В один из дней призвал султан, К себе старейшего визира: «Тебя я вызвал неспроста, Со мною ты прошел полмира. Служил мне честно сорок лет, На службе стал и стар, и сед, Мне и аллаху так угодно, Тебя вознаградить сегодня.»
«О, мой светлейший повелитель! Визир с поклоном отвечал,- Живи сто лет, страны хранитель, А я, твой преданный вассал, Тебе желаю долгих лет, Завоеваний и побед… Иного в жизни мне не надо, Служить тебе –моя награда.»
«Так не пойдет, -глаза владыки, Сверкнули гневом,-повторю, Я, справедливый и великий, Тебе, что хочешь, подарю! Еще никто под небом мира, От бедняка и до эмира, Мне не перечил никогда, Об этом знал и ты всегда.
Каприз исполню твой любой, Беру в свидетели аллаха, Чтоб стал доволен ты судьбой, Что хочешь попроси, без страха!» «О, самый щедрый из щедрейших, Наимудрейший из мудрейших! Даруй мне маленькое право,- Изрёк визир, взглянув лукаво,-
Взимать мне пошлину позволь, На рынке с ишака любого, С плешивца (будь он хоть какой), И с девушки…совсем немного… Пускай всего гезар один, Заплатят мне, мой господин, И я (аллах услышь меня), Молится буду на тебя.
Чуть улыбнулся тут султан, Указ велел издать немедля: «Везде отныне, тут и там, Один гезар в любое время, Платить визиру все должны, В приказе коль отражены». Вручил старейшему указ, И распрощался с ним тотчас.
Так, с повеленьем на руках, Отправился визир по свету. И все, кто был на ишаках, Платили звонкую монету. Невольниц встретив караван, Он сыпал горсть монет в карман, Плешивых обирал скитальцев- Для счета не хватало пальцев.
Один бедняк на ишака, С трудом грузил мешок с мукою, Была поклажа нелегка, Сравним мешок с большой горою. Случилось так, что в этот миг, Визир пред бедняком возник: «Эй ты! Плати монету мне! А то плетьми! Да по спине!»
«Какой налог? Ах, за осла! - Крестьянин удивился очень,- Я оплатил налог сполна, Уже султану, в эту осень. Тебе платить не стану я. Налог твой- дым! Но без огня!» Но тут визир уж рассердился, От гнева став, как плод редиса:
«Ах так! Нарушил ты закон! Плетьми ты бит, наверно, не был? К диванбаши! В село! Бегом! Свидетелем пусть будет небо!» И пред судьёю оба вскоре, Предстали, рассказав о ссоре. Судья прочёл указ султана, И молвил сурой из Корана:
«Аллах всевышний нам сказал, Что все должны повиноваться, Тому, кому он право дал, Султаном мудрым называться… А по сему за ишака, Ты должен заплатить пока, Всего ишь жалкую монету! Иль у тебя гезара нету?
«Зачем смеётесь надо мною,- Бедняк с поклоном отвечал,- Клянусь я Альгениб-звездою, Что деньги заплачу сейчас. Схожу домой лишь за монетой, И к ослику ослицы этой, Детёныш голоден уже, Позвольте отлучиться мне?»
«Как? У тебя и ослик есть? Тогда ты два гезара должен! Какая радостная весть! Иди и возвращайся в полдень!» Бедняк задумался немного: «Смотри, ведь я уже немолод, Гну спину лишь для дочерей, (Всех трех бы замуж поскорей!)»
«Ах, три девицы? Хорошо! Добавить надо три монеты! - Визир вскричал,-Пусть платит он! Изыщет пять гезаров где-то!» Упал крестьянин на колени, «Трудом своим копил я деньги, Простите, может быть, меня?» - В поклоне низком пряча взгляд.
«Плешивый он еще в придачу! - Воскликнул в радости визир,- Шестой гезар мне, а иначе, Плетьми, ты помнишь, я грозил?» Воздел крестьянин руки к небу: «Указа мне не опровергнуть, Работать стану на тебя, Во всём виновен только я!
С богатым спорить? Никогда! Найдется всякая причина, Чтоб к бедняку пришла беда, И пролетел достаток мимо. У бедняков простой удел: Аллах трудиться им велел! И у меня удел простой: Отдать гезар! Второй… шестой…»
Гезар- серебряная персидская монета. Визи́р - (также вазир, везер, везир, визирь; араб. وزير — «министр») — титул первых (главных) министров и высших сановников во многих восточных государствах, глава всей администрации, как военной, так и гражданской.
Поэт
Автор: KenShin
Дата: 09.09.2014 13:31
Сообщение №: 59086 Оффлайн
Злым кошмаром ворвавшись в сознанье, Сон нарушив, вернулась она, Чтоб продолжить со смертью венчанье, Эта гадкая тётка - Война. Закрутились видения в танце: «Нас обходят! Серёга, прикрой!» Жму курок обессилевшим пальцем: Бой последний той давней весной.
Не уйти, ни сбежать, ни уехать! От себя и от этой войны, И куражится злая потеха, Пиром сладким во время чумы.
Поразбросаны гильзы на склоне, Захлебнулся в крови пулемёт, А Санёк без руки тихо стонет: «Ещё час, и подмога придёт». На полосках тельняшки буреет, Кровь солдатская, как огонёк, Час пройдёт и она почернеет, Это значит, что друг мой умрёт.
Не уйти, ни сбежать, ни уехать! От себя и от этой войны, И куражится злая потеха, Пиром сладким во время чумы.
Жажда сушит, растрескались губы, Но вода пулемёту нужней… «Ты прости, что с тобою был грубым, Если выживу – буду нежней». Мины взрыв - выгибается тело, И без пальцев рука - в пулемёт, А в кошмаре написано мелом: «Просыпайся, сейчас всё пройдёт…»
Не уйти, ни сбежать, ни уехать! От себя и от этой войны, И куражится злая потеха, Пиром сладким во время чумы.
Поэт
Автор: KenShin
Дата: 27.10.2014 20:21
Сообщение №: 69427 Оффлайн
Проснувшись в воскресное утро, Васька, по кличке «Щёголь», первым делом решил проверить полученную вчера по случаю информацию о «крутой хазе», хозяева которой отбыли на отдых в далекие страны. Куда именно отбыли небедные фраера, Ваську не интересовало, ему было очень любопытно узнать, что именно они имели в оставленной квартире и как можно было эту квартирку «пошерстить».
Приведя себя в порядок с особой тщательностью, Васек рванул в «Мутный глаз» - забегаловку рядом с вокзалом, ибо там он вчера и услышал приятную для его слуха историю.
-Привет, чумазая! - обратился он к немолодой уже женщине, протирающей столики.
-Прорисуй-ка мне вчерашнюю тему! - и плесни чё - нить поприличней.
И Любка-Кутерьма почти слово в слово повторила ему то, что говорила и вчера:
-Хата упакована «от и до». Хозяева - мужик с бабой, укатили по Европам, но приедут уже в четверг, так что время пока есть.
-Есть, на ментуру выходит! Так, как будто она сама устанавливала систему безопасности, Кутерьма детально обрисовала, что заблокировано и какой тип датчиков установлен в квартире и добавила:
-Я в доле!
-Ладно, ты ж меня знаешь, и Васька-Щеголь пошел готовиться к предстоящему делу.
Свое прозвище «Щёголь» Василий получил за привычку элегантно одеваться. Он старался всегда соответствовать моде и тщательно следил за её новыми направлениями. Все его сорочки, костюмы, куртки, головные уборы, многочисленные галстуки и другие атрибуты гардероба были приобретены в самых дорогих магазинах. Однако вся эта роскошь приобреталась не Васькой, а неизвестными ему богатыми и солидными людьми, которых с Васькой объединяли лишь размеры носимых ими вещей. Домушник Щёголь тонко чувствовал, когда наступала необходимость в обновлении своего гардероба, и начинал подыскивать объект-донор.
Прибыв по указанному адресу, жулик неспешно прошелся по территории двора, внимательно осматривая сам дом, ведущие к нему дорожки, тропинки и детские площадки.
От его цепкого взгляда не ускользнуло ничто. Профессионально изучив пути прихода и отхода и стараясь не попасть в поле зрения бдительных старушек, Васька приступил ко второй фазе подготовки. Сигнализация! Надо было все организовать так, чтобы мероприятие прошло как по маслу. Щёголь очень не хотел быть задержанным, кроме того, нехилые ребята из милицейской группы задержания могли изрядно подпортить его товарный вид.
По словам «Кутерьмы» в этой квартире на шестом этаже была заблокирована только входная дверь:
-Хорошо, что барыги жмоты, и денег пожалели на объемные извещатели, - подумал Васька, - а эта фигня нам по колено!
Изучив замок, он мысленно прикинул тип отмычки, которая без труда отомкнет эту дверцу. Верный своим принципам он аккуратно приставил спичку внизу двери, и, нажав кнопку звонка, быстро поднялся на 10 этаж. Когда минут через десять он спускался вниз, спичка, по-прежнему, была на месте.
И вот в среду (а он всегда работал по средам, ибо это самый нейтральный день недели) Щёголь обнаружил свой «маяк» - спичку именно в том месте и положении, в котором он её и оставил. Это был хороший знак.
-А нам не страшен ни вал девятый…, - мысленно пропел Васька, доставая из своей небольшой сумочки набор инструмента и мощный магнит. Без излишней суеты, и в то же время очень быстро он отпер замок отмычками, но перед тем как войти, прилепил на дверь снаружи принесенный магнит, чтобы магнитоконтактный извещатель, блокирующий входную дверь, не подал сигнала тревоги милицейским. Войдя в жилище, он привесил второй подобный магнит изнутри, и, убрав первый магнит, закрыл помещение на внутреннюю задвижку. Сигнализация была нейтрализована. Теперь ему никто не мешал!
-Посмотрим, посмотрим! – удовлетворенно подумал воришка, направляясь к внушительным шкафам - купе с одеждой. Щёголь никогда не брал много, а только то из одежды, что ему надо было на этот сезон, и поэтому заявления от потерпевших поступали редко, и он оставался безнаказанным уже довольно долго. Сейчас ему понравилось несколько вещей, примерив которые он остался доволен своим новым внешним видом. Прихватив несколько украшений для подельницы Любки, Щёголь в новом образе покинул квартиру точно так же, как и вошел в нее.
-Фраера и не вспомнят об этих вещах, - удовлетворенно подумал Васька, -а если и вспомнят, то понять не смогут, куда они делись, сигнала то на пульте охраны не было!
В четверг Щёголь спал долго и был разбужен настойчивым звонком в дверь:
-Кого это могло принести? Никого вроде не приглашал, - направляясь к двери, размышлял жулик, - может Кутерьма приперлась?
Едва отворив дверь, он почувствовал на своих запястьях металл. Двое в форме хорошо знали свое дело, а человек в штатском, явно издеваясь, помахал перед изумленным Щеголем его пиджаком, который тот оставил во вчерашней квартире:
-Ты бы хоть паспорт свой из кармана вытащил, прежде чем шмотки менять, - с усмешкой сказал опер, и показал Васькин паспорт, с его фамилией, именем и отчеством, а также адресом проживания, - придется тебе теперь в другой одежде пощеголять.
Поэт
Автор: KenShin
Дата: 18.11.2014 09:49
Сообщение №: 73701 Оффлайн
Я сидел в своем любимом кресле и занимался тем, чем и должен был заниматься в этот субботний вечер, а именно разгадыванием кроссворда. Кроссворды всегда были моей страстью. Все кроссворды я делил на детские, средненькие и сложные, отдавая предпочтение средним, потому что они не доставляли особых проблем в решении, но, тем не менее, приятно тешили самолюбие, внушая мысль о том, «что мой интеллект не ниже среднего». Супруга привычно гремела посудой на кухне, изредка подавая реплики, считая, что значительно помогает мне в умственном процессе. Но я не придавал этому значения, основываясь на общеизвестном мнении, что женщина должна заниматься другими делами, более для неё подходящими, Вообще- то я иногда, чтобы сделать ей приятное, обращался за помощью - особенно когда кроссворд «не шел».Сегодня был как раз такой случай: - Люсь, а Люсь?! Мексиканское имя оцелота? Восемь букв, вторая «и», предпоследняя «л», - прокричал я, уже полчаса ломая голову над значением слова «оцелот». В моем представлении «оцелот» ассоциировался с каким - то прибором для измерения то ли глубины, то ли расстояния. В мексиканском же я был абсолютный профан и поэтому без зазрения совести обратился к жене. - Лучше бы посуду помог помыть, - перекрывая шум льющейся из-под крана воды и металлическо - стеклянный грохот посуды, донесся до меня Люсин голос. Через две минуты я не выдержал: - Ну же, Люсь? - Оцелот что? - по- видимому она ещё не врубилась. - Мексиканское название оцелота! - я был терпелив как Будда. -Тигрилло! - жена не заставила себя ждать, - Оцелот после ягуара и пумы самая большая кошка Америки, - иногда её познания меня просто поражали. - Подходит, Люсь, подходит! - моё самолюбие было несколько уязвлено, но можно двигаться дальше. Округлив № 15 по горизонтали я метнул взор на следующий пункт: - Одинарная колоннада греческого храма, восемь букв, вторая и предпоследняя «е»,- я задумчиво схватился за уши, - И кто придумывал эту муть? Есть же башковитые люди! - в некотором смысле меня одолевала зависть к составителю, у меня это не получалось, хотя мечта попасть на «Поле чудес» постоянно теплилась в душе. После десяти минут тягостного размышления я сдался: - Люсь, у меня проблема, - и я повторил, вернее прокричал вопрос, так как на кухне всё ещё громыхало. - Одинарная - периптер. Двойная - диптер! - Люся безжалостно била по моему самолюбию. - Подходит, - что-то в моем тоне не понравилось жене, и через секунду она появилась в проеме двери. - Что - то не так? - Да нет, все нормально, поехали дальше, - мне очень хотелось чтобы следующий пункт был ей не под силу. - Подводные потухшие вулканы с плоскими вершинами, шесть букв, вторая «а»,- у меня не было никаких вариантов, а мой ехидный взгляд говорил о том, что это знать просто невозможно. Люся вытерла руки об халат и присев на стул задумчиво промолвила: - Может гайоты? Был такой американец- географ Гайог, который их открыл! Вот их и назвали - гийо или гайоты. - Откуда она может знать такое? - мое самолюбие было в жестком нокдауне, но решив идти до конца, я прочел далее: - Японская слоговая азбука, восемь букв, вторая «и», предпоследняя «н»,- во мне теплилась надежда, что с японским у неё дела обстоят так же, как и у меня. - Хирагана, - ответ Люси был мгновенным, как - будто она всю жизнь изучала японский язык, а не была рядовым продавцом в хлебном магазине. Из последующих горизонталей и вертикалей, включавших в себя огромную сферу человеческого бытия, самостоятельно я разгадал только два слова - река в Свердловской области и вид огнестрельного оружия. Мое самолюбие было нокаутировано пунктом 36 по вертикали: - Китайский император, правящий под девизом «Всеобщее единение»? - Сюаньтун, - Люся презрительно посмотрела на меня, - и, для твоего сведения, он правил с 1908 по 1911 год, а до него были Гуансюй, Тунчжи, Сяньфэн, Даогуан, Цзяцин, Цяньлун, Юнчжэн, Канси и Шуньчжи, - при этом она спокойно добавила: - А для информации, девиз правления императоров по-китайски называется «няньхао». С изумлением я смотрел на жену, постепенно осмысливая произошедшее: - Как это у неё получается? За счет чего и каким образом? Внезапно меня осенило и на моем лице появилась глуповатая, но лучезарная улыбка. Я молча протянул Люсе решенный кроссворд, затем из письменного стола достал так и не законченный мною кроссвордище для «Поля чудес» и с радостью передал его жене: - Ну, Люська, теперь-то уж точно мы попадем к Якубовичу на передачу! А за посуду ты не волнуйся - это я мигом!
Поэт
Автор: KenShin
Дата: 13.12.2014 13:25
Сообщение №: 79076 Оффлайн
-Эй, дневальный! Почему команды не слышу? – это сержант Дзюбенко, самый противный из всех старослужащих. Как только в казарму входит, сразу на дневального наезжает.
- Рота, смирно! – сегодня на уборку в казарме осталось отделение из второго взвода, такие же салаги, как и все в седьмой роте. Новобранцы, побросав тряпки, выскочили на «централку» и встали, кто в чём был, по стойке «смирно».
-Товарищ дембель! По случаю вашего прибытия рота построена! Докладывает дневальный по роте рядовой Изюмов
-Дневальный, почему бардак в роте? Что за форма одежды? Совсем, салабоны, приборзели? Эй, боец, а ну ко мне!
-Товарищ, сержант, рядовой Абдибаев.
-Абъебаев, почему в майке и трусах во время выполнения боевого задания? - сержант грозно смотрел на съежившегося от испуга Абдибаева, - чо трясёшься то так, болеешь?
-Никак нет, не болею, товарищ сержант.
Абдибаев, тщедушный узбек, в армию попал явно случайно. На вид ему можно было дать лет шестнадцать, хотя весь призыв уже знал, что он старше любого из роты лет на шесть, а на гражданке был чабаном в каком - то богом забытом ауле. И угораздило же его менять фотографию в паспорте во время призывной компании, сидел бы себе на пастбище, так нет же, тоже послужить захотел.
- Тогда, почему такой дохлый? – было видно, что Дзюбенко от него просто так не отстанет, - а ну, быстро оделся по форме! Сорок пять секунд! Время пошло! – сержант демонстративно зажег спичку.
- Бойцы, продолжаем работать, - потухшая спичка упала на пол. Абдибаев судорожно пытался застегнуть пуговицы на гимнастерке, но петли новенькой формы не позволяли сделать это быстро, - Та-а-ак, Абъебаев, со мной у тебя ничо не получится, и фамилия не спасёт.
Служба началась сразу после солдатской бани, когда в новеньком обмундировании нестройная колонна новобранцев, сбивая и путая шаг, направилась в казарму. Во главе роты шел сверхсрочник-старшина Мамиев, как он сам себя назвал: «ваш отец родной и мать в одном лице». Седьмая рота являла собой верх интернационализма - здесь были представители многих народностей – украинцы, русские, аварцы, узбеки, грузины, азербайджанцы, и, как сказал наш дагестанец-старшина: «весь цветистый букет Союза».
-Раз, Раз, Раз, два, три. Левой, левой, раз, два, три, - старшина пытался выровнять строй и заставить колонну идти в ногу, но ничего не получалось.
-Р-р-яз, два-а-а, три-и-и,…двадцать четыре…сор-р-рок один… - Абдибаев в пятый раз пытался уложиться в норматив, но это ему не удавалось.
- Рота, смирно! Товарищ капитан, рота на строевой подготовке, первое отделение второго взвода занято уборкой. Происшествий нет. Докладывает дневальный по роте рядовой Изюмов.
-Вольно…- взгляд капитана упёрся в сержанта,- сержант Дзюбеноко, ко мне!
- Товщ капитан, сержант Дзюбенко, провожу занятия с бойцами по отработке навыков соблюдения формы одежды во время проведения уборки.
- С бойцами? Я вижу только одного,- капитан, поправив на рукаве повязку с надписью «Дежурный по части», обратился к Абдибаеву, - Рядовой, доложите обстановку!
-Товарищ капитан, докладывает рядовой Абдибаев – товарищ сержант проводит со мной инструктаж, - русский язык Абдибаева был намного лучше, чем у некоторых ребят из седьмой роты, лишь звучание его фамилии можно было на слух воспринять иначе.
- Абъебаев? Что за фамилия такая интересная? – капитан переводил взгляд с новобранца на старослужащего, - тебе не кажется, сержант?
-Так точно, товщ капитан, интересная фамилия, как будто объе**ть, виноват, обмануть кого – то хочет, вот я и решил с ним персонально заняться, чтоб, значит, не хитрил.
- Продолжайте занятия,- капитан отработанным жестом поправил головной убор, - и чтоб без «неуставных» у меня, смотри, сержант, - направляясь к выходу, добавил дежурный по части.
- Рота, сми.., - рука дневального взметнулась к пилотке, но он так и не успел закончить фразу.
-Отставить, дневальный… всем продолжать занятия, - капитан прошествовал к выходу.
- Итак, салаги, слушай сюда, и запоминай! Два раза повторять не буду, - сержант Дзюбенко прохаживался вдоль шеренги, - взяли дружно ложки из тумбочек и петли в гимнастёрках разработали. Туда-сюда, туда-сюда. Это первое. Забудьте всё, о чем знали дома, здесь это вам не понадобится. Это – второе. И третье – основное! Если из-за вас, салабонов, мне придётся на дембель позже уйти, то… - он многозначительно посмотрел на строй, - короче будет вам лёгкая грусть.
Седьмая рота второй день находилась на карантине и состояла всего из трех взводов. Казарма - одноэтажное деревянное сооружение, которое могло принять полноценную войсковую роту с размещением личного состава на двухъярусных кроватях. Весь день молодое пополнение было занято на занятиях, большую часть которых составляла строевая и физическая подготовка. Командиры взводов, назначенные из числа старослужащих, дослуживали в карантине последние дни и должны были уволиться в запас, после того, как пополнение будет распределено по действующим ротам.
Вечером, на седьмые сутки карантина в казарму забрели два солдата из числа «черпаков». Было видно, что они очень даже «навеселе». Один из них что – то оживленно доказывал другому:
- Не, Талгат, счас мы им покажем, как нада службу нести…Да не боись, ты, счас никого из офицеров и дембелей в карантине нету…салабоны только, счас личное время у них, лич-но-е! – при этом здоровенный ефрейтор закурил «Памир» и в казарме запахло сигаретным дымом.
- А может, ну их, а? На фига нам, Трофа, это? – Талгату явно не хотелось принимать участие в том, к чему подбивал его Трофа.
- Дневальный! Спишь, салага? – во весь голос заорал ефрейтор,- я вас научу службу нести, салабоны! – дневальный не реагировал, и это разозлило Трофу окончательно, - А ну, ты, смир-р-рр-на!
Дневальный, рядовой Бурибаев, ошалевший от крика, вытянулся в струну. Кажется, он плохо понимал, что происходит.
- Лечь! – дневальный, лежа на полу и повернув голову вбок, смотрел снизу вверх, - Встать! Лечь! Встать! На месте шагом – марш! - Бурибаев послушно начал маршировать.
Ситуацию разрядил Васька «Рыжий» из второго взвода:
- Атас, рота! Деж по части к нам! Близко уже! - Трофа, бросив недокуренную сигарету на пол, а за ним и Талгат, рысью устремились к выходу.
Ро-о-та, смир-р-р-на! – некрасиво отдавая честь, дневальный застыл у тумбочки.
- Вольно! – В казарму вошёл дежурный майор в сопровождении Дзюбенко, на погонах которого красовалась новёхонькая широкая лычка старшего сержанта.
- Лищний сосьтавь рёти проводить лищное время! – коверкая русские слова с трудом доложил Бурибаев.
- Кто курит в помещении? Старший сержант, разберитесь? – майор жестом указал на дымящуюся сигарету, вызывающе лежащую на центральном проходе.
Новоиспеченный старший сержант Дзюбенко поднял с пола окурок, и, потушив его об каблук сапога, поднял над головой: - Разрешите товщ майор? – последовал кивок, и Дзюбенко продолжил:
- А знаете ли вы, товарищи солдаты, какое наказание бывает за курение в казарме?
- Нет? - Новобранцы молчали, справедливо считая, что оправдания не сулят ничего хорошего.
- Так вот, - Дзюбенко, держа окурок в вытянутой руке назидательно сказал:
- Сейчас мы, пойдём этот «чинарь» торжественно хоронить. Дневальный и ещё пару салажат возьмут этот окурочек, положат его в носилки и в моём сопровождении понесут на торжественное захоронение. У нас на территории войсковой части и кладбище специальное есть для этого. Вот товарищ майор не даст соврать, - он посмотрел на дежурного по части, и, получив одобряющий кивок головой, продолжил:
- Дневальный, как тебя там? Рядовой Бурибаев, рядовые Абъебаев и Изюмов ко мне! Возьмете у старшины Мамиева три лопаты, носилки и ждите меня на выходе. Исполнять!
-Дзюбенко, - майор посмотрел на старшего сержанта, - когда закончите с «погребением», доложите мне лично, понятно? И проведёте отбой в роте!
Ясно, товщ майор! Разрешите выполнять?
-Выполняйте, - направляясь к выходу и тем самым предоставляя полномочия старослужащему, дежурный покинул казарму.
Через десять минут Изюмов с тремя лопатами и два солдата-узбека с носилками, в которых, как на троне, возлежал окурок, направились строевым шагом в северную часть территории войсковой части.
-Р-р-яз, Р-р-яз, два-а-а, три-и-и…лихо командовал дембель Дзюбенко.
Пройдя километра полтора, процессия остановилась у небольшого участка, своеобразного кладбища, созданного когда – то в воспитательных целях старослужащими с молчаливого одобрения офицеров части.
- Ну всё, притопали. Яма должна быть не меньше двух метров в глубину, понятно? И не рассиживаться, отбой скоро. Приступили! - Дзюбенко присел на край носилок…
- Осталось мне, салаги, служить три недели, и на дембель, к девчонкам…А вам, пахать и пахать ишшо. Вот поэтому, я – дембель, а вы, - салабоны зелёные. Глубже копайте, знать будете, как в казарме курить!
Бурибаев и Изюмов, стоя по грудь в выкопанной яме, с трудом выкидывали грунт, а Абдибаев, находясь чуть в стороне, кидал землю дальше от края ямы.
- Ладно, посмотрим, что там у вас, - дембель подошел к самому краю импровизированной могилы и посмотрел вниз, - Ладно хорош, заканчи…
Он не успел договорить. В этот момент лопата Изюмова, ударила лежавшую здесь со времен отечественной войны мину…
Раскатистый звук взрыва поднял по тревоге весь гарнизон. Подоспевшие офицеры и солдаты были поражены: в куче земли катался рядовой Абдибаев и как заведённый повторял:
Размыли годы юность, даты, лица, Ты знаешь: «всё не вечно под луной». Мне самому давным-давно за тридцать, И «сотню лет» не виделся с тобой. Когда погаснут звёзды на рассвете, И вступит новый день в свои права. Хочу тебя коснуться я, как ветер, И знаю, что теперь бы мог сказать.
Неважно всё, что с нами стало нынче: Своя семья, заботы и дела. Пусть год очередной из жизни вычтен, Я помню лишь, что ты всегда ждала. Ждала меня, когда в Афганистане, Судьба бросала жребий -жизнь иль смерть, Не веря в то, что в чёрном лишь тюльпане, Смогу покинуть злую круговерть.
И после ты ждала, когда в стакане, Пытался я кошмары утопить. Ждала ты счастья, что вот-вот настанет, Но… не спешил невидимый арбитр. Прости… за то, что так, а не иначе, Господь построил линии судьбы… Дай Бог тебе здоровья и удачи, Мне жаль лишь, что ты замужем, увы…
Прикрепленные файлы:
Поэт
Автор: KenShin
Дата: 20.12.2015 14:28
Сообщение №: 132738 Оффлайн
Дорога зимняя петляет среди заснеженных холмов, Ворчит УАЗ и нереален дымок над крышами домов. Мальцов весёлая ватага из снега что-то мастерит. Насквозь промёрзшая дворняга пытаясь лаять, лишь скулит.
Пусть нет здесь моря, пляжей, солнца… всего того, что дарит юг, Уральский север пью до донца, вбирая силу снежных вьюг. В хрустящий снег сойду с дороги, плечом вожмусь в царицу- ель: И дивный снегопад… О, боги! Волной посыплется с ветвей!
Снежинки, хладно-дивным пухом, моих коснулись мягко щёк, А дерево вздохнуло глухо: «Ещё…пожалуйста, еще…» Мороз не страшен-стало жарко и по сугробам дальше в лес, А Север в душу лёг подарком…прекрасным чудом из чудес…
Прикрепленные файлы:
Поэт
Автор: KenShin
Дата: 11.02.2016 14:48
Сообщение №: 137652 Оффлайн
Мы в соцсетях: