удалось столковаться с часовым и обменять подарок Приёмного отца — золотые часы — на гранату. Зажав её в единственной руке и вырвав зубами чеку, бросился к командиру. Взял его в заложники. Велел посадить себя в машину и отвезти на аэродром. Захватив с той же гранатой самолёт, приказал пилоту взять курс на Гибралтар, где находился Комитет Национального Спасения — правительство Франции в изгнании. Здесь Пешков вновь встретился со старым боевым другом — Шарлем де Голлем. *** Спустя много лет полк солдат сопровождал гроб русского человека и генерала Франции. Зиновия Пешкова похоронили, как он и просил. В изножье могилы княгини Оболенской. Ну, а что написано на надгробном камне ты видела - «Легионер».
А теперь готовим легендарные французские круассаны.
НАМ НУЖНО:
Тесто слоёное бездрожжевое — четверть килограмма (я банально покупаю его в кулинарии, уже готовое)
Мука - совсем немного. Чтобы тестом не прилипло к доске.
Лосось копчёный — 100 грамм
Сыр мягкий, плавленый подойдёт — 50 грамм.
Кабачок — 100 грамм
Соль — пол чайной ложки
Перец чёрный молотый — на ваш вкус
Желток один — рогалики смазывать.
Кунжут ложка чайная их же посыпать.
ГОТОВИМ: Для начала мою и сушу кабачок, режу соломкой.
Сковороду тефлоновую! Это важно! разогреваю на малом огне. Кладу на неё кабачки и посыпаю солью и перцем. Тщательно перемешиваю минут пять. Затем снимаю и даю остыть. Разогреваю духовку (а я свой любимый Аэрогриль) до 180 градусов. Затем раскатываю тесто. Режу на треугольнички. Мажу каждый из них мягким плавленым сыром. У основания треугольников кладу обжаренные кабачки. Рыбу острым ножом режу на пластинки и кладу сверху кабачков. Всё это закручиваю в рогалики. Низ противня застилаю пергаментом, затем кладу рогалики. Их верх смазываю желтком и посыпаю кунжутом. Выпекаю при той же температуре 180 градусов примерно полчаса. Обязательно даю остыть. Горячими с пылу-жару есть очень вредно! Лишь после этого на стол!
Прикрепленные файлы:
Прозаик
Автор: paw
Дата: 12.02.2022 08:40
Сообщение №: 194025 Оффлайн
От автора Я закончил рассказ «Загадка мемориальной доски»[1] и извлёк из дальнего ящика порядком запылившуюся папку с пожелтевшими материалами прошлых эпох. Меня заждались герои новых рассказов и повестей — цари и герцоги, шпионы и разведчики прошедших эпох. Но не тут-то было. Ящик электронной почты, усиленно мигая, сообщал о всё новых и новых поступлениями. От читателей посыпались письма. «Ты ещё не всё написал о жизни крепостного гения. Кое-какие моменты не освещены в достаточной мере. Значит, садись и пиши продолжение!» - Слово читателя для меня закон. Так появился на свет этот рассказ.
1804 год. Кабинет генерала графа Моркова
— Учился, значит?! Академию посещал! Живописец! Художник! От слова худо! — произнеся это Ираклий Иванович Морков, подошёл к крепостному, взял за лацканы поношенного сюртука, притянул к себе и продолжил, — если мне память не изменяет, ты в столицу был отправлен на кондитера учиться. После чего своими Богом данными способностями должон кремом на тортах да пирожных рисовать. Гостей кулинарными шедеврами в восторг приводить. — Барин, но я исполняя заказы на портреты, господ знатных, немалые деньги вашей семье приносить стану. С навыков, в Санкт-Петербурге, мною приобретённых, прибыль великая может образоваться, — робко возразил Василий Тропинин, — опять же, фамилия Моркова, господина моего и повелителя... — Наказать бы тебя, — бесцеремонно перебил юношу граф, — да уж больно много заступников у моего кулинара-художника сыскалось, и первейший из них мой двоюродный братец, Алексей. А по сему определяю тебя на должность личного кондитера и лакея. Кроме прямых обязанностей, в свободное время будешь копии с картин западноевропейских и русских художников снимать. Усадьба большая, её украшать надобно. Согласись, сие занятие много лучше, чем барщину отрабатывать. А когда справишься с этим поручением, дам новое. Уверен, придётся оно по душе тебе. И знания, полученные в Академии, в полной мере применить сможешь, — граф подошёл к окну и стал рассматривать простирающиеся до самого горизонта лесные угодья и поля: — Задумка у меня имеется. В Малороссии, в Подолье владею именьицем, Кукавка. Надобно местную церковь после пожара в должный порядок привести. Написать для неё иконы. Ежели осилишь, расстараешься, отблагодарю щедро. Как тебе этакая перспектива?
Поездка в Подольскую губернию
Художник был в пути не одну неделю. Повозка со скромным скарбом тащилась по европейской части России и пересекала Малороссию с севера на юг, ибо имение, принадлежащее графу, находилось аккурат между реками Днестр и Южным Бугом. Много лет назад щедрая императрица Екатерина Вторая пожаловала эти места братьям Морковым, участвующим в подавлении восстания Тадеуша Костюшки. Весь путь Василий предавался мечтам об Италии. Вот где можно было бы полностью отдаться искусству, воочию общаться с величайшими художниками Европы. Радовало лишь то, что будучи руководителем работ по восстановлению старой церкви, он имел возможность по собственному усмотрению, без хозяйского пригляда, распоряжаться своим временем, не ожидая барского окрика.
1806. Подолье. Усадьба городского головы Степана Ивановича Митрополова[2]
— Дорогие мои, имею для вас прекрасную новость, — хозяин дома весело взглянул на стоящих возле письменного стола, приёмных детей, иконописца Николая Катина и его сестру Аннушку, — Граф Морков отправляет в наши края художника Тропинина, того самого, с коим ты познавал науку живописания в столичной академии. Отныне будете жить как добрые соседи и друзья. Да и ремеслу великому друг у дружки поучиться дело богоугодное, — произнёс это Степан Иванович заметив, как вспыхнули щёки девушки и заблестели глаза. — Анна! Даже не думай! Немедля выбрось эту глупость! — в голосе Митрополова появились стальные нотки, — он хоть и человек известный, и многие считают его гением, но всё же крепостной! Ты вольная селянка, ему не ровня. — Дяденька Степан, дорогой наш. Я благодарна тебе по гроб жизни за то, что приютил нас после смерти маменьки. И братца Коленьку в столицу, на учёбу, за собственный кошт определил. Но с Васенькой я ещё в Петербурге…, словом, почитай помолвлены, почти... — всхлипнула Аннушка. — Почти не считается. Пред алтарём ведь не стояли? Свидетели помолвки имеются? — Степан Иванович кинул взгляд на Николая в поиске поддержки. — Только брат, — еле слышно ответила девушка, — он нас и познакомил. А Васе рано или поздно вольную обязательно дадут. Птицы в неволе плохо поют, а художники дурно рисуют. — То одному Богу ведомо. Я же, по должности своей, хорошо знаком с документом земным! — городской голова подошёл к шкафу и извлёк оттуда толстый фолиант, протянул Анне, — чай грамоте обучена, читай вслух. — «Брак и семья. Зако-но-датель-ство всеро-ссийс-кое», — по слогам прочитала девушка. — Пропусти три страницы, начни с середины, — перебил её Митрополов, — там как раз про таких, как ты, сильно влюбчивых, писано! — «Женщина-не дворянка, выйдя замуж за дворянина, становилась дворянкой, а дворянка, выйдя замуж за не дворянина, теряла свой статус. То же самое относится и к мещанскому сословию...» — Это нас не касаемо, — Степан Иванович вырвал у Аннушки книгу и, нацепив на нос очки, нараспев произнёс: — «Свободные женщины, вступавшие в брак с крепостными, свободу теряют. Тако же, как и муж становятся крепостной.» — Всё равно я его люблю. Не позволите жениться по закону божьему, стану жить во блуде и ребёночка от Васеньки поимею, — слёзы ручьём полились из глаз девушки, и она закрыв лицо руками, стремглав выбежала из комнаты. *** Прежде чем приступить работе, Тропинин детально изучил местные художественные традиции. Съездил в Каменец-Подольский, культурный центр Южной Малороссии. Поселился не в барском доме, а в крестьянской избе села Кукавка. Поступил так, чтобы быть подальше от графских соглядатаев и полностью распоряжаться собственным временем. Закончил, начатую ещё в академии работу «Портрет Яна Собесского», встретив местного жителя, со схожими чертами лица, дорисовал детали. И, конечно, как можно чаще виделся с ненаглядной Аннушкой. *** — Выйдешь за меня? — Тропинин прижал к себе, кохану[3]. Девушка молча кивнула и спрятала лицо на груди художника. — Не страшишься, что подневольный я, крепостной, покудова. — I що з того. Бог дарує людям любов, не дивлячись ні на що. — Завтра же напишу графу письмо. Попрошу разрешения обвенчаться с тобой. Он не откажет, потому как ко мне с уважением стал относиться. Доверяет важные дела, всего здешнего имения касаемые. А по сему полагаю, что подарками одарит щедро, а может,...и вольную... — Не спеши, — переходя на русский язык, возразила Аннушка, — ты же на этой стройке и маляр, и архитектор, и иконописец. Вот закончишь церковь восстанавливать, народу любо будет. В ней и повенчаемся, самыми первыми. Глядишь, барин на радостях, подобреет и отпустит на вольные хлеба. Заживём мы тогда счастливо. И будем жить долго, долго. Станешь портреты на заказ рисовать, а я детишек наших воспитывать, — девушка приподнялась на цыпочки и поцеловала любимого.
1807 год. Село Кукавка
Церковь, восстановленная из руин и расписанная приезжим художником, удалась на славу. Теперь местные жители узнавали Тропинина издалека, снимали кучмы[4], но он их почти не замечал, ибо голова была занята мыслями о незаконченном иконостасе и предстоящей свадьбе. *** Вслед за освящением церкви состоялся долгожданный обряд венчания. Ираклий Иванович Морков поздравил молодых, после чего художника определил в персональные лакеи и помощники. А его законную супругу, в одночасье ставшую крепостной по собственной воле, приказал без промедления внести в ревизские сказки[5].
1823 год. Москва. Английский клуб
К графу Моркову подошла делегация. — Генерал, позвольте полюбопытствовать. Мы с вами в какой стране живём? — То есть? Не понял? Вы что, все пьяны? Извольте взглянуть в окно. За ним увидите наш Кремль и двуглавого державного орла на шпилях башен. В какой ещё стране, кроме России-матушки, этакую красоту можно лицезреть? — Не о том спрашиваем, — выступил вперёд дворянин и известный коллекционер Павел Петрович Свиньин, — в цивилизованной стране обитаем или нет? — К чему этот вопрос? Можете пояснить? — А к тому, граф, что Наполеона более десяти лет назад победили. Европу освободили, а у себя дома подобное терпим! Портретисту вашему уж сорок семь лет стукнуло! И он всё ещё крепостной! Это нонсенс. Вот мы посовещались и решили, что будем ежедневно высказывать Моркову недовольство! — Ах! Вы опять об этом. Ну, подумаю я, подумаю. Обещаю. А сейчас разрешите откланяться. Спешу-с. Дела неотложные, знаете-ли…— произнеся эти слова Ираклий Иванович развернулся на каблуках и поспешил к выходу, бормоча себе под нос: — Ишь, чего удумали. Да расставание с ним смерти близкого родственника подобно. *** Общественное мнение взяло верх. На пасху, в качестве подарка, Морков, скрепя сердцем, вольную знаменитому художнику подписал. На мольбы Тропинина, дать также вольную жене Анне и сыну Арсению граф ответил категорическим отказом. *** В сентябре того же года, за представленные в Академию живописные работы — «Портрет Скотникова», «Кружевница» и «Старик-нищий» портретисту было присвоено звание «Назначенного в академики»[6]. *** — Аннушка, — художник нежно обнял супругу, — а знаешь, намедни Ираклий Иванович хлопотал за меня. Восжелал определить в школу рисования преподавателем, чтобы я имел, при этом, постоянный доход, и ежедневно подле него пребывал. — И ты, согласился? — Нет, любимая. Ответил, что «хочу теперь спокойной жизни, ваше сиятельство, и никакой официальной обязанности на себя не приму». [7] Надумал я обеспечить семье полную финансовую независимость. Перерисую всю местную знать. Портреты купцов создам, в халатах в домашней обстановке. Вельмож изображать стану без парадных мундиров. Накоплю денег и отправлюсь к графу. Бог даст, тебя и Арсенюшку нашего на волю выкуплю!
Пять лет спустя
Постоянные увещевания высшей знати Москвы и Петербурга возымели действие. Граф Ираклий Иванович Морков подписал вольную молодому художнику Арсению и всем его родственникам, включая мать Анну Тропинину, в девичестве Катину. 1855 год. Москва На художника обрушились одновременно две беды. После пятидесяти лет совместной жизни скончалась любимая Анна Ивановна. А через некоторое время рядом с его жилищем обосновался гробовщик. И Академик второпях съехал с насиженного места. Приобрёл домик в Замоскворечье. Там написал свои самые известные картины: портрет Пушкина, и автопортрет с видом на Кремль. 1858 год.Москва В тот год Василий Андреевич Тропинин, тихо скончался пережив свою ненаглядную Аннушку всего на три года. 2019 год. Болгария. 6-й международный пленэр, Близ Бургоса Анна Владимировна Давыдченко, член Союза художников России, не спеша брела по узким улочкам старинного городка, придирчиво выбирала место для хорошей композиции. Вдруг всем телом ощутила, что именно здесь, сто девяносто лет назад, в составе русской армии за свободу братьев-болгар бился её предок, граф Аркадий Ираклиевич Морков. - Какая же интересная стезя у членов нашего рода. Генерал сражался здесь мечом, а я, его праправнучка, подобно знаменитому Тропинину, покоряю эти земли холстом и кистью. [1]— Журнал «Чайка» США:https://www.chayka.org/node/11914 [2]— «Мать Николая и Анны Катиных умерла рано, их отец, потомственный иконописец из села Коровничьи близ Прилук, вновь женился, а детей взял под опеку городской голова Степан Иванович Митрополов. На свои средства он послал Николая Катина в Петербург, очевидно, вместе с сестрой. Провинциальный художник по имени Николай Иванович Катин (или Катинов). Вольнообучающийся ученик Академии Художеств. Получил медали: в 1801 г. - 2 серебряную; в 1803 г. - 2 серебряную; в 1805 г. - 1 серебряную; в 1806 г. выдан аттестат 1 степени по живописи исторической со шпагой.» (https://shakko.ru/1705367.html) [3]— любимую (укр.) [4]— шапка из овечьей шерсти [5]— документы, отражающие результаты проведения подушных переписей (ревизий) податного населения Российской империи в XVIII — 1-й половине XIX веков, проводившихся с целью налогообложения. [6]— Императорская Академия художеств — высшее учебное заведение в области изобразительных искусств в Российской империи, существовавшее в период с 1757 до его упразднения в 1918 году правительством Российской советской Республики (Википедия) [7]— https://русское-слово.рф/articles/220831/
Прозаик
Автор: paw
Дата: 15.02.2022 10:19
Сообщение №: 194039 Оффлайн
Все имена в данном рассказе полностью выдуманы автором, а посему, любые совпадения с реально существующими людьми и событиями следует рассматривать как чистую случайность). Элегантный мужчина в дорогом твидовом костюме с перекинутым через руку кашемировым пальто выглянул из-за угла на площадь Плайя де оро. Его взгляд скользнул по циферблату больших старинных часов. - «Рано. Надо выждать еще несколько минут. Точность — вежливость королей. Если швейцар будет отбирать плащ, не отдам. Но излагать свою концепцию перед членами Генерального совета с плащом в руках, не допустимо! Чёрт, чёрт, чёрт... И угораздило же меня вляпаться в эту махинацию с золотыми часами. И что теперь? Ни хронометра, ни денег. Да ещё в такой неподходящий момент. В наше время князь без часов — это моветон.» - Додумать до конца эту мысль ему помешал перезвон курантов. - «Вот теперь пора.» Мужчина расправил плечи и через секунду открывал массивную дверь. *** — Господа, не пройдет и трех лет, как наша любимая Андорра засияет ярким бриллиантом в короне старушки Европы. Новые горнолыжные курорты привлекут сюда любителей скоростного спуска со всех стран. Вначале мы кардинально изменим налоговую систему. Мешок шерсти можно получить полностью, лишив волосяного покрова пару овец или состригая по десять сантиметров с сотни домашних животных. Так давайте прибегнем ко второму варианту. И вы увидите, что знаменитые горнолыжные курорты Австрии и Швейцарии в момент опустеют. Тоже и с торговлей. Отмените ввозные пошлины на все товары. — Позвольте! - Перебил оратора грузный пожилой человек, облачённый в мундир, похожий на опереточный, - Да будет вам известно, что наша маленькая страна практически ничего сама не производит. Всё, что у нас есть — это горы и скалы. И если мы отменим таможенный сбор, то нам придётся упразднить пенсии, а наши чиновники будут ходить на работу из чувства патриотизма, ибо платить зарплату нам будет не из чего. Мужчина улыбнулся, окинул взглядом всех окружающих и продолжил: — Вы зря меня перебили. В своем следующем предложении я бы вам всё разъяснил. Спустившиеся с гор лыжники, как и их милые спутницы обычно испытывают сильнейшее чувство голода, которое спешат незамедлительно утолить в ближайших кафе и ресторанах. Вы улавливаете мою мысль? Туристам надо где-то спать. А значит нужны отели и кемпинги. Много отлично оборудованных гостиниц. Горнолыжное снаряжение довольно громоздко. Поэтому мы с вами откроем в стране пункты его проката. Налоги от всего этого в разы компенсируют потерю от отмененного сбора. В зале раздались единичные хлопки, переросшие в бурные аплодисменты. Мужчина выставил руки вперед, требуя тишины. Спустя минуту он продолжил: — И наконец мы с вами создадим количество рабочих мест, превышающее число жителей нашей благословенной страны. Понятное дело, что андоррцы займут руководящие посты. Рабочие специальности достанутся эмигрантам. Именно они и будут платить в нашу казну подоходный налог. Я так полагаю, что наших сограждан от этой унизительной обязанности мы сможем освободить. И ещё марки. Почтовые марки, господа. — Что за чушь вы несёте? Какие марки? При чём тут это?- Председательствующий вскочил со своего кресла.- У нас одно единственное отделение связи на всю Андорру. Докладчик улыбнулся.- Взгляните в окно. Такой красоты нет ни в одной из стран Европы. Да, что там Европы. Таких пейзажей вы не отыщите нигде в мире. Поверьте мне. Каждый приехавший сюда обязательно накупит кучу открыток с видами гор и наклеив на них марки обязательно пошлёт их к себе на родину. У русских есть замечательная пословица- «курочка по зёрнышку!» — Ещё пернатых нам не хватало. Да будет вам известно, что большинство жителей государства не могут обеспечить себя зерном, мукой и хлебом. Живут практически впроголодь. Для всего что вы нам сейчас изложили потребоваться инвестиции — колоссальные вложения. В стране нет таких денег. - Человек облачённый в опереточный мундир, с огромными лампасами, развёл руки в стороны. — Я это знаю. И берусь полностью решить финансовые проблемы. — И что вам для этого требуется? — Ничего особенного. Просто изберите меня королем. Услышав это председатель стал судорожно хватать ртом воздух.- Орлеанский! Если мне память не изменяет, мы уже один раз выставили вас из этого здания. Можете не сомневаться все присутствующие сделают это снова. Причём с большим удовольствием. Если вы закончили, то попрошу незамедлительно покинуть здание, а за одно и страну. Причём как можно скорее. У нас к сожалению нет ни полиции, ни армии, но уверяю пару-тройку дюжих парней я смогу нанять, за умеренную плату. Они вам помогут, если вы сами не унесёте отсюда ноги. Орлеанский ничего не ответил. Он решительно подошёл к столу и положил на зелёное сукно папку. — Что это? — Новая конституция страны. Самая короткая и лучшая в мире. А под ней популярные европейские газеты. В них вы можете прочитать подборку хвалебных отзывов о той концепции, которую я имел честь только что изложить. *** Король Борислав Первый возлежал на мягком диване, в арендованной резиденции. Увы, в стране не было королевских покоев. Здесь так и не построили ни одного замка или дворца. - «Двадцать три против одного! Шикарная победа. Ай да я! Ай да сукин сын! Всё-таки получилось! У меня всё вышло, как и задумывал!» - размышления Орлеанского прервал телефонный звонок. — Мои поздравления дружище! Мы все в тебя верили! — Простите. С кем я говорю? И почему Вы с правителем Андорры беседуете по-русски? Да будет Вам известно, что государственными языками королевства являются испанский и французский. Извольте перейти на один из них. — Скозорев. Ты что, белены объелся? Какой испанский? Это же я, Барякин. Не узнал что ли, по голосу? Великолепно. Значит счастливым буду. Мы же с тобой в гражданскую вместе.... Монарх не стал слушать завершение монолога. Быстро опустил трубку на рычаг и подошел к окну. Там на площади развивался на ветру триколор, со спешно нашитой короной. Его короной! Мысли вернули в прошлое. Родной городок Вильно в составе могучей Российской империи. Офицерское училище и служба на флоте. Две революции подряд. Гражданская война. Дальше как у всех. Полк в котором он служил красные разбили в пух и прах. Пришлось драпать. Добрался до Туманного Альбиона. Недолго послужил в военно-морских силах, благо со знанием языка был полный порядок. Но подчиняться островитянам не хотелось, а по сему, как говорится, покинул часть "по-английски" - не выходя в отставку и не прощаясь. Перебрался на материк. В Голландию. Новые друзья помогли обзавестись подданством тамошней королевы. Они же раздобыли приличные документы. Сделав его князем Орлеанским. Вроде бы даже с примесью королевской крови. Туфта конечно, но для маленькой Андорры сойдёт. — «Мне удалось почти то же самое, что и самому Бонапарту. Конечно корсиканец стал монархом огромной страны, так это ведь более ста лет назад было. Нынче времена другие.» - Взгляд правителя упал на стол заваленный бумагами. - «Хватит бездельничать! Король обязан отрабатывать свою зарплату». - Он придвинул к себе кресло. «Указ о назначении меня представителем Андорры в Лиге Наций.» «Положение о праве монарха распускать парламент страны» и ещё манифест о том, что собственность на землю, а так же все природные ресурсы страны отныне и навсегда становятся достоянием жителей королевства. *** Исстари повелось. Карликовым государством, затерянным в Пиринейских горах, правили по чётным годам - епископ Урхельский, а по не чётным французский граф Фуа (ну, а позже графа сменил президент соседней Франции). За что каждому из них полагалась натуральная плата: 960 франков, 460 песет, 12 головок сыра, 12 каплунов, 12 куропаток, 6 окороков. Не велик доход, но всё же каплуны и головки сыра на дороге не валяются. Совсем скоро избранный Генеральным советом монарх был объявлен епископом самозванцем. Король, в жилах которого текла не разбавленная славянская кровь, в долгу не остался. Объявил священослужителю войну. — «А наш-то какой молодец.»- Писали русские эмигрантские газеты. «У него слово с делом не расходится. Хана епископу. Будет знать, как драть с простого народа три шкуры. Одно плохо. Нет у него никакой армии. Может быть подсобить соотечественнику. Где наша не пропадала». Не успели. Четыре гвардейца посланные епископом арестовали короля и доставили в Испанию. Передали местным властям для судебного разбирательства. — В чём меня обвиняют? - возмущался отстранённый монарх.- Законов Андорры я не нарушал. Меня избрали в соответствии с законом. Все судьи в мире одинаковы. Был бы человек, а статья для него обязательно найдётся. — Вы приговариваетесь к депортации, за незаконное пересечение границы. — Так депортируйте меня назад. И все дела. — Нет. Вас вышлют в ближайшее государство. То есть в Португалию. *** В воздухе уже вовсю пахло войной. Сильным мира сего было не до русского эмигранта. Первые лица Европы были заняты делами по важнее. По некоторым сведениям герой нашего повествования с началом боевых действий очутился в концлагере, где и погиб. Однако есть и другая версия, подтверждённая неоспоримым фактом. Из неё следует, что Скозорев не погиб. В конце войны его освободили американские войска и передали советским представителям. После чего он попал уже в ГУЛАГ, находящийся в Казахстане. Хоть и бывший король, но как не крути-белогвардеец. Отбыв положенный срок он вместе с остальными сидельцами отбыл в Германию на постоянное место жительства, в городок Боппард. Там и скончался, дожив аж до 1989 года. О чём свидетельствует надгробная плита на местном погосте. *** А как же его маленькое королевство? - Живёт и процветает. Земля и недра государства, согласно монаршего повеления, находятся либо в государственной собственности, либо в собственности общин. И может быть передана, в первую очередь, гражданам страны! И лишь после этого лицам иностранных государств. Но только на правах аренды или концессии.
А теперь готовим — Андоррские медальоны.
НАМ ПОНАДОБЯТСЯ: 1) Говядина, а ещё лучше — телятина — полкило. 2) масло подсолнечное (лучше оливковое) — две ложки 3) мука пшеничная — две столовые ложки, с верхом. 4) горчица — одна столовая ложка. 5) соус томатный (есть такой в наших супермаркетах) - стакан 6) соль и перец — по вкусу. ГОТОВИМ: Мясо режу на кусочки (медальоны), хорошенько отбиваю, затем посыпаю солью и перцем, смазываю горчицей. Панирую мукой и жарю на масле. На стол кладу рядом с баночкой соуса и гарниром из твёрдых макаронных изделий, смешанных с тёртым сыром. Зову гостей и домочадцев, убедительно прося их не забыть захватить бутылочку сухого марочного вина!
Прикрепленные файлы:
Прозаик
Автор: paw
Дата: 19.02.2022 07:56
Сообщение №: 194045 Оффлайн
Да, да именно так, без всяких кавычек и с большой буквы. И знаменитая, выкуренная индейцами Америки трубка мира здесь не при чём. Откройте любую газету или ленту новостей в Интернете, и вы увидите чаше всего встречающееся слово. Какое? Правильно, вирусы[1]. Вот о них и пойдёт речь в этом рассказе. Вернее, о нашем с вами соотечественнике, который их впервые увидел и понял. Но разглядеть полностью, увы, не смог. 1887 год. Санкт-Петербургский императорский университет. — Дмитрий, сделайте милость, задержитесь на минуточку, — окликнул вечно спешащего студента, Андрей Николаевич Бекетов, преподаватель университета и родной брат знаменитого учёного Николая Бекетова. Ивановский остановился и подошёл к окну, пропуская шедших следом сокурсников. — Я вас надолго не задержу, — Бекетов, вертел в руках плотный листок бумаги, — Если мне память не изменяет, у вас на попечении матушка и младший брат? — Да. Но я, как студент, получающий повышенную стипендию, ежемесячно... — Вот как раз об этом я и хотел с вами побеседовать, — перебил его преподаватель, — ознакомьтесь с этим письмом. Склонен надеяться, что оно вас заинтересует. Андрей Николаевич протянул студенту бумагу. «Вольное экономическое общество просит учёных почтенного университета изучить особенности болезней табачных растений...» — вслух прочитал Дмитрий, — Но справлюсь ли я? Дело ведь серьёзное. Отправляться в экспедицию надлежит незамедлительно? Прямо сейчас? — Зачем же сейчас. Защитите диплом и с богом. На мой взгляд, изложенная в этом письме просьба - прелюбопытнейшая. И, что немаловажно, достойно оплачиваемая! Я в вас верю, — Бекетов одобряющее похлопал юношу по плечу, - к тому же, мы с Андреем Сергеевичем[2] всегда к вашим услугам. Обращайтесь без всякого стеснения. — Придётся ехать в места его произрастания: в Бессарабию, Малороссию или Крым, — всё ещё сомневался студент, — да и одному, совсем не сподручно опыты ставить. — Мне кажется, вы дружны с Валерианом Половцевым? Берите его, и с Богом. А сейчас, извините, спешу. Жду вас завтра на кафедре, обсудим детали. 1890 год. Крым. Плантации табака, близ Никитского ботанического сада. Дмитрий оторвал взгляд от микроскопа и подозвал товарища: — Посмотри сюда! Согласись, что нам несказанно повезло с объектом исследований. Листья табака специально сотворены Создателем для научной работы. На них чрезвычайно чётко видны пагубные действия этой неизвестной заразы. — Ты прав. Лист сплошь покрыт сложным рисунком, — не отрывая взгляда от окуляра, подтвердил Половцев. — И я о том же, — Ивановский взял журнал наблюдений и записал: «Повреждённые участки табачного листа напоминают растёкшиеся на промокательной бумаге чернила. Более того, наблюдается возможность их распространения с одного листа на другой, доселе здоровый.» После чего он перевернул лист и начертал название статьи, ставшей в последующем научной сенсацией: «Рябуха, болезнь табака». — Друг мой Валериан, как ты отнесёшься к тому, что мы с тобой, не мешкая, используем для изучения сей неизвестной инфекции изобретение француза Шарля Шамберлана?![3] Пять лет спустя. Журнал «Сельское хозяйство и лесоводство». Из статьи Д. Ивановского «О двух болезнях табака»: «Даже выжимка из перетёртых листьев больного табака, пропущенная через фильтр Шамберлана, все равно заражает другие растения...» 12 февраля 1892 года на заседании Российской Академии наук. Слушатели в большой лекционной аудитории Академии, были поражены услышанным: на их глазах рождалась мировая сенсация. А молодой учёный, отложив в сторону записки, поступившие из зала, продолжал: — Из проведённых опытов и исследований можно сделать однозначный вывод: листья табака угнетает пока ещё не известный науке, очень маленький микроб, размером много меньше, чем бактерия. У меня, как наверное и у большей части присутствующих, возникла мысль, может, это токсины просочились через фильтр? И они позже вызывают болезнь. Однако, ряд моих дальнейших экспериментов, убедительно доказали, что это нет так. В фильтрате содержатся не они, а чрезвычайно малая, но живая субстанция! Оратор показал на рисунок прикреплённый к доске: — Вот что я смог разглядеть в световой микроскоп и даже зарисовал! *** («Кристаллы Ивановского», то есть вирусы табачной мозаики, учёные воочию увидели только в 1939 году, заглянув в электронный микроскоп! С момента открытия Ивановского прошло полвека!) *** — Уважаемые дамы и господа, в это трудно поверить, но перед вами … новая форма жизни! Весна 1895 года. Санкт-Петербургский императорский университет. — Нутис, господин магистр ботаники и наш приват-доцент, поздравляю вас с первым рабочим днём! — ректор был сама любезность. Ивановский через силу улыбнулся и пожал протянутую руку: — Василий Иванович, скрывать не стану, читать лекции по физиологии низших организмов в стенах Альма-Матер моя давнишняя мечта. Но всё же звание приват-доцента не даёт средств к существованию. А у меня семья, жена и малыш, сын. — Да, знаю, я знаю. Докладывали уже. Но, сами понимаете, штаты. Нет нынче иных вакансий. Как только, так сразу. А пока будете получать гонорар, от господ-студентов. По рублику за семестр. Уверен, на ваших лекциях и семинарах яблоку негде будет упасть. А через год, я вам обещаю, сам лично буду рекомендовать Вас на обязательный курс по анатомии и физиологии растений. А там, Бог даст, займёте кафедру. Андрею Сергеевичу Фаминцыну годков-то уж немало.[4] 1898 год. Голландия. Микробиолог и ботаник Мартинус Виллем Бейеринк провёл серию опытов с табачными листьями и описал возбудителя их болезни, назвав его «живым жидким инфекционным агентом». Дмитрий Иосифович регулярно следил за зарубежными публикациями, прочёл статью голландца и написал её автору, сообщив о своих, более ранних работах, в этой области. К чести Мартинуса, он, поколебавшись, всё же признал приоритет за русского учёным. Несколько лет они спорили, повторяя опыты друг друга, и Ивановский убедительно доказал, что болезнь растения вызывает не живая жидкость, а не изученная до конца очень мелкая корпускула. В этом научном споре впервые было использовано слово «вирус», правда пока что применительно к возбудителю болезни табака. *** Статья Нобелевского лауреата Уэнделла Мередита Стэнли в журнале «Science» «Признание Ивановского возросло с годами, я считаю, что его отношение к вирусам должно рассматриваться почти в том же свете, в каком мы видим отношение Пастера и Коха к бактериологии. Есть значительные основания считать Ивановского отцом новой науки — вирусологии». *** Увы, прочитать эти строки Дмитрий Иосифович не мог, ибо скончался за четверть века до этого, в городе Ростове на Дону, куда переехал вместе с эвакуированным Варшавским университетом, в котором преподавал с девятьсот первого года, после назначения на должность экстраординарного профессора. *** В тысяча девятьсот пятнадцатом году при эвакуации из города, ставшего прифронтовым, было разграблено и уничтожено всё уникальное оборудование лаборатории. А через несколько лет исчезла в пламени гражданской войны личная библиотека. Все эти события окончательно подорвали здоровье ещё совсем не старого учёного, отдавшего науке всю свою жизнь, без остатка. *** 1) 1965 год. Коронавирус выделен впервые в организме человека. 2) 12 октября 1976 года. Открыт Вирус Эбола (геморрагическая лихорадка). 3) 1981 год. Открыт вирус иммунодефицита человека. (ВИЧ) 4) 2009 год. ВОЗ классифицировала Вирус Денге (костоломная лихорадка, или финиковая болезнь). 5) Омикрон-штамм SARS-CoV-2 (SARS-CoV-2 Omicron, SARS-CoV-2 B.1.1.529) — штамм коронавируса SARS-CoV-2, впервые идентифицирован в ноябре 2021 года![1]— virus (слизь, болезнетворный яд). (Латинь) Очень мелкий микроорганизм, возбудитель инфекционного заболевания». Википедия [2]— Андрей Сергеевич Фаминцын (1835-1918) — классик физиологии растений. [3] — В 1884 году, коллега Луи Пастера, создал фильтр с мельчайшими порами, которые отсеивали все бактерии. [4]— Ботаник, ординарный профессор Санкт-Петербургского университета, ординарный академик Императорской Санкт-Петербургской Академии наук.
Прикрепленные файлы:
Прозаик
Автор: paw
Дата: 23.02.2022 08:26
Сообщение №: 194050 Оффлайн
Жарко у нас в Краснодаре. Лето в самом разгаре. Солнце палит так, словно я сейчас не на сорок пятой параллели сижу, а в знойной пустыне Кызыл-кум. Глаза самостоятельно, не дожидаясь команды из мозга, ищут точку общепита, где можно промочить горло. Желательно холодным пенным напитком. О! Вот та столовка с многообещающим названием «Восход», наверное, подойдёт. Если не смогу разжиться пивом, то хотя бы холодного чаю выпрошу.
Но увы! Не только мои глаза отыскали это богоугодное заведение, но и десятка три подобных мне страдающих тоже. Небольшой зальчик гудел разными голосами.
— «Сибирская корона» заканчивается. Всего один ящик остался.
— Тамарка! Слышь ! Тады в одни руки не больше двух бутылок! Глядишь, и мне достанется.
— Коляныч! Тебе и так хватит. Шёл бы домой. А то твоя Верка мне опять тут бои без правил вечером устроит.
— Томочка, вы меня извините, но я вынужден вас убедительно попросить приступить к исполнению своих прямых обязанностей. Очередь не движется совсем. Ещё минут пять и начнутся сплошные тепловые удары. А оно вам надо? - Интеллигентного вида мужичонка протёр очки в тонкой золотой оправе и начал интенсивно обмахивать себя соломенной шляпой.
Наконец, подошла и моя очередь.
— Вам мельника одну, две, три?
— Какого мельника?
— Какого, какого — старого!
— А ничего другого и нет?
Толпа за моей спиной шумно возмутилась:—Мужик, бери чё дают - и проваливай. Мельник, видите ли, ему не по душе, то есть не по горлу.
— У вас тут свободно? - на меня, не мигая, смотрело старческое лицо. Сплошь испещрённое глубокими морщинами.
Я кивнул и слегка отодвинулся, уступая место.
Мой сосед аккуратно расстелил пожелтевшую газету, достал жирную рыбину, разрезал её на кусочки.
— Угощайтесь, пожалуйста. Это таймень. Друзья аж из самой Сибири прислали.
Закуска источала такой аромат, что отказаться было невозможно. Я потянул к себе поближе газету и в знак благодарности поставил перед стариком бутылку запотевшего пива. Тот повернул её этикеткой к себе, сделал большой глоток, удовлетворенно крякнул и произнёс.
—А, знаете, молодой человек, что я и есть тот самый старый мельник. Ещё до революции начал муку молотить.
Жажду я уже утолил. Дефицитного тайменя попробовал. Настроение улучшилось. После такой трапезы душа требовала общения. И я всем своим видом показал, что готов к длительной беседе.
Если честно, то что старым людям надо? Пообщаться, рассказать о своей юности. Поведать о жизни. Фигура и одежда моего собеседника буквально кричали о том, что жизнь его была непростая, и довелось повидать ему на своём веку немало.
— Вы конечно можете мне не поверить, но начинал я свою трудовую деятельность портовым грузчиком. Состоял в ватаге. По молодости баржи мешками с мукой грузил на Иртыше.
— Понятно. А как же мельником стали?
— Понимаешь. Можно я к тебе на ты? Мне так удобнее. По осени Иртыш льдом покрывается. Грузчикам расчёт дают. И всё — гуляй до весны. Те, кто семейные, заработанную копеечку жене несут. А таким, как я, одна дорога — в кабак.
Однажды иду я поддатый и далеко не маленько. Ну, в общем так, что тумбу афишную не заметил. Остановился, тру ушибленный лоб и объявление читаю. Грамоте-то я обучен. Как-никак церковно-приходскую школу закончил. А на тумбе коротко и ясно: «Требуется крупчатник! Деньгами и жильём не обижу!»
Призадумался. Деньжата кое-какие у меня в кармане ещё водились, а с ночлегом было туго. То к одному дружбану на постой напрошусь, то к другому. Стою себе и размышляю — крупчатник, крупа, мука. Как раз то, что мы на последнюю баржу загрузили. Ну и что тут сложного? Зерно в муку перемолоть? Как работают ветряные мельницы, у себя в селе видел. Не мудрёная техника. Чай, не дурак — осилю, зато будет что пожрать, да и постоянная крыша над головой не последнее дело.
Смотрю, малец возле тумбы отирается, по всему видать, у меня из кармана, что плохо лежит, стырить хочет. Схватил его за шкирку да и говорю:- Неча в чужой карман глазеть! Враз по шее у меня схлопочешь! На вот, держи двугривенный, смотайся в бакалейную лавку, да купи мне полфунта муки самой лучшей. Апосля отведёшь меня вот по ентому адресу — я ткнул в объявление. Всё справно сделаешь — с меня ещё целковый.
— И что, хозяин мельницы принимая вас на работу, никакого диплома или хотя бы рекомендательного письма не потребовал?- поинтересовался я, поднося ко рту очередной кусок вкуснейшей рыбы.
— Неа. Взглянул на меня сурово из-под бровей косматых. Хлопнул по плечу и произнёс: «Молод ты для крупчатника! Ну да черт с тобой! Ступай на мельницу. Ежели завтра мука будет лучше нынешней, считай испытание прошёл. Будет тебе то, что в объявлении писано! Ну а на нет — и суда нет. Выгоню взашей и вся недолга».
У меня на языке вертелся очередной вопрос, но задать его старику не решился. Боялся перебивать рассказчика. Молча отхлебнул пива и весь обратился в слух. А собеседник продолжал.
— Городская мельница, не сельская, ветряная, — большущая! Паровая. Пылища вокруг неё стоит такая, что света белого совсем не видать. Хотел, было, я сразу дёра дать от греха подальше, однако же смеркаться стало. Решил я тогда в каморке близ этой громадины грохочущей переночевать. Дёрнул за дверь — закрыто. Поманил к себе одного «чудика» белого с ног до головы. Слышь, «приведение»! Крупчатник я ваш новый! То бишь начальник! А посему живо мне тащи сюда ключ вон от энтой двери. А заодно и кулёк муки притарань, которую вы сейчас мелете. Минут через десять «белое приведение» доставило и то, и другое. Сравнил я муку с мельницы с той, что мне малец с бакалейной лавки принёс. По всему выходило, что паровая мельница зерно просто поганила. Ткнул под нос «приведению» кулак. Нюхай чем пахнет! Усёк! На вот, держи. Отдал ему бакалейную муку. Утром придёшь. Меня разбудишь, покажешь, что вы «черти пыльные» за ночь намололи. Ежели опять хуже этой будет, так и знай: дам в морду! И не токо тебе, но и всей бригаде. Однако же тебе первому. Всё — я спать.
— И что, угроза подействовала? Неужели вашего кулака испугались? - Я посмотрел на тонкие, все в синих жилах, руки соседа.
— А то ! Ты не смотри, что у меня сейчас одна кожа да кости. В те годы я два пудика на вытянутой руке нести мог. Так-то вот. В портовые грузчики абы кого не брали. Спытание пройти надобно было. Следующим утром вся банда «мучных приведений» выстроилась у моих дверей. На перебой руки тянут — муку показывают. Чистую. Без отрубинистых точек. Через полчаса и сам хозяин соизволил объявиться. Улыбается в усы. Похвалил меня, а за одно и «мукосеев». Ключ от хаты вручил, денег на дрова выделил. Я из них каждому «привидению» по двугривенному отсыпал. Так сказать, премия. За усердие и старание. В общем ту зиму прожил как «кум королю, брат министру». А по весне загудели на Иртыше пароходы. Хлопцы из моей ватаги позвали с собой. Ватага — она же родная. Почитай, почти семья. Куды же я без неё? Вот и пошёл к хозяину за расчётом. А тот — ни в какую. Заладил как пластинка граммофонная. Ты же крупчатник, от бога. Мастер своего дела. Мукосеи тебя крепко полюбили! Не каждому такое богом отпущено. Зачем же в порту горбатиться? Оставайся здеся. На всем готовом.
- И что — остались ?
— В тот год, нет. Так и работал — зимой на мельнице, летом в порту, с корешами. Пока однажды не надорвался. Чуть калекой не стал. Однажды в ливень довелось баржу грузить. Я и навернулся с трапа, а мешок тяжеленный сверху на меня. Отлежался в больничке, да и подался на кормилицу-мельницу. С тех пор её уже и не покидал.
— А как же семья? Дети, внуки у вас есть?
Старик ответил не сразу. Сосредоточенно грыз рыбий хвост.
— На мельнице я женат. На ней — проклятущей и родной. После того случая в порту надломилось что-то внутри. Лечили, лечили, да всё без толку. Дохтора сказали жить будешь, может, даже долго, а детей не заведёшь. Наисуровейший приговор вынесли.
— Так могли бы из детдома взять. Мало ли сирот в нашей стране.
— Твоя правда. Мы с женой Катериной взяли мальца. Хороший такой вырос, тихий, смышлёный, работящий . День и ночь подле меня на мельнице крутился. Хотел из него смену себе достойную подготовить. Да не вышло — погиб в сорок пятом под Берлином, аккурат за неделю до конца войны. Меня-то самого не призвали, бронь дали. Солдатушек наших, матросиков хлебушком кормить надобно было. А его без муки не испечёшь. Вот мы с половинкой моей и горбатились день и ночь. Для фронта, для победы. Без отдыху. Я всё это выдюжил, а она нет. Амилоз, знашь, что такое?
Я отрицательно покачал головой.
— Это когда лёгкие мучной пылью забиты и кислород из воздуха в кровь не пропускают. Короче, помучалась, она, сердешная, пару лет. Поездила по санаториям разным. До всё зазря. Угасла как свеча. Померла.
У меня на глазах невольно навернулись слёзы. В горле пересохло. Будто бы и не пил я «Старого мельника» вовсе.
— Скажи, паря, - старик пристально посмотрел на меня, - а ты, часом, или друзья твои, значки не собираете? У меня тут очень редкий экземпляр имеется. Таких в нашей стране не больше десятка наберётся. Не хочу в ломбард нести. Там не поймут. А тебе совсем недорого отдам. По всему видать, ты человек хороший. Мой собеседник полез во внутренний карман мятого пиджака, достал оттуда белую чистую тряпицу. Развернул и протянул мне знак, с облупленной по краям эмалью.
— «Заслуженный крупчатник республики». – Это, почитай, всё равно как заслуженный артист. Тока их на Руси пруд пруди, а таких вот как я, раз, два - да и обчёлся.
— Беру, - еле слышно произнёс я.
Открыл свой кошелёк и выложил на стол всё его содержимое. Зарплату за пару месяцев и отпускные.
Старик протянул мне знак, смял купюры не считая. Небрежно сунул их за пазуху и, не прощаясь, посеменил к выходу.
Незаметно догнать его и положить в карман тряпицу со значком мне не составило особого труда. Однако на душе почему-то продолжали скрести острыми когтями невидимые безжалостные кошки.
Ну, а теперь готовим блинчики со «Старым мельником» (пивом)
НАМ ПОТРЕБУЕТСЯ:
Муки сортовой (лучше первого сорта, в ней клейковины большое!) грамм триста.
Пиво — одна бутылка (пол-литра)
Молоко — три столовых ложки
Масло сливочное — одна столовая ложка, столько же сметаны.
Пяток яиц и полкило варёного мяса, лучше говядина.
Совсем немного, пол чайной ложки сахара.
Соль и перец по вкусу.
Панировочные сухари
Подсолнечное масло (не рафинированное)
ГОТОВИМ:
Замешиваем блинное тесто. Парочку яиц делим на желтки и белки.
Желтки смешиваем со сметаной, сахаром и солью, затем добавляем туда полный стакан пива. Отправляем в миксер. Взбиваем. Выливаем в миску и тщательно размешиваем, добавляя муку. Затем выливаем остатки пива и яичные беки предварительно взбитые в пену. Из всего этого выпекаем блинчики.
Мясо измельчаем на мясорубке или очень мелко режем. Мешаем с одним сваренным вкрутую яйцом и сливочным маслом. Добавляем в эту начинку соль и перец. Выкладываем на блины, затем заворачиваем в рулетики.
Оставшиеся яйца так же отправляем в блендер. Взбиваем с молоком.
Макаем в это наши рулетики, после чего обваливаем в панировочных сухарях.
Жарим на подсолнечном масле до появления золотистой корочки.
Быстренько зовём всех к столу. Ибо есть сие блюдо надо горячим!
Прикрепленные файлы:
Прозаик
Автор: paw
Дата: 27.02.2022 08:06
Сообщение №: 194057 Оффлайн
Дорогой мой читатель, прежде чем рассказать тебе эту правдивую, но почти невероятную историю, позволь мне совсем немного освежить твои познания в области географии и нашей недавней истории. Ферганская долина моего любимого Узбекистана — уникальное реликтовое место в Средней Азии. Почти замкнутая горами огромная тектоническая впадина, по форме напоминающая эллипс. В этом самом эллипсе и затерялся маленький районный центр со странным именем Кува. Семидесятые годы ушедшего века, эпоха самого, что ни есть развитого социализма. А именно — всё есть, хотя и не для всех. Решением партии и правительства Советской Социалистической Республики Узбекистан было принято судьбоносное решение о строительстве в городе Кува Ферганской области мельницы макаронного помола, к слову сказать — первой и единственной в республике. Сами понимаете, решения, принятые на таком высоком уровне, не обсуждаются, а выполняются немедленно и беспрекословно. Посему я и мой ученик и помощник Акбор Адылов угодили в командировку в эту самую Куву, по самые… короче — на очень долгий срок, правда, с правом переписки и периодической отлучки в Ташкент, для скоротечной сдачи отчётов. Трудимся мы на строительстве этой самой мельницы месяц, другой, третий... Питаемся, понятное дело, чем Бог послал, а именно лепёшками, виноградом и консервами «Икра баклажанная», «Килька в томатном соусе» и, конечно, «Завтрак туриста». Сами понимаете, что при таком рационе питания не то что у интеллигенции (это я про себя и Акбора), но даже у пролетариата возникает законный вопрос «доколе?» Только пролетариат косит свой взгляд на булыжную мостовую, а мы с моим помощником, интеллигентно так, пошли задавать этот вопрос непосредственно директору строящегося объекта. Член бюро обкома партии, почётный и всеми уважаемый директор вежливо выслушал нас - всё-таки не с улицы люди пришли, а командированные аж из самой столицы республики, мало ли с кем они там могут быть знакомы. Потом, поправив на голове красивую национальную тюбетейку, покачал головой в знак согласия с нашим скудным продовольственным провиантом, вынул из ящика письменного стола пару наручных сувенирных часов и протянул нам. Как говорится, ребята, чем могу!.. Как назло, именно в эту минуту зазвонил телефон, ну, тот, который без наборного диска и ярко-красного цвета. Мы вышли в коридор и стали рассматривать начальственный подарок. Приготовить наваристый суп из часов, конечно, нельзя, но как говорится, дарёному коню, ну, и так далее... Часы, как часы, обыкновенные советские со всеми цифрами, на зелёном фоне, только вот вместо слов «Слава» или там «Ракета» на нём гордо красовалась золотая надпись «Кува». - Хоть память будет, — проворчал Акбор, — когда детишек заведу, буду им рассказывать о ссылке в эту самую Куву. Пусть знают, какой героический родитель им достался. Не космонавт, конечно, но всё же награждённый такими вот редкими часами. А вечером того же дня начали происходить чудеса. Надо сказать тебе, мой дорогой читатель, что много лет тому назад, мне ученику шестого класса средней школы, отец взял да и подарил свои старые часы «Победа», те самые с которыми он всю войну прошёл. С треснувшим стеклом, но с удивительно точным ходом. - Носи их и в школу более не опаздывай! Береги их. Жалко будет, если угробишь хронометр зазря. Батя показал, как такие знатные часы надо носить, а именно циферблатом вниз на запястье, чтобы ненароком не ударить. Прошло много лет, но привычка осталась, любые наручные часы я носил и ношу только циферблатом вниз. И вот мы с моим верным Акбором после трудового дня отправились пообедать в ближайшую столовую, которая в вечерние часы чудесным образом преображалась в ресторан. Дневной раздатчик, сменив свою грязную куртку на когда-то бывший белого цвета сюртук, преображался в официанта и подавал посетителям снятый со стойки раздачи листок с крупными буквами «Меню». И вот, странное дело, моего ученика Акбора он обхаживал, как дорого гостя или внезапно нагрянувшего ревизора. Предлагал ему малопонятные кулинарные изыски, о которых в этом самом листке, гордо именуемым иностранным словом «Меню», не было ни единого слова. На меня же ревностный служитель советского общепита не обращал ни малейшего внимания. Будто меня тут и вовсе «не сидело». - Знакомый, что ли? - с некоторой завистью в голосе спросил я Акбора, когда это чудо в мятом сюртуке удалилось. - Нет, учитель, я в Куве первый раз, да и вообще привык обедать дома. Сам не знаю, что с этим — Акбор указал пальцем в сторону официанта —происходит. Может, я на какого-то артиста похож, и он меня перепутал ненароком. Но ты, пожалуйста, не волнуйся, всё, что он мне принесёт, я пополам делить буду. Официант пришёл не один, его сопровождал, по всей видимости, повар в такой же засаленной и ни разу не стираной куртке. Вдвоём они принесли кучу всякой, вкусно пахнущей, снеди. - А меня кто-нибудь здесь обслужит, - возмутился я от злости и голода, крутя часы на своей руке. Официант как-то озабоченно посмотрел на мои манипуляции, потом проглотил слюну и произнёс на выдохе: - Так вы вместе пришли? Что же вы сразу не сказали? После чего схватил за локоть своего помощника и мгновенно исчез на кухне. После обильного ужина нас, как самых почётных гостей, проводили до двери и вручили по большому бумажному аппетитно пахнущему, пакету. Так сказать, на дорожку. Всё это пиршество обошлось нам в весьма скромные «тугрики». Полночи мы с Акбором ломали головы над удивительными метаморфозами, творящимися с местным общепитом. Свою догадку решили скоренько проверить на кассирше местного вокзала. В пятницу нам предстояло отбыть в своё министерство с месячным отчётом. Поезда следовали через станцию Кува с остановкой в одну минуту, да и то не всегда. Максимум, на что мог рассчитывать командировочный люд, это на боковую полку в плацкартном вагоне. Дождавшись своей очереди, мы стали тыкать снятые с руки часы прямо в лицо растерявшейся кассирше. - Два купейных до Ташкента, нижние и подальше от туалета. И подействовало. Заветные картонные билеты-прямоугольнички мы получили мгновенно, причём, не переплатив за них ни копейки. С тех пор мы жили, как сказано в священном писании «Строителей коммунизма» - от каждого по труду, каждому по потребности. Магические часы мгновенно смягчали суровый нрав работников советской торговли. Нас не обсчитывали и не обвешивали. Перед нами распахивались двери отдельных кабинетов и залов. Правда часы «работали» исключительно в Куве, в Ташкенте их магия куда-то испарилась. Всё когда-то заканчивается. Подошла к концу и наша ссылка в районный центр Ферганской области. Как и полагается, директор вручил нам с Акбором по красивой «Почётной грамоте», а на ухо прошептал: - Часы верните! Утром следующего дня он рассказал нам то, что не успел поведать при нашей первой встрече. Влиятельнейший человек в Ферганской долине, а именно директор местной потребкооперации, в подчинении которого находятся все столовые, магазины и даже кассы вокзалов (вот тут как-то не понятно, все таки железная дорога у нас государственная, ну да ладно – им там, на месте, виднее! В то время у нас в стране всё было государственное!), съездил в Москву на часовой завод, заказал там партию часов с символикой родного города. А получив заказ, издал устный приказ по своей «империи», тот, кто придёт и предъявит такие часы, является моим личным другом или другом моих друзей, со всеми вытекающими отсюда последствиями… *** А на десерт предлагаю вам рецепт самого популярного узбекского салата «Мимоза», который входит в меню любого национального ресторана, причём, не только в Узбекистане. Сколько и чего потребуется, не говорю, потому что, салат готовят и на четыре едока и на большую компанию. Необходимое количество продуктов рассчитаете сами. ИТАК, ГОТОВИМ. Первым делом отвариваем морковь, картошку и яйца (вкрутую, конечно, сваренные!). Мелко режем лук и промываем под струёй холодной воды, чтобы из него ушла горечь! Варёные овощи и яйца охлаждаем и чистим. Отделяем желтки от белков и раздельно измельчаем. Картофель и морковь трём на тёрке. Теперь самое важное! Рыба! Консервы! Красная! Ни сайра, ни толстолобик, ни килька однозначно не подойдут ни по вкусу, ни по цвету – только «розовые» лососёвые! Натуральные и в собственном соку. Я покупаю банку Нерки или Кижуча. Из консервной банки сливаем жидкость, из рыбы удаляем косточки. Затем мнём вилкой. Наш салат выкладывается слоями. Внизу половина всего сваренного картофеля, лук и рыбные консервы, затем опять картошка, морковь и белки. Каждый слой промазываем майонезом. На верхний слой белка (не промазанный майонезом!) высыпаем измельчённый яичный желток. Если в доме есть зелень, можно положить сверху листочки петрушки, кинзы и т. д. Ставим салат в холодильник часа на три, чтобы как следует пропитался. Приятного вам аппетита!
Прикрепленные файлы:
Прозаик
Автор: paw
Дата: 05.03.2022 09:56
Сообщение №: 194067 Оффлайн
Согласитесь, назначать свидание, пусть даже деловое, гораздо романтичнее у старой афишной тумбы, чем у видавшей виды доски, с разномастными объявлениями. Это я к тому, что одна знакомая, (и по совместительству прототип героини моих повестей и рассказов про частную сыщицу Маргариту Сергеевну Крулевскую1), ввиду полного отсутствия вышеупомянутых тумб, назначила встречу у такой неприглядной информационные доски, изготовленной много лет назад, на местном заводе металлоконструкций. — Афишу видишь? — вместо приветствия обратилась ко мне Марго. — И чего в ней особенного. Приезжает в наш город балетная труппа с неизменным «Лебединым озером». И жители, правда только привитые, получают возможность насладиться чарующей музыкой Петра Ильича и пируэтами Одетты и Одиллии2 ... — А ещё детективы пишешь! Стыдно! — оборвала меня на полуслове собеседница. Внимательно посмотри на фотографию балерины. Ничего не замечаешь? — Ну, стилизация под старину. Анна Павлова?3 Я не ошибаюсь? — Да будет тебе известно, что эта женщина сыграла роль увядающей звезды, причём в фильме Альфреда Хичкока! — Того самого? — я округлил глаза. — Именно, в шпионском триллере «Разорванный занавес». И маэстро был без ума от её глаз. А Павлова, побывав на одном из её выступлений, отправилась за кулисы и подарила, юной балерине, жемчужную брошь в форме розы, прилюдно сняв её с себя. — Марго ты меня запутала. Как она может приехать на гастроли? Ей уж сотня лет стукнула, никак не меньше! — Сто три в этом году исполнилось бы. И, к сожалению, будучи русской, Прима на своей исторической Родине никогда не была. — Госпожа сыщица идём в кафе и там за чашечкой Американо ... — Чёрной жемчужины4, — в очередной раз перебила меня спутница, — век как знакомы, а ты никак не запомнишь мои кофейные пристрастия, это не делает тебе чести. Кстати, в продолжении нашего разговора: — За цвет её глаз, но в основном, за мастерство и внешность ей присвоили титул — "чёрная жемчужина Русского балета". Она ведь была наполовину грузинка. Надеюсь, когда-нибудь у нас в стране или хотя бы в Тбилиси ей поставят памятник. Ибо заслужила. Не для каждой балерины ставили танцы Серж Лифарь и сам Баланчин. *** Пять минут спустя мы расположились на диванчике, в уютном кафе, с подходящим названием «Батман»5. В моей голове уже рождались отдельные фразы и диалоги будущего очерка. В ожидании нашего заказа я продолжил расспрашивать Марго о загадочной балерине: — Ты говорила, что она разу не приезжала ни в Россию, ни в СССР. Выходит, что будущая Прима родилась уже в эмиграции? — Не совсем так. Девочка появилась на свет весной тысяча девятьсот девятнадцатого года, в вагоне поезда, застрявшего в снегах то ли нашей Сибири, то ли уже Китая, куда бежала от гражданской войны её мать. Затем был Харбин, Шанхай, Каир и наконец Франция. Там пятилетнюю «проказницу» отдали в балетную школу бывшей балерины Мариинского театра Ольги Преображенской. Через четыре года она уже поражала всех, делая тридцать два фуэте! Девочку пригласили в сам «Гранд-опера»! Новость о таланте «бэби-балерины», мгновенно разлетелась среди русских эмигрантов. Год спустя девочка уже совсем не боялась сцены, но просила, чтобы за кулисами стояла мамочка и подавала подбадривающие знаки. С тех пор, самый родной ей человек был не только гримёршей, костюмером и парикмахером, но и живым талисманом. Маленькая женщина, в любом театре где выступала её дочь, выбирала место, ставила стул, садилась и осеняла свою «звёздочку» крестным знамением. А ещё через шесть лет юному дарованию уже восторженно рукоплескали зрители не только родного Парижа, но и миланский «Ла Скала», и британского «Ковент-Гарден». Европа была покорена. *** Подошёл официант, поставил на стол заказ и положил толстенный альбом. — Солидно. Впечатлена. Ваше новое меню? — поинтересовалась Марго. — Спасибо за комплимент, но нет. Здесь подобрана информация о балерине, первой покорившей Голливуд. Забыв про остывающий кофе мы принялись листать страницы удивительного фолианта. Несколько фотокадров из фильма-балета «Испанское каприччо». Пожелтевшее фото далёкого сорок третьего года, сделанное на съёмках игрового фильма «Дни славы». Затем следовал лист со статьёй из какого таблоида, повествующая, что режиссёр фильма Кейси Робинсон влюбился в балерину и, оставив законную супругу, женился на героине своей киноленты.
Пятьдесят третий год. Афиша к фильму «Поем сегодня вечером». Жена режиссёра в роли неподражаемой Анны Павловой.
На следующее утро.
Я включил компьютер и руки сами, не дожидаясь команды из головы, застучали по клавишам. «В маленьком городке, с красивым именем Санта-Моника, тихо умирала семидесятисемилетняя. Она уже написала завещание в котором просила передать в дар Академии русского балета, в далёком Санкт-Петербурге сценические костюмы. Некоторое время назад, маленькая, еле заметная ранка, на стопе вдруг воспалилась. Врачи вынесли приговор — «Немедленная ампутация или смерть». Бывшая Прима выбрала второе!» *** Пальцы продолжали барабанить по клавишам, а перед глазами всплыли: сначала строка, написанная мелким шрифтом в самом низу гастрольной афиши: «Балет посвящён памяти гениальной русской балерины Тамары Тумановой — Туманишвили», а потом запись на последнем листе альбома, увиденного кафе «Батман». *** « ...мы шутили: когда она делает арабеск, то можно выйти пообедать, вернуться, а она всё ещё будет стоять в арабеске...» 6 1— Цикл «Сыскное бюро Крулевская и парнеры». https://knigavuhe.org/serie/sysknoe-bjuro-krulevskaja-i-parnery/ 2— Персонажи балета «Лебединое озеро» на музыку П. И. Чайковского. Как правило, в спектакле обе партии исполняются одной балериной. 3— Русская балерина. Признана величайшей балериной 20-го века 4— Изготавливается из редких зёрен арабики круглой формы. Название сорта произошло от такой особенности. Напиток из этих зёрен обладает неповторимым вкусом. 5— это движение, основанное на поднятии, отведении или сгибании рабочей ноги. Происходит от французского слова Battements – «биение». 6— https://fishki.net/3319356-chernaja-zhemchuzhina-russkogo-baleta-obajavshaja-hichkoka-i-vesy-gollivud.html p.sdfootnote-western
Прикрепленные файлы:
Прозаик
Автор: paw
Дата: 14.03.2022 09:26
Сообщение №: 194119 Оффлайн
1770 год. Ранняя весна. Молдавское княжество. Яссы. Корпус генерала Христофора Фёдоровича Штофельна.
— Осмелюсь доложить, что нынче нам предстоит сразиться с врагом более коварным и жестокости, чем турецкие башибузуки[1]. Вот, извольте ознакомиться лично, — адъютант, доселе стоящий по стойке смирно, сделал шаг вперёд и протянул генералу бумагу, исписанную убористым почерком.
— Отчёт полкового лекаря, — прочёл Штофельн и положил листок на стол. — Больно мелко писано. Что главное? Кратко изложить можешь? К чему стоит готовиться?
— В Киеве из двухсот сотен жителей умерло шесть с лишним и...
— А лекари там на что? — бесцеремонно перебил адъютанта генерал. — Какую причину в этом выискали? Лечат сию заразу?
— Считают, что это всего лишь гнилая горячка с пятнами (тиф), и городские власти на том основании вводить карантин отказались. Мол, не впервой, сдюжим с Божьей помощью. Вот эта зараза до здешних мест и докатилась.
— Я о чём спрашивал? Солдатушкам нашим сей горячки опасаться? Иль чего иного? Лекарь о чём в бумаге глаголет? — при этих словах Христофор Штофельн надел очки и хотел вновь взять в руки донесение, но передумал и, встав, подошёл вплотную к адъютанту. — Не томи уж. Сказывай как есть! Лишь корпуса сия беда коснётся? Или мне, не мешкая, надо гонца к графу Пётру Александровичу Румянцеву отправлять? О великом бедствии для всей армии предупреждать?
— Госпитальный врач в докладе отмечает резкое увеличение больных лихорадкой, но с симптомами паховой бубоны.
— Мудрёно. Хорошо, что не стал глаза портить, мерзость этакую читать. Ступай к нему. Передай. Я приказал собрать всех лекарей в округе, ещё раз осмотреть болезных и подготовить обстоятельный доклад, указав в нём, что зараза сия есть «горячая лихорадка с пятнами». И никак не иначе!
1770 года. 10 мая.
Главнокомандующий русской армией граф Румянцев прочитав доклад немедленно отправил в корпус Штофельна доктора Ореуса. «Дабы на месте выяснить истинный характер болезни!»
За это время в гарнизоне Ясс из трёхсот двадцати солдат умерла одна треть. Пятьдесят были ещё живы и находились в лазарете со всеми признаками бубонной чумы. Больных жителей городка, без всякой жалости, вывозили в близлежащий лес, где и оставляли. Правда, дозволяли родственникам изредка навещать несчастных, привозя воду и еду.
Видя это, Ореус предложил Штофельну ввести немедленный запрет на проведение собраний, включая и богослужения. Христофор Фёдорович, нехотя, подчинился. Отдал приказ «вывести войска в отдельные лагери...», сам же продолжал навещать лазареты - и вскоре заразился и умер.
1770 год. Поздняя осень. Москва
По городу поползли слухи, что в одном из госпиталей от странной болезни умер армейский офицер! Затем и врач, его лечивший! А в генеральном сухопутном госпитале, в том, что на Введенских горах разом преставились аж двадцать два болезных! И у каждого имелись карбункулы – явные признаки чумы. Доктора же сей факт от народа скрывали, называя болезнь горячкой с пятнами.
***
На суконную фабрику неделю назад завезли трофейную турецкую шерсть, а с ней и заразу. «Моровая язва» немедленно начала собирать ужасный урожай. Счёт преставившихся перевалил за сотню. Гробовых дел мастера трудились день и ночь, но их продукции не хватало. Умерших везли на кладбища в наскоро сколоченных ящиках и просто так на телегах, прикрыв рогожей.
По домам пошли «мортусы»[2], набранные из осуждённых преступников и фабричного люда. Облачённые в пропитанную воском или просмолённую до черна одежду, в масках и длиннющих рукавицах они баграми вытаскивали из домов умерших и их вещи. Грузили на телеги и подводы, вывозили за город. Трупы укладывали в братские могилы, а скарб жгли. Опустевшие дома окуривали вонючими смесями.
Закрылись магазины и рынки. Зажиточные москвичи бежали в дальние имения. Уехал от греха подальше в своё Марфино и городской генерал-губернатор Пётр Семёнович Салтыков.
***
Архиепископ Московский Амвросий не одобрял ставшие ежедневными крестные ходы и прочие массовые скопления людей. Поступил так несмотря на то, что некоторые московские врачи всё ещё сомневались в наличии страшной беды. Велел установить карантины при монастырях.
Отныне на него прихожане смотрели как на врага и антихриста, не верящего в чудотворность икон, а, следовательно, и в Бога!
***
По улицам бегал фабричный рабочий, орал во всё горло:
— Православные! Во сне узрел я Богородицу. Поведала мне, грешному, что Москва будет спасена от напасти смертельной только тогда, когда люди, как один, волю Божию исполнят. Отправятся к воротам Варварским, к старинной иконе Божией Матери. Станут коленопреклонённо. Молиться должны истово! Ибо тридцать лет пред Боголюбской никто не только молебны не совершал, но даже тонкой свечечки не ставил!
***
Икона висела высоко. Сбегали за лестницей. Спешили приложиться к священному лику. Народ напирал. Давка усилилась.
***
Владыка молился в Чудовом монастыре. Тихо подошёл монах и смиренно ждал, когда Амвросий закончит читать молитву.
Увидев выражение лица вошедшего, архиепископ поднялся с колен:
— Что ещё стряслось? Кто-то из бояр знатных преставился?
— Хуже. Толчея смертная у ворот Варварских. Подавят друг дружку. Ибо сборище там самочинное...
Не дослушав монаха, Владыка уехал на Варварку. Толпа встретила его криками, бранью. Грозили прямо здесь, прилюдно, побить камнями.
16 сентября. Кабинет генерал-поручика Петра Дмитриевича Еропкина.
— Приехал к вам, генерал, совета просить. Ибо беда грядёт немалая. Смертоубийство, а за ним, чего хуже, бунт, — голос Владыки дрожал. Он что есть силы сжимал посох. — Полагаю, уместно будет снять Боголюбскую икону с ворот, а к ящикам для пожертвований приложить печати, вашу и мою. Дабы возможный грабёж пресечь.
Хозяин кабинета подошёл к окну. Посмотрел на развод караульных солдат, затем повернулся к гостю:
— Икону трогать никак нельзя. Этакое святотатство есть основа для бунта.
Но убрать лестницу надобно незамедлительно. Народ сам рассеется. Прикажу немедля послать туда унтер-офицера и шестёрку бравых солдат.
1771 год. 15 сентября. Москва
Вечером неожиданно ударили в набат на Спасской башне Кремля. Обер-полицмейстер Николай Иванович Бахметьев лично отправился узнать, кто позволил. В чём дело?
***
Из доклада полицмейстера сенатору:
«По моему уменьшительному примечанию было тут народа до десяти тысяч, из которых большая половина с дубьём».
В толпе находились боярские люди, купцы, подьячные и «фабришники»[3].
***
Тысячи отчаявшихся людей орали на разные голоса:
— …Православные в карантинных домах без ухода и питания.
— Вещи умерших, хорошие, добротные, согласно указу, жгут. Нет бы простым людям раздавать. Ироды! Христа на вас нет!
— Да что там одёжку, огню весь домашний скарб придают. Даже не спрашивают, пользовался ли им болезный аль нет.
— И убытки, ни копеечки, не покрывают. Одно слово — изверги.
— А ещё бани общественные позакрывали. Как же люду православному в чистоте теперь себя блюсти? Кто скажет?
— Это Салтыков виноват. Сам, нехристь, дал дёру из города, а люд московский на верную погибель обрёк! Даже перед смертью лютой никакой возможности помыться таперича нет!
— Амвросий не меньше того виновен! Хоть и не покинул город, но молиться не даёт! Так и уйдём из мира сего без молитвы и причащения! А ещё деньги, для Богородицы собранные, присвоить хочет! Айда, робята, к нему! Пущай за всё ответ держит!
***
Человеческая масса с криками: «Икону грабят! Боголюбскую Богоматерь!» почти до смерти забила монахов, исполнявших волю Владыки и не позволила опечатать ящик с деньгами и погрузить его на телегу. Затем народ в едином порыве побежал в Кремль.
Архиепископа успели предупредить, и он укрылся в Донском монастыре.
Тысячи озлобленных, неуправляемых людей разгромили его. Досталось и солдатам, пытавшимся остановить это безумие.
С перекошенными лицами рвали и топтали карантины, избивали подвергнувшихся под руку врачей. Знаменитого доктора Самойловича, специально приехавшего в Москву спасать погибающий город, чуть не убили. Спасло то, что он представился бунтовщикам простым подлекарем.
***
На хорах нашли Владыку, выволокли за ворота монастыря. Орали «во сто глоток»:
— Зачем ты не ходил в Крестных ходах и запрещал молебствия?
— Зачем учреждал карантины?
— Зачем отказал хоронить мёртвых при церквах?
Вдруг дворовой человек, Васька Андреев, выкрикнул: «Чего вы все на него глядите? Он же колдун и морочит вам голову!» и метнул в него заточенный кол. После чего тело несчастного начали рвать на части.[4]
Затем, горланя молитву распятому Иисусу Христу, нелюди покинули монастырь. Отправились громить больницы и лазареты. Лишать жизни ненавистных лекарей. В основном иностранцев.
***
Из доклада императрице, «и свечи в домах погасили, будто никого и дома нет, а иные, бросая имение, из домов своих отступились, спасая только жизнь свою и домашних... Скитались по отдалённым чужим домам, где больше почитали на те часы безопасности».
1771 год. 15 сентября. Москва. Дом Петра Еропкина на Остоженке
Генерал-поручик как старший по званию из оставшихся в Москве собрал всех офицеров, солдат и полицейских. Набралось около десяти сотен. С этим «войском» он и пошёл... усмирять бунтовщиков. Разночинному отряду несказанно повезло. В одном из воинских складов отыскали с десяток пушек и картечные ядра к ним.
Стремительно ворвавшись через Боровицкие ворота, служивые смогли вытеснить бунтовщиков из Кремля на площадь, под дула орудий. К ним послали парламентёра — Афанасия Багратиона, московского обер-коменданта. Но восставшие слушать не стали. Кидали камни и чуть не забили его до смерти. С криками «А подавай сюды генерала самого! Настал его черёд ответ держать!»- бросились вперёд.
Генерал отдал приказ открыть огонь. Заряды картечи мгновенно оставили на площади не менее ста трупов. Столько же арестовали. И люди дрогнули, побежали.
1771 год. 16 сентября. Москва. Красная площадь
Отчаявшиеся бунтовщики вернулись. Не убоявшись направленных на них орудий, кричали новые требования:
— Отдавай взад всех наших товарищей, арестованных в прошлом дню!
— Немедля распечатать бани!
— Карантины снять. Повсеместно!
— Лекарей как своих, так и заморских, к их должности не употреблять!
***
Еропкин понял. Не устоять. Сегодня не побегут. Не дрогнут. Ещё мгновение и толпа уничтожит его маленький отряд, состоящий из смертельно уставших, еле державшихся на ногах, не спавших трое суток, людей.
Вдруг, как по команде, гомон прекратился. И в наступившей тишине все услышали цокот сотен копыт. В Москву возвращался хозяин — генерал-губернатор Пётр Семёнович Салтыков, и не один. За его каретой следовали конники Великолуцкого полка, расквартированного в Подмосковье.
Не мешкая, кавалеристы приступили к зачистке Кремля, а сборный гарнизон ушёл отвоёвывать Чудов монастырь. Бунт подавили.
18 сентября.
Не откладывая дела в долгий ящик, Петр Дмитриевич отослал гонца в столицу, с рапортом на Высочайшее имя. Писал, что вину за случившееся смертоубийство берёт на себя и просит скорейшей отставки.
Приехавший в город со специальными полномочиями граф Орлов передал ему запечатанный царской печатью пакет, содержащий Указ об отстранении от действующей службы, правда с открытой датой. Генерал был вправе вписать её самостоятельно, когда будет угодно. Кроме этого, там находилась жалованная грамота. Императрица награждала Еропкина двадцатью тысячами рублей и Андреевской лентой.
1771 год. Ноябрь. Москва
Чрезвычайная комиссия, созданная графом, завершила работу. Было установлено, что бунт возник стихийно, а посему явных зачинщиков не имеет. К смерти через повешение приговорили троих виновных в убийстве Амвросия и ещё одного — «по жребию» (для устрашения! Дабы впредь неповадно было!). Семьдесят два человека — были «биты кнутом с вырыванием ноздрей». Восемьдесят девять — «высекли плетьми и отправили на казённую работу». Двенадцать подростков «высекли розгами.»
2022 год. Из интернета:
«Коронавируса не существует, вирус никто не выделил…» «А с чего вы взяли, что я должен обязательно заболеть ковидом? Сижу дома в больницы не хожу, мою руки. Почему я должен тогда прививаться и подвергать себя риску побочек и осложнений…»[5]
«Я целиком и полностью «топлю» за свободу личности и человеков в целом, но ровно до момента пока из-за их свобод не начинают душить мою личную свободу...»[6]
Башибузуки — название нерегулярных военных отрядов в Османской империи, вербовавшиеся во всех её частях, но преимущественно в Албании и Малой Азии.
[2]. Специальные отряды. В обязанности мортуса входила уборка трупов.
[3]. Так тогда называли рабочий класс
[4]. Тело владыки Амвросия ожидало погребения ещё семнадцать дней, и всё это время его не касалось тление.
Мы в соцсетях: