Компьютерный гений
Рассказ
В первую сентябрьскую субботу Евгений стоял у здания Христа Спасителя и фотографировал устремленный в голубое небо храм и зелёные лужайки с алеющими на них цветами. Вдруг он увидел у огромного куста благоухающих роз девушку. Она нежно ласкала тонкими пальцами тёмно-бордовые лепестки роз и с наслаждением вдыхала их аромат. Она была так же чиста и прекрасна, как эти пылающие ярким пламенем осенние цветы, и этот белоснежный храм, и это голубое небо.
- Москвичка или приезжая? – гадал Евгений, любуясь ею. – Блондинка, как и я, синеглазая, стройная, худощавая…
В его любовном букете были красавицы и ярче, но в них не было той чистоты и невинности, того яркого света, который излучала эта девушка.
- Приезжая, - решил Евгений, направляясь к ней. – Здравствуй, - подойдя ближе, произнёс он. – Давай знакомиться. Я компьютерный гений, и зовут меня Евгений. Заканчиваю МГУ. А ты?
- А я Валерия, но все зовут меня Лерой, будущий дизайнер, - в тон ему ответила девушка. – Любуюсь сейчас цветами и удивляюсь, как матушка-природа может создавать такие шедевры. Если бы я могла сотворить подобное, то была бы, наверное, счастлива.
Девушка отвечала так просто, так искренне, что Евгений решил, что она сама является прекрасным созданием земли.
- Ты не местная? – решив проверить свою интуицию, спросил он.
- Нет, я приехала из Краснодара. Там, у самой реки Кубани, живут мои родители, собака Ричард и кошка Кити. У нас очень красиво! Тоже во дворе цветут розы. Отец мой, Олег, обожает эти чудесные цветы.
- А я коренной москвич. Родители давно в разводе. Живу один в бабушкиной двухкомнатной квартире.
Евгений внезапно замолчал: он был поражён своей откровенностью. Никогда никому не рассказывал о своих проблемах.
- Вот меня развезло… - смущённо подумал он, а вслух произнёс:
- Я тебя провожу. Где ты живёшь?
- В общежитии, - ответила Лера. – Мне не по карману снимать квартиру.
- Давай встречаться? – предложил он.
- Да у меня и времени свободного нет: учусь на последнем курсе института, скоро получу диплом. Иногда делаю вот такие вылазки, чтобы полюбоваться Москвой.
- Я тоже работаю и учусь, но от любовных отношений не отказываюсь. В общем, встретимся в субботу вечером.
Девушка ничего не ответила Евгению: её поразила его напористость, с которой она столкнулась впервые.
Валерию встревожила встреча с Евгением. До него никто не смог взволновать её сердце. Теперь же девушка не могла учиться: она сидела на лекции, слушала и не слышала преподавателя. Наверное, в тысячный раз за прошедшую неделю пыталась воссоздать портрет юноши. Лера рисовала его узкое лицо, пышные, чуть вьющиеся белокурые волосы, высокий лоб, выразительные, с зеленоватым отливом глаза, прямой нос, яркие тонкие губы, но портрет не получался. Это был не Евгений, а кто-то другой, чужой и незнакомый. Он оставался для неё загадкой, наверное, поэтому и так волновал.
- Придёт сегодня на свидание или нет? – грустно гадала она.
Евгений незаметно подошёл к ней сзади, когда она возвращалась в общежитие, и взял её под руку. Валерия испуганно вздрогнула, но, увидев юношу, радостно улыбнулась.
- Здравствуй, Лера! Рад тебя снова видеть! - обнимая её, приветливо произнёс он. – Приглашаю тебя к себе домой. Хочу угостить изысканным ужином.
Валерия на миг остолбенела: Евгений без всяких любовных прелюдий приглашал её к себе домой, и это насторожило девушку.
- За кого он меня принимает? – подумала она и отрицательно помахала головой.
- Хорошо, - многозначительно усмехнулся Евгений. – Пойдём в кафе. Хотя твоё решение ничего не изменит: днём раньше – днём позже…
Каждую субботу он приглашал девушку к себе, и всякий раз она отказывалась идти к нему, хотя боялась, что скоро потеряет любимого.
Евгения тоже начала раздражать долгая завязка близких отношений с Валерией: он с шестнадцати лет впитал в себя идеи философии Николая Козлова. Его влекла Козловская свобода, отсутствие запретов, отношение к женщине, к любви и сексу. Он, как и его кумир, считал, что «новые глаза – это каждый раз новый вызов, новый мир, новое испытание, а что может быть слаще этого?»
Но если девушка мучит мужчину отказами, то стоит найти новую. Бросить же Валерию он не мог, так как привык получать желаемое.
В октябре Евгений вновь захотел устроить незабываемый вечер для девушки и решил пригласить её к себе. К его удивлению, она согласилась.
Они ехали в метро до Преображенской площади. Мужчина, не стесняясь окружающих, страстно прижимал к себе Валерию. Он был по-настоящему счастлив: до желанной близости оставались считанные часы. Девушка же чувствовала себя неловко: ей казалось, что она бросается в омут, из которого вряд ли выберется.
По дороге домой Евгений, всё так же обнимая её, рассказывал об истории родных ему мест.
- Смотри, Лера, вот тут прошло моё детство. Вот туда, по Черкизовской, бабушка Мария водила меня в парк и на Черкизовские пруды. Там очень красиво! Когда-то эти земли принадлежали ордынскому царевичу Серкизу, после крещения Ивану Серкизову, затем Чудову монастырю. Здесь летом отдыхали архиереи. Считаю, хороший был вкус у высших монашеских чинов!
А живу я на Халтуринской улице. Звучит слово необычно, но она так названа в память о рабочем-революционере – организаторе «Северного союза русских рабочих». Вот в этой школе я учился и очень неплохо. В области точных наук, по выражению окружающих, я гений! Посмотри, Лера: как тут красиво!
А вокруг и впрямь было чудесно. В золотом уборе стояли деревья. Под ногами шелестела разноцветная листва, весело зеленела трава, но Валерия была так напряжена, что не чувствовала этой красоты.
- Вот мой дом. Поднимемся на восьмой этаж - и мы в моей берлоге.
Валерия молча шла за мужчиной, думая о том, что сейчас она делает
страшную ошибку, о которой будет потом всю жизнь жалеть. Но повернуть назад она не рискнула: боялась, что Евгений бросит её. Они вошли в небольшую двухкомнатную квартиру. Евгений помог девушке раздеться и, закрыв ладонями её глаза, повёл через узкий коридорчик в зал.
- Это, Лерочка, мой кабинет. Не каждой выпадает честь здесь побывать. В святом углу стоит компьютер, мой друг, и кормилец, и брат… Его мне давным-давно подарил отец. Правда, я его постоянно модернизирую, и от прежнего ничего не осталось, но это самое дорогое, что у меня есть. С ним я связываю и дальнейшую жизнь, и профессию, и общение. Эта стенка с дорогой посудой и книгами – память о моей бабушке, но там есть несколько и моих книг. А сейчас я усажу тебя за стол, налью в хрустальные стаканы дорогое французское вино, открою коробку таких же чудесных конфет, зажгу ароматные израильские свечи и подарю тебе райский вечер, который ты не забудешь никогда.
- Да, этот вечер я уж точно не забуду до самой смерти… - грустно усмехнулась Валерия. Она представляла, что будет после «райского вечера»: счастье и замужество или позор и одиночество.
Валерия проснулась в спальне на рассвете: раскинувшись на диване, чуть посапывая, безмятежно спал Евгений. Она рассматривала его красивую фигуру, лицо и думала, кем станет ему после этой близости: женой или любовницей. Как и все девушки, надеялась на долгие и серьёзные отношения.
Она подошла к окну: внизу росли берёзы и клёны. Их вершины устремлялись вверх до самого девятого этажа, надеясь поймать солнечные лучи. Сильный октябрьский ветер срывал с них золотые листья и укрывал ими землю. А вдали, как зеркало, блестел Черкизовский пруд.
- Ну что дизайнер? Нравится пейзаж? – проснулся Евгений. – Если нравится, можешь пожить пока у меня. Надоест - уйдёшь в общежитие.
- Вот милый так просто и ответил на все мои вопросы, - подумала девушка, а вслух тихо произнесла:
- Мне нет дороги назад: поживу пока у тебя.
Она надеялась обаянием, вниманием и нежностью завоевать любовь Евгения.
Он подошёл к ней сзади, обнял за плечи и прошептал:
- Знаешь, дорогая, по натуре я эстет и одновременно педант: утром занимаюсь зарядкой, иду в душ, затем ем овсянку и пью чай, потом еду на занятия в МГУ, а в выходные работаю на компьютере и так далее. Всё очень просто. Сейчас в зале сделаю несколько упражнений, а ты приготовь завтрак.
Валерия пошла на кухню, поставила на красивый поднос кашу, ароматный чай, красиво нарезала фрукты.
- Женя, любимый, солнышко, я приготовила тебе завтрак, - приветливо сказала она, открывая дверь. Голос её при этом дрожал и звучал как-то неестественно.
Она вошла и обомлела: на диване совершенно голый сидел Евгений и растирал мышцы ног. Его красивое тело отражалось в зеркале, и каждая клеточка словно любовалась собой и говорила: «И я тоже гений!»
Евгений увидел, как загорелось алым пламенем лицо девушки, как она смутилась, и рассмеялся:
- Ты же занимаешься искусством! Ведь ещё древние греки восхищались красотой человеческого тела. Посмотри, как оно прекрасно! Представь: я Аполлон – ты Венера! Мы созданы для наслаждений!
- Какой же он самовлюблённый Нарцисс! – подумала Валерия, но тут же попыталась оправдать мужчину:
- Что тут плохого, если человек любит себя и заботится о своём здоровье?
После завтрака Евгений сел за компьютер. Красивый, в чёрном атласном халате, он был похож на демона.
- А сейчас начинается таинство: я в виртуальном мире! – радостно воскликнул он. - В этом фантастическом мире я совершенно другой! Здесь у меня есть друзья, которых никогда не видел, женщины, богатства. Здесь я могу путешествовать, любить и ненавидеть. И имя у меня другое: Хайлель.
- А что оно значит? – тихо спросила расстроенная его поведением Валерия: она ожидала от любимого мужчины совсем других слов.
- То же что и Люцифер, Князь Тьмы, Сатана, - небрежно ответил юноша.
- Зря ты взял такое имя, - грустно вздохнула Валерия. – Злых демонов лучше не трогать. И так они растлевают людей, толкают их на плохие дела, - всё так же грустно говорила она, оценивая не его, а своё поведение.
- Ты знаешь, Лера, наши профессии чем-то похожи: мы создаём новое! Я, как и ты, занимаюсь искусством, но программным, мечтаю с помощью нейросети создать картины в стиле русской классической живописи 19 века. Но сейчас мне надо трудиться, а ты поезжай в общежитие и привези себе необходимые вещи, - стал выпроваживать гостью Евгений.
Девушка вышла из подъезда и присела на лавочке: слёзы душили её, и несколько вопросов не давали ей покоя. Зачем пришла к Евгению? На что, глупая, надеялась? Как жить дальше? Стоит ли ей возвращаться на Халтуринскую, где она не нужна?
Наконец она нашла в себе силы, чтобы подняться и поехать в общежитие.
В комнате Дарья, её сокурсница, ещё валялась в кровати. Увидев подругу, она приподнялась на подушке, откинула рукой пышную гриву рыжих волос и с иронией спросила:
- Ну что, красавица, он хоть стоил твоей девственности?
- Нет, - густо покраснев, ответила Валерия.- В общем, обыкновенный парень, каких повсюду немало.
Прошло полмесяца, но Евгений больше не приходил, и это очень беспокоило Валерию: она забеременела и не знала, что делать ей дальше. Она попробовала попариться в душе, но здоровый женский организм не отдавал мужское семя. Она перестала писать домой письма и стала надеяться на чудо.
Когда перед Новым годом в общежитии появился Евгений, Валерия бросилась ему на шею.
- О, я и не знал, что ты такая ласковая и горячая! – удивился он.- Я тоже соскучился. Надоели виртуальные женщины – хочу живую и настоящую. Поэтому решил помочь тебе перевезти вещи.
Валерия вытащила из комнаты давно сложенный чемодан, оставила подруге записку и, радостная, вышла с Евгением из общежития.
- У нас, Женя, будет ребёнок, - через некоторое время сообщила она.
Сначала мужчина от неожиданности остолбенел, а потом по-настоящему разозлился:
- Лучше бы не приходил! Разве тебя мать не учила предохраняться? Разве ты не знаешь, что беременеют не мужики, а бабы? А ты, наверное, специально забеременела, чтобы стать москвичкой? Срочно же избавься от ребёнка! Мы, студенты, не можем позволить себе такой роскоши! У меня другие планы!
- Хорошо, Женя, я подумаю над твоим предложением, - тихо ответила Валерия.
Шло время, а женщина ничего не предпринимала, и это бесило Евгения.
- Когда ты пойдёшь к гинекологу? – ежедневно ругал её мужчина.
- Завтра, - с милой улыбкой обещала она.
- Уходит время! Срочно делай аборт! Всё равно не женюсь! – кричал он.
- Я не смогу убить человека, - наконец призналась Валерия, – так что потерпи нас, Женя. Получу диплом и уеду в Краснодар. Думаю, родители меня с ребёнком не выгонят.
Их спор прервал звонок.
- Группа поддержки пришла! Встречай свою Дашку! – съязвил Евгений.
Валерия распахнула дверь: на пороге с чемоданом в руке стоял её отец.
- Дожился! Разыскиваю в Москве собственную дочь! – недовольно сказал он и пристально поглядел на неё.
- Как же он любил Леру! Как боялся, что кто-то уничтожит тот редкий цветок, который он вырастил! И вот это случилось! Сломали его розу! Исчез гордый девичий блеск её васильковых глаз. И он люто ненавидел того, кто это сделал.
В этот момент в коридор заглянул Евгений.
- Женя, это мой папа, Олег Николаевич,- пылая от стыда, попыталась их познакомить Валерия.
- Евгений, друг вашей дочери, - изящно протянул холёную руку молодой человек.
- Не вижу тут никакого друга! - закричал отец. – Друзья помогают, утешают, возвышают! А ты обыкновенный московский козёл!
- Папа, не обижай, Женю! – бросилась к нему Валерия. – Понимаешь: я его люблю! У меня от него будет ребёнок, и я хочу, чтобы у него тоже был отец!
- Ты слепая, Лера! Разве не видишь, что этот козёл на тебе никогда не женится? Поматросил и бросил! Кто ты ему? Получай диплом – и в Краснодар!
- Папа, заходи и раздевайся, - пригласила отца Валерия.
- Нет! - резко ответил Олег Николаевич, раскрывая трясущимися руками чемодан. - Вот отдам тебе передачу от матери - и на вокзал! Ни минуты тут не останусь! Боюсь: прирежу этого борова, а в тюрьму попасть не желаю! Пожить ещё хочу!
Евгений не стал оправдываться и отвечать на грубость Олега Николаевича. Не реагируя на крик Валерии «Женя, помоги, папа уходит!», он, хлопнув дверью, ушел в зал и сел за компьютер. Ему были отвратительно эти земные страсти.
- Моя вина только в том, что я поддался чувствам и первобытным инстинктам. А ребёнок – это желание женщины, пусть ещё благодарит меня за здоровое семя. По нынешним временам это такая редкость!- думал он.
Чем больше становился срок беременности, тем больше отдалялся от Валерии Евгений. Всё чаще он запирался в своём кабинете и создавал программы, делал сайты, общался с виртуальными друзьями и женщинами. Он понимал, как изменился мир с появлением Интернета, и чувствовал себя причастным к его созданию. В этом мире не было никаких границ между народами и государствами, да и нравственные границы тоже стирались. Здесь он был не человек, а Хайлель.
Но как только Евгений покидал свой кабинет, он видел беременную Валерию. Его раздражало то блаженное состояние, в котором она находилась, возмущали её попытки разбудить в нём чувство отцовства: её постоянные просьбы послушать, как толкается ребёнок, разбросанные по квартире медицинские справочники о беременных, звучание классической музыки, пейзажные зарисовки…
- К чему эти твои спектакли? Ты хотя бы пошла к гинекологу! – ворчал ежедневно Евгений. – Может, ребёнок у тебя больной: ведь мы в ту ночь пили вино!
- Давай распишемся! У малыша должен быть отец! - умоляла его Валерия.
- Избавь, Лера, меня от своих корыстных планов! Ребёнок твой и только твой! Ты знаешь моё мнение по этому вопросу!
Но Валерия была убеждена в том, что, если Евгений увидит своего сыночка, никогда не сможет с ним расстаться.
Наконец она всё же пошла к гинекологу. На УЗИ врач, сорокалетняя миловидная женщина, с удивлением произнесла:
- Да вас тут двое! Посмотрите на своих мальчишек! Хорошие, здоровые ребята!
Валерию вначале шокировали слова врача: она уже давно была готова к появлению сына и назвала его Львом Евгеньевичем, но о существовании второго не догадывалась и теперь не знала, сможет ли вырастить двоих. Беременная вышла в коридор и села в кресло: не было сил идти на Халтуринскую. Ей надо было привыкнуть к мысли, что она мать двоих сыновей.
- Как же мне назвать второго? – думала она, вспоминая различные имена, но ни одно ей не нравилось. – Назову его Романом. Это будет память о романтической и одновременно трагической для меня ночи с Евгением.
Когда Валерия, румяная от мороза, припорошенная снегом, в не застёгивающемся на животе тёплом пальто, ввалилась в квартиру, то Евгений заинтересованно спросил:
- Ну что там? Какие новости?
- У тебя родятся летом два сына – Лев и Роман! Ты не против, что я им придумала такие имена? - с порога выпалила беременная.
- Конечно, - ответил Евгений. – Это твои же дети! Ты можешь называть их, как угодно!
В начале июня в Москву приехала мать Валерии, Наталья Павловна. Если бы Евгений увидел её где-нибудь на улице, то никогда бы не узнал в ней мать Валерии. Смуглая, кареглазая, она сразу же нарушила привычный ритм жизни в квартире Евгения.
В коридоре стояли её чемоданы, на кухне – раскладушка.
Здесь что-то постоянно варилось, жарилось, парилось. Во всю мощь звучал телевизор.
- Это же коммуналка! Вокзал! - возмущался Евгений. – Вы не уважаете хозяина дома!
- Кто ты такой, чтобы я тебя уважала? Что ты сделал для моей дочери и для меня? – сдвинув брови в одну линию, кричала Наталья Павловна.
Её едкая улыбка особенно злила Евгения. Казалось, мать знала, о чём он думает и что он произнесёт через минуту, и всегда была готова ответить на его фразу очередной колкостью.
- Мама, неужели ты не видишь, что Женя - хороший человек! Ведь он не выгнал нас и помогает нам! Плохого я бы не полюбила! - пыталась защитить возлюбленного Валерия.
- Когда же ты прозреешь, Лера! Когда же поймёшь, что ни ты ему не нужна, ни твои дети!
Наталья Павловна повсюду сопровождала Валерию, боясь, что роды могут начаться в любую минуту, и молила Бога лишь о том, чтобы дочь до рождения детей успела получить диплом. Валерия с трудом носила свой огромный живот и, как и мать, мечтала о том же.
Во время защиты дипломной работы Наталья Павловна была в институте. Мать с трудом сдерживала слёзы, боясь, что дочь не выдержит стресса и родит здесь же. Когда наконец Валерия, бледная, вспотевшая, выползла в коридор, мать бросилась к ней, чтобы поддержать. Лера с испугом прошептала:
- Всё, начинается! Больше не могу!
Мать вызвала скорую помощь, и беременную отправили в роддом.
Через несколько дней Валерию забирали из больницы. Евгений встречал сыновей красиво: украсил цветами и шарами машину, нанял фотографа, купил несколько букетов алых роз, именно таких, какими осенью Валерия любовалась у храма Христа Спасителя. Затем сфотографировался с близнецами на крыльце роддома.
- Вот паразит! - думала Наталья Павловна. – Устроил весь этот спектакль не для Валерии, а для сыновей, чтобы со временем доказать им, что он их отец.
То же театральное представление повторилось и на Халтуринской, когда малышей привезли домой, но оно закончилось, как только дети попали в квартиру. Их занесли в спальню, ещё раз сфотографировали и оставили на диване.
Если бы не мать, Валерия не справилась бы с малютками: как только умолкал Лев, начинал плакать Роман. Повсюду валялись пеленки, бутылочки, соски. Чтобы попасть на балкон, Наталья Павловна была вынуждена стучать в кабинет Евгения. Тот ужасно злился:
- Покоя ни днём ни ночью! Понимаете: вы постоянно мешаете мне работать. Только придёт гениальная идея – тут вы… Я уже был бы миллионером, если бы не дети и этот бардак! И так потратил кучу денег!
- А если бы не ты, Евгений Петрович, - моя дочь нашла бы нормального парня и была бы счастлива, а я бы не уволилась с любимой работы и не спала бы на раскладушке на кухне, как бедная родственница! Я бы сразу увезла Валерию, да она, глупая, всё на что-то надеется… Скоро, надеюсь, прозреет. И ты, несчастный, даже не знаешь, чего лишишься… Тебя стоит только пожалеть! Никакие деньги, никакое виртуальное общение не заменят тебе сыновей!
В дверь настойчиво позвонили. Валерия, ожидавшая детского врача, с Лёвушкой на руках отворила её. На пороге стояла полная крашеная блондинка. Из-под огромных наклеенных ресниц хитро блестели серые глазки, а на алых, надутых силиконом губах играла нагловатая улыбка.
- Вы, наверно, сестра моего жениха Жени? Мы с ним уже несколько месяцев встречаемся. Решила вот познакомиться… - хрипловатым голосом произнесла она.
- Евгений Петрович! – ехидно позвала мужчину Наталья Павловна. – К тебе пришла любов...
Мать замолкла на полуслове, увидев, как наполнились слезами глаза дочери, как изменилось от горя её лицо.
- Зачем же так грубо, Эльвира? Я бы и сам решил свои проблемы! Уходи, пожалуйста! – не смутившись, выпроводил гостью Евгений.
- Мама! Я и в самом деле слепая! Да он же холодный Хайлель! Собирай скорее вещи, вызывай такси! Ни минуты здесь не останусь! Не хочу, не могу его больше видеть!
Евгений стоял на балконе в чёрном развевающемся на ветру атласном халате и наблюдал, как Наталья Павловна грузила вещи в такси, а на лавочке, прижимая к себе малюток, плакала Валерия.
- Ничего, - успокаивал себя мужчина,- я вырос без отца, и мои парни тоже вырастут. Потом заберу их к себе в Москву – покажу им настоящую жизнь.
А внизу на зелёных ветках в гнёздах звонко кричали птенцы, выхватывая у заботливых родителей еду из клювов. Лето в Москве было в самом разгаре.
Мы в соцсетях: