Форум

* * *
Я вас прошу – не трусьте,
Среди родной страны,
Мы найдены в капусте,
А, значит, все равны.

* * *
Как много прошло нас по свету,
Как много ушло нас туда…
Придумана наша планета
Для душ очищения? Да.
Мы болью очистимся многой,
Чтоб было гораздо светлей…
Ведёт выше звёзд нас дорога
И все мы шагаем по ней.

* * *
Наверно, мы что-то открыли,
Немного нам космос знаком, -
Не роем ногтями и рылом,
Как вепрь, лесной чернозём.
И всё-таки – это мелочи,
Пред тем, что пред нами лежит.
Мощь наша нам только мерещится –
А это в степи миражи.

* * *
В меня пытались втиснуть знания,
И мне в пример хороших ставили,
Но одного, беда, не знали они,
Что не умел я жить за ставнями.
Я не любил когда навязывают,
Когда внушением напичкивают.
Они в навязанном завязли давно,
Они увязли в обезличенности.
Сквозь строй своих я шёл ошибок,
На фоне резаний и лазаний.
Я много истаскал ошибок,
Зато они мне не навязаны.

* * *
Свою ваял я Галатею.
Старался пыжился – ваял.
Не оставлял свою затею,
Мечта владела мной моя.
Но вышло только то, что вышло:
Глаза косые, узкий лоб…
Так осадил меня Всевышний,
Не выпендронивался чтоб.

* * *
Журчит лесной ручей в низине.
Журчит ручей. Журчит, поёт.
Деревьями он вглубь задвинут,
Пройти валежник не даёт.
Безвестность гнус ему пророчит,
Зимой его сжимает лёд…
Поёт он не для мха и кочек.
Поётся, вот он и поёт.

* * *
О чём говорит разрушение?
О чём говорит безобразное?
О том, что все в мире свершения
И все выкрутасы разные,
Вдруг станут однажды ветошью,
Вдруг станут однажды рухлядью.
Зачем придавать значение
Тому, что так быстро рушится.

* * *
Глупо гадать
Что впереди:
Солнце сияло,
Будут дожди.
Были улыбки,
Будет печаль.
Тайн не разбита
Многих печать.

* * *
Прекрасна жизнь и коротка,
И очень мало в ней успеешь,
И отцветёшь, и не созреешь,
И уплывёшь за облака.
Уйдут туда же и века.
И речка переменит русло…
Да, перестань, как это грустно,
И ни к чему, наверняка.

* * *
В жизни здесь и там причины
Чтоб темнее тучи быть.
Подобает ли мужчине
Как Матрёне, слёзы лить?
Если твёрдо разобраться,
Если ли от чего стонать,
На детей своих бросаться,
Злиться и жену шпынять.
Промолчи свою усталость,
Не долби ногою жесть.
Радости, согласен, мало,
Но, она, однако, есть.

* * *
Вы, не внесённые в анналы,
Вы, коим имя – тьмы и тьмы, -
Безмолвствовать обречены,
Вас разнесло, вас разметало.
Всем будет дело не до вас…
А, впрочем, что ушедшим память?
Что для золы остывшей пламя?
Что королям умершим власть?

* * *
Лишнего не заплатят,
Знай, за твоё ремесло,
Чтобы тебя, приятель,
Слишком не разнесло.
Знай, о тебе заботятся,
Форму твою берегут.
Чтобы не скособочился
Ты от изысканных блюд.
Сладкое - это кариес,
Кислое - тоже груз,
Так разопрёт харю,
Пузо - огромный арбуз.
Так что иди в накипь,
Помни же в этой связи:
Да, за стихи не заплатят,
Цемент иди, грузи.

* * *
Так и живём: хитры, болтливы,
На спесь настроены. На прыть.
Моложе – в чувствах переливы,
Под старость – начинаем ныть.
Из глупости пролазим в глупость,
На это дело кто не скор?
Лишь иногда на сердце глухо
Живой шевелится укор.
Его мы быстро заглушаем
С надеждой лет прожить до ста,
И сливки радости вкушаем
Покуда крынка не пуста.

* * *
Проявляем бурно ум,
Лезем всюду шумно,
И частенько наобум,
С видом крайне умным.
Истину хотим найти
Главную, конечно.
Только, как ты не крути,
Не пройдёт намеченное.
Увлекает нас вражда,
За добычей мчимся.
Не желаем долго ждать,
Уступить боимся.
Разводить не стоит муть
С тратой пота, крови.
Что положено кому,
Тот то и откроет.

* * *
Не будет любви – пусто,
Смысла идти нет…
Даже обычный кустик
Ждёт, как обычно, рассвет.
Даже роса не играет
Если не встретит лучей,
Сохнет трава молодая,
Струи скучнее в ключе.
Только душевный калека
Может себя обделить…
Бога и человека
Осуждены мы любить.

* * *
Я леса этого не знаю,
Иду сомнительной тропинкой.
А может прав, чья хата с краю,
Кто может щи хлебать ботинком.
А я иду, иду в чащобу,
Тропинка может раствориться.
А я иду, шагаю чтобы…
Мне много хочется добиться.
Наверно, заблужусь, наверно,
Наверно, здесь я и останусь.
Не выпустят меня деревья,
Как всех не выпускает старость.

* * *
Болезней тычки, неудачи
Преследуют нас на пути.
Мы злимся, мы ропщем мы плачем,
Терпение взаперти.
И мы посылаем упрёки,
Соседям, царям, небесам.
Частенько бываем жестокими,
Живём не по верным часам.
Знай, нет от Небес злодейства,
Пусть холод прибудет, пусть, зной,
А наше ответное действо -
Упрёк – это гибкое зло.
У холода, так же у зноя
Есть смысл, но его не поймут…
Господь не желает Он злого
Ни мне, ни тебе, ни кому.

* * *
Никак нельзя прожить без дури,
Когда вокруг тебя «лапша»…
"А он, мятежный, ищет бури" -
И получает по ушам.

* * *
Я тоже рвался за удачей,
Я торопился словно ветер,
Я принимал судьбы удары,
Меня в лицо хлестали ветви.
Я уходил и возвращался,
И понял, что удача – шарик,
Он лопает гораздо раньше,
Покуда ты его нашаришь.
Он лопнет и в руках, конечно,
Когда тебя накроет омут…
Восторжествует только вечность
Неблагосклонная к земному.

* * *
Осенняя заря больная –
Сухой собачий нос,
И, кажется, что невменяем
Реки продрогшей плёс.
Не видно птиц, не слышно крика,
Их песнь обречена;
Трава посохла–повелика,
Полынь черным черна.
Род комариный не судачит –
Забыл писклявость нот.
Так бледно день осенний начат,
Какой же будет ночь.

* * *
Мы брошены с тобой, браток, в пути,
Нам велено отрезок свой пройти.
И мы идём, шагаем до обрыва,
То с грустью, то бесцветно, то игриво.
Не знаем ни конца мы, ни начала,
А на вопрос наш Высь не отвечала…
И человечество отрезок свой имеет,
Начала и конца не разумеет.

* * *
Многое мы умеем,
Многому научились.
Многому. Тем не менее,
Зря – всё познать ополчились.
Тайны крепки вожжи,
Тайны крепки сваи.
Все познать невозможно,
Это и «чайник» знает.

* * *
За правду не жди пышек,
А голос у правды груб,
Каменьев много и шишек
Схлопатывает правдоруб.
Под корень таких рубят,
Таких стреляют в упор,
Но не выводятся люди –
За правду хоть под топор.

* * *
Много вокруг вопросов.
Может совсем не решать?
Жизнью прожить барбосвой –
Лишнего не вороша?
Думаешь, ищешь, корячишься,
Но за вопросом вопрос.
Жизнь торопливая катится
Как колесо под откос.
Много летит в подоткосье
И выдаёт виражи…
Нет, не хочу жить барбосово,
Так же бараново жить.

* * *
И не такой ты и обширный,
Не такой ты и офшорный,
Стремлений зря стираешь шины,
Сомнения зря срываешь тормоз.
Я тоже был когда-то грандом,
Теперь лежу обычным грунтом,
Самонадеянностью ограблен,
Обшарпан, ею же огрублен.

* * *
Я мог приобрести гараж
И прикупить машину.
Не прикупил, не приобрёл
И, вроде бы, не чахну.
Страдал и плакал по одной,
А на другой женился,
У первой пьяница мужик,
А у второй детишки.
Пишу, пишу, а толку что?
На свалке места много,
А утешает лишь одно –
И Пушкин тоже помер.

* * *
Да, человек умнеет,
Время его растит,
Многое он умеет,
Многого он достиг.
Служит ему электроника,
Словно стране атташе.
Буря его тронь-ка,
Сразу лишится ушей.
Много сложил и вычел,
Много куда он пролез.
Много чего нахимичил,
Свой продвигая прогресс.
Вечно с природой он бьётся,
Быстро идя на подъём.
Скоро не разберётся
В хитросплетении своём.

* * *
Без Бога не было б рассвета,
Без Бога не придёт закат,
Без Бога не наступит лето,
И зной, и лёд, и листопад.
Без Бога не заблещут звёзды,
В осоку не войдёт волна,
И не разбудят воду вёсла,
И не наступит тишина,
Не будет сласти поцелуя,
Не будет детского «агу»…
И если в мир другой пойду я,
Уйти без Бога не смогу.

* * *
Мне позволено видеть всё это,
И во сне, и восстав ото сна –
Эту землю, где осень и лето,
Где зима, а за нею весна.
А рассудок рисует картину:
Что-то ждёт за последней чертой…
Мне близки перелесков куртины,
Цвет зелёный и золотой.
Мне близки и долины, и скалы,
И прозрачная речка до дна…
Жив пока – от земли не отстану,
Для чего-то она мне дана.

* * *
Тучи серые, тучи севера,
С тучи сыплется влаги гнус,
Много сырости здесь насеяно,
Осуждать не хочу, не берусь.
Лето кончится, всё остудится,
Это вовсе не дребедень
Непролазица аж по ступицы,
Аж скукожишься – ну и день,
Не останешься и не сдвинешься,
Света ниточку не продень.
Неурядица, неудобица,
Разливается бьёт сердца.
Но не пятится от распутицы
До конца идти, до конца.

КРАСОТА СПАСЁТ МИР?

Она всегда на нас взирала
Со всех сторон и с высоты,
И нам всегда казалось мало,
Недоставало красоты.
И кровосос, и злой убийца
(Кто скажет, так не может быть?)
Мог красоты шутя напиться
И жертве череп раздробить.
Спасёт мир только вера в Бога,
Когда путём добра идёшь.
И с красотой душа убога,
Коль в ней добра на гнутый грош.

* * *
Один заметен, а другой – увы,
Не впишется в истории анналы.
Вот ты красив посадкой головы,
Твой друг невзрачен,
как червяк усталый.
Всевышний красоту тебе вручил,
А стоит ли гордиться этим даром?
Ведь не трудясь её ты получил,
Она тебе, считай, досталась даром.

* * *
У неба любимчиков нету,
Для каждого короток путь.
Куда-то умчалась комета,
Умчалась, сгорела, как пух.
Смеялся ты, плакал при жизни,
Но это исчезнет как миг…
Июльский дождь солнечный брызнет.
И снова дорога пылит.

* * *
Купавки, купавки, купавки.
Весь в золоте пойменный луг.
Горец и гусиная травка
И луга заманчивый лук.
Вот таволга, дикая мята,
Прибрежный высокий рагоз.
Знакомо здесь всё и понятно,
Я всё это в сердце пронёс.
Начищена солнца полуда,
Тропинки теряется нить…
За всё это золото луга
Мне прожитых дней не вернуть.

* * *
Заливает, заливает –
Не дорога, а река.
Что поделаешь – бывает,
Приключается пока.
Кто истыкал шилом тучи?
Кто нещадно воду льёт?
Мне ли одному наскучил
Бесконечный водомёт.
Только где-то жарит лето,
И намёка нету туч.
Опадают листья с веток,
День прожарен и тягуч.
И ни капельки для жита,
Засуха сожрала всё…
А у нас здесь всё размыто,
И ещё рвань туч несёт.

* * *
Не надо на завтра загадывать.
А будет ли завтра, скажи?
Возможны лучи или градины,
Вороны простые, стрижи.
Хвост глупости выставлен, задран
Метелит неистово высь…
За день что наметится завтра
Всевышнему поклонись.

* * *
И я вникал
В систем различных профили,
К познанию имея аппетит…
Такая это штука – философия:
Запутает, закрутит… Запрети…
Господь нам землю дал,
Совсем готовенькой -
живите, наслаждайтесь,
так сказать.
А мы от страсти к знанию
Алкоголики,
Все тонкости небес хотим узнать.
Куриные птенцы мы непросохшие,
Обласканные солнышком весной,
Вооружились жадно философией,
С ней бегаем, как с торбой расписной.

НЕ ЛЮБЛЮ Я

Не люблю я старичков бодрячков,
С личиками вроде кулачков:
Скачут и всерьёз и в шутку,
Норовят вцепиться в юбку.
Не люблю я старичков бодрячков.

Не люблю я крашеных старушек
В париках из крупных завитушек:
Пудрою заляпаны морщины,
Привлекают их ещё мужчины.
Не люблю я крашеных старушек.

Не люблю я лживого поэта.
Ой, как не по мне персона эта.
Старичок с накрашенною бабкой
В нём сидят, хихикая украдкой.
Не люблю я лживого поэта.

Не люблю себя, когда я злобен,
Крокодилу я тогда подобен.
Я же крокодилов презираю,
А зачем тогда в нём пребываю?
Не люблю себя, когда я злобен.

«…а у поэта – ничего…»
(Ю.Мориц)

Хватит умалять поэтов,
Мол, беззащитны… то и сё,
Что целят в них из пистолета,
Что в глубь, на скалы их несёт.
Мол, нервы у бедняг наружу,
Мол, теплотой обнесены:
Сухарь размоченный на ужин,
С фасада так же со спины.
Мол, фрукты не для них на блюде,
Одни страданья на пути…
Да ладно, все поэты – люди,
Хоть так, хоть этак их крути.

* * *
Правы, конечно, мудрецы:
Презренны лишние желания.
А зависть – это наказание
Правы, конечно, мудрецы.
Правы, конечно, мудрецы:
Не надо плыть за океаны,
Там тоже есть свои изъяны.
Правы, конечно, мудрецы.
Правы, конечно, мудрецы:
И дома можно быть счастливым,
Дела себе найти по силам.
Правы, конечно, мудрецы.

Я мудрецам охотно верю,
Но вновь гляжу за океан –
Приятен мне мечты обман,
Оказываюсь вновь за дверью.

* * *
Не завидуй власть имущим,
Я им тоже не завидую.
Под охраною живущие –
Улыбаются для вида лишь.
А за ними шлейфом тянется
Нечисть дел,
лжей разных стадище,
в темноте их жизнь корячится,
Словно на заглохшем кладбище.
Ты, не вскормленный сосисками,
Не поёный брендиромами,
На себя их не науськивай,
Не прельщайся их хоромами.
Лучше в неимущих числиться –
Не осудится фемидою…
Не завидуй этим чибисам,
Пусть они тебе завидуют.

ПРО КАЛИГУЛУ

В древности упорно, без прогулов
И без выходных, ну, и дела!
Римом правил цезарь Калигула,
Но, а может быть КалигулА.
«Сапогом его там величали,
Не боясь последствий заковык;
Он сердился здорово в начале,
А, затем, притёрся и привык.
Был он грубым, как сукно шинели,
Толстопят, напорист, неуклюж.
Но, а бабы от него балдели:
Денег тьма и в сексе больно дюж.
И скажу вам по секрету, кстати,
Этот неуклюжий любодей,
Лошадь заседать пустил в сенате,
Словно там их мало – лошадей.
Самодур, подобного не сыщешь,
Драл налоги, словно кору с лип.
Посмотреть, ну просто красотище:
Сексуально аморальный тип.
Он мосты не строил через реку,
Через море строил не спьяна.
Это он придумал дискотеку –
Перед ним плясала вся страна.
Стало в Риме очень неуютно,
Стало в Риме хлеба не хватать,
Ежечасно и ежеминутно
Римский люд стал злиться и роптать…
Император был зарезан с дуру
Как-то в неосвеченном углу…
Словом, вот и всё про Калигулу,
А возможно, про Калигулу.

* * *
Правда призадуматься велит,
Жив пока, живы её уставы.
Верно, Пушкин славен и велик,
Что ему теперь до этой славы?

Цитата от ЛеонидОлюнин (2017-08-12 08:28):

А собаку то жалко... Ох как жалко, ведь в чем ее вина?
Да ни в чем уже. 

* * *
Не гадай, не тревожься ты попусту –
Что тебя непременно там ждёт.
По степи ты пройдёшь или по лесу,
Через грязь, через цвет, через лёд.
И за всю жизнь-тропинку короткую
Не дано нам проведать-узнать, -
Из какого мы края притопали,
И докуда дано нам шагать.
Очень многие выводы ложные,
Не богат наших мыслей ларец.
Просто верь: будет всё как положено,
Как заслужено, брат, наконец.

* * *
Во всём есть глубочайший смысл,
Но человек понять не может
Его, хоть много сил положит,
Всем существом срываясь ввысь.
И не бессмыслен человек,
В него положено значение,
Дано любой звезде свечение
И времени отпущен бег.
И нет бессмыслия ни в чём,
Но есть нетронутые струны,
Есть неиспытанные струи.
Наш мир на тайны обречён.

* * *
Нет, нет – ни что не исчезает,
Ни тело наше, ни душа.
Куда они уйдут, не знает,
Не знает , кто рождён дышать.
Предполагать, гадать умеем,
А дальше этого ни зги.
От выкрутасов дум сереют
В башке незрелые мозги.
Совсем никчёмны наши схемы,
И знаний низок потолок,
И убедимся в этом все мы,
Когда узнать наступит срок.

* * *
Я не пойму, чем ум гордится,
Чем он гордится, не пойму?
Он выше звёзд взлететь стремится,
Чтобы упасть опять в траву.
И вновь взлетал, как очумелый
И снова падал, как всегда;
Его секли со знанием дела
Немилосердные года.
Он как израненная птица
Над нашей грешною землёй,
И суждено ему носиться
Так между небом и землёй.

* * *
Ещё всё смутно от тумана,
Не тороплив с утра который.
Я непременно встану рано
И сердце посвящу простору.
А вечером приду измотан,
В постель нырну не раздеваясь.
Давно бы от такой охоты
И терпеливый Шарик взлаял.
А «мухоморы» не отстанут,
Ткнут пальцем, скажут: «Едет крыша…»
И всё равно я утром рано
Уйду, когда никто не слышит.

* * *
Не ищи для себя оправданий,
Виноватых вокруг не ищи –
Не построил ты стройного здания,
А построил какой-то ощип.
Не хватило ни силы, ни воли;
Пожалел ты себя, пожалел. –
Много холил, но мало неволил,
Мутной серостью ты заболел.
И получено то, что заслужено,
И навряд ли иное грядёт.
Кто не хочет барахтаться в луже,
К морю через пустыню идёт.

* * *
Лето. Короткое лето.
Вот и желтеет листва.
Больше не ищешь ответа,
И от вопросов устал.
Никнут листы краснотала,
Крик журавлей в синеве.
Что-то от сердца отпало
И затерялось в траве.

* * *
Не надо злиться и ругаться
Споткнувшись о бугор ногой:
Неровная дорога, братцы,
А что поделать? – нет другой.
Ну, нет её, не умостили,
Не сгладили, не подмели,
Бугров и ямин напустили,
До вида скотского свели.
А будет лучше? – я не знаю,
Предвидения не дали власть…
Советую, а сам ругаюсь –
Попав по щиколотку в грязь.

* * *
Слова ты подбираешь метко –
Готов романа реквизит…
А кто-то может табуретку
Одним ножом изобразить,
А кто-то ловко ладит печи,
А кто-то дока сделать квас…
Кругом художники, конечно,
Но разный материал у нас.

* * *
Как много прошло нас по свету,
Как много ушло навсегда.
Наверное, наша планета -
Чистилище душ наших? Да?
Мы болью очистимся многой,
Чтоб было теплей и светлей?..
Звёзд выше уходит дорога,
И все мы шагаем по ней.

* * *
Коварны всё-таки желания,
Они зовут, они влекут;
Слова их словно мёд текут
И прикрывают плод страдания.
Я был бессменным их рабом,
За ними как безумец гнался,
На голом поле оказался.
Куда идти? Где тропка в дом?
Надежды отодвинут мир,
К которому я так стремился;
Как ртути шарик он разбился,
Нет смысла собирать, нет сил.

* * *
Срезают древо без плодА,
Оно лишь собиратель тени,
Оно свой нрав не переменит,
Не отучнеет никогда.
Сгорают плевелы в огне,
Зерно ссыпается в амбары…
Кто хочет пресыщаться даром,
В конце окажется на дне,
И ты, ленивый и пустой,
Отринут, будешь и оставлен,
Себе не нужен даже станешь,
Как лес болотный – сухостой.

ЮЛИЙ ЦЕЗАРЬ

Всё же власть – такая штука,
Как ею ты не крути,
Не войти в неё без стука,
И без стука не уйти.
Но влечёт к себе зараза
Сердце, душу вороша.
Я там не бывал ни разу,
Да, никто не приглашал…
Юлий Цезарь, всем известно,
Что об этом говорить,
К ней стремился повсеместно.
Ибо манит всех в цари?
Возмущались демократы,
Загонять пытались в щель,
Заявляли: «Супостат ты…»
Только Цезарь помнил цель:
Рвался через рубиконы,
И вовсю рубил узлы
(Сильный – под себя законы,
А бессильные – козлы).
Где напором, где-то – плутом,
С помощью речей и жал,
Но Помпею карты спутал,
И Сенату хвост прижал.
Правил он четыре года,
Ситуацию дробил.
Цезарь – твёрдая порода,
Но кинжал-то, твёрже был.
Юлий был зарезан Брутом,
Не нацарствовался всласть.
Да, с ним поступили круто,
Но, на то она и власть.

* * *
Для приобретений
Верим рекламе. В ней:
Пушкин, конечно, гений,
Только прокладки важней.

С АНАКСАГОРОМ

Посидим с Анаксагором,
Поболтаем по душам.
Этот мне мыслитель дорог,
Как похвальное ушам.
Говорить – не двигать сваи,
Глыбы не крошить края.
Скажет: «Мир непознаваем».
Соглашусь охотно я.
Слов заёрзают уключины –
Разговоров кто не раб,
Он заверит: «Ограничен
Человек, мозгами слаб».
Жизнь короткая до жути,
Есть ли смысл судьбу ругать?
Не дано дойти до сути,
Участь – лишь предполагать.
Каждый здесь на должном месте,
Груз обязан свой нести.
Смерть придёт с косою вместе,
Что ж – не глубоко вросли.

ЧТО КАСАЕТСЯ ГАРЕМОВ

Нынче мужики – пижоны,
Хрупенькие, словно мел.
Раньше – Соломон и жёны.
Он семьсот их штук имел!
Плюс – четыреста наложниц,
Это в сумме - тысяча сто.
Про такое если вспомнишь –
Сразу же ложись пластом.
Тут с одной одна морока,
Ежедневный тяжкий грех –
Волосы сойдут до срока
И зубов лишишься всех.
Пени, слёзы и капризы,
И в длину, и в ширину.
Эти выносить репризы
Впору только лишь слону…
Кто без средств, тот хуже псины,
Хуже мухи в сапогах;
У хорошего мужчины
Сила кроется в деньгах.
Знают это даже дети
Цвета самых разных кож:
Стоящих мужчин на свете
Всех на пальцах перечтёшь.