Форум

ИСТОРИЧЕСКИЕ БАЙКИ             

ФАНТАЗИИ АРКАДИЯ ГРИГОРЬЕВА

Магеллан

- Что тревожит Вас, идальго,
Рыцарь шпаги и креста?
Не почтил король медалью?
Так ведь это суета.

Или, вспомнив канонаду,
Ноет рана за плечом?
„Нет”- ответствовал Фернандо-
„Рана вовсе ни причем.

Я понюхал в жизни порох,
Долг исполнил как сумел.
И не стар- всего под сорок,
А остался не у дел.

Кроме чести не имею
Никаких других богатств.
Но несу в себе идею
Выше золота и графств.

Если выслушать не трудно,
То поведаю легко.
Нужно лишь большое судно,
Да полсотни моряков.

За штурвалом днем и ночью
Я, Фернандо Магеллан,
Проплыву - я знаю точно-
С океана в океан.

На огромном новом море

Мириады островов
Ждут того, кто их откроет…
И я к этому готов.

Мне в походе этом даже

Вычисленья не важны.
Всё равно вернусь сюда же,
Но с обратной стороны.”

- Что ж, идальго,вот посланье
От кастильских королей
Адмирала ждут в Испаньи
Пять добротных кораблей.

Да куда же Вы, Фернандо!

Не даёте дочитать!
„Поторапливаться надо:
Лошадей иду седлать.”

- Погодите, мне известны
Жизни, судьбы. Наперёд.

Вам, наверно, интересно,
Что в пути нелегком ждет.

С именем святого Яго
Выйдет в новый океан
Под чужим, испанским флагом
Португальский капитан.

Ненадежная команда
И презрение друзей…
Что ответите, Фернандо?
„Я седлаю лошадей.”

- Да, судьба вам улыбнется…

А потом наступит крах;

Лишь один корабль вернётся,

Полупризрак, полупрах.

И всего сойдут на берег
Восемнадцать душ живых.
Вы мне можете поверить
Вас не будет среди них.

Так зачем же зря стараться
Слава не нужна в земле.
Может лучше не пытаться?
„Я уже сижу в седле.”

ИСТОРИЧЕСКИЕ БАЙКИ             

ФАНТАЗИИ АРКАДИЯ ГРИГОРЬЕВА

Целковый

С востока хворый ветер дул.

Январским вечером морозным

Нежданно прибыл в слободу

Царь Иоанн Василич. Грозный.

Засуетилась слобода...

Великий страх застыл на лицах.

Опять приехала беда -

Не дай-то бог чем провиниться.

Что не по нем - на острый кол!

Иль узелок тугой за ухо...

Скорее трапезу на стол,

Да в погреба за медовухой.

Царь отобедал в тишине;

Назад откинулся со вздохом.

- Ну а теперь угодно мне

Послушать Тимку - скомороха.

Царю перечить- дело плохо...

Где Тимофей?! Да чтоб он сдох!

Упился с полудня Тимоха -

Лежит в бесчувстве скоморох.

Повсюду пьяного искали,

Но так и не могли сыскать.

Бледнеет слобода щеками,

Не зная, что царю сказать.

- Ну?!  Где же Тимка наконец?!

Куда девался бестолковый?!

Кто мне укажет, где стервец,

Тому расщедрюсь на целковый.

Такое будет моё слово!

А не найдете - всем плетей...

Но тут из под стола царёва

Тихонько выполз Тимофей.

Царь в гневе - Смерда запороть!

По снегу проволочь в оковах!

Но молвил скоморох- „Погодь,

Гони-ка, царь, сперва целковый.”

С востока хворый ветер дул.

Январским вечером морозным,

Смеясь, покинул слободу

Царь Иоанн Василич Грозный.

Пастернак

Темно и тихо ввечеру,

Темно и тихо.

Опять затеяли игру

Талант и прихоть.

Сначала звуки в тишине

Приворожились;

Без спроса, сами по себе,

В слова сложились.

Неосязаем тайный ход

Слов одиночек...

Незрим, неведом хоровод

Неясных строчек...

Они плясали в чехарде,

Гурьбой кружились.

И только рифмы в темноте

Слегка искрились.

С ума сходило все вокруг,

Не зная слада.

Рвалась на свет из чьих-то рук

Любви баллада.

Как день вчерашний в никуда

Вспорхнула птицей-

Мгновенье это никогда

Не повторится. 

Alexander Pushkin

Ya Pomnyu Chudnoye Mgnoveniye

English translation by Arkady Grigoryev

Я помню чудное мгновенье:

Передо мной явилась ты,

Как мимолетное виденье,

Как гений чистой красоты.

В томленьях грусти безнадежной

В тревогах шумной суеты,

Звучал мне долго голос нежный

И снились милые черты.

Шли годы.  Бурь порыв мятежный

Рассеял прежние мечты,

И я забыл твой голос нежный,

Твой небесные черты.

В глуши, во мраке заточенья

Тянулись тихо дни мои

Без божества, без вдохновенья,

Без слез, без жизни, без любви.

Душе настало пробужденье:

И вот опять явилась ты,

Как мимолетное виденье,

Как гений чистой красоты.

И сердце бьется в упоенье,

И для него воскресли вновь

И божество, и вдохновенье,

И жизнь, и слезы, и любовь.

 Ya Pomnyu Chudnoye Mgnoveniye

I do remember magic instant,

You have appeared so real.

As pure vision, quick and distant,

As genius of beau ideal. 

In languish, when the hope was low,

In worries of the loud pace

Your tender voice would fill my soul,

I dreamt the features of your face.

But years passed… The gusts of passion

Swept dreams away.  And I misplaced

Your tender voice and it’s attraction,

And lovely features of your face.

In rural site, in isolation,

The days were dull, the days were rife…

With no God and inspiration,

Without tears, love or life.

Then soul woke up.  In magic instant

You, once again, were so real,

As pure vision, quick and distant,

As genius of beau ideal. 

My heart was full of admiration…

And once again began to rise

Devine believe and inspiration,

The happy tears, love and life.

Бесы

Мчатся тучи, вьются тучи;
Невидимкою луна
Освещает снег летучий;
Мутно небо, ночь мутна.
Еду, еду в чистом поле;
Колокольчик дин-дин-дин.
Страшно, страшно поневоле
Средь неведомых равнин!

"Эй, пошел, ямщик!" - "Нет мочи:
Коням, барин, тяжело,
Вьюга мне слипает очи,
Все дороги занесло;
Хоть убей, следа не видно;
Сбились мы. Что делать нам!
В поле бес нас водит, видно,
Да кружит по сторонам.

Посмотри: вон, вон играет,
Дует, плюет на меня,
Вон - теперь в овраг толкает
Одичалого коня;
Там верстою небывалой
Он торчал передо мной,
Там сверкнул он искрой малой
И пропал во тьме пустой".
 

Вьюга злится, вьюга плачет,
Кони чуткие храпят,
Вот уж он далече скачет;
Лишь глаза во мгле горят;
Кони снова понеслися;
Колокольчик дин-дин-дин...
Вижу: духи собралися
Средь белеющих равнин.

Бесконечны, безобразны,
В мутной месяца игре
Закружились бесы разны,
Будто листья в ноябре...
Сколько их? куда их гонят?
Что так жалобно поют?
Домового ли хоронят,
Ведьму ль замуж выдают?

У сильного всегда бессильный виноват:
Тому в Истории мы тьму примеров слышим,
Но мы Истории не пишем;
А вот о том как в Баснях говорят.

Ягненок в жаркий день зашел к ручью напиться;
И надобно ж беде случиться,
Что около тех мест голодный рыскал Волк.
Ягненка видит он, на добычу стремится;
Но, делу дать хотя законный вид и толк,
Кричит: «Как смеешь ты, наглец, нечистым рылом
Здесь чистое мутить питье

Мое
С песком и с илом?
За дерзость такову
Я голову с тебя сорву».-
«Когда светлейший Волк позволит,
Осмелюсь я донесть, что ниже по ручью
От Светлости его шагов я на сто пью;
И гневаться напрасно он изволит:
Питья мутить ему никак я не могу».-
«Поэтому я лгу!
Негодный! слыхана ль такая дерзость в свете!
Да помнится, что ты еще в запрошлом лете
Мне здесь же как-то нагрубил:
Я этого, приятель, не забыл!»-
«Помилуй, мне еще и отроду нет году»,-
Ягненок говорит. «Так это был твой брат».-
«Нет братьев у меня».- «Tak это кум иль сват
И, словом, кто-нибудь из вашего же роду.
Вы сами, ваши псы и ваши пастухи,
Вы все мне зла хотите
И, если можете, то мне всегда вредите,
Но я с тобой за их разведаюсь грехи».-
«Ах, я чем виноват?»- «Молчи! устал я слушать,
Досуг мне разбирать вины твои, щенок!
Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать».-
Сказал и в темный лес Ягненка поволок.

 
Wolf and Lamb

The History is plentiful of stories,

Where Strongs are putting blame on Weaks.

But History is least of Poet»s worries,

So let us hear how Fable speaks.

On hot and humid day, Lamb comes to creek

 to satisfy his thirst.

The troubles come along, because

One hungry Wolf is snuffing for a food around

Wolf sees the prey and heads to it

But wants to give his deed

some legal grounds

And doing so, yells:

“Hey!  How dare you to take a sup,

To stir my clear water up

With dirty face, with sand and silt?!

I tear you apart for such a guilt!”

“But, if His Lightness Wolf allows to explain,

I dare to report – I drink few hundred steps below

Lord»s part of creek, and wrongful his complaint –

I can not stir it up the way the water flows.”

“You, little rascal, call me Liar?!

My God! You, fool, have no style!

I just remember – couple summers back,         

Right here, in this spot, you paid me lack

Of due respect.  I never, pal, forgot!”

“My Lord! I am one year old!”

“Well, then it was you brother.”

“I am the only child”  “Could be another

Member of your filthy clan

Who always has a plan

To damage my existence.  But today

For their sins – you pay!”

“What did I do?”

“Shut up!  My patience is running out

It»s proven, pal, beyond the reasonable doubt

Your fault is simple – hungry Wolf I am!” -

And to the woods he drags the Lamb.